была виновата  "бомба"
Скиннера, но надо же учесть и то, какого труда мне стоило привезти эту даму,
чтобы теперь Вулф так невежливо ее выставил! По-моему, болтал он  только для
собственного удовольствия. Во всяком случае, я не намеревался ему  помогать,
распахивая перед нею дверь.
     Наоборот, я демонстративно сел за свой  стол. Однако ее  уверенные шаги
замедлились  и  пальцы  замерли  на  дверной  ручке.  Постояв  пару минут  в
нерешительности,  мисс  Кари  резко  развернулась  и  вновь  проследовала  к
красному креслу.
     -  Я  осталась потому, - сказала  она, посмотрен на Вулфа, - что,  пока
сидела в углу, кое о чем подумала.
     Вулф кивнул.
     - Ага. Значит, вы что-то решили?
     - Да. Но я  и рта не успела раскрыть, собираясь изложить вам свои идеи,
как вы набросились на  меня, уверяя, будто я  угодила в беду и перепугана до
полусмерти. Мне нечего пугаться, мистер Вулф. - Ее глаза, смотрящие на Вулфа
в  упор, и  впрямь  не  казались испуганными,  голос звучал твердо. - Вы  не
сумеете нагнать на меня страху. Последний раз  настоящую панику я испытала в
двухлетнем возрасте, когда  проглотила живого лягушонка.  Теперь бы  со мной
такого не случилось, даже если бы я лично убила мистера Хауторна.
     - Замечательно. Я люблю храбрость. И все же, какое решение вы приняли?
     -   Не  знаю,  стоит  ли  об  этом  говорить?  И  нужно  ли  компромисс
предпочитать борьбе?
     - Получается, никакого решения у вас нет!
     - Есть!  И  отступать я не  собираюсь. Поверьте, причиной тому вовсе не
страх, а подобная новость. Сейчас мое положение еще не безвыходно, однако  у
меня достаточно здравого смысла, чтобы понять когда Хауторны становятся тебе
смертельными врагами, оно может таковым сделаться. Мне с ними не справиться.
Они могут  получить  половину состояния. Половину  того, что было  оставлено
мне.
     - Вот  как? -  Вулф  закрыл  глаза  и  через минуту  снова приоткрыл. -
Значит, вы именно это надумали?
     - Да.
     - И отступать, значит, не собираетесь?
     - Нет.
     - Очень плохо.
     - Почему плохо?
     - Потому что такой вариант еще сегодня утром мог бы и пройти. Сейчас, к
несчастью,  с  ним  нельзя  считаться  всерьез.  Хотите выслушать  встречное
предложение?
     - Какое же?
     - Вы получаете сто тысяч долларов, остальное - мои клиенты.
     Мисс Кари на  глазах уменьшилась, как-то вся подобравшись, словно некие
скрытые в ней пружины  уплотнились. Так продолжалось секунд десять,  а потом
она рассмеялась, звонко и весело.
     - Как забавно!
     - Вы полагаете? Но в действительности ничего забавного здесь нет.
     - Что  вы,  это  ужасно  смешно!  - Она опять не  то захихикала, не  то
поперхнулась. - Смешно, что Ниро Вулф может так ошибаться. Как вы додумались
до такого идиотизма?  Неужели, по-вашему, я собственноручно убила  Хауторна?
Наивный вы человек! Ведь во вторник днем я была в Нью-Йорке.
     - Я не наивен и не глуп, мисс Кари. И вам советую не глупить.
     - Я стараюсь. - Она поднялась с кресла и одернула свой голубой жакет.
     - Почему же вы так рассердились на сто тысяч долларов?
     - Очевидно, мне  их  подсовывают  для  того,  чтобы  я наняла  хорошего
защитника? Как это мило с вашей стороны, вы просто золотце, Ниро Вулф! Найду
я где-нибудь поблизости такси?
     - Вы едете?
     - Да, приходится. Очень приятно провела время.
     - Возможно, мне удастся уговорить моих  клиентов удвоить  сумму. Двести
тысяч. Вы сумеете найти меня здесь в любое время... А такси у нас возле реки
трудно поймать. Мистер Гудвин отвезет вас сам. Арчи,  пожалуйста, загляни на
кухню и передай Солу, что мы будем обедать, когда ты вернешься.
     Я  посмотрел на  него удивленно.  Выходит, этот  хитрец уже  предпринял
кое-какие шаги?
     Сказав  наследнице,  что  задержусь  на  минуту, я оставил ее  в холле,
прошел на кухню  и действительно увидел там  Сола Пензера,  который играл  в
карты с Фредом за моим обеденным столом. Его серые и, по-моему, самые зоркие
на земле глаза сразу глянули на меня.
     - Зачем он тебя вызвал? - спросил я. - Установить слежку за женщиной по
фамилии Кари?
     - Да.
     -  Она уезжает. Сейчас я отвезу ее  домой на Парк-авеню, 787,  квартира
13-д. Не исключено, что она попросит меня  высадить ее раньше. Ты на машине?
Прекрасно.  Я  поеду напрямик. Через  Тридцать четвертую до  Парка и затем к
центру. Если увидишь эту даму  вблизи,  перекрестись сначала, а потом сплюнь
через левое плечо. Трижды... Говорят, помогает. Ее подпольное имя - Далила.
     Затем я вернулся в холл и провел мисс Кари к автомобилю. Она ни разу не
открыла рта, пока я, лавируя между машинами, добирался до Тридцать четвертой
улицы.  Там, буквально в двух шагах от себя, я заметил  Сола. Меня одолевали
грустные мысли.  На пути  к Вулфу рядом со  мной сидела  обладательница семи
миллионов, а теперь у нее оставалась лишь жалкая  сотня или две сотни тысяч.
Не удивительно было, что  ей не хотелось разговаривать после такого падения.
Впрочем, когда я высадил ее  в  переулке подле дома,  "спасибо" она из  себя
выжала. Сол завернул на Семьдесят третью в поисках местечка для машины. Я же
принялся проверять заднее колесо и проверял до тех пор, пока он не показался
уже без автомобиля. Тогда  я  взгромоздился  на водительское место и включил
мотор.
     Домой я приехал и половине  девятого и страшно расстроился, увидев, что
Вулф  еще не садился обедать, хотя, как правило, священнодействие начиналось
в восемь. Фред Даркин по-прежнему болтался на  кухне, что обходилось  нам по
доллару за  час. Меня  это удивило, ибо Вулф не принадлежал к людям, которые
предпочитают   дорогостоящие  услуги,  когда  вопрос  вознаграждения  весьма
проблематичен. Сол Пензер или  Орри  Кэтер отобедали бы со мной и Вулфом, но
Фреда накормили  на кухне вместе с Фрицем.  Дело в том, что Фред все поливал
уксусом, а человек с подобным отсутствием вкуса к столу Вулфа не допускался.
Опростоволосился  он  еще  в  1939  году, потребовав  уксуса  к  куропаткам,
приготовленным  с орехами  и различными  восточными специями. Конечно, никто
ему ничего  не  сказал, поскольку Вулф считал недопустимым мешать кому-то во
время  еды вплоть  до того момента,  когда пища наверняка переварится, но на
следующее утро Фреда рассчитали и не приглашали на работу целый месяц.
     После обеда мы вернулись в кабинет. Вулф устроился за письменным столом
с атласом в руках, и  я непроизвольно осклабился: вместо того чтобы  изучать
флору и фауну Монголии или отправиться в небольшое путешествие по Тибету, он
вовсю  штудировал  карту штата Нью-Йорк.  Судя по повороту головы, освежения
потребовали его познания о Рокленд-Каунти.
     И только-только я успел выбрать себе книжонку для послеобеденного часа,
как затрезвонил  телефон.  Я  привычным жестом потянулся к трубке и произнес
шаблонное:
     - Бюро Ниро Вулфа.
     Услышав собственное имя, произнесенное знакомым голосом Сола, я сообщил
об  этом  Вулфу.  Тот  со  вздохом  отложил  атлас  в  сторону,  взял трубку
параллельного аппарата и кивком головы попросил меня тоже послушать.
     - Сейчас  девять пятьдесят шесть, сэр, - сообщал  Сол. - Известная  вам
особа  вошла в свою квартиру  в  восемь четырнадцать. В  девять девятнадцать
вышла  и взяла такси до "Санторетти" - итальянского ресторана  на Шестьдесят
третьей  Восточной  улице, дом  883. Я  направился следом,  попросил  порцию
спагетти  и заговорил по-итальянски с  официантом.  Теперь она там, с ней за
столиком сидит какой-то мужчина, они едят цыплят  с грибами.  У  него полное
отсутствие аппетита, у нее - завидный.  Разговаривают еле слышно. Я звоню из
аптеки на углу Шестьдесят девятой улицы и Второй авеню.  Если они разъедутся
в разные стороны, за кем следовать?
     - Опиши мужчину.
     -  От сорока до  сорока пяти,  среднего роста, сухощавый.  Пьет. Костюм
серого  цвета, великолепно сшит, ткань  "тропическая  камвольная",  нынче  в
моде.  Шляпа  из  тонкого фетра,  очень  дорогая, с широкими мягкими полями.
Голубая  рубашка, галстук серый, в тон костюму,  с голубыми косыми полосами.
Челюсть квадратная, рот широкий, губы  полные, длинный узкий нос, мешки  под
глазами, глаза карие, с беспокойным блеском, уши маленькие...
     - Достаточно. Ты его знаешь?
     - Нет, сэр.
     Сол словно бы извинялся. Он не любил докладывать о людях, на которых не
имел в голове аккуратной и всеобъемлющей "учетной карточки".
     Вулф сообщил:
     - Фред присоединится  к тебе напротив "Санторетти", как  только  успеет
туда  добраться.  Если они разойдутся в разные стороны,  ему поручи мужчину.
Женщина может оказаться трудной.
     - Есть, сэр. Согласен.
     Вулф повесил трубку и кивнул мне. Я  немедленно  отправился  на кухню и
помешал  Фреду закончить удивительно  сладкий  зевок.  Глядя на  его  пасть,
казалось,  что он способен заглотить  разом четвертную  уксуса... Я объяснил
его  задачу, дал  адрес  и  сказал,  что  мужчина поручается ему  вплоть  до
дальнейших  распоряжений. Особое внимание следует  обратить  на установление
его личности. Потом проводил через холл к выходу, как всегда поражаясь,  что
такая туша умудряется быть превосходным сыщиком.
     Выйдя на  каменные ступеньки  крыльца, дабы подышать свежим воздухом, я
увидел такси,  явно  подруливающее  к нашему  жилищу.  Действительно,  через
минуту взвизгнули тормоза, и машина ловко припарковалась у обочины.
     Оттуда вышла  женщина и, расплатившись с водителем, велела ему уезжать.
Затем  легким  шагом преодолела коротенькую дорожку  к  крыльцу, взбежала на
семь ступенек и,  узнав  меня при свете, струившемся из дома через  открытую
дверь, улыбнулась.
     - Могу я повидать мистера Вулфа?
     Я  гостеприимно кивнул,  провел ее в холл и попросил минуту  подождать,
пока я  доложу  Вулфу,  что  приехала  мисс  Мэй  Хауторн и  просит  у  него
аудиенции.


        ГЛАВА 6 

     Кабинет уже  принял  свой  нормальный вид, лишние  стулья  убрали.  Как
обычно, справа от  стола Вулфа находилось  красное кресло, повернутое  таким
образом, чтобы  сидящий  в  нем человек  был  обращен лицом к хозяину  дома.
Сейчас его занимала директриса колледжа. Она выглядела усталой, глаза слегка
покраснели, но спина не согнулась и плечи не опустились.
     Вулф начал первым:
     - Сегодня днем вас настиг здесь настоящий удар!
     Она кивнула.
     - Мы в  тяжелейшем состоянии.  Особенно Эйприл. Она,  видите  ли, вбила
себе   в  голову,  что  должна  решительно  надо  всем  смеяться.  Искусство
гримасничать и в жизни. Вы говорили с мисс Кари?
     - Очень коротко. Она осталась, когда все уехали.
     - Соглашения достигли?
     - Нет. Она предложила половину своей доли, но я отказался.
     - Благодарение  богу! - с явным облегчением воскликнула мисс Хауторн. -
Зная вашу репутацию, а теперь и вас лично, я боялась,  как бы вы не приперли
ее к стенке и не поставили нас в неудобное положение.  Вы же  понимаете, что
сейчас ситуация совершенно  изменилась... По моему  мнению, теперь вообще не
стоит иметь с ней дела.
     - Вот даже как? А остальные с вами согласны?
     -  Право,  не  знаю. Но  думаю,  возражений  не будет. Ведь  мы  хотели
договориться  с  мисс Кари лишь для того, чтобы  избежать  скандала, которым
грозила  наша  невестка.  Теперь он уже  не  имеет  значения:  расследование
убийства неизбежно поднимет массу грязи, и тяжба по поводу завещания пройдет
незамеченной.
     Вулф вытянул губы трубочкой.
     - Да, можно, конечно, и так  рассудить... Полагаю, что мистер Скиннер и
компания потащились за вами домой?
     - Естественно!  Невестка  их приняла,  но  по  совету мистера Прескотта
никто, кроме Дейзи, беседовать с ними не стал, пока Джун не дозвонилась мужу
в Вашингтон.  Он  посоветовал  всячески  содействовать  ответственным лицам,
отвечая  на  все  вопросы.  И  уж  тогда эти деятели  за нас принялись.  Ох!
Наверное, они были весьма деликатны и внимательны, но в результате теперь мы
все подозреваемся в убийстве.
     - Все?
     -  Большинство.  Может,  вы с подобным бредом и  встречались,  но я  не
детектив  и не любительница  криминальных историй.  Я  слишком занята! Брата
застрелили где-то от половины  пятого  до половины  шестого. Третий  выстрел
Тайтус Эймс слышал  без чего-то  пять, перед ним было еще два - по тем самым
воронам. Эйприл тогда дремала  наверху, но этого никто подтвердить не может.
Джун собирала малину и  дикий  виноград,  чтобы украсить  стол.  А я стирала
чулки в ванной.
     "Ага, - подумал я  про себя, - журнал-то, оказывается, не  солгал,  она
действительно делает это сама!"
     Мисс Мэй тем временем продолжала.
     -  Селия,  мисс Флит, строчила письма у себя  в  комнате. Ей приходится
отвечать  всем  глупцам,  которые пишут Эйприл. Миссис  Эймс готовила  обед.
Дейзи, вдова  Ноэля,  отправилась на  луг  за цветами,  особенно  она  любит
маргаритки.  Джон,  мистер  Данн,  колол  дрова.  Полицейских  больше  всего
интересовало, доносились ли до меня  удары топора,  по после  стирки  я мыла
голову и,  естественно,  ничего уже не  слышала. Мистер Стоффер,  которого я
терпеть не могу, ушел к плавательному бассейну. Тайтус Эймс доил коров. Энди
поехал в Ньяк за мороженым, но его  это тоже  не исключает, поскольку дорога
проходит недалеко  от места преступления, по  другую сторону  лесной полосы.
Сейра  и  мистер  Прескотт  были  в  Нью-Йорке и вернулись лишь  в  половине
восьмого, то  есть через  два часа  после  того, как было  найдено тело. Они
ездили на машине Прескотта, но, рассуждая формально, настоящего алиби у  них
тоже нет: разве  кто-то  один не  мог прилететь  домой  на самолете  и сразу
вернуться назад?
     Вулф несколько раз кивнул головой.
     -  Поскольку все в этой  истории  весьма  фантастично, можно принять во
внимание и такой вариант.
     - Ничего тут нет  фантастичного, - возразила мисс Хауторн. - Перед нами
страшный,  но совершенно реальный факт. И они намерены дознаться  до истины.
По-моему,  они разрабатывают версию убийства  брата  из-за того,  что  он не
давал  ходу Джону Данну, тормозил его  продвижение наверх. Пока они топчутся
на месте, то есть конкретно уличить никого не в состоянии, но Джона погубить
могут и погубят вне всякого сомнения...
     Она прижала руку ко лбу и закрыла глаза.
     Вулф тихонько скомандовал:
     - Немного бренди, Арчи.
     Я было поднялся, но мисс Мэй покачала головой.
     - Не  надо. - В растерянности  я  остановился, и она  поблагодарила:  -
Спасибо, мне действительно не надо.
     Потом открыла глаза. Выпрямилась. Положила руки на колени.
     - Извините... Я не думала... А рассказала все только потому, что хотела
объяснить,  отчего не следует больше состязаться  с мисс Кари. Теперь нам не
избежать скандала  и газетной  шумихи. Никакой ненависти  к мисс Кари у меня
нет, но и получить в подарок чужое она не должна. Никогда  не поверю, что та
смехотворная  бумага, которую нам прочитал мистер Прескотт, и есть подлинное
завещание  Ноэля!  У  брата было  много недостатков, очень много, но мне  он
определенно  обещал  отписать  миллион долларов в научный  фонд  Варнейского
колледжа, и я убеждена, что это чистая правда!
     - То же самое вы говорили сегодня днем.
     - А сейчас повторяю.
     - В  таком случае вы обвиняете  мистера Прескотта в мошенничестве. Ведь
именно  он  составлял  завещание и подтвердил, что оно  подлинное.  Выходит,
по-вашему, он действует в сговоре с мисс Кари?
     - Великий боже, нет!
     Глаза ее широко раскрылись от изумления.
     Вулф нахмурился.
     -  Боюсь,  мисс  Хауторн, что умственное  напряжение делает  ваши мысли
несколько  путаными.  Это неудивительно, ведь вы перенесли такие встряски...
Скажите, а когда брат говорил вам о деньгах?
     - Понимаете,  год  назад, зимой, он сообщил, что  намерен  пожертвовать
Варнейскому колледжу миллион вместо первоначальных  пятисот  тысяч. А  летом
подтвердил свое решение.
     - Летом тридцать восьмого года?
     - Да.
     - Та-ак. Значит, вы убеждены,  что он  вас  не  обманывал и слово  свое
сдержал.  Но  завещание,  которое  мистер   Прескотт  предъявил  в  качестве
подлинника, датировано  седьмым марта тридцать восьмого года, а об изменении
суммы пожертвования  на  миллион долларов ваш брат  заявлял  гораздо  позже.
Таким образом, вы обвиняете мистера Прескотта в подлоге.
     - Ничего подобного!  - Она  нетерпеливо передернула  плечами. - Если бы
мои  слова опирались  на такое неправдоподобное  предположение, я  бы просто
промолчала.  Я  же  знаю  Гленна  Прескотта.  Он  проницательный  и  опытный
уолл-стритский адвокат с вполне естественной гибкостью,  когда дело касается
вопросов  этики  и морали. Но ведь  без нее не  обойтись.  Однако дерзость и
воображение,  столь обязательные  для бандитизма в широких масштабах, у него
полностью  отсутствуют,  Я бы с таким же успехом написала длинную  эпическую
поэму, как он украл бы три миллиона, подменив завещание! Очевидно, вы именно
это имели в виду, когда спросили о его сговоре с мисс Кари?
     - Примерно. Может, подделка? Не обязательно подписей. Скажите, вы лично
видели документ?
     - Да.
     - Он на одном листе?
     - Нет, на двух.
     - Напечатано на машинке, разумеется?
     - Да.
     - Основные пункты на второй странице?
     Она нахмурилась.
     -  Я  не... Подождите. Нет, знаю.  Большая  часть текста на  первой. На
второй  совсем  немного,  И  конечно,  там   еще  подписи,  самого  брата  и
свидетелей.
     - В таком случае никакой необходимости изготавливать фальшивые не было.
Теперь: если вы вообще исключаете мошенничество со стороны Прескотта,  то на
каком основании заявляете...
     -  Сейчас  объясню.  За  тем  и  приехала.  Наверное,  было  так: Ноэль
действительно  попросил   Прескотта  составить  и  сохранить  документ.   Но
одновременно, а возможно, чуть позднее, например на другой день, аннулировал
его, составив новый, самоличный. Однако Прескотта в известность не поставил,
ибо  не  хотел,  чтобы  адвокату  стало  известно,  как  он  на  самом  деле
распорядился  своей  собственностью. Вопрос в том,  где находится  последнее
завещание? Законное?
     Вулф хихикнул.
     -  Но  тогда возникает встречный  вопрос:  зачем было  мистеру Хауторну
заставлять  мистера  Прескотта сочинять  какую-то  фальшивку,  если  он  все
собирался менять? Столько хлопот!
     Мэй покачала головой.
     -  Не  так уж  и  много, а  Прескотт  сам  намекал, почему такое  могло
произойти.  По его словам, мисс Кари  прочитала  завещание уже  на следующий
день после того, как оно было составлено.  Она специально приезжала в бюро к
Прескотту по договоренности с Ноэлем.
     - Так, - пробормотал Вулф.
     - По-моему, ваш  вопрос  ясен, -  На щеках директора колледжа  появился
слабый, едва заметный румянец. -  Не стану врать, будто хорошо  разбираюсь в
сексе. Все остальное  в отношениях мужчин и  женщин я прекрасно  понимаю, но
секс  для  меня  -  темная  вода.  Меня он обошел,  а может, я  и  сама  его
сторонюсь. Как вы догадываетесь,  мне с  избытком  хватает научной работы. И
все  штучки моего брата я  постигаю только умом, а не с точки зрения эмоций.
Ищу в  них, так сказать,  рациональное зерно.  Вероятно,  он  хотел сдержать
слово и выполнить  свой  долг. Но ему приходилось считаться и с мисс Кари. А
удержать  ее можно  было, только  убедив,  что  после его смерти она получит
щедрое вознаграждение. Надо сознаться, я ума не приложу,  зачем ему  сдалась
эта женщина, когда кругом сколько угодно куда более симпатичных, взять  хотя
бы его  жену. Впрочем,  в  этой  сфере  жизни  трудились  и трудятся  тысячи
экспертов, начиная от Шекспира и кончая современным кино.
     Вулф снова кивнул.
     -  Правильно, не  будем  о ней  спорить.  Ваша теория весьма остроумна.
Признаю. Вы сами до нее додумались?
     - Додумалась сама, но сестры меня поддерживают. Правда, мистер Прескотт
бормочет  что-то  неубедительн