этом
деле?
   - Один из инженеров,  исследовавших  известную  запись  на  магнитофонной
ленте, где обнаружился интервал в  восемнадцать  с  половиной  минут,  ранее
выполнял для меня кое-какие работы. Послушайте, Вулф.  Как  профессионал,  я
привык сам задавать вопросы, а не отвечать на них.  Поэтому  не  спрашивайте
меня, например, где я был ночью в прошлую пятницу. Пробуйте ваши  штучки  на
ком-нибудь другом. Нам следовало прислушаться к мнению Акермана. Возможно, я
еще пойду к окружному прокурору. Отчего вы его избегаете?  Почему  отклонили
предложение Хана? Что вы пытаетесь нам навязать?
   Вулф погрозил Вилару  пальцем.  Опять  регресс.  Уотергейт  по-настоящему
подорвал его самоконтроль.
   - Я вам ничего не навязываю, мистер Вилар. Ищу лишь удовлетворения своему
самолюбию. Харви Бассетт хотел от вас услышать, что Ричард Никсон  затруднил
продажу ваших услуг. А быть может, он ее фактически значительно облегчил?
   Вилар медленно, не торопясь, поднялся и сверху посмотрел на Вулфа. Взгляд
сверху как бы дает человеку определенное преимущество над сидящим.
   - Ну что ж, - проговорил Вилар. - Я все-таки пойду к окружному прокурору.
   - Сомневаюсь, - заметил Вулф. - Каковы шансы, Арчи?
   Приняв задумчивый вид и выпятив  губы,  я  после  некоторого  размышления
ответил:
   - Четыре против одного.
   - А я ставлю даже пять против одного, - сказал Вулф, обращаясь к  Вилару.
- Сто долларов против двадцати, что вы не пойдете.
   Тот повернулся и торжественной поступью направился  к  выходу.  Говоря  о
"торжественной поступи", я конечно же преувеличил.  Походка  подобного  рода
требует широких размеренных шагов, а ноги  Вилара  были  для  этого  слишком
коротки. Я последовал за ним, намереваясь попросить увеличить мое  жалованье
с трех до четырех тысяч в месяц, но потом решил, что  момент  для  этого  не
совсем удачный. Вернувшись в кабинет, я сказал Вулфу:
   - В действительности можно ставить десять против одного. Он принадлежит к
типу людей, которые сперва поднимают все  паруса,  а  потом  начинают  дуть,
стараясь создать собственный ветер.
   - Кто написал или сказал эти слова? - прищурился Вулф.
   - Их сказал я. На днях я перелистывал книгу, которую  вы  купили.  "Южное
плавание",   сочинение   какою-то   адмирала.   Чувствую    себя    истинным
мореплавателем. Считаете Вилара убийцей?
   - Нет, не считаю. Он вполне мог убить Бассетта, но не Пьера. Не  стал  бы
рисковать, приобретая  бомбу.  Ведь  он  специалист  по  безопасности.  Черт
возьми! Сомневаюсь, чтобы кто-то из них пошел  на  подобный  риск.  Все  они
приучены соблюдать осторожность. Ты согласен?
   - Не совсем. Один из них, возможно, знал, где можно ее приобрести,  ничем
не  рискуя,   а   Айго,   вероятно,   вполне   способен   изготовить   бомбу
самостоятельно.
   -  Он,  безусловно,  весьма   опасный   субъект.   Меня   всегда   пугали
ученые-физики, изобретающие новые способы уничтожать людей. Есть  что-нибудь
от Сола, Фреда и Орри?
   - Ничего интересного, за что можно было бы ухватиться. У Орри в ресторане
"Рустерман" - ни малейшего проблеска. По словам Сола, Джадд настолько  чист,
неподкупен и всеми обожаем, что ему, видимо, скоро воздвигнут памятник.  Как
утверждает Фред, все отзываются о Виларе  только  положительно,  но  у  него
сложилось мнение,  что  после  хорошей  выпивки  они  заговорят  по-другому.
Акер...
   - Когда они позвонят в час дня, скажи им: пусть явятся сюда в шесть часов
вечера.
   - Уже сказал. Они пока не отрабатывают свои деньги и в  полной  мере  это
осознают. Акерман звонил из Вашингтона и предупредил, что, быть  может,  все
наши разговоры тайно записываются на пленку.  Чек  на  вашем  столе  призван
восполнить запасы наличности, которая  быстро  тает.  Свое  письмо  о  новой
орхидее Хьюитт отправил еще  в  прошлую  субботу.  Оно  шло  шесть  дней  от
Лонг-Айленда до Манхэттена. Эти сорок две мили я одолел  бы  пешком  в  один
день.
   Просмотрев  почту,  Вулф  поднялся  и  отправился  в   кухню.   На   обед
предполагались свиные ребрышки под соусом, в который входят красное  вино  и
восемь различных приправ и  специй,  и  он  хотел  убедиться,  что  Фриц  не
поскупился на чеснок. Относительно этой овощной  культуры  их  мнения  резко
расходятся. Черногорец противостоит швейцарцу.
   Как правило,  в  своих  повествованиях  я  стараюсь  не  касаться  личных
проблем, но раз я, как вам известно, вышел на  Бенджамина  АЙГО  через  Лили
Роуэн, я не нарушу этого правила, если скажу, что до обеда дважды безуспешно
звонил ей. Мне хотелось сообщить Лили о том, что я  виделся  с  Айго  и  что
встреча дала результаты. После  того  как  мы  разделались  с  ребрышками  и
ответили на письма, я сходил в  банк  и  получил  деньги  по  чеку,  а  Вулф
отправился в оранжерею на свидание со своими  любимыми  орхидеями.  Затем  я
снова позвонил
   Лили, информировал ее о том, что все еще нахожусь на свободе и, вероятно,
смогу провести с ней выходные дни, если,  конечно,  по-прежнему  -  желанный
гость.
   - Мне кажется, я в состоянии вытерпеть твое присутствие в течение часа, а
там посмотрим, - заявила Лили Роуэн. - Во всяком  случае,  у  меня  возникло
сильное желание повнимательнее взглянуть на тебя. Я совсем недавно обедала у
Доры Бассетт, и она опять расспрашивала о тебе. Притом она ни разу  тебя  не
видела. Быть может,  ты  обладаешь  какой-то  особой  притягательной  силой,
которая действует на расстоянии, наподобие электронных устройств?
   - Ничего похожего. И будь добра - никогда не упоминай в моем  присутствии
электронику. Меня от нее буквально тошнит. А теперь будь  еще  раз  добра  и
скажи, что Дору во мне особенно интересовало?
   - Не забивай себе голову несбыточными надеждами. Ничего личного. Она лишь
спросила: встречалась ли я с тобой и удалось ли тебе установить, кто положил
бомбу в карман пальто Пьера. Но, разумеется, она не называла его  Пьером,  а
говорила: "тот человек" и "тот официант". Я же вправе называть  его  Пьером.
Как ты знаешь, по-моему,  он  был  лучшим  официантом  из  всех,  когда-либо
обслуживавших меня. Он с первого раза запомнил, что мне нужно  класть  вилку
справа от тарелки.
   Рассказав обо всем этом, Лили Роуэн не задала ни одного вопроса,  который
начинался бы со слов "что"  и  "как",  "почему"  и  "когда",  хотя  ей  было
доподлинно  известно,  что  мы  активно  работаем  по  этому  делу.   Просто
невероятно! Я бы купил для нее  пьедестал,  если  бы  был  уверен,  что  она
удержится там наверху. Однако я не сомневался - она непременно свалится  или
спрыгнет вниз на грешную землю.
   Когда в шесть часов вечера Вулф вернулся из  оранжереи,  в  кабинете  уже
находились наши помощники. Сол Пензер занял красное кожаное кресло,  Фред  и
Орри расположились в желтых. Для разнообразия  все,  за  исключением  Вулфа,
довольствовались коктейлем "Мартини". Фреду не особенно нравится вкус джина,
но он решил не отставать от компании. Вулф  должен  был  бы  заказать  пиво,
однако этого не сделал. Плохой  признак.  Когда  он  отказывается  от  пива,
готовьте плащ и галоши.
   Некоторое время Вулф молча сидел и внимательно  рассматривал  собравшихся
коллег.
   - Абсолютно ничего? - спросил  он  наконец.  Они  молча  кивнули,  а  Сол
добавил:
   - Никогда еще так много людей не получали столь мизерные результаты. Вы и
Арчи по крайней мере взглянули на шестерых подозреваемых.
   - И ничего не заметили. Ничего мало-мальски существенного. А  теперь  вот
что. В выходные дни всегда возникают дополнительные трудности, а потому пока
тоже отдохните. Арчи здесь не будет. Продолжите работу в понедельник.  Фред,
ты возобновишь с мистером Виларом. Он чем-то обеспокоен, и,  возможно,  тебе
удастся узнать - почему. Позвони в понедельник Арчи, как  обычно.  Орри,  со
сколькими людьми ты беседовал?
   - Со всеми, за  исключением  троих,  которые  тогда  отсутствовали.  Один
помощник официанта видел в понедельник в раздевалке незнакомого ему мужчину,
но этот парень работает в  ресторане  всего  одну  неделю  и  не  отличается
чрезмерной сообразительностью. Кроме того, большинство из  тех,  с  кем  мне
пришлось разговаривать, уклонялось от прямых ответов.  Им  известно,  что  я
расследую убийство Пьера, и,  подобно  многим  согражданам,  они  не  желают
оказаться втянутыми в судебный процесс, связанный  с  тяжким  преступлением.
Пожалуй, вам бы удалось что-то из них выудить, если бы вы сами поговорили  с
ними, однако я в этом не уверен. Мог бы доставить их сюда мелкими  группами,
если сочтете необходимым.
   Конечно, он отлично знал, что Вулф на это не  пойдет.  Ни  Сол,  ни  Фред
никогда бы не выступили с подобным предложением. Вулф просто не  обратил  на
него внимание.
   - В понедельник ты продолжишь собирать информацию про  мистера  Айго,  но
предварительно утром позвони Арчи. Сол, ты  мог  бы  поговорить  с  мистером
Джаддом. Есть ли смысл, как ты полагаешь?
   - Сомневаюсь, - покачал головой Сол. - Не думаю, что  и  вам  следует.  Я
изучил  его  довольно  основательно  Вы  наблюдали  его  здесь,   вместе   с
остальными.
   - Ты прав. Арчи, наверное, рассказал тебе, что мистер Хан  предложил  мне
сто тысяч долларов. Придется встретиться с ним отдельно. Я уже  беседовал  с
мистером Акерманом и мистером Эркартом из Вашингтона. В  среду  вечером  ты,
Сол, выразил готовность повидаться с мисс Дакос.
   - Я сказал, что могу попробовать. Арчи выглядит как мужской  шовинист,  у
меня же этого недостатка нет.
   - Хорошо, поговори с ней. Она - программист в Нью-Йоркском  университете.
Завтра, в субботу, она будет на работе?
   -  Едва  ли,  но  постараюсь  выяснить.  Арчи  расскажет  мне  о   ней...
Какие-нибудь советы или рекомендации, - повернулся Сол ко мне.
   - Если бы я действительно являлся мужской шовинистической свиньей,  я  бы
рекомендовал попытаться изнасиловать ее. Как я уже упоминал, у нее  красивые
ноги.
   - Мне бы самому хотелось попытаться с мисс Дакос, - вмешался Орри. -  Сол
скорее справится с  Айго.  Это  чрезвычайно  башковитый  джентльмен,  доктор
философии.
   Мы все с удивлением взглянули на Орри. Он действительно умел обходиться с
женщинами, никто не спорит. Мы это хорошо знали. Но предложить  Вулфу  -  не
мне,  а  именно  Вулфу  -  передать  ему  задание,   предназначенное   Солу!
Беспрецедентный случай.
   - Сол первым высказал эту мысль, - покачал головой Вулф. - Говорил ли вам
Арчи, что двое из них - Акерман  и  Вилар  -  грозились  пойти  к  окружному
прокурору? Мы не думаем, что они выполнят  свою  угрозу,  но  если  все-таки
осуществят, то мы столкнемся с серьезной проблемой. Это  привлечет  внимание
мистера Кремера к нашим шестерым подозреваемым, и он узнает, что  я  поручил
вам собирать на них информацию. Вас начнут допрашивать. А вам ведь  известна
позиция, занятая мною и Арчи по отношению  к  мистеру  Кремеру  и  окружному
прокурору. Но она окажется бесполезной, если вы не поведете себя  точно  так
же. Не говорите им абсолютно ничего. Молчите. Вас,  вероятно,  задержат  как
важных свидетелей обвинения, возможно, даже обвинят в  создании  препятствий
правосудию. Разумеется,  мистер  Паркер  организует  ваше  освобождение  под
залог. Не исключено, что в конце концов вас  будут  судить  и  приговорят  к
каким-то срокам,  но  я  сделаю  все  от  меня  зависящее,  чтобы  этого  не
допустить.
   Стиснув на секунду челюсти, Вулф вновь их разжал и продолжал:
   - Предлагаю на выбор: или вы соглашаетесь пойти на риск и остаетесь,  или
же немедленно покидаете пределы юрисдикции наших правоохранительных органов.
Можете выехать в любую страну - в Канаду или Мексику, например.  Разумеется,
за мой счет.  Если  решите  уехать,  то  не  должны  мешкать.  Отправляйтесь
немедленно, уже сегодня ночью.
   - Я остаюсь, - заявил Фред. - У меня есть  кое-какие  планы  в  отношении
Вилара.
   - О чем речь, черт возьми! - заметил Орри. - Конечно, мы остаемся.
   - Мне хотелось бы кое-что сказать, - проговорил Сол, обращаясь к Вулфу. -
Я удивлен, просто поражен. Как вы могли подумать,  что  мы  можем  выйти  из
игры?
   - Я вовсе так  не  думал,  -  ответил  Вулф.  Чистейший  вздор.  Все  они
прекрасно понимали друг друга и сейчас разыгрывали обыкновенный спектакль.



   Глава 11

   Как и любому нормальному человеку, мне, признаюсь, нравится думать, что я
в состоянии интуитивно предугадывать события. Например, однажды,  проговорив
в кабинете главы маклерской фирмы на Уолл-стрит всего пять минут с  четырьмя
членами его команды, я смог указать на  одного  из  них,  который,  по  моим
предположениям, продавал внутреннюю  информацию  конкурентам,  и  через  две
недели этот человек во всем сознался. В другой раз это  случилось,  когда  к
Вулфу явилась женщина и попросила выяснить, кто стянул у  нее  изумрудный  и
рубиновый браслеты. После того как женщина удалилась, я  сказал  Вулфу,  что
она отдала их своему племяннику, но мой шеф все равно взялся за это  дело  -
ему хотелось приобрести еще несколько экземпляров дорогих орхидей, - и потом
очень  сожалел  об  этом,  поскольку  пришлось  судиться  с  клиентом  из-за
гонорара. Между прочим, последний случай явился одной из причин,  побудившей
Вулфа уверовать в мою способность  за  десять  минут  составить  законченное
мнение о любой женщине.
   Не стану утверждать, что в то субботнее утро я смог предугадать  события.
Вовсе нет. Для этого не было абсолютно никаких оснований, хотя  меня  томило
какое-то предчувствие.  Можно  было  бы  подумать,  что  ощущение  какого-то
беспокойства навеяно завтраком, однако Фриц сервировал его, как обыкновенно,
не отклоняясь от заведенного порядка.
   Каковы бы ни были причины, тревожное чувство не  покидало  меня.  Обычно,
собираясь  провести  выходные  дни  в  загородной  берлоге  Лили   Роуэн   в
Вестчестере, которую она называет "Полянкой", я заранее радуюсь предстоящему
отдыху. Мне нравится бриться, я  любуюсь  в  зеркале  своей  прической,  все
застежки-"молнии" работают безотказно. Избавление от Вулфа на  сорок  восемь
часов - это тоже положительный  фактор,  ведь  смена  обстановки  порой  так
необходима; кроме того, я имею  возможность  подышать  чистым  воздухом,  не
говоря уже о других удовольствиях.
   Но на этот раз все  было  иначе.  Электрическая  бритва  жужжала  слишком
громко,  пальцы,  завязывая  шнурки  на  ботинках,  плохо  слушались,  концы
галстука никак не хотели занять нужное  положение.  Мог  привести  и  другие
примеры, но, думаю, и этих вполне достаточно, чтобы вы могли составить  себе
правильное представление. В конце концов я все-таки собрался  и  по  крайней
мере не споткнулся, спускаясь по лестнице.
   Лили должна была заехать за мной в одиннадцать часов, а в тот момент часы
показывали двадцать пять минут одиннадцатого.  Спешить  было  некуда,  и  я,
оставив дорожную сумку в коридоре, зашел в кухню предупредить Фрица о  своем
отъезде, а затем - в кабинет: проверить, все ли в порядке. Когда я  пробовал
ручку сейфа, зазвонил телефон. Мне следовало предоставить отвечать Фрицу, но
сработала привычка, и я, подойдя к столу, снял трубку.
   - Резиденция Ниро Ву...
   - Разреши задать тебе лишь один вопрос, - послышался голос Лона Коэна.
   - Если только на него можно ответить однозначно - да или нет.
   - Нельзя. Где и когда ты в последний раз видел Люсиль Дакос живой?
   Я не мог опуститься на свой вращающийся стул: он стоял  ко  мне  спинкой.
Ударом ноги развернув его в надлежащую позицию, я уселся на самый краешек.
   - Не верю. Черт возьми! В самом деле не могу поверить!
   - Конечно, все так говорят. Небось глаза полезли на лоб...
   - Перестань паясничать! Когда?
   - Сорок минут  назад.  Мы  только  что  получили  срочное  сообщение.  На
тротуаре Пятьдесят четвертой улицы, в нескольких ярдах от  дома,  в  котором
она проживала. Застрелена. Там  сейчас  Фриблинг,  туда  же  направился  Боб
Адаме. Если...
   Я положил трубку.
   И моя рука снова  потянулась  к  телефону.  Невольно.  Возникло  -желание
позвонить в уголовную полицию Южного Манхэттена и кое о  чем  спросить.  Но,
отдернув руку, я некоторое время сидел неподвижно, уставившись на телефонный
аппарат, крепко стиснув челюсти и закрыв глаза. Потом вновь  снял  трубку  и
набрал знакомый номер. После шести сигналов мелодичный голос проговорил:
   - Алло?
   - Это я. Доброе утро, хотя я его таковым не считаю. Только что звонил Лон
Коэн. Произошло еще одно убийство, менее часа тому назад. Люси  Дакос,  дочь
Пьера. Я основательно завяз. Даже хуже. По самые уши в  дерьме.  Вулф  тоже.
Желаю тебе приятно провести уикэнд. Не станем говорить друг  другу  о  нашем
сожалении. Буду вспоминать о тебе каждый час. Пожалуйста, думай обо мне.
   - Не спрашиваю: могу ли я чем-нибудь помочь, потому что, если бы я могла,
ты первый сказал бы мне об этом.
   - Непременно и безусловно.
   Мы одновременно положили трубки. Посидев еще три минуты,  я  встал  и  не
спеша поднялся по лестнице в оранжерею. Это случилось в третий или четвертый
раз, когда я, следуя через три помещения -  прохладное,  затем  с  умеренной
температурой и, наконец,  теплое  -  между  шпалерами  великолепных  цветов,
ничего не замечал. При моем настроении все  подставки  и  полки  могли  быть
пустыми.
   В комнате,  предназначенной  для  пересадки  растений,  Теодор  сидел  за
небольшим столом, записывая что-то в свой блокнот, Вулф стоял возле длинного
стеллажа, внимательно рассматривая  что-то  в  большом  горшке  -  наверное,
орхидею, - однако в тот момент я был не  в  состоянии  отличить  орхидею  от
полыни. Услышав шаги, Вулф повернулся и, нахмурившись, произнес:
   - Я полагал, что ты уже в дороге.
   - Я тоже так полагал, но позвонил Лон Коэн. Люсиль Дакос застрелена около
часа назад на тротуаре, в нескольких шагах от своего дома. Больше Лону  пока
ничего не известно.
   - Не верю.
   - В точности мои слова. Я тоже отказывался поверить, пока не посидел и не
повторил таблицу умножения. Извините за  нарушение  правила  и  за  то,  что
помешал вашему развлечению.
   - Черт возьми, уходи.
   - Все правильно, - кивнул я. - Скоро явится Стеббинс  и  заберет  меня  в
участок. Вы, вероятно, не увидите меня больше в течение...
   - Я хотел сказать: уезжай из города на  выходные  дни.  Отдыхай.  Прикажи
Фрицу запереть дверь на засов и не отвечать на телефонные звонки. Я  позвоню
Солу и попрошу его оповестить Фреда и Орри.
   - Ну и ну! Вы просто поторопились и как следует не подумали.  Вам  хватит
двух минут. Если служанка в белом переднике  еще  не  заговорила,  то  долго
ждать не придется. Полиция узнает, что мы там были, что она застала  меня  в
комнате Люсиль. Служанка расскажет, как Люсиль сидела и наблюдала  за  мной,
когда я обшаривал комнату Пьера. В итоге полиция придет к выводу, что мне  -
а следовательно, и вам - известны факты, которые ей следует  знать.  Если  я
исчезну на выходные дни, а  вы  запрете  дверь  и  не  станете  отвечать  на
телефонные звонки, то мы только усугубим наше и без того скверное положение.
Я уже информировал Лили Роуэн.
   Когда ему нужно присесть здесь,  наверху,  он  обычно  выбирает  одну  из
табуреток  около  стеллажа,  но  в  этом   помещении   есть   и   достаточно
вместительное кресло. Вулф направился к нему. Поскольку он страшно не  любил
запрокидывать голову, чтобы смотреть на стоящего перед ним собеседника, то я
подтянул поближе один из крепких ящиков для пересылки растений в  горшках  и
устроился на нем.
   - Сегодня суббота, - заметил Вулф.
   - Да, сэр. Паркер, вероятно, где-нибудь играет в гольф. Но даже если  мне
и удастся его разыскать, он ничем  не  сможет  помочь  -  сегодня  судьи  не
работают. А Коггин, вне всякого  сомнения,  приберег  постановление  на  наш
арест. Если хотите нынче спать в своей кровати, вам  придется  сосчитать  до
десяти и подумать о необходимости расстаться с нашими секретами. Не смотрите
на меня так сердито. Я не пытаюсь уговорить, ничего  не