мужа. Она терзала его, превратила  его жизнь в постоянную пытку. Моему
же мужу ей не удалось  бы испортить  жизнь, потому  что он  сам - как бы это
выразиться? - пустышка.
     Она помолчала, вздохнула и вновь заговорила:
     - Мне  и в мысли не  приходило,  что когда-либо я  буду вести  подобные
разговоры с  кем угодно, но мне пришлось кое-что объяснить в полиции. Теперь
я  готова  вывернуться  наизнанку, лишь  бы это  пошло  на  пользу  Мартину.
Конечно, я не могла быть совершенно равнодушной в отношении Поля и Бонни, но
когда первое  чувство незаслуженной обиды прошло,  я подумала, что не так уж
это и важно. Все,  кроме  Мартина, стало мне безразличным.  Не считайте меня
безнравственной дурочкой, когда согласилась выйти замуж за Поля. Решила, что
могу  согласиться  на  его  предложение, потому  что никогда  ни  в  кого не
влюблялась и  была  уверена,  что это  чувство мне недоступно. Когда вчера в
полиции мне  начали  задавать вопросы, я решила, что  не стану скрывать, как
отношусь к  Мартину. Да вряд ли бы мне  это удалось, хотя прежде никто ни  о
чем не догадывался.
     Вулф взглянул на часы.  Без двадцати час, еще  тридцать  пять  минут до
ленча.
     - Вы сказали, что  ей не удалось бы испортить жизнь вашему мужу, потому
что он пустышка. Вы полностью отвергаете возможность того, что он ее убил?
     Она задержала дыхание.
     - Нет... Это слишком  сильно  сказано...  Если  он был там  с нею и она
что-то сказала или сделала... Не знаю.
     - Иными словами, непреднамеренное убийство?
     - Возможно... Не знаю.
     - Не знаете ли вы, не было ли у вашего мужа личных конвертов и почтовой
бумаги  Джеймса  Невилла  Бэнса?  Кремового  цвета  с  золотыми  обрезами  и
теснением?
     Она широко раскрыла глаза:
     - Что? Джимми Бэнс?
     - Да. Это важно в силу одного обстоятельства, о котором вы не знаете, а
мистер Кирк знает. Вопрос очень  простой. Видели ли вы  когда-нибудь в вашей
квартире  чистый листок и  конверт,  которые  сделаны  на заказ  для мистера
Бэнса?
     - Нет. Чистых не видела. А надписанный им, - да.
     - Вы бывали у него в квартире?
     - Конечно.
     - Знаете ли вы, где хранятся его почтовые принадлежности?
     - Да, в письменном столе в студии. В ящике. Вы говорите, это важно?
     - Да. Спросите у мистера Кирка, он вам  сможет объяснить. Как хорошо вы
знаете мистера Бэнса?
     - Ну... он  владелец дома,  в  котором мы  живем.  У нас имеются  общие
знакомые,  иной раз  мы у них встречаемся. У него в студии имеется подробный
перечень всех приемов за каждый месяц. В этом отношении он странный педант.
     - Это он убил миссис Кирк?
     -  Нет. Разумеется,  я  задавала  себе  этот  вопрос. Я спрашивала себя
решительно обо всем. Но  Джимми  Бэнс, если вы его знаете, почему  бы он это
сделал? Почему вы интересуетесь его почтовой бумагой?
     - Спросите у мистера Кирка.  Я  стараюсь выяснить некоторые бессистемно
выбранные моменты. Миссис Кирк пила водку?
     -  Нет.  Если и пила, то я этого  никогда не видела. Она вообще не была
большой  любительницей спиртного,  а  уж  если  пила, то непременно  джин  с
тоником летом, а зимой "Вакардис".
     - Ее муж пьет водку?
     - Нет, никогда. Он любит скотч.
     - Ваш муж пьет водку?
     - Да. Теперь почти всегда.
     - А мистер Бэнс?
     -  Да. Именно он приучил моего мужа  к водке. Полиция  у  меня  все это
спрашивала.
     - Естественно. Вы сами пьете водку?
     - Нет. Только шерри.
     Она покачала головой:
     - Не понимаю - может  быть, вы  мне объясните? Все те  вопросы, которые
мне задавала полиция...  похоже, что они  были уверены,  что виноват один из
нас, Мартин, или Поль, или Джимми Бэнс,  или я. А теперь и вы тоже.  Но ведь
это  мог  сделать  какой-то другой  мужчина,  которого  Бонни...  или вообще
грабитель или какой-то негодяй, не правда ли?
     -  Не  невозможно,  -  согласился Вулф,  - но  более  чем  сомнительно.
Благодаря  обстоятельствам, которые породили вопросы о персональной почтовой
бумаге мистера Бэнса и конвертах.  А теперь вот еще какой вопрос:  какая  вы
домашняя хозяйка?  Интересуетесь  ли вы  состоянием  носильных вещей  вашего
мужа?
     Она улыбнулась от неожиданности:
     - Вы задаете невероятно странные вопросы.  Да,  конечно. Даже хотя мы с
ним не... Да, я пришиваю пуговицы и все такое.
     - В таком случае вы должны знать,  что у  него есть или было. Не видели
ли  вы когда-нибудь  среди  его  вещей шелковый галстук  кремового  цвета  с
диагональными полосочками, очень узенький?
     Она нахмурилась:
     -  Это  снова  Джимми  Бэнс, его излюбленные  цвета. У  него  я  видела
подобный галстук, возможно даже не один.
     - Их  у него было девять.  И вновь простой вопрос. Не видели ли вы один
из них у  вашего мужа? Не обязательно у него в руках  или надетым на него, а
так, в одном из его ящиков?
     -  Нет,  мистер  Вулф.  Это  обстоятельство,  каково  оно? Вы говорите,
Мартину оно известно, но я отвечаю на ваши вопросы и...
     Зазвонил  телефон. Я повернулся и снял трубку, произнес обычную формулу
и услышал голос нашего клиента:
     -  Это Мартин  Кирк. Передайте  мистеру Ниро Вулфу,  что галстука здесь
нет. Он исчез.
     - Разумеется, вы всюду смотрели?
     - Да, конечно. Я абсолютно уверен.
     - Не вешайте трубку.
     Я повернулся:
     - Кирк. Предмета нету.
     Вулф кивнул:
     - Как я и ожидал.
     - Какие-нибудь указания?
     Он надул губы. Рита моментально вскочила на ноги и спросила:
     - Можно мне с ним поговорить?
     И прошла к телефону,  протянув  вперед руку. Вулф  кивнул. Я указал  на
аппарат  на  его  столе,  сказав,  что  он  может  воспользоваться  им.  Она
повернулась и взяла там трубку. Я свою не повесил.
     - Мартин?
     - Да. Рита?
     - Да. Где вы?
     - В своем номере в гостинице. А вы все еще там.
     - Да, что вы намереваетесь делать? Пойдете на работу?
     - Великий боже, нет! Хочу повидаться с Джимми Бэнсом.  Затем еще раз  с
мистером Ниро Вулфом. Кто-то...
     Я вмешался.
     - Не вешайте трубку. Я сообщил  мистеру  Вулфу, он  хочет вас кое о чем
проинструктировать.
     И Вулфу.
     - Он говорит, что собирается повидаться с Бэнсом. Я должен ему сказать,
чтобы он отложил визит, или вы сами: с ним поговорите?
     -  Ни  то,  ни другое. Он совершенно  не спал  и почти не ел.  Вели ему
приехать сюда вечером, часиков в девять, если он проснется, и сообщить мне о
своем разговоре с мистером Бэнсом.
     - Сами скажите ему об этом.
     Являясь  оплачиваемым работником,  я,  конечно,  оставался  на  месте в
присутствии посетительницы.  Я  достаточно от него натерпелся  за  последнее
время, а  тут еще эта бестактность.  Он, кажется, решил окончательно вывести
меня из себя своими неожиданными решениями.  Кстати,  его  сердитый  взгляд,
который, конечно,  он бросил  автоматически, не  достиг цели, потому что моя
голова  была повернута в  сторону,  так что Вулф видел  мой профиль, включая
плотно сжатие губы. Когда Рита закончила свой разговор, он взял у нее трубку
и  коротенько переговорил с клиентом  и  посмотрел на  часы. Шесть минут  до
ленча.
     - Я вам еще нужна? - спросила Рита, - я бы хотела уйти.
     - Позднее, пожалуй. Если бы вы позвонили сюда в начале седьмого?
     Я поднялся и заговорил, подойдя к дверям передней комнаты:
     - Если  вы не  возражаете, миссис Фауджер, не  могли  бы  вы здесь  еще
задержаться на несколько минут?
     Она  взглянула  на Вулфа, убедилась, что  он не возражает,  и  вышла из
кабинета. Стоило ей только перешагнуть через  порог, я закрыл за  ней дверь,
сделанную из  такого же звуконепроницаемого материала, как и стены, вернулся
к столу Вулфа и заговорил:
     - Если у вас дурное настроение, нельзя же срывать зло на мне... Я всего
лишь пару раз обращал ваше внимание на тот факт, что иметь клиента нам бы не
мешало. Я не хочу сказать, будто наше положение безвыходное, что мы сидим на
мели, так что вам  надо хвататься за первое же предложение и получить жалкую
тысчонку с  типа,  который, возможно,  заработает вышку. А  теперь, когда он
заявляет, что собирается встретиться с Бэнсом, чтобы по-своему урегулировать
вопрос о  галстуке, а ведь галстук был послан мне, а не вам, вы не только не
запрещаете это, вы даже не велите мне присутствовать при этом разговоре. Она
также  собирается туда, это ясно, как  дважды два  четыре, ей вы предлагаете
позвонить сюда  после шести вечера.  Я признаю, что вы гений,  но  когда  вы
взяли у Кирка чек,  у вас не могло быть ни малейшего  представления, виновен
он  или нет,  и даже сейчас вам это не ясно.  Полиция, возможно, располагает
неопровержимыми доказательствами. Они будут счастливы  посадить  вас в лужу.
Галстук был послан мне, я  его  отдал Кремеру,  вот почему я сейчас говорю с
вами отнюдь не почтительно.
     Он кивнул:
     - Хорошо сказано. Прекрасная речь.
     - Благодарю вас. И?
     -  Я не велел  тебе сопровождать ее по той  причине,  что  сейчас будет
подан ленч. К тому же  я сомневаюсь, что ты раздобудешь что-нибудь полезное.
Естественно,   мне  придется  встретиться  с   мистером  Бэнсом  и  мистером
Фауджером. Что  касается отчаянного положения, когда я взял у  мистера Кирка
чек,  я знал, что практически нет никакой вероятности того, что он убил свою
жену, и я...
     - Как?
     Вулф покачал головой:
     - Ты хочешь, чтобы я все  разжевал и положил  тебе в рот? Тебе известно
решительно все, что знаю я. Пошевели  немного мозгами. Если вместо  ленча ты
предпочитаешь присутствовать  при пустом разговоре, поступай как  знаешь,  я
отговаривать не  стану.  Но  не надейся,  тебе  не  удастся  заставить  меня
пуститься в объяснения, которые тебе совершенно не нужны.
     Вошел Фриц объявить о ленче, понял, какова атмосфера, и замер в дверях.
Я пошел распахнуть дверь в переднюю комнату, вошел в нее и сказал Рите:
     - Олл-райт, миссис Фауджер. Я еду с вами.

     Глава VI

     Когда ты доволен собой и злишься на  кого-то другого, все очень просто.
Ты ругаешь его в глаза, если он поблизости, и за глаза, если он отсутствует,
и ты предпринимаешь шаги, если и когда они  тебе доступны.  Когда ты злишься
на самого себя, тогда еще проще: объект твоего недовольства рядом и не может
удрать.  Но когда  ты  злишься на  себя и в то  же  время  на  кого-то  еще,
положение у  тебя затруднительное. Если ты  сосредоточишь внимание на одном,
второй вмешивается и действует тебе на нервы.
     Именно  таким  было  положение  вещей, когда  я  отступил в  сторону  в
прихожей здания  по Хорн-стрит, предоставив  Рите возможность отпереть своим
ключом  дверь.  Пока мы  с  ней ехали в  такси, я  рассказал  ей  о проблеме
галстука. Какая разница, услышит ли  она это от меня или позднее от Кирка, а
ей неплохо было знать, почему Кирк хочет повидаться с Бэнсом.
     Я  предполагал, что Рита сначала  захочет  пройти  в свою  квартиру  на
первом этаже. Несомненно,  любая женщина поступила бы именно так, если бы ее
волосы и лицо были бы в таком состоянии, как у нее. Но ничего подобного. Она
прямиком вошла в  лифт, поднялась  на  третий  этаж, там вышла  и  нажала на
кнопку  звонка  квартиры  мистера Бэнса. Дверь  отворилась, на  пороге стоял
Бэнс.  Его  лицо  не было таким гладким и ухоженным, как накануне, и одет он
был иначе: скромный серый костюм, белая рубашка и простой  серый же галстук.
Конечно, вызов в  прокуратуру и  ему поубавил спеси. Он воскликнул "Рита!" и
протянул руку, потом увидел мена.  Не знаю, как бы он со  мной поздоровался,
потому что вмешался откуда-то вынырнувший Кирк. Он первым делом заявил Рите,
что  ей  не следовало  приходить.  Она что-то  ответила,  но  он  ее не стал
слушать, тоже увидев меня.
     - Очень рад, что  вы здесь. У меня нет полной ясности в отношении того,
что мне говорил Ниро Вулф  про галстук. А я как раз собирался рассказать про
него Бэнсу. Рита, прошу вас, это моя забота.
     Но она решительно покачала головой:
     -  Послушайте, Мартин.  Это вам  не следовало бы сюда приходить. Теперь
мне понятно, почему полиция считает, что это сделал один из нас,  значит это
наша общая забота. Вам следовало  бы предоставить заниматься этим делом ему,
Ниро  Вулфу. Ну, а вам не стоит на эту тему ни  с кем разговаривать, даже со
мной. Ведь я права, согласитесь, мистер Гудвин?
     Вы помните, я упоминал о  своем дурном настроении  и  о  его  причинах,
поэтому ответил не без яда:
     - Мистер  Вулф знал, что  он идет сюда... Многие называют мистера Вулфа
кудесником, а  к кудесникам нельзя подходить с обычными мерками. Разумеется,
он заставил меня сюда поехать.
     Мой язык с трудом ворочался, произнося последнюю фразу. Но личные обиды
должны оставаться личными и не выходить за стены дома.
     Бэнс недоверчиво поглядывал на меня:
     - Вы говорите, вас заставил сюда поехать Ниро Вулф?
     - Я ездил к нему, - объяснил Кирк. - Он сообщил мне про галстук. Именно
об этом я и хочу вас спросить. Вы припоминаете,  что когда-то дали мне  один
из...
     Задребезжал звонок. Я стоял  между дверью  и Бэнсом и отошел в сторону,
пропуская  его  к выходу.  Он  отворил  дверь,  в  прихожую  вошел  мужчина,
осмотрелся и произнес:
     - Что, никак гости?  Ну, Джимми, нашли  же вы время  принимать  у  себя
гостей!
     Я сказал "пропищал",  потому  что  именно  таким голосом  его  наделила
природа, и  это не  был  притворный  фальцет, который  по телефону велел мне
сжечь галстук. Надо признаться, этот тоненький голосок не  вязался с высоким
ростом, широкими плечами и красивым мужественным лицом вошедшего.
     - Это не гости, Поль, - сказал Бэнс, но Поль уже был подле Риты:
     - Моя маленькая, ты настоящее пугало. У тебя устрашающий вид.
     И тут же повернулся к Кирку:
     -  А   посмотреть  на  вас,  Мартин,  дорогой...  Постойте,  а  почему,
собственно говоря, вы еще на свободе?
     Наконец его взгляд обратился ко мне:
     - Вы из полиции?
     Я покачал головой:
     - Я не иду в расчет. На меня не обращайте внимания.
     - С удовольствием. Ха-ха-ха.
     К Бэнсу:
     - Я пришел спросить вас кое  о чем, теперь я могу спросить всех. Знаете
ли вы, что у полиции есть один из ваших шикарных галстуков с кровавым пятном
посредине?
     Бэнс кивнул:
     - Да, знаю.
     - Где они его раздобыли? И  почему изводили меня бесконечными вопросами
о том, не утащил ли я его или один из дюжины в вашем стенном  шкафу?  Или вы
им что-то такое ляпнули?
     -  Нет,  конечно. Я только  сообщил, что  одного  галстука  у  меня  не
хватает. Он исчез.
     Кирк вмешался:
     - И вы так же сказали, что дали мне подобный галстук.
     Бэнс бросил на него хмурый взгляд:
     - Черт возьми, Мартин, я  должен был  это сказать, не так ли? Все равно
бы они про это узнали. Это было известно не только нам двоим.
     - Конечно, должны были, - сказал Кирк, - я это понимаю. Но этот галстук
тоже исчез. Я перерыл все  свои вещи, галстука нигде нет. Значит его утащили
из моей комнаты до того, как я перебрался в гостиницу, потому что я забрал с
собой решительно все, что у меня имеется. Вот я и пришел спросить, не знаете
ли вы...
     - Какое нахальство? - внезапно разъярился Поль, - какое право вы имеете
задавать всем свои дурацкие вопросы? Почему вы еще на свободе?  О'кей, вы ее
ухлопали, она  на том свете. Что  за трюк  вы придумали с одним из галстуков
Джимми? Откуда на нем может быть пятно?
     - Нет, - воскликнул Кирк, - я ее не убивал.
     - Ох, перестаньте!  Я подумал, возможно, в конце-то концов вы не  такой
слюнтяй, как мне казалось. Она украсила вас наверняка  самой роскошной парой
рогов, подобной которой не сыскать на целом свете, а вы никогда ей и пальцем
не погрозили.  Как будто в этом не было  ничего особенного, относились к ней
как к лежачей больной, окружали  ее, теплом и заботой... Я считал, что более
жалкого  извинения  ни один  мужчина не может  придумать, но вчера, когда  я
узнал, что случилось...
     Конечно, я слышал и читал про то, что один мужчина награждает пощечиной
другого, но тут  я  впервые  стал  свидетелем  того,  как  это  случилось  в
действительности.
     Кирк  ничего  не  сказал,  он просто  отвесил звонкую пощечину открытой
ладонью по самодовольной физиономии Поля Фауджера, а  тот, от неожиданности,
тоже промолчал, но тут же нацелился кулаком в челюсть Кирка.
     Я не пошевелился. Поскольку Фауджер на  четыре дюйма был выше  и фунтов
на двадцать  тяжелее Кирка,  я не сомневался, что  зачинщик  незамедлительно
окажется на полу. И хотя вроде бы в мои обязанности входит защищать интересы
клиентов, на этот раз, подумал я, Вулфу самому следовало бы выступить в роли
защитника.
     Но меня, точно так же как  и  Фауджера, ожидал сюрприз. Ему всего  тишь
раз удалось  задеть  скользящим ударом  плечо  Кирка,  когда тот  согнулся и
откинул назад  голову. Не то, чтобы  у  Кирка чувствовалась  техника. Как  я
догадываюсь, все дело  было в том, что  наконец-то Кирк делал то,  о чем уже
давно мечтал, и стремился отомстить за все прошлые насмешки и унижения; пока
у него это получалось. Он нанес Фауджеру не менее двух десятков ударов  и по
физиономии,  и по шее,  по груди, по  ребрам, правда не слишком сильных, так
что  тот  ни разу не  только не  приземлился, но и не пошатнулся. Но один из
беспорядочных ударов пришелся точно по носу, заструилась кровь.
     Настало время мне вмешаться, потому что Бэнс выпроваживал  из помещения
Риту,  поэтому когда кровью покрылся рот  и подбородок Фауджера, я  захватил
Кирка со спины и оттащил его назад, после чего встал между дерущимися.
     - Вы сейчас испачкаете себе костюм, - сказал я Фауджеру,  - полагаю, вы
знаете, где находится ванная комната?
     Он тяжело дышал. Потрогав  пальцами  рот, он взглянул на пальцы, увидел
на них кровь,  сильно побледнел и попятился. Я повернулся на каблуках. Кирк,
тоже запыхавшийся, сидел на стуле,  опустив голову и разглядывая косточки на
сжатых кулаках. По всей вероятности, на  них была содрана кожа. Бэнс таращил
на  него   глаза,  пораженный  не  менее  Фауджера,   Рита   явно  сияла.  С
раскрасневшимися щеками она была удивительно привлекательна.
     - Должна ли я  тоже идти? - спросила она у  меня. - Он нуждается в моей
помощи?
     Вот где настоящая  любовь! Мартин Великий избил ее мужа, значит Мартина
надо поддержать в  тяжелую  минуту. С моей  стороны было  бы  предательством
сказать ей, что "увечья" Поля были пустяшными, пускай гордится своим героем.
И я  сказал:  нет, не ходите, он справится сам.  Пошел проверить руки Кирка,
тоже ничего особенно страшного.
     - Почему вы их сразу не разняли? - требовательно поинтересовался Бэнс.
     - А разве не я  их разнял?  А с  таким напористым боксером,  как  Кирк,
быстрее не получилось.
     - Вот уж никогда бы не подумал...
     Он не договорил.
     - Вы сказали, что он обратился к Ниро Вулфу?
     -  Я  этого не  говорил, но он  действительно  к  нему  обратился. Могу
подтвердить, потому что я при этом присутствовал... Он поручил мистеру Вулфу
провести  расследование.  Вот  почему  я здесь. Собираю информацию,  которая
установит невиновность клиента мистера Вулфа. Располагаете ли вы таковой.
     - Боюсь, что нет.
     Он снова хмурился:
     -  Но,  конечно,  он  невиновен. То,  что тут  наговорил Поль  Фауджер,
достойно смеха.  Надеюсь,  полиции он этого не сказал. Но с их опытом,  я не
думаю...
     И  снова зазвякал звонок. Бэнс отворил дверь, через порог шагнул Закон.
Любой человек с полувзгляда сказал бы,  что это Закон, если бы даже до этого
он никогда не видел и не слышал о сержанте Пэрли Стеббинсе. Сделав два шага,
Стеббинс остановился, осмотрелся и увидел меня.
     - Да-а, - произнес он, - я так и думал. Ничего, вы с Вулфом на этот раз
просчитались,   быть  вам  в  дураках...   Впрочем,  вы   не  станете  долго
упорствовать...
     Он отвел глаза  в  сторону и заметил вышедшего из внутреннего помещения
Фауджера.