к телефону миссис Майклз.
     - Миссис Майклз слушает.
     - Я поместил объявление в "Газетт".  Вы  мне  писали.  Я  только  что
прочел...
     - Как вас зовут?
     - Гудвин, Арчи Гудвин. Я могу подъехать к вам через пятнадцать  минут
или даже быстрее.
     - Нет, не надо. Мне бы не хотелось этого. Вы связаны с полицией?
     - Нет. Я работаю на Ниро Вульфа. Возможно,  вы  слышали  о  нем.  Это
детектив.
     - Конечно. Я живу не в женском монастыре. Это он давал объявление?
     - Да. Он...
     - Почему же не он мне позвонил?
     -  Потому  что  я  только  что  получил  вашу  записку.  Я  звоню  из
телефона-автомата в здании "Газетт". Вы сказали, что вам нельзя звонить...
     - Видите ли, мистер Гудман.  Я  сомневаюсь,  смогу  ли  я  рассказать
мистеру Вульфу обо всем, что его интересует. Очень сомневаюсь.
     - Вдруг и не сможете, - согласился я. - Но об этом лучше всего судить
ему самому. Если вы не хотите, чтобы я приезжал  к  вам,  может  быть,  вы
позвоните мистеру Вульфу в его офис. Номер есть в телефонной книге. я могу
подъехать сейчас на такси и...
     - О нет, только не сейчас. Не сегодня. Возможно, завтра, в пятницу.
     Я был раздражен. С одной стороны, мне ни разу  не  удалось  завершить
фразу до конца, и, с другой стороны, она явно читала заметку  о  том,  что
Вульфа наняли расследовать дело Орчарда, мое имя там  упоминалось  и  было
написано правильно. В общем, я надавил на нее.
     - Кажется, вы не понимаете, что вы сделали, миссис Майклз. Вы...
     - А в чем дело? Что я такого сделала?
     - Вы приземлились точно посредине дела об убийстве.  Мистер  Вульф  и
полиция в той или иной степени сотрудничают в  расследовании  этого  дела.
Мистер Вульф  хотел  бы  встретиться  с  вами  по  поводу,  изложенному  в
объявлении, не завтра и не  на  следующей  неделе,  а  незамедлительно.  Я
думаю, вам надо повидаться с ним. Если вы хотите избежать встречи,  потому
что сожалеете, что послали эту записку, он будет вынужден посоветоваться с
полицией, и что тогда? Тогда вас...
     - Я не сказала, что жалею о том, что послала записку.
     - Нет. Но то, как вы...
     - Я буду у мистера Вульфа к шести часам.
     - Хорошо. Надо ли мне...
     Мне уже следовало во всем разобраться  и  не  давать  ей  возможности
снова прервать меня. Она  сказала,  что  вполне  способна  доставить  себя
самостоятельно, во что я вполне поверил.



                                    17

     В ее внешности не было ничего из ряда вон выходящего. Норковая шубка,
которую она сняла и повесила на спинку стула,  и  темно-красное  шерстяное
платье,  сами  по  себе  были  хороши,  но  их  хозяйка  не  сочеталась  с
собственной  одеждой.  Ее  было  слишком  много,  и   она   была   слишком
непропорционально сложена. Ее лицо настолько расплылось, что  нельзя  было
сказать, есть ли под кожей кости. По лицу шли глубокие складки. Мне она не
понравилась. По выражению лица Вульфа я понял, что и ему  тоже.  Глядя  на
нее, можно было поклясться, что ей никто не нравится,
     Вульф пошуршал бледно-голубой бумажкой, еще раз  взглянул  на  нее  и
посмотрел на миссис Майклз.
     - Вы пишете здесь, мадам,  что  можете  мне  кое-что  сообщить.  Ваша
осторожность понятна и даже похвальна.  Прежде  чем  принять  решение,  вы
хотели выяснить, кто  поместил  объявление.  Теперь  вы  это  знаете.  Нет
никакой необходимости...
     - Этот человек запугивал меня,  -  перебила  она.  -  Таким  способом
нельзя заставить меня заговорить - если у меня есть что сказать.
     - Я согласен. Мистер Гудвин посвоевольничал. Арчи, забери назад  свои
угрозы.
     Я постарался улыбнуться ей, как мужчина улыбается женщине.
     - Беру свои слова назад, миссис Майклз. Мне так хотелось...
     - Если я что либо скажу вам, - сказала она Вульфу, не обращая на меня
внимания, - то лишь потому, что я этого хочу, и прошу  не  разглашать  эту
информацию. Что бы вы ни сделали, я  ничего  не  смогу  возразить,  но  вы
дадите мне честное слово, что мое имя не будет упоминаться никогда.  Никто
не должен узнать, что я написала вам, приехала к вам и вообще имею к этому
делу какое-либо отношение.
     Вульф покачал головой.
     - Мадам, и я не собираюсь вести  себя  с  вами  как  с  дурочкой.  Не
исключено, что вам даже придется выступить  в  качестве  свидетельницы  на
суде. Ничего не могу сказать определенного, потому что  не  знаю,  что  вы
собираетесь рассказать. Каким образом?
     - Ладно. - Она сдалась. - Вижу, что сделала  ошибку.  Я  должна  быть
дома к семи часам. Вот что я собиралась вам рассказать: человек,  которого
я знаю, был подписчиком "Чего ожидать", который издавала эта Бьюла Пул.  Я
отчетливо помню, что два или три месяца назад видела то ли в его квартире,
то ли в офисе небольшую их стопку. Я пыталась вспомнить, где это было,  но
не могу этого сделать.  Я  написала  вам,  потому  что  подумала,  что  вы
поможете мне все вспомнить. Я очень хочу это сделать, но боюсь, что ничего
не получится.
     - Вот как! Вульф выглядел таким же опечаленным, как и она.  -  Как  я
уже сказал, вы не глупы. Наверное, вы готовы  держаться  этой  версии  при
любых обстоя...
     - Даже  если  мистер  Гудвин  снова  позволит  себе  самоуправство  и
возобновит свои угрозы?
     - Да, - презрительно сказала она.
     - Все это не очень убедительно, миссис Майклз. Странно, что вы решили
ответить на объявление и прийти сюда...
     - Я не боюсь выглядеть странной.
     - Тогда у меня нет другого выхода. - Вульф сжал губы. Затем он  снова
открыл рот. - Принимаю ваше условие. Я и мистер Гудвин,  который  является
моим сотрудником, не раскроем источника нашей информации и сделаем все  от
нас зависящее, чтобы никто об этом не узнал. Если  же  это  выяснится,  то
против нашей воли и вопреки  принятым  нами  мерам.  Мы  не  можем  ничего
гарантировать, мы можем только пообещать.
     Ее глаза сузились.
     - Поклянитесь честью.
     - Господи, зачем эта старомодная поношенная клятва? Ну ладно. Клянусь
честью. Арчи?
     - Клянусь честью, - мрачно сказал я.
     Ее голова странно дернулась, и она сразу  напомнила  мне  толстощекую
сову, которую я видел в зоопарке, готовую броситься на мышь.
     - Мой муж, - сказала она, - был подписчиком этого издания  в  течение
восьми месяцев.
     Если сова бросалась на мышь, потому что  была  голодна,  это  женщина
бросилась для того, чтобы причинить боль. Это было понятно по  ее  голосу,
который слегка изменился, когда она произнесла слово "муж".
     - Уж если речь зашла о странностях, то это действительно  странно,  -
продолжила  она.  -  Он  не  питает  ни  малейшего  интереса  к  политике,
промышленности, бирже и так далее. Он преуспевающий врач и думает только о
своей работе и о своих пациентах, особенно пациентках.  Зачем  ему  журнал
"Чего ожидать"? Почему неделю за неделей, месяц за месяцем он платил  этой
Бьюле Пул? У меня есть собственные средству, и первые годы после  женитьбы
мы жили на мои доходы. Но затем он пошел в гору, и теперь мои  деньги  ему
больше не нужны. И он мне...
     Она внезапно остановилась. Видимо, привыкла настолько  укоренилась  в
ней, что иногда она перебивала сама себя.  Она  повернулась,  чтобы  взять
пальто.
     - Прошу прощения, - грубо сказал Вульф, - я дал вам честное  слово  и
хотел бы получить некоторые детали. Что ваш муж...
     - Вы! - резко сказала она. - Я не собираюсь отвечать на разные глупые
вопросы. Детали не имеют значения. Я сказала вам то, что вы хотели  знать,
и единственное, на что я надеюсь...
     Она начала надевать пальто, и я подошел помочь ей.
     - Да, мадам, на что вы надеетесь? _ спросил Вульф.
     Она посмотрело ему прямо в глаза.
     - Надеюсь, что у вас есть немного мозгов. По  вашему  виду  этого  не
скажешь.
     Она повернулась и направилась в  холл,  и  я  последовал  за  ней.  В
течение многих лет я открывал входную дверь, чтобы выпустить самых  разных
людей, среди которых были воры, убийцы, мошенники, обманщики,  но  никогда
эта процедура не доставляла мне большего удовольствия,  чем  в  этот  раз.
Вдобавок ко всему, помогая ей надеть пальто, я заметил, что у нее  немытая
шея.
     Для нос не было новостью, что ее муж - преуспевающий доктор. За время
между  моим  возвращением  в  кабинет  Вульфа  и  ее  появлением  я  успел
посмотреть телефонную книгу,  где  он  значился  как  доктор  медицины.  В
телефонной книге  был  адрес  его  приемной,  расположенной  на  одной  из
Шестидесятых улиц рядом с Парк-авеню.  Я  успел  позвонить  также  доктору
Вольмеру, который никогда не встречал его, но сообщил, что  его  репутация
не оставляла желать лучшего. У него была хорошая практика в высших кругах,
а по специальности он был гинекологом.
     Вернувшись в кабинет, я заметил Вульфу:
     - Я опять наблюдаю в себе эффект маятника. До сих пор я  склонялся  к
мысли, что мне нужна женщина невысокого роста, но всемогущий боже!
     Вульф кивнул и слегка передернулся.
     - Да.  Однако  мы  не  можем  утверждать,  что  это  знакомство  было
бесплодным. Без сомнения, она дала нам информацию, не могла же она все это
придумать. - Он посмотрел на часы. - Она сказала, что должна быть  дома  к
семи, значит, он вполне может быть на работе. Попытайся.
     Я отыскал  номер  и  позвонил.  Снявшая  трубку  женщина  была  полна
решимости защитить своего шефа от разговора  с  незнакомцем,  но  в  конце
концов я добился своего. Вульф взял трубку.
     - Доктор Майклз? С вами говорит Ниро  Вульф,  частный  детектив.  Да,
сэр, насколько я знаю, существует только один человек с таким именем. Я  в
небольшом затруднении и хотел бы, чтобы вы мне помогли.
     - На сегодня я уже закончил работу, мистер Вульф.  Боюсь,  что  я  не
возьму на себя ответственность давать вам медицинские советы по  телефону.
- Он говорил низким голосом, вежливо и устало.
     - Мне не нужен медицинский совет, доктор. Я  хотел  бы  поговорить  с
вами об издании под названием "Чего ожидать", на которое вы подписывались.
Трудность состоит в том, что я не считаю нужным покидать свой дом.  Я  мог
послать своего помощника, или полицейского, или  обоих  сразу,  чтобы  они
поговорили с вами, но предпочитаю обсудить все с вами с глазу на глаз.  Не
могли бы вы зайти ко мне сегодня после ужина?
     Очевидно, манера прерывать собеседника в семье Майклзов  принадлежала
только жене. Муж не только не перебивал, но даже не поддерживал  разговор.
Вульф попробовал еще раз.
     - Это вас устроит?
     - Не могли бы вы подождать еще секунду,  мистер  Вульф,  У  меня  был
тяжелый день, и я пытаюсь сосредоточиться.
     - Конечно.
     Пауза продолжалась  десять  секунд,  затем  он  заговорил  еще  более
усталым голосом.
     - Полагаю, что  посылать  вас  к  черту  бесполезно.  Предпочитаю  не
обсуждать эту тему по телефону. Я буду у вас около девяти.
     - Хорошо. Вы приглашены куда-нибудь на ужин, доктор?
     - Приглашен? Нет, я ужинаю дома. А в чем депо?
     - Я решил пригласить вас поужинать вместе со мной.  Вы  сказали,  что
только что закончили работу. У меня хороший повар. На ужин  у  нас  свиная
вырезка, тушенная в остром соусе, с умеренным количеством приправ.  У  нас
не хватит времени, чтобы как  следует  подготовить  красное  вино,  но  по
крайней мере оно немного отойдет после холодильника. К  нашему  маленькому
делу мы приступим лишь после ужина, за чашкой кофе, а может быть, и  после
кофе. Вам не доводилось слышать о коньяке  "Ремизье"?  Он  встречается  не
часто. Надеюсь, вас не шокирует,  что  мы  его  будем  потягивать,  заедая
яблочным пирогом, приготовленным Фрицем. Фриц - это мой повар.
     - Черт возьми, я еду. Ваш адрес?
     Вульф сообщил ему адрес и повесил трубку.
     - Черт вас  возьми,  и  меня  тоже!  -  воскликнул  я.  -  Пригласить
абсолютного незнакомца! Он может намазать устрицу хреном.
     Вульф нахмурился.
     - Когда я узнал, что он  идет  домой  ужинать  с  этим  существом,  я
вынужден был так  поступить.  Даже  если  она  подаст  на  развод  за  его
вызывающее поведение. С моей стороны следовало бы избегать такого риска.
     - Чепуха! Никакого  риска  нет,  и  вы  об  этом  знаете.  Вы  просто
пытаетесь сделать так, чтобы никто не  заподозрил  вас  в  гуманности.  Вы
проявили доброту по отношению к человеку и не хотите этого признать. Мысль
о том, что этот несчастый идет домой  ужинать  со  своей  гиеной,  слишком
задела ваше большое и доброе сердце. И вы обрекли себя на то,  чтобы  дать
ему немного коньяка, который существует в Соединенных Штатах в  количестве
девятнадцати бутылок, и все они стоят в вашем шкафу.
     - Ерунда! Он встал. - Ты можешь сделать сентиментальной даже  таблицу
умножения. - Он направился в кухню, чтобы сказать Фрицу о госте и вдохнуть
ароматы съестного.



                                    18

     После ужина Фриц принес в кабинет вторую порцию кофе, а также бутылку
коньяку и пузатые рюмки. Большая часть предшествовавших двух часов  прошла
не на З5-й улице в В НьюЙорке, а в Египте. И Вульф, и его  гость  когда-то
провели там некоторое время  и  охотно  задержались  на  этой  теме,  даже
немного поспорив.
     Доктор Майклз, удобно раскинувшись в кресле из красной кожи, поставил
чашку с кофе, зажег сигарету и пигко похлопал себя по груди.  Он  выглядел
так, как должен выглядеть преуспевающий доктор с Парк-авеню: средних  лет,
хорошо сложенный, элегантно одетый, обеспокоенный, но  уверенный  в  себе.
После первого часа, проведенного за столом,  усталость  и  обеспокоенность
прошли, но сейчас, когда он закурил и поднял взгляд на Вульфа, на его  лбу
снова появились морщины.
     - Это было великолепно, - заявил он. - У меня есть десятки пациентов,
которым бы я прописал поужинать с вами, но боюсь, что посоветовал  бы  вам
не выполнять этого предписания. - Он рыгнул и, будучи хорошо  воспитанным,
не пытался этого скрыть. - Так. Теперь я перестаю  притворяться  гостем  и
перехожу к своей непосредственной роли, жертвы.
     - У меня нет ни намерения, ни  желания  потрошить  вас  как  дичь,  -
возразил Вульф.
     Майклз, улыбнулся.
     - Именно это и говорит хирург, делая первый разрез. Давайте  закончим
с этим делом. Моя жена звонила вам, писала или приходила?
     - Ваша жена? Вульф широко открыл глаза  с  невинным  видом.  -  Разве
кто-то упоминал вашу жену?
     - До настоящего момента только я сам. Оставим это. Я думаю,  что  вам
пришлось поклясться честью - забавная старая фраза "клянусь честью"  -  Он
передернулся. - Честно говоря, я не был  удивлен,  когда  вы  спросили  по
телефону об этом шантаже. Я только на какое-то время  смутился.  Я  ожидал
чего-то подобного. Я, правда, думал, что это будет полиция. Все  оказалось
чуть лучше.
     Вульф слегка наклонился вперед, принимая комплимент.
     - В конце  концов  это  может  дойти  и  до  полиции,  доктор.  Может
случиться так, что этого нельзя будет избежать.
     - Я понимаю. Я только надеюсь, по этого все  же  не  произойдет.  Она
отдала вам анонимные письма или просто показала их?
     - Ни то, ни другое. Кстати, это вы сказали "она" а не я. У  меня  нет
документальных свидетельств. Я их не видел, однако, если они существуют, я
могу, без сомнения, их получить. - Вульф  вздохнул,  откинулся  и  прикрыл
глаза. - Будет проще, если вы внушите  себе,  что  я  ничего  не  знаю,  и
расскажете все сами.
     - Пожалуй, черт возьми! - Майклз отпил немного коньяку, подержал  его
во рту, чтобы насладиться вкусом, проглотил и поставил рюмку. -  С  самого
начала?
     - Да, пожалуйста.
     - Так... Это было летом, девять месяцев тому назад. Тогда  я  впервые
узнал об анонимных письмах. Один из моих коллег показал мне такое  письмо,
которое пришло ему по попе. В нем прозрачно намекалось, что  я  хронически
виновен в м-м-м неэтичном поведении по отношению к  пациенткам.  Некоторое
время спустя я заметил значительное изменение  в  отношении  ко  мне  моей
старейшей  и  наиболее  состоятельной  пациентки.  Я  попросил  ее  честно
объяснить, в чем дело. Она получила два подобных письма. На следующий  дев
моя жена показала мне два письма такого же содержания, пришедшие к ней.
     На лбу у него снова появились морщины.
     - Вряд ли нужно объяснять,  что  может  произойти  с  доктором,  если
происходит подобное. Конечно, я подумал о полиции, но  был  слишком  велик
риск, что в результате полицейского расследования  дело  получит  огласку,
поползут слухи. Подобные  же  соображения  помешали  мне  нанять  частного
детектива. Затем, на следующий день после  того,  как  жена  показала  мне
письма - нет, два дня спустя - у меня  дома  раздался  телефонный  звонок.
Уверен, что моя жена подслушивала разговор  по  параллельному  аппарату  у
себя в комнате. Впрочем, вас это не интересует, а жаль.  -  Майклз  дернул
головой,  как  будто  услышал  какой-то  звук.  -  Так  что  я   собирался
рассказать?
     - Понятия не имею, - пробормотал Вульф. - Телефонный звонок?
     - Звонила женщина. Она была краткой. Она сказала, что поьимарт людей,
которые получают письма обо мне, и если  это  раздражает  меня  и  я  хочу
положить этому конец, то я легко могу это сделать. Если я подпишусь на год
на издание под названием "Чего ожидать" она дала мне адрес, - писем больше
не будет. Цена десять долларов в неделю, и  я  могу  платить  еженедельно,
ежемесячно или за год вперед, как мне больше нравится. Она заверила  пеня,
по возобновления подписки не потребуется, что письма сразу же  прекратятся
и что их больше никогда не будет.
     Муйклз развел руками.
     - Вот и все. Я подписался. В течение восьми недель я посылы по десять
долларов в неделю. Потом  я  послал  чек  на  440  долларов.  С  тех  пор,
насколько мне известно, писем больше не было...
     - Необычайно интересно, - пробормотал Вульф.
     - Да, - согласился Майклз. - Я понимаю, что вы  имеете  в  виду.  Так
говорит доктор, когда сталкивается с чем-то  необычным,  например  легким,
вросшими в ребро. Но если он достаточно тактичен, он  не  скажет  этого  в
присутствии пациента.
     -  Вы  абсолютно  правы,  сэр.  Приношу  свои   извинения.   Но   ото
действительно очень редкий мучай. Замечательно! Если исполнение было столь
же блестящим, как и задумка... Письма были отпечатаны на машинке?
     - Да. Простые  конверты  и  простая  дешевая  бумага,  но  отпечатаны
великолепно.
     - Вы сказали, что послали чек. Так разрешалось поступать?
     Майклз кивнул.
     - Она ясно дала это понять. Или чек, или деньги  переводом.  Наличные
также принимались, но из-за ненадежности почты это было нежелательно.
     - Да? Восхитительно! Что вы можете сказать о ее голосе?
     - Среднего  тембра,  ясный  и  четко  произносящий  слова.  Это  была
образованная женщина, я  имею  в  виду  хорошую  дикцию  и  грамматику,  и
говорила она убедительно. Как-то я  позвонил  в  это  издание  -  как  вы,
вероятно, знаете, его номер  есть  в  телефонной  книге  -  и  попросил  к
телефону мисс Пул. Говорившая сказала, что она и есть мисс Пул. Я  обсудил
с ней статью в последнем номере. Она была умна и знала, о чем  идет  речь,
но у нее было нервное сопрано, ничего общего с голосом,  который  объяснял
мне, как избавиться от писем.
     - Так и должно быть. Вы звонили, чтобы выяснить это?
     -  Да.  Я  думал,  что  это  принесет  мне  какое-то  удовлетворение,
поскольку в этом не было риска.
     - Лучше было бы сэкономить двадцать  пять  центов,  -  Вульф  скорчил
гримасу. - Доктор Майклз, я хочу задать вам один вопрос.
     - Задавайте.
     - Я не стал бы этого делать, но  этот  вопрос  очень  важен,  хотя  и
затрагивает ваши личные дела. Не будет никакого смысла задавать его,  если
я не Буду абсолютно уверен в том, что вы ибо ответите искренне, либо вовсе
не будете отвечать. Если вы захотите прибегнуть к  уверткам,  возможно,  у
вас это получится, но мне этов-о не  нужно.  Обещайте  мне,  что  ответит