ла нет ничего срочного, можем окружить этот дом и забросать его гранатами.
     Вулф посмотрел на Сола.
     -  У меня  пусто. -  Сол развел руками.  - Вэнс занимает две  крохотные
комнатенки -  в  одной  сидит сам, а  во вторую поместил блондинку,  которая
использует чересчур яркую помаду. Про других  своих клиентов он рассказывать
не стал,  зато меня  попытал  как следует, даже больше, чем следовало бы.  Я
хотел раздобыть отпечатки  его пальцев, но он ни на минуту не  оставлял меня
одного. Впрочем, проникнуть туда труда не составит. Дверь запирается простым
уингейтским замком, который Арчи или я можем открыть с закрытыми глазами.
     Вулф помотал головой.
     - Сейчас нам ни к чему его отпечатки. Потом, быть может.
     - Я знаю, но  просто подумал, что неплохо бы раздобыть их. Конечно, мои
достижения нельзя  сравнить  с тем,  что удалось Арчи - я имею  в виду адрес
Вэнса в сорок  четвертом году. - Сол посмотрел на меня. - Уик-энд начинается
через два часа. Пойдем. План проработаем по дороге.

     Для  двоих  здоровых,  сообразительных  и  умелых  сыщиков  мы  с Солом
добились  небывалых   успехов  за  последующие  два  дня.  Сол  постригся  в
парикмахерской, а я потратил двадцать три  доллара и восемьдесят пять центов
из  денег  клиента  на такси  и  чаевые.  Причем  все  поездки  пришлись  на
промежуток времени с  десяти  утра до  семи часов вечера в  субботу, что для
Нью-Йорка является достижением.
     Буквально за  углом дома номер  десять по  Восточной  Тридцать  девятой
улице  расположена закусочная "Дуайер",  владелец которой  поведал мне,  что
закусочная находится здесь аж с тридцать седьмого. Сам-то он, правда,  купил
ее лишь  в  сорок  восьмом году,  но знает  имя  и  нынешний  адрес прежнего
владельца. Звали того Герман  Готтшалк, а жил он в Бронксе. Я потратил целых
девять часов на  то, чтобы разыскать его и показать фотографии  семи молодых
женщин.
     Откровенно  говоря, мною  уже двигало только отчаяние -  в пятницу мы с
Солом опросили  всех жильцов дома  номер  десять  и не узнали ровным  счетом
ничего. Консьерж и лифтер работали  там совсем недавно и не могли подсказать
ни имен, ни адресов своих предшественников. Из жильцов, как выяснилось, тоже
никто так долго в доме не проживал.
     Зато в воскресенье вечером я сводил Лили Роуэн и Эми Деново на бейсбол,
а потом доставил их обеих домой в целости и сохранности.
     Утром   в  понедельник  загорелая  женщина  из  "Ист  энд  Вест  Риэлти
Корпорейшн"  разыскала для меня новый адрес "Кауфман  Менеджмент Компани"  -
фирмы  по  торговле  недвижимостью, которая  в свое  время  посредничала при
перепродаже  интересующего  нас  дома.   Там  услужливый  молодой   человек,
прокопавшись полчаса в старых записях, сообщил нам, что Уильям Полк, который
в  сорок  четвертом году  надзирал  за домом  номер  десять,  умер  в тысяча
девятьсот шестьдесят втором году. Правда, в архиве  сохранился полный список
лиц, проживающих в сорок четвертом  году в  этом доме. Всего  в списке  было
двадцать два человека -  в том числе Флойд Вэнс, - и  мы переписали его. Еще
молодой  человек  добавил,  что Бернард  Кауфман, который  основал  "Кауфман
Менеджмент Компани", скончался несколько лет назад.
     Мы  с  Солом  поделили  список  пополам и  начали  разыскивать  прежних
жильцов.  Не буду утомлять  вас  подробностями  встреч  с  первыми четырьмя,
поскольку  от  них мы ровным счетом ничего не  добились,  а  вот пятый визит
оказался  удачным. В пять  часов  вечера я зашел  в расположенную на десятом
этаже Рокфеллеровского центра контору "Службы доставки Сибор" и познакомился
с  Дороти  Сибор,   энергичной,  седоволосой,  голубоглазой   женщиной   лет
пятидесяти,  которая,  судя  по  всему, не  только  управляла, но  и владела
службой доставки. Очень занятая дама. Те пятнадцать минут, в течение которых
мы с ней беседовали,  растянулись  на сорок из-за  телефонных звонков, да  и
пробился  я к ней исключительно  потому,  что догадался упомянуть дом  номер
десять  по Восточной Тридцать  девятой улице.  Когда  я вошел в  ее кабинет,
Дороти Сибор  первым делом поинтересовалась, тот ли  я Арчи  Гудвин, который
работает на Ниро Вулфа, и я признался, что тот самый. Тогда она спросила:
     - Не  знаю, что я могу рассказать  вам про дом  номер Десять? Я съехала
оттуда восемнадцать  лет  назад. Когда-то,  правда, я души не  чаяла в  этой
развалюхе. Присаживайтесь.
     Я присел.
     - Не знаю,  что  вы можете мне  рассказать, мисс Сибор, но  знаю, о чем
хочу  вас  спросить. Нас интересует  сорок  четвертый год. Вы можете сказать
мне, на каком этаже вы жили?
     - Конечно. Я жила на девятом.
     - Насколько нам известно, в  числе прочих жильцов был некий Флойд Вэнс.
Вы были с ним знакомы?
     - Я бы не сказала, что  была с ним близко знакома. Я знала его в лицо -
мы  жили  на  одном  этаже, только в разных концах коридора. Мы здоровались,
обменивались репликами о погоде - сами знаете, как это бывает.
     Моя рука машинально нырнула в карман за фотографиями.
     - Чтобы сэкономить ваше время, - пояснил я, - быстрее всего будет, если
вы посмотрите на эти снимки и скажете, не узнаете ли кого-нибудь.
     Я уже протянул к ней руку, как позвонил телефон. Втолковав кому-то, что
нужно делать, мисс  Сибор взяла снимки и начала разглядывать один за другим.
Дойдя до  четвертого - фото  Карлотты  я всегда  оставлял посередине, -  она
приподняла брови, взглянула на  меня,  снова перевела взгляд на фотографию и
сказала:
     - Это... Нет, не Вэнс... Воэн, точно! Карлотта. Карлотта Воэн.
     Голубые глаза вставились на меня, чуть прищуренные.
     -  Недавно мне попалось на глаза это  имя в двух  газетных объявлениях.
Речь, кажется, шла о двух разных фамилиях.
     - Вы ее знали?
     -  Да.  Она  работала на этого Флойда Вэнса. А может  быть - с ним,  не
знаю.
     Меня раздирали два взаимоисключающих желания: заключить ее в объятия, и
расцеловать, и хорошенько отшлепать  за  то, что она не откликнулась на наши
объявления неделю назад. Одно из желаний я решил облечь в словесную форму.
     -  Мисс  Сибор,  - торжественно произнес  я, - вы  самая очаровательная
женщина, которую я когда-либо встречал, и знай я ваш любимый цвет, я подарил
бы вам десять дюжин роз, купленных на деньги нашего клиента, конечно.
     Она улыбнулась больше глазами, чем губами.
     - Что ж, похоже, я сдала вам туза.
     - Не одного, а сразу четыре. Вы ответили на  вопрос,  который,  как мне
стало  уже  казаться, должен  был навсегда  остаться неотвеченными.  Если вы
согласитесь...
     -  Карлотта Воэн  и  есть  ваш  клиент? Впрочем,  нет, вы бы  не  стали
помещать объявление. Вы хотите найти ее?
     - Нет. Она мертва. Я мог бы вам про это рассказать, но это займет много
времени, а  вы такая занятая.  Если вы согласитесь ответить еще на несколько
вопросов, я был бы вам весьма признателен. Вы...
     Опять телефон. На сей раз разговор продолжался  дольше;  она  объясняла
кому-то, чего не надо делать. Закончив, обратилась ко мне:
     - Я хочу задать вам  один вопрос, мистер Гудвин. Мне нравилась Карлотта
Воэн  - она  производила  очень  хорошее  впечатление. Вы сказали,  что  она
мертва. Так вот, она одобрила бы то, что вы сейчас делаете?
     Я солгал. Я мог  бы долго объяснять, что  не знал ее лично и так далее,
но я предпочел безапелляционную ложь.
     - Да, -  ответил я, глядя Деборе Сибор прямо в глаза. -  Безусловно. Вы
не помните, как вы с ней познакомились?
     -  О,  это очень  просто. Никогда не забуду ту  ужасную зиму. Я  начала
снимать комнату  в  том  доме с осени  сорок  третьего,  а Карлотту  впервые
увидела весной  сорок  четвертого,  в  апреле. Или даже в  марте.  То  ли  в
вестибюле, то ли в лифте - точно не припомню.
     - Значит, весной и летом сорок четвертого она появлялась в вашем доме?
     - Да.
     - А когда вы видели ее в последний раз?
     -  Это уже  сложнее.  Правда, я  помню, как,  перестав ее встречать,  я
как-то спросила у Флойда  Вэнса, что с ней, а он сказал... - Она нахмурилась
и  покачала головой. -  Он  выразился  крайне  неопределенно.  Или  Карлотта
куда-то уехала, или что-то еще в этом роде.
     - Когда это было - летом, осенью, зимой?
     -  Только  не зимой.  В ноябре мои дела пошли на  лад,  и мне  хотелось
рассказать об  этом  Карлотте,  но она  уже не появлялась.  Скорее всего - в
октябре.
     - Значит, вы встречались в течение  шести-семи месяцев. Вы сказали, что
не знаете,  работала ли  она на Флойда Вэнса или вместе с ним.  Но в конторе
она бывала каждый день?
     -  Не знаю, каждый ли день. Но большую часть времени она и в самом деле
проводила в этой конторе. Мы иногда даже обедали вместе. Сам Вэнс тоже долго
там не задерживался. Он съехал года через два.
     - Мне кажется, что  ваше  отношение к Карлотте  не  распространяете  на
него.
     - Вы  правы.  Я  сама  не  хотела знакомиться  с ним  ближе.  Он не тот
человек,  с  которым я  хотела бы  работать или  общаться.  А вы... Господи,
неужели Флойд Вэнс ваш клиент?
     - Нет. Я  вообще сомневаюсь,  что найдется  много мужчин, с которыми вы
согласились бы работать.
     Она снова улыбнулась - на этот раз уже больше губами, чем глазами.
     - Я  бы  не возражала, если  бы со мной работал  такой мужчина, как вы.
Сколько вам платит Ниро Вулф?
     -  Нисколько.  Я работаю  только из  любви  к  искусству.  Мне нравится
встречаться с интересными  людьми, вроде вас. Если  мне  надоест и я  захочу
уволиться,  то  я  напомню  вам  о  вашем  предложении.  Кстати,  говоря  об
увольнении,  вам не  кажется,  что  Карлотта рассталась с Вэнсом, потому что
была о нем такого же мнения, как и вы?
     Опять телефон - судя по разговору, позвонил важный клиент. Затем Дебора
Сибор сама сделала два звонка: кого-то  проинструктировала, а кому-то задала
изрядную нахлобучку. Повесив трубку, она посмотрела на часы.
     - Уже поздно, - заметила она, - а у меня еще уйма работы.
     - У  меня  тоже, благодаря  вам, - сказал  я, поднимаясь. - Так  вам не
кажется, что ваше отношение к Вэнсу могло передаться Карлотте?
     -  Не думаю.  Если и так, то она  мне ничего не  говорила. Она  была...
очень сдержанная. Даже скрытная.
     - Вы когда-нибудь обменивались рукопожатием с мужчиной?
     Она рассмеялась - весело и непринужденно.
     - От случая к случаю. Когда мне нужно, чтобы мужчина что-то сделал.
     - Тогда я подхожу. - Я протянул  ей  руку. -  Сейчас вам нужно, чтобы я
ушел.
     Рукопожатие ее было твердое и дружеское.
     -  Если  вам надоест, я  для начала  положу вам жалованье в  пятнадцать
тысяч.
     - Я это запомню. Так какие розы вам больше всего нравятся?
     -  Зеленые с черными краями. Если вы  пришлете мне десять  дюжин роз, я
перепродам их какому-нибудь клиенту. Я деловая женщина.
     Это точно.


Глава 13

     Когда в шесть часов Вулф спустился из оранжереи, я развалился в кресле,
сняв галстук, скинув туфли, закинув ноги на одно из желтых  кресел, и листал
журнал. Увидев  Вулфа, я величаво кивнул  ему, зевнул  и снова погрузился  в
журнал. Кресло жалобно заскрипело, вместив одну седьмую тонны. Сидя спиной к
Вулфу, я  не видел его свирепого взгляда, но  ощущал  его  сразу печенкой  и
затылком.
     - Тебе плохо? Тепловой удар? - пролаял Вулф.
     Я степенно повернулся.
     - Нет,  сэр, все  замечательно. Я  просто расслабился.  Несколько минут
назад  позвонил Сол,  и  я пригласил  его на  ужин.  Дело закрыто. Отец мисс
Деново - Флойд Вэнс. Я хотел позвонить ей и сказать это, но, может  быть, вы
хотите сделать это сами.
     - Фу. Докладывай.
     Я неспешно  встал,  выпрямился, потом нагнулся, чтобы  натянуть  туфли.
Когда я  работаю за  столом,  дверь  в прихожую  и  большая  часть  кабинета
остается  у  меня  за  спиной,  тогда  как  на  стене  перед  моими  глазами
установлено зеркало  шириной  в  пять,  высотой  в  четыре  фута,  благодаря
которому я слежу за тем, что делается у меня в тылу. Так  вот, я полюбовался
в  зеркало  тем,  как  ловко  завязал  галстук,  пригладил  ладонью  волосы,
повернулся и сказал:
     -  Вряд  ли  вам  когда  захочется  услышать  чрезвычайно  утомительные
подробности,  раскрывающие головоломные трюки, с  помощью которых я  добился
этого сногсшибательного успеха, но  если вдруг  захочется,  то я готов пойти
вам навстречу. А полтора часа  назад  женщина по имени Добора Сибор, которая
управляет  -  повторяю:  управляет -  службой  доставки,  располагающейся  в
Рокфеллеровском  центре,  сказала  мне  следующее:  "Не  знаю,  что  я  могу
рассказать  вам  про дом  номер  десять?  Я съехала оттуда восемнадцать  лет
назад. Когда-то, правда, я души не чаяла в этой  развалюхе. Присаживайтесь".
Если не  возражаете, я  буду рассказывать,  как мне удобнее.  Я  предпочитаю
говорить "я" и "она" вместо "Гудвин" и "Сибор".
     Я  дословно  передал  ему  нашу беседу  -  Вулф, как  всегда,  слушал с
закрытыми глазами. Когда я закончил, он сидел так целую минуту и  лишь потом
пошевелил губами:
     - Приемлемо.
     -  Наконец-то  меня удостоили  скупой  мужской похвалы,  -  с  чувством
произнес я. - Вопросы?
     Он открыл глаза.
     - А почему розы?
     Я кивнул.
     - Я ждал этого вопроса. Как-то само  собой слетело с языка - просто мне
вдруг показалось, что она не из тех, кто сходит  с ума  от орхидей. С другой
стороны,  перепродав орхидеи самого Ниро Вулфа, она выручит куда больше, чем
от каких-то занюханных роз из питомника.
     -  Мы пошлем ей фленопсис  афродита - они  цветут  как безумные. У тебя
было время поразмыслить - думаешь, работа закончена?
     -  Я  уже  причмокиваю  губами  в предвкушении первого  лакомства после
затянувшегося поста. Ставлю  пятьдесят против одного, что отец - Флойд Вэнс,
но для присяжных улик у нас недостаточно. Клиент -  другое  дело, хотя и тут
есть еще некоторые сложности.
     - Уточни.
     -  Хорошо.  Самое главное это ваша  честь.  Четыре  дня назад я  сказал
Кремеру:  "Мистер  Вулф   даст  вам   свое  честное  слово,  что  первый  же
заслуживающий внимания факт,  который мы раскопаем, мы передадим вам, прежде
чем воспользуемся им сами". Я, правда, добавил еще: "По крайней мере, за две
минуты",  но  это нас  не  спасает. Можно  считать  установленным следующее.
Первое: Карлотта Воэн  забеременела летом тысяча девятьсот  сорок четвертого
года и почти наверняка не  была  замужем. Второе: в течение всего лета сорок
четвертого  она  общалась с Флойдом  Вэнсом.  Третье: в понедельник двадцать
второго  мая  тысяча  девятьсот шестьдесят  седьмого года за  четыре  дня до
смерти Карлотты  Воэн, ставшей  к  тому  времени  Элинор Деново,  Флойд Вэнс
пытался с ней встретиться, причем не в первый раз, но секретарша дала ему от
ворот поворот. Не хотел бы я оказаться тем, кто попытается доказать Кремеру,
что три этих факта - совсем  не та зацепка, которая ему так  нужна. Конечно,
ваша честь это ваше дело, но я внес ее как залог.
     - Мое дело и моя ответственность, - буркнул Вулф. - Продолжай.
     - Далее то, что больше интересует меня, чем вас. Моя  честь на карту не
поставлена,  но я  глубоко уязвлен в  лучших чувствах,  поскольку  Сайрус М.
Джаррет  дважды выставлял меня вон  пинками  под зад,  и я хотел  бы  с  ним
поквитаться.  Чем  был  так  обязан  старый Джаррет Флойду  Вэнсу, что  стал
посылать Карлотте  Воэн  чеки через  две  недели  после  рождения ребенка  и
продолжал высылать их до самой смерти Элинор  Деново? Кстати, Кремер тоже не
отказался бы от этих сведений, К чему я клоню? Расхвастался я преждевременно
- работа незакончена. Теперь ваш ход.
     Я ожидал,  что  он начнет свои  трепыхания  с губами,  но  Вулф  просто
наклонил голову.
     - Дело в  том, - сказал он, - что мы не знаем, какая из альтернатив нас
ждет.  Если он только  отец,  но  не убийца,  доказать  это сложно,  если не
невозможно. Как-никак, слишком много лет прошло. Если  же он к тому же еще и
убийца,  то дело упрощается - со времени  убийства прошло только три месяца.
Проясним  это,  а  потом решим, что  предпринять дальше.  Можешь вызвать его
сегодня вечером?
     -   Каким   образом?   Спросить,   по-прежнему  ли   он  хочет  с  вами
познакомиться?
     - А  почему бы и нет. Если  он ответит,  что нет,  скажи,  что  я  хочу
поговорить с ним. Скажи, что  я хочу спросить, почему  он не откликнулся  на
объявление про Карлотту Воэн или Элинор Деново.
     Я сверился с телефонным  справочником, чтобы уточнить,  правильно  ли я
запомнил домашний телефон Флойда Вэнса, в очередной  раз убедился в том, что
память меня не подвела,  и набрал номер.  На часах  было без четверти  семь.
Трубку сняли на третий звонок.
     - Алло?
     - Могу я поговорить с мистером Флойдом Вэнсом?
     - Флойд Вэнс слушает.
     - Это Арчи  Гудвин. Я работаю  на Ниро  Вулфа.  Если помните, мы с вами
познакомились у Лили Роуэн. Вы...
     - Я помню.
     -  Вы сказали, что хотели бы познакомиться с Ниро Вулфом.  Я только что
напомнил  об  этом  мистеру Вулфу,  и он  сказал,  что  тоже  хочет  с  вами
познакомиться. Вы  можете приехать  к  нам сегодня  вечером, скажем, часов в
девять?
     Молчание. Пять секунд.
     - Это слишком внезапно.
     - Я  знаю. Срочность,  конечно,  не такая,  как при  пожаре, но если вы
сможете, то наш адрес...
     - Адрес я знаю... - Вновь молчание. - Значит, в девять?
     - Да. Или позже, если вам так удобно.
     - Я буду в девять.
     Едва  я  положил трубку,  как  в дверь позвонили. Как я и  ожидал,  это
оказался Сол. Я приоткрыл дверь на пару дюймов и прогнусавил:
     -  Ты  уверен,  что  хочешь  войти? Шампанского  не  будет  -  возникли
кое-какие осложнения.
     Виноват  был я сам.  Когда  Сол позвонил,  я  только  вернулся, страшно
довольный собой, и мне не  терпелось похвастаться.  Поэтому я пригласил Сола
на ужин, присовокупив, что в холодильнике уже  лежит бутылка "Дом Периньон".
Обстоятельства же осложнились так, что, сообразив, что с шампанским придется
пока  повременить,  я отложил визит на кухню.  Я знал,  конечно, что Сол все
поймет  без  всяких  объяснений  и  извинений,  но  все  же  чувствовал себя
виноватым.
     Правда, запивая нежнейшие мидии и  черепашье филе, Сол  опустошил почти
полбутылки  "Монтраше", так что  свое он  все-таки получил. Кроме  разве что
пузырьков.
     После  ужина  мы  перешли пить  кофе в  кабинет  и  заодно  разработали
программу. Как только придет  Вэнс, Сол незаметно покинет дом и отправится в
дом  номер  четыреста   девяносто   по  Лексингтон-авеню,  чтобы  прихватить
какие-нибудь  предметы,  на  которых  могут  быть  отпечатки пальцев  Вэнса.
Поскольку  замок  Сол  видел,  он  сразу  отобрал  нужную  отмычку  из  моей
коллекции,  после чего  помог  мне подготовить  кабинет  к приходу гостя. Мы
самым тщательным образом протерли все  предметы,  к которым мог прикоснуться
Вэнс,  включая подлокотники  кресла, фотографии Элинор Деново,  четыре  вида
рюмок, бокалов и стаканов - мы не знали, что он  захочет выпить, - маленький
столик  и так далее. Время от времени я посматривал на Вулфа  с  мстительным
злорадством. Вулф восседал в кресле, переплетя  пальцы  в центре необъятного
пуза  и  свирепо  следил  за нами.  Он прекрасно  понимал, что наши  с Солом
священнодействия сейчас куда  важнее, чем любые его гениальные  идеи, и  эта
мысль явно причиняла ему невыносимые  страдания.  Он предпочел бы,  конечно,
оказаться в таком положении, когда любая, самая запутанная проблема решалась
бы только оттого, что он погружается в кресло,  закрывает глаза  и  начинает
втягивать  и выдвигать губы. В довершение беды он был вынужден терпеть,  как
мы с Солом мелькаем и суетимся перед его глазами.  Я был просто поражен, что
он не встал и не перешел на кухню.
     Отец Эми позвонил в дверь в десять минут десятого. Я пошел открывать, а
Сол  тем временем перебрался  в  гостиную. Введя  Вэнса в кабинет и усадив в
красное кожано