и он говорит
искренне,  то значит Салли  - полная идиотка, а  я  ее а понедельник вечером
уверил, что я на ее стороне, так что я не могу судить беспристрастно.
     Он усмехнулся и сказал ей:
     - Вы ведь слышали, что я сказал. Я согласен выполнять его  указания. Вы
зачем  меня   наняли,  мисс  Блаунт?  Чтобы  разоблачить  Комуса  или  снять
подозрения с вашего отца?
     - Я... как... из-за отца, конечно.
     -  Тогда и  не вмешивайтесь.  Если и  впрямь Комус с вашим отцом что-то
знают, то я это узнаю прежде, чем соглашусь на его предложение, а тогда уж и
буду решать,  как быть. У меня,  по крайней мере, сложилось впечатление, что
он честен, и я  собираюсь  потратить немного ваших  денег, чтобы подтвердить
или опровергнуть ваше мнение о нем. Он вдовец?
     - Да, Его жена умерла десять лет тому назад.
     - А дети есть?
     Она кивнула.
     - Четверо. Два сына и две дочери. Все имеют семьи.
     - Кто-нибудь из них с ним живет? Или, может, он с ними?
     - Нет. У него квартира на Тридцать восьмой улице в доме, который ему же
и  принадлежит.  Когда дети обзавелись семьями, он разделил дом на квартиры,
каждая по этажу.
     - Он живет один?
     - Да. Он не...
     - "Да" вполне достаточно. У него есть прислуга?
     -  Постоянной  нет.  Женщина  приходит  убираться,  и  все.  Он  только
завтракает...
     - Извините. А у вас есть ключ от его квартиры?
     Ее глаза округлились.
     - Конечно, нет. Откуда у меня может быть ключ от его квартиры?
     - Не знаю. Я просто  спросил. -  Он  повернулся ко  мне. - Арчи. Позови
Сола, Фреда и Орри. На половину третьего, если можно.
     Я повернулся, снял трубку и набрал номер. Не так-то просто поймать их в
середине дня. Но  у Сола есть автоответчик,  у Фреда - жена, а у  Орри - три
разных  телефонных номера,  два  из  которых  принадлежат его  любовницам. И
каждый из них готов бросить любое дело, если Вульф срочно требует их к себе.
     Я сидел  на телефоне до  самого  обеда,  и дважды звонки Фреда  и  Орри
отвлекали меня от  еды, да я бы  и вовсе  от обеда  отказался, лишь  бы дело
пошло,  я ведь видел,  как самому Вульфу  не терпится. Если речь  шла лишь о
том, чтобы наведаться в квартиру к Комусу, как было ясно из  его разговора с
Салли, то к чему тогда целый взвод? Почему бы не послать меня одного? У меня
были догадки на сей счет,  но я не придавал им большого  значения. Возможно,
он хотел, чтобы я был при Салли. Если я не буду все  время  за  ней следить,
она начнет  давать Фрицу  советы, как что готовить, или  подкладывать гвозди
ему самому в постель, или переставлять мебель. Если это так, и ее дальнейшее
пребывание в доне свяжет  меня по рукам и ногам, то я, пожалуй, присоединюсь
к  мнению  Йеркса и Комуса,  что  в  такое время  ей лучше всего  быть подле
матери.
     Тема костей вновь поднималась за обедом, но на  этот  раз речь шла не о
Вольтере, а о находке в каком-то африканском ущелье, которая якобы доказала,
что единственное,  что  отличает  меня  от  того  древнего  болвана, который
подбросил их туда миллион лет тому назад, - это умение печатать на  машинке:
по-моему,  так. Почки  были  оценены  в  полной мере,  и  когда  я дожевывал
последний кусок, вошел Фриц, которому пришлось самому открыть входную дверь.
Он доложил  о приходе мистера Пензера.  Присутствие Салли удержало Фрица  от
того, чтобы назвать его просто  Солом. К тому  времени, как мы  управились с
салатом и кофе, подошли и Фред с Орри.
     Я предупредил их по телефону, что будет Салли Блаунт, и очень интересно
было понаблюдать за  тем,  как  каждый из них остался верен себе,  когда  мы
вошли  в кабинет, и я стал их ей представлять.  Сол Пензер, рост около метра
семидесяти,  вес - шестьдесят четыре килограмма,  с крупным носом и плоскими
ушами, внешности ничем не примечательной, казалось, взглянул на нее лишь  из
вежливости,  но можно было спокойно  ставить тысячу  к одному,  что ни  одна
деталь ее внешнего  вида  от  него  не  ускользнула. Фред  Даркин, рост метр
семьдесят  семь,  вес  - восемьдесят  шесть  килограммов,  лысый и дородный,
взглянул на  нее. Он делает это  совершенно машинально. С тех пор, как много
лет тому  назад  он слегка приударил за хорошенькой полногрудой девчушкой, и
жена их застукала, он, боясь за себя, предпочитал не глядеть на лиц женского
пола моложе тридцати  лет. Орри Кэтер,  рост метр  восемьдесят  три,  вес  -
восемьдесят два, сложение  отличное, не скрываясь,  прямо  и с  интересом ее
оглядел. С ранних  лет он привык смотреть на каждую хорошенькую женщину, как
рыбак на форель в ручье, и никогда не считал нужным скрывать свой интерес.
     Предназначавшиеся  им три  кресла  стояли перед столом Вульфа  довольно
тесно,  а красное кресло уже остыло после Комуса, так что Салли спокойно  на
него  уселась.  Вульф  поочередно  протянул руку  каждому из  троих,  сел  и
заговорил.
     - Вам, наверно, нелегко  было собраться  по  срочному вызову,  и я  вас
благодарю, что пришли.  Вы,  наверно, уже  знаете, чем я сейчас занимаюсь  -
Мэтью  Блаунтом,  которому предъявлено  обвинение  в убийстве Пола  Джерина.
Перед вами его дочь.  Нет смысла  подробно  обрисовывать ситуацию, поскольку
задание  всего одно и  очень конкретное. Возможно, вы  слышали имя  адвоката
Блаунта - Дэниел Комус. -  Кивки в  ответ. - Есть основания подозревать, что
незадолго до  тридцатого января он раздобыл где-то немного мышьяка; не знаю,
где,  когда  и каким  образом  он  сделал это, но  вряд  ли  раньше,  чем за
неделю-другую до этого, а может,  за день или за два. Обратите внимание, что
на этот раз я сказал "основания подозревать", всего  только. Обычно, когда я
вас прошу что-то выяснить, я имею некоторую уверенность в том, что это имело
место. На этот раз это всего  лишь предположение, а не умозаключение. Но это
не повод халтурить, и если вы узнаете то, что мне нужно, то плата ваша будет
удвоена. Сол будет поддерживать со  мной связь и давать вам указания, но обо
всем, как обычно, сообщайте сюда, Арчи.
     Потом он обратился к Солу:
     - Ты лучше меня знаешь, как организовать подобную операцию. У меня  нет
никаких догадок.  Лучше всего было  бы, конечно, добыть доказательство того,
что мышьяк у него действительно был, но если вы установите, что Комус имел к
нему доступ,  это тоже будет неплохо. Можете не слишком беспокоиться, что он
вас заметит,  все равно он  уже принял все меры  предосторожности.  Но вы не
должны  трогать  его  врача  и  его  квартиру. Лечит его  доктор Эвери,  его
старинный  и близкий друг;  с ним  я уже говорил, и  всякое ваше действие  в
отношении  его  следует предварительно  обсудить со  мной. А в его  квартиру
отправится  сегодня  вечером Арчи в сопровождении мисс Блаунт. Мисс Блаунт -
прекрасный источник информации о его привычках, знакомых, друзьях, в  общем,
обо всем, что его касается. Так что сперва можете хорошенько ее расспросить.
- Он  обратился  к ней: -  В гостиной  есть  удобные кресла,  пройдите туда,
пожалуйста.
     Снова сжатые кулаки, побелевшие костяшки пальцев:
     - Я же вам говорила... Я не верю этому...
     - А это и необязательно.  Этому  не надо ни верить, ни не  верить. Надо
все хорошенько выяснить. Для этого вы меня и наняли.
     - Но вы сказали, что я пойду туда с Арчи. Я не могу.
     - Это мы обсудим позже. Вы можете ничего не скрывать от господ Пензера,
Даркина и Кэтера. Мистер Гудвин будет с вами. - Он напомнил мне: - Не забудь
записную книжку, Арчи.
     Я поднялся,  взял записную  книжку и  направился к двери, все трое тоже
встали и пошли за мной, задержавшись у двери, чтобы пропустить вперед Салли.
Специалисты по  слежке любят демонстрировать хорошее воспитание,  ведь им не
часто  удастся  им воспользоваться. Закрывая за  собой дверь,  я взглянул на
Вульфа  и  заметил, что  рука его потянулась к "Происхождению африканцев", -
теперь, когда работа пошла, он снова мог читать.

     Глава 10

     В тот  же  вечер, в десять  минут одиннадцатого мы  с Салли вылезли  из
такси  на  углу  Парк-авеню  и Тридцать восьмой улицы; подгоняемые  в  спину
порывистым ветром,  прошли полтора  квартала на восток, постояли  немного на
краю  тротуара, глядя через дорогу на окна четвертого этажа, самого верхнего
в этом кирпичном доме, окрашенном серой краской. Свет там, похоже, не горел,
и мы перешли через проезжую часть,  вошли в подъезд и стали изучать ряд имен
и  кнопок на панели; я  нажал  на кнопку рядом с фамилией Комус,  не  ожидая
ответа,  так как я всего четверть часа тому назад набирал его номер телефона
и ответа не получил. Подождав секунд тридцать,  я нажал самую нижнюю кнопку,
с надписью "Управляющий", и в этот момент Салли крепко сжала мою руку.
     Не так  просто было уговорить ее сюда прийти; "уговорить" -  это  мягко
сказано, фактически  - заставить, она стояла на своем до тех пор, пока Вульф
не втолковал ей, что если я  пойду один, то мне придется взять с собой целый
набор ключей и отмычек, и даже  в случае успеха меня наверняка  арестуют  за
взлом.  Ей  пришлось согласиться, так как  перспектива в случае моего ареста
остаться  один на один  с Вульфом  ее не  вдохновляла.  Предполагалось,  что
вечером  Комус придет для беседы с Вульфом,  и как только Фриц проводит их в
кабинет, мы с  Салли отправимся в  путь; Вульф же  будет держать его  до тех
пор, пока не  получит  от нас сигнал,  что мы  все кончили.  Если  же он  не
появится до десяти и не будет отвечать на телефонные звонки, то мы все равно
должны  были ехать на свой страх и риск. Именно поэтому  я набирал его номер
без десяти десять.
     Итак, мы в подъезде. Телефонной трубки там не  было, лишь пара  круглых
решеток  в стене на уровне  подбородка,  из которых  через  некоторое  время
послышался треск и голос спросил:  "Кто там?".  Салли, все  еще  висевшая на
моей руке, сказала решетке:
     - Это Сара Блаунт. Мы пришли к  мистеру Комусу. Мы ему звоним, но он не
отвечает. Не знаете, где он?
     - Нет, не знаю.
     -  Ну, ладно... нам он очень  нужен, а здесь в подъезде  очень холодно.
Можно, мы подождем внутри? Не могли бы вы нас впустить?
     - Конечно. Сейчас я подойду
     Я положил руку  на дверь и держал ее  так в ожидании шелчка,  но его не
было. Прошла минута, другая, щелчка не было, и вдруг дверь открылась. Открыл
ее высокий тощий парень с лицом, черным как ночь, он посторонился, пропуская
нас внутрь, а потом закрыл за нами дверь. Благодаря Салли я знал  его лучше,
чем  он меня. Звали его Добс, и в  те времена, когда семья  Комусов занимала
весь дом, он служил дворецким.
     Увидев Салли, он улыбнулся.
     - Это и впрямь вы, мисс Сара. Давненько я вас не видел.
     Она кивнула.
     - Еще бы. А это мистер Гудвин. Арчи, это мистер Добс.
     Я протянул руку, и  мы обменялись  рукопожатием. Я  понимал, что  такая
фамильярность с дворецким выглядит весьма  вульгарно.  Но он  ведь больше не
дворецкий, а управляющий домом.
     - Вы совсем  не изменились, - сказала Салли. - Только разве что волосы.
Совсем  седые стали. - Видно  было, что ей не по себе, и  я не мог ее за это
винить.
     - Ну, а вы-то как изменились,  - сказал  Добс - Но это  и понятно. Вы в
гору идете, а я уже под гору. Хочу  сказать, что очень огорчен, что ваш отец
попал а такую неприятную историю.  Уверен, что он оправдается и все будет  в
порядке, но  все  же очень неприятно.  Он взглянул  на  меня,  и взгляд  его
показался мне проницательным. Мол, знаю, кто вы. Вы сыщик. И снова обратился
к Салли:  - Теперь  я  понимаю,  зачем вам нужен мистер  Комус, из-за вашего
отца.
     - Да, конечно. - На какую-то долю  секунды мне  показалось,  что сейчас
она все  завалит, но она взяла себя в руки и продолжила разговор: - А нельзя
нам  подождать в его квартире? Не могли  бы вы... не позволите ли  вы... нам
войти? Нам все равно придется его ждать...  нам во что бы  то ни стало  надо
его сегодня увидеть...
     - Ну, конечно, - в конце концов,  она ведь сидела на его колене,  а  на
другом  - дочка Комуса, и он рассказывал им разные истории. Потом он сказал:
- Конечно, мистеру Комусу не понравится, если вы будете ждать его здесь; это
уж точно.  -  И показал  рукой  на открытую  дверь  лифта.  Он пропустил нас
вперед, нажал кнопку, и мы поехали вверх.
     Площадка  четвертого этажа была очень  узкой.  Добс вытащил из  кармана
связку ключей, но прежде  чем открыть дверь,  позвонил  в  звонок и довольно
долго, секунд  тридцать ждал, вдруг Комус  все-таки дома  и просто  не хочет
отзываться на звонок  из парадного.  Ответа  не последовало. Тогда он открыл
дверь ключом, вошел, пошарил по стене в поисках  выключателя и включил свет,
очень яркий, хотя и  рассеянный; он шел из  каких-то  углублений,  шедших по
потолку вдоль стен.
     - Ну  вот, мисс  Сара,  - сказал  он  - Раньше здесь  все  было не так,
правда?
     - Да,  пожалуй, Добси.  -  Она  хотела  было  протянуть  ему  руку,  но
замешкалась.  Нельзя жать руку человеку, которого обманываешь. Но поцеловать
его все-таки можно. Во всяком случае она это сделала -  чмокнула  в щеку - и
сказала: - Ты слышал, что я сказала? Добси?
     - Еще бы мне не слышать. Еще как слышал. - Он  поклонился ей, и это был
поклон не дворецкого, а посла из какой-нибудь африканской страны. - Надеюсь,
вам  не долго придется  ждать, -  сказал он и ушел. Как  только дверь за ним
закрылась, Салли рухнула в ближайшее кресло.
     - Бог мой, - простонала  она.  - Какой кошмар. И зачем я на  это пошла?
Арчи, не могли бы вы поскорее? Я очень вас прошу, поскорее.
     Я велел ей немного расслабиться, снял пальто и шляпу, бросил их на стул
и огляделся.  Комната была большая, и наверняка  были  еще  спальня,  ванная
комната  и кухня. Даже если  б  мне предстояло  найти какой-либо  конкретный
предмет, например, флакон с мышьяком, это заняло бы не  менее трех часов. Но
я-то собирался найти нечто, что могло бы служить хоть  какой-то уликой, а на
это уйдет  вся ночь.  Уликой мог стать и  клочок  бумаги,  письмо,  какая-то
запись: ведь только на просмотр книг, которые занимали всю стену  от пола до
потолка, уйдет несколько  часов.  Да и Комус может  вот-вот  прийти. Я решил
сначала заглянуть в спальню и взялся было  за ручку двери, но  в этот момент
боковым зрением я увидел что-то, что заставило меня повернуться
     Это был  Комус. Он лежал на полу около кушетки  так, что кушетка  почти
заслоняла  его.  Он был полностью одет, лежал на  спине, ноги вместе. Бросив
взгляд на Салли  и удостоверившись, что она все еще сидит в кресле, обхватив
голову руками, я присел на корточки. Глаза его были открыты и смотрели прямо
в потолок, зрачки расширены,  лицо синее, язык  вывалился, вокруг рта и носа
видны высохшие  следы  пены. Раз пена уже  высохла, было бесполезно пытаться
щупать пульс и проверять дыхание. Я просунул  руку  за складку одежды у него
на шее,  нащупал там  кое-что и с силой расправил складку. Это был шнурок, с
узелком за левым ухом, а  свободные  концы просунуты под мышки. Помню, что я
тогда решил спросить при встрече убийцу (когда мы его найдем), спрятал ли он
эти  кончики сознательно, из любви к  порядку,  или же машинально, в спешке.
Эти  кончики - одна из самых замечательных  деталей убийства, с которыми мне
только приходилось сталкиваться. Мне очень хотелось освободить концы шнурка,
чтобы посмотреть, какой он длины, но тут я услышал за спиной  какой-то звук,
быстро повернулся и вскочил на ноги. Это  была Салли, она стояла и  смотрела
на все это широко открытыми глазами; рот у нее тоже был открыт, как только я
к  ней  подошел,  она  стала  обмякать. Обморок  в этот  момент  был  крайне
неуместен, поэтому  я быстренько подхватил ее  и перенес  в  противоположный
угол комнаты прямо в кресло, наклонил ей  голову вниз, к коленям и придержал
ее рукой, упершись в ее  милую шейку. Она не сопротивлялась, так как силы ее
явно оставили, но  сознание  она  не  потеряла. На всякий случай я опустился
перед ней на колени.
     - Видите, вы ошиблись, - сказал я ей, - ошиблись принципиально.  А если
б вы не  ошиблись, то и  не обратились бы к Ниро Вульфу, но сейчас, к  черту
все это. Вы меня слышите?
     Ответа не последовало.
     - Черт возьми, вы слышите меня?
     - Да, - сказала она тихо, но вполне отчетливо. - Он мертв?
     - Разумеется, мертв. Он...
     - Отчего он умер?
     - Задушен. Вокруг  шеи затянут шнурок. - Я убрал руку, и  она  медленно
подняла голову. Я встал. - Как вам кажется, вы сможете идти?
     - Но я не... я не хочу никуда идти. - Она уже держала голову прямо.
     - Плохо дело. Придется мне снести вас  вниз и сунуть в такси. Так,  что
ли?
     - Арчи, - тут  она немного запрокинула голову назад, чтобы взглянуть на
меня. Челюсть ее ходила ходуном, и она явно не могла с ней справиться. - Это
что, самоубийство?
     - Нет. Я буду рад помочь вам в этом,  но только немного позже. Сейчас я
очень занят Его убили. Я не хочу, чтобы вы были здесь, когда придет полиция.
Я предпочел бы без вашей  помощи объяснить  им, как мы  здесь  оказались. Вы
ведь не хотите провести всю ночь, отвечая на их вопросы.
     - Конечно, нет.
     - Ну что,  сможете сами спуститься вниз  и поймать  такси? Мистер Вульф
будет вас ждать. Я сейчас ему позвоню.
     - Думаю... мне лучше поехать домой.
     - Нет, это  исключено.  Либо  вы обещаете мне,  что  едете, куда я  вам
сказал, либо останетесь и мужественно продержитесь всю ночь. Ну как?
     - Нет, оставаться здесь я не хочу.
     - Тогда вы пойдете к Ниро Вульфу и будете его во всем слушаться.
     - Да.
     - Отлично. А вы можете стоять? Идти?
     Это она смогла.  Без моей  помощи. Я подошел к двери и  распахнул ее, а
она сама пошла, хоть и  не очень уверенно. Придерживая ногой открытую дверь,
я  рукой вызвал лифт. Когда он подошел,  и дверь его открылась, Салли  вошла
туда  и сама  нажала  нужную  кнопку.  Дверь за ней закрылась.  Я вернулся в
квартиру, подошел к столу, на котором стоял  телефон, поднял трубку и набрал
номер, известный мне лучше всякого другого.
     Голос Вульфа произнес:
     - Да?
     Он никогда не отвечал  по телефону как  положено, и никогда  не  станет
этого делать.
     - Это  я. Из  квартиры Комуса. Все шло по плану. Салли была умницей,  и
управляющий Добс впустил нас в квартиру и сам ушел.  Но тут был Комус,  и он
до сих пор тут. Лежит на полу, а на шее затянута удавка. Он уже остывает, но
вы же знаете, что костлявые  остывают быстрее. На мой взгляд, он  мертв  уже
часа три. Он не сам затянул удавку, ее концы аккуратно засунуты под мышки. -
Пять секунд тишины, потом - присвист. - Да, сэр, полностью с  вами согласен.
Салли я уломал,  она только что уехала, и если не упадет в обморок и сдержит
данное мне  слово, то будет  у  вас минут  через  десять.  Есть предложение.
Пошлите  ее  спать и  пригласите  доктора  Уолмера.  Возможно,  он  даст  ей
что-нибудь успокаивающее и запретит все контакты  до завтрашнего дня, кто бы
ни пришел. А я тут улажу все формальности, ведь они узнают от Добса, в каком
часу он нас впустил. Какие будут указания?
     - Никаких. Черт с ним.
     - Понятно, сэр. Думаю, не стоит посвящать их во все наши планы, так как
не  их поганое  дело, что мы  собирались сделать. Вы  волновались, поскольку
Комус не  пришел к  вам  вечером и  не отвечал  на телефонные звонки,  вот и
пришлось мне к нему поехать. Сойдет?
     - Вполне. А тебе обязательно там торчать?
     - Думаю, что нет, но  мне здесь  нравится.  Скажите  Фрицу,  что я могу
прийти к завтраку, а могу и опоздать.
     Я  повесил трубку  и  пару секунд  сидел молча,  сжав губы и  покачивая
головой. Обязательно ли мне  здесь  торчать?  Только гений  мог задать такой
дурацкий вопрос. Снова снял трубку и набрал  еще один хорошо знакомый номер:
А9 - 8241. Я решил позвонить сюда, а не в главное управление, так как  хотел
лично поговорить с  инспектором Кремером или, по крайней мере, с лейтенантом
Перли Стеббинсом, если кто-то из них окажется на дежурстве.