пытающийся отогнать прочь назойливую муху. Он открыл
глаза и посмотрел на Аниту Принс. - Это уже чересчур. Какая наглость!
   Он перевел взгляд на меня и пояснил:
   - Вам, должно быть, известно,  что  только  вчера  здесь  убили  одну
женщину. Безусловно, известно! - Он указал на дверь. - Вон  там!  -  Его
рука бессильно рухнула на стол, словно мертвая птичка. -  И  после  этой
трагедии я пережил еще смерть дорогого и старого друга.  Мисс  Йер  была
для меня больше, чем друг; по внешности и внутренней сущности  она  была
совершенством, в ее движениях звучала  музыка,  и  она  могла  бы  стать
непревзойденной манекенщицей. Божественной! Я восторгался ею неприкрыто,
от всей души и от чистого сердца. Она никогда не присылала мне писем.  -
Галлент кивнул Аните Принс. - Пусть он уйдет, - устало пробормотал он.
   Она прикоснулась пальцами к его руке.
   - Вы выделили ему пять минут, Алек, - заметила она,  -  а  он  пробыл
здесь только две. - Ее голос звучал уверенно  и  непринужденно.  Глазищи
уставились на меня.  -  Значит,  вам  не  известна  цель  расследования,
которое проводит Ниро Вулф?
   - Нет, мисс Принс, - вздохнул я, - он говорит мне лишь то, что я,  по
его мнению, должен знать.
   - И вам неизвестно, кто его нанял?
   Значит, Дрю все-таки сказал им немного больше,  подумал  я,  а  вслух
произнес:
   - Да, и это тоже. Он сам вам скажет при условии, что у вас есть то, в
чем он так заинтересован, - письма от Сары Йер.
   - У меня нет никаких писем от нее. И никогда не было. У  нас  с  мисс
Йер были сугубо деловые отношения. - Она улыбнулась, но глаза оставались
серьезными. - Хотя я много раз ее видела, мы с ней не сближались. Мистер
Галлент лично снимал с нее мерки и сам  присутствовал  на  примерках.  Я
только помогала.
   - Кажется... - Она чуть замялась, потом нашлась. - Довольно  странно,
что Ниро Вулф затеял расследование так быстро после ее  смерти.  Или  он
начал его раньше?
   - Не могу сказать. Мне он впервые сказал об этом сегодня утром. Около
двенадцати.
   - Вы вообще, похоже, слабо осведомлены, да?
   - Да, я только выполняю распоряжения.
   - Но вам, по крайней мере, известно, что  мисс  Йер  покончила  жизнь
самоубийством?
   Ответить я не успел. Галлент внезапно  шлепнул  ладонью  по  столу  и
прикрикнул на нее:
   - Господи, ну неужели вы не можете сдержаться? Отошлите его прочь!
   - Извините, мистер Галлент, - вмешался я. - Думаю, что мое время  уже
истекло. Если вы скажете,  где  найти  вашу  сестру  и  мисс  Торн,  это
позво...
   Я захлопнул дверь  на  полуслове,  поскольку  его  рука  метнулась  к
пепельнице - крупной, явно металлической и с виду очень тяжелой. Я успел
даже сообразить, что, поскольку Галлент сам не курил, его жест сулил для
меня серьезные неприятности. Однако Анита Принс  успела  опередить  его.
Левой рукой она  ловко  перехватила  его  запястье,  а  правой  проворно
схватила пепельницу и переставила ее подальше. Проделано все было быстро
и профессионально, с мастерством  фокусника.  В  следующую  секунду  она
заговорила, глядя на меня:
   - Мисс Галлент уехала. Мисс Торн сейчас занята, но вы можете спросить
мистера Дрю, внизу, когда он освободится. А сейчас вам лучше уйти.
   Что я и сделал. В более благоприятной обстановке я бы задержался  еще
минут на пять, чтобы полюбоваться  на  обнаженных  красоток,  но  тогда,
когда мои мысли были сосредоточены на том, как  лучше  уворачиваться  от
града металлических пепельниц, мне было не до эротических вожделений.
   Итак, я повернулся, чтобы уйти. Я уже протянул руку к дверной  ручке,
когда она вдруг опустилась, и я едва успел отскочить  от  распахнувшейся
двери. В проеме стояла Флора Галлент.
 
*** 
 
   Увидев меня, она  остановилась  как  вкопанная.  Потом  попятилась  и
развернулась лицом к столу.
   Анита Принс заговорила первая:
   - Вы ведь знакомы с мистером Гудвином, не так ли? С вашим алиби.
   Флора не ответила. Галлент встал, обогнул стол, прошагал к ней и взял
ее за руки.
   - Родная моя, - с  чувством  сказал  он.  -  Сестреночка.  Туго  тебе
пришлось, да?
   - Нет, все в порядке, - возразила она. - Просто слишком долго.
   - Кто тебя допрашивал? Тот, что квакает, как жаба?
   - Нет, другой. Их было двое. Одного звали  Брилл,  а  второго  Боуэн.
Ужасно долго.
   Еще бы, подумал я, коль скоро сам окружной прокурор вел допрос.
   - Это тянулось больше трех часов, - продолжала Флора.  -  В  основном
они спрашивали не про меня, а про вас. Должно быть, потому, что  у  меня
было алиби. - Она посмотрела в сторону.
   - Да, Анита, я знакома с мистером Гудвином... с моим  алиби,  как  вы
выразились. Карл сказал мне, что он у вас.
   Флора повернулась ко мне.
   - Ну... здравствуйте.
   - Здравствуйте, - собезьянничал я. -  Я,  пожалуй,  не  стану  к  вам
приставать, раз  уж  вас  допрашивали  целых  три  часа.  Хочу  спросить
только...
   - Не здесь, - оборвала меня Флора. Она шагнула вперед и  прикоснулась
к моей руке. С глазу на глаз. - Она снова посмотрела  на  брата.  -  Это
было не очень страшно, Алек. Я расскажу тебе попозже.
   Она вышла в коридор, а я последовал за ней, прикрыв за собой дверь.
   - В моей комнатке так тесно, - говорила на  ходу  Флора,  -  что  вам
негде будет даже ноги вытянуть. - Она снова прикоснулась к моей руке.  -
Вам все равно нужно это увидеть - вы ведь настоящий  сыщик,  не  то  что
эти... Пойдемте со мной.
   Проведя меня мимо лифта, почти до конца коридора, она открыла  дверь,
пропустила меня вперед и вошла следом.
   - Это была ее комната, -  пояснила  Флора.  -  Когда  закончите  меня
допрашивать, можете здесь порыться. Вдруг найдете что-нибудь, что они не
заметили.
   Я  осмотрелся.  Меня  окружали  пальто,  костюмы,  платья,  блузки  и
всевозможные  туалеты.  Они  были  налеты  на  манекенах,  нацеплены  на
бесчисленных вешалках, длинный ряд которых протянулся на натянутой вдоль
стены струне, громоздились на большущем столе. Половину  стены  занимало
зеркало от пола  до  самого  потолка.  В  углу  стоял  письменный  стол,
заваленный  блокнотами,  ручками  и  прочими  мелочами.  Там  же   стоял
телефонный аппарат - тот самый, должно быть,  который  упал  на  пол  во
время нашего разговора.
   Флора прошла к письменному столу и уселась на стул, стоявший напротив
его торца.
   - А вы садитесь на ее стул, - пригласила она.
   - Да я вообще-то могу и не садиться, - заметил я. Впрочем, ладно. - Я
придвинул стул Бьянки Фосс и  уселся  на  него.  -  У  меня  всего  пара
вопросов... даже один. Должно быть, Карл Дрю сказал вам, в чем дело.
   - Он сказал, что вас интересует, не сохранились ли у нас какие-нибудь
письма от Сары Йер, и что Ниро Вулф  хочет  на  них  взглянуть.  У  меня
ничего нет.
   - Тогда на этом все. Не густо для беседы с глазу на глаз, да?
   - Да, - вздохнула она.
   - У меня создалось впечатление, что все здесь обожали  Сару  Йер?  Вы
тоже?
   - Да.
   - Думаю, что вы знали ее и раньше - когда весь мир лежал у ее ног?
   - Да.
   Я посмотрел на нее. Свет из окна  падал  прямо  на  ее  лицо,  отчего
подбородок казался еще более заостренным; вокруг глаз краснели ободки, а
губы были сжаты слишком крепко. Что ж, в этом ничего необычного не было,
ведь Флора только вернулась с  трехчасового  допроса,  учиненного  столь
малопривлекательными личностями, как Брилл и Боуэн; мало того, что убили
женщину, на стуле которой я сейчас сидел, да еще и человек,  к  которому
Флора, по ее  словам,  питала  самые  теплые  чувства,  умер  при  самых
неприятных обстоятельствах. И тем не менее что-то в лице Флоры -  должно
быть, ее глаза - подсказывало мне, что если я захочу  копнуть  поглубже,
то буду вознагражден. Беда была в том, что  я  превысил  бы  полномочия,
предоставленные  Мне  Вулфом,  а  ведь  я  по-прежнему  не  знал,  зачем
понадобился моему толстяку телефонный справочник.
   Поэтому я ограничился тем, что сказал:
   - Ну что ж, тогда на этом ставим точку.
   - Арчи, - выдавила Флора.
   - Что, Быстрый Палец?
   - Вчера вечером, посадив меня в  такси,  вы  на  прощание  поцеловали
меня.
   - Совершенно верно. Очень приятно, что вы помните.
   - А вы могли бы поцеловать меня сейчас?
   Я оказался в затруднительном положении. Дело в том,  что  когда  Вулф
расследует дело об убийстве,  а  я  ему  помогаю,  я,  как  правило,  не
расточаю поцелуи возможным подозреваемым. Сейчас, правда, клиента у  нас
не было, да и занимался я Сарой Йер, а  не  Бьянкой  Фосс.  Кроме  того,
откажись я ее поцеловать, Флора могла бы подумать, что неприятна мне,  а
это было бы не правдой. Словом, я  встал.  Она  тоже,  что  было  вполне
разумно. С высоты моего роста целовать женщину,  сидящую  на  стуле,  не
самый удобный способ.
   Минуту спустя она высвободилась.
   - Значит, я вам все еще нравлюсь.
   - Думаю, что да. Еще несколько таких поцелуев, и  я  смогу  судить  с
большей уверенностью.
   - Тогда я могу вас спросить. Я не стала бы, если...если  бы  вы  были
моим врагом. Теперь же могу. Почему  вы  расспрашиваете  всех  про  Сару
Йер?
   - Потому что меня попросил об этом мистер Вулф.
   - А почему он вас попросил?
   - Понятия не имею.
   - Нет, вы знаете. Он ничего от вас не утаивает. Так почему же?
   Я потряс головой.
   - Ничего не выйдет, Быстрый Палец. Либо я и в самом  деле  ничего  не
знаю, либо знаю, но держу язык на привязи. Какая вам разница?  На  самом
деле я и вправду не знаю, так что вопрос лишь в том, верите вы или нет.
   - Не верю. Вы меня обманываете. Вы мой враг. Вы  сказали  Карлу  Дрю,
что кто-то нанял мистера Вулфа провести расследование. Кто его нанял?
   - Не знаю.
   - Быть такого не может - наверняка знаете. Кто? Карл Дрю?
   - Не знаю.
   - Эмми Торн?
   - Не знаю.
   - Анита Принс?
   - Не знаю.
   Она схватила меня за руки. Никогда бы не  подумал,  что  в  крохотных
ручонках может таиться такая сила.
   Личико Флоры со вздернутым подбородком находилось в нескольких дюймах
от моего лица.
   - Я должна знать, Арчи,  -  прошептала  она.  -  У  меня  есть  очень
серьезная причина, поверьте. Что же мне  делать?  Что  я  могу  сделать,
чтобы уговорить вас?
   Наставления наставлениями, но это было уже  чересчур.  Я  был  обязан
выяснить, что ее грызет.
   - Я не могу сказать вам то, что не знаю,  -  произнес  я,  -  но  вот
помочь  могу.  Сядьте,  возьмите  себя  в  руки  и   подумайте.   Вполне
возможно...
   Дверь распахнулась. Я сидел к ней лицом. Флора выпустила мои  руки  и
обернулась.  Голос,  который  и  мне  не  раз  доводилось  сравнивать  с
лягушачьим кваканьем, проскрежетал:
   - Ты? Вот это да!
   Я готов был лягнуть себя. Верно, моя миссия секретов в себе не таила,
но все-таки Вулф наверняка предпочел бы не разглашать своих намерений, а
тут извольте - сержант Пэрли Стеббинс из уголовной полиции,  собственной
персоной. Вылупился на  меня,  словно  черта  увидел.  Из-за  его  спины
выглядывал Карл Дрю, щеки которого совсем обвисли, а глаза казались  еще
более заплывшими. Позади  Дрю  я  разглядел  копну  золотистых  волос  и
прехорошенькое  личико  с  голубыми  глазами,  совсем   не   заплывшими.
Остальное загораживали Дрю и сержант Пэрли Стеббинс.
   Пэрли сделал шаг вперед, потом еще  один.  Решил,  должно  быть,  что
такая поступь покажется нам наиболее угрожающей. Возможно,  так  и  было
бы, только я его представление видел уже неоднократно.
   - Приветик, - жизнерадостно поздоровался я.
   - Осматриваешь достопримечательности? - хмыкнул он. У Пэрли  довольно
примитивные представления о  чувстве  юмора.  -  На  место  преступления
потянуло?
 
*** 
 
   Я решил упасть до его уровня.
   - У меня болезненное любопытство, пояснил  я.  -  Форма  психического
расстройства. Невроз. - Я перевел взгляд  на  Карла  Дрю,  который  тоже
вошел в комнату. - Кстати, мистер Дрю, если это и есть мисс Торн, то  не
могли бы вы меня ей представить?
   - Да, это я, - сказала золотоволосая красотка. - А  представлять  вас
ни к чему. Я и сама знаю, что вы Арчи Гудвин.
   Теперь, когда моему взору открылось то, что прежде загораживали Дрю и
Стеббинс, я убедился, что и  носик  ее  и  губы  были  под  стать  всему
остальному.
   - Невроз, говоришь? - процедил Стеббинс. - Это с какой стати?
   - Возрастное, - отрезал я, приподняв одну бровь.
   Пэрли уверен, что я это делаю назло ему, - он так не умеет,  -  но  я
преследовал сугубо личные цели.
   - Что ты тут делаешь?
   - Рыбу ловлю, - ответил я. - Послушайте, сержант, давайте не начинать
все сначала. Если вы захотите знать, почему я сую  нос  в  расследование
убийства или зачем я здесь, то это бесполезно. Даже если бы я и  ответил
- а отвечать я не собираюсь, - вы бы все  равно  не  поняли,  какое  это
имеет отношение к вашему делу. Я и сам этого не понимаю. В любом  случае
я уже почти закончил и к тому же еще не обедал. Мне нужно только одно  -
задать парочку  вопросов  мисс  Торн.  Без  свидетелей,  разумеется.  Вы
позволите, мисс Торн?
   - Ну конечно, - живо откликнулась она. - Моя комната находится дальше
по коридору.
   - Минутку, - прорычал Стеббинс. - А не свезти ли тебя в управление?
   - Я там уже был. Сегодня утром я провел два часа в обществе окружного
прокурора.
   - А ты сказал, что едешь сюда?
   - Я и сам не знал, что поеду сюда. Я вернулся домой,  а  мистер  Вулф
дал мне поручение.
   - А я, как всегда, застал тебя  на  месте  преступления.  И  ты,  как
обычно, укрываешь улики и препятствуешь дознанию.
   - Ничего подобного. Какие еще улики?
   - Не знаю, но скоро выясню. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы
препираться с тобой. - Он повернулся вполоборота. - Мисс Галлент, о  чем
говорил с вами этот умник?
   Нет, такого я допустить не  мог.  Вулф  не  предупреждал,  что  нужно
держать его гипотезу в тайне, но и о том, что ее нужно выбалтывать, тоже
не было сказано ни слова - ведь он даже меня в нее не посвятил. И уж тем
более Вулф не хотел бы, чтобы сержант Стеббинс, Кремер или кто-либо  еще
из полицейской шайки-лейки совал  нос  в  его  дела.  Пусть  даже  Флора
смолчит, но кто-то из остальных наверняка проболтается.
   Словом, требовалось срочное вмешательство. Я решительно шагнул вперед
и загородил Флору от Стеббинса.
   - Пойдемте, я хочу сообщить кое-что вашему брату в вашем присутствии.
Пойдемте.
   Флора вскинула голову, метнула быстрый  взгляд  на  Стеббинса,  потом
встала со стула, и я взял ее за руку.
   Когда мы приблизились к двери, я сказал Карлу Дрю и Эмми Торн:
   - И вы тоже. Я хотел бы, чтобы вы это слышали. Пойдемте с нами.
   Они послушались. Мы с Флорой вышли в коридор, Карл Дрю  с  Эмми  Торн
пошли следом,  а  по  пятам  за  нами  топал  Стеббинс.  Поравнявшись  с
кабинетом  Галлента,  я  повернул  ручку,  распахнул  дверь  и  произнес
заготовленную речь:
   -  Извините  за  вторжение,  мистер  Галлент,  но  сержант   Стеббинс
пытается, как всегда, превысить свои полномочия.  Он  требует,  чтобы  я
сказал ему, с какой целью пришел к вам,  а  я  молчу.  Он  считает,  что
сумеет расколоть вас. Вы, конечно, можете ему обо всем рассказать, но вы
вовсе не обязаны этого делать; более того, на вашем месте  я  бы  молчал
как рыба. Полицейские порой бывают на редкость  назойливыми.  Они  хотят
сделать как лучше, но так хотел  и  мальчик,  который  метнул  камень  в
кролика, а угодил в глаз сестре.
   Флора проскользнула мимо меня  в  комнату.  Карл  Дрю,  похоже,  тоже
стремился внутрь, и я  посторонился,  пропуская  его.  За  ним  вошел  и
Стеббинс, метнув на меня свирепый взгляд. Тут  кто-то  потянул  меня  за
рукав, и я обернулся.
   - Замечательная речь, - вставила  Эмми  Торн.  -  Я  бы  захлопала  в
ладоши, если бы знала, что вы закончили.
   - Рад, что вам понравилось. Заметьте, я не репетировал. Экспромт, так
сказать.
   - Чудесно. Если хотите побеседовать наедине, то Моя комната  в  конце
коридора. Вон там.
 
*** 
 
   Комната Эмми Торн размерами оказалась с две предыдущие, в  которых  я
побывал, и в ней не было ни Женщин, ни одежды. На столе не  громоздились
папки или бумаги, а рядом с ним стояли два стула. Я подождал, пока сядет
Эмми, после чего уселся сам.
   - Флора говорит, вы хорошо танцуете, - проговорила она.
   - Молодец, девчонка. Я также мастер чесать языком.
   - А я, признаться, не очень. - Ее  левый  глаз  показался  мне  более
голубым, чем правый; впрочем, возможно, так падал свет.  -  Что  вы  там
наплели про письма от Сары Йер?
   - Со мной, должно быть, что-то не так, - ответил я. - То  ли  галстук
перекошен, то ли пиджак испачкан, не знаю.  Но  сначала  со  мной  резко
говорил мистер Дрю,  потом  мистер  Галлент  едва  не  запустил  в  меня
пепельницей. А теперь вот вы. Почему простой вопрос, который,  заметьте,
я задаю  в  вежливой  и  уважительной  форме,  вызывает  здесь  подобную
реакцию?
   - Я, пожалуй, неверно  выразилась.  Вместо  "наплели"  мне  следовало
сказать: "вешали лапшу на уши".
   - Какое право вы вообще имеете приходить  сюда  и  задавать  вопросы?
Вежливо или нет.
   - Никакого. Это вовсе не право, а свобода. Свобода поступать как  мне
вздумается. Например, я не  вправе  пригласить  вас  отужинать  со  мной
сегодня вечером, хотя это было бы неплохо, но  я  волен  высказать  свои
мысли, а вы вольны ответить,  что  скорее  согласились  бы  отужинать  в
обществе бабуина или, скажем, орангутана, хотя это и не слишком вежливо.
Более того, если я спрошу вас, не получали ли вы  каких-либо  писем  или
иных посланий от Сары Йер, вы вольны сказать, чтобы я  катился  ко  всем
чертям, если находите вопрос предосудительным.  Правда,  могу  добавить,
что я волен катиться не ко всем чертям, а только к одному, например -  к
чертячке. Или чертихе. Вы получали какие-либо письма или  иные  послания
от Сары Мер?
   Эмма Торн расхохоталась. Зубки  оказались  ровные  и  беленькие.  Она
перестала смеяться и утерла слезы.
   - Господи, - она покачала головой, - никогда так не хохотала. А  ведь
думала, что по крайней мере год вообще не смогу смеяться.  Сначала  этот
вчерашний кошмар, а потом Сара... Нет, я не получала от нее  писем.  Вам
не придется катиться ко всем чертям. Или чертовкам. - Она  посерьезнела,
а голубые глаза, внимательно смотревшие на меня, светились живым умом. -
Что вас еще интересует?
   И вновь мне пришлось бороться с  искушением.  Если  в  случае  с  Дрю
искушение  было  чисто  профессиональное,  то  с  ней  -  лишь  частично
профессиональное и лишь частично чистое. Кремер сказал,  что  Эмми  Торн
отвечает в фирме за связи; по-моему, еще одна  связь  ей  бы  совсем  не
помешала.
   Но я устоял и поэтому отрицательно помотал головой.
   - Больше ничего, если вы  сами  не  хотите  сообщить  мне  что-нибудь
заслуживающее внимания. Например,  не  получал  ли  кто  другой  от  нее
писем?
   - Нет. - Она изучающе смотрела на меня.  -  Но,  конечно,  мне  очень
любопытно. Если я подобрала правильное слово. Я очень любила Сару, и мне
интересно знать, что привело вас к нам. Вы сказали мистеру Дрю, что Ниро
Вулф проводит расследование, но отказались сказать, кто его нанял.
   - Верно - сказал и отказался.
   - Значит, вы и мне не скажете. Мне  ведь  и  все  мое  очарование  не
поможет, да? Или нет?
   - Увы... - Я встал. - А жаль - я бы дорого дал, чтобы посмотреть, как
это у вас получится. Должно быть, это очень здорово.
 
*** 
 
   Выйдя в коридор, я двинулся к лифту, но у двери  в  кабинет  Галлента
приостановился и навострил уши. Я  услышал  кваканье  (это  был  Пэрли),
звонкое  сопрано  (Анита  Принс)  и,   наконец,   воинственный   баритон
(Галлент). Но никаких слов из-за толщины двери расслышать не удалось.
   Выйдя из здания, я повернул  налево,  зашел  в  телефонную  будку  на
Мэдисон-авеню,  набрал  самый  знакомый  и  до  боли  привычный   номер,
наткнулся на Фрица и попросил, чтобы соединили меня с Вулфом.
   В ухо ворвался родимый рык:
   - Да, Арчи?
   - Рыбы  так  и  кишат.  Роятся.  Целые  косяки.  Са