ую  часть  всей  этой  банды  сидеть  там на  пороге.  Я  в
телефонной  кабине  ресторана,  а Роуклифф дальше по улице в аптеке звонит в
главное управление. Мне в голову пришла мысль сцапать его  машину и  поехать
назад без него.
     - Ладно. Чертовски хорошая идея. Он знает, что Геберт там?
     -  Нет. Геберт побаивается  копов, конечно, и не захочет выходить.  Что
делать нам? Выбросить его?  Впустить копов? Мы не можем выйти и копать. Все,
что мы можем, - это сидеть там и смотреть, как Геберт улыбается, а там такой
холод, как  в сердце  англичанина,  и  у  нас  нет огня.  Боже  мой,  вы  бы
послушали, о чем говорят эти солдаты,  я  думаю, там,  в пустынях, они ловят
тигров и львов голыми руками и едят их сырыми.
     - Не вешай  трубку.  - Я  повернулся  к Вулфу. - Я  полагаю,  мне нужно
прокатиться?
     Он содрогнулся.  Я  предполагаю,  что он подсчитал, что  меня  ждет, по
крайней мере,  тысяча  толчков  на неровностях дороги  между  Тридцать пятой
улицей  и  Брустером и десять тысяч встречных и проходящих машин. И таящиеся
опасности ночи... Он кивнул мне, и я сказал Фреду:
     -  Езжайте обратно. Задержите Геберта и  не впускайте  их.  Я буду  так
скоро, как смогу доехать.


        Глава 13

     Было  без четверти десять, когда  я вышел к гаражу на  Десятой авеню, а
потом спустился вниз по склону в своем "родстере".  И было одиннадцать часов
тринадцать минут,  когда  я  прикатил в  Брустер  и завернул  налево, следуя
указаниям, которые  Элен Фрост  давала  Солу  Пензеру. Час и двадцать восемь
минут   -   совсем   неплохо,  учитывая  плохую  погоду   между  Маскутом  и
Кротон-фоллз.
     Я  следовал по  мостовой немного более  мили,  а  затем повернул  снова
налево на грязную дорогу. Она была узкая, как кругозор фанатика. Я попадал в
рытвины и застревал там.  Мои фары ничего не показывали, кроме все еще голых
веток деревьев и кустарника. И я  начинал думать, что  брехня  Фреда о диких
местах была уж  не так глупа. Иногда мне  встречались отдельные дома, но они
были темные и молчаливые, а я продолжал так долго подпрыгивать между резкими
поворотами,  что  начал сомневаться, правильно  ли еду.  Потом,  наконец,  я
увидел свет впереди, застрял в колее еще на одной кривой и вот прибыл.
     Не  обращая  внимания  на  несколько  мимолетных замечаний Вулфа  перед
отъездом,  я напряг еще свой мозг  во  время поездки,  чтобы представить всю
ситуацию,  и, по-видимому, в ней ничего не было  критического за исключением
того,  что было  бы приятно  никому не говорить пока об экспедиции  Геберта.
Пускай себе  ищут красную коробку  сколько угодно, раз Сол работал без помех
целый день и не нашел ее. Но с Гебертом стоило  потрудиться, не  говоря уж о
том, что нам нужно было заботиться о своей репутации.
     Я остановил  машину  рядом с  двумя другими, которые  были поставлены у
края дороги, высунулся и завопил:
     - Подойдите и  подвиньте  эти автобусы! Они  загораживают ворота, а мне
нужно въехать.
     Грубый окрик донесся с порога:
     - Кто вы, черт возьми?
     Я откликнулся:
     - Стихни, я подвину его сам. Если он свалится в канаву, не вините меня.
     Я  вышел,  забрался  в другую  машину,  открытую,  с  опущенным  верхом
колесницу полиции штата.  Я услышал  и  смутно увидел  в  темноте, как  двое
парней сошли с порога и пошли по  короткой дорожке.  Они перепрыгнули  через
ограду.  Первый был в  форме,  а во  втором  я узнал  своего  старого  друга
лейтенанта Роуклиффа. Солдат был достаточно свиреп, чтобы глупо пугать меня.
     - Выходи оттуда, приятель. Двинь эту машину, и я завяжу тебя узлом.
     Я ответил:
     - Не сделаешь нипочем[1]. Понял? Это  каламбур. Меня зовут Арчи Гудвин.
Я представляю Ниро Вулфа, я имею отношение к этому делу  и  дому, а  ты нет.
Если человек находит машину, которая загораживает его собственные ворота, он
имеет полное право сделать это,  а если  ты попытаешься остановить меня, это
будет очень плохо, потому что я зол, как дьявол, и я не шучу.

     1  По-английски игра  слов, "узел.  -  "knot"  и  "отрицание.  -  "not"
произносятся одинаково. (Прим. ред.)

     Роуклифф заворчал:
     - Ладно,  выходи, мы передвинем эту  проклятую  штуку. - Он пробормотал
этому типу:  - Ты мог  бы  и сам это  сделать. Эту  птицу никто  еще не смог
приручить.
     Солдат открыл дверь.
     - Выходи.
     - Будешь двигать машину?
     - Почему, черт побери, я не буду двигать ее? Выходи!
     Я спустился, забрался опять в  свой "родстер".  Солдат вывел  машину за
ворота.  Я завел мотор, въехал и остановился  позади  автомобиля, в  котором
узнал машину  с открытым верхом, поставленную  накануне Гебертом перед домом
Вулфа. Я вылез и направился к дому.  У входа в дом сидела целая  толпа. Один
из  них  сообразил,   включил  фонарик  и  осветил  им  мое  лицо,  когда  я
приблизился. Роуклифф и солдат подошли и стали около ступеней.
     Я спросил:
     -  Кто командует этой  бригадой? Я знаю, что  это  не вы,  Роуклифф, вы
находитесь за пределами города. Кто взял на себя право быть здесь на частной
собственности?
     Они посмотрели друг на друга. Солдат дерзко посмотрел на меня и сказал:
     - А у вас есть?
     -   Зря  бахвалишься,  у   меня  есть.  Ты  видел  бумагу,  подписанную
душеприказчиком,  которому  это  имущество  принадлежит?  У  меня  в кармане
другая.  Ну,  быстро, кто  за  старшего?..  Кто ответственен за  это  грубое
нарушение чужих прав?
     С крыльца послышался смешок, тень в углу заговорила:
     - Я имею право быть здесь, не так ли, Арчи?
     Я вгляделся в эту тень.
     - О, это ты, Фред? Что ты тут делаешь в таком холоде?
     Он направился ко мне легкой походкой.
     - Мы не хотели  открывать  дверь,  потому  что  у  компании жителей гор
возникла бы мысль...
     Я фыркнул.
     - Откуда она у них возникла бы?.. Ну, ладно, раз никто не отвечает, это
так? Фред, позовите Сола!
     - Я беру на себе ответственность...
     Выскочил маленький коротышка, и я увидел его очки; он визгливо заявил:
     - Я помощник окружного прокурора этого штата! Мы имеем законное право.
     Я посмотрел на него сверху вниз.
     -  Вы имеете законное право  идти домой и  ложиться спать.  Есть  у вас
ордер на обыск или повестка с вызовом в суд или хотя бы папиросная бумага?
     - Нет, не было времени.
     - Тогда заткнитесь...
     Я повернулся к Роуклиффу и солдату.
     - Вы  думаете, я говорю грубо? Вовсе нет, я просто возмущен, и имею все
основания быть таким... У вас хватает наглости приходить в частный дом среди
ночи и  надеяться  обыскать  его,  безо всякого  указания на то, что  в  нем
когда-либо был кто-нибудь или что-нибудь преступное. Что  вам нужно, красная
коробка? Она является  собственностью  Ниро Вулфа,  и если  она  находится в
доме,  я возьму ее,  положу в карман и  уйду с ней, и не пытайтесь играть со
мной в пятнашки, потому что я бываю болезненно чувствителен, когда прихожу в
контакт с людьми...
     Я прошмыгнул мимо них и поднялся на крыльцо, подошел к двери и постучал
в нее.
     - Подойдите сюда, Фред. Сол, это я.
     Я услышал его голос изнутри:
     - Алло, Арчи! Все в порядке! Открой дверь! Стой рядом, Фред.
     Бригада встала  и  пододвинулась к нам  немного. Я услышал, как щелкнул
замок;  дверь  распахнулась,  и полоса света пересекла крыльцо. Сол стоял на
пороге, а позади него Орри. Фред и я встали тоже. Я повернулся лицом ко всей
толпе.
     -  Таким  образом,  я приказываю вам покинуть  этот дом и участок. Всем
вам. Другими словами,  убирайтесь вон. Ну, а  теперь, черт с вами,  делайте,
что хотите, вы находитесь здесь незаконно! Мы возмущаемся, что вы протираете
нам  крыльцо,  но  если  вы  попытаетесь  войти в  дом,  мы  будем возмущены
значительно больше. Дай задний ход, Сол... Входи, Фред.
     Мы вошли. Сол закрыл дверь и запер на замок. Я осмотрелся.
     Зная, что этот притон  принадлежал  Мак-Нэру, я наполовину ожидал найти
здесь еще  какие-нибудь  "Восторги  декоратора", но  обстановка  была  очень
простая...
     Приятные  большие кресла  и  стулья  с  подушками  и  большой,  тяжелый
деревянный стол, огонь,  потрескивавший в  широком  камине. Я  повернулся  к
Фреду.
     - Проклятый лгун. Сказал, что нет огня.
     Он ухмыльнулся, потирая перед огнем руки.
     - Я считал, что мистеру Вулфу не следует думать что нам слишком уютно.
     - Он не имел бы ничего против. Он не любит лишения даже для вас.
     Я посмотрел вокруг и заговорил уже тише с Солом.
     - Где же то, что у вас с собой?
     Он кивнул на дверь.
     - В другой комнате. Там нет освещения.
     - Вы не нашли коробку?
     - Никаких признаков коробки. Отвечаем за каждый квадратный дюйм.
     Так как  именно Сол заявил об этом, значит,  так оно и было. Я  спросил
его:
     - Существует ли другая дверь?
     - Да. Мы загородили ее.
     - Хорошо. Ты и Фред, оставайтесь здесь. Орри пойдет со мной.
     Орри неуклюже подошел, и я повел его в другую комнату. После того как я
закрыл за ним дверь, стало уютно и темно, но были смутно видны прямоугольные
очертания двух окон, и спустя несколько секунд я  различил какую-то фигуру в
кресле. Я сказал Орри:
     - Пой!
     Он заворчал:
     - Какого черта, я слишком голоден чтобы петь.
     - Все равно,  пой.  Если кому-нибудь из них случится  приложить  ухо  к
окну, я хочу, чтобы они услышали  что-нибудь Так что  спой. Например, "Идем,
моя маленькая собачка"..
     - Я не могу петь в темноте.
     - Проклятие, ты будешь петь?
     Он прочистил горло и начал.
     У  Орри был довольно  приятный  голос. Я подошел  к фигуре в  кресле  и
сказал ей:
     - Я Арчи Гудвин. Вы знаете меня.
     - Конечно. -  Геберт  отвечал тоном  обычного разговора  -  Вы  парень,
который не любит сцен.
     -  Правильно.  Вот почему я прикатил  сюда,  когда мне  следует быть  в
постели. А почему приехали вы?
     - Я приехал, чтобы забрать мой зонтик, который я оставил здесь  прошлой
осенью.
     - Ах, так вы нашли его?
     - Нет. Должно быть, кто-то уже взял его.
     - Это очень плохо. Послушайте меня минутку.  Там  на крыльце  находится
целая армия полиции штата и сыщиков Нью-Йорка и прокурор штата Патнэм... Как
вам понравилось бы быть вынужденным говорить с ними о вашем зонтике?
     Я видел, как очертания его плеч слегка шевельнулись.
     - Это их позабавило бы. Я не уверен, что они знают, где он находится.
     - Понятно.  "Вы не  влюблены, ваше  сердце свободно? Никаких  забот  на
свете"[1].

     1 Из комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь" (Прим. ред.)

     - В таком случае, что вы делаете,  сидя один здесь в темноте?.. Немного
громче, Орри.
     Геберт пожал плечами.
     - Ваш коллега.  Этот маленький парень с большим носом... попросил  меня
пройти  сюда.  Он был очень вежлив со мной,  когда я пытался  открыть  окно,
потому что у меня не было ключа.
     - И потому вы,  в свою очередь, хотели быть вежливым с  ним. Это ужасно
мило с вашей стороны... Тогда вы не возражаете, если я пущу фараонов и скажу
им, что мы схватили вас, когда вы вламывались через окно?
     - Мне  все равно. - Я не видел улыбки на его лице...  - На самом деле я
не вламывался в дом, а только пробовал открыть окно.
     Я с отвращением выпрямился. Он совсем не давал мне ничего, за что можно
было бы зацепиться, даже если это был блеф, я догадывался, что у него хватит
сарказма придерживаться его до конца. Орри остановился, и я проворчал, чтобы
он  продолжал.  Условия  были плохими для переговоров. Я опять склонился над
ним.
     - Послушайте,  Геберт. Мы  раскусили вас. Ниро Вулф раскусил, но  мы не
против  того, чтобы дать  вам  шанс. Сейчас полночь...  Как вы  смотрите  на
следующий план...  Я впущу копов в дом и скажу  им,  что  они  могут  искать
красную  коробку, где им хочется. Мне довелось узнать, что они не найдут ее.
Вы являетесь одним из моих сослуживцев. Вас  зовут Джерри. Мы оставим других
наших товарищей здесь, а  вы и я сядем  в машину и вернемся в Нью-Йорк, и вы
можете спать в доме Вулфа - там есть хорошая кровать этажом выше, чем моя. У
вас  будет  то  преимущество, что вы будете там утром,  чтобы побеседовать с
Вулфом. Это кажется мне хорошей программой.
     Я видел, как он качает отрицательно головой.
     - Я живу в  Чезброу, благодарю за приглашение, но я предпочитаю спать в
своей собственной постели.
     - Хорошо. Вы сумасшедший. Но,  несомненно,  у вас достаточно ума, чтобы
понять, что вам  предстоит. Вам  нужно разговаривать  с кем-то о том, что вы
проехали шестьдесят миль, чтобы пролезть в окно и достать зонтик. Зная Вулфа
и зная полицию, я  просто  советую вам говорить  с ним  вместо полиции. Я не
стараюсь   разрушить   ваш   апломб,   мне  он   нравится,   я   нахожу  его
привлекательным, но будь я  проклят, если буду стоять здесь и упрашивать вас
всю ночь. Через пару минут я стану нетерпелив.
     Геберт снова пожал плечами.
     -  Признаюсь,  я не  люблю полицию. Я ухожу отсюда  с  вами  инкогнито.
Правильно я понял?
     - Именно так.
     - Очень хорошо. Я поеду.
     - К Вулфу на ночь?
     - Да.
     - Молодец. Не беспокойтесь о вашей машине.  Сол о ней позаботится. Ваше
имя  Джерри. Действуйте упорно и  ничего  не  признавая,  как  я  или  любой
детектив. Ладно, Орри, не пой больше. Пошли. Пойдемте, Джерри.
     Я открыл дверь в освещенную комнату, и они  последовали туда за мной. Я
подозвал Сола и Фреда  и кратко объяснил  им  эту  стратегию,  и  когда  Сол
запротестовал, не  желая  впускать  в  дом  копов,  я  согласился с  ним без
возражений. Предполагалось, что наше  трио  возобновит операцию утром, а тем
временем  они должны немного вздремнуть. Было решено послать  утром Фреда за
едой и позвонить в контору.
     Я подошел к окну, прижался  носом к  стеклу и увидел,  что вся компания
все еще окружала ступеньки. Я кивнул, и Сол  открыл дверь и распахнул ее. Мы
с Гебертом  прошли через крыльцо. Позади нас Сол, Фред и Орри заняли дверной
проем. Мы протопали до ворот.
     -  Лейтенант  Роуклифф? О, это вы. Джерри и я возвращаемся в  город.  Я
оставляю  трех человек  здесь,  и  они все  еще предпочитают  уединение.  Им
необходимо поспать, так же  и вам. Ну, в виде любезности, я откровенно скажу
вам, что  ни Джерри Мартин,  ни я не имеем при себе красной коробки, так что
нет повода скрипеть  зубами. Ладно, Сол, закройся на замок, а пусть один  из
вас не спит.
     Дверь закрылась, оставив крыльцо снова в темноте.
     - Пойдем, Джерри. Если  кто-нибудь прижмет тебя, воткни в  него шляпную
булавку.
     Но как только  дверь  закрылась, кто-то  догадался  включить  фонарь  и
направить его на лицо  Геберта.  Я  сжал его  локоть, побуждая  его идти, но
впереди нас послышалось движение и рычание:
     - Ну, вам нет нужды бежать.
     Верзила стоял перед Гебертом и освещал его фонарем. Он опять зарычал:
     -  Послушайте,  лейтенант,  посмотрите на  этого  Джерри.  Черта с два,
Джерри.  Это тот парень, которым  был  в  квартире Фростов, когда я  был там
сегодня утром с инспектором. Его имя Геберт, друг миссис Фрост.
     Я хихикнул.
     -  Я не знаю вас,  господин, но вы, должно быть, косоглазы. Может быть,
из-за деревенского воздуха. Пойдем, Джерри.
     Ничего не  вышло. Роуклифф, два других шпика и пара  солдат  загородили
дорогу, и Роуклифф пропел мне:
     - Вернись, Гудвин. Ты знаком с Биллом Нортрапом и знаешь, что  он вовсе
не косоглазый. Ты не ошибся, Билли.
     - Нисколько. Это Геберт?
     -  Скажите, пожалуйста.  Посветите еще на него. Что  вы на это скажете,
мистер  Геберт?  Что вы  имели  в  виду, пытаясь  дурачить  мистера Гудвина,
говоря, что ваше имя Джерри Мартин?
     Я не открывал рта. Мне не повезло, я получил удар под дых, и мне ничего
не  оставалось делать, кроме  как принять его.  А  я воздал должное Геберту;
несмотря на  свет, направленный  прямо  ему в  лицо,  и  эту  банду обезьян,
которые  все нагло смотрели на него,  он улыбался, как будто  спрашивали они
его, с чем он пьет чай, с молоком или с лимоном. Он сказал:
     - Я не пытался бы дурачить мистера Гудвина. В самом деле. Да и как бы я
смог. Ведь он знает меня.
     - Ах, он знает. Тогда я могу обсудить эту идею о Джерри Мартине  с ним.
Но  вы могли бы сказать мне, что делали здесь в доме Мак-Нэра? Они нашли вас
здесь?
     - Нашли меня?..
     Геберт выглядел изысканно вежливым, но слегка раздосадованным.
     -  Конечно, нет. Они привезли меня. По их просьбе я приехал показать им
это место, куда, по  моему мнению. Мак-Нэр  мог бы спрятать красную коробку,
которую они  ищут. Но ее там не было. Затем прибыли вы. Потом прибыл  мистер
Гудвин. Он считает, что было бы приятней, если бы вы не знали, что я приехал
помогать  им,  и  он  предложил, чтобы  я  был Джерри  Мартин...  Я не видел
причины, почему бы мне не сделать ему этого одолжения.
     Роуклифф зарычал:
     - Но вы  не считали уместным упомянуть об этом месте инспектору Кремеру
сегодня  утром,  когда  он   спросил  вас,   есть  ли   у  вас  какое-нибудь
предположение о том, где может находиться красная коробка.
     У Геберта был остроумный ответ  и на это  также,  и  на  еще  несколько
вопросов, но я  не слушал.  Я взвешивал  все  "за"  и "против".  Я отступил,
потому что Геберт  был  очень ловок.  Конечно, он рассчитывал, что я позволю
его  истории  пройти беспрепятственно, так как я хотел его спасти  для  Ниро
Вулфа, но  мне  начало  казаться, что  он не стоит таких усилий. Это не  был
приступ  малодушия или  угрызения совести,  я  охотно  втер  бы  очки  всему
полицейскому  управлению,  от  комиссара  Хомберта  и выше,  ради  чего-либо
похожего на стоящее дело, но по-видимому, было более чем сомнительно, сможет
ли Вулф выжать что-либо полезное из Геберта. А если он не смог бы, мы просто
дали бы Кремеру еще  один повод чувствовать себя добродетельным и обижаться,
не  оставляя нам ничего в утешение.  Я  знал, что я сильно  рискую, ибо если
Геберт убил Мак-Нэра, то вполне возможно, что они добьются от него признания
там, в  главном управлении, и  наше дело  вылетело бы  в трубу, но  я не был
похож на Вулфа. Мне сильно мешало то, что я не знал, виновен ли Геберт. В то
время как я делал эти расчеты, я прислушивался краем уха как Геберт давил на
Роуклиффа, и он искусно справлялся с этим. Он успокоил их  до такой степени,
что он  и  я  могли  бы  сесть в машину  и уехать даже  не давая  отпечатков
пальцев.
     -  Будьте непременно дома утром, - прорычал ему Роуклифф,  - инспектор,
может  быть,  захочет  видеть  вас. Если  же  вы  будете  уходить,  оставьте
сведения, куда уходите.
     Он повернулся ко мне и в самом его дыхании чувствовалась неприязнь.
     - Вы так переполнены вашими  паршивыми фокусами, что, держу пари, когда
вы остаетесь одни,  то  выкидываете их  над собой. Инспектор даст вам знать,
что он думает об  этом вашем трюке. Мне не хочется говорить, что я  думаю об
этом.
     Я ухмыльнулся ему, его же лица не было видно.
     -  А вот у меня готов  еще  один. Я  стою  здесь  и слушаю, как  Геберт
размазывает это, просто чтобы  посмотреть,  насколько он ловок.  Он  мог  бы
скользить даже на терке для сыра. Вам лучше взять его в управление и уложить
спать.
     - Да? Для чего? Вы покончили с ним?
     - Нет я даже  еще не начинал. Около девяти часов вечера он приехал сюда
в  своем  автомобиле.  Не зная,  что здесь был кто-то, потому что огни  были
потушены, он  пытался  сломать  окно, чтобы  войти в дом.  Когда  Сол Пензер
спросил  его, что ему  нужно,  он  сказал,  что он оставил здесь свой зонтик
прошлой осенью и приехал, чтобы взять его. Может быть, этот зонтик находится
в  камере  находок в  управлении?  Вам  лучше отвезти его туда и посмотреть.
Вещественное доказательство было бы кстати.
     Роуклифф зарычал:
     - Да, ты за словом в карман не лезешь. Когда ты это придумал?
     -  Мне  не  нужно  было придумывать. Действительность удивительнее, чем
вымысел. Вы не должны