й-ка мне ключи и перчатки...
     Он на ходу незаметно переложил свое железное имущество в мой карман. На
Седьмой  авеню он  спустился в подземку, а я  зашел в магазин сигар на углу,
нашел телефонную кабину, набрал SP 7-3100  и, когда  на другом конце провода
сняли трубку, пропищал в микрофон: "Имя и адрес - Дилия Брандт, Б-Р-А-Н-Д-Т,
Сорок Третья Арбор-стрит, Манхэттен. Записали?
     - Да, что...
     -  Слушайте меня.  Думаю, она мертва. В собственной квартире. Вам лучше
поспешить.
     Я  повесил  трубку,  услышал  щелчок  и  проверил, сглотнул  ли автомат
монету, а то бывает, что он ее возвращает. Подлец монету сглотнул. Я вышел и
поймал такси.
     Когда я  вылезал из такси  возле старого каменного  особняка, было  без
четверти пять - ровно час тому назад Вулф заявил, что не станет увиливать от
"ответственности за соучастие". Дверь, как обычно во время моего отсутствия,
была на цепочке. Фриц впустил меня и, окинув внимательным взглядом, изрек:
     - Ага, с добычей!
     - Ты прав, - кивнул  я. - Именно так. Но  я не хочу делать соучастником
тебя, поэтому, если у тебя спросят, какой у меня  был вид, скажи: как всегда
жизнерадостный.
     Пройдя  в  кабинет, я выложил  из  кармана  ключи и перчатки, подошел к
телефону  и набрал  оранжерею. Должно быть, Вулф был  занят  чем-то важным -
трубку долго не снимали.
     - Да?
     -  Извините  за  беспокойство,  но по-моему  вы  должны  знать, что  мы
занимались  не  взломом и проникновением  в пределы  чужой  собственности, а
кое-чем посерьезней. Пришлось потревожить труп дамы, погибшей насильственной
смертью. Похоже,  по  ее  квартире прошелся  смерч: она лежала  на полу  без
признаков  жизни и уже застывшая. Ее задушили. Мы ее раздели и нашли ключ от
ячейки камеры хранения на Гранд Сентрал, лентой приклеенный прямо к коже. Мы
его  забрали и  дали деру. По  пути я  позвонил из автомата  в  полицию; Сол
отправился  на  Гранд  Сентрал  взглянуть,  что  в  той  ячейке.  Он  должен
объявиться минут через двадцать.
     - Когда наступила смерть?
     - Больше двенадцати часов тому назад - все, что я мог сказать.
     - В котором часу вчера был у нас Уильям Лессер?
     - В четыре сорок.
     Молчание. Потом сиплый от волнения голос:
     - Нужно сидеть и ждать - узнать, что в этом шкафчике. Если это еще один
клад в наличных, то тогда... Хотя чего гадать? Чтобы там ни было, вы с Солом
займетесь содержимым.
     Я с трудом  справился с искушением поинтересоваться у него, не лучше ли
принести содержимое отсека к нему  в оранжерею. Но ему бы пришлось  ответить
на это "нет", если же учесть, что его уже вывело  из равновесия известие  об
очередном  убийстве, то...  лучше  не дразнить  гусей. У  меня  нет  никаких
железных правил, поэтому я, повесив трубку, отправился на крылечко встречать
Сола. Даже спустился на семь ступенек и остановился  на  тротуаре. Соседские
ребятишки,  игравшие  на  мостовой  в  мяч,  выстроились на  противоположной
стороне улицы  и стали на  меня глазеть. Наш  дом возбуждал к себе  интерес,
казался таинственным и даже  зловещим,  особенно с тех пор, когда я привел к
нам для беседы с Вулфом мальчика  по имени Пит Дроссос, который на следующий
день был убит.  К  тому времени,  как  я  в десятый  раз  взглянул на  часы,
ситуация сложилась напряженная, ибо мальчишка все так же стоял и смотрел  на
меня, как  на очковую змею. Я уже собрался было ретироваться в дом и  занять
наблюдательный пост  у прозрачной  с нашей  стороны панели,  когда к обочине
подкатило  такси,  из него  вылез Сол  с  черным  кожаным  чемоданом средних
размеров.   Сол  спокойно  расплатился   с  шофером.  Решив  не  лишать  его
торжественного  ритуала внесения  сокровищ,  я проследовал за ним  в дом. Он
отнес чемодан прямо в кабинет и поставил на стул.
     Похоже, им уже кто-то занимался. Замок был вскрыт, но не  специалистом,
а дилетантом, и теперь его створки держались лишь благодаря боковым зажимам.
     - Будешь говорить ты или дашь слово мне? - поинтересовался я у Сола.
     - Предоставляю слово тебе.
     -  Спасибо. Вулф  все верно рассчитал -  Моллой держал чемодан  у нее в
квартире, а после его  смерти, может сразу,  а может быть, только вчера, она
вскрыла  чемодан  и  слегка  покопалась в нем. Я прикинул, сколько  он может
весить. Еще один  вывод: она ничего не взяла.  Если бы взяла, то не стала бы
хранить его на вокзале и  прятать ключ в столь  потаенном  месте, к  тому же
чемодан полный. Вулф говорит, что мы с  тобой должны заняться содержимым, но
я полагаю, для начала нужно заняться отпечатками.
     Я достал из шкафа все необходимое, и мы приступили к работе. Мы были не
столь  опытны, как тот специалист, который  занимался  сейфом, но, когда  мы
покончили  с  делом, у нас оказался  целый набор фотоснимков с  отпечатками,
который  не стыдно показать умным людям. Разумеется, они пригодятся нам лишь
в  будущем, когда у  нас  окажутся образцы  для сравнения. Засунув снимки  в
конверты и  убрав  все на свои места, мы поставили чемодан ко мне на  стол и
открыли его.
     Он был примерно на две трети заполнен всяким хламом: там были рубашки и
галстуки,  вероятно,  его   самые  любимые,  с  которыми  ему   не  хотелось
расставаться, пара шлепанцев,  шесть тюбиков  пасты  для бритья, две пижамы,
носки, носовые  платки... Сложив барахло  стопкой на столе, мы добрались  до
толстого кожаного  портфеля. С него тоже следовало бы снять отпечатки, но мы
буквально сгорали от нетерпения,  поэтому  я открыл  его и  вытащил на  свет
Божий содержимое.
     Там  оказался  не  один  сувенир,  а  целая  коллекция  сувениров.  Сол
придвинул  стул,  и  мы  вместе занялись  обследованием портфеля.  Не  стану
описывать то, что  мы там обнаружили, даже перечислять не стану -  на это бы
ушла  уйма  времени, к тому же не я угадал, где  нужно все это искать, а он,
ему  и  право демонстрировать эти самые сувениры.  Мы уже  завершали работу,
когда  ровно в шесть из  оранжереи спустился  Вулф. Он  направился к  своему
столу, по пути сделав крутой  вираж, приблизился к моему и уставился на нашу
галантерейную лавку.
     - Тут всего  лишь упаковочный материал, - пояснил я,  постучав пальцами
по стопке бумаг. - Главное здесь. Достаточно "сувениров", чтобы отправить на
виселицу верблюда.
     Он взял бумаги, обошел вокруг своего стола, уселся в кресло и приступил
к изучению документов.  Мы с Солом запихнули оставшееся в  чемодан,  заперли
его и расселись  в  кресла.  Минут  десять царила  тишина, если  не  считать
шелеста листов и похрюкивания Вулфа. Он уже  почти добрался до конца стопки,
когда зазвонил телефон. Я снял трубку.
     - Кабинет Ниро Вулфа. Арчи Гуд...
     - Это Стеббинс. Насчет женщины по фамилии  Брандт.  Дилия Брандт. Когда
вы видели ее в последний раз?
     - Подождите секунду  - я  хочу  чихнуть. - Я прикрыл ладонью микрофон и
обратился к Вулфу:  -  Стеббинс  спрашивает насчет Дилии  Брандт, если  вас,
разумеется, интересует такая мелочь.
     Вулф нахмурился и, поколебавшись  секунду, взял свой  телефон. Я снял с
микрофона ладонь и чихнул.
     - Надеюсь, я не простудился. В прошлый раз, когда я...
     - Прекратите  паясничать,  -  фыркнул Стеббинс. -  Я  задал  вам прямой
вопрос.
     -  Я понимаю.  Вам бы  тоже не  мешало знать, что я  отвечу  лишь в том
случае, если  вы  назовете мне  хотя  бы  самую захудалую  причину, почему я
должен  отвечать  на  ваш вопрос  насчет женщины  по фамилии  Брандт,  Дилии
Брандт. Итак?
     -  Ее  труп  обнаружен  в  ее  собственной  квартире.  Убийство.  В  ее
телефонной  книге  ваши адрес  и  телефон, причем,  это  последняя запись ее
рукой. Когда вы видели Дилию в последний раз?
     - Боже мой! Так она умерла?
     - Да. Если вас убьют, то  вы тоже умрете. Прекратите  паясничать,  мы с
вами на работе.
     - Я не паясничаю. Если бы я никак не отреагировал на ваше сообщение, вы
бы решили, что это я ее убил. Я видел ее и первый и в последний раз  вечером
в прошлую субботу, примерно около девяти тридцати в ее квартире. Мы собирали
сведения по делу Моллоя, а ведь  она в течение десяти месяцев  проработала у
него секретаршей. В прошлый четверг днем я говорил с ней по  телефону. Очень
коротко. Вот, собственно, и все.
     - Вы просто собирали сведения?
     - Совершенно верно.
     - Мы бы хотели,  чтобы  вы пришли к нам и сообщили, что вы там собрали.
Прямо сейчас.
     - Где вы находитесь?
     - Вы забыли? Западное отделение Управления по расследованию убийств. Мы
только что прибыли сюда с человеком по фамилии Лессер, Уильям Лессер. Можете
вспомнить, когда видели его в последний раз?
     - Какова причина столь пристального любопытства? Мне всегда нужно знать
причину, вы сами знаете.
     - Знаю. Он пришел к Дилии Брандт двадцать минут назад и застал там нас.
Он говорит,  будто бы у него с ней было  назначено свидание. Еще он говорит,
что подозревает в  убийстве  именно вас.  Убедительная причина? Так когда вы
видели его в последний раз?
     Мне так и не  пришлось ответить на этот вопрос, ибо  в  трубке раздался
голос Вулфа:
     - Мистер  Стеббинс, это  Ниро  Вулф. Я бы хотел  поговорить с  мистером
Кремером.
     -  Он  занят. - Могу поклясться чем  угодно, что у Пэрли садится голос,
стоит ему услышать или увидеть Вулфа. - Нам нужен Гудвин.
     - Но сперва я должен поговорить с мистером Кремером.
     Молчание. Потом рычание льва.
     - Погодите. Я узнаю.
     Мы ждали. Я смотрел на Вулфа, но то было напрасное занятие, так как его
глаза были закрыты. Он открыл их, лишь услыхав голос Кремера.
     - Вулф? Кремер. Что вам угодно?
     -  Мне  нужно представить вам убийцу. Я готов это сделать. Если хотите,
можете захватить с собой мистера и миссис...
     - Сейчас буду у вас!
     - Нет.  Мне  еще  нужно изучить  кое-какие документы.  Вас не  впустят.
Приезжайте в девять и захватите с  собой мистера и миссис Ирвин и мистера  и
миссис Аркофф, ну, можете взять и мистера Лессера. Он заслужил  свое место в
партере. Вы должны быть обязательно. В девять часов.
     - Черт побери, хотел бы я знать...
     - Узнаете в свое время. У меня еще много работы.
     Ниро положил трубку на рычаг, и я сделал то же самое.
     - Арчи, позвони мистеру Фрейеру, мистеру Дигану  и мистеру  Хэролду,  -
велел  Вулф. - Если  он  хочет  взять с собой жену,  пускай берет.  В  таких
случаях, чем солиднее аудитория, тем лучше.  И поставь  в известность миссис
Моллой.
     - Миссис Моллой здесь не будет.
     - Но ведь она здесь.
     -  Я  хотел сказать, что  раз будет  присутствовать  Хэролд,  ее  среди
публики не окажется.  Она не знает, что Питер Хейз на самом деле Пол Хэролд,
пускай он сам ей об этом скажет,  когда захочет. Как бы там ни  было, она не
желает показываться на людях, к тому же она, строго говоря, вам не нужна.
     -  Очень хорошо!  - Он посмотрел на меня с иронией. Возможно, он думал,
что смотрит на меня с нежнейшей симпатией, но я воспринимаю такой взгляд как
ироничный.  -  Разумеется,   вас  там  сегодня  не  было.  Если  понадобится
разъяснение  откуда у меня этот  материал,  я позабочусь  об аргументах,  не
волнуйтесь.
     - Значит, я свободен? - поинтересовался Сол.
     - Нет.  Ты  будешь сидеть рядом. Мы  все вместе успеем  и пообедать.  А
теперь я займусь этими бумагами.
     Он сосредоточил свое внимание  на лежавшей  перед ним стопке  и забыл о
скромных ищейках.

18

     Хозяин  опоздал  на  вечеринку,  но  это  была  не   его   вина.  Я  не
присутствовал при конфиденциальном разговоре Вулфа с Кремером, имевшим место
в столовой, на чем настоял последний, ибо у меня были другие дела, но, когда
я  проходил  мимо  дверей,  чтобы  встретить  прибывших гостей,  я слышал их
голоса. Поскольку дверь в кабинете сделана из звуконепроницаемого материала,
а я ее, естественно, закрыл, ничего слышно не было.
     Красное кожаное кресло, разумеется, было зарезервировано за инспектором
Кремером.  Пэрли  Стеббинс уселся поблизости  от  него у стены и разглядывал
собравшихся. Джером и Рита Аркофф, а также Том и Фэнни Ирвин сидели в первом
ряду, где мы с  Солом расставили стулья; Ирвин  придвинул свой стул  к стулу
жены, но почему-то не взял ее руку в свою. Мистер  и миссис Хэролд,  а также
Алберт  Фрейер  сидели  поодаль, возле  глобуса.  За  Аркоффами  и  Ирвинами
расположились Уильям Лессер, Патрик Диган  и Сол Пензер, который сидел между
ними, чуть-чуть отодвинув стул  назад. Таким образом между мной и Диганом не
было никаких преград, Сол же находился от него на расстоянии вытянутой руки.
     Было  девять пятнадцать, и  тишина, нарушаемая  лишь тихим  бормотанием
голосов, становилась невыносимой, когда, наконец,  открылась дверь,  и вошли
Вулф и Кремер. Вулф  направился к своему столу и сел в кресло. Кремер стал в
позу и приготовился произнести речь.
     - Хочу, чтобы вы поняли - это не официальное расследование, - начал он.
- Пятеро из  вас пришли  сюда по моей просьбе, но, была всего  лишь просьба.
Сержант Стеббинс и я находимся здесь в качестве наблюдателей,  а  поэтому не
несем  никакой ответственности за все то, что скажет либо сделает Ниро Вулф.
Дела сейчас обстоят так, что вы можете в любой момент встать и уйти.
     - Все это не совсем законно, не так ли, инспектор? - спросил Аркофф.
     - Я сказал, что вы можете встать и уйти, - повторил Кремер. Он простоял
еще какое-то  время, наконец  направился к  креслу, сел  и зло уставился  на
Вулфа.
     Вулф оглядел собравшихся.
     - Хочу начать с совпадения, хотя это и не существенно, - начал он тоном
светского  сплетника. - Несущественно  - да, однако ж  нельзя сказать, чтобы
было  совсем  неуместно. Читая  сегодня  за  завтраком  "Таймс",  я  обратил
внимание  на сообщение из Вашингтона, помещенное на  первой  странице.  - Он
взял со стола газету. - Если позволите, я вам кое-что процитирую.
     "Сегодня подкомиссией Сената  был рекомендован закон, предусматривающий
полную    подотчетность    правительственной    инспекции    всех    частных
благотворительных и  пенсионных  проектов. Это предложение  было основано на
двухгодичном  изучении  этой  практики,  в результате  чего были  обнаружены
всевозможные нарушения, от обычной небрежности до растрат - на общую сумму в
миллионы долларов.
     Комитет признал, что фонды выросли до размеров, позволяющих в настоящий
момент обеспечивать  пособиями двадцать девять миллионов  рабочих,  а  также
сорок  шесть  миллионов  их  иждивенцев.  Одни  активы пенсионных  фондов  в
настоящий момент составляют примерно двадцать пять миллиардов долларов.
     Сенатская  группа, возглавляемая сенатором-демократом от штата Иллинойс
Полем  X.  Дугласом,  заявила:  "В  то  время  как  подавляющее  большинство
пенсионных,  а  также  благотворительных программ  со  всей ответственностью
претворяются   в   жизнь,   существует   множество  примеров,   когда  права
обездоленных   игнорируются.   В   других  случаях  фонды,   выделенные   на
осуществление этих программ, становятся добычей бессовестных людей".
     Вулф отложил газету в сторону.
     -  Там есть кое-что еще, но и прочитанного  достаточно. Я цитировал для
протокола, а также по  той  причине, что этот  материал дает нам возможность
поставить  слово "благотворительность" в  один ряд с крупными суммами денег.
Целую неделю я безрезультатно пытался  напасть хотя бы  на какой-нибудь след
человека,  убившего Майкла Моллоя, а следовательно Джонни Кимза и Эллу Рейз.
Трудная оказалась  задачка! Патрик Диган  возглавляет  организацию,  которая
носит название Благотворительная  Ассоциация  союзов механиков. Что касается
большой суммы денег,  то  она  была обнаружена в  сейфе  Моллоя, который  он
арендовал под вымышленной фамилией.
     Он оттолкнул от себя газету.
     -  Тоненькая ниточка в  результате  терпеливой  и  кропотливой работы в
конце  концов  указала  бы  мне  дорогу  к  истине,  но  к  счастью  мне  ею
воспользоваться  не  пришлось. Здесь, в  моем столе, находится пачка  бумаг,
содержащая доказательства  следующих фактов:  на протяжение  ряда лет Моллой
скупал  небольшие участки земли в различных уголках страны;  их стоимость, а
также  суммы денег, которые  ему пришлось за них выложить,  были невелики; в
каждом случае в графе "покупатель" значился какой-нибудь  лагерь:  Всемирный
детский лагерь  или  детский лагерь  "Голубое  небо"; на их приобретение,  а
таких  объектов  оказалось  двадцать   восемь,  ушло  около  двух  миллионов
долларов, принадлежащих организации мистера Дигана,  которые были выданы под
закладные;  доля Моллоя  составляла одну четверть этих  незаконных прибылей,
Дигану оставалось три четверти из них, я  полагаю, каждому приходилось нести
еще  кое-какие  расходы.  Наконец,  последняя  такая  сделка  под  закладную
состоялась не так давно - 17-го  октября  нынешнего  года. Я бы мог сообщить
вам множество всяческих подробностей, однако вполне  достаточно знать дело в
общих чертах. Желаете прокомментировать сказанное, мистер Диган?
     Разумеется, все взгляды были устремлены на Дигана, в то время как он не
отрывал глаз от лица Вулфа..
     - Нет.  Скажу только, что  это возмутительная клевета  и что я  за  нее
спущу с вас шкуру. Предоставьте эту самую пачку бумаг, - потребовал Диган.
     Вулф покачал головой.
     - Их вам  предоставит окружной  прокурор,  когда  сочтет  нужным. Но  я
потешу ваше  любопытство.  Когда Моллой,  встревоженный  проводимым  Сенатом
расследованием, решил покинуть страну, прихватив с собой свою  долю, а также
секретаршу  Дилию Брандт, он  запихнул  самые важные  документы  в  чемодан,
который хранил в  квартире  Дилии  Брандт.  Все  это  наводит  на  некоторые
размышления, поскольку благоразумия ради их следовало уничтожить. Похоже, он
надеялся использовать их в будущем, скорей всего с целью избежать наказания,
сообщив  улики  против вас. Не  подлежит сомнению тот  факт,  что вы об этом
догадались, вот почему вы его убили. Желаете прокомментировать сказанное?
     - Нет. Продолжайте, черт вас возьми.
     -  Минуточку, - раздался  голос  Кремера,  -  я  хочу  взглянуть на эти
документы.
     -  Не сейчас.  По нашему с  вами соглашению  мне был дан  целый час без
всякого постороннего вмешательства.
     - Откуда вы их взяли?
     - Слушайте, и сами все  поймете.  - Вулф снова повернулся к  Дигану.  -
Вам, скорей всего, было  известно о том, что эти документы у  Моллоя, причем
часть  из них заполнена  вашей рукой,  к тому же вы знали либо догадывались,
что он намеревается сменить место  жительства. Вероятно, вы требовали, чтобы
он отдал  их  вам или уничтожил в вашем  присутствии, но он на  такой шаг не
пошел. Когда вы его убили, у вас не было времени обыскивать квартиру, однако
вы могли позволить себе порыться в его карманах  и,  вероятно, почувствовали
облегчение, найдя в  них ключ от  сейфа,  поскольку  считали,  что это самое
подходящее  хранилище для  документов  подобного  рода. Но  то  было  слабое
облегчение - ведь вы  не осмеливались этим ключом воспользоваться.  Если  он
все  еще у  вас, а  он скорей всего у вас, его  можно  найти  и он  послужит
убийственным  доказательством вашей  вины. У вас теперь  есть и другой ключ,
поскольку вы являетесь  администратором - распорядителем наследства  Моллоя,
однако компания  наверняка отличит настоящий ключ от дубликата,  который  им
пришлось сделать. Кстати,  как бы вы  поступили, если бы открыв  этот сейф в
присутствии мистера Гудвина и мистера  Паркера, обнаружили бы в нем желанные
документы? Вы выработали линию поведения в такой ситуации?
     Диган молчал.
     - Продолжайте, - потребовал Кремер. - Откуда бумаги у вас?
     Вулф проигнорировал его вопрос.
     - Однако их там не оказалось. Еще один к вам вопрос: как у вас  хватило
смелости  убить  Моллоя, если  вы не  знали,  где  документы? Однако  рискну
ответить на него сам. Заманив в ловушку Питера  Хейза и сделав его тем самым
явным   виновником  случившегося,   в