й истории с Мэри. Не могу,  потому что
ничего не знаю. Я ездила в Саунд на лодке. Она вам этого не говорила?
     Вулф хмыкнул.
     - Меня ее слова не интересуют. Не сомневаюсь что полиция проверила ваши
алиби  и допросила  вас о том, что ей надо.  Сам  я взялся  за это дело куда
позднее,  надеюсь,  не слишком  поздно,  так  что мое вмешательство кое-кому
покажется  эксцентричным. Так же, как и задаваемые мною вопросы.  К примеру,
когда сюда приехал мистер Унгер?
     - Но он только что...
     - Одну минуточку!
     Унгер взял  со стола  недопитый высокий бокал и  удержал  его кончиками
пальцев обеих рук.  Я почему-то ожидал,  что голос у  него  пискливый, но он
обладал глубоким баритоном.
     - Про меня можете позабыть.  Я всего лишь наблюдатель. Не  могу назвать
себя совершенно незаинтересованным  человеком, потому что, как вы понимаете,
я неравнодушен к мисс Велтц, если только она не обидится на мои слова.
     Вулф даже не посмотрел в его сторону.
     - Сейчас объясню, почему я  спрашиваю, когда сюда приехал мистер Унгер.
В конторе  на Шестьдесят девятой  улице я  переговорил  с  мисс  Харт и мисс
Веларди. Меня поразило то,  что они оказались такими терпеливыми. Я вел себя
непозволительно  грубо  и  дерзко. Они должны были бы возмутиться и показать
мне на  дверь,  но они  этого не  сделали.  Совершенно  очевидно,  они  меня
боялись.  И я намерен  выяснить,  почему. Предполагаю, что вам это известно.
Также предполагаю,  что после того,  как  я ушел оттуда, мисс  Харт  еще раз
проинформировала вас по телефону  об обстановке и договорилась, как лучше со
мной  столковаться.  Предполагаю,  что либо  вы,  либо мисс  Харт  позвонила
мистеру  Унгеру,  и  его  так  заинтересовала  моя  особа,  что  он поспешил
примчаться  сюда  еще  до  меня.  Естественно,  мне  все это  представляется
довольно странным. Мои подозрения укрепились...
     - Все это не так, - перебил его Унгер.  -  Я узнал о том, что  вы едете
сюда десять минут назад,  когда приехал к мисс Велтц. Она  пригласила меня к
себе еще вчера. До Катонаха я добрался поездом, а оттуда на такси.
     На этот раз Вулф удостоил его взглядом:
     -  Я не  могу  этого  оспорить,  мистер  Унгер.  Но мои  подозрения  не
нисколько не уменьшились, наоборот. Думается, я закончу скорее свою беседу с
мисс Велтц, если вы удалитесь. Скажем, минут на двадцать?
     - Нет уж, я лучше остаюсь.
     - В таком  случае  не мешайте  мне, не  прерывайте  наш разговор своими
замечаниями.
     -  Ведите  себя, как  полагается,  Гай,  - засмеялась мисс  Велтц.  Она
улыбнулась  Вулфу. -  Хотите знать мое  мнение? Я  думаю, что  он хочет  вам
показать, какой  он  умный. Когда  я  ему сказала,  что сюда едет Ниро Вулф,
слышали  бы  вы,  что  он   наговорил!   Заявил,  что  вы  знамениты  своими
мыслительными способностями,  а  он  нет, но он хотел  бы, чтоб  вы  ему это
доказали.  Что-то   в  этом  духе.  Я  не   притворяюсь,  будто  я  какая-то
умница-разумница. Нет, я просто была напугана.
     - Чем напуганы, мисс Велтц?
     -  Я вас боялась, мистер Вулф. Я уверена, каждый  бы испугался, если бы
ему сказали, что вы приезжаете выспрашивать его.
     Голос у  нее был очень жалобный. Не настолько, чтобы ждать помощи! Нет,
ее беззащитность и ребячливость не действовали на Вулфа.
     -  Ну,  почему же. У ваших приятельниц на  работе  имелась  возможность
осадить меня, как и у вас, почему вы не воспользуетесь ею? Почему миритесь с
моим присутствием?
     - Вот это вопрос! - Она звонко рассмеялась. - Я покажу вам почему...
     Поднявшись с места, она дотронулась до его плеча и до головы:
     - Я не хотела упустить шанс дотронуться до Великого Ниро Вулфа.
     Снова рассмеявшись, она подошла  к  столу и налила себе солидную порцию
бурбона, села на стул и залпом проглотила половину. Передернув плечами, мисс
Велтц пробормотала:
     - Брр... Вот почему...
     Унгер хмурился, глядя на него. Не требовалось ни сообразительности Ниро
Вулфа,  ни Гая  Унгера, чтобы разобраться в том, что нервы у мисс Велтц были
напряжены до предела. Еще немного - и они не выдержали бы.
     - Пусть так, - сухо продолжал Вулф, - но ведь и "дотронувшись до меня",
вы продолжаете меня терпеть, конечно, мисс Харт сообщила вам, что я отвергаю
версию  обвинения  о том, что мисс  Виллис  убил Леонард Эш, и задался целью
доказать  ее  несостоятельность.  Я  потерял  слишком  много времени,  чтобы
прибегнуть к общепринятым методам расследования  преступления, не говоря уже
о  том,  что  все  это  было  уже досконально  выверено  и  квалифицированно
проделано полицией и прокуратурой, с одной стороны, и защитником мистера Эша
с  другой. Поскольку я надеюсь  доказать невиновность Эша,  единственное, на
что  я могу  рассчитывать, это привести обоснованные факты, говорящие об его
невиновности. Можете ли вы мне в этом помочь?
     - Нет, конечно! Каким образом?
     - Прежде всего сообщить, существует ли другое лицо, имеющее  какие-либо
мотивы к совершению преступления и  возможность совершить  убийство.  Орудие
его в данном случае не проблема, поскольку шнур от вилки был взят там же, на
месте. Можете ли вы это сделать?
     Мисс   Велтц  прыснула  от  смеха,  но  тут  же   смешалась,  очевидно,
устыдившись того, что так отреагировала на его вопросы.
     -  Простите,  -  извинилась  она.  -  Но вы...  такой  смешной.  Вы  бы
послушали,  как они  допрашивали  нас  в прокуратуре,  как на  нас нажимали,
вытягивали  все, что нам известно в отношении Мэри и всех ее знакомых...  Ну
и,  конечно  же,  им хотелось  знать,  не  было ли  другого человека, помимо
мистера Эша, который мог ее убить. А  теперь они судят за убийство  все-таки
Эша, и я убеждена,  что не стали бы его судить, если бы не  были в состоянии
доказать его вину.  И вдруг  приезжаете вы  и воображаете, будто  сумеете за
двадцать минут выудить из меня что-то такое, что полностью опровергнет планы
полиции. Не считаете ли вы  это странным для  такого знаменитого  детектива,
как вы? Лично я считаю.
     Она подняла свой стакан, осушила его до дна, с  трудом сдержала гримасу
отвращения  и поднялась, чтобы снова подойти  к  столу с запасами спиртного.
Гай Унгер, не вставая с места, протянул руку и отобрал у нее бутылку.
     - Тебе достаточно, Элен, - сказал он ворчливо. - Успокойся.
     Она внимательно  посмотрела на него сверху  вниз, уронила пустой стакан
ему на колени и вернулась к своему стулу. Вулф не спускал с нее глаз.
     - Нет, мисс  Велтц, - заговорил  он, - я вовсе не  надеялся за двадцать
минут получить от вас решение этой загадки. Максимум, на что я  рассчитывал,
это подтвердить мою уверенность в том, что вы все сообща знаете нечто такое,
обнародование чего было бы вам крайне нежелательно. И это подтверждение я от
вас получил. Теперь я принимаюсь за работу. Но,  должен признаться, пока еще
не вполне уверен в успехе. Может статься, что после того, как я  потрачу  на
расследование  много  времени,  энергии и  денег,  оплачу услуги  полдесятка
опытных  детективов,  выяснится,  что  ваша  общая тайна не  имеет  никакого
отношения к убийству Мэри Виллис и, таким образом, не представляет  для меня
ни малейшего интереса. Но я  не могу быть в этом уверенным, пока  не выясню,
что именно вы все так ревниво  скрываете, поэтому не остановлюсь на полпути.
Если  вы считаете, что мое расследование принесет неприятности лично вам или
вашим друзьям, сразу же скажите мне об этом. Я...
     - Мне нечего вам сказать!
     - Ерунда! Вы же на грани истерики.
     - Ничего подобного.
     -   Возьми   себя  в   руки,   Элен.   -  Гай  Унгер  уставился  своими
глазками-буравчиками на Ниро  Вулфа.  -  Послушайте, я никак не могу взять в
толк... Вернее  сказать, насколько я понял, вы решили во что бы то ни  стало
вызволить Леонарда Эша, так?
     - Да.
     - И только?
     - Да.
     - Будьте любезны ответить мне, поручил ли вам это адвокат мистера Эша?
     - Нет.
     - Кто же тогда?
     -  Никто. У меня  возникло отвращение  к моей  роли свидетеля обвинения
параллельно с сомнением в виновности Леонарда Эша.
     - Откуда у вас появились сомнения?
     Плечи Вулфа приподнялись на какую-то долю дюйма и снова опустились.
     - Противоречия. Отсутствие логики.
     -  Понятно...  -  Унгер вытянул  губы, но  от этого  его физиономия  ни
капельки  не выиграла. -  Вы стреляете наудачу... - Наклонившись вперед,  он
добавил:  -  Поймите меня, я не хочу  сказать, что вы  не  имеете права этим
заниматься. Конечно,  вы совершенно лишены опоры, потому, что, как вы только
что  признались,  вас никто не нанял, но если бы даже мисс Велтц послала  бы
вас ко всем чертям,  вы бы не отстали от нее, раз  уж решили действовать  на
всю катушку... Она ответит вам на все вопросы, которые вы ей  зададите, если
они  имеют какое-то отношение к убийству, и  я тоже. Мы уже  все  рассказали
полиции и окружному прокурору,  почему бы  нам не  сотрудничать с  вами?  Вы
причисляете и меня к подозреваемым?
     - Да.
     - О'кей. - Он откинулся назад. - Я впервые познакомился с Мэри Виллис с
год  назад.  Чуть  раньше. Мы  с  ней изредка  проводили  вместе  вечера,  я
приглашал  ее обедать или на концерт, сперва так раз в месяц, затем чаще. Мы
не были  помолвлены, не собирались  пожениться,  ничего такого.  В последнюю
неделю июня месяца,  то есть за две недели до смерти, у нее был отпуск, и мы
вчетвером  отправились в плаванье  на  моем  судне  вверх по Гудзону и озеру
Чэмплейн.  Двое других были моими друзьями, мужчина и  женщина, вам нужны их
имена?
     - Нет.
     - Именно поэтому  я оказался привлеченным к расследованию ее  убийства;
морская прогулка в моем обществе и так недавно... Вообще-то  в этом не  было
ничего особенного, мы просто задались целью хорошо провести время, но  когда
Мэри убили, полицейские, естественно, подумали, что я подходящая кандидатура
для подозрений.  В моих  отношениях с Мэри Виллис не было ничего такого, что
могло бы заставить меня желать ее смерти. Есть вопросы?
     - Нет.
     - Но даже если бы они и выкопали намек на мотив, то и это бы  им ничего
не  дало, потому что я не имел возможности ее убить вечером 15 июля. Это был
четверг, а в 5 часов дня я плыл на своем суденышке по реке Гарлем и далее по
узкому  проливу,  а  в 10 часов  вечера спал там  же, бросив якорь близ  Нью
Хейвена. Со мной был мой приятель Ральф Инголлс, его жена и мисс Элен Велтц.
Конечно,  полиция все это проверила, но, возможно, вам не нравится, как  они
проверяют алиби.  Так  что, если  угодно, можете проверить сами. Может  быть
все-таки есть вопросы?
     - Один или два.
     Вулф заерзал на твердых досках стула:
     - Каков род ваших занятий?
     - Бога ради! Вы даже не читали газет?
     - Почему  же? Читал. Но  это было несколько недель назад, да и, как мне
помнится, в  этом  вопросе  была какая-то  неясность.  Маклер, насколько мне
помнится. Биржевой маклер?
     - Нет, я свободный охотник.
     - Есть ли у вас офис?
     - Он мне не нужен.
     - Занимались  ли вы каким-то делом, связанным с  бюро "Отвечает Бэгби"?
Любыми делами?
     Унгер вскинул голову.
     - Что за странный вопрос! Почему вы об этом спрашиваете?
     - Потому что мне кажется, что вы ответите "да".
     - Почему? Спрашиваю из чистого любопытства.
     -  Мистер  Унгер,  подумайте  сами...  -  Вулф поднял вверх  ладонь.  -
Поскольку вы, очевидно, слышали обо мне, вы  можете знать, что я терпеть  не
могу ездить в автомашинах, даже если за  рулем сидит мистер  Гудвин. Неужели
вы допускаете, что я решился на эту поездку  вот так, наобум?  Если  вам мой
вопрос представляется неделикатным, можете на него не отвечать.
     - Да нет, почему же.
     Унгер подошел к столу, налил в свой бокал немного бурбона, разбавил его
двойным количеством воды, потряс в руке, сделал глоток, за ним второй, после
чего опустил бокал на стол и повернулся к Вулфу.
     - Хорошо, я  вам скажу, - заговорил он совсем иным тоном. - Вся история
недопустимо глупа, мне кажется, вы забрали себе  в  голову какую-то бредовую
идею. Черт знает, откуда вы ее взяли? Короче, я хотел бы поговорить с вами с
глазу на глаз.
     Он поднялся.
     - Давайте прогуляемся.
     Вулф покачал головой:
     - Я терпеть  не могу  разговаривать  на ходу. Если вы хотите мне что-то
сообщить  без свидетелей,  мисс  Велтц  и мистер Гудвин могут нас  покинуть.
Арчи?
     Я вскочил  со стула. Элен Велтц  посмотрела  на Унгера, затем  на меня,
после чего неторопливо поднялась.
     -  Давайте  нарвем  цветов,  -  предложил я. - Мистер  Унгер  наверняка
пожелает, чтобы я оставался у него на виду, но не мог ничего расслышать.
     Элен  пошла  по  дорожке между  яблонями, которых  здесь было  довольно
много, и добралась до полянки,  трава и дикие  цветы на которой доходили нам
до колен.
     - Ну, лютики я знаю, а вот что это за голубые цветочки?
     Ответа не последовало. Через сотню ярдов я повторил попытку.
     - Мы уже ушли  достаточно далеко, если только он  не  станет  кричать в
рупор.
     Она продолжала идти.
     - Хватит! - скомандовал я. - Признаю, это надо быть маньяком, чтобы при
подобных  обстоятельствах,  наброситься  на мистера Вулфа, но кто поручится,
что Унгер -  не псих? Я давно уже понял, что  от людей, причастных к делу об
убийстве, можно ждать чего угодно.
     Она сразу же повернулась ко мне:
     - Он вовсе не причастен к делу об убийстве!
     - Будет причастен прежде, чем мистер Вулф закончит с ним разговор.
     Она  опустилась   в  траву,  скрестила  ноги,  закрыла  лицо  руками  и
затряслась.  Я  стоял  и  растерянно  смотрел на  нее, ожидая,  когда же она
обратится ко мне, но она молчала. Продолжала еще сильнее трястись, в чем  не
было  ничего полезного.  Через полминуты я  присел  перед  ней на корточки и
крепко ухватил ее за голые коленки, заговорив напористо:
     -  Так  никто  не  поступает.  Откройте  клапан  и  стравите  давление.
Растянитесь на земле, брыкайтесь, вопите. Если Унгер вообразит, что  дело во
мне, тем лучше, он прибежит к вам на помощь, и я буду иметь возможность дать
ему доброго тумака.
     Она  что-то  пробормотала.  Руки закрывали  ей  лицо  и  было не слышно
сказанного, но мне показалось она воскликнула:
     - Помоги мне, Боже!
     Она  больше  не  тряслась  а  только  дрожала,   по  всей  вероятности,
успокаиваясь. На этот раз я смог разобрать ее слова:
     - Вы делаете мне больно!
     Я ослабил  пальцы, а через секунду убрал  их с коленок,  потому что она
отнял  руки от лица  и подняла  голову. Щеки ее пылали, но  глаза оставались
сухими.
     - Мой Бог, - сказала  она,  - как  было бы чудесно, если  бы вы  крепко
обняли меня,  прижали к себе и  сказали  бы: "Олл-райт,  моя дорогая,  я сам
позабочусь обо всем, оставь это мне". Какое бы это было счастье!
     - Я могу  попробовать,  - предложил  я,  -  если  только вы  коротенько
объясните мне, о чем именно мне следует позаботиться. Обнять же вас и крепко
прижать к себе - не проблема. Так что не тяните.
     Она не обратила внимания на мои слова.
     - Господи, какая же я дура... Вы видели мою машину. Мой "ягуар"?
     - Да, видел. Замечательная машина.
     - Я собираюсь его сжечь. Как это сделать?
     -  Облейте машину керосином, главным образом изнутри,  поднесите  к ней
зажженную  спичку  и  быстро  отпрыгните  назад. Хорошенько продумайте,  что
сказать страховой компании, а то можно угодить за решетку.
     Она снова проигнорировала мои слова.
     - Дело не в одной машине, в других вещах тоже.  Я должна была их иметь.
Почему я  не приобрела себе мужа? Я могла бы  найти десяток, но нет, все они
мне были  не  по нраву.  Я  хотела  всего  добиться сама. Мне  нужен был мой
собственный "ягуар". А теперь вот тут вы, человек, которого я никогда прежде
не видела,  и  какое бы  было счастье, если  бы вы согласились  взять меня в
жены. Мне надо на кого-то опираться, понимаете?
     Я искренне посочувствовал ей:
     - Почему вы считаете себя таким уж плохим приобретением? Каковы условия
сделки? В чем заключаются обязательства?
     Она повернула голову, чтобы  посмотреть через лужайку на  дом.  Вулф  и
Унгер сидели все на  тех же стульях под старой яблоней, по всей вероятности,
они понизили  голоса,  потому что  до  нас не долетало ни  звука,  а у  меня
отменный слух. Элен посмотрела на меня:
     - Это блеф? Он просто пытается нас напугать и что-то выжать из нас?
     - Ну, нет. Если ему  удастся что-то  выжать, прекрасно. Если же нет, он
все равно это  узнает,  но куда  более жесткими мерами.  Коли  имеется нечто
такое, что можно получить, он это получит. Так что если вы сидите  на крышке
и  не хотите ее  приподнимать,  бегите  как  можно  скорее прочь, или же вам
сделают больно.
     - Мне уже больно.
     - Будет больнее.
     - Да, да, я понимаю.
     Она  дотянулась до одного из голубых  цветов и  сорвала его совсем  без
стебля.
     -  Вы спрашивали, что это за цветы. Дикие астры, такого же точно цвета,
как мои глаза.
     Она смяла цветок и бросила его на землю.
     - Я  уже  знаю, что мне надо делать. Поэтому-то я и пришла сюда с вами.
Который час?
     Я посмотрел на свои часы:
     - Четверть четвертого.
     - Дайте сообразить. Четыре часа - пять. Где я смогу повидать Ниро Вулфа
в городе около девяти?
     По  давно выработанной привычке  я открыл было рот,  чтобы ответить: "В
его офисе", но припомнил, что для нас это место табу.
     -  Его адрес и номер телефона  имеется в  телефонной книжке, но сегодня
вечером его может там не  быть. Позвоните и спросите Фрица, скажите ему, что
вы  Червонная  дама,  он  вам  ответит,  где  находится  Вулф.  Если  же  не
представитесь Червонной дамой,  он вам ничего  не скажет,  потому что мистер
Вулф  не  терпит,  когда его тревожат вне дома. Но почему  бы  не сэкономить
время и не избавить  себя  от  лишних хлопот?  Раз уж  вы решили  ему что-то
сообщить, он рядом с вами. Идите и поговорите с ним.
     Она покачала головой:
     - Не могу. Не смею.
     - Из-за Унгера?
     - Да.
     - Если он потребовал разговора без свидетелей с Вулфом,  почему бы  вам
не сделать то же самое?
     - Говорю вам: я не смею.
     - Мы уедем, но сразу же возвратимся, как только Унгер отбудет.
     - Он собирается вернуться в город вместе со мной.
     - В таком случае наговорите все, что  вы хотите на магнитофонную ленту,
использовав  вместо  нее  меня.  Можете   полностью  доверять  моей  памяти.
Гарантирую,  что передам  сказанное  вами  слово в слово.  Затем,  когда  вы
позвоните сегодня вечером, у него уже будет время обдумать.
     - Элен! Элен! - раздался голос Унгера.
     Она стала подниматься с травы, я подал ей руку, и мы двинулись к яблоне
прямо по высокой траве. Едва шевеля губами, она произнесла:
     - Если вы расскажете  ему,  я  от  всего  отопрусь. Вы  собираетесь ему
рассказать?
     - Вулфу - да, Унгеру - нет.
     - Если только вы скажете, я отопрусь.
     - Хорошо. Ничего не скажу.
     Когда мы подошли, Вулф  и Унгер  поднялись  со стульев. По выражению их
лиц было видно, что они не подписали пакта о ненападении, но следов сражения
не было. Вулф заявил:
     - Арчи, мы здесь закончили наши дела.
     Больше никто  ничего не  добавил, атмосфера была  весьма натянутой. Идя
следом за Вулфом вокруг дома  к лужайке, я думал о том, что мне  будет очень
трудно  выехать  на дорогу,  не  задев "ягуар". Поэтому  я  решил пробраться
сквозь  кусты до проселочной дороги, где можно будет развернуться без всяких
помех. Когда мы проехали с полмили, я обратился к своему пассажиру.
     - У меня есть для вас кое-какие новости.
     - Остановись где-нибудь, - распорядился Вулф излишне громким голосом, -
я не могу разговаривать в такой обстановке.
     Проехав  немного,  я заметил  удобное место под деревом у самой дороги,
притормозил и съехал в лес. Повернувшись лицом к Вулфу, я сказал:
     - Рыбка клюнула.
     Я подробно