что  сделала,
- заложить его: то ли потому, что ей  надоели  тамошние  картинки,  то  ли
потому,  что  хотела  выслужиться  перед  президентом.  Если  говорить  об
убийстве, то это - очко в ее пользу. Зачем ей было его убивать, когда  она
его заложила? Не хотите ее расспросить?
     - Нет. - Он набрал полную грудь воздуха и сделал выдох.  -  Дурака  я
свалял, что взялся за это дело. Нам остается только барахтаться в грязи. В
самом крайнем случае, может быть, удастся найти того, по чьей  милости  мы
попали в эту передрягу, хоть мы и пришли к заключению, что он  не  знал  о
смерти Йигера. Сколько времени у тебя это займет?
     - Может - день, может - год.
     Он скривился:
     - Или можно нанести внезапный удар. Поставить Пересов  перед  фактом:
мы убеждены, что именно они убили Йигера, так  как  он  растлил  их  дочь.
Сказать им, что, если полиция разузнает про комнату и про то, как Йигер ее
использовал, они, вероятно, обречены, что, кстати,  соответствует  истине.
Не могут же они рассчитывать оставаться там  вечно.  Предложить  им  много
денег, двадцать, пятьдесят  тысяч,  неважно,  возьмем  из  своего  резерва
наличности, чтобы они уехали куда-нибудь  на  другой  конец  света,  пусть
только оставят письменное признание, что убили Йигера после того, как дочь
будет признавать, что домогательства увенчались успехом; можно будет  даже
намекнуть, что и домогательств-то никаких не было, а  дочь  все  выдумала.
Признание оставить нам, а мы анонимно переправим его в полицию, когда  они
будут далеко и в безопасности. Про комнату ни слова.  Разумеется,  полиция
ее обнаружит, но не будет никаких доказательств, что она имела отношение к
Йигеру. Они догадаются, что она принадлежала ему,  но  доказать  этого  не
сумеют и не обнародуют предположения, порочащего видного гражданина.
     - Чудесно,  -  одобрил  я,  -  вот  только  две  маленькие  неувязки.
Во-первых, поскольку дом принадлежал Йигеру, он будет фигурировать в описи
его имущества. Во-вторых, они его не убивали. Но  что  нам  стоит  навести
убийство на...
     - Это твое личное мнение.
     -  Но  чертовски  обоснованное.  Признаю,  вы   поступили   галантно,
превратив Марию в обманщицу вместо шлюхи, но еще лучше было бы...
     Меня прервал звонок в дверь. Выйдя в прихожую, я увидел на крыльце то
самое, что стоит  перед  моим  мысленным  взором,  когда  я  говорю  слово
"болванка" применительно к женщине. Не к карге, не к уродине, а  просто  к
женщине, которая в данном случае оказалась средних  лет  или  постарше,  и
которую понадобилось бы полностью разобрать и оснастить заново, прежде чем
пустить на показ. После такой  операции  осталось  бы  несколько  ненужных
деталей, например, второй подбородок. Прекрасно сшитый костюм  и  палантин
из платиновой норки не спасали положения. Я открыл дверь и поздоровался.
     - Ниро Вульф? - спросила она.
     Я кивнул:
     - Его дом.
     - Я хочу с ним поговорить. Я Эллен Йигер. Миссис Томас Дж.Йигер.
     Когда посетитель является с улицы, мне положено оставить его на улице
и пойти доложить Вульфу. Так я и поступаю, но тут  нас  здорово  приперло.
Мало того, что мы оказались в тупике, так я  еще  и  не  исключал,  что  у
Вульфа хватит  упрямства  попробовать  провернуть  этот  нелепый  фокус  с
Пересами, если не отвлечь его на что-нибудь другое. Поэтому я пригласил ее
в дом, провел в кабинет и представил их друг другу:
     - Мистер Вульф - миссис Йигер. Миссис Томас Дж.Йигер.
     Он сердито на меня посмотрел:
     - Мне не сообщали, что у меня назначена встреча.
     - Нет, сэр, не сообщали.
     - Я не стала звонить, - заявила Эллен Йигер. - Дело не терпит.
     Она подошла к  креслу,  обитому  красной  кожей,  по-хозяйски  в  нем
расположилась, положила сумочку на столик и уставилась  на  Вульфа  своими
проницательными маленькими глазками.
     - Я хочу вас нанять для одного дела. - Она взяла сумку  и  вынула  из
нее чековую книжку. - Какой предварительный гонорар вас устроит?
     Клиент номер четыре, не считая липового Йигера.  Когда  я  выхожу  на
поиск клиентов, я своего добиваюсь. Она тем временем продолжала:
     - Моего мужа убили, вам это известно. Я хочу, чтобы вы выяснили,  кто
его убил и что именно произошло, а затем уже я  буду  решать,  что  делать
дальше. Он был человек больной - на  сексуальной  почве,  я  все  про  это
знала. Долгие годы я об этом молчала, но я не допущу, чтобы  это  помешало
мне...
     Вульф ее оборвал, приказав:
     - Замолчите!
     Она, пораженная, замолчала.
     - Я резок, - объяснил он, - потому что иначе  нельзя.  Вы  не  должны
выбалтывать конфиденциальные сведения под впечатлением, что  меня  наняли.
Вы меня не нанимали и не сможете этого сделать  -  я  уже  имею  поручение
расследовать убийство вашего мужа.
     - Ничего подобного, - заявила она.
     - Вот как?
     -  Да.   Вам   поручено   не   допустить   расследования,   замолчать
обстоятельства и защитить эту  корпорацию,  "Континентальные  пластмассы".
Один из директоров все мне рассказал. Нынче утром было  заседание  Совета,
Бенедикт Эйкен сообщил о предпринятых им шагах,  и  они  их  одобрили.  Им
наплевать, изловят убийцу или нет. Они не хотят, чтоб его поймали.  У  них
на уме одна только корпорация.  Я  теперь  сама  стану  владелицей  пакета
акций, но это неважно. Они не смогут мне  запретить  рассказать  окружному
прокурору об этой комнате, если я так решу.
     - О какой комнате?
     - Вам прекрасно известно, о какой. В том самом  доме  на  Восемьдесят
второй улице, куда вчера вечером отправилась Джулия  Маги,  и  где  вы  ее
сцапали и доставили сюда. Бенедикт Эйкен все рассказал Совету  директоров,
и один из них передал мне. - Она повернулась ко мне: - Вы Арчи  Гудвин?  Я
хочу видеть эту комнату. Когда вы меня отвезете? - И снова  повернулась  к
Вульфу. Дурацкая это привычка - задавать вопрос и  не  дожидаться  ответа,
хотя для спрашивающего это не всегда плохо. Она открыла чековую книжку:  -
Какой предварительный гонорар вас устроит?
     Она действовала нахрапом, что правда, то правда, но дурой она не была
и слов даром не тратила. Она даже не стала объяснять Вульфу, что, если  он
попытается сделать то, ради чего, как она считала, его нанимали, а  именно
- прикрыть расследование, она ему все испортит одним  звонком  в  окружную
прокуратуру, так что ему волей-неволей придется быть с ней заодно.
     Он откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы на гороподобном животе:
     - Мадам, вас неправильно информировали. Арчи, дай бумагу, подписанную
мистером Эйкеном, - пусть прочтет.
     Я достал документ из шкафа и передал ей. Она вынула из сумочки  очки,
а прочитав, их сняла.
     - Все так, как я и говорила, разве нет?
     - Нет. Прочтите еще раз. Арчи, пишущую машинку. В трех экземплярах.
     Я сел, вытащил машинку, заложил копирку и вставил листы.
     - Через интервал, поля  широкие.  Число.  Я,  запятая,  миссис  Томас
Дж.Йигер,   запятая,   настоящим   поручаю   Ниро   Вульфу    расследовать
обстоятельства гибели моего  покойного  мужа.  Настоящее  поручение  имеет
своей целью обеспечить установление личности и разоблачение  убийцы  моего
мужа, запятая, и Вульфу надлежит приложить все усилия для достижения  этой
цели. Если в ходе расследования его обязательства по настоящему  поручению
придут  в  противоречия  с  обязательствами  по  имеющемуся  поручению  от
"Континентальных пластмасс", запятая,  подразумевается,  запятая,  что  он
откажется   от   поручения    "Континентальных    пластмасс"    и    будет
руководствоваться  настоящим  поручением.  Одновременно   подразумевается,
запятая,  что  я  не  стану  чинить  препятствий  выполнению  Вульфом  его
обязательств    перед    "Континентальными     пластмассами",     запятая,
предварительно не поставив его в известность.
     Он обратился к ней:
     - Предварительного гонорара не требуется; мистер Эйкен  тоже  его  не
платил. Выставлю я вам счет или нет и на какую сумму,  будет  зависеть  от
обстоятельств. Я не рассчитываю получить солидное вознаграждение  от  двух
разных клиентов за одни и те же услуги. И я не стану рассчитывать на какое
бы то ни было вознаграждение от вас, если, к примеру,  установлю,  что  вы
сами убили своего мужа.
     - В таком случае вы бы его и  не  получили.  Было  время,  когда  мне
хотелось его убить, но давным-давно, когда дети еще были маленькие. -  Она
взяла у меня первый экземпляр и надела очки. - Формулировка неверна. Когда
вы установите убийцу, вы сообщите мне, а уж я буду решать.
     - Чепуха. Решать будет народ штата Нью-Йорк. В процессе  установления
его  личности  к  нашему  с  вами  обоюдному  удовлетворению  я  неизбежно
раздобуду улики, которые не имею права утаивать. Арчи, подай ей ручку.
     - Я не стану это  подписывать.  Я  обещала  мужу  никогда  ничего  не
подписывать, не показав сначала ему.
     Вульф вздернул уголок  рта  -  у  него  это  называется  улыбкой.  Он
неизменно бывал  доволен,  когда  находил  подтверждение  своей  теории  о
неспособности  женщин  к  тому,   что   он   именует   последовательностью
умозаключений.
     - В таком случае, - спросил он, - не переделать ли так, чтобы  я  его
подписал? Сформулировав мои обязательства по настоящему поручению?
     - Нет. - Она возвратила  мне  документы,  один  за  подписью  Эйкена,
второй - оставшийся неподписанным. - Что  толку  подписывать?  Важно,  что
делаешь, а не что подписываешь. Какой предварительный гонорар вас устроит?
     Он только что говорил, что никакой. Теперь он сказал:
     - Один доллар.
     Судя по всему, она приняла ответ как должный.  Она  открыла  сумочку,
положила туда чековую книжку, вытащила кошелек, а  из  него  -  долларовую
бумажку и поднялась, чтобы вручить ее Вульфу.  Затем  она  повернулась  ко
мне:
     - А сейчас я хочу видеть эту комнату.
     - Не сейчас, - подчеркнуто возразил  Вульф.  -  Сейчас  у  меня  есть
вопросы. Сядьте.
     - Какие вопросы?
     - Мне требуются сведения, все, что я смогу  получить,  и  это  займет
какое-то время. Сядьте, пожалуйста.
     - Какие вопросы?
     - Самые разные. Вы сказали, что долгие годы знали о болезни  мужа,  о
его мании на половой почве, поэтому логично заключить, что вы не  пожалели
сил, чтобы разузнать о его попытках  ублажить  снедавший  его  недуг.  Мне
нужны имена, числа, адреса, события, детали.
     - У меня вы их не узнаете. - Она одернула на себе палантин. - Я давно
махнула на все это рукой. Однажды, когда дети были маленькие,  я  спросила
моего врача, нельзя ли с этим что-нибудь сделать,  может,  какая  операция
поможет, но по тому, что он мне объяснил, я поняла: муж на это не  пойдет,
а ничего другого в запасе у  меня  не  было,  так  что  не  стоило  огород
городить. У одной моей знакомой муж пьяница, так это куда хуже...
     В дверь позвонили. Я положил бумаги в ящик, вышел в прихожую,  но  не
увидел на крыльце еще одного многообещающего клиента. Инспектор Кремер  из
отдела по расследованию убийств Западного управления  бывал  для  нас  кем
угодно - противником, угрозой, нейтральным лицом, раз или  два  союзником,
но клиентом - никогда, и весь его вид по ту сторону  поляроидного  стекла,
разворот  плотных  плеч  и  выражение  широкого   круглого   лица   весьма
красноречиво говорили, что он  пришел  отнюдь  не  внести  предварительный
гонорар. Я посадил дверь на цепочку, приоткрыл ее на  два  дюйма  (столько
позволяла цепочка) и произнес в щель:
     - Привет. Двери не открываю, потому что мистер  Вульф  не  один.  Чем
могу быть полезен?
     - Ничем. Я знаю, что он не один - миссис Томас Дж.Йигер сидит  у  вас
скоро как полчаса. Откройте.
     - Устраивайтесь как дома, а я схожу узнаю, - с этими словами я закрыл
дверь, вернулся в  кабинет  и  сказал  Вульфу:  -  Портной.  Говорит,  его
служащий  с  полчаса  как  принес  костюм,  и  желает  с  вами   об   этом
побеседовать.
     Он поджал губы и хмуро взглянул на меня, на  нее  и  снова  на  меня.
Всякий раз, как слуга закона появляется на нашем крыльце и требует,  чтобы
его впустили, первое поползновение Вульфа - послать меня сообщить, что  он
занят и просил не беспокоить, а если речь идет об инспекторе  Кремере,  то
тем более. Но положение  и  без  того  было  достаточно  щекотливым.  Если
фараоны вышли на след к тому дому  и  застукали  там  Фреда  Дэркина,  нам
предстояло бурное плаванье, и  спокойней  оно  не  станет,  если  вынудить
Кремера ворваться к нам в дом с ордером в руках. Нужно было подумать  и  о
миссис Йигер. Раз Кремер знал, что она пробыла здесь почти полчаса,  яснее
ясного, что за ней шел "хвост", и невредно было узнать -  с  какой  целью.
Вульф обратился к ней:
     - Инспектор полиции Кремер находится  у  дверей,  он  знает,  что  вы
здесь.
     - Он не знает этого, - решительно возразила она. -  Откуда  он  может
знать?
     - Спросите его. Но логично предположить, что за вами шли по пятам. Вы
находитесь под наблюдением.
     - Они бы не посмели! _Я_? Не верю. Если только они...
     Звонок зазвонил снова. Вульф повернулся ко мне и сказал:
     - Ладно, Арчи.



                                    9

     Когда встречаются эти двое, Вульф и Кремер,  я,  понятно,  отнюдь  не
выступаю незаинтересованным наблюдателем. Я не только принадлежу  к  одной
из сторон и ее поддерживаю - не следует забывать и о  той  фундаментальной
истине, что фараоны и частные сыщики  всегда  были  и  будут  врагами.  За
спиной у нью-йоркского фараона - сила и  волеизъявление  восьми  миллионов
человек; за спиной у частного сыщика - только право на  жизнь,  свободу  и
поиски счастья, что, конечно, прекрасно, однако само по себе ничему помочь
не может. Я хоть и заинтересованный, но наблюдатель, и одно из преимуществ
моего положения - присутствовать при том, как Кремер входит  в  кабинет  и
впивается в Вульфа своими проницательными серыми глазами,  а  Вульф,  чуть
задрав голову влево, отвечает ему взглядом в упор. Кто нанесет первый удар
и какой он будет - короткий прямой по корпусу, хук или свинг?
     На сей раз я обманулся. Первая короткая схватка не  состоялась  -  ей
помешала миссис Йигер. Не успел Кремер переступить порог кабинета, как она
на него набросилась:
     - За мной что, по пятам ходят?
     Кремер посмотрел на нее с высоты своего роста и вежливо ответил:
     - Доброе утро, миссис Йигер. Надеюсь, вам не причинили  беспокойства.
Пока убийца разгуливает на воле, мы не хотим рисковать. Для  вашей  защиты
мы сочли целесообразным...
     - Не нужна мне  никакая  защита,  и  я  ее  не  желаю!  -  Когда  она
закидывала голову, складка между двумя подбородками становилась  не  такой
заметной. - Вы выследили меня до этого дома?
     - Не я. Один из моих людей. Мы...
     - Где он? Я хочу его видеть. Пригласите его сюда.  Я  заявляю  вам  и
заявлю ему - я _н_е _п_о_з_в_о_л_ю_,  чтобы  за  мной  следили.  Для  моей
защиты? - Она фыркнула. - Лучше бы защитили моего  мужа.  Его  убивают  на
улице, швыряют в яму, а вы даже тела найти не сумели. Дождались,  что  его
нашел какой-то мальчонка. Где этот ваш человек?
     - Он всего лишь исполнял приказ, - в голосе Кремера появились  резкие
нотки. - Он шел за вами до этого дома,  а  вам,  может,  и  _в  _с_а_м_о_м
д_е_л_е_ требуется защита. Защищать приходится не только от актов насилия,
но и от других вещей, например, от ошибок. Может, ошибкой был  ваш  приход
сюда. Если же вы пришли рассказать Ниро Вульфу то, чего не рассказали  нам
- про вашего мужа, что связано или могло быть связано с его смертью, -  вы
сделали самую настоящую ошибку. Вот почему я хочу знать,  что  вы  сказали
ему, а он вам. Дословно. Вы провели здесь почти полчаса.
     На какой-то миг я подумал, что она сейчас расколется, да она и хотела
расколоться. Я полагаю, ей пришло в голову, что самый  простой  и  быстрый
способ увидеть ту комнату на Восемьдесят второй улице - это  рассказать  о
ней Кремеру, и она вполне могла на это пойти, если б не услышала за спиной
голос Вульфа:
     - Если пожелаете, мадам, я верну предварительный гонорар.
     - Ой, - сказала она, не  поворачиваясь,  и  объяснила  Кремеру:  -  Я
наняла его, чтобы он кое-что сделал.
     - Что именно?
     - Выяснил, кто убил моего мужа. Его тело и то не вы нашли,  а  теперь
ходите за мной по пятам, будто вам больше нечем заняться, и городите  чушь
про какую-то защиту, хотя защищать меня не от кого и не от  чего.  Если  б
мне понадобилось что-то кому-то рассказать, я бы рассказала ему, а не вам.
- Она пошла прямо на Кремера. - Дайте пройти: я намерена поговорить с этим
человеком.
     - Вы совершаете  ошибку,  миссис  Йигер.  Я  хочу  знать,  о  чем  вы
рассказали Вульфу.
     - У него и спрашивайте. - Видя, что Кремер стоит как  вкопанный,  она
его обошла и направилась в прихожую. Я проводил  ее  до  дверей.  Когда  я
взялся за ручку, она подошла вплотную и, вытянув шею,  прошептала  мне  на
ухо: - Когда покажете эту комнату?
     - Как только подвернется возможность, - шепнул я  в  ответ.  Я  бы  с
удовольствием постоял в прихожей и посмотрел, как она примется  за  поиски
"хвоста", но, если Кремер спросит Вульфа:  "Когда  вы  заняли  комнату  на
Восемьдесят второй?", - я хотел бы при этом присутствовать; я закрыл дверь
и вернулся в кабинет.
     Но Кремер ничего не спрашивал. Он сидел в красном кожаном  кресле,  и
Вульф говорил ему:
     - ...А это спорно. Я не обязан отчитываться перед  вами  за  то,  что
принял  предварительный  гонорар,  если  вы  не  выдвинете   против   меня
обвинения, что я мешаю вам исполнять ваши служебные обязанности, и сумеете
это обосновать.
     - Если б не мог обосновать, - ответил Кремер, - я бы к вам не пришел.
Меня привело сюда не одно сообщение, что миссис Йигер у вас. Хватило бы  и
того доказательства, что вы встряли в расследование убийства,  но  это  не
все. Я предлагаю вам сотрудничество с нами, поставив прямой вопрос: что вы
узнали о Йигере такого,  что  могло  бы  помочь  в  установлении  личности
убийцы?
     Итак, он знал про комнату, и мы приперты к стене. Я подошел к  своему
столу и уселся. Предстояли неприятности; для Вульфа лучше всего, вероятно,
было выложить все начистоту и поставить крест на клиентах.
     Он не сделал ни  того,  ни  другого.  Он  гнул  свою  линию.  Покачав
головой, он возразил:
     - Вы же  не  тупица.  Представим  на  минуту  -  мне  конфиденциально
сообщили, что определенное лицо задолжало Йигеру большую  сумму,  и  Йигер
торопит с уплатой долга. Возможно, это и помогло бы установить убийцу,  но
я не обязан передавать вам эти сведения, если мне не докажут, что они и _в
с_а_м_о_м  _д_е_л_е_  помогут.  Вопрос  ваш  достаточно  прямой,   но   он
неуместен, и вы это знаете.
     - Значит, вы признаете, что располагаете информацией?
     - Ничего я не  признаю.  Если  у  меня  и  вправду  есть  информация,
ответственность за решение, имею ли я право ее утаить, лежит на мне -  как
и риск.
     - Какой там в задницу риск! Кому другому, а только не вам,  везунчику
чертову, толковать о риске. Попробую задать другой вопрос, поконкретней и,
может, не такой уж неуместный. Почему Гудвин звонил Лону Коэну в  "Газетт"
в пять вечера в понедельник и просил данные по Йигеру за два часа до того,
как нашли тело Йигера?
     Я постарался и глазом не моргнуть; судя по всему, мне это удалось,  а
то бы Кремер прочитал у меня на лице облегчение - глаз у него  наметанный,
а опыт большой. Но про себя я смеялся. Они не обнаружили комнату -  просто
настучал какой-то подонок из "Газетт", и они решили на этом сыграть.
     Вульф проворчал:
     - Действительно конкретный вопрос.
     - Верно. А теперь и ответьте конкретно. На моей памяти  вы  частенько
влезали в расследование убийств, нас этим не удивишь, но,  клянусь  небом,
чтобы еще и опередить находку тела -  такое  с  вами  впервые.  Откуда  вы
знали, что он уже мертв?
     - Я не знал. Не знал и мистер Гудвин. - Вуль