те
поднялись на крыльцо.  Отрезок трубы был спрятан  у него  в рукаве и обернут
шарфом. Шарф он  вытащил из кармана  пальто Уинтерхофа, когда они были здесь
первый раз.
     - Понятно, понятно, - процедил Вулф, он поддерживал разговор только  из
вежливости. - Все для того, чтобы отвлечь от себя внимание! А я тем временем
не спускал с него глаз.
     Кремер недоверчиво усмехнулся.
     - Это на каком же основании?
     - Главным образом на  основании  двух  фактов.  Во-первых, из-за  тона,
каким О'Нил прикрикнул на Кэйтса  тут вечером, в пятницу. Таким тоном отдают
распоряжения человеку,  от  которого  ожидают  безоговорочного  повиновения.
Во-вторых, и это значительно важнее - история с отправкой по почте свадебной
фотографии миссис Бун. Можно найти много мужчин, способных на такой жест, но
ни  один  из  известных  мне  пяти  руководителей   Национальной  ассоциации
промышленников к ним не относится. Мисс Гардинг тоже слишком черства.  Алиби
Декстера  проверялось  и уже  не вызывало сомнений. Миссис  и  мисс  Бун вне
подозрений  -  по  крайней  мере для меня. Оставались Кэйтс  и  мисс Гантер.
Теоретически мисс Гантер могла  убить Буна,  но  никак не могла покончить  с
собой с помощью  отрезка  трубы.  Кроме того,  из  всех,  кого я перечислил,
только она была способна в той  обстановке вспомнить о фотоснимке и отослать
его миссис  Бун. Но  если это так,  где  она  могла взять снимок? Конечно, у
убийцы Кто же он? Все обстоятельства дела указывали: Кэйтс!
     Вулф помолчал, потом развел руками и продолжал:
     -  Но все это до поры до времени относилось  к  области чистых догадок.
Нужны были неоспоримые доказательства... И все это время они лежали здесь, у
меня, на книжной полке! Горькая пилюля... Пива хотите?
     -  Нет, спасибо  - Кремер не то нервничал,  не то куда-то торопился. Он
взглянул  на часы и соскользнул на краешек кресла. - Ну, мне  надо бежать. Я
ведь на минутку. - Он поднялся и одернул брюки. - Дел по горло. Вы, наверно,
слышали? Меня вернули на прежнее место. Инспектор Эш переведен в Ричмонд, на
остров Статен.
     - Вот как? Поздравляю!
     - Благодарю.
     Кремер направился к двери, но я остановил его.
     - Послушайте, вы забыли свои сверток.
     - Ах да, ну  и память! - пробормотал Кремер, полуобернувшись и замедляя
шаги. - Это для вас, мистер Вулф. Надеюсь, вам понравится.
     Он  выскочил  на  крыльцо   и  хлопнул  дверью.   В   свертке  оказался
керамический   горшочек  ядовито-зеленого   цвета   и   растение   с   двумя
распустившимися  цветками. От  изумления у меня на  некоторое  время отнялся
язык.
     -  Боже мой! - наконец  воскликнул я. - Да он  притащил  вам  в подарок
орхидею!
     - И называется  она брассокаттлея торнтони, - промурлыкал Вулф. - Очень
мило!
     - Что  же  тут милого? - рассердился я. - У вас их тысячи, и  все лучше
этой. Разрешите выбросить?
     - Ты  с  ума  сошел!  Отнеси сейчас  же  Теодору. - Вулф  погрозил  мне
пальцем.  -  Один  из  самых  крупных  твоих  недостатков,  Арчи,  -  полное
отсутствие сентиментальности.

        35

     Нет, что ни говори, но рано или поздно я должен был доказать Вулфу, что
не  такой  уж я  остолоп, как  считают некоторые.  Я ждал  лишь  подходящего
случая, и  он  наступил  во  второй половине  того же понедельника, примерно
через час после обеда, вскоре после телефонного звонка Фрэнка Томаса Эрскина
Вулф разрешил соединить его с ним, а мне велел слушать по отводной трубке.
     Суть разговора сводилась к  тому, что  чек на сто тысяч долларов  будет
переслан Вулфу сегодня же.  По  моему,  на том  и  можно  было бы  закончить
беседу,  но  Эрскин  начал  молоть   всякую  банальную  чепуху   -  дескать,
Национальная ассоциация промышленников весьма признательна Вулфу за все, что
он сделал для  нее, но совершенно отказывается понять, почему он вернул  уже
полученные деньги,  и  так далее.  В  общем,  разговор носил весьма любезный
характер.
     - Вот это я понимаю, это по-деловому - выплатить такую сумму без всяких
бюрократических проволочек! - самодовольно ухмыльнулся Вулф, распрощавшись с
Эрскином.
     - Да? - засмеялся я. - Если бы только Эрскин знал!
     - А что такое? Что он должен знать?
     Я небрежно перекинул ногу на ногу и поудобнее  уселся в кресле. Момент,
которого я ждал, наступил.
     - Видите  ли,  - начал я, -  все это можно объяснить  по-разному.  Один
способ заключается в том, чтобы сделать  вам  несколько прозрачных намеков -
ну, вроде как бы положить вам в  рот кусочек масла и подождать, пока он  сам
растает. Мне такой способ не по душе, я  предпочитаю сказать прямо, точнее -
спросить и самому же ответить
     - Что ты плетешь?
     - Минуточку, минуточку! Вопросы задаю я. Первое: когда вы действительно
нашли валик?  Днем в субботу, когда ввалились  сюда в пижаме  и  разразились
длинной тирадой о  своем  скудоумии? Вздор! Вы знали, где спрятан валик, дня
за три-четыре до этого. Вы нашли его или утром во вторник, пока меня терзали
у  Кремера, или в среду,  когда  я завтракал с  Ниной  Бун. Скорее всего, во
вторник, но не буду удивлен, если выяснится, что в среду.
     - Никогда не следует оставаться в неведении! - пробормотал Вулф.
     -  Пожалуйста,  не  прерывайте.  Второе:   почему  вы  так   настойчиво
расспрашивали миссис Бун,  где находится валик,  если уже знали это?  Ответ:
хотели убедиться, что ей  действительно ничего не известно. Если бы  ей было
известно,  она  бы  сообщила  об этом в полицию еще до того, как  вы "нашли"
валик, и вознаграждение получила  бы она, а  уж во всяком случае не вы. Фиби
Гантер  много  ей  рассказала -  могла рассказать  и  о валике. Кроме  того,
обращаясь к миссис Бун  с настойчивыми расспросами относительно  валика,  вы
стремились создать  впечатление, что не знаете, где он, и готовы отдать все,
что угодно, чтобы узнать.
     - Такое впечатление действительно удалось создать.
     -  Еще бы! В подтверждение могу привести еще  кучу мелочей: скажем, тот
факт, что именно в  среду утром вы заказали  диктофон.  Это и навело меня на
мысль, что валик вы  нашли  во вторник. Однако давайте перейдем  к  третьему
вопросу:  зачем вам  все это понадобилось?  Почему вы сразу не сказали,  что
нашли  валик? Вы  хотите, чтобы  я ответил сам?  Пожалуйста. Пойти  на такое
нарушение  профессиональной  этики  вас   заставила   крайняя  неприязнь   к
Национальной  ассоциации  промышленников.  Ваше  отношение к  ней  разделяет
подавляющее  большинство людей, в том числе и  я.  Так вот, зная об этом, вы
решили помалкивать  о находке валика,  затянуть расследование  и  тем  самым
позволить еще  больше  разрастись  отрицательному отношению общественности к
этому скопищу гангстеров. Во имя этой цели вы даже позволили закрыть себя на
целых  трое суток в  спальне, хотя свою  роль  сыграла тут  и  ваша любовь к
театральности - вы всегда готовы участвовать в любом спектакле при  условии,
что главную роль играть будете вы.
     - У тебя все?
     - Заканчиваю. Ответить на  вопрос, почему  вы  отказались от клиента  и
вернули  деньги,  проще   простого.  Допустим,  вы  не  хотели  работать  на
Национальную ассоциацию промышленников потому, что как раз пытались доказать
вину этой банды дельцов и гангстеров. Тут я позволю себе некоторую критику в
ваш адрес.  А  что, если бы ассоциация не объявляла для  всеобщего сведения,
что назначает вознаграждение тому, кто поможет обнаружить преступника? Вы бы
и тогда стали бы разыгрывать всю  эту  комедию? Я мог бы  и сам ответить  на
этот вопрос, но воздержусь. Кстати, сейчас же возникает еще одно соображение
об этике,  а именно: какая, собственно, разница между получением гонорара от
клиента и получением премии или вознаграждения?
     -  Оставь!  О  выдаче  премии или  вознаграждения было объявлено  всему
населению Соединенных Штатов.  Я выполнил поставленные условия и потому имею
полное право получить вознаграждение, как и любой другой на моем месте.
     - Хорошо, хорошо, я ведь  упомянул об этом между прочим. Можете сколько
угодно  изображать из себя  святого,  но не  думайте,  что  у  вас такой  уж
устойчивый нимб.  Вот, например, полицейские  с  пристрастием  допросят Сола
Пензера и поинтересуются, чем он  занимался со среды до субботы.  Не спускал
глаз с Генри Уордера, ответит он, чтобы, в соответствии с указаниями мистера
Вулфа, немедленно доставить этого человека к нему, как  только  понадобится.
Вы что,  считаете, вам  легко  будет сразу  найти  ответ,  если  полицейские
спросят: а зачем вам  мог понадобиться Уордер? Правда, я хорошо знаю Сола  и
убежден, что подобной ситуации не возникнет, но все же...
     Некоторое время в кабинете царило молчание. Но вот Вулф прикрыл глаза и
пробормотал:
     - Ты упустил одно обстоятельство...
     - Какое же?
     - Основной мотив. Если условно, только в виде рабочей гипотезы, принять
все, что  ты  тут наговорил,  следует обязательно задать вопрос:  что  могло
довлеть  над моим мышлением  в прошлый вторник, шесть  дней  назад, когда я,
предположим, и в самом деле нашел валик?
     -  Именно это я  и пытался объяснить.  Кроме того, не могло  довлеть, а
довлело.
     - И все же ты не учел одного - мисс Гантер.
     - То есть?
     -  Она поставила перед собой  задачу показать подлинный характер и лицо
Национальной    ассоциации    промышленников,    как   можно    сильнее   ее
скомпрометировать,  используя  убийство  Буна.  Она  проявила  замечательное
упорство, смелость и изобретательность, но была убита. Рассуждая по-прежнему
гипотетически,  и  этот  факт,   факт  ее  убийства,  следовало  обязательно
использовать  для  достижения  той  благородной  цели,  которую мисс  Гантер
ставила перед собой. Получилось так,  что я  оказался в идеальном положении,
чтобы помочь ей, мертвой, в том, чего она с такой настойчивостью добивалась,
будучи живой. Именно этого обстоятельства ты не учел в своих рассуждениях.
     Я долго смотрел на Вулфа, потом сказал:
     - Если  это действительно было основным мотивом, тогда  ко  всем чертям
профессиональную этику!



   Рекс Стаут.
   Прежде чем я умру

--------------------
   Рекс Стаут
   Прежде чем я умру
   Before I Die (1949)
   переводчик не указан
   Издательская фирма <КУбК а>. 1994
     OCR: Сергей Васильченко
--------------------


     Before I Die (1949)

        1

     В  тот  октябрьский день домашняя атмосфера  стала для  меня совершенно
невыносимой.  Под  домом я подразумеваю контору Ниро Вулфа,  где я  работаю,
расположенную  на первом этаже  его собственного  дома на  Западной Тридцать
пятой улице. Вскоре должна была наступить передышка, так  как Вулф ежедневно
проводил  два  часа -  с  четырех до  шести  - наверху в теплице  со  своими
орхидеями. Однако до четырех оставалось еще полчаса,  а я уже был  сыт им по
горло.
     Впрочем, я особенно и не  виню его. События  разворачивались в условиях
нехватки   мяса,  а  для   Ниро  Вулфа  стол  без  мяса  равносилен  личному
оскорблению... У него было такое отвратительное лицо,  что  я предложил  ему
съесть меня. Это, по крайней мере, избавило бы меня от его нападок.
     В  понедельник  он  был в  таком отчаянном состоянии, что  отважился на
дальние прогулки:  например,  от  кресла до  книжных полок  и обратно и даже
через дверь в переднюю комнату, выходящею окнами на Тридцать пятую улицу.
     Итак,  в  три тридцать я сказал Ниро Вулфу, что хочу отлучиться из дому
по делу.  Он так глубоко ушел в свои страдания, что даже не спросил меня, по
какому делу.
     Только я снял с вешалки шляпу,  как  в дверь позвонили. Я открыл  ее, и
то, что я  увидел,  заставило меня  мысленно юркнуть  обратно в комнату  под
защиту Ниро Вулфа.
     Личность  стоящего  передо  мной  человека  была  ясна как  дважды два.
Несмотря на  солнечный  день, на  нем была  черная фетровая шляпа  и наглухо
застегнутый  дождевик.  Не   верилось,   что  он  видит  что-нибудь   своими
светло-серыми  глазами,  потому что  лицо его  было  набальзамировано...  во
всяком случае, оно будет выглядеть так после того, как он испустит последний
вздох и его набальзамируют.
     -  Тебя  зовут Гудвин, - грубо  сказал  он, не двинув ни одним  лицевым
мускулом.
     - Спасибо, -  поблагодарил  я его за  это сообщение. - А вы не скажете,
сколько я вешу?
     Но это оказался серьезный парень.
     - Выйди-ка.  - Он  указал большим пальцем  за спину,  - С  тобой  хотят
поговорить.
     За  свою  долгую  карьеру  частного  детектива  Ниро Вулфу  приходилось
сталкиваться с  разными людьми, и, наверняка, у некоторых из них  он вызывал
чувства, далекие от дружелюбия.
     Поскольку я работал с ним больше десяти лет, мое имя, конечно, стояло в
каких-то  списках  рядом  с его.  Поэтому  я велел набальзамированному  типу
подождать, захлопнул дверь и вернулся в контору.
     Достав из письменного  стола  револьвер, я сунул  его в карман. Когда я
возвращался в прихожую, Вулф раздраженно спросил меня:
     - Что там такое? Мышь?
     - Нет, сэр, - холодно ответил я. - Меня просили спуститься на тротуар и
подойти к машине Дейзи Перрита.  Вы, наверное, слышали о  нем, поскольку  он
один из именитых граждан. Его последний титул - король черного рынка.
     Возможно,  что  в  отличие  от  вас  у него сложилось  убеждение, что в
жареном  виде  я  буду  не  так   уж  плох.  Я  вышел  на  крыльцо,  показал
набальзамированному  типу   револьвер,  потом  положил   его   в  карман  и,
спустившись по ступенькам, подошел к машине - черному большому седану.
     Сидевший  в  нем  мужчина  опустил боковое  стекло.  Из-за  моего плеча
послышался голос:
     - У него в кармане револьвер.
     - Значит, он чертовски глуп, - сказал мужчина в машине. - Встань позади
него.
     - Мистер Вулф знает, что я здесь, - сказал я. - Что вы хотите?
     - Я хочу видеть Вулфа.
     Я покачал головой.
     Мне не приходилось никогда видеть Дейзи Перрита так близко. Большинство
людей назвали бы его толстяком. Но мне, знакомому с размерами Ниро Вулфа, он
показался всего  лишь округлым.  У него было розовое лицо, гладко  выбритое,
самой главной деталью которого были глаза. В  них  отражалось все, на что он
был способен.
     - Нет, - повторил я. - Сегодня я сказал вам  по телефону, что Ниро Вулф
слишком занят, чтобы увидеться с вами.
     - И  все-таки я  настаиваю на разговоре с  ним. Пойдите и передайте ему
это.
     - Послушайте, мистер! - Я уперся  локтем о стекло машины и наклонился к
нему. -  Не  думайте, что я  шучу с вами. Человек, которому придет  в голову
такая мысль, может заказывать свои похороны. Но какое бы дело у вас ни было,
мистер Вулф не хочет иметь с вами ничего общего!
     - Арчи!
     Этот рев раздался откуда-то сзади. Я повернулся и увидел фигуру Вулфа в
открытом окне. Он снова проревел:
     - Чего хочет мистер Перрит?
     - Ничего, - ответил я. - Он просто остановился спросить дорогу.
     - Он хочет видеть вас, - вмешался набальзамированный.
     - Черт возьми, Арчи, приведи его сюда!
     - Но я...
     - Приведи его!
     Окно захлопнулось, и Вулф исчез.
     Набальзамированный внимательно  оглядел  улицу, открыл дверцу,  и Дейзи
Перрит вышел.

        2

     Выяснилось,  что я плохо разбираюсь в  этике  преступного мира. По моим
понятиям,  телохранитель  обязан всюду  сопровождать босса,  но Дейзи Перрит
приказал ему оставаться у машины, а сам последовал за мной в дом.
     Войдя в контору, он быстро огляделся, вероятно, просто в силу привычки,
как играющий в гольф генерал машинально выбирает на поле удобные позиции для
дотов.  Я  пошел вслед  за  ним и уселся  за свой письменный стол,  злясь на
вмешательство Вулфа в наш разговор.
     - Прошу вас сесть, сэр, - пригласил Вулф.
     Перрит раздраженно сказал:
     - Мне не  нравится здесь.  Я  хочу поговорить лично  с вами. Выйдите  и
сядьте в машину.
     Я насторожился, боясь, что Вулф нагрубит ему  в ответ,  а грубить Дейзи
Перриту было опасно. Но Вулф сказал, дружески усмехнувшись:
     -  Дорогой  сэр,  я  редко  выхожу из  дома. Мне здесь  нравится. Глупо
покидать такое удобное место.
     - Ладно, ладно, - нетерпеливо сказал Перрит  и остановил свой взгляд на
мне. - Вы выйдите и сядьте в машину.
     -  Нет,  сэр, - твердо сказал  Вулф. -  Я ничего не  делаю  без мистера
Гудвина. Что бы ни доверили мне -  безразлично что, как  только вы уйдете, я
расскажу это ему.
     - Для меня вы можете сделать исключение.
     - Нет,  сэр, -  Вулф говорил вежливо, но по-прежнему  твердо. - Если вы
даже не  решитесь доверить  мне и мистеру Гудвину свои тайны,  то  все равно
есть небольшое дельце, которое мне хотелось бы обсудить с вами.
     - Что вы хотите обсудить?
     - Итак, - Вулф полузакрыл  глаза, - в  своей области  я эксперт. Я знаю
свое дело и могу давать  советы. Я не знаком близко с  вашей  деятельностью,
но,  насколько  я понимаю,  в  своей  области вы  тоже  являетесь экспертом.
Следовательно,  вам  известно, как  там  обстоят  дела.  В  целом  я  вполне
респектабельный и добропорядочный господин, но, как  и у каждого человека, у
меня есть свои слабости. Так вот я спрашиваю: куда девалось мясо?
     - Так вот в чем дело, - холодно сказал Перрит.  - Не знаю, правильно ли
я вас понял. Вас интересует мясной рэкет?
     - Нет, меня интересует говядина. Мне нужно мясо для еды.
     Так вот в чем дело...
     Я с отвращением  смотрел на своего босса. Он совершенно утратил чувство
меры. Ради куска ростбифа  он зазвал  к себе одного из самых опасных типов в
Нью-Йорке.
     - О, - сказал Перрит помягче. - Так вы голодны?
     - Да, голоден.
     - Печально. Я не мясник и не торговец.  По  правде говоря, я вообще  не
имею никакого отношения к мясу. Но я посмотрю...
     Он замолчал и взглянул на меня, как будто имел дело с дворецким.
     -  Завтра утром между семью и  десятью  часами  позвоните  по  телефону
Линкольн 63-232: позовите Тома и скажите, что говорите от моего имени.
     - Благодарю вас,  сэр, - голос Вулфа был сладким, как патока. -  Уверяю
вас,  что я оценил это.  Теперь перейдем к нашему делу. Сегодня утром мистер
Гудвин мне  сказал, что ответил  вам по телефону, что я слишком занят, чтобы
повидаться с вами. Конечно, это была только отговорка. На самом деле он имел
в виду вот что. В работе детектива профессиональный риск сравнительно высок,
в вашей он еще выше, так что было бы неразумно объединять их. К сожалению, я
вполне согласен с мистером Гудвином. Не стоит доверять мне наши тайны, раз я
не смогу взяться за ваше дело. Так что извините меня.
     - Мне нужна помощь, - сказал Перрит.
     - Не сомневаюсь. Иначе вы не пришли бы.
     - Я не часто нуждаюсь в помощи, но, когда это бывает, я получаю лучшую.
Я  люблю иметь все лучшее. Сейчас мне нужны вы, и я заплачу вам за помощь. -
Перрит достал  из кармана  тугую пачку и перебросил ее Вулфу. -  Здесь  пять
кусков.  Это только  для начала.  Меня  шантажируют, и  вашей задачей  будет
прекратить шантаж.
     Я вытаращил на него глаза. Мне и в голову не могло прийти, что найдется
человек, способный шантажировать Дейзи Перрита.
     - Но ведь я уже сказал вам, мистер Перрит.
     - Меня шантажирует дочь. Об этом  не  знает ни одна душа, кроме меня, а
теперь и вас с вашим помощником.
     Есть  одно  щепетильное  обстоятельство.  Я не  рассказал бы о нем даже
матери, если бы она была еще жива. Но теперь мне нужна помощь. Моя дочь...
     - Подождите!
     Остановить  Дейзи Перрита  нелегко,  но мне это удалось.  Я  вскочил  с
кресла и стал перед ним.
     -  Я хочу предупредить вас, - сказал я ему, -  что мистер Вулф  так  же
упрям, как и вы. Он даже сказал, что  не хочет слушать вас. - Я повернулся к
Вулфу. - Скажите, что плохого, в конце концов, в макаронах с сыром.
     Я взял пачку денег и сунул  ее Перриту. Он  не обратил на меня никакого
внимания и продолжал говорить Вулфу:
     -  Особенно  важно то, что  дочь - это  не моя