рыта,  когда  вошел  убийца,  -
попыталась парировать Порция.
     -  Этого  никто  не  знает,  - не  сдавался  Кремер,  вновь  переходя в
контратаку. - А откуда вы это знаете?
     - Я не знаю, - испуганно поспешила заявить Порция.
     - А может  быть,  как  раз  наоборот?  Убийца  заранее  открыл  дверь и
спрятался в гробнице, подкарауливая там Вэла Керью.
     - Ну... нет, я не знаю...
     -  Вам  лучше сознаться,  мисс  Тридт!  Предупреждаю,  что  дело  будет
рассматриваться  не  в Нью-Йорке, а в округе, где  произошло убийство. А там
ваши высокие покровители не имеют такого влияния. И еще! Если не признаетесь
немедленно, то  вы автоматически становитесь подозреваемой в убийстве! А это
- электрический стул или газовая камера!
     Порция в полной растерянности посмотрела на своих  покровителей,  и мэр
вновь посоветовал ей во всем признаться.
     - Мисс Тридт, -  сказал  он, - ведь если вы расскажете  все  о ключе  и
выяснится, что это не имеет отношения к убийству, то, возможно, вас не будут
больше  вызывать даже в качестве свидетельницы на процессе,  а это не  очень
приятно...
     Не в силах более бороться. Порция сдалась.
     - Ключ был мне нужен, чтобы войти в гробницу... Да, и я вошла в нее, но
не  в  день убийства,  а НАКАНУНЕ! Именно  накануне,  в шестнадцать часов...
когда я  знала,  что Вудро спит и не помешает мне... Я вошла в гробницу, где
никого не  было...  - После паузы  она, наконец,  решилась рассказать все до
конца. -  Там  я заткнула  бумагой отверстие в стене,  чтобы солнце не могло
упасть  на лицо Цианины, когда  на следующий день... я знала об  этом... Вэл
собирался прийти к покойнице за советом, жениться ли ему на мне...
     - И чем вы заткнули эту дырку?
     - Я воспользовалась для этого своей желтой косметической бумагой.
     - А когда вам пришла эта идея?
     - За два дня  до смерти Вэла,  когда он водил меня в гробницу,  где все
показывал мне и рассказывал...
     - Но как вы смогли бы обмануть Вэла, - сделал очередной выпад Кремер, -
если на улице было яркое солнце, и он это прекрасно знал?
     - Я очень хорошо знала  Вэла,  - ответила Порция,  не задумавшись ни на
мгновение, - он очень  хотел  жениться на мне. И  он готов был  уцепиться за
малейший  повод,  говоривший  за  то,  что Цианина  не возражает.  Вэл  даже
намекнул мне  в  присутствии Кранца,  что  он  не  возражал бы, если  бы  по
какому-то чудесному вмешательству  извне эксперимент с  Цианиной  закончился
благополучно. Вы можете спросить Лео Кранца об этом...
     - Вы опять  лжете,  - оборвал  ее Кремер,  - ведь  сразу после убийства
полицейские очень  тщательно  осмотрели  всю гробницу,  облазили ее дюйм  да
дюймом. И нигде не нашли этой бумаги. Где она?.. Вы хотите, чтобы я позвонил
и вас арестовали?
     - Нет. Я знаю, где бумага!
     - И где же она?
     - Ее забрал Кранц...
     - А как же вы узнали об этом?
     -  Я все время удивлялась, почему меня  не спрашивают  об  этой  желтой
бумаге. Она ведь очень редко используется. Я думаю, что такого сорта не было
ни у  кого,  кроме меня.  Но вот два дня назад мне позвонил Кранц. Он позвал
меня к себе... и показал эту бумагу.
     - А как и когда он ее взял?
     -  Когда  после  убийства  он  прибежал с Гаем в гробницу, то, пока Гай
бегал вызывать полицию,  Лео Кранц остался там на несколько минут один... Он
увидел бумагу, вытащил ее  гарпуном, висевшим на  стене гробницы, и спрятал,
так как знал, кому она принадлежит...
     Воцарилось молчание. Все были очень взволнованны и смотрели на Кремера,
а тот, на сей раз даже забыв о своей сигаре, снял трубку.
     - Введите мистера Кранца, - резко произнес инспектор...



        Глава 20

     ...Кранц  вошел  в   кабинет  и  сразу  же  начал   говорить  с  полным
самообладанием  и с тем выражением,  которым  владеют  "сильные  мира сего",
знающие, что за них красноречиво говорят их миллионы.
     -  Сначала я взбесился, когда  в воскресенье меня вызвали в полицейский
комиссариат, да  еще потом заставили четыре часа сидеть в приемной.  Столько
времени я не стал бы ждать приема  и у президента... Но теперь, когда я вижу
столь высоких представителей власти,  собравшихся  здесь,  -  Кранц  отвесил
полуиронический поклон  мэру, комиссару и окружному прокурору, с которыми он
был в приятельских отношениях, - ...теперь я уже не сержусь... Я и сам был в
ужасе, узнав, что Гай арестован...
     - Так вы  не верите в его вину? - сразу же повел атаку Кремер, стремясь
перехватить инициативу.
     -  Конечно  нет, - отпарировал Кранц, но дипломатично добавил, - однако
я,  наверно, всего  не знаю. Ведь если вы его арестовали, то, вероятно, есть
веские доказательства. Ведь без этого вы бы не...
     - Почему вы не рассказали нам, мистер Кранц, - снова взял  быка за рога
Кремер, - что у Порции Тридт есть дубликат ключа от гробницы?
     Глаза  Кранца  сверкнули. Он  повернулся, чтобы взглянуть на Порцию, но
это  ему  не  удалось: предусмотрительный  Кремер, который  всегда тщательно
готовил  свои  очные ставки, усадил мисс Тридт так,  чтобы Кранц  мог видеть
только  ее спину,  лишив  их  возможности  обмениваться  взглядами.  А глаза
инспектора, направленные на Порцию, парализовали ее, как удав кролика, и она
не решилась обернуться.
     Помолчав, Кранц ответил наигранно небрежно:
     - А зачем  говорить? Ведь очевидно, что убийца  не  мог воспользоваться
этими ключами... Да и вряд ли они ему вообще были нужны...
     -  Но  вы признаетесь,  что  знали  о ключе? -  Инспектор, как  собака,
преследующая дичь, не отставал ни на шаг и не давал своей жертве передышки.
     - Конечно... а почему бы и нет?..
     - И все это время молчали?
     -  Это  интимное  дело,  которое  никого не касается... в  том  числе и
полиции, - добавил Кранц с некоторым вызовом и явным неудовольствием.
     - И вы знали, зачем ей понадобился этот ключ?
     - Нет.
     - И сейчас не знаете?
     - Нет! - Кранц начал повышать голос.
     - Вы лжете,  - тихим  ледяным голосом охладил  его  Кремер.  - Однако в
данном случае  вы лжете,  как джентльмен...  защищая  даму. Это  в  какой-то
степени извиняет вас. Поэтому я пока терплю вашу ложь. Но  только лишь пока,
- с нажимом повторил Кремер. - Теперь мы все знаем об этом и...
     - В таком случае, - более  миролюбиво прервал его Кранц, - что бы я вам
ни сообщил, это уже будет из вторых рук, не так ли?
     -  И  все  же нам  хотелось бы  кое-что уточнить, - продолжил  Кремер и
неожиданно  резко выбросил, в упор посмотрев на Лео Кранца:  - Вы знали, что
эта желтая бумага принадлежит Порции!?
     Кранц  выдержал  этот  удар  с  полным  самообладанием  а  ответил  без
малейшего промедления:
     - Это очень редкая бумага.  Я знал, что Порция пользуется именно такой.
Больше я никогда ни у кого не видел подобной бумаги. Но я не хотел бы, чтобы
ее впутывали в это дело. Поэтому я...  Я  взял  гарпун и  вытащил бумагу  из
отверстия  в  куполе... Потом  вытер  отпечатки пальцев и повесил гарпун  на
место, а бумагу спрятал...
     - А как  вы  заметили бумагу?  Вы  что-то  начала  искать?  Что?  -  не
успокаивался Кремер.
     - Я  ничего не искал, - оскорблено  заметил Кранц.  -  Все очень просто
объясняется... и не надо ничего выдумывать! - добавил он с угрозой. - Просто
я удивился, что свет на лице Цианины такой приглушенный... а оно всегда было
ярко освещаемо солнцем,  да и солнце в этот день сияло вовсю...  Вот тогда я
подошел ближе,  заинтересовавшись  этим,  поднял  глаза и  увидел эту желтую
бумагу...
     - Куда вы ее спрятали?
     - Вот в этот карман.
     - Вы уверены в этом?
     -  Такие минуты не  забываются! Ведь я  спрятал бумагу, чтобы  защитить
мисс Тридт от всяких глупых подозрений и сплетен!
     - А бумага все еще у вас? - не успокаивался Кремер.
     - Да.
     -  Я  хотел  бы  ее  иметь!  Она  нужна  нам в  качестве  вещественного
доказательства.  А все  вещественные  доказательства  должны быть  в  полной
сохранности. Поэтому она должна находиться в полиции. - Кремер дошел даже до
тех ноток,  которыми уговаривают маленьких  детей. Да,  спорить с капризными
миллионерами не так просто!
     -  Мне не  хотелось  бы  отдавать  эту бумагу.  Это может  вовлечь мисс
Тридт...
     -  Я мог бы,  - вновь прервал его Кремер по-прежнему прохладно вежливым
тоном, не повышая голоса, - забрать эту бумагу с  помощью полиции, получив у
прокурора ордер на арест. Но надо ли применять крайние меры?
     Кранц молчал.
     - Где вы ее прячете? - продолжал атаковать Кремер.
     - В  маленьком сейфе... У меня в  спальне... И уверяю  вас,  она  там в
достаточной сохранности. Вам не  о  чем беспокоиться! -  Ладно, оставим пока
это и вернемся немного назад, к  тому дню... дню убийства! Итак, вы спрятали
бумагу  в  карман,  и  тут  же  вошел  Байс.  Затем прибыла  полиция. Вы  не
отлучались за это время из гробницы?
     - Нет.
     - Итак, еще раз. Это очень важно! Я вновь спрашиваю вас, мистер  Кранц,
вполне официально:  до того как вы с Гаем и полицейскими вышли из гробницы и
направились в дом, вы не выходили из гробницы ранее?!
     - Нет!!
     - Да,  я знаю  об  этом из отчетов полиции  и протоколов вашего первого
допроса...
     - Так какого же черта вы меня об этом столько раз спрашивали?!
     Кранц, не скрывая своего возмущения, резко встал со стула.
     -  Сядьте. Теперь  уже  недолго,  - зловеще  добавил Кремер. - Мне надо
только кое-что еще уточнить... Так, значит,  придя в дом, вы имели в кармане
эту бумагу?
     Ответа не последовало, Кранц только возмущенно скрипнул зубами...
     ...Но  вдруг что-то произошло с Кранцем. Он побледнел. Пальцы  его рук,
которые раньше лежали спокойно на коленях, теперь мелко задрожали.
     Увидев, как Кремер смотрит на его дрожащие руки, Кранц злобно зашипел и
убрал их в карман.
     -  Значит,  -  закончил  торжественно  Кремер и встал,  показывая,  что
наступил заключительный акт, - все  это время бумага была у вас в кармане, и
ее никто не трогал?!?
     Кранц опустил голову и молчал...
     Все остальные онемели от удивления и ничего не понимали.
     - Наконец-то я поймал  вас, Лео Кранц, - произнес Кремер с облегчением,
- это длилось долго... Но вот и конец!
     Мэр, не выдержав, первым нарушил молчание.
     - Да скажите же нам наконец, Кремер, в чем тут дело?
     - Кранц не мог взять эту бумагу тогда, когда Гай выходил за полицией...
Потому  что, когда  пришли полицейские, то они  сразу  же произвели обыск...
очень тщательно... Обыскали всех! В том числе и Кранца!
     - Ну и что  же? - продолжал  недоумевать мэр. А остальные, кажется, уже
начали кое-что постигать...
     - А то,  - ответил торжествующе Кремер, - что единственная  возможность
взять эту бумагу у Кранца была ДО ПРИХОДА  с  Гаем,  когда он один  приходил
перед этим.  Так  это  и  было на  самом деле!  Именно тогда он  забрал  эту
бумагу... когда рано утром пришел в гробницу и убил там Вэла Керью!..
     Порция застыла в кресле от ужаса.
     Все по-прежнему безмолвствовали...
     Немая сцена в финале  была  более чем  убедительной (отметим в скобках,
что  даже  гениальный постановщик  подобных  сцен,  у которого, по-видимому,
сегодня Кремер позаимствовал этот блестящий ход "под  занавес",  мог бы быть
довольным! Кто? Это мы предоставляем решить догадливому читателю самому)...



        Глава 21

     В этот кульминационный момент Кремер неожиданно вышел из кабинета.
     Он жевал на ходу  сигару, которую забыл зажечь. Видно,  и у полицейских
есть нервы, хотя и менее заметные, чем у простых смертных.
     - Мистер Кремер, - сразу же набросился на него Вудро Вильсон, ожидавший
его в коридоре, - вы его уже освободили?
     - И  вы столько часов  здесь просидели безвыходно? - вопросом на вопрос
ответил Кремер, который уже седьмой час подряд вел допросы.
     - Нет, мы сходили перекусить... и мисс Феррес тоже. - Вудро по-прежнему
вопросительно смотрел на инспектора. - Так что с мистером Гаем?..
     - Спасибо вам всем. - Кремер подошел к Джин, и его голос потеплел.  - И
особенно вам большое спасибо, мисс Феррес. Вы очень помогли нам!
     Инспектор немного постоял,  наконец,  заметил  свою  сжеванную  сигару,
выбросил ее  и вновь  повернулся к Джин,  которая, как  и  все  остальные  в
передней,  еще  не  знала  развязки  и  с понятным нетерпением  смотрела  на
инспектора.
     - Вы были правы, мисс Феррес. Так или иначе... мы докопались до истины.
     И  еще после  одной  паузы, теперь уже  последней, Кремер  добавил,  не
отводя взгляда от Джин:
     -  Да... Это  был ЛЕО КРАНЦ!.. - И с улыбкой, которая появилась  у него
впервые за последние  семь тяжелых часов, добавил. - Если вам захочется быть
награжденной  медалью, только скажите мне об  этом...  Да,  вы  ее заслужили
больше всех, пожалуй!
     И   тут  напряжение,  наконец,  спало  с  лица   Джин.  Началось  общее
потепление.
     -  Ну,  так  как, Вудро,  - обратилась Джин с  улыбкой к Вильсону, -  я
хорошая женщина, а?
     - О! -  Вудро  вскочил  и смотрел на нее  с обожанием,  не находя слов,
потом все же заговорил. - Да, да, конечно, чертовски хорошая!
     - Мистер Кремер, - Джин  неожиданно подошла к  инспектору, - если у вас
есть дочь, -  тот ошарашенно поднял брови, - пришлите  ее ко мне, и я сделаю
ей наряд. Это будет самый лучший наряд в Нью-Йорке.
     Трудно  было  сказать,   чего  было  больше  в  ее  словах:  юмора  или
сердечности. Особенно, когда она добавила;
     - А могу что-нибудь подобное сделать и вам самому...
     И  с  этими  словами  она  истерически  захохотала  и  долго  не  могла
остановиться. Наступила нервная разрядка. Маленькая  женщина долго  и стойко
держалась, но человеческие силы не беспредельны.
     Не будем забывать и того, что все это произошло после боя. Да какого! И
который, кстати, она выиграла, что вообще-то тоже немаловажно... (Как мог бы
добавить некий Арчи Гудвин, если бы был здесь).
     Амори Байс тут же подошел к Джин.
     - Перестаньте смеяться, мисс.
     Он  говорил  негромко,  но  очень убедительно и  доброжелательно,  чуть
нараспев, по-отечески  взяв ее  за  руку. А потом усадил,  терпеливо ожидая,
когда она успокоится.
     Впрочем, ждать этого пришлось совсем немного...
     Надо ли добавлять, в каком настроении расходились все те, кто так долго
и терпеливо ждали в приемной?..



        Глава 22. и последняя!

     После  шестидневного  перерыва,  за  который  произошло  столько,  что,
наверно,  хватило  бы  еще для  одного романа. Джин  Феррес  сидела в  своем
кабинете.
     На первый  взгляд  в  нем  все было  как  и прежде.  Но  в  то же время
чувствовалась какая-то трудно  уловимая  перемена... А может  быть, перемена
больше коснулась хозяйки  этого  кабинета?.. Ведь, что ни  говорите, а такие
события  не проходят  бесследно.  И  их  следы  или  тени, по крайней  мере,
остаются надолго.
     А вообще-то, они иногда  имеют  и не  только одни теневые стороны... Не
верите? Подождите, имейте терпение, и вы скоро согласитесь с нами.
     ...Джин  глубоко  задумалась. И  хотя  она  смотрела на  многочисленные
эскизы и образцы, лежавшие у нее на столе, но, кажется, она их не замечала.
     Раздался  звонок телефона. Он вывел ее  из задумчивости. Джин  не спеша
подняла трубку и, все еще витая  где-то в облаках, произнесла  отсутствующим
голосом:
     - Алло...
     - Джин, это вы?
     - А кого бы вы  хотели? - ответила Джин, голос которой, после  того как
она узнала Гая, сразу потеплел.
     - Никого! - с чувством сказал Гай. - Конечно, только вас!
     - Если так...
     - Да,  только так! Джин, мне надо срочно видеть вас. - Нотки нетерпения
так и звенели в его голосе. - Могу ли я к вам приехать?
     - Да, конечно... а почему бы и нет?..
     Сразу раздались гудки отбоя.  Очевидно, Гай  уже спешил к ней, а Джин с
улыбкой все повторяла:
     - А почему бы и нет!..
     Неожиданно она увидела  свое  отражение  в блестящем  стекле  одного из
эскизов, висящих напротив нее.
     - О,  Джин, -  сказала она  себе  укоризненно, -  как вы  легкомысленно
выглядите, мисс. О!..
     И она  срочно приняла деловой вид. Хотя удержать его до прибытия Гая ей
будет стоить немалого труда.
     Наконец, распахнулась дверь, и на пороге появился Гай Керью.
     - Джин, мне так много надо сказать вам, - тяжело дыша, начал он и вдруг
замолчал, увидев удивленно поднятые кверху брови Джин.
     Наверное, любовь ослепила Гая в этот момент, потому что  он не заметил,
насколько наигранно ее  удивление.  Он смешался,  как  мальчишка,  и,  чтобы
выиграть время и прийти в себя, переключился на другую тему.
     - Вы знаете, Джин, что было с тем жакетом?..
     -  Да? - переспросила она,  будто действительно не  знала  и будто  это
сейчас имеет  для нее большее  значение, чем  то, что  она  надеется от него
услышать... совсем о другом!
     - Когда Порция  в  то утро  оставила этот  злополучный  жакет в верхнем
холле, то Лео Кранц, выходя, увидел его и надел.  Он был с ним в  гробнице и
нарочно  оставил  этот  след,  зная, что жакет  принадлежит мне. Потом Кранц
бросил жакет, а Вудро спрятал его...
     - Я думаю, что вам очень жаль Порцию, не правда ли? - перебила Джин.
     - Порцию?  - непонимающе переспросил ее Гай. - Ну... вообще-то мне жаль
всех, кто так много перенес из-за этого. А особенно вас.
     - Пустое, - ответила Джин тихо.
     Гай  осмелился  более  внимательно  посмотреть  ей  в глаза  и  заметал
мелькнувшее там  ожидание.  Тогда он подошел  к ней ближе и неожиданно начал
петь.
     Джин  сначала  вздохнула, но  потом  ее черты смягчились,  и так  долго
ожидаемое умиротворение и радость снизошли на нее.
     - Что  вы  пели? - спросила  она, когда он замолчал. -  Какая  чудесная
мелодия! Мне  кажется, что я ее не знаю, и в  то  же  время меня не покидает
ощущение, что где-то я уже это слышала... Что это?
     - Это любовная песня индейцев.
     После небольшого молчания он очень выразительно посмотрел на Джин.
     - Я мог бы спеть вам еще лучшую песню. Любовную песню племени чероки...
но...
     -  Что "но"? -  быстро переспросила Джин, а взгляд, который она бросила
на Гая, помог ему ответить.
     -  Это  песня возлюбленной,  чьей  любви этот  чероки... уже  полностью
добился!
     - Да? -  Джин немного  помедлила,  а потом решительно  тряхнула  своими
чудесными волосами. - Так я хочу ее услышать!
     И Гай спел ей эту песню... Только, естественно, несколько позже.

     Издательская фирма "КУбК" 1994
     Под редакцией А. Санина



   Рекс Стаут.
   Снова убивать

---------------------------------------------------------------
     THE RUBBER BAND (TO KILL AGAIN) (1936)
     OCR: Сергей Васильченко
---------------------------------------------------------------



        1

     Воскресное приложение к "Таймс" нагнало на меня зевоту. Я бросил его на
стол и стал смотреть, как Вулф упражняется.
     - Послушайте, этот С. Дж. Вольф вам случайно не родственник?
     Вместо ответа Вулф метнул очередной дротик и попал в трефового короля.
     -  Хотя  не  похоже,  судя по написанию  фамилии.  - Я снова зевнул.  -
Знаете,  почему я спросил? Мне тут пришла в  голову одна идея. Нам бы совсем
не  помешало, если бы этот  С. Дж.  Вольф тиснул о вас небольшую статейку  в
"Таймс", желательно с  портретом. Материала  ведь более чем достаточно! -  Я
ухмыльнулся, подумав про себя, что хватило бы одного портрета в полный рост.
- Представляете, какая была бы реклама?  Высший класс! Я уже который год  за
ним слежу: все статьи  исключительно о знаменитостях. Тут тебе и Эйнштейн, и
принц  Уэльский, и  "звезды"  бейсбола,  и  король  Таиланда,  и  три  наших
президента - еще говорят после этого, что Белый дом  закрыт для прессы, -  и
прочая, прочая. Обычная публика  господина С. Дж. Вольфа не интересует. Нет,
серьезно, вам надо как-то попасть в эту компанию. У нас же