ежде, что  он выболтает что-нибудь, если бы мне  не было известно, что  у
нас дома к шести часам вечера ожидается общество и мне необходимо  быть там.
Когда я уходил, Бэйн был так расстроен, что даже не проводил меня.
     Времени у  меня оставалось в обрез, я попал в часы "пик" и опоздал. Мои
часы показывали пять минут седьмого, когда  я вышел из такси у нашего дома и
поднялся на  крыльцо. Если вы думаете,  что я напрасно нервничал, значит, вы
плохо знаете Вулфа, во всяком случае хуже, чем я. Мне известны случаи, когда
он вставал и уходил из кабинета только потому, что  женщина начинала плакать
или повысила на него голос, а теперь, как Вулф сообщил мне ранее,  он ожидал
компанию,  в которую  входили три женщины  - Элен  Ярмис,  Этель Варр и Роза
Тэттл, - и никто не  мог  предсказать, в каком состоянии  они появятся у нас
после допросов в полиции.
     Именно   поэтому   я  должен   признаться,   что  испытал  определенное
облегчение,  когда,  появившись  в кабинете, обнаружил, что  там все тихо  и
мирно: Вулф восседал за  своим  столом,  дамы рядком перед ним, а  Орри - на
моем месте. Пока я здоровался с гостями, Орри переместился на кушетку.
     - Арчи, мы пока еще  только обменивались  любезностями, - обратился  ко
мне  Вулф, как только я оказался на  принадлежащем  мне месте.  -  Ты хочешь
доложить мне что-нибудь?
     - У меня нет ничего срочного, сэр, что не могло бы ждать.
     - Так вот, сударыни, -  продолжал  Вулф, обращаясь к собравшимся,  -  я
благодарю  вас  за  то, что  вы пришли, ибо  вы  не обязаны были делать это.
Мистер  Кэтер,  приглашая  вас  сюда,  объяснил:  мнение  мистера   Гудвина,
выраженное в вашем присутствии во вторник вечером, о том, что Фэйт Ашер была
убита,   а  не   покончила  с  собой,  привело  к   возникновению  некоторых
обстоятельств, касающихся меня, и в связи с этим я хотел бы посоветоваться с
вами. Мистер Гудвин все еще верит...
     - Но  я  же предупреждала его,  - прервала шефа Роза Тэттл, -  что Фэйт
может принять яд прямо там,  на ужине,  а он  заверил меня, что не  допустит
этого, однако Фэйт все равно не стало.
     Голубые  глаза   и  круглое   личико  Розы   выглядели   вовсе  не  так
жизнерадостно, как  в тот  вечер... Более того,  они не были жизнерадостными
вообще,  но  все же  она  по-прежнему  казалась мне хорошенькой,  когда  она
говорила, ее конский хвостик задорно подрагивал.
     -  Мистер Гудвин докладывал мне об этом, - кивнул Вулф, -  но полагает,
что произошло не то, чего  вы опасались. Он  считает, что мисс  Ашер не сама
умышленно отравилась, а кто-то отравил ее шампанское. Вы не  согласны с ним,
мисс Тэттл?
     - Не  знаю. Я уже ответила на столько вопросов,  что теперь  и сама  не
знаю, что думать.
     - Мисс Варр?
     - А  я думаю, - заявила та, пытаясь казаться спокойной,  - что Фэйт  не
кончала с собой.
     - Вы так думаете, мисс Варр? Почему?
     - Потому что, когда  она взяла бокал с шампанским  и выпила, я смотрела
на  нее.  Мы  стояли с мистером  Гудвином и наблюдали  за Фэйт, так как Роза
сообщила нам, что у Фэйт есть яд. Я убеждена, что если бы Фэйт опустила яд в
шампанское, я увидела бы это.  Полицейские  усиленно пытались заставить меня
сказать, что я так говорю только потому, что меня подучил мистер Гудвин, а я
отрицала и отрицаю это. Мы с ним беседовали, правда,  но вовсе о другом.  Не
так ли, мистер Гудвин? - обернулась она ко мне.
     Мне  хотелось  подскочить  к  ней,  обнять  и   расцеловать,  а   затем
пристрелить Кремера и нескольких помощников окружного  прокурора.  Кремер не
только  не нашел нужным упомянуть, что мои показания  подтверждались другими
свидетелями, но даже заявил, что если  бы не  я, самоубийство было бы вполне
приемлемым объяснением.  Проклятый лжец!  Пристрелив его, я должен был потом
через  суд  предъявить  ему гражданский  иск  об  уплате мне компенсации  за
причиненный ущерб.
     - Конечно, так! - отозвался я.  - Надеюсь, вы  не осудите меня, если  я
расскажу  здесь  о  нашей беседе  за ужином?  Вы  сказали,  что  вам  только
девятнадцать лет и вы пока еще не всегда знаете, как следует воспринимать те
или  иные факты,  но уже  научились  наблюдать, можете занять  ту  или  иную
позицию и придерживаться ее. - Я повернулся к Вулфу. - Думаю, будет вовсе не
вредно сказать ей, что это неплохо.
     -  Конечно,  -  подтвердил  он. - Более  того, мисс  Варр,  это  вполне
удовлетворительно. - Если  бы  она только могла  знать,  что подобная оценка
Вулфа представляла собою  нечто совершенно исключительное. Например, мне  он
выставлял отметку  "удовлетворительно"  только  в  тех  случаях,  когда  мои
действия представляли собою шедевр. Вулф повел глазами. - Мисс Ярмис?
     Элен Ярмис все еще держалась  с достоинством. Уголки ее полных губ были
опущены вниз, очевидно, навсегда. Вид у нее был довольно беспомощный.
     - Все, что я  могу  сделать, - мертвым  голосом произнесла  она,  - это
сообщить  свое мнение. По-моему, Фэйт  покончила с собой. Я  сказала ей, что
нелепо  брать  яд  на  прием,  где,  как  предполагалось,  мы  должны   были
веселиться, но тем не менее яд оказался  у нее в сумочке. Зачем же она взяла
его с собой, если не намеревалась им воспользоваться?
     - Когда, - спросил Вулф, - вы посоветовали ей не брать с собой яд?
     - Когда мы одевались. Мы жили в  одной  квартире. Вообще-то говоря, это
лишь спальня и маленькая кухня с ванной, но все же отдельная квартира.
     - Сколько времени вы жили вместе?
     - Семь месяцев,  с августа. После  того,  что мне пришлось  пережить за
последние два дня, я готова сказать вам все, что вы найдете нужным спросить.
Миссис Роббинс привезла ее из "Приюта" и устроила нас жить  вместе. Гардероб
у нее был небольшой и...
     - Мисс  Ярмис, прошу вас.  Время наше ограничено. Мы должны считаться с
мисс Варр  и мисс Тэттл. Много ли  визитеров было у мисс Ашер в течение этих
семи месяцев?
     - Никогда и никаких.
     - Ни мужчин, ни женщин?
     - Никого. Раз-другой в месяц нас навещала миссис Роббинс узнать, как мы
живем, вот и все.
     - Что она делала вечерами?
     -  Четыре вечера  в неделю посещала курсы машинописи и стенографии; она
хотела  стать секретаршей.  Я не понимала, как у нее еще хватает сил на это,
если она уставала так же, как я. По пятницам мы ходили в кино.  Субботы Фэйт
посвящала прогулкам...  во  всяком случае, так  она  говорила.  Я оставалась
дома, чувствовала  себя слишком усталой...  да и  кроме того, у  меня иногда
бывали свидания и...
     - У мисс Ашер совсем не было друзей?
     - Я никого не видела, и у  нее  никогда ни  с кем  не  было свиданий. Я
часто  говорила  ей,  что  так жить  нельзя,  ибо  она  лишь  влачит  жалкое
существование...
     - Письма она получала?
     - Не знаю, но думаю, что нет. Почта всегда оставалась внизу, в холле. Я
никогда не видела, чтобы она писала письма.
     - Кто-нибудь звонил ей по телефону?
     - Телефон у нас внизу, в холле, но если бы кто-нибудь звонил ей при мне
я, конечно, знала бы... Мистер Вулф, получается довольно странно. Вы задаете
мне  те  же самые вопросы, которые  задавали в полиции, даже теми же  самыми
словами, и я могу отвечать вам не думая.
     Я прямо-таки готов  был расцеловать ее, хотя, разумеется, не с таким же
чувством,  как  Этель  Варр.  Любой, кто одернет Вулфа, несомненно, приносит
пользу человечеству, а сказать ему в лицо, что он лишь копирует полицейских,
означало, что его аппетит перед обедом будет испорчен.
     - Каждый следователь до  определенного времени действует в соответствии
с  существующей  процедурой,  -  проворчал  Вулф.   -  Только  выполнив  ее,
следователь может проявить свой талант, если он  обладает им... Видите ли, я
нахожу несколько  затруднительным  согласиться со  всеми вашими отрицаниями.
Конечно, мне не так уж трудно придумать вопрос, который  не  будет повторять
вопросы, задававшиеся в полиции, и я сейчас  попытаюсь сделать это.  Неужели
за  все те семь  месяцев, что вы жили вместе с мисс Ашер, у вас не сложилось
определенного мнения  о том,  с  кем из человеческих существ (за исключением
сослуживцев, учащихся вечерних курсов и миссис Роббинс) она общалась?
     Элен нахмурилась, подумала, а затем потребовала:
     - Повторите вопрос!
     Вулф сделал это несколько медленнее.
     Элен отрицательно покачала головой и, продолжая хмуриться, ответила:
     - Нет.
     - Разве она  не  рассказывала вам о  встрече  с  кем-либо из ее прежних
знакомых? Или о том, что какой-нибудь покупатель в магазине досадил ей?  Или
что на улице  к ней  кто-то приставал?  Неужели  она  никогда не  объясняла,
например,  свою  головную  боль  или  просто  плохое  настроение  какой-либо
встречей?  Не  упоминала  ли   она  когда-нибудь  хоть  какое-нибудь  имя  в
отрицательном или положительном контексте? За  все время,  проведенное  вами
вместе, не вспомнила ли она о чем-нибудь... Что с вами?
     Элен   внезапно  перестала  хмуриться,   и   уголки   ее   губ  чуточку
приподнялись.
     -  Головная  боль! -  воскликнула  она.  -  Фэйт  никогда  не  страдала
головными болями, но однажды, вернувшись с  работы,  пожаловалась, что у нее
сильно болит голова. В тот вечер  она ничего не  ела, не пошла  на курсы,  а
когда я  посоветовала ей принять таблетку аспирина,  заявила, что  это ей не
поможет.  Потом  она  поинтересовалась, жива ли  еще моя  мама,  а  когда  я
ответила,  что  умерла, Фэйт  выразила сожаление, что ее мать  еще жива. Это
было так не похоже на нее, что я не могла не возмутиться и упрекнула ее, что
она говорит ужасные вещи. Фэйт согласилась, но тут  же заметила, что если бы
моя мать была  такой  же, как  ее, я говорила  бы  то же самое.  И  еще  она
рассказала, что  во время обеденного перерыва встретила на  улице свою мать,
между  ними произошел скандал  и  она  вынуждена  была  убежать  от  нее.  -
Рассказывая все это, Элен, казалось, была довольна собой. - Вы имели  в виду
и такие ее связи, не так ли?
     - Да. Что еще она вам рассказывала об этом случае?
     - Больше ничего. На следующий день... нет, через день Фэйт сказала, что
сожалеет о своих словах, что на самом деле  не желает своей матери смерти. Я
ответила,  что если бы  умерли все те, кого мне хотелось бы видеть мертвыми,
для  них  не  хватило  бы  крематориев.  Конечно, с  моей  стороны  это было
преувеличением, но  как мне казалось, Фэйт  было полезно знать,  что  многие
часто желают смерти другим.
     - Она никогда больше не говорила о своей матери?
     - Нет, только в тот раз.
     - Хорошо. Раз уж нам удалось  припомнить об одной ее связи, может быть,
мы вспомним о какой-нибудь другой?
     Однако ничего у  них не получилось. Вулф придумывал различные  вопросы,
не  повторявшие вопросы  в полиции, но получал  в  ответ лишь отрицания и, в
конце концов, отказался от продолжения разговора с мисс Ярмис.
     - Вероятно,  мне следовало бы объяснить  вам, -  обратился он  ко  всем
остальным, - почему именно с вами я захотел встретиться.  Во-первых,  все вы
были тесно связаны  с  мисс Ашер и мне хотелось  выяснить  ваше отношение  к
утверждению мистера Гудвина о том, что она не покончила с собой. В основном,
вы  все согласились  с ним. Мисс  Варр,  поддерживая мнение мистера Гудвина,
убедительно объяснила, почему она делает  это. Мисс Ярмис не согласна с ним,
однако ее аргументы довольно слабы. Мисс Тэттл колеблется.
     Это было хитроумно, но не совсем правильно. Он прекрасно знал, что Элен
Ярмис не говорила этого, но тем не менее умышленно сказал так.
     -  Во-вторых, полагая,  что мистер  Гудвин прав  и  мисс  Ашер не  сама
отравила спое шампанское, я  хотел посмотреть на вас  и выслушать. Вы - трое
из  одиннадцати  присутствовавших  на  приеме и  поэтому  относитесь к числу
подозреваемых (мистера  Гудвина, я,  конечно, исключаю).  Любая из вас могла
использовать яд, о котором вы все знали...
     - Но это же не так! -  прервала его  Роза  Тэттл.  - Этель была  с Арчи
Гудвином. Элен разговаривала с издателем... как его фамилия?.. Лэдлоу, а я -
с  человеком  с  большими ушами  - Кентом. Следовательно, ни  одна из нас не
могла использовать яд!
     - Знаю,  мисс Тэттл, - кивнул Вулф. - Очевидно, ни одна из вас не могла
этого  сделать, а мне,  следовательно, нужно попытаться подойти к этому делу
иначе.  Я  не  намерен  изматывать  вас, пытаясь  вынудить  проговориться  о
каком-нибудь  тщательно хранимом секрете ваших взаимоотношений с  мисс Ашер.
Это очень сложный и длительный процесс, требующий много времени, да и к тому
же, вероятно,  совершенно  бесполезный.  Если  у кого-то из вас и есть такой
секрет,  для выяснения его потребуется  применить  какие-то иные методы. Мне
лишь хотелось взглянуть на вас и послушать, что вы скажете.
     - Мне, например, нечего было рассказывать, - заметила Этель Варр.
     -  Правильно, -  согласился Вулф, - но вы поддержали мистера Гудвина, и
это уже говорит  кое о чем...  В-третьих,  и  это  главное, мне  нужна  ваша
помощь. Я полагаю, что если мисс Ашер была убита, вы, естественно, хотели бы
найти и разоблачить виновного. Я также  полагаю, что среди остальных  восьми
присутствовавших  на  ужине   нет  человека,  в   котором  кто-либо  из  вас
заинтересован настолько  серьезно,  чтобы  покрывать  его, если он  окажется
виновным.
     - У меня определенно нет, - заявила Этель Варр. - Как я уже  сказала, я
уверена, что Фэйт ничего не клала в шампанское, а если она не сделала этого,
кто же тогда? Я думала об этом. За себя я уверена. Я знаю, что мистер Гудвин
не делал это, так же как Элен и Роза. Кто же остается?
     - Восемь человек. Трое гостей - Лэдлоу, Шустер, Кент, дворецкий, мистер
и мисс Грантэм, мистер и миссис Робильотти.
     - Да? Я определенно не собираюсь покрывать кого-нибудь из них.
     - И я тоже, - добавила Роза Тэттл, - если кто-нибудь из них виновен.
     - Да вы  и не можете покрывать их, -  вмешалась Элен Ярмис. - Если  они
этого не совершили, их просто незачем покрывать.
     -  Элен, ну как ты  не можешь  понять! -  удивилась Роза. - Мистер Вулф
хочет найти виновного. Предположим, что это был Сесиль Грантэм. Предположим,
ты заметила, как он достал  пузырек  с ядом из сумочки  Фэйт или  что-нибудь
вроде этого. Неужели ты будешь молчать?
     - Да, но в этом же весь вопрос,  - продолжала упорствовать Элен. - Если
Фэйт сама насыпала яд в шампанское, почему у меня появится желание покрывать
Грантэма?
     - Фэйт  ничего подобного  не делала. Этель и  мистер Гудвин  все  время
наблюдали за ней.
     - Тогда почему же  она, - упорствовала  Элен, - взяла яд, идя в  гости,
хотя я не советовала делать это?
     - Лучше уж  вы  сами объясните это, - обратилась к Вулфу Роза, взмахнув
при этом своим хвостиком.
     -  Боюсь, что это выше  моих сил, - ответил Вулф. - Возможно, вам будет
понятнее, если я  поясню, что, обращаясь к вам с просьбой о помощи, я имел в
виду не  какое-то  там подозрительное слово, сказанное  кем-то  на ужине или
какой-то  поступок, вроде того,  что  мистер Грантэм якобы  взял пузырек  из
сумочки мисс Ашер. Я лишь хотел узнать у вас, известно ли вам  о ком-либо из
восьми нечто такое, что могло бы дать основания заподозрить этого человека в
желании видеть ее мертвой. Вам известно  о какой-либо связи между кем-нибудь
из них и мисс Ашер или кем-то из них с кем-то из ее близких?
     - Я не знаю, - решительно заявила Роза.
     - И я тоже, - воскликнула Этель.
     - Но их так много, - пожаловалась Элен. - Вы можете назвать их еще раз?
     Несмотря  на  раздражение,   Вулф  вновь  терпеливо  перечислил  восемь
фамилий.
     -  Единственное, что известно  мне,  - опять  хмурясь, сказала  Элен, -
имеет  отношение к миссис  Робильотти. Когда  она навещала  нас в приюте,  я
заметила, что Фэйт относилась к ней неприязненно
     - Подумаешь! А кто относился к ней иначе? - фыркнула Роза.
     - Вы можете рассказать подробнее,  мисс Ярмис?  -  спросил  Вулф. -  Не
произошло ли между мисс Ашер и миссис Робильотти стычки?
     - По-моему, нет, -  ответила Элен. - Пожалуй,  мы все так же, как Фэйт,
относились к миссис Робильотти.
     - Может быть, мисс Ашер и миссис Робильотти наговорили чего-нибудь друг
другу?
     -  Нет, я не слыхала, чтобы  Фэйт говорила ей что-нибудь. Я тоже ничего
плохого ей не говорила, хотя она считала нас шлюхами.
     - Она вас так называла?
     -  Не в лицо, конечно. Она пыталась быть любезной, но у  нее ничего  не
получалось. Однако, по словам одной из девушек, миссис Робильотти как-то при
посещении "Приюта" заметила, что мы шлюхи.
     - Ну,  что  ж, -  Вулф  глубоко  вздохнул, -  еще  раз  благодарю  вас,
сударыни. - Он встал и оттолкнул кресло. - Мы мало преуспели, но, по крайней
мере, я  повидал вас, поговорил с вами и  знаю  теперь, где вас  можно будет
найти, если такая необходимость возникнет.
     - Однако я все же не понимаю одного,  - заметила Роза Тэттл, вставая. -
Хотя  мистер Гудвин  и заявил, что он присутствовал  на приеме не в качестве
детектива, он все  же детектив. Я ведь сказала  ему о том,  что Фэйт носит с
собой яд, и, мне кажется, ему  следовало бы  точно знать, что в  присутствии
детектива может произойти убийство!
     "Какой  поверхностный  и  несерьезный  подход к  делу!"  -  подумал  я,
провожая девушек.


9

     Поль  Шустер -  обещающий молодой  адвокат (специалист  по гражданскому
праву,  человек с  острым  носом  и  живыми темными  глазами) - в  пятницу в
четверть  двенадцатого  утра  сидел  в  красном  кожаном  кресле, не спуская
взгляда с Вулфа.
     - Мы не утверждаем, - сказал он, - что располагаем какими-либо данными,
дающими  основание для возбуждения уголовного преследования  против вас.  Вы
должны ясно  понимать,  что мы не угрожаем вам. Однако совершенно бесспорно,
что  нам наносится ущерб,  и если вы ответственны за это, не исключено,  что
нам придется обратиться в суд.
     Вулф оглядел всех  остальных,  сидевших  перед ним в желтых  креслах  -
Сесиля Грантэма, Биверли Кента и Эдвина Лэдлоу, и, обращаясь  ко всем сразу,
сухо ответил.
     - Мне не известно, чтобы я причинил ущерб кому-либо из вас.
     Это, конечно, было не совсем  так. Прошло уже двое суток с тех пор, как
Лэдлоу выписал чек на двадцать тысяч долларов  и  положил его на стол Вулфа.
Однако мы не только  не отработали части этой суммы, но и перспективы были у
нас  не из  лучших.  Нам  не удалось  пока  узнать,  скрывает  ли что-нибудь
Красавчик Бэйн. Ничего полезного не сообщили и все три матери-одиночки. Орри
Кэтер, доставив их в кабинет Вулфа, тут же получил другое задание. В четверг
вечером он снова появился у нас для доклада вместе с Солом Пензером и Фредом
Даркином,  но  у  них не  было  ничего  нового. Если у Фэйт  Ашер и  имелись
какие-то  связи,  они были тщательно  скрыты, и Вулф предложил нашей  троице
продолжать поиск.
     В пятницу утром, вскоре после десяти, когда нам позвонил Поль  Шустер и
сообщил,  что  он,  Грантэм, Лэдлоу  и  Кент  хотели  бы  как  можно  скорее
повидаться с Вулфом, я нарушил два наших постоянных и непременных правила, а
именно: встречи с кем бы то ни было я могу назначать только с согласия шефа,
а беспокоить его в  оранжерее только в самых исключительных случаях. На этот
раз я сперва  предложил Шустеру  быть у  нас  в одиннадцать и  только  потом
позвонил в оранжерею по внутреннему телефону и  доложил Вулфу о  предстоящем
визите. Он,  разумеется,  начал ворчать, но я заявил ему,  что  посмотрел  в
словаре все  значения  слова  "исключительный" и убедился,  что оно означает
непредвиденное сочетание обстоятельств, требующих  принятия немедленных мер,
а если у него есть желание поспорить на сей счет со  словарем или со мной, я
готов подняться к нему в оранжерею. Вулф просто положил трубку.
     Так вот  сейчас он  заявил Шустеру, что  никакого ущерба он  никому  не
причинил.
     - Бог мой! - воскликнул Сесиль Грантэм.
     - Да, но  факты  остаются фактами, - проб