я ложь  разоблачена,  и  отныне  я  самоустраняюсь  от
кухни. Будешь, как все нормальные жены, стоять у плиты. Кстати, что  это  за
шедевр, которым ты меня потчуешь?
   - Яйца по-неаполитански. Леш, это был  чистый  экспромт,  я  этот  рецепт
сегодня впервые в жизни прочитала. Ну  я  же  не  виновата,  что  получилось
вкусно! Леш, я правда не умею готовить, ну вот честное слово... - взмолилась
Настя.
   - Ничего не знаю, - замотал головой Алексей, -  и  знать  не  хочу.  Меня
вполне устроит ежевечерне вкушать неаполитанские яйца, даже если  ты  ничего
больше готовить не умеешь. Значит, так и порешим. Воскресные обеды  с  мясом
я, так и быть, возьму на себя, а ужин в будние дни остается за тобой.
   Ну вот, приехали. Многие посмеиваются над крылатой  фразочкой  известного
политика,  а  ведь  фразочка-то  правильная,  вполне  годится,  чтобы   быть
возведенной в ранг афоризма. Настя искренне  хотела  сделать  как  лучше,  а
получилось - как всегда.  Себе  во  вред,  иными  словами.  Хотя  из  каждой
ситуации  можно   выкрутить   какую-то   пользу,   если   проявить   минимум
сообразительности.
   - Договорились, - бодро ответила она. - Но за это я потребую ряд уступок.
   Чистяков вскинул брови и скроил весьма выразительную мину.
   - Например? Между прочим, не забудь, консенсус мы  не  ищем,  он  еще  не
вернулся с прогулки.
   - Например, ты сейчас пустишь  меня  за  компьютер  ровно  на  пятнадцать
минут. Мне нужно для Коли Селуянова посмотреть кое-что.
   - Иди уж, вымогательница, - рассмеялся муж. - Здорово я тебя напугал?
   Сев к письменному столу, Настя быстро вышла в  свою  директорию  и  нашла
раздел - "Оружие". Поиск того, о чем говорил ей Селуянов, много  времени  не
занял. Да, не зря у Коли мухи в мозгу свербили, было отчего. Когда  собирали
информацию о первом из  девяти  убитых  наркоманов,  удалось  выяснить,  что
незадолго до гибели он приобрел у кого-то пистолет марки "ческа  збройовка",
но куда этот пистолет делся, никто  не  знал,  по  -  крайней  мере  дома  у
погибшего его не обнаружили. Вот, значит, как... Интересное  кино  у  нас  с
вами получается, господин Шувалов!
   Она торопливо набрала телефон Селуянова.
   -  Коля,  если  ты  думаешь,  что  ты  мне  убийцу  поймал,   то   сильно
заблуждаешься, - сказала она. - Это я тебе его поймала.

   ИРИНА

   День с самого утра складывался  суматошно  и  бестолково.  Гришенька  еще
ночью начал капризничать, и  Татьяна,  уходя  на  работу,  попросила  Ирочку
обязательно сходить с малышом в поликлинику. Ира  засуетилась,  составленный
накануне план на день поликлинику не предусматривал, потому что еще два  дня
назад на сегодняшнее утро был вызван мастер по установке антенны для  приема
платного спутникового телеканала, потом  нужно  было  сходить  на  рынок  за
овощами  и  свежей  рыбой.  С  девяти  утра  она  пыталась  дозвониться   до
диспетчера, чтобы перенести вызов мастера на другое время, но, когда ей  это
удалось, было  уже  почти  десять  и  мастер  уже  выехал.  Гриша  продолжал
кукситься, и Ира вызвала врача на дом.
   С телевизионным мастером тоже оказалась  куча  проблем,  ему  нужно  было
провести антенну через все этажи выше  квартиры  Стасова,  но  на  некоторых
стояли металлические двери, отгораживающие квартиры от лифта,  и  дверь  эту
никто не открывал - люди были на работе.  Пришлось  ждать,  авось  ктонибудь
появится, на обед придет, или детишки из школы вернутся, или  домохозяйки  и
пенсионеры - из магазина. Мастер был мужиком веселым  и  разговорчивым,  Ира
поила его чаем и развлекала светской беседой, но при этом ужасно нервничала,
потому что время шло, а она  еще  на  рынок  не  сходила,  не  говоря  уж  о
приготовлении обеда и ужина.
   Детский врач, явившаяся по вызову, в резкой форме выразила неудовольствие
тем, что ее заставили приходить из-за  таких  пустяков,  ребенок  совершенно
здоров, а у нее на участке есть по-настоящему больные дети, и  вместо  того,
чтобы заниматься ими, она вынуждена  тратить  время  на  нерадивых  мамочек,
которые ленятся сами дойти до поликлиники.
   - Больничного по уходу за ребенком я вам не дам, - сурово сказала врач. -
На это не рассчитывайте.
   - А мне и не надо, - огрызнулась Ирочка. - Я не работаю.
   - Ну конечно, - с вызовом вздохнула та.
   И было в этом вздохе выражено все, что она думает по  поводу  таких  вот,
как Ира. Не работают, сидят у мужей на шее, одними тряпками  и  побрякушками
голова занята, стоит только ребенку чихнуть - уже зовут  лучших  профессоров
медицины на консилиум, совсем совести нет.
   Поведение врача  показалось  Ире  обидным,  и  она  расстроилась.  Мастер
по-прежнему  сидел  на  кухне,  периодически  проверяя  верхние  этажи,  Ира
злилась, но ничего не могла поделать.
   И как раз в это время позвонила Татьяна и огорошила ее известием  о  том,
что в семь часов к ним домой придет журналист брать интервью. Это  означало,
что квартира должна быть в идеальном состоянии. Господи, да где же  время-то
взять на все!
   - Я прямо не знаю, как поступить, - сокрушенно сказала Ирочка мастеру.  -
У меня еще столько дел, я ничего не  успеваю,  а  мы  тут  с  вами  сидим  и
бездельничаем.
   - Нет проблем, - весело откликнулся мастер, -  я  пойду,  а  вы  вечерком
выясните у соседей, кто когда дома бывает, или договоритесь  с  ними,  чтобы
днем не уходили никуда, и позвоните нам  в  фирму.  Я  сделаю  отметку,  что
работа не завершена, и, как  только  вы  скажете,  когда  мне  приходить,  я
появлюсь. Мы всегда так делаем, с верхними этажами вечная  проблема.  У  вас
еще ничего, вы высоко живете, над вами только пять этажей,  а  ведь  бывает,
что мы устанавливаем  антенну  для  жильцов  первого  или  второго  этажа  в
восемнадцатиэтажной башне, где на каждом этаже дверь стоит. Вот где  морока!
По три-четыре раза, случалось, приезжать приходилось.
   Этот вариант Иру вполне  устроил,  но  было  ужасно  обидно,  что  он  не
предложил такое простое решение сразу и столько  времени  потеряно  впустую.
Усадив хнычущего мальчика в колясочку, она  помчалась  на  рынок.  Было  уже
далеко за полдень, и на прилавке,  где  она  всегда  покупала  свежую  рыбу,
ничего интересного не осталось. Пришлось на ходу менять кулинарный план, при
этом выяснилось, что  все  продукты,  необходимые  для  рыбного  блюда,  уже
куплены, а для измененной программы обеда-ужина покупать  нужно  все  совсем
другое, на  что  денег  явно  не  хватит.  Предусмотрительная  Ирочка  после
неприятного инцидента на вещевом рынке стала  носить  с  собой  деньги,  что
называется, "в обрез", чтобы поменьше пропало, если  что  случится.  Шепотом
чертыхаясь в адрес незадавшегося дня, она приобрела что смогла и чуть ли  не
бегом вернулась домой. Спешка была оправданной:  сегодня  был  как  раз  тот
редкий день, когда Стасов пообещал прийти обедать.
   Конечно, он уже был дома и с  немалым  огорчением  озирал  пустую  кухню.
Ирочка с виноватым видом кинулась в объяснения, но, заметив,  что  Владислав
несколько раз посмотрел на часы, умолкла  и  приготовила  что-то  на  скорую
руку.
   Уф! Подведем итоги: Гришеньку накормила, спать уложила, стиральную машину
запустила, с обедом пролетела, антенну не поставила. Что осталось? Убрать  в
квартире и  приготовить  ужин  с  расчетом  на  журналиста,  которого  тоже,
вероятно, придется пригласить к столу. А времени? На все про все - два часа.
   Сделав необходимые заготовки для ужина, она взялась за уборку, но  и  тут
Ирину преследовали сплошные неудачи. Сначала выяснилось,  что  замечательная
жидкость "Мистер Мускул", которой она протирает зеркала и стекла  в  книжных
полках, закончилась. Причем еще утром, думая о походе на рынок, Ира об  этом
помнила, но потом в спешке  и  волнениях  забыла.  Пришлось  воспользоваться
старым способом с использованием  мятой  газетной  бумаги,  но  времени  это
заняло раз в десять больше. Потом,  во  время  наведения  порядка  в  ванной
комнате, она сделала неловкое движение, кинувшись к зазвонившему телефону, и
разбила высокий стеклянный стакан для зубных щеток, который  в  этот  момент
вынула из круглого держателя. Учитывая общую тенденцию, сложившуюся  в  этот
день, Ирина даже не удивилась, когда, собирая осколки, почувствовала  острую
боль в руке. Ну просто странно было бы, если бы она не порезалась. От  звона
стекла, разбившегося о кафельный пол, проснулся  Гришенька  и  первым  делом
кинулся звать Иру на тему "попить". Увидев порезанный  палец  и  выступающую
кровь, он заревел от страха.  На  Ирочку  нашел  ступор:  с  одной  стороны,
ревущий младенец, которого надо успокаивать и развлекать; с другой стороны -
порезанный  палец,  из  которого  хлещет  кровь  и   который   надо   срочно
перебинтовывать,  если  вообще  не  сшивать  в  травмпункте;  с  третьей   -
незаконченная уборка, которую - хочешь ты того или нет -  надо  заканчивать,
потому что уже совсем скоро придет журналист. Это все надо. А хочется совсем
другого, хочется уткнуться в чье-нибудь надежное плечо и зареветь.
   Но  с  этим  неправильным  желанием  Ира  Милованова  сумела  справиться.
Сглотнув выступившие слезы, она  промыла  порез  перекисью  водорода,  щедро
залила йодом, перебинтовала, надела на руку с повязкой резиновую перчатку  и
продолжала уборку. Закончив с ванной, вытащила пылесос,  но  и  тут  роковой
денек не отступил от поставленной с самого утра  задачи.  Через  две  минуты
после включения прибор заглох и в ответ на все Ирочкины попытки оживить  его
упорно делал вид, что не понимает,  чего  от  него  хотят.  Сломался,  одним
словом.
   Ей снова захотелось расплакаться, но она опять смогла пересилить  себя  и
кинулась звонить соседу.
   -  Андрей  Тимофеевич,  миленький,  спасайте,  на  вас  вся  надежда,   -
взмолилась она.
   - Что случилось, моя дорогая? - прогудел в трубке бас Котофеича.
   - Пылесос... Не знаю, что с ним  стряслось,  выключился  посреди  полного
здоровья и обратно не включается. А мне нужно срочно закончить уборку, к нам
люди вот-вот придут.
   Через три минуты появился сосед с собственным пылесосом в руках.
   - Чинить, как я понимаю, времени нет, воспользуйтесь пока моим, а  ваш  я
заберу и на досуге посмотрю. Может быть, сам сумею поправить.
   - Спасибо вам, - горячо поблагодарила Ира, тут же принимаясь за работу.
   - Кого ждете в гости? - поинтересовался сосед.
   - Да журналист какой-то должен прийти, у  Тани  интервью  брать.  В  семь
часов. А сейчас уже без двадцати, - прокричала она, стараясь  перекрыть  гул
пылесоса.
   - Разве Татьяна Григорьевна дома? - удивился он. - Где же она?
   - Она еще на работе, но должна...
   Оказалось, что не должна. Раздавшийся в этот миг звонок  Татьяны  положил
конец Ирочкиным иллюзиям.  Следователь  Образцова  выехала  на  следственный
эксперимент, который  затянулся  намного  дольше,  чем  ожидалось,  так  что
освободится она не раньше чем через час и дома будет только часа через два.
   - Извинись перед журналистом, - попросила она Ирину. - Если хочет - пусть
подождет, если нет - пусть придет завтра.
   Ирочка положила трубку и растерянно взглянула на Андрея Тимофеевича.
   - Ну вот... Еще и это... Таня задерживается, мне придется  объясняться  с
журналистом, а если он будет ее ждать, то развлекать как минимум два часа.
   - А Владислав Николаевич скоро придет? - спросил сосед.
   - Нет, он сегодня допоздна занят.
   Андрей Тимофеевич нахмурился, но Ирочка не  заметила  его  озабоченности,
сосредоточенно оттирая какое-то пятнышко на полу.
   - Ира, вы знаете имя этого журналиста?
   - Нет, а что? Зачем вам его имя?
   - Имя нужно не мне, а  вам.  Татьяна  Григорьевна  не  сказала,  как  его
фамилия и из какой он газеты?
   - Не сказала.
   - Вы можете позвонить ей и спросить?
   - Да нет же, ее нет на месте, она на выезде. А в чем дело-то?
   Ей  пришлось  кричать,  потому  что   снова   работал   пылесос.   Андрею
Тимофеевичу, однако, этот шум, казалось, совсем не мешал, во всяком  случае,
он разговаривал,  почти  не  напрягая  голосовые  связки.  Бас  у  него  был
действительно мощный.
   - Дорогая моя, - строго произнес  сосед,  -  меня  просто  поражает  ваше
легкомыслие. Сколько раз я повторял  вам,  что  в  сложившейся  ситуации  вы
должны проявлять максимум осторожности, а  вы  готовы  впустить  в  квартиру
первого встречного, да еще когда вы одна.  Ну  куда  это  годится?  Какой-то
незнакомец позвонит в дверь...
   - Но он же журналист, - упрямо возразила Ира. - Таня с ним  договорилась.
И меня специально предупредила. Значит, он не незнакомец. Андрей Тимофеевич,
по-моему, вы делаете из мухи слона.
   - А вам не приходит в голову,  что  Татьяна  Григорьевна  договорилась  с
одним человеком, а домой к вам придет вовсе не он, а убийца? И вообще,  Ира,
тут нечего обсуждать. Заканчивайте уборку, а я останусь с вами.  Я  не  могу
допустить, чтобы вы  находились  наедине  неизвестно  с  кем.  Вам  понятно?
Кстати, о чем будет интервью?
   - Кажется, об этих убийствах...
   - О каких убийствах? Это  связано  с  той  телепередачей,  когда  Татьяне
Григорьевне угрожали?
   - Ну да.
   Наконец с уборкой было  покончено.  Андрей  Тимофеевич  отнес  к  себе  в
квартиру оба пылесоса, а когда вернулся, Ирочка уже  переоделась  и  пудрила
носик перед зеркалом в прихожей.
   - Вот и славно, - добродушно прогудел он, - все успели. А вы волновались.
   Журналист по имени Георгий Меньшов появился ровно в назначенное  время  и
был немало огорчен тем, что Татьяны пока нет и в ближайшее время  не  будет.
Но, встретив доброжелательную Ирочкину улыбку, взбодрился.
   - Видите ли, я хочу сделать материал о том, что чувствует человек,  когда
над ним нависает  некая  абстрактная  угроза.  Я  своими  глазами  видел  ту
передачу по телевидению, когда Татьяне Григорьевне и ее коллеге угрожали,  и
мне интересно, во-первых, воплотилась ли эта угроза в какие-нибудь  реальные
действия и, во-вторых, как Татьяна  Григорьевна  на  это  реагирует.  И  как
реагируют члены ее семьи. Поэтому мы можем пока начать беседу с  вами,  если
вы не возражаете.
   Ирочка совершенно не возражала, потому что лично  у  нее  интервью  брали
впервые, обычно журналистов интересовала только Татьяна как автор популярных
романов. Некоторые, правда, пытались взять интервью у Стасова,  задавая  ему
совершенно  идиотские  вопросы  о  том,  каково  ему  быть  мужем  известной
писательницы,  но  Стасов,   не   отличавшийся   чрезмерной   деликатностью,
интеллигентно хамил и от ответа уклонялся. На Ирину  же  внимания  никто  не
обращал, считая ее, по-видимому, приходящей домработницей.
   - Итак, - начал Меньшов, включив  диктофон,  -  насколько  мне  известно,
убиты уже два человека...
   - Три, - тут же поправил его Андрей Тимофеевич.
   - Неужели три? - удивился журналист. - А мне  сказали  -  два.  Наверное,
сведения устарели. Простите, вы кто будете Татьяне Григорьевне? Отец?
   - Сосед, живу в  соседней  квартире.  Третье  убийство  совершено  совсем
недавно.
   Ира удивленно посмотрела на Андрея Тимофеевича. Ну и память у него!  Дома
они, конечно, обсуждали с Таней каждое убийство, но в присутствии соседа это
сворачивалось до мимолетных упоминаний. Надо же, как он все сечет!
   - Итак, совершены три убийства. Вы знаете, кто эти  люди,  почему  и  при
каких обстоятельствах их убили?
   - Татьяна вам расскажет все, что  сочтет  нужным,  -  уклончиво  ответила
давным-давно раз  и  навсегда  проинструктированная  Ирочка.  -  Я  не  могу
обсуждать с вами то, что касается материалов следствия.
   - Минутку, - Меньшов поднял  руку,  -  насколько  мне  известно,  Татьяна
Григорьевна Образцова не является следователем, ведущим это дело. Так что на
нее и на ее близких запрет не распространяется.
   Ирочка, однако, оставалась  непреклонной.  Несмотря  на  общительность  и
легкий характер, болтушкой она никогда не была.
   - И тем не менее, - твердо ответила она.
   - Но ведь с вами Татьяна Григорьевна эти вопросы обсуждает?
   - Да, конечно. И со мной, и со своим мужем.
   - А с вами? - обратился журналист к соседу.
   - Отчасти, - улыбнулся тот.  -  Но  Ирина  Павловна  права,  без  Татьяны
Григорьевны мы об этом говорить не можем.
   - Скажите, а вам не страшно? - резко сменил тему Меньшов.
   Ирочка на мгновение смещалась.
   - Мне? Ну я не знаю...
   - К сожалению, Ирине Павловне совсем не страшно, - снова вмешался  сосед.
- Я считаю, что это неправильно, и ведет она себя неправильно,  и  относится
ко всей этой истории совершенно неправильно. Насколько я понял из  рассказов
Татьяны Григорьевны, речь идет о страшном человеке, который ни перед чем  не
остановится, в том числе он вполне может причинить вред  кому-то  из  членов
семьи. Это требует от всех особого поведения, и в первую очередь - от  Ирины
Павловны, которая целыми днями находится одна с маленьким ребенком. Но Ирина
Павловна проявляет  поразительную  беспечность,  и  никакие  мои  уговоры  и
увещевания не помогают.
   - Скажите... - Меньшов слегка  замялся,  вопросительно  глядя  на  Андрея
Тимофеевича.
   Тот угадал немой вопрос:
   - Меня зовут Андреем Тимофеевичем.
   - Да, спасибо. Скажите, Андрей Тимофеевич, вот вы сосед, живете  рядом...
- Он снова слегка смешался, потому что, очевидно, не  знал  точно,  на  этом
этаже живет сосед или на другом. - Вы на одном этаже живете?
   - Через стенку, - подтвердил сосед. - Наши двери рядом.
   - То есть вы, вполне возможно, подвергаетесь не  меньшей  опасности,  чем
ваши соседи. Тем более вы дружны и частенько здесь бываете. А вам самому  не
страшно?
   - Мне? - Казалось, сосед искренне удивлен. -  Мне  -  нет,  я  ведь  могу
постоять за себя. А вот Ирина Павловна не  может,  и  маленький  ребенок  не
может тем более.
   - Вы видели ту передачу по телевидению?
   - Разумеется, ведь там участвовала моя соседка, которую я знаю. Мне  было
любопытно взглянуть.
   - И что вы почувствовали, когда увидели на экране плакат с угрозой?
   Ира ожидала, что Андрей Тимофеевич начнет рассказывать, как он  переживал
за Татьяну, как ему было неприятно и тревожно, но вспомнила,  что  во  время
телемоста его не было дома. Она это  точно  помнила,  потому  что  во  время
передачи была дома одна, ужасно испугалась и разнервничалась, увидев плакат,
и кинулась тут же звонить соседу, чтобы  поделиться  своими  волнениями.  На
телефонный звонок никто не ответил, и дверь ей  не  открыли.  Почему  же  он
сейчас сказал, что видел передачу? Она припомнила и то, что в день телемоста
сосед зашел вечером, как он сам выразился, "оказать моральную поддержку", но
тогда в пылу общесемейного обсуждения Ира не сообразила, что  его  в  момент
передачи не было дома. Выходит, сосед солгал? Зачем?

   ВТОРАЯ ЖЕНА УБИЙЦЫ

   Во второй раз он учел прошлые ошибки и женился на аспирантке. Уж  тут  он
был гарантирован от того, что жена  окажется  безграмотной  дурочкой.  Он  и
другую ошибку учел,  насчет  ребенка.  Аспирантка  была  молоденькой,  всего
двадцать пять лет,  поэтому  он  решил  форсировать  события,  чтобы  успеть
сделать из жены то, что нужно, прежде чем заводить потомство.
   К моменту женитьбы ей оставалось проучиться  в  аспирантуре  еще  полтора
года, а диссертация была только-только начата. Он сам взялся за дело и помог
завершить работу в рекордные сроки. Нет, Наташа, его новая избранница, вовсе
не была глупа, она и сама справилась бы, он просто  помог,  чтобы  закончить
диссертацию не за полтора года, а за несколько месяцев. У  него  был  четкий
план, который он собирался неукоснительно исполнять. В  двадцать  шесть  лет
его вторая супруга должна была стать кандидатом наук, в тридцать - доктором,
в тридцать два - тридцать три получить ученое  звание  профессора,  а  потом
можно и рожать. Для женщины это еще не поздно, и тогда лет в тридцать  шесть
она  сможет  активно  включиться  в  свою  профессиональную  деятельность  и
продолжать карьеру.
   План  казался  ему