ез сорок  минут, в  семь десять, его
видел  полицейский из  конного патруля  посреди  парка, в  районе Шестьдесят
шестой  улицы. Приблизительно там  ему и  надлежало  быть  согласно обычному
графику. Через двадцать пять  минут, в семь тридцать  пять Казанова вынырнул
из парка с пустым седлом и прогарцевал к Академии.
     Естественно, сей факт породил любопытство, которое и было удовлетворено
через  три часа, когда парковый полицейский  наткнулся на  тело Кейса  среди
кустарника, ярдах  в  двадцати от глухой тропинки.  Девяносто восьмой улицы.
Позже  из  его  груди  выудили  револьверную  пулю  38-го  калибра.  Полиция
заключила - судя по следам, что, вышибленный  выстрелом из седла, он прополз
вверх по склону, туда, где пролегала  мощеная дорожка для пешеходов, но силы
оставили его.
     Наездник, застреленный прямо  в седле,  чуть ли  не  у подножия  Эмпайр
Стейт Билдинг, -  газеты этот  факт  проглотили как  самый  что  ни  на есть
естественный. Оружия не нашли, и свидетели - те, что наблюдали зрелище из-за
кустиков, пока помалкивают.
     Городские  власти вынуждены были начинать  с другого конца  -  поисками
мотивов  и  возможностей.  За  истекшую  неделю  множество  имен выплыло  на
поверхность и множество людей получило официальные приглашения; в результате
луч подозрения задержался на шести точках. Самая соль сцены в конторе: здесь
находились  сейчас пять  пунктов сего  списка, причем,  по-видимому,  каждый
жаждал,  чтобы Вулф  уберег  его  от  этого  слепящего  прожектора,  нацелив
внимание на шестую точку, на отсутствующего...
     -  Позвольте  высказаться  мне,  -  предложил  Фрэнк  Бродайк  нарочито
благородным баритоном. - Мистер Поул обрисовал ситуацию неточно. Суть дела в
том, что каждый из нас так или иначе безосновательно ущемлен. Мало того, что
его подозревают в преступлении,  которого он не  совершал, полиция за неделю
ничего не добилась да и вряд ли способна добиться, а мы  так и останемся под
грузом ложных наветов.
     Бродайк сделал соответствующий жест рукой.  Нарочито благородным был не
только его баритон, но и сам он с ног  до  головы. Он был  несколько  моложе
Поула  и  в  десятки  раз элегантнее.  Его  манера всячески  подчеркивала то
обстоятельство, что ему трудно быть самим собой, потому что (а) он находится
в конторе у частного сыщика, а  это вульгарно, потому что (б) он  обречен на
общество  лиц, с  которыми  обычно  не  общается,  а это конфузно;  наконец,
потому,  что (в)  предметом дискуссии должна стать его связь с  убийством, а
это абсурдно. Он между тем продолжал:
     -  Мистер Поул предложил обратиться к  вам за советом  и помощью.  Меня
лично  интересует одно:  устранение несправедливых  придирок. Если для этого
нужно  поймать  преступника  и  найти улики,  отлично, ловите преступника  и
находите улики. Если  виновным окажется  Виктор  Талботт - отлично, это меня
также вполне устраивает.
     - Какие там "если", - брякнул Поул. - Это работа Талботта, и  ее просто
надо связать с самим работником.
     - И с его помощницей, Ферди, не забудь, - тихо подсказала Дороти Кейс.
     - Бросьте!
     Все взгляды  обратились к говорившему, чье участие в беседе до сих  пор
ограничивалось единственной репликой: "Опять они не о том!" Головы  пришлось
повернуть, потому что он сидел у самого изгиба арки. Его пронзительный голос
соответствовал  его  громкому   имени,  Вейн  Саффорд,  и,   соответственно,
противоречил достаточно тусклой внешности.
     Вулф кивнул:
     - Согласен с мистером Саффордом, -  глаза  Вулфа  проделали дугу, и  он
назидательно  воздел  палец.  -  Мистер  Поул за свои деньги хочет  получить
непомерно много - не по деньгам. Леди и джентльмены, меня можно нанять, чтоб
я поймал рыбу. Но нельзя указывать,  какую рыбу конкретно. Вы вправе указать
мне, что моя  конечная цель  - поимка убийцы, но вправе  ли вы говорить мне,
кто он, не имея никаких улик: тогда зачем тратить на меня деньги?
     Все промолчали.
     - У вас есть улики, мистер Поул?
     - Нет.
     - Откуда же вы знаете, что это сделал Талботт?
     - Знаю - и кончено. Мы все знаем.  Даже мисс Кейс знает, только слишком
она упряма, чтоб признать это вслух.
     Вулф снова прочертил взглядом дугу.
     - Это правда? Вы все так думаете?
     Молчание.
     -  Значит, идентифицировать рыбу  предстоит мне. Возражений нет? Мистер
Бродайк?
     - Да.
     - Мистер Саффорд?
     - Да.
     - Мисс Руни?
     - Да. Только все равно, по-моему, это сделал Вик Талботт.
     - Никак вас не перевоспитаешь... Мисс Кейс?
     - Да.
     - Мистер Поул?
     Нет ответа.
     -  Мне  нужны  официальные  полномочия, мистер  Поул. Если подтвердится
кандидатура  мистера  Талботта,  у  вас  будет   возможность  выплатить  мне
надбавку. Так или иначе, я нанят для установления фактов?
     - Разумеется, реальных фактов.
     - А других не бывает.  Даю гарантию обходиться без нереальных фактов. -
Вулф  нажал кнопку у себя  на  столе. - Да  будет  вам ясно,  что  вы несете
ответственность, равно: коллективную и индивидуальную - по договору со мной.
А сейчас...
     Дверь холла отворилась, вошел Фриц Бреннер и приблизился к Вулфу.
     - Фриц, - сообщил ему Вулф, - обед рассчитывай на пятерых гостей.
     - Да, сэр, - ответил Фриц, не моргнув глазом. Таков уж Фриц - и учтите,
что  он  сумеет выкрутиться,  не опускаясь  до омлета  или консервированного
супа. Когда он открывал дверь, Фрэнк Бродайк вдруг заявил протест:
     - Лучше имейте  в  виду четверых. Я  скоро уйду -  у  меня свидание  за
обедом в другом месте.
     - Отмените! - гаркнул Вулф.
     - Боюсь, ничего не получится...
     - Что  ж, тогда я не смогу взяться за это дело, - отрезал Вулф. - О чем
вы  думаете? Запущенная  история недельной  давности...  -  Он посмотрел  на
стенные часы. - Вы все нужны  мне - на целый вечер, а возможно, и на большую
часть ночи.  Я  должен знать  о  мистере  Кейсе и мистере Талботте  все, что
знаете  вы.  К  тому  же,  коль  вы хотите,  чтоб  я  очистил  ваш облик  от
несправедливых подозрений в глазах полиции и толпы, я должен начать с самого
себя. На что потребуются часы и часы тяжкого труда.
     -  О!  -  воскликнула  Дороти  Кейс,  и  брови  ее  взметнулись.  -  Вы
подозреваете нас?
     Не обращая на нее внимания, Вулф переспросил Бродайка:
     - Итак, сэр?
     - Мне надо будет позвонить, - пробормотал Бродайк.
     - Пожалуйста, - согласился Вулф, как бы  ставя  точку. Его глаза  вновь
прочертили дугу  слева направо, потом опять налево, пока не остановились  на
Одри Руни, та сидела на заднем  плане, чуть в сторонке от  Вейна Саффорда. -
Мисс Руни, - кивнул он, - вы весьма  уязвимы... Когда мистер Кейс уволил вас
и за что?
     Одри, прямая и неподвижная, произнесла только:
     - Ну, значит... - И тут ее речь была прервана новыми  обстоятельствами.
Прозвенел звонок,  на который пришлось вместо меня среагировать Фрицу. Потом
дверь холла распахнулась, вошел Фриц, закрыл за собою дверь и объявил:
     - Там, сэр, к вам джентльмен. Мистер Виктор Талботт.
     Это известие спикировали на нас, подобно парашютисту, приземлившемуся в
эпицентре пикника.
     - О господи! - воскликнул Вейн Саффорд
     -  Черт побери! Откуда бы он?.. - начал  было Фрэнк Бродайк - и оборвал
себя на полуслове.
     - Значит, вы ему сказали?! - Поул чуть не забрызгал слюной Дороти Кейс.
     Дороти в ответ всего только подняла брови.  Эта тактика мне уже малость
поднадоела - захотелось чего-нибудь посвежей.
     Глаза Одри Руни выглядели как пара блюдец.
     - Пусть войдет, - приказал Вулф Фрицу.
     Как и миллионы моих сограждан, я имел возможность прицениться к Виктору
Талботту по его  изображениям в газетах  и секунд  через  десять  после  его
появления  в конторе  решил, что  ярлычок, прежде за ним закрепленный, может
оставаться на своем месте.  Парень  из тех, кто на званом обеде обносит всех
закусками на подносе, заглядывая каждому в глаза и расточая налево и направо
свои шуточки.  Если не  брать в  расчет меня,  он  был самый привлекательный
кавалер в нашем обществе.
     Едва  появившись, он  одарил взглядом и улыбкой Дороти  Кейс, прочих же
проигнорировал, прошествовал  к  столу Ниро Вулфа,  притормозил  и  произнес
любезно:
     -  Вы, разумеется,  Ниро  Вулф.  Ну  а  я - Вик  Талботт.  Полагаю,  вы
предпочтете  обойтись  без  рукопожатий  при  сложившихся обстоятельствах  -
ежели, конечно, вы беретесь за дело, которое  эти  люди вам  предлагают. Ну,
как?
     - Приветствую вас,  сэр,  - прогромыхал  Вулф.  -  Боже  мой,  скольким
убийцам я пожимал руки, а, Арчи?
     - Эдак сорока, - прикинул я.
     - По меньшей мере. Кстати, это мистер Гудвин, мистер Талботт.
     Вик кивнул мне. И тотчас встал лицом к лицу с нашими гостями.
     - И что же, друзья? Удалось вам подрядить великого сыщика?
     Фердинанд  Поул  покинул свой стул, взявши курс на пришельца. Я вскочил
на  ноги в полной боевой  готовности. Но Поул ограничился минимумом: хлопнул
Талботта по плечу и проурчал:
     -  Послушай-ка, мой мальчик.  Здесь  твой  номер не  пройдет.  К  твоим
розыгрышам мы  уже все попривыкли, - и Поул оборотился к Вулфу: -  Зачем  вы
его сюда впустили?
     -  Дозвольте  мне  заметить,  - вмешался Бродайк,  -  таковы,  кажется,
издержки гостеприимства.
     -  Между прочим, Вик, - послышался голосок  Дороти, - Ферди утверждает,
будто я твоя сообщница.
     Замечания  всех прочих не произвели на  него  сколько-нибудь  заметного
впечатления.  А  вот  слова  Дороти!..  Он  мигом повернулся  к ней,  и  это
выражение  лица  вполне  могло  бы  стать  целой главой  в его биографии, Он
принадлежал  Дороти целиком,  если  только  окулисты  не  переоценивают  мое
зрение. Его глаза  рассказали ей обо всем, затем  - разворот, и теперь уже и
ход пошли слова:
     - Знаете, что я о вас думаю, Ферди?
     - Очень прошу вас,  - сказал Вулф резко,  -  не используйте мой кабинет
для обмена мнениями,  кто что о ком думает. Этим  вы можете заняться в любом
другом месте. Нам предстоит работа. Вы спросили меня, мистер Талботт, принял
ли я дело, кое они мне предложили.  Да, принял. Меня подрядили  расследовать
убийство  Зигмунда  Кейса.  Пока   я  еще  не   располагаю  конфиденциальным
материалом,  никто  мне  не   исповедовался,  так  что   я  могу   отклонить
предложение. Есть у вас лучшие идеи? И вообще, зачем вы сюда явились?
     - Вот это разговор! -  восхищенно  улыбнулся  Талботт. - По самой  сути
дела  у меня  нет никаких  предложений. Ни  я  посчитал, что мне  надо здесь
появиться. Как  я представляю  себе ситуацию? Раз они хотят с  вашей помощью
арестовать меня за  убийство, значит, вы, естественно, захотите поглядеть на
меня, задать мне какие-нибудь вопросы. Посему я перед вами.
     - С заявлением о невиновности,  разумеется... Арчи, кресло  для мистера
Талботта.
     - Ну, конечно, -  согласился он, поблагодарив меня улыбкой за кресло. -
Иначе  у вас  не было бы работы. Валяйте, -  и тут он покраснел.  - Учитывая
обстоятельства, мне не следовало так говорить: валяйте.
     - Вы могли бы сказать: кройте, - игриво заметил Вейн Саффорд с тыла.
     - Помолчите, Саффорд, - одернула его Одри Руни.
     - Позвольте мне, - вмешался Бродайк, но Вулф его оборвал:
     - Нет. Мистер  Талботт  жаждет вопроса, - он  уставился на жаждущего. -
Они  все  считают,  что действия полиции  глупы  и неэффективны. Вы  с  этим
согласны, мистер Талботт?
     Вик мгновенье поразмышлял, потом кивнул:
     - В целом, да.
     - Почему?
     - Видите ли, они в тупике. Им подавай улики, но слишком много улик тоже
плохо:  следы на тропинке или в зарослях не выводят их  на убийцу. Тогда они
шарахаются в другую сторону, им подавай мотивы - и тут перед ними человек  с
наилучшими мотивами на  свете. - Талботт погладил свой галстук, - то есть я.
Но затем  они выясняют, что я не мог  этого  сделать, потому что находился в
другом месте. Имея алиби...
     - Липовое! - это Вейн Саффорд.
     - Заготовленное! - это Бродайк.
     - Тупицы! - это Поул. - Если бы они эту девочку из коммутатора...
     - Прошу! - заткнул их Вулф. - Продолжайте, мистер  Талботт.  Итак, ваше
алиби... Но сперва, что это такое - лучший мотив в мире?
     Вик удивился:
     - Да ведь об этом писали и писали...
     - Знаю.  Но  на что мне  журналистские  гипотезы, вы-то сами в наличии.
Разумеется, если для вас не болезненна сама тема.
     Талботт улыбнулся не без горечи:
     -  Может,  прежде  была. Но за прошлую  неделю меня от  этого излечили.
Десятки миллионов прочитали, что я по уши влюблен в  Дороти Кейс - с разными
вариациями. Ладно,  это так. Хотите запечатлеть мои признания на  фото? - Он
повернулся к своей невесте. -  Я люблю тебя,  Дороти. Глубоко, безумно, всем
сердцем. - Он возвратился к Вулфу. - Вот вам мотив.
     - Вик, милый, - Дороти адресовалась к его профилю. - Ты полный дурак  -
и полное очарованье. Я так рада, что у тебя хорошее алиби.
     - Вы  доказываете любовь тем,  что  убиваете престарелого родителя... -
сухо заметил Вулф. - Это так?
     - С  некой  точки  зрения  -  так, - согласился  Талботт. -  Вот что за
ситуация сложилась:  Зигмунд Кейс - самый  знаменитый,  самый  преуспевающий
мастер промышленного дизайна и Америке и...
     - Чуть! - вспылил Бродайк, даже не испросив слова.
     - Случается  и так,  -  улыбнулся Талботт,  будто  вынося  проблему  на
рассмотрение собравшихся,  -  случается и так, что ревнивый  мужчина  рвет и
мечет пуще любой  ревнивой женщины. Вам, без сомнения,  известно, что мистер
Бродайк сам занимается промышленным дизайном - более того, практически он-то
и придумал эту профессию. Немногие предприниматели рисковали запускать новый
образец -  парохода, поезда, самолета,  будильника, чего угодно,  не получив
консультацию у  Бродайка, пока я  не перехватил инициативу в пользу Зигмунда
Кейса. Как раз поэтому я  сомневаюсь, что Бродайк убил Кейса: кабы он совсем
потерял голову от зависти, он не стал бы убивать Кейса, он убил бы меня.
     -  Вы  рассуждали  о  любви, которая при  определенных  обстоятельствах
оказывается мотивом убийства.
     - Верно. Но Бродайк сбил меня с темы, - Талботт пригнул голову. - Так о
чем я... да, значит, я  обеспечиваю  Кейсу  сбыт,  и слух о том, что  своими
успехами он обязан мне, не дает ему покоя. Избавиться от меня, он,  впрочем,
не решается. А тут еще я люблю его дочь  и хочу, чтоб  она стала моей женой.
Но он имеет большое влияние на нее - если б она любила,  как я, это не имело
бы решающего значения, да ведь она меня не любит...
     -  О, Вик, - запротестовала  Дороти, - ну, разве я не говорила тебе сто
раз, что безоговорочно пошла бы за тебя,  как дважды два, если  б не папа. Я
же люблю тебя.
     - Вот  и  все,  -  сказал  Талботт  Вулфу.  - Налицо  мотив.  Несколько
старомодный, конечно,  где уж ему  до современного  индустриального дизайна;
но,  с другой стороны, достаточно надежный.  Естественно, именно так  сперва
думала полиция, но натолкнулась на неопровержимый факт: во  время убийства я
находился в другом месте.  Вряд ли  они насовсем вычеркнули меня из списков.
Наверняка теперь их сыщики да шпики охотятся за моими наемниками.  Трудная у
них  будет  охота. Только что мисс Кейс  обозвала меня  дураком. Дурак-то  я
дурак, но не такой, чтобы нанимать кого-нибудь для убийства.
     - Хотел бы надеяться, - вздохнул Вулф. - Нет ничего на свете лучше, чем
приличный мотив. А что же с алиби? Полицию оно убедило?
     - Идиоты! - возопил Поул. - Эта девица на коммутаторе...
     - Я обращаюсь к мистеру Талботту, - рявкнул Вулф.
     - Не  знаю,  -  признался Талботт. -  Надеюсь, что да. Меня до сих  пор
забирает дрожь; надо  ж случиться  такому везению: я  поздно  лег спать в чу
ночь,  когда Кейса  убили, стоило мне оказаться на  прогулке с ним вместе, и
конец,  сидел  бы  я  сейчас  за  решеткой.  Тут  дело  во  времени.  Конный
полицейский заметил Кейса верхом  на лошади  в парке близ шестьдесят  шестой
улицы около семи десяти, а убили Кейса в районе девяносто шестой улицы. Даже
галопом он не добрался бы туда по тропинке раньше семи двадцати. А галопа не
было, галоп можно было  бы определить по лошади. - Талботт развернулся. - Вы
по этой части дока, Вейн. Казанова ведь не был в поту?
     - Это ты так считаешь, - вот и все, что он услышал от Вейна Саффорда.
     -  В  общем, он  не был  в мыле, -  сказал  Талботт Вулфу. -  Вейн тоже
замешан в этом деле...  Повторяю, Кейс  не мог очутиться там, где его убили,
ранее чем в семь двадцать пять.
     - А вы? - спросил Вулф
     -  Ну, а мне повезло. Я частенько ездил с Кейсом по парку  в этот дикий
час - дважды-трижды в  неделю. Он  пытался вынудить меня каждый  день, но  я
как-то  выкручивался в  половине  случаев. В нашем  общении не  было  ничего
светлого, ничего  светского. Наши  лошади шли бок  о бок,  а мы  толковали о
деле,  если только ему  не приспичит  поболтать  о беге...  Живу я  в  отеле
"Черчилль". Вечером в понедельник  я вернулся поздно,  но попросил разбудить
меня  в  шесть  утра: ведь  я  уже  несколько  дней не выезжал с  Кейсом  на
прогулки. Когда, однако, по  телефону позвонила эта девушка рано  утром, мне
чертовски хотелось спать, ну, и я  попросил ее позвонить в академию верховой
езды, предупредить, что меня  не  будет, и разбудить меня в семь тридцать...
Так  она и поступила. Мне  по-прежнему не  хотелось  вставать.  Но пришлось,
потому что предстоял деловой завтрак с одним приезжим клиентом. Я заказал ей
двойную  порцию   апельсинового  сока,  и  через  несколько  минут  появился
официант.  Кейс был убит в  верхней части города в  семь  двадцать  пять, не
раньше,  вероятнее,  даже  позднее.  А  я  был  у  себя в комнате,  в  отеле
"Черчилль", за три мили оттуда. Представляете, как я рад, что обеспечил этот
звонок - второй, на семь тридцать.
     Вулф кивнул:
     - Такая мощная броня - и вы спешите примкнуть к этому сборищу. Почему?
     - Девушка на коммутаторе и официант! - саркастически фыркнул Поул.
     -  Хорошие,  честные люди,  - возразил Талботт и вернулся  к  Вулфу.  -
Отнюдь не спешу.
     - Можно, стало быть, считать, что вас здесь нет?
     - Я здесь, конечно, но  вовсе не для того,  чтоб присоединяться к каким
бы  то  ни было  сборищам. Я  здесь,  чтоб  воссоединиться  с  мисс  Кейс. А
воссоединение с  мисс Кейс -  ради  этого  можно  и поспешить.  Что касается
остальных, то все они, кроме, пожалуй, Бродайка...
     Дверной  звонок опять  прозвенел,  и, поскольку среди  новых пришельцев
могли оказаться лишние,  я поспешил  в прихожую,  опередив Фрица, и приник к
нашей  оптике одностороннего  действия на входной  двери. Увидев,  кто стоит
там, на ступеньках, я закрепил цепочку, отпустил дверь на два дюйма  и кинул
в щель:
     - Не хочу простужаться.
     - Я тоже не хочу, - ответствовал грубый голос. - Отворяй запор.
     - Мистер  Вулф занят,  - сообщив  я  дипломатично. - Не  могу  ли я его
заменить?
     - Никоим образом. Никогда не мог - и никогда не сможешь.
     - В таком случае потерпите минутку. Я узнаю.
     Я захлопнул дверь, прошел в контору и сказал Вулфу:
     - Тот человек -  по поводу кресла.  - Таков был  любезный  моему сердцу
псевдоним инспектора по убийствам Кремера.
     Вулф крякнул и затряс головой:
     - Я буду занят несколько часов и не стану устраивать антракты.
     Я вернулся к двери, приоткрыл щель и сообщил с оттенком сожаления:
     - Извините, он занят домашними делами.
     - Ага, - ехидно  заметил  Кремер.  - Конечно  же занят. Поскольку здесь
Талботт, да и вся шестерка у вас. Отворяй дверь.
     - Ба! Кого вы  собираетесь  удивить!  Вы, разумеется, заняты кем-то  из
них, возможно, даже всеми, и я лелею надежду, что вы не позабыли о Талботте,
который  так  нам  по душе.  Между прочим,  о  телефонистке и  официантке из
"Черчилля" - не помните их имена?
     - Именем закона, отвори дверь!
     -  Вас  дико слушать