знаю твоих вкусов. Все, что  скажешь,  сде-
лаю.
   - А в оперу меня сводишь?
   - В оперу?
   - Угу. На "Аиду" или на "Трубадура".
   - Я узнаю, что в ближайшие дни в городском театре...
   - Не трудись, я уже узнала. Того, что меня интересует,  там  нет.  Ну
ладно, а в преферанс ты играешь?
   - К сожалению, нет. Ты хочешь поиграть?
   - Вообще-то не очень, но это могло бы меня развлечь как-нибудь вечер-
ком. Ты прекрасно понимаешь, что ни в ресторан, ни на природу я не  пое-
ду. Во-первых, у меня нет соответствующей одежды,  я  ведь  в  санаторий
ехала лечиться, а не по ресторанам ходить. Во-вторых, у меня  мало  сво-
бодного времени, мне нужно делать перевод.  В-третьих,  я  равнодушна  к
природе, и пикник мне радости не доставит. Ну, что  еще  ты  можешь  мне
предложить?
   - Анастасия, ты надо мною издеваешься или мне мерещится?
   Дамир опустился на колени рядом с креслом, в  котором  сидела  Настя,
осторожно взял у нее из рук бокал, поставил на столик. От  прикосновения
его рук в Настиной душе снова начал таять лед, но на этот раз она  прис-
матривалась к себе как бы  со  стороны.  Аналитическая  машина  все-таки
включилась, несмотря на Настино упорное сопротивление.
   Дамир целовал ее долго и умело, и Настя столь же умело и  старательно
отвечала ему. "Передерживает, - думала она, всем телом чувствуя внутрен-
ний метроном, контролирующий ситуацию. - Мужчина,  охваченный  желанием,
уже должен идти дальше. Если он до сих пор держит руки у меня на спине и
изображает целомудренного, то все это сплошное притворство.  Или  боится
меня вспугнуть. Значит, дело серьезное. Видно, я ему и в самом деле  для
чего-то нужна. Считаю до десяти. Если он за это время ничего не предпри-
мет, значит, он ничего во мне не понял и считает меня старой девой,  ко-
торую нужно долго уламывать. Зачем такому потрясающему... четыре... муж-
чине, как Дамир... пять... невзрачная старая дева... шесть... если у не-
го много денег... семь... много подружек... восемь... все  в  порядке  с
потенцией... девять... да к тому же  он  умеет  так  замечательно  цело-
ваться... десять".
   Настя мягко высвободилась из объятий Дамира и потянулась за своим бо-
калом.
   - Спасибо, милый, твои поцелуи были просто упоительны.  Теперь,  быть
может, ты скажешь мне, для чего ты все это затеял?
   - Ну как мне тебя убедить?! - горестно воскликнул Дамир  и  при  этом
показался Насте очень искренним. - Давай пока оставим это. Я хочу  пока-
зать тебе свою работу. Регина ее еще не видела. Посмотришь?
   Он подключил к телевизору видеоплейер и вставил кассету.
   - У нас непредвиденное осложнение. Исчез Зарип. Семен, когда ты видел
его в последний раз?
   - Я привез его из города и оставил в коттедже. Объяснил, что выходить
никуда нельзя, иначе можно все испортить. Мне казалось, он все понял.
   - В котором часу это было?
   - Около часу дня. Минут пятнадцать второго.
   - Кто-нибудь после этого к нему заходил?
   - Химик приносил ему обед, это было в три. В половине четвертого при-
шел Котик, а Зарипа уже не было.
   - Принимаем решение. График максимально уплотняем. С Ассановым  начи-
наем работать сегодня же. Предупредите его. Девочки на месте?
   - Ждут.
   - Где Дамир?
   - У себя.
   - Почему его нет здесь?
   - У него Каменская.
   - Вот оно что... Каменскую пристроить куда-нибудь, чтобы была на  ви-
ду. Глаз с нее не спускать, пока не найдем этого  психа  Зарипа.  Дамира
предупредите, что сегодня надо сделать работу для Ассанова. Что с Марце-
вым?
   - Актер готов.
   - Отлично. Завтра с утра - заказ Марцева, и по домам.
   - А Зарип? Как с его заказом?
   - Заказ Зарипа делать не будем.
   Дамир положил трубку и расстроенно взглянул на Настю.
   - Прости, мне надо уехать. Я в Город по делам приехал, нельзя  о  них
забывать. Не сердишься?
   - Радуюсь, что наконец пойду работать. Я сегодня с утра еще ни строч-
ки не перевела. Так что все к лучшему.
   - Можно зайти к тебе, когда я вернусь? Надеюсь, это будет не поздно.
   - Зайди.
   Настя легко поцеловала его в щеку.
   - Пойдем, я провожу тебя. Заодно загляну к Регине, узнаю, как она се-
бя чувствует.
   Регина Аркадьевна была в полном здравии, если не считать воспалившей-
ся ноги, на которую она не могла даже наступить.
   - Черт знает что, - сердито ворчала она, - здоровая  старуха,  сердце
как у молодой, и надо же - совершенно обездвижена. Ни чаю  заварить,  ни
до ванны дойти. Это все осень. Погода неустойчивая, давление скачет,  то
тепло, то заморозки - а ножка моя, как дурочка послушная, на все  откли-
кается.
   - Я буду работать, Регина Аркадьевна, никуда  уходить  не  собираюсь,
так что, если нужно что-нибудь - стукните мне в стенку, я зайду, - пред-
ложила Настя.
   - Спасибо, Настенька, вы очень добры.
   В павильоне готовились к съемке. Ассанов велел, чтобы сначала снимали
категорию "Б", это поможет ему настроиться. Сам он сидел в углу на дива-
не и пытался разговорить Верочку, хорошенькую партнершу  по  съемке.  Он
уже однажды делал с ней фильм и остался очень доволен. Девочка,  однако,
сидела хмурая, молча грызла орехи, которые доставала из кармана  куртки,
и на старика внимания не обращала.
   - Ты - не игрушка, - недовольно заметил Ассанов, - ты - актриса, будь
любезна, настройся на съемку, иначе ничего не выйдет. Мы не можем делать
бесконечные дубли, ты сама это понимаешь.
   Внезапно Вера выскочила из павильона и  помчалась  вниз  по  лестнице
трехэтажного особняка. Следом за ней рванул парень в  очках,  помогавший
устанавливать аппаратуру. Веру он догнал между вторым и третьим  этажом,
молча обнял за плечи и отвел в пустую комнату, которая  раньше,  видимо,
была детской.
   Девочка тряслась от беззвучных рыданий.
   - Ну что, маленькая моя, ну зачем так расстраиваться?  Это  же  не  в
первый раз. Потерпи немножко, это ведь недолго, если как следует  поста-
раешься - один дубль, и все. Каких-то тридцать минут. А?
   - Я не хочу больше, - твердила Вера, захлебываясь слезами. - Он  отв-
ратительный, он старый. После прошлого раза мне два месяца снилось,  как
он лапает меня своими морщинистыми руками. С другими хоть не так против-
но было. А этот... Я его видеть не могу.
   - Верочка, - умоляюще сказал парень в очках, - а как же мы  с  тобой?
Мы же любим друг друга, правда? Мы хотим быть вместе. А  по  закону  нам
ждать еще четыре года. Целых четыре года! Мы с ума сойдем, пока  пройдут
эти четыре года. Мы с тобой все это затеяли, чтобы скопить денег  и  уе-
хать за границу, где мы будем  жить  вместе  и  где  никто  не  спросит,
сколько тебе лет. Разве ты забыла? Мы уже так много денег собрали,  надо
только еще чутьчуть потерпеть. Ну, маленькая моя, - он стал нежно ее це-
ловать, - ну, красавица моя, настройся, соберись. Хочешь, я попрошу  Да-
мира, чтобы он дал ту музыку, помнишь? Ту, которую мы с тобой слушали  в
воскресенье у меня дома и нам было так хорошо. Ты будешь слушать  музыку
и вспоминать меня. А я буду стоять рядом. Ты откроешь глаза - и  увидишь
меня. Как будто это я тебя ласкаю. А? Пойдем, солнышко мое, пойдем,  ум-
ница моя, это ради нашего счастья.
   - Ну почему нельзя ему отказать! - в отчаянии воскликнула Вера. - По-
чему обязательно надо выполнять его заказ! Есть же другие девочки.
   - Других он не хочет, он хочет именно тебя.
   - А если я не хочу? Других я согласна потерпеть, но этот...
   - Ты что, забыла, кто твой дед? - Голос парня стал  строгим.  -  Если
заказчик рассердится, всему конец. Он нас выдаст, и твой дед меня  прос-
то-напросто уничтожит. Разве ты этого хочешь?
   - Ладно, пойдем. - Вера вздохнула так горько, что у циничного  Химика
заныло сердце.
   Зарип одиноко бродил по жилому корпусу санатория в надежде  встретить
свою светловолосую красавицу. Он плохо представлял себе, что  будет  де-
лать, если найдет ее. Может, подойдет и сразу признается в любви. Она не
сможет устоять, ни одна женщина не может устоять, когда ей открыто приз-
наешься в своих чувствах. А может быть, он представится кинорежиссером и
предложит ей сняться в кино. Все женщины хотят быть актрисами, каждая из
них мечтает, что в один прекрасный день к ней на улице подойдет  извест-
ный режиссер и предложит роль. Он это точно знает, во всех  книжках  про
это написано. А может быть, он все сделает по-другому. Он заманит ее ку-
да-нибудь в тихое место,  да  вот  хоть  в  коттедж,  предложит  большие
деньги, как дорогой проститутке, займется с ней любовью и сделает то,  о
чем давно мечтает. Да, он будет душить ее, душить долго,  сладострастно,
всем телом ощущая ее последние судороги... Ах, как будет хорошо!  Только
где же ее искать? Спросить, в каком номере она живет? Он даже  имени  ее
не знает. И потом, не надо, чтобы кто-нибудь вспомнил его, когда ее най-
дут задушенную.
   Мама в детстве говорила ему, Зарипу, что он дурачок и что его не  бу-
дут любить женщины. А вот и неправда!  Еще  как  любят!  Потому  что  он
сильный и красивый, все женщины, которые ему отдавались,  говорили  это.
Правда, все они были куда старше его, толстые, смуглые, некрасивые,  не-
которые - пьяные. Но они его любили! А  он  мечтал  о  молодой  женщине,
хрупкой, изящной, белокожей. И нашел ее. Так неужели же  он  отступится?
Нет, нет и нет. Он будет как тень бродить по  этим  коридорам,  пока  не
найдет ее.
   Скоро ужин. Он пойдет на улицу и будет наблюдать  за  столовой  через
окно. Она обязательно придет на ужин, а там уж он ее выследит.
   Настя услышала, как щелкнул замок в комнате Регины Аркадьевны и сразу
раздался стук в ее дверь. Зашел Константин, парень, к которому Настя хо-
дила на массаж.
   - Прошу прощения, вы - Настя? - Он широко  улыбнулся.  -  Меня  зовут
Константин, если вы не забыли, я вам делаю массаж.
   - Помню, конечно. Проходите.
   - Я на секунду. Заходил сейчас к вашей соседке, смотрел ногу. Уже го-
раздо лучше, завтра сможет ходить. Так вот, она просила, чтобы я зашел в
столовую, передал официантке, чтобы ей ужин в номер принесли.  А  заодно
велела у вас поинтересоваться, не составите ли ей компанию.
   - Нет, спасибо, я схожу в столовую, -  холодно  ответила  Настя.  "Ну
вот, началось, - подумала она. - Не мытьем, так катаньем старуха  прист-
раивает меня к себе в компаньонки. Сперва изображала деликатность, а как
только появился повод - готова сесть на шею".
   - Извините, вероятно, я лезу не в свое  дело,  но  Регина  Аркадьевна
действительно не может даже встать. Она очень стеснена в движениях и мо-
жет просто не справиться с едой.
   У Насти вспыхнули щеки. "Дрянь, бессердечная дрянь, вот ты кто", -  в
сердцах сказала она себе.
   - Конечно, я поужинаю с ней. Попросите, чтобы мой ужин тоже принесли.
   За ужином старуха была молчалива, не досаждала Насте разговорами,  за
что та в душе была ей благодарна.
   - Вас что-то гнетет, Регина Аркадьевна? - решилась спросить Настя.
   - Гнетет. Зависимость от денег. - Старуха внезапно засмеялась. - Пой-
мите меня правильно. Я стара. И кроме того - инвалид. Неужели у меня нет
права дожить свой век достойно? Всю жизнь я  вынуждена  была  хромать  и
стесняться этого. Полжизни я, кроме всего прочего, стеснялась своего ли-
ца. Вам Дамир рассказывал?
   Настя утвердительно кивнула.
   - Если бы у меня в молодости были деньги, все было бы по-другому,  но
сейчас не о том речь. Что прожито - то прожито. Но  теперь-то,  когда  у
меня наконец появились деньги, когда меня, скажу без преувеличения, зна-
ет весь Город, я все-таки не могу найти подходящую компаньонку, чтобы не
чувствовать себя беспомощной и не становиться в  тягость  окружающим.  У
меня, Настенька, теперь много денег, я ведь баба суровая,  -  она  снова
засмеялась, легко и заразительно, - с тех пор как несколько моих  учени-
ков добились международного признания, ко мне родители с  детками  валом
повалили, хотят, чтобы я и из них маэстро сделала. А за частные уроки  я
беру дорого. Не потому, Настенька, что я жадная, а потому, что  не  хочу
никому быть в тягость. Это уж "здесь, в санатории, я без телефона да  на
отшибе, поэтому пришлось вас побеспокоить, а если бы я была сейчас  дома
- да только свистни! Прибегут и молоденькие, и пожилые, и приготовят,  и
постирают, и подадут, и в сортир под ручки сводят, потому что  знают:  я
хорошо заплачу. Терпеть не могу, когда мне делают одолжение из  жалости!
Но иногда я думаю: а не было бы у меня этих частных уроков? Что было  бы
со мной? Увы, дорогая, вынуждена констатировать, что жизнь наша не пред-
назначена для поддержания и укрепления чувства собственного достоинства.
Я не очень сумбурно говорю?
   - Не очень. Я, во всяком случае, все поняла. Если вас так сильно бес-
покоит, что я оказываю  вам  услугу  бесплатно  и  это  оскорбляет  ваше
чувство собственного достоинства... Я правильно поняла ваш монолог?
   - Вы умны, Настя, этого у вас не отнимешь. Так что же?
   - Подарите мне кисть винограда. Она такая  красивая,  прямо  глаз  не
оторвать. И, наверное, вкусная.
   - На время ужина я ее  пристроил  поухаживать  за  больной  соседкой,
пусть проявит благородство. Главное - она не пошла в столовую. Но как ее
удержать в номере весь вечер?
   - Хоть бы Дамир скорее вернулся. Ты не звонил в павильон?
   - Звонил. Начали второй заказ,  категорию  "Б".  Мне  уже  пора  туда
ехать, а тут Зарип этот...
   - Проверь еще раз вокруг корпуса. Он может  высматривать  через  окно
столовой. С него станется, джигит придурочный.
   - Сейчас сделаю.
   Влад услышал, как в замке лязгнул ключ. Он легко соскочил с табуретки
на кухне и выглянул в прихожую. Рядом с Семеном стояла красивая  девушка
с волнистыми каштановыми волосами, в светло-серой лайковой куртке,  неб-
режно накинутой на плечи поверх строгого, несколько старомодного платья.
   - Знакомьтесь. Света, это Влад, твой партнер по  съемке.  Мы  немного
уплотнили график, чтобы вас побыстрее отпустить. Снимать будем завтра  с
утра, так что вы сегодня подготовьтесь как следует.
   Семен открыл "дипломат", вытащил оттуда магнитофон и несколько  маши-
нописных листков.
   - Вот это - сценарий. Тут все просто, сами разберетесь. Самое главное
- музыкальное оформление. Тебе, Влад, уже объясняли, в чем суть.  Музыки
ровно на тридцать минут, действие нужно уложить в эти  рамки.  Обращайте
внимание на крупные планы. Обычно мы такую подготовку проводим вместе  с
режиссером, но раз уж ты, Влад, профессиональный актер, я  думаю,  вы  и
одни справитесь.
   - Справимся, - буркнул Влад, снова взбираясь на табуретку.
   - А ты в самом деле профессиональный актер? - с любопытством спросила
Света, когда за Семеном закрылась дверь.
   - Что, не похоже? Думаешь, маленькие только для цирка годятся? -  зло
бросил тот. - Чай будешь?
   - Буду, - покладисто согласилась Светлана. - Ну чего ты злишься?  По-
думаешь, спросить нельзя. Просто я таких малышей в жизни не видела.
   - Теперь увидела. Давай работать. Тащи  магнитофон,  послушаем,  чего
они там наваяли.
   Чем дольше крутилась кассета, тем больше Владу становилось не по  се-
бе. Он еще не читал сценарий и пытался по музыкальному сопровождению со-
образить, каков будет сюжет. За обманчиво красивой, нежной главной темой
угадывалось нарастающее напряжение, которое всепоглощающую любовь  прев-
ращало в убийственную  ненависть,  требующую  незамедлительного  выхода,
опустошающей разрухи.
   Светлана слушала невнимательно, разглядывая стены с посудными  шкафа-
ми, пила чай, грызла печенье. Когда  музыка  кончилась,  Влад  нажал  на
кнопку перемотки.
   - Не наслушался еще? - насмешливо спросила девушка.
   - А ты читала сценарий? - ушел от ответа Влад.
   - Не-а, - беззаботно протянула она. - Зачем? Мне и так  сказали,  что
это про эдипов комплекс. Мамочка ругает сыночка, а он в отместку мечтает
ее изнасиловать. Бр-р, гадость какая. - Она брезгливо поморщилась. -  Но
с тобой это может быть даже интересно. Я никогда с лилипутом не пробова-
ла.
   - Заткнись, дура, - грубо оборвал ее Влад. - Юмор свой прибереги  для
кобелей. Нам работать нужно.
   Света удивленно взглянула на партнера, подошла к нему, обняла и мате-
ринским жестом прижала его голову к своей груди.
   - Эй, - ласково позвала она, - парень! Давай дружить, а? Только  поз-
накомились - и уже собачимся. Нужно играть в дочки-матери  -  будем  иг-
рать. Тебе, кстати, объяснили, зачем им такое дурное кино?
   - Говорят, что снимаем учебный фильм для института психиатрии.
   Влад закрыл глаза и вжался головой в ее мягкую грудь,  вдыхая  теплый
смешанный запах тела и духов.
   "А мне, - подумала Света, - они  сказали  совсем  другое.  Это  будет
обыкновенная порнуха для любителей экзотики. И специально  предупредили,
чтобы я ему об этом не говорила заранее. Похоже, они  правы.  Этот  Влад
такой злой, закомплексованный, что у него с перепугу может ничего не по-
лучиться. Он ведь наркоман. Завтра перед съемкой вколет  дозу  -  и  все
пойдет как по маслу. Даже и не вспомнит, что маленький".
   Влад пробежал глазами сценарий,  потом  перечитал  его  более  внима-
тельно. Тот толстяк, который был в аэропорту с Семеном, не  обманул:  ни
один ребенок не сможет сыграть такую раздирающую душу смесь любви и  не-
нависти. Сценарий был не литературным, а режиссерским, в нем четко  раз-
мечены крупные и средние планы, наплывы, рапид. Теперь надо  попробовать
соединить сюжет с музыкой.
   Включив магнитофон, он стал следить за текстом, делая на листе помет-
ки карандашом. Света с уважением глядела на него,  стараясь  не  мешать.
Она прислушивалась к музыке - красиво, даже волнует. Под  такую  музыку,
наверное, приятно... Она не успела додумать до конца мысль,  когда  Влад
поднял голову и както криво улыбнулся.
   - Давай порепетируем. Мы сидим за столом, ты разливаешь чай и спраши-
ваешь меня про школу.
   - А чего спрашивать?
   - Смотри в текст, там все написано. Обращай внимание на  пометки,  на
полях расставлено время по минутам. Вот, я кладу на  стол  часы,  следи,
чтобы время совпадало.
   - Да ну еще, какие сложности! - Света недовольно тряхнула хорошенькой
головкой.
   - Делай, что тебе говорят. - Голос Влада снова стал злым, и она осек-
лась. - Действие расписано под музыкальное сопровождение, поняла?  Нача-
ли.
   Они прорепетировали несколько раз, останавливаясь на двадцать четвер-
той минуте.
   - Еще лишняя музыка осталась, - заметил Влад. - На титры, что ли?
   - Наверное, - пожала плечами Светлана. Она-то знала, что будет проис-
ходить в оставшиеся шесть минут, и не особенно беспокоилась.
   - Кто музыку сочинял, не знаешь? Уж больно хороша, можешь  мне  пове-
рить. Я в этом разбираюсь.
   - Не знаю. Да какая разница-то? Я вообще в музыке не  смыслю,  только
так: тяжелый рок, хэви метал, ну чего там еще в кабаках играют.  Подума-
ешь, музыка к короткометражке!
   - Не скажи, - задумчиво протянул Влад. Он и в самом деле умел не слу-
шать, а слышать музыку, а под действием наркотиков восприятие еще  более
обострилось. Непростая это была музыка, и писал ее не рядовой  музыкант,
в этом он мог поклясться. Оставшиеся шесть минут, на которые вроде бы не
хватило действия, сильно беспокоили его.
   - Когда за тобой приедут? - спросил он Светлану.
   - Сказали, что в двенадцать. Если до четверти первого не приедут,  то
предупредили, чтобы я ночевала здесь. У них там проблемы какие-то не  то
с ремонтом, не то с бензином.
   - И как это мы с тобой будем здесь ночевать? - подозрительно  спросил
Влад, глаза его недобро блеснули. - В квартире одна комната, а в  ней  -
один диван.
   - Ох, да не дергайся ты, я тебя не съем. На полу лягу, если ты  такой
трепетный.
   "Правильно меня предупредили. Он нормальных баб как огня боится.  Всю
жизнь, наверное, с лилипутами прожил, а я для него  прямо  Гулливер  ка-
кой-то. Вот хохма: впервые в жизни мужик  боится  остаться  со  мной  на
ночь. Как же я завтра с ним справлюсь? Ладно, не мои  проблемы.  Как-ни-
будь".
   - Нашли Зарипа?
   - Пока нет. Влипли мы в историю:  по