Поравнявшись  с нами, он споткнулся и чуть  не упал,  в самый последний
миг увернувшись от удара кнутом.  Женщина буквально наседала  ему  на пятки,
когда они скрылись за углом дома.
     Вулф вопросительно посмотрел на меня.
     -  Местная  достопримечательность,  -  пояснил  я.  -  Можно  лицезреть
примерно раз в месяц. Мистер и миссис Нов Барнес. Она печет и продаст хлеб и
пироги, а он таскает выпечку и покупает спиртное  у некой Генриетты. Знатоки
считают, что она не прячет от мужа всю выпечку, потому что  это повредило бы
представлению.  А он  кричит:  "Свяжите  ее!" -  потому,  что пару лет назад
выходивший из  универмага ковбой, который только что приобрел лассо, завидев
погоню, сумел набросить его на миссис Барнес и спасти беднягу от возмездия.
     - Это ее хлеб мы ели за завтраком?
     - Да. Вы съели четыре куска.
     - Неплохо, совсем неплохо.
     Он подошел к машине и забрался внутрь. Я сел за руль, запустил мотор, и
мы выехали. Когда позади осталось три или четыре мили, Вулф заговорил:
     - Ты нарочно наезжаешь на ухабы.
     - Нет. Это такая дорога. Попробуйте сами  не наехать на ухаб. К тому же
мы не в вашем "героне" со специально изготовленными  рессорами -  Бух! - Вас
не затруднит обсудить со мной предстоящий разговор с Джессапом?
     - При такой-то тряске?  Очень  затруднит. Я на  месте решу, как и о чем
говорить с ним.
     Если  вам взбредет  в голову посетить усыпальницу Уэдона,  то вы должны
знать, как ее найти. Ни указателя, ни особой  дороги вы не увидите,  хотя  в
былые времена дорога,  должно быть, все-таки существовала. Теперь же,  сразу
за небольшой тополиной рощей,  примыкающей  к шоссе, и перед  акведуком,  вы
сворачиваете вправо, съезжаете на  сухую траву - сухую в августе, - огибаете
подножие  холма  и  следуете вдоль неглубокого  каньона. Каких-то  две сотни
ярдов - и вы на месте. Впрочем, особой радости оно  вам не доставит. От дома
с  крышей  остались одни  развалины,  из  которых  в разные  стороны  торчат
стропила  и бревна. С другой  стороны,  если вас  привлекают мощи, то вокруг
разбросано  вдосталь  костей, которые  изредка  перебирают  и потом  бросают
немногочисленные туристы. Джонни Уотер уверяет, что некоторые из этих костей
принадлежали Уэдону, но сам признает, что не является признанным авторитетом
в этом вопросе.
     Машину Джессапа, темно-синий, седан я знал, но здесь ее не было.  Кроме
того, что я вам описал, не было вообще  ничего и никого, Я развернул машину,
заглушил мотор и сказал:
     - Есть предложение. Если он  усядется сзади, то  вам придется повернуть
голову, чтобы разговаривать с ним. Если же вы переберетесь назад, а он сядет
на переднее сиденье, то крутить головой придется уже ему.
     - Я никогда не веду  важных разговоров, сидя в автомобиле, - отмахнулся
Вулф.
     -  Ничего подобного. Один раз у вас  состоялся  такой  разговор  с мисс
Роуэн, один раз со мной,  да еще пару раз. У вас  замечательная  память.  Вы
сами как-то раз изволили заметить, что одно  из главных достоинств  памяти -
это способность начисто отбрасывать то, что мы хотим забыть. К тому же - где
еще здесь сидеть? Могильных плит в этой усыпальнице нет.
     Вулф распахнул  дверцу, пятясь выбрался наружу, открыл заднюю  дверцу и
заполз на заднее сиденье. Я развернулся, придирчиво осмотрел шефа и сказал:
     -  Совсем другое  дело.  Когда-нибудь  вы поймете, до  чего я  все-таки
ценный помощник.
     - Фу. Почему тогда я здесь, в двух тысячах миль от дома?
     - Чтобы  поспособствовать  торжеству  правосудия.  Оправдать невинного.
Теперь  о  Джессапе. Чтобы лучше понять  его натуру, вам следует  знать, что
родился он в  Монтане, ему сорок один год и  у него трое детей, в которых он
души не чает. Окончил университет Монтаны, что  в городе Миссула. В отчете я
не упомянул слова Лютера Доусона, который  сказал, что Джессап всегда мечтал
стать судьей и... А вот и он.
     Поскольку, как  я уже  говорил,  я развернул машину,  нам  не  пришлось
выпячивать шеи, чтобы увидеть "форд", который вынырнул  из-за холма и теперь
трясся  вдоль  каньона. Ярдах в  двадцати от нас машина  остановилась, потом
снова  поползла вперед,  развернулась и поравнялась с нашей. Джессап  вылез,
кивнул мне, подошел  к задней дверце, сказал: "Я Том  Джессап"  - и протянул
руку.
     Сперва мне  показалось, что Вулф  подложит  мне свинью  и проявит  свой
нрав,  но он  протянул руку, сказал: "Я Ниро Вулф"  -  и допустил физический
контакт.  Джессап  заметил,  что  наша  машина более  вместительна, чем  его
"форд", мы с  этим согласились,  и он начал огибать  ее  с другой стороны. Я
открыл переднюю дверцу. Джессап понял намек и забрался на переднее сиденье.
     - Я приехал, чтобы выслушать мистера Вулфа, - обратился он ко мне, - но
сначала  хотел бы кое-что уточнить. Вчера вы сказали,  что не знаете, почему
одно важное  лицо  интересуется этим  делом, теперь  же  выясняется,  что...
Словом, вы ввели меня в заблуждение, да?
     - Теперь послушайте вы, - сказал  я. - Вместо того, чтобы набрасываться
на меня с упреками, вы могли бы просто спросить. И я бы ответил, что понятия
не  имел о вмешательстве мистера  Вулфа до вчерашнего  вечера, когда увидел,
как он выбирается из такси.  В доказательство правдивости своих слов приведу
такой аргумент:  знай я наперед о  приезде мистера Вулфа,  я  бы  безусловно
отправился  встречать его  -  если  не в  Хелену, то хотя  бы  в Тимбербург.
Впрочем, сейчас это  не столь важно,  поскольку вы  подозреваете,  что отчет
потребовался генеральному прокурору именно для мистера Вулфа.
     - Не подозреваю, а  знаю. - Джессап развернулся и посмотрел на Вулфа. -
Мистер  Вулф,  я  поставлен  здесь  для  того,  чтобы  блюсти закон.  Высшее
должностное лицо обратилось ко  мне с просьбой отнестись к вам с пониманием,
а также...
     - Разве он не попросил, чтобы вы оказали мне содействие?
     - Возможно.  Но  я  стараюсь прежде  всего  выполнять свой  долг  перед
избирателями. Буду с вами откровенен. Никогда прежде генеральный прокурор не
обращался  ко  мне с  подобной просьбой.  Поэтому, если не возникнет крайняя
необходимость,  мне бы не хотелось  ему отказывать. В свою  очередь, я прошу
вас быть  со мной откровенным.  Скажите, какой  рычаг вы использовали, чтобы
убедить мистера Вила обратиться ко мне.
     Вулф кивнул.
     -  Я вполне  понимаю,  чем вызван ваш  вопрос,  и многие  представители
закона на вашем месте даже не удосужились бы его задать. Мистер  Вил называл
какие-либо имена?
     - Только ваше... и мистера Гудвина.
     - Тогда я не смогу полностью сравняться с вами в откровенности. "Рычаг"
-  слишком  сильно  сказано.  У  меня  нет никаких  связей  в  Монтане -  ни
политических, ни профессиональных, ни даже личных, но  один мой нью-йоркский
знакомый всеми этими связями обладает. И при этом хорошо ко мне  расположен.
Поскольку мистер Вил умолчал про него, я тоже не стану называть его имя,  но
человек он честный, достойный и обязательный. Думаю, что он просто обратился
к  мистеру Вилу с просьбой. И уж совершенно  убежден, что он  не использовал
никаких рычагов. Впрочем,  я не уверен, готовы ли вы  поверить мне на слово,
поскольку вы меня не знаете.
     - Я знаю  вашу репутацию. Как  и большинство других людей, даже в нашей
глубинке. Я звонил двоим  коллегам в Нью-Йорк,  и они  мне сказали, что ваше
слово очень весомо,  но каждый,  кто имеет  с вами дело, должен точно  знать
формулировку этого слова.
     Уголок рта Вулфа еле заметно приподнялся - у него это означало улыбку.
     - Подобное скорее может относиться к дельфийскому оракулу. Скажите, как
мне сформулировать мое слово, чтобы оно удовлетворило вас?
     - Может быть, вы все-таки назовете его? Только между нами.
     - Нет.  Раз мистер  Вил его не  назвал,  я тем  более  не  могу. - Вулф
наклонил голову. - Вопрос, мистер Джессап. Почему  вы  не спрашиваете, какое
содействие от вас требуется?  Возможно,  что вы  согласились  бы  пойти  мне
навстречу и без просьбы мистера Вила.
     - Хорошо. Что вам от меня требуется?
     Вулф закрыл глаза, потом открыл их.
     -  Я хочу,  чтобы  мне не чинили препятствий  в  расследовании.  Мистер
Гудвин безуспешно  пытался пробиться через завесу молчания в  течение десяти
дней. У него не нашлось не то что рычага, но даже точки опоры. Даже адвокат,
нанятый мисс Роуэн для защиты обвиняемого, убежден, что мистер Грив виновен.
     -  Это  не просто убеждение,  а  логическое заключение,  основанное  на
уликах.
     -  Уликах, которые  добыл  мистер  Хейт.  Я  обвиняю  мистера  Хейта  в
невыполнении возложенных на него служебных обязанностей, которое повлекло за
собой  должностное  преступление.  Он  враждебно  настроен  к мистеру Гриву,
поэтому, собрав,  как ему  кажется, достаточно  улик против  мистера  Грива,
чтобы  предъявить  ему  обвинение, мистер Хейт не  счел  нужным расследовать
другие версии. В тот четверг пятнадцать других людей, которые  знали мистера
Броделла,   находились  на   сравнительно   небольшом   удалении   от  места
преступления, но мистер Хейт даже не удосужился допросить их, как следует. Я
не...
     - Вы можете это доказать?
     -  Я могу, - вмешался а. - Они не хотят говорить со мной про Броделла и
про убийство, но Хейта не покрывают. Можете спросить их сами.
     - Я не включаю в это число жену и дочь мистера Грива, - добавил Вулф, -
поскольку  мы с  мистером  Гудвином исключили их  из  числа подозреваемых на
основании  фактов, которые убедили нас,  но не убедят вас. Точно так же, как
вы  не  примете на  веру  те  сведения, которые убедили нас  в  невиновности
мистера Грива. Впрочем, это не важно,  поскольку мне нужно лишь  одно: чтобы
мне не чинили препятствий. Я согласен, что факты, которые могли  бы доказать
невиновность мистера  Грива,  в  настоящее  время отсутствуют,  но мы  хотим
получить право найти их. С этой целью...
     - Я и не оспариваю вашего права, как и никто другой, пожалуйста.
     -  Фу. Это демагогия  и вы  сами это понимаете.  С таким  же успехом вы
можете сказать безногому, что  не оспариваете его права на ходьбу. Я хочу от
вас следующего: вы должны активно поддерживать  наше право. От мистера Хейта
нам  этого  не  добиться;  вы же  -  другое  дело. Мне сказали, что окружной
прокурор  в  Монтане  при  возбуждении  дела  руководствуется  прежде  всего
материалами,  полученными  от  шерифа  и  от  полиции,  но   довольно  часто
предпринимает независимое расследование - лично, через своих людей или  даже
иногда  прибегает к услугам частных сыщиков.  Мы  с мистером Гудвином хотим,
чтобы  вы  наняли нас для расследования убийства мистера Броделла. Нам нужны
соответствующие  полномочия.  Профессиональная  квалификация  у  нас  вполне
достаточная. Ни гонорара, ни возмещения расходов нам не понадобится.
     - Я понимаю. - Джессап взглянул на меня,  увидел мужественную и честную
физиономию  человека, рвущегося ему на  помощь, и перевел взгляд на Вулфа. -
Вот значит что, да? Это мистер Вил придумал?
     - Нет, я. Но он, судя по  всему, счел  мое предложение вполне разумным,
иначе не  обратился бы к вам. Цель очевидна.  Получив от  вас полномочия, мы
перестанем быть  назойливыми чужаками, которые суют  нос в  чужие  дела. Нас
станут принимать, а мы получим право требовать ответы на вопросы.
     Джессап  улыбнулся,  потом  решил,  что  предложение Вулфа  заслуживает
большего, и расхохотался. Звонко и весело, так что  я бы даже обиделся, если
бы он смеялся над нами,  но  охотно присоединился бы  к нему,  смейся он над
Хейтом.
     Вдоволь нахохотавшись, Джессап сказал:
     - Над этим нужно подумать.
     Вулф кивнул.
     - Но овчинка выделки стоит.
     - Понимаете ли вы, - спросил Джессап,  -  каковы могут быть последствия
такого решения для... моей карьеры?
     - Зато и все наши заслуги по раскрытию преступления припишут вам.
     - В том случае, если вам, конечно,  удастся добиться успеха.  Я  рискую
своим  будущим  из-за вашего... поведения. Вы,  конечно, надеетесь вызволить
Грива, а для этого должны доказать, что убийца - кто-то другой. Кто?
     - Ни  я, ни мистер Гудвин этого не знаем. И даже не  предполагаем. Все,
что  у  нас  есть, это твердая  вера в  свою правоту, основанная  на фактах,
которые убеждают нас, но не убедят вас. И мы докажем, что мы правы.
     - Даже без моего "содействия"?
     - Да. Если вы нас не поддержите, то нам поможет мистер Вил. В противном
случае у нас остается еще финансовая поддержка мисс Роуэн и наше собственное
профессиональное  умение. Пусть  расследование  займет несколько месяцев или
даже лет, нас уже ничто не остановит.
     - А мистер Вил обещал вам свою помощь в том случае, если я откажусь?
     - Нет. Он сказал, что готов помочь, но твердого обещания не дал.
     - Значит, вы мне угрожаете?
     - Мистер Джессап, почему вы расцениваете простое намерение как угрозу?
     - Подобные намерения могут таить в себе угрозу. Мне посоветовали, чтобы
я просил вас  точнее формулировать слова.  Вы сказали,  цитирую: "Ни  я,  ни
мистер Гудвин этого не знаем. И  даже не  предполагаем".  Я  хочу уточнить -
подозреваете ли вы Гилберта Хейта?
     -  Только  наряду  со всеми остальными. У  него  имелась  побудительная
причина, но у него есть алиби, и вроде бы надежное. Впрочем, попытки мистера
Гудвина проверить  алиби потерпели неудачу, как и во многих  других случаях.
Вы заявили, что рискуете своим будущим из-за  нашего поведения; так вот, это
теперь  вы ставите  свое будущее на  карту  из-за  поведения мистера  Хейта.
Представьте сами,  основываясь на  уликах,  полученных от мистера  Хейта, вы
обвините  мистера  Грива, его осудят,  а месяц или год спустя  мы  предъявим
доказательства его невиновности. Что тогда?
     Джессап  выпрямился, посмотрел перед  собой,  вытянул  ноги,  насколько
хватало места,  и  уставился  на  приборный щиток.  У  меня уже выработалась
определенная точка зрения на такие случаи: чем реже человек мигает, уставясь
в  одну  точку,  тем  усиленнее он размышляет. Три-четыре мигания  в  минуту
означают, что  мыслительный  процесс  идет с  наибольшей  напряженностью,  а
Джессап за три минуты мигнул лишь одиннадцать раз. Затем мигания участились,
и он повернулся к Вулфу.
     - Вот что я вам  скажу, - произнес он.  - Вы сказали, что,  возможно, я
согласился  бы пойти вам навстречу и без просьбы мистера Вила. Вы правы, это
так.  Скорее  всего  так  бы  и  случилось.  Но меня  настораживает,  что вы
обратились к нему, и я  хочу кое с кем посоветоваться. Потом дам вам знать о
своем решении.
     Вулф нахмурился.
     - Надеюсь, вы не собираетесь советоваться с мистером Хейтом?
     -  Нет, конечно. Я  советуюсь  с человеком, взгляды и интересы которого
полностью совпадают с моими. С моей женой. Скоро я вам перезвоню.
     - Чем быстрее, тем лучше.
     Джессап кивнул.
     - По всей видимости, сегодня вечером. Где вас найти? У мисс Роуэн?
     Вулф,  продолжая  хмуриться, сказал, что да, и Джессап  раскрыл дверцу,
вылез  и  направился  к своей машине.  При развороте  на  пути  его  "форда"
оказалось бревно, и Джессапу пришлось  немного повозиться, чтобы вырулить на
дорогу.  Вот почему я  всегда ставлю машину носом к выезду - я  предпочитаю,
чтобы помех на пути не было.
     - Значит,  теперь  все  зависит от  женщины,  - изрек  я, когда  "форд"
затрясся вдоль каньона.
     - Он осел, - прорычал  Вулф. - Еще не родились два  человека, взгляды и
интересы которых полностью совпадают.
     - Да, и юристу следовало знать  это.  Кстати, он отъявленный лгун.  Без
вмешательства Вила он  бы даже не  чихнул в вашу  сторону и, уж конечно,  не
прикатил бы к усыпальнице Уэдона на встречу с вами.
     Я  повернул  ключ  в  замке  зажигания, и  мы  снялись  с  места.  Часы
показывали  без трех минут шесть, и я  был  рад, что позвонил Лили. Когда мы
выбрались на дорогу, я осведомился, предпочитает ли Вулф ехать помедленнее и
объезжать ухабы и  колдобины или ехать быстро и не обращать на них внимания,
но в ответ удостоился только свирепого взгляда.
     Когда до Лейм-Хорса оставалось около мили, Вулф внезапно заговорил:
     - Останови машину.
     Голос прозвучал громче обычного, почти как крик, но Вулф всегда говорил
так  во  время  езды. К  тому же забыл  добавить "пожалуйста", но я  не стал
обижаться. Я притормозил, съехал на обочину, заглушил двигатель и спросил:
     - Что случилось?
     - Мы могли бы сейчас воспользоваться телефоном мистера Степаняна?
     - Думаю, что да. Вуди живет в том же здании, с другой стороны.
     - Тогда позвони Солу. Сколько сейчас времени в Нью-Йорке?
     - Восемь. Чуть больше.  Он должен быть дома. По четвергам у него  вечер
покера.
     - Свяжись  с  ним. Мне не нравится  возможность, пусть даже призрачная,
что трижды в день мы сидим за одним столом с убийцей, а особых полномочий на
то, чтобы это выяснить, нам не требуется. Пусть  Сол  узнает,  не общался ли
мистер Броделл  во время своих посещений  Нью-Йорка  с  мисс  Кейдани  или с
мистером Уорти. Ты можешь достать фотографии и  выслать их Солу, чтобы никто
об этом не узнал?
     -  Наверное, но  вряд ли  это  понадобится. Она  -  актриса, и  Солу не
составит труда разыскать  ее снимки. А  что касается Уорти,  его  фотографии
наверняка есть в  издательствах. Может, я сперва  позвоню мисс Роуэн и скажу
ей.
     - Позже скажешь, или даже я скажу. Я сам оплачу гонорар и расходы Сола.
     - Она хочет оплатить все сама.
     - Хорошо. В конце концов, это пустяки.
     Выехав на дорогу,  я  решил записать слова Вулфа в блокнот, чтобы потом
тыкать ему в глаза: надо же, пара тысяч для него, оказывается, пустяки!  Это
для него-то...


Глава 6

     Восьмиполосная газета "Вестник округа Монро" выходила в Тимбербурге раз
в неделю,  по пятницам.  В Лейм-Хорсе ее доставляли примерно  к пяти часам в
универмаг Вотера. На ранчо Лили мы обычно получаем газету в субботу, а порой
даже в понедельник или вторник. Но в эту пятницу в пять часов я уже поджидал
в универмаге  и купил сразу два экземпляра. В половине шестого мы уже сидели
с Вулфом в его комнате и обсуждали заметку на первой полосе под заголовком:
     "ДЖЕССАП ПРИВЛЕКАЕТ НИРО ВУЛФА К  РАССЛЕДОВАНИЮ УБИЙСТВА НА ТЕТЕРЕВИНОЙ
ГРЯДЕ"
     Знаменитая нью-йоркская ищейка расследует убийство Филипа Броделла.
     (только для нашей газеты)
     Окружной прокурор Томас Р.Джессап возвестил сегодня, что  договорился с
Ниро Вулфом,  знаменитым частным  сыщиком, и его  доверенным помощником Арчи
Гудвином о том, что  они  примут участие  в расследовании  убийства  25 июля
Филипа Броделла  из Сент-Луиса, который проживал  на ранчо-гостинице Уильяма
Т.Фарнэма недалеко от Лейм-Хорса.
     В ответ на вопрос корреспондента "Вестника", ожидает ли он, что  Вулф и
Гудвин добудут улики, которые усилят позицию обвинения в деле  Харвея Грива,
находящегося сейчас в тюрьме округа, Джессап  сказал: "Не совсем.  Если бы я
считал позиции  обвинения недостаточно сильными, Грив не  сидел бы сейчас  в
тюрьме без права выхода под залог. Просто я узнал, что мистер Вулф сейчас не
занят, и  решил, что жители округа Монро и всего  штата  Монтана  заслужили,
чтобы  этим  делом, которое вызвало общенациональный интерес, занялся  такой
выдающийся сыщик, как Ниро Вулф".
     Окружной  прокурор  также  добавил: "Я  буду  постоянно  контролировать
действия  Вулфа  и Гудвина.  Дополнительных  расходов для налогоплательщиков
округа не предвидится, поскольку от гонорара сыщики отказались, а все улики,
найденные ими, будут самым тщательным образом проверяться  и анализироваться
в прокуратуре. Если им не удастся найти новые улики, то ничего не изменится.
Если же новые улики будут выявлены и  подтверждены нашими работниками, то, я
уверен, жители округа согласятся со мной  в том,  что Вулф  и Гудвин оказали
нам услугу".
     В ответ на вопрос, известно ли ему, что Арчи Гудвин,  гостящий на ранчо
"Бар Джей-Эр" у мисс Лили  Роуэ