миссис Брук.
     - Они хотят услышать от вас ее характеристику - пояснил брат Сюзанны.
     - Ваше мнение о ее порядочности, - добавил Воун. - Не могла же она... с
черномазым... в этой квартире. Ведь я же хотел жениться на ней!
     - Вон что! Вы были помолвлены?
     - Как вам сказать... Это само собой  разумелось вот уже целых два года.
Я ждал, пока она покончит с этой... дурью.
     - Дурью?
     - Ну, со своим капризом, со своим стремлением творить добро.
     - Нет, нет,  не  говорите мне, что это был  всего лишь каприз богатой и
взбалмошной  девушки! -  напыщенно заявила миссис  Брук.  -  Я  тоже  иногда
немножко  творю  добро.  Однако  Сюзанна  слишком   уж  старалась.  Она   не
ограничивалась денежными подачками и бесплатной  работой среди черномазых  -
ей захотелось иметь квартиру в трущобах Гарлема и жить там время от времени.
     - Вы бывали и этой квартире? - поинтересовался Вулф.
     -  Да. С мамашей Брук, ее матерью. Той во что бы то ни стало захотелось
побывать  там. Ну  и квартирка, доложу  я вам! Никаких удобств, грязь, вонь,
ужасные соседи... Они так и взвиваются, когда назовешь их черномазыми. А как
прикажете  их называть? Однако  я вот что скажу, насчет  того, чтобы Сюзанна
могла   с  одним  из  них...  Абсурдная   мысль!   Она  была   порядочной  и
благовоспитанной девушкой. Она была настоящая леди,  хотя и с капризами. Вот
потому-то  вы и правы, когда говорите, что ее убил не Данбар Уиппл.  Ее убил
какой-нибудь негритянский головорез, у нас их - хоть пруд пруди.
     -  Все вполне логично, -  заметил Вулф.  - Но, насколько мне  известно,
полиция  рассматривала такую гипотезу  и  отвергла ее, так как все ценности,
даже те, что лежали на виду, оказались на месте а мисс Брук не стала жертвой
насилия.
     - Это еще ничего не  доказывает.  Преступник мог испугаться кого-то или
чего-то. Возможно, он  и не собирался ее убивать, а  когда  так  получилось,
струсил и убежал.
     -  Вполне  допустимо  и  заслуживает  рассмотрения как  одна из версий.
Однако подобного рода версий и предположений недостаточно для доказательства
невиновности мистера  Уиппла, ведь до  момента появления полиции на квартире
убитой мисс  Брук он пробыл там более получаса. Предположение о том, что  ее
убил  некий  головорез,  весьма  сомнительно.  Но  мне не  совсем ясна  ваша
позиция. Если, по-вашему, абсурдна даже мысль о том,  что  "один из них" мог
оказаться на квартире  мисс Брук,  то как  же тогда  объяснить появление там
Данбара Уиппла.
     -  Просто  зашел что-нибудь спросить по работе или что-нибудь сообщить.
Он живет всего в нескольких кварталах от ее дома.
     - Да, но,  насколько я понимаю,  он частенько заглядывал к мисс Брук  и
даже сообщил в полиции во время допроса, что они собирались пожениться.
     - В таком случае, он лжец! - воскликнул Воун.
     -  Тем  более,  что разговоры о  женитьбе абсолютный абсурд! - добавила
миссис Брук.
     - Вот  я в самом деле не понимаю вашей позиции, - заявил Кеннет Брук. -
Судя   по   заметке  в  газете,  вы  располагаете  вескими  доказательствами
невиновности Данбара Уиппла, но сейчас почему-то избегаете об этом говорить.
А,  с другой стороны, называете сомнительным предположение, что  сестру убил
какой-то головорез. Так скажите же, почему вы считаете Уиппла невиновным?
     - Нет, сэр, не скажу. Может, вы скажете, почему так считаете?
     - А я так не считаю.
     - Позвольте, но ваша супруга только что заявила, что я прав.
     - Она хотела сказать - мы надеемся, что вы правы. - Не вставая с кресла
Брук наклонился вперед. - Как только жена  показала мне заметку в газете,  я
сказал: "Слава  богу!" Сестра мертва, и тут уж ничего  не поделаешь,  но то,
что  сейчас говорят  и пишут  о  ней, убивает мать.  Ведь это  ужасно!  Наша
Сюзанна в какой-то квартире, с  каким-то негром... Другое дело, если ее убил
не он  и  вы можете  это доказать.  Не  исключено,  что  он  зашел к ней для
делового разговора  и обнаружил ее убитой. Тогда бы и мать не так  страдала.
Надеюсь,  вы  понимаете  меня.  В  принципе  я   допускаю,  что  моя  сестра
намеревалась выйти замуж за черномазого...
     - Кеннет! Ты с ума сошел!
     -  Молчи, Долли! - Брук уставился на Вулфа,  -  Конечно,  это отнюдь не
привело бы меня  в восторг (да и кого  бы привело!), но так могло произойти.
Однако они не поженились. Не так ли?
     - Нет, не поженились.
     -  Следовательно,  если  он  все   же  убил  ее...  это  отвратительно.
Отвратительно и подло.  Я  повторяюсь, но  вы  понимаете  мое состояние.  Но
убийство - свершившийся факт. Если убийца  не Данбар Уиппл, а кто-то другой.
Уиппл скоро будет забыт. Даже мама забудет о нем... хотя нет, не забудет, но
все будет выглядеть как-то иначе. Поэтому мы и  хотим... Я хочу знать, какие
у вас основания утверждать, что Данбар Уиппл невиновен.
     -  Нет, Кеннет, ты  и вправду сошел с ума! - вмешалась жена Брука;  она
уже давно порывалась что-то сказать. - Сюзанна никогда бы не вышла замуж  за
черного!
     - Перестань, Долли! Или ты забыла, что говорила сама месяц назад?
     - Просто болтала.
     - Не вижу разницы. - Брук снова повернулся к Вулфу. - Да, я хочу знать.
И не  только  знать, но и  хочу помочь вам. Говорят,  вы  берете с  клиентов
большие гонорары, а Уиппл и его сын, полагаю,  не такие уж миллионеры.  Если
вы сообщите мне все известные вам факты, я, возможно, сумел бы вам помочь.
     - Так же,  как  и я, - подхватил Воун.  -  Вряд ли Сюзанна... Боже, как
только подумаю... - Он многозначительно умолк.
     - Да, вы могли бы мне помочь, - ответил Вулф. - Только не деньгами. Вам
известно все, что известно мне в данный момент. Я пока не могу сообщить вам,
на чем основывается моя уверенность в невиновности Данбара Уиппла, но вместе
с тем у  меня нет  даже  предположений  относительно  подлинного убийцы. Вот
здесь-то вы и могли бы помочь мне, вы же  были  близки к ней. Если она убита
не Уипплом и не грабителем, так кем же тогда? Кто выгадал от ее смерти? Кому
была выгодна ее смерть - морально, материально? Вот  вопрос,  который всегда
возникает в процессе расследования. Я вижу, вы хотите ответить отрицательно.
Но подумайте. Подумайте, кто выиграл от того, что не стало Сюзанны Брук?
     - Никто, - заявил Кеннет Брук.
     - И все  же кто-то убил  ее, причем убийца знал о второй квартире вашей
сестры. Если вы действительно хотите помочь мне найти преступника, поройтесь
в своих воспоминаниях. У меня таких  воспоминаний  нет, я  начинаю с пустого
места и начинаю только сейчас. Мистер Брук,  где  вы были в  тот вечер между
восемью и девятью часами?
     Брук удивленно уставился на Вулфа.
     - Я  не шучу. Случалось и раньше, что братья убивали сестер. Так где вы
были?
     - Бог мой! - воскликнул Брук, по-прежнему не сводя глаз с Вулфа.
     - Вы потрясены. Но точно так же вы вели бы себя, если  бы действительно
убили. Итак, где вы были?
     - У себя в лаборатории.
     - С восьми до девяти?
     -  С  семи  и  почти  до полуночи.  Я находился  в  лаборатории,  когда
позвонила жена и сказала, что Сюзанна убита.
     - Вы были один?
     - Нет, с тремя сотрудниками.
     -  В таком случае, вам  легче было перенести удар. -  Вулф повернулся к
Воуну. - А вы, мистер Воун?
     - Я категорически возражаю против допроса, - процедил Воун.
     - Понимаю ваше  возмущение. Каждый на  вашем  месте испытывал бы  то же
самое... Так где же вы были?
     -  У себя  в  Гарвардском  клубе. Ужинал, а потом  наблюдал  за игрой в
бридж.
     - С восьми до девяти?
     - Да. И до, и после.
     - Тогда ваше возмущение вполне объяснимо. Миссис Брук?
     -  Я  тоже  протестую  против  подобных допросов! -  начиная  краснеть,
ответила миссис Брук. - Это же абсурд.
     - Никакого абсурда, если вы хотите мне помочь. Где вы были  с восьми до
девяти?
     - Дома! Весь вечер была дома.
     - Одна?
     - С сыном.
     - Сколько ему лет?
     - Восемь.
     - А кто еще был дома? Прислуга?
     - Нет,  у нее  был выходной  день.  -  Миссис  Брук резко повернулась и
вскочила. Ее сумочка упала на  пол, и Воун нагнулся, чтобы поднять ее. - Это
возмутительно!  -  вскипела миссис Брук. - Кеннет, почему ты позволяешь это?
Если он не хочет ничего говорить нам зачем же мы  пришли сюда? Проводи  меня
домой.
     И она направилась к выходу.
     Брук  посмотрел сначала  на Вулфа, потом на меня  и  на  Воуна  с явной
надеждой, что кто-нибудь  из  нас  попытается  разрядить  обстановку,  но мы
промолчали. Его жена тем временем уже подходила к двери. Брук поднялся.
     -  Номера  моего  домашнего  и служебного  телефонов есть в  телефонном
справочнике, - обратился он  к Вулфу. -  Я совершенно серьезно предлагаю вам
свою помощь. Пошли, Питер.
     Воун, видимо, собирался что-то сказать, но заколебался, и пока он стоял
в нерешительности, я успел выйти в  вестибюль. Миссис Брук стояла у вешалки.
Я  хотел  помочь ей  одеться,  но  остановился,  словно  наткнувшись  на  ее
уничтожающий взгляд.
     -  Кеннет, подай  мне пальто, -  подчеркнуто громко  сказала она, когда
подошли Брук и Воун.
     Закрывая  за ними дверь, я  решил  в самое ближайшее время  обязательно
повидать ее восьмилетнего сынишку и узнать  у него,  в  какое время  он  лег
спать  вечером  в  понедельник второго марта. Ни одна  женщина пока не может
похвастаться, что она безнаказанно меня оскорбила.
     Вернувшись в кабинет, я сказал Вулфу:
     - Предположим,  Долли Брук  убила Сюзанну  только  за то, что та хотела
выйти замуж за "черномазого". Как мы докажем?
     -  Я  запретил  тебе  употреблять  это  слово  в  моем  присутствии,  -
нахмурился Вулф.
     -  Я только цитирую  миссис Брук и взял  в  кавычки слово "черномазый".
Разве...
     - Довольно!
     Я потянулся и зевнул.
     - В последнее время мне пришлось много  сидеть и мало  двигаться. Шесть
часов  торчал за пишущей  машинкой, Миссис Брук, уходя, намеренно  оскорбила
меня. К нам они явились по ее предложению, она хотела выяснить степень нашей
осведомленности. Еще месяц назад она сказала мужу, что знает или подозревает
о намерении Сюзанны выйти замуж за негра. Она знала адрес квартиры Сюзанны в
Гарлеме, потому что бывала там. Судя по рассуждениям миссис Брук, она должна
была убить  именно Сюзанну, поскольку убийство Данбара  ничего  не решало, -
Сюзанна  Брук  могла бы найти другого  негра. Ее алиби  никакой  критики  не
выдерживает. Она могла добавить ребенку в молоко немного люминала и оставить
его одного спящим. Или  пригласила  мамашу Брук посидеть с ребенком,  и та -
умышленно  или  неумышленно  -  стала  соучастницей  убийства. Я  что-нибудь
недосказал?
     - Да, три пустяковых факта.  По ее  словам, Сюзанна Брук была прекрасно
воспитанной  девушкой  однако в действительности ни  раньше,  ни  сейчас она
этого не думала  и не  думает. Дальше. Ей  известно, что Данбар  Уиппл живет
неподалеку от квартиры Сюзанны  Брук в Гарлеме.  И последнее. Перед  тем как
встать, чтобы уйти, она уронила сумочку... Где она живет?
     Я подошел к письменному столу, взял  телефонный справочник Манхэттена и
нашел нужную страницу.
     - На Парк-авеню, в районе  Шестидесятых улиц - около Шестьдесят седьмой
или Шестьдесят восьмой.
     - Как бы она добиралась?
     - Вероятно, на такси или на собственной машине, если она у нее есть.
     - Сейчас же  свяжись с  Солом. Пусть немедленно выяснит, есть ли у  нее
машина, а если есть, ездила ли она в ней в тот вечер. Возьми блокнот.
     Выполняя наши  поручения Сол  Пензер  получал  десять  долларов в  час,
причем мы оплачивали в  такие дни  все его расходы. Вот почему я вежливо, но
твердо пытался возразить:
     - А я, по-вашему, уже стал инвалидом?
     - У тебя будет другое поручение: мистер Остер и мистер Уиппл. Где  твой
блокнот? Для завтрашней прессы... можно ограничиться "Газетт". Одна колонка,
скажем, в  два дюйма. Заголовок крупным шрифтом: "ТАКСИСТ", а дальше обычным
газетным  шрифтом:  "...который отвез  из района Шестидесятых  улиц  на  Сто
двадцать  восьмую  улицу  в  понедельник  вечером  второго марта интересную,
хорошо  одетую женщину лет  тридцати,  получит хорошее вознаграждение,  если
свяжется со  мной".  Ниже  должна  следовать  моя  фамилия,  адрес  и  номер
телефона.  Печатать три дня подряд: завтра,  в  понедельник  и во вторник. У
тебя есть замечания?
     - Одно. Нужно указать: "Из района Восточных Шестидесятых улиц".
     - Добавь.
     - Она может увидеть заметку. Это имеет значение?
     - Нет. Если она боится, то чем больше будет  напугана, тем лучше. Снова
возьми блокнот. Запиши, о  чем спросить Остера и Уиппла. Нам не нужно, чтобы
тут у нас собралась целая армия. Только те, кто...
     - Я  должен вначале передать объявление в газету, - перебил  я и набрал
соответствующий номер.


Глава VIII

     Весь уик-энд мне не везло. Встречу с Остером и Уипплом, назначенную  на
субботу,  пришлось отменить  так как Остера вызвали в Вашингтон на  какое-то
совещание  в  министерстве юстиции. Предполагалось, что он вернется  лишь  в
воскресенье  вечером. Сол Пензер - отличный детектив, но ему осталось только
беспомощно  развести  руками,  когда выяснилось,  что служащий  гаража,  где
стояли  оба "герона"  Кеннета  Брука,  дежуривший вечером в тот понедельник,
уехал на уик-энд, причем никто не мог сказать, куда именно.
     В субботу, в четыре часа дня, меня вызвали в прокуратуру для обсуждения
некоторых  деталей  отчета,  переданного мной в уголовную полицию.  Помощник
прокурора, некий Мандель,  явно изнывал от желания поговорить со мной  через
тюремную решетку при условии, что я  буду  находиться внутри, а  он снаружи.
Этот самый Мандель так долго продержал меня в прокуратуре, что я часа на два
опоздал во "Фламинго", где мы с друзьями собирались потанцевать.
     В субботу и дважды в  воскресенье  звонил  Лон Коэн. Некоторые  ловкачи
журналисты, а возможно и сам Лон, прочитав  объявление в газете, припомнили,
что  Кеннет,  брат  Сюзанны  Брук,  проживает  как  раз  в  районе Восточных
Шестидесятых улиц; адрес на Сто двадцать восьмой  улице был известен многим,
ну и Лон, разумеется, захотел узнать, в чем дело. В субботу  я  уклонился от
ответа, но он не  отставал  и  два раза  звонил в  воскресенье, допытываясь,
явился ли к нам таксист.
     Таксист, к сожалению, не приходил.
     К  Остеру мне удалось попасть  только в понедельник. В первой  половине
дня  я  пришел в  канцелярию  Комитета защиты  гражданских прав, занимавшего
целый   этаж  в   одном   из  зданий  на  Тридцать   девятой  улице,   около
Лексингтон-авеню.  Обстановку здесь я бы не назвал роскошной но и бедной она
не была. Я несколько удивился, обнаружив, что телефонистка (она же  дежурная
по приемной) обладала кожей такого  же цвета, что и я, если не светлее.  Это
была  женщина  с  седеющими  волосами, двойным подбородком и длинным  острым
носом,  словно взятым с  другого  лица. Позже я узнал, что во всем  аппарате
насчитывавшем тридцать четыре человека, белых было пятеро, причем четверо из
них  работали безвозмездно, ради того, чтобы  "творить добро", как выразился
мистер Воун.
     Остер  занимал  маленькую комнату  с одним окном, но  уже вскоре  после
начала  нашего  разговора  провел  меня  в  кабинет  директора-распорядителя
комитета Томаса Хенчи. Я  оказался в большой комнате со шкафами,  полками  и
несколькими десятками фотографий на  стенах. Мне довелось видеть  Хенчи раза
два  по  телевидению  -  широкие  плечи, полноватые, но  не  отвислые  щеки,
короткая шея, кожа  цвета крепкого кофе  со сливками. Он поднялся,  готовясь
пожать  мне  руку, и  я вовремя  принял меры, чтобы сохранить в целости свои
пальцы, - люди с таким вот короткими шеями могут шутя раздавить их.
     Я провел у Хенчи больше часа, причем беседа наша протекала, в общем-то,
довольно мирно  и  спокойно.  Я  объяснил  ему, что  выражение  Вулфа  "весь
аппарат" не следует  понимать  буквально. Он  хотел  бы повидать  только тех
сотрудников комитета,  которые  общались с Данбаром Уипплом, или  с Сюзанной
Брук,  или  с  обоими вместе  и  могли  сообщить  нам какие-нибудь  полезные
сведения.  С  моей помощью  Остер  и  Хенчи  тут  же отобрали  таких  людей.
Вернувшись домой,  я  сейчас  же перепечатал  для  Вулфа  составленный  нами
список, дополнив его своими наблюдениями. Выглядел он так:
     Томас Хенчи:  около  пятидесяти лет;  директор-распорядитель;  держится
вежливо, но не сказал бы,  что дружественно; понимает,  что вся  эта история
очень вредит КЗГП, и очень переживает;  видимо, не  исключает,  что  Сюзанну
Брук убил Уиппл.
     Гарольд  Р.  Остер: юрисконсульт; кажется, сообщил Хенчи, что совещание
созывается по его предложению, чего я опровергать не стал.
     Адам  Юинг:  лет сорока; негр; руководит отделом информации и работал в
тесном  контакте с Уипплом; умный, энергичный человек; думает, что знает все
и, возможно, не так далек от истины; держался весьма вызывающе.
     Кэсс  Фэйзон: лет сорока пяти;  негр; руководит  сбором пожертвований в
фонд  комитета; непосредственный  начальник Сюзанны; судя по всему,  Сюзанна
ему нравилась, а Данбар нет. (Я ни на что не намекаю.)
     Мисс  Рей  Кольман: примерно  того же  возраста,  что  Сюзанна;  белая;
помогала устраивать митинги  и благотворительные вечера; к работе привлечена
самой Сюзанной, которая выплачивала ей жалованье из своих  средств; намерена
продолжать работа в комитете. Лично с ней я не встречался, но со слов других
у  меня  сложилось  впечатление,  что  она  не  одобряла  увлечения  Сюзанны
Данбаром. Детали я не выяснял, так как это не входило в мои задачи.
     Мисс Бет  Тайгер; негритянка;  двадцати одного  года;  секретарь Хенчи;
из-за нехватки людей в комитете иногда записывала под диктовку  Данбара. Еще
одно впечатление, возникшее в результате брошенного  Хенчи замечания: Тайгер
была неравнодушна к Данбару. Я лично с ней не разговаривал.
     Мисс  Моуд Джордан: белая; лет  пятидесяти или  больше; телефонистка  и
дежурный секретарь; включена в этот список главным образом потому, что в тот
вечер разговаривала с Сюзанной, по ее просьбе написала и положила Данбару на
письменный стол записку о том, что  Сюзанна не сможет вернуться  на квартиру
ранее девяти  часов;  работает безвозмездно; большая  энтузиастка  борьбы за
гражданские  права  -  очевидно, тоже относится  к  числу  "творящих добро";
располагает солидными средствами,  так как,  по  словам  Хенчи, пожертвовала
однажды  пятьсот  долларов в фонд  помощи  детям  убитого расистами  Меджера
Иверса; старая дева, из тех, что обязательно на  чем-то помешаны (всего лишь
мое личное впечатление, основанное на  безошибочном  понимании натуры женщин
моложе девяноста лет).
     Все  они знали о  квартире  Сюзанны Брук  в  Гарлеме,  а  Хенчи, Юингу,
Фэйзону и Кольман был известен ее точный адрес. По словам Остера,  он адреса
не  знал. Джордан  знала  номер  телефона.  Что  знала  Тайгер,  выяснить не
удалось.
     Вернувшись  в  шесть часов из  оранжереи, Вулф  сразу  же взял  список,
дважды прочел его, минуты две  хмурился, потом спрятал бумагу в ящик стола и
взялся за  очередную книгу  - на этот раз не  Роуза о  Шекспире, а  адвоката
Кунстлера  "Священник и  хорист".  Я  уже  прочитал ее  и  счел  необходимым
рекомендовать  Вулфу.   В  книге  рассказывалось  о   расследовании   одного
преступления. Мы обсуждали произведение  Кунстлера во время обеда и пришли к
выводу, что нью-йоркская полиция и окружная прокуратура провели следствие из
рук вон плохо.
     Вечер  начался не  очень  обещающе.  В  тех  случаях,  когда  у  нас  в
послеобеденные часы  собирается больше четырех человек,  я  снаряжаю в кухне
портативный бар на колесиках и ставлю его в кабинете. Так я сделал и на этот
раз, однако прошло уже  минут двадцать, а никто из присутствующих не изъявил
желания  выпить. Это  меня  удивляло.  Следовало ожидать,  что  вот в  такой
обстановке,  в девять часов  в