нность  в этот вечер, и заметил бы, если бы один нож
исчез. Я даже поглядел на марки под блюдами.
   - Вы имеете в виду карточки с номерами?
   - Нет, сэр. Я имею  в  виду  марки.  Мы  нумеровали  блюда
мелом, чтобы не перепутать их при выносе из кухни.
   - Я не видел этих марок.
   - Да,  сэр.  Вы не могли их видеть, потому что номера были
маленькие, находились йиже ободка тарелок и были  от  вас  на
противоположной   стороне.  Когда  я  расставлял  карточки  с
номерами, я повернул блюда так, чтобы  номерки  на  них  были
направлены в сторону мистера Ланцио.
   - И  эти  меловые  марки  были  в том же порядке, когда вы
приносили лед?
   - Да, сэр.
   - Кто-нибудь занимался дегустацией,  когда  вы  входили  в
столовую?
   - Да, сэр. Мистер Кейч.
   - Мистер Ланцио  в это время был жив?
   - Да,  сэр.  Вполне  жив. Он накричал на меня за то, что я
принес слишком много льда. Он сказал, что это заморозит целую
комнату.
   - Не говоря уже о желудке. Ну, ладно. Когда вы  были  там,
вы случайно не заглянули за эти ширмы?
   - Нет,  сэр.  Мы  составили  ширмы  к задней стенке, когда
освобождали место для стола после обеда.
   - И еще. Вы не входили в столовую еще раз до тех пор, пока
 не было обнаружено тело мистера Ланцио?
   - Нет, сэр.
   - И не заглядывали в столовую?
   - Нет, сэр.
   Вулф нахмурился, повертел в пальцах стакан с пивом, поднес
ко рту и отхлебнул. Старший официант  переступил  с  ноги  на
ногу, и я заметил, что его глаза не отрываются от лица Вулфа.
   Вулф поставил стакан обратно.
   - Благодарю вас, мистер Моултон.
   Он перевел глаза на человека, сидевшего слева от Моултона.
   - Теперь мистер Грант. Вы повар?
   - Да, сэр.
   Его голос звучал хрипло, он откашлялся и повторил.
   - Да,  сэр.  Вообще  я  работаю  в  отеле с дичью, здесь я
помогал Крабби. Всех лучших из  нас  мистер  Серван  направил
сюда.
   - Кто это Крабби?
   - Он имел ввиду меня.
   Это был толстяк с видом сержанта.
   - А! Значит, это вы помогали готовить кролика?
   - Да,  сэр. Крабби только руководил работой, а я делал всю
работу.
   - Вот как? Примите также мои поздравления. В среду вечером
вы тоже были на кухне?
   - Да, конечно. Я не покидал  кухню  и  оставался  там  все
время.
   - Значит,  вы  не  выходили  ни в столовую, ни в подсобное
помещение?
   - Нет, сэр. Я уже сказал, что не покидал кухню.
   - Совершенно справедливо. Прошу  не  обижаться,  я  просто
хочу быть уверенным во всем до конца.
   Взгляд Вулфа скользнул дальше.
   - Мистер  Випл.  Я  помню  вас  - вы отличный официант. Вы
умудрялись буквально предугадывать все мои желания  во  время
обеда.  Вы  кажетесь таким молодым и в то же время достаточно
опытным. Сколько же вам лет?
   Мускулистый паренье большим носом взглянул прямо  в  глаза
Вулфу и проговорил:
   - Двадцать один.
   Моултон, старший официант, взглянул на него и проговорил:
   - Скажи: сэр.
   Затем, повернувшись к Вулфу, добавил:
   - Пауль учится в колледже.
   - Отлично,  -  Вулф  поднял  палец.  - Если вы протестуете
против  такого  обращения,  можете   обходиться   без   него.
Учтивость  по  принуждению  хуже,  чем  ее отсутствие. Что вы
изучаете в колледже?
   - Я интересуюсь антропологией.
   - Понятно. Я в свое время встречал Фрица  Боаса,  а  также
просматривал  его  книги  по  антропологии,  которые  он  мне
регулярно подносил  со  своими  автографами.  Поскольку,  мне
помнится, вы присутствовали в павильоне в среду вечером...
   - Да,  сэр.  Я помогал в столовой во время обеда, убирал и
подготавливал комнату для демонстрации соусов.
   - После того, как вы закончили свою работу в столовой,  вы
пошли на кухню?
   - Да, сэр.
   - И покинули ее...
   - Я был там, пока мы не услышали о том, что случилось.
   - Вы были на кухне все время?
   - Да, сэр.
   - Благодарю  вас. - Вулф посмотрел на следующего. - Мистер
Деггет...
   Так он продолжал дальше и получал в ответ одно и  тоже.  Я
закончил  свой  стакан  молока,  откинулся  на спинку стула и
закрыл глаза. Голоса - вопросы и ответы - монотонно звучали у
меня в ушах. Вопросы и ответы и снова вопросы и снова ответы.
Он не пропускал никого и внимательно вникал во все детали. Он
даже выяснил, что от  Брауна  ушла  жена,  оставив  ему  трех
маленьких   детей.   По  временам  я  открывал  глаза,  чтобы
определить, много ли еще осталось, потом снова  закрывал  их.
Мои  часы  показывали  без четверти два, когда через открытое
окно я услышал голос петуха.
   Наконец прозвучало мое имя.
   - Арчи! Пива, пожалуйста.
   После того, как он осушил стакан, он откинулся на спинку и
медленно обвел глазами всю банду.
   Он сказал новым, каким-то иным голосом:
   - Джентльмены!  Я  сказал,  что  должен  проиллюстрировать
трудности,  о  которых  говорил вначале. Они перед вами. Было
предложено, чтобы я спрашивал о тех  сведениях,  которые  мне
необходимы.  Я  это сделал. Вы все слышали, что было сказано.
Хотел бы я знать, кто тот один из вас, кто сказал мне явную и
преднамеренную ложь.
   Наступило настороженное  молчание.  Вулф   разрешил   себе
пятисекундную паузу и продолжал:
   - Несомненно, все вы знаете, что в среду вечером, во время
дегустации,  между  тем  моментом, когда мистер Берин покинул
столовую,  и  до  того,  как  мистер  Вукчич  вошел  в   нее,
образовалась  пауза  продолжительностью  восемь-десять минут.
Как вы также знаете, мистер Берин утверждает, что он  оставил
мистера  Ланцио живым и невредимым, а когда туда вошел мистер
Вукчич, его уже там не  оказалось.  Естественно,  что  мистер
Вукчич  не заглядывал за ширму. Так вот именно во время этого
десятиминутного интервала кое-кто приоткрыл дверь, ведущую  с
террасы в столовую, и увидел двух цветных людей. Один из них,
одетый в ливрею, стоял рядом с ширмой, прижав палец ко рту, а
другой   смотрел  на  него  из  двери,  ведущей  в  подсобное
помещение, приоткрыв последнюю  на  несколько  дюймов.  Я  не
представляю,  что  это был за человек около ширмы. Но другой,
глядящий на него из подсобного помещения, был  один  из  вас,
сидящих передо мною. Тот самый, кто солгал мне.
   После недолгого молчания Крабби пробормотал:
   - Мы  все  очень  сожалеем,  что одного из нас вы считаете
лжецом. У вас просто неверная информация.
   - Нет.  В  этом  отношении  я  должен  разочаровать   вас.
Сведения совершенно точные.
   Вступил Моултон:
   - Могу  я  спросить  вас,  кто это заглядывал в столовую и
видел все это?
   - Нет. Я сказал вам, что это видели, и  я  знаю,  кто  это
видел.  - Взгляд Вулфа медленно прошелся по ряду смотрящих на
него черных лиц. - Не рекомендую рассчитывать на опровержение
моих данных. Они исходят от очевидца. Иначе как, например,  я
мог  знать  такие  подробности,  что он стоял, прижав палец к
губам? Нет, джентльмены, ситуация очень проста. Я  знаю,  что
по крайней мере один из вас лжет. И он знает, что я это знаю.
Хотелось  бы мне знать, не сможем ли мы разрешить эту простую
задачу такими же  простыми  средствами?  Давайте  попытаемся.
Мистер  Моултон,  это  не вы смотрели через дверь, ведущую из
столовой в  подсобное  помещение,  и  видели  человека  около
ширмы?
   Старший официант медленно покачал головой:
   - Нет, сэр.
   - Мистер Грант, это были не вы?
   - Нет, сэр.
   - Мистер Випл, может быть, это были вы?
   - Нет, сэр.
   Он обратился к каждому с одним и тем же вопросом и получил
четырнадцать   одинаковых  отрицательных  ответов.  Когда  он
закончил круг, то  опять  откинулся  на  спинку  и  устроился
поудобнее. После этого он подвел итог:
   - Я уже говорил вам, что не собираюсь прибегать к угрозам,
и действительно не буду этого делать. Но дело в том, что ваше
упорное  отрицание  превращает простую ситуацию в значительно
более сложную. Сейчас я объясню вам.
   Во-первых, предположим,  что  вы  будете  упорствовать   и
отрицать.  В  этом  случае  я могу сделать только одну вещь -
сообщить  все  властям,  представить  им  свидетеля,  который
заглядывал  в  столовую,  и  передать  это дело в официальные
руки. Я не хочу знать, что они будут  делать  с  вами  и  как
долго  все  это продлится. Возможно, вы это знаете даже лучше
меня.
   Вулф опять внимательно осмотрел всех присутствующих.
   - Теперь представим, что вы  все-таки  отважитесь  сказать
правду.  Что же произойдет? Безусловно, вы все равно рано или
поздно предстанете перед властями, но совершенно  при  других
обстоятельствах.  Я  говорю  теперь  для  одного  из  вас, вы
знаете, для кого. Я не знаю. Мне представляется, что вряд  ли
кому-то  повредит, если я скажу мистеру Толману и шерифу, что
вы и ваши коллеги пришли ко мне по моей просьбе и добровольно
все сообщили о том, что видели в столовой. Конечно,  им  вряд
ли  понравится,  что  вы  скрыли такой важный факт при первом
допросе.  Но   я   думаю,   что   смогу   убедить   их   быть
снисходительными. Я умею это делать.
   - Теперь,  - Вулф опять оглянулся по сторонам, - наступает
самая трудная часть. Лично я понимаю, почему  вы  так  упорно
настаиваете  на  своем  отрицании.  Вы  видели человека вашей
расы, стоящего около ширмы, и через  несколько  минут,  когда
вам  сообщили, что случилось, вы знали, что этот человек убил
Ланцио. Или, по крайней мере, может уверенно подозреваться  в
этом.  Вы  не  только  заметили,  что  убийца  черный, но вы,
возможно, и узнали  его.  Поскольку  он  был  одет  в  ливрею
Канавинского   курорта,   значит,  он  служит  где-то  здесь.
Возникает другое осложнение. Если этот человек близок к вам и
занимает определенное место в вашем сердце,  я  разрешаю  вам
стоять  на  своем,  несмотря  на  мои угрозы и доказательства
шерифа. В этом случае, конечно,  все  вы  будете  поставлены,
мягко  говоря,  в  некомфортабельные  условия, но ведь это не
имеет значения, не так ли? Но если он персонально  не  близок
вам, и вы отказываетесь разоблачить его только потому, что он
вашего  цвета,  что  он  "ваш парень", говоря более точно, то
разрешите мне сделать  следующее  замечание.  Во-первых,  что
касается "своего парня". Это чепуха. Еще столетие назад стало
ясно,   что  человек  не  в  силах  защититься  от  убийства,
поскольку в то время было исключительно легко убить человека.
Тогда люди согласились защищать друг друга. Но если я защищаю
вас, то и вы должны защищать меня, нравится вам это или  нет.
Если  же  вы  не  выполняете  это условие, то вы выпадаете из
этого соглашения.
   Этот убийца был черным. Вы тоже  негры.  Я  допускаю,  что
положение  щекотливое.  Соглашения  в  человеческом  обществе
заключаются нетолько в защите от  убийства,  но  и  в  тысяче
других  вещей.  И,  к  сожалению,  правда, что в Америке - не
говоря уже о других континентах - белые исключили  черных  из
некоторых   позиций   подобных  соглашений.  Это  плохо.  Это
прискорбно, и я не  порицаю  черных  людей  за  то,  что  они
негодуют  по  этому  поводу.  Но сейчас вы стоите перед лицом
фактов, а не теории, и сами решаете, как вам лучше поступить.
   Я говорю вам, тому, кто видел человека, стоящего у  ширмы.
Если  вы  его  в  данный  момент  защищаете только из чувства
солидарности, поверьте мне, вы оказываете плохую услугу своей
расе. Если в вопросе об  убийстве  на  ваши  действия  влияет
только цвет кожи человека, который покушается...
   - Вы  ошибаетесь!
   Это восклицание  вырвалось  изо  рта  мускулистого  парня,
учащегося колледжа.
   Вулф  сказал:
   - Я думаю, что могу доказать свою  позицию,  мистер  Випл.
Если...
   - Я  не  имею  в виду позицию. У вас своя логика. Я имею в
виду один из упомянутых вами фактов.
   Вулф  поднял брови.
   - Какой же?
   - Цвет кожи убийцы, - учащийся колледжа смотрел ему  прямо
в  глаза.  -  Это был не черный человек. Я видел его. Это был
белый.


Глава 11

   Вулф мягко сказал:
   - Вы видели человека у ширмы, мистер Випл?
   - Да. Это я приоткрыл дверь и заглянул в столовую.
   - И он был белый, вы говорите?
   - Нет, - взгляд Випла был тверд. - Я не сказал, что он был
белый. Я сказал, что это был белый человек.  Когда  я  увидел
его, он был черный, потому что он выкрасился.
   - Откуда вы это знаете?
   - Потому  что  я видел его. Неужели вы думаете, что я могу
ошибиться в таких элементарных вещах? Я сам  черный.  Как  вы
уже  сказали, он стоял, прижав палец к губам, и его руки были
другого цвета. Для этого даже  не  обязательно  быть  негром,
чтобы видеть. На нем были надеты тонкие черные перчатки.
   - Почему   вы   пошли   в   подсобное  помещение  и  зачем
заглядывали через дверь?
   - Я услышал шум в  столовой.  Гранту  понадобилась  чистая
сковородка.  Они  хранятся  в шкафу, в подсобном помещении. Я
пошел туда и в это время  услышал  шум.  Я  приоткрыл  дверь,
чтобы посмотреть, что там произошло.
   - Вы входили в столовую.
   - Нет.
   - Но  если  вы убеждены, что убийца не был цветным, почему
вы сразу же не сказали правду?
   - Потому что я не хотел вмешиваться в дела противоположной
расы. Если бы это был цветной, я бы все рассказал. Цветные не
любят людей, позорящих расу, оставляя эту привилегию белым.
   - Вы скрыли этот  факт  только  потому,  что  предполагали
беспокойства для себя?
   - И при том весьма большие. Вы северянин...
   - Кстати,  ведь вы антрополог. Вы полностью уверены в том,
что это был белый человек?
   Випл на секунду задумался и сказал:
   - Если покрасить кожу жженой пробкой, то это будет  похоже
на  естественную  окраску  кожи  мулата, хотя будет несколько
темнее, а что касается перчаток, то это было совершенно ясно.
Впрочем, относительно жженой пробки или чего-либо подобного,^
тоже уверен.
   - Выглядит правдоподобно. Что он делал, когда  вы  увидели
его?
   - Стоял у ширмы.
   - Он был одет в форму Канавинского курорта?
   - Да.
   - Что вы скажете о его волосах?
   - На нем была форменная шапочка, и я не видел его волос.
   - Опишите его - рост, вес...
   - Он  был  среднего  роста. Я полагаю, пять футов и восемь
или девять дюймов, вес сто пятьдесят пять  -  сто  шестьдесят
фунтов. Я не разглядел его хорошо. Я увидел, что он покрашен,
и, когда он приложил палец к губам, решил, что это кто-нибудь
из  гостей  собирается  организовать  какую-то шутку. Потом я
предположил, что шум, который привлек мое внимание, возможно,
произошел от того, что он опрокинул ширму или еще что-нибудь.
Я  приоткрыл  дверь  и  ушел.  В   этот   момент   он   начал
поворачиваться.
   - По направлению к столу?
   - По направлению к двери на террасу.
   Вулф скривил губы, затем открыл их.
   - Вы  подумали,  что  это  гость,  подготавливающий шутку.
Попытались ли вы догадаться, который из гостей это мог быть?
   - Я не знаю.
   - Вы не так поняли. Я просто прошу  охарактеризовать  его.
Например, длинноногий или круглоголовый?
   - Вы  просили меня назвать его. Но я не могу назвать имени
этого  человека.  Я  не  смогу  узнать  его.  Лицо  его  было
выкрашено,  шапочка  низко надвинута на лоб. Мне кажется, что
глаза у него светлого  цвета.  Его  лицо  нельзя  назвать  ни
вытянутым,   ни  круглым.  Оно  среднее.  Я  ведь  видел  его
буквально одну секунду.
   - Затем вы вернулись на кухню и никому не сказали  о  том,
что видели?
   - Нет, сэр.
   - Ты  глупец,  Пауль. - Это был Крабби, и его голос звучал
раздраженно. - Ты думаешь, что мы не такие же люди, как и ты?
- Он повернул голову к Вулфу.  -  Этот  парень  ужасно  много
воображает.  У  него  доброе  сердце, особенно по отношению к
своим друзьям, но никуда не годная голова.  Все  неприятности
он хочет тащить один. Нет, сэр. Когда он вернулся в кухню, он
рассказал  нам  все.  Кстати, кое-что дополнительно вам может
сообщить Моултон.
   Моултон усмехнулся.   Он   взглянул   на   Крабби,   потом
повернулся к Вулфу.
   - Говорить так говорить. Я ведь тоже видел этого человека.
   - Человека у ширмы?
   - Да, сэр.
   - Кто это?
   - Я   подумал,   что   Пауль  чересчур  долго  разыскивает
сковородку, и пошел в подсобное помещение  за  ним.  Когда  я
вошел  туда, он только что отвернулся от двери. Он указал мне
на нее пальцем и сказал, что кто-то там находится.  Я  понял,
что  он  имеет  в  виду,  и  тоже  слегка  приоткрыл  дверь и
заглянул.  Передо  мной  была  спина  человека.  Он  шел   по
направлению  к двери на террасу. Я не мог видеть его лица, но
только заметил, что он в черных перчатках. Ливрею я, конечно,
узнал. Я закрыл дверь  и  спросил  Пауля,  кто  это  был.  Он
сказал, что не знает. Я послал Пауля на кухню со сковородкой,
опять  приоткрыл  дверь  и заглянул в столовую снова. Человек
уже исчез. Я открыл дверь шире,  собираясь  спросить  мистера
Ланцио,  не  нужно ли чего-нибудь. Около стола его не было. Я
вошел в комнату, но и там его нигде не было.
   - Вы не заглядывали за ширму?
   - Нет, сэр.
   - Значит, никого в комнате не было?
   - Во всяком случае, не было видно, сэр.
   - Что вы сделали? Вернулись на кухню?
   - Да, сэр. Я считал...
   - Договаривай уж до конца, - это сказал маленький  толстый
повар.  - Мистер Вулф единственный человек, который все может
правильно понять. Мы же все помним о чем ты рассказывал.
   - О чем это ты, Крабби?
   - Ты сам знаешь.
   Моултон поколебался.
   - Прежде чем вернуться в кухню, я бросил взгляд  на  стол,
потому что чувствовал себя ответственным за порядок.
   - На стол с блюдами?
   - Да, сэр.
   - Вы заметили, что не хватает одного ножа?
   - Про  это я не знаю. Может быть, я заметил, а может быть,
и нет. Я не поднимал крышки над блюдом с рябчиками. Возможно,
он лежал там. Я заметил кое-что  другое.  Кто-то  подшутил  с
соусами. Все они были перепутаны.
   Я даже присвистнул. Вулф бросил на меня короткий
взгляд, опять повернулся к Моултону и проворчал;
   - Ага. Как же вы это узнали?
   - По  моим  маркам.  По  номеркам,  которые  мы ставили на
блюдах. Когда я накрывал на стол, то ставил  блюдо  с  маркой
один  перед  карточкой  с номером 1, 2 - перед 2 и так далее.
Когда теперь я взглянул на стол, никакого порядка не было.
   - Абсолютно все блюда были не на своих местах?
   - За исключением двух. Номера 8 и 9  были  в  порядке,  но
остальные все перепутаны.
   - Тогда вы переставили в правильное положение?
   - Да, сэр. Я сделал это. Вообще, вмешиваться в это было не
мое  дело. Но мистер Серван всегда хорошо относился ко мне. Я
знал, что  он  заключил  пари  с  мистером  Кейчем,  что  при
дегустации  он  угадает  в  восьмидесяти  процентах.  Когда я
увидел, что блюда  перепутаны,  я  решил,  что  кто-то  решил
подшутить  над  ним.  Но  мне  хотелось,  чтобы мистер Серван
выиграл, и я поставил все на свои места.
   - Я полагаю, вы не  помните,  в  каком  порядке  они  были
переставлены. Куда, например, был переставлен номер 1?
   - Нет, сэр. Этого я не могу сказать.
   - Ну  что  ж,  -  Вулф  кивнул.  - Я благодарю вас, мистер
Моултон, и вас, мистер Випл. Уже поздно, и я боюсь, что мы не
выспимся,  поскольку  нужно  будет  встретиться  с   мистером
Толманом  и шерифом с самого утра. Я полагаю, вы живете здесь
недалеко?
   Они ответили утвердительно.
   - Хорошо. Я пришлю за вами. Я не думаю, что  вы  потеряете
свою работу,  мистер Моултон. Я помню мои обязательства перед
вами в отношении переговоров с властями, и я выполню их.  Еще
раз благодарю вас, джентльмены.
   Они помогли  мне  собрать  бутылки и стаканы и вынести все
это в вестибюль, затем разобрали шляпы и исчезли в темноте.
   С улицы даже через плотные занавески был виден свет в окне
комнаты Вулфа.
   Я сказал:
   - Поздравляю.  Вам  нужно  всегда   работать   по   ночам.
Очевидно, лунный свет влияет на ваше воображение...
   Он прервал меня:
   - В какую тюрьму они поместили Берина?
   - Я полагаю, что в местную.
   - Это далеко?
   - Около двадцати миль.
   - Мистер Толман живет там?
   - Я не знаю. Контора его должна быть там, поскольку он
прокурор. .
   - Пожалуйста,  свяжитесь  с  ним  по  телефону. Мне нужно,
чтобы он и шериф были здесь