оды и полностью
мне доверяли.
     Впрочем,  у  них  не  было   выбора.  Когда  они  вошли  в  комнату,  я
распорядился:
     - Отдыхайте и сидите тихо.
     Закрыв  дверь,  я  взглянул на Вулфа. Тот кивнул. Тогда я отправился  в
холл, распахнул входную дверь и по-деловому, но вежливо, сказал:
     - Привет! Ну, что теперь?
     Инспектор Кремер ворчливо бросил:
     - Можно было бы открыть и поживее!

     ГЛАВА 4

     Вулф при  желании умеет передвигаться быстро,  я  много раз  видел  это
собственными глазами. К тому  времени, как мы с инспектором вошли к кабинет,
у него на столе были разложены какие-то справочники по луковичным растениям,
пачка бумаги, десяток разноцветных карандашей и масса папок со сведениями об
орхидеях, за которыми  ему пришлось сходить к шкафу в  противоположном конце
помещения. Одна  из папок была открыта, и  Вулф склонился  над ней в  хорошо
знакомой  для  меня позе.  Я  взглянул  на  мой стол: там  тоже лежал чистый
журнал, в который мне якобы следовало записать какие-то данные.
     Вулф  ответил  на  приветствие  инспектора, но  в  его голосе  сквозило
раздражение.
     Кремера  это не обескуражило.  Он подошел к красному кожаному креслу  и
устроился в нем.
     Я  сел за  свой  стол  и  демонстративно  отложил  в сторону журнал.  К
сожалению, на  этот  раз я не мог равнодушно следить за встречей этих давних
противников. Мысленно я дал себе слово не перечить Вулфу и не изводить его в
течение целого месяца, если только ему удастся спасти Карла и Тину от когтей
Кремера и самому при этом не угодить за решетку.
     Вошел  Фриц  с  подносом. Значит, Вулф  не забыл  нажать  на кнопку. На
подносе была обычная порция: три бутылки и стакан.
     Достав  из шкафа открывалку,  Вулф велел  Фрицу принести еще стакан, но
Кремер отказался.
     Неожиданно инспектор посмотрел на меня и спросил:
     - Куда вы пошли после того, как покинули парикмахерскую?
     Мои брови поползли вверх.
     - Даже так?
     - Да.
     - Ну что же... Если это и  правда так важно, вы могли приставить ко мне
хвост. Если же вас просто мучает  любопытство, то я протестую против данного
вопроса. Задавайте следующий.
     - Почему бы не ответить на первый?
     - Потому что меня частенько посылают с конфиденциальными поручениями, и
я не хочу развивать у вас дурную привычку.
     Кремер резко повернулся к Вулфу:
     - Вы знаете, что в этой парикмахерской был убит полицейский?
     - Да. - Вулф  приподнял стакан, над которым шапкой поднималась  пена, и
поднес его ко рту. - Арчи рассказал мне.
     - Может быть.
     - Не "может быть", а рассказал.
     - Ну, хорошо, хорошо.
     Кремер наклонил голову  и стал наблюдать,  как Вулф  опустошил стакан и
вытер губы носовым платком, потом произнес:
     - Послушайте. Вот что привело меня сюда... За эти годы я твердо усвоил:
когда я обнаруживаю вас  на расстоянии мили от  места  убийства,  - а Гудвин
является частью  вас самого, - надо ожидать каких-то осложнений... Нет нужды
приводить примеры, ваша память не хуже моей...
     -  Обождите  секундочку, -  поспешно  продолжил  он,  -  разрешите  мне
закончить.  Я не спорю, бывают на свете  совпадения.  Мне известно,  что  вы
ходите в  эту парикмахерскую вот  уже два года, а Гудвин - более  шести. Так
что  вроде бы и нет ничего примечательного в том, что он оказался там именно
сегодня, через  два  часа  после совершения убийства,  если  бы не некоторые
нюансы. Он сказал Грабоффу, своему мастеру,  что его нужно  срочно  побрить,
так как у него неотложная и  важная встреча. Но  никакой спешки почему-то не
проявил. Наоборот, прождал чуть  ли не полчаса,  пока тот не отпустил своего
клиента... Но это я могу еще понять. Однако вот другое: и  Фиклер, и Грабофф
показали,  что за  эти  шесть лет Гудвин ни  разу  не приходил к  ним только
побриться. Ни разу, слышите? Всегда стрижка,  мытье головы,  укладка  феном,
бритье  и  так  далее.  И  вот  впервые  за шесть  лет  он  испытывает такую
необходимость  и заходит только  побриться. Причем как раз  в такой день.  Я
этому не верю.
     Вулф пожал плечами:
     -  Ну,  не верьте Я  не отвечаю  ни  за  вашу доверчивость,  ни за вашу
подозрительность, мистер  Кремер. За это не отвечает также и мистер  Гудвин.
Ведь сие от нас не зависит. Не знаю, чем могу вам помочь.
     - Да, да, и никто бы этому не поверил, - упрямо заявил Кремер, не желая
принимать насмешки Вулфа.  - По этой-то причине я  и пришел.  Я  уверен, что
Гудвин отправился в парикмахерскую потому, что знал о случившемся убийстве.
     - Вы сильно  ошибаетесь,  -  сказал  я -  Ваша мнительность  часто  вас
подводит, инспектор. До тех пор, пока я не пришел туда, я не только не знал,
но даже не подозревал, что в парикмахерской или в другом месте убит человек.
     - Вы зачастую врете, мистер Гудвин.
     -  Только  в известных  пределах,  ну,  а  пределы-то я  знаю.  Я  могу
зафиксировать свои показания письменно. Запишите все это, и я распишусь, а в
конторе  на  углу находится нотариус. Вы  понимаете, что я не  пойду на дачу
ложных показаний.
     - Так ваш визит в парикмахерскую не имеет ничего общего с убийством?
     - Сформулируйте это таким образом, коли так вам больше нравится. Да, не
имеет!
     Вулф налил себе еще пива.
     -  Скажите, - заговорил он  вполне миролюбиво, - каким  образом  мистер
Гудвин смог бы узнать про убийство?
     - Понятия  не имею! -  Кремер нетерпеливо махнул  рукой.  - У  меня нет
готовой схемы.  Но мне  прекрасно  известно,  что  когда я занят  раскрытием
убийства, и  появляетесь  вы сами или Гудвин - жди неожиданностей. А  Гудвин
был в парикмахерской через два часа после того, как это произошло. Домыслы о
случайном   совпадении   меня  не  устраивают.   Откровенно  говоря,   я  не
представляю, каким образом  и в качестве  кого вы можете выступать  в данном
деле. Вы работаете только за большие деньги. Конечно,  человек, сбивший двух
женщин на Бродвее,  может быть весьма состоятельным, но в таком случае он не
из  числа  сотрудников  парикмахерской.  Ни  у   одного  из  них  нет  таких
заработков,  чтобы нанять  Ниро  Вулфа.  Получается,  что вас  привлекли  не
деньги.  А  я, сознаться,  не представляю, что же еще  может  сдвинуть вас с
места...  Знаете, сейчас,  пожалуй, я  бы  выпил стаканчик пива, если  вы не
возражаете.
     Вулф наклонился и нажал кнопку.
     -  Меня смущало  то,  -  продолжал  Кремер,  - что  Гудвин не  случайно
оказался на месте преступления... Но я должен признать,  что не настолько уж
он бесшабашен, чтобы дать заведомо ложные показания...
     Он посмотрел на меня.
     - Давайте это письменное заявление. Сегодня же. Составьте  его сами, но
ясно и точно.
     - Будет сослано, - заверил я.
     - Сегодня же, слышите?
     - Да
     - Только не забудьте.
     Вошел Фриц. Он поставил поднос на письменный столик возле локтя Кремера
и откупорил бутылку.
     - Налить, сэр?
     - Спасибо, я сам.
     Кремер  взял стакан в левую руку  и аккуратно  наполнил его до краев. В
отличие от Вулфа, он не любил большой пены.
     - Я  подумал, -  продолжал инспектор, - что Гудвина могло привести туда
что-то такое,  о чем вы готовы мне рассказать, но сам он - нет, поскольку вы
его хозяин,  а он чертовски скрытен, пока не получит  от вас соответствующих
указаний. Я  не хочу  сказать, что располагаю какими-то сведениями,  которые
заставили бы вас  выложить карты.  Вам,  конечно,  хорошо  известен закон  о
сокрытии информации. Однако те номера, которые вы откалываете...
     Пена  в  стакане осела  до  приемлемого  уровня,  и он  замолчал, чтобы
сделать глоток.
     - Так вы подумали, - спросил Вулф, - что я послал Арчи в парикмахерскую
с каким-то поручением?
     Кремер облизал губы.
     - Да. И по вышеназванным соображениям я продолжаю так думать.
     -  Вы  ошибаетесь.  Я его  не  посылал.  Поскольку  вы желаете получить
письменное заявление  от  Арчи, можете получить  второе  от меня,  это я вам
устрою.  В  нем   будет  сказано,  что  я  не  только  не   посылал  его   в
парикмахерскую, но  даже не знал, что он собирается туда идти,  и что  я  не
знал ничего и не  слышал про убийство до тех нор, пока Арчи не вернулся и не
рассказал мне об этом.
     - Готовы присягнуть?
     - Да. Вы напрасно потеряли время, явившись сюда, и можете получить хотя
бы маленькую компенсацию.
     Вулф потянулся ко второй бутылке.
     - Кстати, я все еще не  знаю, почему вы  пришли. По словам Арчи, убийца
известен, и  единственное,  что  остается вам  сделать, это найти его.  Этот
человек... гардеробщик, Карл, да? И еще его жена, ты так говорил, Арчи?
     - Да, сэр. Тина,  одна из маникюрш...  Пэрли  мне прямо сказал, что они
это сделали и скрылись.
     Вулф хмуро посмотрел на Кремера:
     - Тогда чего же вы ждете от меня? Каким образом я сумею вам помочь?
     Выливая остаток пива в стакан, Кремер упрямо повторил:
     - Когда я вижу, что Гудвин вертится поблизости, я хочу знать, с чего бы
это?
     - Не  верю! - грубо оборвал  его  Вулф и сразу  же повернулся ко мне; -
Арчи, я думаю, ты сам виноват. Ты очень ершистый и много болтаешь. Наверняка
и на этот раз что-то сделал или сказанул? Ну, выкладывай!
     - Конечно, вечно я виноват...  - пожаловался я с обиженным видом. - Что
я сделал? Побрился! Но поскольку у Эда  сидел в кресле клиент,  мне пришлось
подождать.  Я  поговорил  с  Пэрли и посмотрел журнал, хотя нет, начал  было
смотреть, но  отложил. Потом  побеседовал с инспектором Кремером, немного  с
Жанет, для вас - мисс  Шталь, ну  и  с  Эдом,  пока я сидел у него в кресле.
Вернее, говорил он...
     - Ты чего сказал мистеру Кремеру?
     - Практически ничего, просто вежливо ответил на вопросы.
     - А мистеру Стеббинсу?
     Мне показалось, что я понимаю, куда он клонит. Оставалось только молить
бога, чтобы не вышло ошибки.
     - Ну,  спросил, что происходит,  и  он мне объяснил.  Я  же вам об этом
рассказывал?
     - В общих чертах. А дословно?
     - Ничего, черт возьми! Конечно, Пэрли  интересовало, что привело меня в
парикмахерскую, и я объяснил  ему... подождите-подождите... Возможно, тут вы
и правы. Он спросил, видел ли  я  Карла и  Тину  этим утром,  и я ответил  -
"конечно,  я усадил их  у нас в передней комнате и велел им помалкивать, так
что если..."
     -  Ха!  - фыркнул  Вулф. - Так я и знал!  Все твой проклятый язык! - Он
посмотрел на Кремера: - Чего же вы теряете время?
     Вулф пытался говорить не слишком презрительно, потому что инспектор все
же пил его пиво.
     - Поскольку Арчи поспешил раскрыть наш небольшой секрет, с моей стороны
было бы  бесполезно стараться сохранить его. Главным образом, мы именно  для
этого и используем нашу переднюю комнату - содержим в  ней убийц!.. Полагаю,
вы вооружены? Идите и арестуйте их. Арчи, открой дверь!
     Я подошел  к  передней комнате и  раскрыл в  нее дверь, но  не  слишком
широко.
     - Лично я  смертельно  боюсь  убийц!  -  сказал  я вежливо - Иначе бы с
радостью вам помог!
     У Кремера в  руке был наполовину полный стакан. Очень возможно, что это
сыграло свою роль. С его упрямством он  мог бы пойти  и заглянуть в комнату,
хотя наше  представление  убеждало его  в том,  что там пусто. Позднее мы  с
Вулфом  от души посмеялись,  представив, какой у него  был бы вид... Но пиво
усложнило его задачу. Нужно было либо  идти  со стаканом в руке, либо допить
его до конца, либо швырнуть его в физиономию Вулфа.
     - Какие глупости! - сказал инспектор сердито и поднес стакан ко рту.
     Я беззаботно хлопнул дверью,  даже не посмотрев,  закрылась  ли она,  и
зевнул, идя назад к своему столу.
     - По крайней мере, - Вулф посчитал необходимым подчеркнуть этот факт, -
меня  не смогут посадить в тюрьму за  то,  что я  приютил у себя беглецов. Я
знаю, что  это одна из  ваших самых  любимых угроз. Но я правда не  понимаю,
чего  вы хотите?  Если  действительно  те  двое...  Вы же  задержите  их  не
сегодня-завтра. Что же вам еще нужно?
     - Чуть-чуть  побольше  доказательств. - Кремер взглянул на свои часы. -
Поеду  в  управление. Именно  туда я и направлялся, а  поскольку мне было по
пути, я подумал: загляну и послушаю, что вы об этом скажете.
     Да,  мы  их непременно  поймаем.  Мне не  за то платят деньги, чтобы  я
дозволял убивать полицейских в нашем городе.
     Он поднялся.
     - И  я бы никому не советовал прятать убийц полицейского у себя в доме.
Спасибо за пиво. Я буду ждать ваших заявлений, и в случае...
     Зазвонил телефон. Я взял трубку
     - Контора Ниро Вулфа, говорит Арчи Гудвин.
     - Инспектор Кремер у вас?
     - Да, - ответил я, - подождите... Это вас.
     Я отодвинулся в сторону, а Кремер подошел и взял трубку. Он произнес не
больше двух десятков слов, потом опустил трубку на рычаг, проворчал что-то о
новых неприятностях и пошел к выходу.
     - Их нашли? - обратился я ему в спину.
     - Нет, - ответил инспектор, даже не  повернув головы. - Кого-то там еще
покалечили. Кажется, мисс Шталь.
     Я отправился  следом за ним, полагая, что единственное,  что я могу для
него сделать, это открыть входную дверь, но он опередил меня, и мне пришлось
посмотреть ему вслед и вернуться к Вулфу.
     Вулф не сидел, а стоял за столом. Я  удивился,  не  понимая  по  какому
поводу волнение,  но увидел, что часы показывают  3.55, то есть время, когда
он второй раз поднимается к себе на чердак... на свидание с орхидеями.
     - Инспектор сказал, что там покалечили Жанет, - доложил я.
     Вулф допил свое пиво и хмыкнул.
     - Я кое-чем  обязан Жанет. Кроме  того, это может означать, что  Карл и
Тина оказываются вне подозрения... Нужно  разузнать подробности. Обычно я не
бреюсь по два раза  в  день, но нигде не сказано, что этого делать нельзя. Я
могу добраться до парикмахерской за десять минут. А?
     - Нет! - прорычал Вулф.
     Он поставил на стол пустой стакан.
     - Сиди дома! Посмотрим, что будет дальше.
     - Терпеть  не могу ждать у моря погоды! Мне надо действовать. По-моему,
я  похудел  на  десять фунтов,  пока подошел к двери и нажал ручку, стараясь
всем своим  видом  показать, как мне будет смешно, если  Кремер туда пойдет!
Если  бы не наши гости, я был  бы  этому даже  рад - только  для того, чтобы
посмотреть,  как вы тогда  станете  выкручиваться. Нет,  мне непременно надо
чем-то заняться!
     - Тебе нечем  заняться?  -  Вулф посмотрел на часы  и пошел к выходу. -
Убери, пожалуйста, все эти папки.
     На полдороге он снова обернулся.
     - Меня тревожить в случае крайней необходимости. И не  впускай больше в
дом перемещенных лиц. Двоих вполне достаточно.
     - Это вы их накормили... - начал я с чувством, но он уже ушел.
     Через минуту до меня долетел визг подъемника.
     Я спрятал в  шкаф папки, отнес на кухню остатки пива и лишь после этого
отправился в переднюю комнату. Тина лежала на кушетке.  При звуке моих шагов
она встала и одернула юбку.
     Я  обратил внимание  на ее стройные ноги, но  все же моя  голова сейчас
была занята совсем другим.
     Карл, сидевший  на стуле  у ее  изголовья, тоже  вскочил  и  задал  мне
глазами тысячу вопросов.
     Я ворчливо сказал:
     - Полностью согласен с Вулфом, вас двоих вполне достаточно. Надеюсь, вы
не подходили к окнам?
     -  Мы  уже давно  научились  держаться  от  окон подальше,  -  невесело
произнес  Карл.  -  Но  нам  хотелось бы  уйти отсюда.  Мы  охотно  заплатим
пятьдесят долларов.
     - Пока вам  не уйти.  - Я с трудом сдержал раздражение. - У  нас только
что был инспектор Кремер, очень важная фигура в полиции. Мы сказали ему, что
вы находитесь в этой комнате, так что...
     - Вы ему сказали? - ахнула Тина.
     - Да.  Метод Гитлера вывернутый наизнанку.  Он говорил самую бесстыдную
ложь, выдавая ее за правду, а мы сказали самую обыкновенную правду, чтобы ее
приняли за ложь. И все у  нас, как видите, получилось. Вы были на волосок от
гибели. Господи, у меня все сжалось внутри, но фокус удался.
     Таким образом, теперь  мы связаны  по рукам и ногам. И вы тоже. Поэтому
вы останетесь здесь. Раз мы  сообщили полиции,  что  вы находитесь  здесь, в
этой комнате, вам нельзя ее  покидать, во всяком случае, до того часа, когда
подойдет пора ложиться спать. А теперь я вас запру.
     Я указал на дверь:
     - Там - ванна и туалет. Захотите пить, стаканы найдете тоже там. Вторая
дверь ведет в кабинет, но и она будет заперта. На окнах засовы.
     Я закрыл все двери на ключ и снова вернулся в переднюю комнату.  Карл и
Тина тихо переговаривались. Увидев меня, они замолчали.
     - Все в порядке, - сказал я  им. - Устраивайтесь поудобнее и чувствуйте
себя   как   дома.  Если   что-нибудь   потребуется,   не   кричите,   здесь
звуконепроницаемая обивка. Нажмите вот на эту  кнопку. - Я показал кнопку. -
Когда будут новости, я вам сообщу. А теперь мне пора.
     -  Но мы же висим в  воздухе, и  на  тоненькой ниточке! - запротестовал
Карл.
     -  Вы  совершенно правы!  - мрачно  согласился я. -  Ваша  единственная
надежда в том,  что мистер Вулф сам занялся этим делом, и теперь  освободить
вас - его забота,  не говоря уже обо мне.  Возможно,  он окажется не в силах
это сделать. Что ж, попытка - не пытка...
     Следующие два часа ничего  не принесут. Вулф не разрешает, чтобы кто-то
или  что-то  мешало его свиданиям  с орхидеями, которые  растут в  оранжерее
наверху.  Кстати, в нашем деле появился небольшой просвет.  Инспектор Кремер
поспешил в парикмахерскую.  Ему позвонили -  кто-то покалечил Жанет. Если ее
ранили теми же ножницами, это хорошо.
     - Жанет? - взволнованно спросила Тина. - Скажите, ее сильно ранили?
     Я  подозрительно посмотрел на нее.  Разумеется, это притворство!.. Но у
нее был такой вид, словно  она  на самом  деле расстроилась.  Возможно,  для
людей, которым в  жизни  приходилось много  и часто страдать,  такая  острая
реакция  на  невзгоды  ближних  является  нормой,  но мне  в  это просто  не
верилось.
     - Не знаю, - ответил я,  - и  не собираюсь  узнавать. Любопытство можно
оправдать только до определенного  предела, а сейчас для него не время.  Нам
нужно спокойно высидеть хотя бы до шести вечера...
     Я взглянул на часы.
     - Еще всего лишь  час двадцать.  Потом мы посмотрим, разгадал ли мистер
Вулф эту шараду. Если нет,  то он пригласит вас, во всяком случае,  к ужину.
Увидимся позднее.
     Я прошел в кабинет и закрыл дверь на ключ.
     Оставшись один, я решил дать отдых голове и телу. Впрочем,  в спокойной
обстановке  мне было гораздо проще объективно оценить события дня.  Конечно,
моя уловка,  предпринятая для  того, чтобы  выяснить,  умеют ли Карл  и Тина
водить  машину, сама  по себе довольно  остроумная, ровным счетом ничего  не
давала для дела. Я  только смог в  который раз  убедиться, что мотивы бывают
разные.
     Полицейские  думают,  что  Воллена  убил  прижатый к  стенке  водитель,
совершивший наезд на двух женщин. Ну, а что думаю я? И, что еще более важно,
что по этому поводу думает  Вулф? Опередил ли  он меня, как обычно,  или  же
действует с прохладцей,  поскольку ни о каком  крупном  гонораре мечтать  не
приходилось и, таким образом, мы рискуем остаться у разбитого корыта?
     Все эти мысли до того  меня расстроили,  что  я решил  позвонить наверх
Вулфу и спросить, что делать. Но потом раздумал: он все равно велит ждать до
шести. И тут зазвонил телефон. Я узнал голос Пэрли.
     - Арчи? Говорит сержант Стеббинс. Я  из парикмахерской. Ты нам нужен, и
как можно быстрее.
     Две  вещи  сказали мне, что это не тон врага:  интонация его  голоса  и
"Арчи".
     Я с ним сталкивался  неоднократно, и  по большей  части он называл меня
Гудвином, а иной раз и "мистером Гудвином". Но "Арчи" - весьма редко.
     Я ответил тоже доброжелательно:
     -  Мне  некогда,  но  если  я  действительно  нужен, то  приеду. Может,
объяснишь, в чем дело?
     - Когда приедешь... Но ты очень нужен. Это пока все.