ог.
   - А что известно о мизансцене? Кто-то должен был быстро выскочить  из
ее кабинета сразу после того, как мы услышали эти звуки.  Если  это  был
убийца, то ему или ей  оставалось  только  положить  трубку  и  затянуть
вокруг шеи шарф, а на это много времени не требуется. Если  же,  как  вы
предположили, убийство свершилось раньше, то  убийце  оставалось  только
положить трубку. В любом случае - неужели никто из окружающих ничего  не
заметил?
   - Если кто-нибудь и заметил, то хорошо это  скрывает.  Насколько  вам
известно, Бьянка Фосс не пользовалась особой популярностью. К тому же  у
них там три отдельных входа и три лифта: в салоне, служебный и в главном
вестибюле. Чтобы подняться в контору, необязательно заходить в вестибюль
или проходить через салон.
   - Да, замечательно. Значит, пока ровным счетом ничего не ясно.
   - Ясно, как в тумане. - Кремер грузно поднялся и произнес,  глядя  на
Вулфа:
   - Значит, вы даже не заподозрили, что вас разыгрывают?
   - Нет. И  по  существу  мне  добавить  нечего.  Тем  более  когда  вы
позволяете себе подобные инсинуации.
   - Да, выражаться вы умеете,  протянул  Кремер.  -  Ничего,  когда  мы
изучим ваши показания, у  меня  возникнут  новые  вопросы.  -  Он  резко
развернулся и затопал к двери. Не дойдя до нее, обернулся.
   - Мне не  нравится,  когда  кто-то  зубоскалит  по  поводу  убийства;
убийство - не шутка, но Бьянка  Фосс  расценила  вас  не  вполне  верно.
Собачье дерьмо? Вонючая клоака? Нет, я не согласен, это  слишком  сильно
сказано. Хотя и недалеко от истины.
   И вышел вон.
   Я подал Кремеру пальто, хотя он этого не заслужил, вернулся в кабинет
и увидел,  что  Вулф  уже  преспокойно  откинулся  на  спинку  кресла  и
погрузился в очередную книгу.
   Я подошел к своему столу, взял копию наших показаний, чтобы подколоть
к архиву, и вскользь обронил:
   - Что ж, если ему удастся доказать, что нас разыграли, считайте,  что
вам повезло. Вам уже не придется протирать штаны  на  жесткой  скамье  в
зале суда.
   - Ничего у него не выйдет. Не дождется. - Он поднял глаза. - Арчи.
   - Да, сэр?
   - Я похож на олуха?
   - Нет. Это слишком сильно сказано. Хотя и недалеко...
   - Тогда пусть не рассчитывает,  что  ему  удастся  поставить  меня  в
дурацкое положение.
   - Похоже, вы уже что-то задумали. Могу ли я чем-нибудь помочь?
   - В данную минуту - нет.
   - Указания на вечер будут?
   - Нет.
   Он снова уткнулся в книгу, а я понес бумаги к картотечным ящикам.
 
*** 
 
   На следующее утро, в среду, завтракая и  одновременно  изучая  свежий
выпуск "Тайме", что давно вошло у меня в привычку, я прочитал  материалы
про убийство Бьянки Фосс. Кое-каких мелочей я не знал, но в целом ничего
важного или полезного не обнаружил. В  статье  упоминалось,  что  звонил
некий Джон Х.Уотсон, но никто  не  намекал,  что  под  фамилией  Уотсона
укрывается Арчи Гудвин. Про Ниро  Вулфа  также  не  было  ни  слова.  Я,
конечно, согласен, что и полицейский и  окружной  прокурор  имеют  право
приберегать кое-какие сведения для себя, но ведь и мне не вредно  лишний
раз увидеть свою фамилию в газетных столбцах.
   Словом, я не на шутку разобиделся и  решил  позвонить  Лону  Коэну  в
"Газетт и сделать ему царский подарок - выложить всю подноготную. Потом,
сообразив, что сначала мне придется поставить  в  известность  Вулфа,  я
решил дождаться одиннадцати часов, когда он спустится из оранжереи. Вулф
всегда завтракает в  своей  спальне  -  Фриц  приносит  ему  завтрак  на
подносе, - а в кабинет неизменно спускается после ежедневного  утреннего
свидания с орхидеями.
   Кстати говоря, другая заметка в "Тайме" имела  ко  мне  чуть  большее
отношение. Оказывается, Сара Йер покончила  жизнь  самоубийством,  и  ее
тело найдено во вторник вечером в ее скромной квартирке в доме без лифта
на Восточной Тринадцатой улице. Я никогда не писал восторженных писем ни
одной актрисе, но пару лет назад, увидев игру Сары Йер  в  спектакле  "Я
хочу прокатиться", я был к этому близок, как никогда.  В  первый  раз  я
смотрел этот спектакль со спутницей, а потом еще три раза ходил один.  А
зачастил я на Бродвей из-за того, что мне показалось,  будто  я  безумно
влюблен в Сару Йер, и  я  надеялся  таким  образом  избавиться  от  этой
напасти; однако когда выяснилось, что и после трех посещений  ничего  не
изменилось, я бросил это занятие. Решил, что проверю силу своего чувства
год-два  спустя,  если  представится  случай,  но   случая   больше   не
представилось. Сара Йер внезапно прекратила играть в  этом  спектакле  и
вообще ушла из театра; поговаривали, что она законченная  алкоголичка  и
что с ней все кончено.
   Вот почему я перечитал заметку дважды. В ней прямо  не  говорилось  о
самоубийстве, поскольку записку Сара Йер не оставила, но на столе стояла
почти пустая бутылка виски, а на полу возле  дивана,  на  котором  нашли
мертвое тело актрисы, обнаружили стакан с остатками цианистого калия.  С
фотографии на меня смотрела та самая женщина, в которую я был  настолько
влюблен. Я спросил Фрица, видел ли он хоть раз Сару Йер, а Фриц в  ответ
спросил, в каких фильмах она снималась. Я ответил,  что  в  фильмах  она
вообще не снималась, поскольку была слишком хороша для кино.
   Мне не пришлось ставить Вулфа в известность о  предполагаемом  звонке
Лону Коэну, поскольку, когда в одиннадцать часов Вулф спустился на лифте
из оранжереи, меня уже не было. Я как  раз  приканчивал  вторую  чашечку
кофе, когда позвонили из прокуратуры и настоятельно попросили,  чтобы  я
приехал; я повиновался и провел два часа в обществе помощника  окружного
прокурора по фамилии Брилл. Когда допрос подошел к концу, я знал немного
больше, чем в начале,  а  вот  Брилл  остался  при  своих.  Копия  наших
показаний лежала перед ним на столе, и Брилл интересовался, не могу ли я
что-либо добавить. Следует воздать ему должное: он здорово  позабавился.
Выпаливал вопрос, а потом  минут  девять  копался  в  наших  показаниях,
проверяя, не наврал ли я.
   Возвращаясь  около  полудня  домой,  я  рассчитывал   застать   Вулфа
недовольным и брюзжащим. Он предпочитает, чтобы я был на месте, когда он
спускается из оранжереи. Он не имел  бы  ничего  против,  если  бы  меня
вызвали к прокурору по делу, которое расследуем мы, но в  данном  случае
меня вызвали вовсе не по нашим делам. У нас не было ни клиента, ни дела,
да и никакой гонорар впереди не маячил. И тем не менее меня подстерегала
неожиданность. Вулф даже не пытался брюзжать; он был занят! Перед ним на
столе лежал раскрытый телефонный справочник, Вулф сам лично  прошагал  к
моему  столу,  нагнулся,  взял  справочник  и  отнес  к  себе  на  стол.
Неслыханно!
   - Доброе утро, - поздоровался я и  помотал  головой  в  надежде,  что
мираж рассеется. - Что стряслось?
   - Ничего. Мне понадобилось найти один номер.
   - И нашли?
   - Да.
   Я уселся. Вулф любит, чтобы его глаза находились на  одном  уровне  с
глазами собеседника,  поскольку  в  противном  случае  ему  пришлось  бы
запрокидывать голову назад, а это тяжело и утомительно.
   - У прокурора ничего нового для нас нет, - сказал я. - Отчет нужен?
   -  Нет.  У  меня  есть  для  тебя  поручение.  Нужно  проверить  одно
любопытное  предположение.  Отправляйся  в  ателье  Алека  Галлента   на
Пятьдесят четвертой улице и переговори с самим мистером  Галлентом,  его
сестрой, мисс Принс, мисс Торн и  мистером  Дрю.  Если  получится  -  по
отдельности. Скажешь каждому из них... Ты по-прежнему читаешь  по  утрам
"Тайме"?
   - Разумеется.
   - Скажешь каждому из них, что я навожу справки о Саре Йер для клиента
и буду признателен за любые сведения, которыми они располагают и  готовы
поделиться с нами. Я хотел бы  также  ознакомиться  с  любыми  письмами,
записками или другими бумагами, которые они от нее получили  в  течение,
скажем, последнего месяца. Не приподнимай так бровь. Ты же  знаешь,  что
меня это сбивает с толку.
   - Никогда еще не видел вас сбитым с толку, - хмыкнул я, но бровь чуть
опустил. - А что вы замыслили?
   - Возможно, я просто тычу пальцем в небо. Тебе это пока  знать  ни  к
чему. Приступай.
   - Прямо сейчас?
   - Да. Незамедлительно.
   - А если меня спросят, кто ваш клиент, - что я скажу?
   - Что ты не знаешь. Что ты только выполняешь распоряжения.
   - А если я вас спрошу, кто наш клиент, - что вы скажете?
   - Скажу правду. У нас нет  клиента.  Точнее,  я  сам  себя  нанял.  Я
подозреваю, что меня провели как мальчишку, и  хочу  в  этом  убедиться.
Тебе придется поудить рыбу в  мутной  воде.  Возможно,  они  все  станут
отрицать какую бы то ни было связь с Сарой Йер, и это будет правдой  или
нет. Тебе придется решать и делать выводы самому. Если кто-либо  из  них
признается в знакомстве с Сарой Йер, ты должен попытаться выяснить,  что
их связывало, но не переусердствуй. Сначала  нужно  подготовить  хорошую
наживку. Твоя же задача - разведать, есть ли там рыба.
   Я встал.
   -  Если  их  сейчас  допрашивают  полицейские  и  сыщики  из  команды
окружного прокурора, а это почти наверняка так, то результата я  добьюсь
не скоро. Насколько это срочно? И хотите ли вы,  чтобы  я  докладывал  о
своих успехах по телефону?
   - Только в том случае, если другого выхода у  тебя  не  окажется.  Ты
должен прощупать всех пятерых.
   - Хорошо. К ужину меня не ждите, - заключил я и двинулся к двери.
 
*** 
 
   Сидя в такси, я усиленно ломал голову. Я никак не мог взять в толк, с
какой стати Вулфу вздумалось интересоваться тем, не  был  ли  кто-то  из
подозреваемых знаком с Сарой Йер.  Вы-то,  конечно,  догадались,  но  вы
умнее - с вами мне не потягаться. Впрочем, эти  мысли  ютились  в  самой
глубине моего мозга, а ломал я  голову  из-за  телефонного  справочника.
Несомненно было одно: справочник  имеет  отношение  к  тому,  что  Вулфа
провели как мальчишку (а именно это, как  вы  опять  же  догадались,  не
давало Вулфу покоя), а также к тому,  что  мы  звонили  Бьянке  Фосс  из
кабинета,  но  Для  меня  оставалось  загадкой  -  чего  все-таки   Вулф
Рассчитывал  добиться,  заглянув  в  справочник?  Когда   пришло   время
расплачиваться с таксистом на углу Пятой  авеню  и  Пятьдесят  четвертой
улицы, я не только не нашел ответа на этот вопрос, но даже не набрал  на
мало-мальски приличную догадку.
   Ни  снаружи,  ни  изнутри  здание  близ  Мэдисон-авеню,   в   котором
размещалась  компания  "Алек  Галлент  Инкорпорейтед",  не  походило  на
дворец. Фронтон в ширину протянулся едва ли футов на тридцать,  пять  из
которых занимала дверь отдельного входа в располагавшийся сбоку холл.  В
витрине, задрапированной темно-зеленым полотном, красовался  всего  один
экспонат: пара ярдов черной ткани из шелка, вискозы, нейлона, орлона или
дакрона, небрежно наброшенной на деревянную подставку. Ничего достойного
внимания я внизу не увидел; во  всяком  случае,  взгляд  ни  на  чем  не
задержался. Огромный, устилавший весь пол ковер, в  точности  такого  же
темно-зеленого цвета, как и витрина. Зеркала, ширмы, столы,  пепельницы,
около дюжины стульев - стулья явно предназначались для  того,  чтобы  на
них сидели, а не глазели, - вот и вся обстановка. Не успел я  сделать  и
трех шагов по ковру, как стоявшая возле стола и беседовавшая с  каким-то
мужчиной женщина оторвалась от своего собеседника и подошла  ко  мне.  Я
представился и сказал, что хотел бы  поговорить  с  мистером  Галлентом.
Женщина не успела ответить, поскольку вместо нее  ответил  брошенный  ею
собеседник.
   - Мистер Галлент занят, - сказал он. - Что вам нужно?
   Мне показалось, что тон он  выбрал  неверный  -  ведь  я  вполне  мог
оказаться богатым клиентом, который пришел  для  того,  чтобы  потратить
восемьсот долларов на какое-нибудь летнее платьице.  С  другой  стороны,
великодушно решил я, невежу можно простить - ведь в последние сутки  ему
наверняка пришлось несладко.
   - Я не репортер, - вежливо пояснил я. - А также не полицейский  и  не
адвокат. Я - частный сыщик по имени Арчи Гудвин, а прислал  меня  другой
частный сыщик по имени Ниро Вулф, который хочет, чтобы я  задал  мистеру
Галленту парочку вполне  невинных  вопросов,  не  имеющих  ни  малейшего
отношения к гибели Бьянки Фосс.
   - Мистер Галлент занят.
   Мне не приходилось слышать его голос  живьем,  но  я  его  опознал  -
именно с этим человеком я говорил по телефону. К тому же он даже  внешне
походил  на  главного  управляющего  делами:  правильное  холеное  лицо,
строгий, хорошо пошитый  черный  костюм  и  полосатый  галстук  с  двумя
длинными концами. Глаза, правда, чуть припухли,  но  это  естественно  -
стражи порядка наверняка не  дали  ему  вдоволь  насладиться  грезами  в
объятиях Морфея.
   - Могу ли я узнать, - вежливо вопросил я, -  не  вы  ли  мистер  Карл
Дрю?
   - Да, я.
   - Тогда мне повезло. Я получил указание встретиться с пятью лицами  -
мистером Галлентом, мисс Галлент,  мисс  Принс,  мисс  Торн  и  мистером
Карлом Дрю. Давайте присядем?
   Он пропустил мое предложение мимо ушей.
   - Встретиться - зачем?
   Женщина оставила нас, оставаясь, правда, в пределах слышимости.  Вулф
же  особо   подчеркнул,   что   переговорить   с   каждым   из   пятерых
предпочтительно по раздельности.
   - Если вы не возражаете, - сказал я, - я предпочел бы побеседовать  с
вами поочередно, ведь  мне  придется  потом  отчитаться  перед  мистером
Вулфом, а я смущаюсь, когда разговариваю сразу с двумя людьми. Так  что,
если эта дама - мисс Принс или мисс Торн...
   - Нет, вы ошибаетесь. А я занят. Что вам угодно?
   - Мне нужны кое-какие  сведения  о  женщине,  которая  умерла  вчера.
Только я имею в виду не Бьянку Фосс, а Сару Йер.
   - А, - заморгал он.
   - Да. Ужасная трагедия. А что за сведения? Какие сведения?
   - Точно не знаю, - извиняющимся тоном произнес я. - Знаю только,  что
кто-то нанял Ниро Вулфа для того, чтобы навести  о  ней  справки,  а  он
отрядил меня сюда с заданием выяснить у вас, получали ли  вы  от  нее  в
последний месяц какие-нибудь письма или другие послания, и если  да,  то
может ли он с ними ознакомиться.
   - Письма или послания?
   - Совершенно верно.
   - Но кто... Кто его нанял?
   - Не знаю. - Я отчаянно старался, чтобы по моему лицу или  голосу  не
было заметно, что я уже заприметил первую поклевку. - Если  вы  получали
письма или другие послания и хотите узнать, кто в них заинтересован,  до
того как предъявите их, то мне кажется, что Ниро Вулф вам скажет. У него
не будет выбора.
   - У меня нет ни писем, ни каких-либо посланий.
   Я не стал скрывать разочарования.
   - Совсем нет? Я сказал бы,  что  его  особенно  интересует  последний
месяц, но в крайнем случае можно и раньше. За любой срок.
   Дрю потряс головой.
   - Я никогда не получал от нее никаких писем. И я  вообще  сомневаюсь,
чтобы она присылала нам письма - я имею в виду нашу фирму - или какие-то
послания. За исключением  разве  что  телефонных.  Она  всегда  общалась
только по телефону. А  в  последний  месяц,  даже  гораздо  больше  -  в
последний год - она вообще сюда... э-ээ... не звонила.
   -  Я  понимаю,  -  произнес  я  с   сочувствием,   которое,   правда,
предназначалось вовсе не ему. - Тем более что мистера Вулфа, безусловно,
не интересуют письма про одежду.  Я  думаю,  ему  нужны  письма  личного
характера, и он надеялся, что вы знали ее достаточно близко, чтобы...
   - Нет у меня ее писем. Я не отрицаю - мы были знакомы; в течение двух
лет она была нашей  клиенткой  -  ценимой  и  уважаемой.  Да,  она  была
по-настоящему прелестная женщина. Но писем личного характера она никогда
мне не писала.
   Я боролся с искушением. Дрю  явно  разговорился,  а  удастся  ли  мне
развязать  языки  остальным  -  большой  вопрос.   Однако   Вулф   особо
подчеркнул, чтобы я не переусердствовал, а я осмеливаюсь ослушаться  его
распоряжений лишь в тех случаях, когда убежден, что осведомлен в  данном
деле лучше, чем сам Вулф; сейчас же я не знал даже,  с  какой  целью  он
лазил в телефонный справочник.  Так  что  я  не  стал  усердствовать.  Я
поблагодарил мистера Дрю и сказал, что был бы очень признателен, если бы
он сумел узнать, когда освободится мистер Галлент.
   Он пообещал, что выяснит, отошел к задней стене и скрылся за  большой
ширмой. Вскоре я услышал его голое, но слишком приглушенный, чтобы можно
было разобрать отдельные слова. Других голосов слышно не было, так  что,
будучи сыщиком, я определил, что Дрю говорит  по  телефону.  Покончив  с
этой догадкой, я принялся вычислять, кем  может  быть  женщина,  которая
сидела за столом и раскладывала бумаги, Анитой Принс или  Эмми  Торн.  В
итоге я отмел оба предположения, причем ход моих мыслей и  умозаключений
был  настолько  искусен,  тонок  и  сложен,  что  я   избавлю   вас   от
необходимости следить за ним.
   Дрю вынырнул из-за ширмы и сообщил мне, что мистер Галлент беседует в
своем кабинете с мисс Принс, но готов уделить мне  пять  минут.  Что  ж,
похоже, клюнула еще одна рыбка. Ведь Дрю наверняка раскрыл Галленту цель
моего визита, и тем не менее я удостоился целых пяти минут!  Дрю  подвел
меня к лифту, нажал на кнопку, двери раздвинулись, и мы вошли. Когда Дрю
нажал на кнопку  второго  этажа,  я  спохватился,  что  должен  казаться
озабоченным  и  преисполненным  надежд,  а  не  сиять  от   восторга   и
самодовольства.
   Холл на втором этаже выглядел еще скромнее, чем на  первом.  Нет,  не
дворец, как  я  уже  отмечал.  Пройдя  следом  за  Дрю  шесть  шагов,  я
переступил порог двери и  очутился  в  настоящем  раю  для  сексуального
маньяка. Все свободное место на всех четырех стенах было  сплошь  занято
фотографиями, портретами, вырезками и рисунками  девушек  -  цветными  и
черно-белыми,  -  которых  объединяло  одно:  полное  отсутствие  всякой
одежды. Прежде мне не приходило в голову, что дизайнер  женского  платья
должен  быть  тонким  знатоком  женской  анатомии,  но  теперь,   должен
признать, что подобная коллекция  должна  добавлять  вдохновения.  Более
того, зрелище настолько  ошеломляло,  что  лишь  секунд  пять  спустя  я
огромным усилием  воли  заставил  себя  оторвать  взгляд  от  обнаженных
красоток и посмотреть на сидевших за столом мужчину и женщину.  Дрю  уже
успел провозгласить мое имя и отчалил. Мужчина и  женщина  хотя  и  были
одеты, тоже смотрелись неплохо. Он мне кого-то напомнил - я  лишь  позже
вспомнил, кого именно, -  лорда  Байрона  с  рисунка  в  книге,  которая
хранилась в библиотеке моего отца и произвела на меня в детстве глубокое
впечатление. Те же вьющиеся темные волосы, зачесанные назад  с  широкого
лба,  те  же  нос  и  подбородок.  Только   галстук   подкачал:   вместо
байроновского накрахмаленного воротничка и высоко  повязанного  галстука
Галлент носил  на  шее  завязанную  на  бантик  ленточку  со  свисающими
длинными концами. Женщина была маленького роста, худощавая и подтянутая,
с  огромными  глазищами  и  в  прекрасно  пошитом  костюме.   Глаза   ее
притягивали  как  магнит.   Поэтому,   несмотря   на   присутствие   его
сиятельства,  лорда  Алека  Галлента,  я  поймал  себя  на   том,   что,
приблизившись к столу, уставился в глаза Аниты Принс.
   - В чем дело? - спросил Галлент. - Насчет Сары Йер?
   -  У  меня  всего  пара  вопросиков,  -   жизнерадостно   заявил   я.
Оказывается, у Галлента тоже были глаза, если присмотреться  поближе.  -
Это не займет даже пяти минут. Должно быть, мистер Дрю рассказал вам,  в
чем дело?
   - Он сказал, что Ниро Вулф проводит расследование и прислал вас сюда.
Что вас интересует? Как она умерла?
   - Нет, не думаю, хотя не уверен. Дело в том, мистер Галлент, что я  в
данном случае всего лишь мальчик на побегушках. Мне поручено спросить  у
вас, не получали ли вы каких-либо писем  или  посланий  от  Сары  Йер  в
течение последнего месяца, и если да, то не можете  ли  вы  показать  их
ему.
   - О Боже! - Галлент зажмурился, запрокинул назад голову и потряс ею -
ну точь-в-точь лев,