им  в
этом городе, пока не улетим в Екатеринбург. Не ходить же в магазин  каж-
дый раз, когда мы захотим есть. Вы какой сыр предпочитаете, сливочный, с
креветками или с ветчиной?
   - Все равно.
   - Но у них же совсем разный вкус. Неужели вам безразлично?
   - Абсолютно. Я вообще сыр не люблю, так что  ориентируйтесь  на  свой
вкус.
   - Ладно. А что вы любите? Не стесняйтесь, Павел, мой клиент от  этого
не обеднеет.
   - Ничего. Мне все равно.
   - Да ну вас, ей-богу, никакого удовольствия ходить с вами по  магази-
нам, - фыркнула Настя. - Нельзя быть таким занудой. Надо  получать  удо-
вольствие от жизни, а вы лишаете себя маленьких земных радостей  в  виде
вкусной еды. У вас всегда такое похоронное настроение?
   - Оставьте в покое мое настроение, сделайте одолжение.
   - Ладно. Тогда, по крайней мере, посмотрите, где  там  наши  любезные
друзья. Должна же от вас быть хоть какая-то польза.
   Они уже стояли в очереди к кассе, и Настя видела  впереди,  у  входа,
Юру Короткова. Волчья шапка попалась ей на глаза только  при  выходе  из
гостиницы, а парочку из "Волги" она вообще не заметила. Куда они делись,
интересно?
   - Все на месте, - сообщил ей Сауляк. - Берут с вас дурной пример, то-
же едой запасаются.
   - А поклонник?
   - Уже отоварился и ждет на улице.
   - Может, пригласим его пообедать с нами? Всетаки развлечение.
   - Послушайте, перестаньте меня истязать вашим стремлением к  веселью.
Вы на работе - вот и работайте. Я лично ничего забавного не вижу.
   - Значит, вы еще не боялись как следует.
   - Что вы имеете в виду? - нахмурился Сауляк.
   В этот момент стоящая впереди них женщина забрала у кассира  сдачу  и
отошла. Настала их очередь платить, и Настя решила не отвечать. Если ему
действительно интересно, что она имела в виду, то он обязательно об этом
спросит. Наступит на горло своим идиотским принципам, а заведет разговор
первым. Ничего, она его дожмет.
   Содержимое зеленой пластмассовой корзинки потянуло на изрядную сумму,
и она с усмешкой подумала, что на свою зарплату никогда не позволяла се-
бе покупать такие дорогие продукты,  которых,  в  сущности,  хватило  бы
только на обед и ужин. На такую сумму, которую она выложила сейчас,  они
с Лешей жили неделю.
   По дороге из магазина обратно в гостиницу им попался газетный  киоск.
Павел слегка замедлил шаг, и Настя сообразила, что он хочет купить газе-
ты, но не может заставить себя попросить у нее денег. Самто он без  гро-
ша. На принятие решения у нее были буквально доли секунды. Проявить бла-
городство и не заставлять его унижаться? Или сделать вид, что не замети-
ла, чтобы он почувствовал свою зависимость от нее? Как правильно  посту-
пить, чтобы не сдать одним махом с таким трудом завоеванные позиции?
   - Что, Павел Дмитриевич, в вас проснулась тяга к печатному  слову?  -
насмешливо спросила она, перекладывая сумку из одной руки в другую. -  Я
куплю вам газеты просто из принципа. Может быть, в них найдется  рубрика
"Как себя вести", и из нее вы с удивлением узнаете, что сумку с  продук-
тами у дамы полагается забирать и нести ее самостоятельно. Вас этому ни-
когда не "учили?
   Павел молча забрал у нее сумку, при этом губы его сжались еще  крепче
и превратились в узкую полоску. Настя купила несколько газет, как  цент-
ральных, так и местных, и тоненькую книжечку с кроссвордами.
   - Если вы будете продолжать строить из себя вселенскую скорбь и вели-
кого молчальника, я, по крайней мере, кроссворды поразгадываю. Вы кто по
образованию? - спросила она, запихивая газеты в сумку.
   - Технарь, - коротко ответил он.
   - Прелестно. Будете помогать отгадывать слова, которых я не знаю.
   - А у вас какое образование?
   - Университет, физмат.
   - Да что вы? Там открыли актерское отделение?
   - По-моему, пока нет. Откуда такой вопрос?
   - Вы же говорили, что вы актриса.
   - Да что вы? - передразнила его Настя, весело улыбаясь. - А  мне  ка-
жется, что ничего подобного я не говорила. Вам показалось.
   Его лицо вмиг застыло, глаза на секунду закрылись, словно он  пытался
стряхнуть с себя наваждение, справиться с собой. "Разозлился, - подумала
она. - Это хорошо. Пусть считает меня дурой, самое главное, чтобы он  не
понимал меня. Если он будет считать меня дурой, то  обязательно  захочет
понять, что у меня в голове. Почему вчера я говорила одно, а  сегодня  -
совсем другое? Просто вру и не запоминаю, вопреки старой истине  о  том,
что у лжеца должна быть хорошая память? Или плету какую-то  каверзу?  Он
должен хотя бы  заинтересоваться  мной.  Нормальное  человеческое  любо-
пытство, не ограниченное страхом перед возможными  препятствиями.  Страх
перед неудачей может заставить его забыть о  любознательности.  Ведь  он
азарта начисто лишен. Если страха не будет, если я в его  глазах  ничего
сложного из себя не представляю, ему обязательно захочется разобрать ме-
ханизм, чтобы посмотреть, как он устроен. Вот на этом любопытстве я тебя
и зацеплю, "и никуды ты, милок, не денисси", как говорилось в одном  из-
вестном телесериале. Кажется, это был "Вечный зов"..."
   Придя в номер, Настя сразу включила кипятильник, чтобы сделать  кофе,
и занялась обедом. На этот раз Сауляк не говорил, что не голоден,  и  от
еды не отказывался, но ей казалось, что ему кусок в горло не лезет. Неу-
жели у него совсем нет аппетита? Странно как-то.  Может,  у  него  болит
что-нибудь, желудок, например, или печень?
   - Павел Дмитриевич, у вас проблемы со здоровьем? -  спросила  она,  с
удовольствием поедая салат с креветками и грибами. -  Вы  что-то  совсем
плохо едите.
   - У меня все в порядке.
   "Как же, все у тебя в порядке, - мысленно прокомментировала Настя. За
последние сутки она уже привыкла вести с Павлом такие молчаливые беседы.
- То-то ты вчера дверь не запер, когда ванну принимал. Типичное  поведе-
ние сердечника, который боится, что в горячей воде ему может стать  пло-
хо. Я и сама никогда не запираюсь в ванной, мало ли что - крикну,  Лешка
прибежит. А то пока он дверь ломать будет, глядишь, и  опоздает.  Может,
конечно, ты и не сердечник, но какая-то хворь у тебя точно есть. Не  хо-
чешь говорить? Супермена из себя строишь? Ну строй, строй".
   После обеда она улеглась на кровать, подложила под  спину  подушку  и
занялась разгадыванием кроссвордов. В комнате повисла тишина, нарушаемая
только шелестом газетных страниц - Павел изучал прессу.
   - Если у вас тяга к политическим новостям, можете включить телевизор,
- сказала Настя, не отрываясь от кроссворда. - Вы мне не помешаете.
   - Вы очень любезны, - ответил Сауляк спокойно, но в  его  голосе  она
уловила едва заметный сарказм. Хорошо, значит, он просыпается  от  своей
спячки, уже появились эмоции.
   Телевизор он включил спустя минут пятнадцать, когда началась информа-
ционная программа по каналу ОРТ. Ничего интересного там не сказали, было
воскресенье - день не особо богатый на сенсации и политические скандалы.
Павел пощелкал переключателем и нашел местный канал, по которому шла ка-
кая-то публицистическая передача. Ведущий пытался разжечь дискуссию меж-
ду двумя приглашенными чиновниками, один из которых  был  представителем
мэрии, а другой - из городской думы. Но дискуссии не получалось, оба го-
ворили об одном и том же и во всем друг с другом соглашались. Речь шла о
том, в какой мере городские власти должны отвечать за деятельность орга-
нов управления и их руководителей. Ведущий лез из  кожи  вон,  вероятно,
ему покоя не давали лавры известного тележурналиста, на передаче у кото-
рого два крупных политика чуть не подрались. Отчаявшись расшевелить гос-
тей собственными усилиями, ведущий достал козырную карту, решив,  по-ви-
димому, что в положении обороняющихся они поведут себя более агрессивно.
   - Как вам известно, - начал он, обращаясь к зрителям, - в нашем горо-
де уже два года существует объединение родителей, чьи дети стали жертвой
кровавого маньяка, который до сих пор не разоблачен и не привлечен к от-
ветственности за свои злодеяния. Объединение охватывает матерей и  отцов
не только из нашего города, но и из некоторых соседних городов, где ору-
довал преступник. И у этих людей существует совершенно определенная точ-
ка зрения на меру ответственности  муниципальных  властей  за  состояние
борьбы с преступностью. Давайте посмотрим запись.
   На экране появилась панорама какого-то конференц-зала, камера прибли-
зилась к сидящим и стала по очереди показывать участников собрания.  Все
лица были молодыми, не старше сорока лет, и на каждом из них лежала  пе-
чать одержимости.
   - Сегодня эти люди собрались вместе не  для  того,  чтобы  заклеймить
бездействие правоохранительных органов, - говорил голос за кадром. - Они
больше не надеются на органы внутренних дел и прокуратуру и  хотят  сде-
лать все возможное для того, чтобы постигшая их трагедия больше не  пов-
торилась, чтобы предотвратить новые  жертвы,  сберечь  жизни  наших  ма-
леньких сограждан. Сегодня здесь идет обсуждение вопроса о сборе средств
на подготовку и издание брошюры "Как помочь  ребенку  не  стать  жертвой
преступления". Инициативная группа заключила договор с известным специа-
листом в области преступлений против детей, и он готов поделиться своими
знаниями и дать полезные советы и рекомендации как родителям, так и  са-
мим детям...
   Теперь на экране возникло лицо женщины с яростно сверкающими глазами.
   - Мы хотим сделать все возможное, чтобы подобное не  повторилось.  Не
дай Бог кому-нибудь пережить то, что пережили мы три с лишним  года  на-
зад. Наша ассоциация существует всего два года, потому  что  сначала  мы
ждали, что милиция сделает хоть чтонибудь, чтобы поймать это чудовище. И
только спустя год, когда мы поняли, что ничего  не  дождемся,  а  маньяк
продолжает разгуливать на свободе, мы решили объединиться,  чтобы  защи-
тить хотя бы чужих детей, потому что нашим детям уже ничто не поможет...
   Она запнулась, глаза ее налились слезами, и камера деликатно  перешла
на группу, что-то оживленно обсуждающую возле самой трибуны.  Сюжет  за-
кончился, на экране телевизора снова появились ведущий и приглашенные им
чиновники. Настя оторвалась от кроссвордов. Она знала, о каких  преступ-
лениях идет речь. Три с лишним года назад в этом регионе было  совершено
одиннадцать убийств мальчиков в возрасте от семи до девяти лет. Их  тела
находили без малейших признаков сексуального насилия, но на груди у каж-
дого был вырезан православный крест. Преступления действительно  до  сих
пор не были раскрыты, дело находилось на контроле в министерстве, но по-
имке жестокого маньяка это мало помогло.
   Внезапно экран потух, Павел выключил телевизор и снова уселся в крес-
ло, зашелестев газетными страницами.
   - Вам не интересно послушать про маньяка? - спросила Настя с досадой.
   - Про маньяка я уже послушал. А теперь они будут  говорить  про  меру
ответственности и спихивать ее друг на друга. Это мне не  интересно.  Но
если хотите послушать, я могу включить.
   - Не надо, - сухо ответила она.
   На самом деле ей очень хотелось послушать,  но  показывать  это  было
нельзя. Про маньяка интересно всем, это понятно и подозрений не  вызыва-
ет. А вот про власть, руководство борьбой с преступностью и  ответствен-
ность за организацию работы может быть интересно майору милиции  Анаста-
сии Каменской, но должно быть совершенно не интересно глуповатой, но на-
хальной и удачливой авантюристке. Поэтому она скорчила непроницаемую ми-
ну и снова занялась вписыванием слов в клеточки кроссворда. Через  неко-
торое время она обратила внимание, что не слышит шелеста газет. Она  по-
вернулась туда, где стояло кресло. Павел сидел неподвижно,  с  закрытыми
глазами. Лицо его было пепельно-серым, на лбу выступила испарина. Сейчас
он выглядел старым и очень больным.
   - Что с вами? - испугалась Настя. - Вы плохо себя чувствуете?
   - Я в порядке, - процедил Сауляк, почти не разжимая губ.
   - Точно? Вид у вас совсем больной.
   - Я же сказал, я в порядке. Вы, кажется, хотели развлечься?  Пойдемте
погуляем по городу.
   Она с нескрываемым изумлением взглянула на Павла и слезла с кровати.
   - Пойдемте. Вы хотите доставить мне удовольствие? Я это ценю.
   - Я просто хочу пройтись, - ответил он, вставая с кресла.


   Глава 4

   Короткову койка досталась в четырехместном номере, где вместе  с  ним
оказались трое беспробудно пьющих мужиков из Воркуты,  которым  тоже  не
удалось долететь до Екатеринбурга. Юру  это  обстоятельство  порадовало.
Проведя полчаса в комнате, пропахшей перегаром, луком, чесноком и  куре-
вом, он с виноватой улыбкой подошел к сидящей в холле за столиком дежур-
ной по этажу.
   - Вы не будете возражать, если я посижу в кресле, посмотрю телевизор?
- спросил он.
   Женщина сочувственно кивнула.
   - Вы из триста второго?
   - Да. Понимаете...
   - Понимаю, понимаю. Там даже тараканы дохнут. Что сделаешь, рейсы  на
Екатеринбург уже третий день отменяются, вот они и резвятся. Им уже  на-
мекали, что поездом быстрее и проще добраться, но у них на все один  от-
вет: мы, мол, билеты на самолет купили, самолетом и полетим.  А  деньги,
за которые можно купить три билета на поезд, лучше прогуляем. Вот и про-
гуливают. Сладу с ними никакого нет.
   Юра устроился в кресле и уставился в телевизор, не забывая  время  от
времени поглядывать на широкую лестницу.  Номер,  в  котором  поселилась
Настя, находился этажом выше, и, пожелай она выйти из гостиницы, ей при-
дется обязательно пройти по этой лестнице мимо него,  потому  что  лифта
здесь не было.
   Он сходил в магазин следом за Настей и Сауляком, но купил только кон-
феты и печенье, потому что заручился добрым отношением дежурной и  полу-
чил от нее приглашение пить чай сколько его душе будет угодно, а  сидеть
в вонючем шумном номере он и не собирался. Около восьми  часов  Настя  и
Сауляк снова прошли мимо него вниз. Юра словно нехотя поднялся,  натянул
теплую куртку с капюшоном, которую предусмотрительно не стал оставлять в
номере, и не спеша отправился следом за ними, сказав дежурной, что хочет
попробовать найти в городе симпатичный ресторанчик и поужинать.
   К вечеру сильно похолодало, поднялся ветер, и Юра с тоской подумал  о
том, что если  в  Екатеринбурге  аэропорт  откроют  для  посадки,  то  в
Уральске его вполне могут закрыть для вылета. Вот влипли они с этим Сау-
ляком! Но попасть в Кольцове было необходимо. В последнее время  органи-
зация оперативных мероприятий спустилась с уровня управленческих решений
и приказов на уровень личных контактов. И немалую роль сыграло  в  такой
перемене осознание печального факта коррупции и недобросовестности в ми-
лицейских рядах. Если понимаешь, что доверять безоглядно никому  нельзя,
то и каждую операцию строишь преимущественно с расчетом на  приятелей  и
хороших знакомых. Такие знакомые в аэропорту Кольцове у Юры  были.  А  в
Уральске их не было. Поэтому приходилось ждать милости от погоды.
   Он догнал Настю и Сауляка на остановке автобуса. Народу на  остановке
было много, этот маршрут заканчивался у городского железнодорожного вок-
зала, и пассажиры с екатеринбургских рейсов в большинстве  своем  стара-
лись уехать из Уральска поездом. Но Коротков решил не рисковать попусту.
Мало ли что Анастасия наплела этому Сауляку. Лучше не попадаться  им  на
глаза лишний раз. Коротков быстро нашел лихого водилу-частника и  пропел
ему банальный романс о неверной возлюбленной и коварном  сопернике.  Па-
рень сразу согласился с тем, что морду бить, конечно, не стоит, но прос-
ледить и посмотреть, что да как, никогда не помешает. На том и порешили.
   - Что же она, сюда к своему хахалю прикатила? - поинтересовался  сер-
добольный автовладелец.
   - Нет, она с ним в Екатеринбург летела. Она вроде как в командировку,
а он с ней за компанию. Теперь вот застряли у вас неизвестно на сколько.
Я-то следующим рейсом летел, чтобы на глаза им не попадаться. Я же знал,
в какую организацию ее командировали, так что нашел бы ее быстро. А  мой
самолет тоже здесь посадили, вот и толчемся на одном пятачке, в гостини-
це.
   - Но ты точно мне обещаешь, что мордобоя и разборок не  будет?  -  на
всякий случай уточнил водитель, которого звали Виктором.
   - Точно, точно, не сомневайся. Морду ему набить я и дома успею,  если
надо будет. Но я вообще-то не сторонник резких движений, - успокоил  его
Коротков. - Я ведь тоже себе позволяю, не без этого.  Сам  понимаешь,  у
нас теперь равноправие. Но знать хочу.
   - Это конечно, - согласился Виктор. - Это правильно. Знание  -  сила.
О, вот и автобус подвалил.
   Они убедились, что Настя и Сауляк сели в автобус, и  поехали  следом.
Минут через пятнадцать они оказались почти в центре города, и  здесь  им
пришлось притормаживать у каждой остановки, чтобы не пропустить парочку.
Наконец в толпе выходящих из автобуса пассажиров Коротков увидел  Настю.
Сауляк вышел из автобуса первым, но руки ей не подал. Юра не обратил  на
это внимания, но глазастый Виктор углядел несостыковочку.
   - Чего ж твоя красавица такого охломона  себе  выбрала,  -  неодобри-
тельно покачал он головой. - Даже со ступенек  спуститься  не  помог.  А
страшонто, Господи! Прям смертный грех. Нет, нам баб никогда не  понять.
У него денег много, что ли?
   - Не знаю, еще не выяснил. Потому и хочу  посмотреть  повнимательнее,
что в нем есть такого, чего во мне нет. Как думаешь, куда они могут пой-
ти?
   - Здесь-то? - Виктор огляделся по сторонам. -  Магазины  все  закрыты
уже, разве что в ресторан какой-нибудь или в бар. Гляди, они двинулись в
сторону бульвара, там вообще ничего нет, только киоски стоят.
   - А дальше?
   - Если они пойдут по бульвару до пересечения с  проспектом  Мира,  то
там два ресторана и баров несколько штук.
   - Давай туда подъедем, - решил Коротков. - Там и покараулим,  раз  ты
говоришь, что больше им деваться некуда.
   - Как скажешь, командир, - пожал плечами Виктор, трогаясь.
   Они обогнали Настю, медленно шагающую рядом с  Сауляком,  и  проехали
метров пятьсот вперед до перекрестка. Через некоторое время Настя и Сау-
ляк поравнялись с машиной, замедлили шаг, оглядываясь и что-то обсуждая,
потом свернули направо, как раз туда, где, по словам Виктора, находились
рестораны и бары. Проспект был ярко освещен,  и  Короткову  хорошо  было
видно, как они прошли оба ресторана и скрылись за невзрачной дверью.
   - Что у вас там? - спросил он Виктора.
   - Пивной бар. Твоя красотка пиво любит, что ли?
   - Терпеть не может.
   - Значит, ради него старается. Ну так что, командир, будем ждать  или
как?
   - Будем, - решительно сказал Короткое. - Я все оплачу, ты  не  сомне-
вайся. Минут через несколько зайди туда, погляди, договорились?
   - А тебя одного в машине оставить? - хмыкнул Виктор.
   - Ключи забери, если сомневаешься. А хочешь, возьми с собой мой  пас-
порт. Куда я без него денусь-то?
   - И то сказать, - согласился тот.
   Коротков сказал правду, Настя действительно терпеть не могла пиво. Но
идея зайти в пивной бар принадлежала Павлу, и она сочла разумным не спо-
рить с ним. Пусть знает, что она не строптива в мелочах и с ней запросто
можно договориться, если вести себя дружелюбно.
   В баре этом было шумно, многолюдно и не особенно чисто. Они с  трудом
нашли два места за столиком, где уже  расположились  двое  сомнительного
вида типов, разговаривавшие на каком-то не известном Насте языке.  Прис-
лушавшись, она поняла, что речь их очень  напоминает  венгерскую,  стало
быть, скорее всего это были удмурты.
   Пиво здесь продавали нескольких сортов, а к нему -  горячие  копченые
сосиски, солянку из квашеной капусты и огромных розовых креветок.  Настя
заметила, что Павел немного оживился, и готова была ради этого даже пить
ненавистное пиво, заедая его сильно перчеными сосисками, обильно политы-
ми шашлычным соусом. Павел ел креветки, ловко управляясь  с  их  нежными
сочными тельцами.
   - Никогда не могла этому научиться, - призналась  Наст