- Из чего это вы такой вывод сделали?
   - Она плакать перестала. И злиться перестала. В церковь каждый  Божий
день ходила, но все равно видно было, что у ней пусто внутри.
   - Как это - пусто внутри? Вы уж сделайте одолжение, объясните нам по-
подробнее, а то мы понимаем плохо, - попросил Коротков.
   Алевтина вздохнула, поерзала на жесткой скамейке, устраиваясь поудоб-
нее. Она сидела на своей постоянной лавочке неподалеку от  храма,  среди
могил. Уже давно это было как бы ее местом, и  все,  кому  надо,  всегда
могли ее здесь найти, не сегодня - так завтра. Все так привыкли к этому,
что никому и в голову не приходило интересоваться,  а  где,  собственно,
живет Алевтина и есть ли у нее адрес. Зачем? Адрес нужен, когда человека
надобно найти. А Алевтину чего искать? Вот она, сидит  между  могилками.
Ах, не сидит? Ну так, стало быть, завтра придет, даже и не сомневайтесь,
придет непременно, а может, и не завтра даже, а сегодня, через часок по-
явится. Она завсегда здесь, куда ей деваться.
   - Что ж тут объяснять... Когда душа умирает, тут и  объяснять  больше
нечего. Ничего ее изнутри не гложет, не бередит. Не болит, одним словом.
А луща - она так устроена, что непременно болеть должна. За  то  ли,  за
другое ли, за третье, но должна всегда болеть. Когда она болит,  человек
ее чувствует, и от этой боли поступки разные совершает. К примеру,  если
душа из-за денег болит, так человек старается их или заработать, или ук-
расть. Если из-за мужа любимого ревность грызет,  то  женщина  старается
или к себе его приворожить, или соперницу извести,  или  еще  что-нибудь
придумает, полюбовника завести может, чтобы  отвлечься,  чтобы  душевную
боль приглушить. А когда душа не болит, то человек ее и не чувствует,  а
стало быть, и не делает ничего. А что есть человек,  который  ничего  не
чувствует и ничего не делает? Покойник и есть. Поняли теперь?
   - Поняли, - кивнул Лесников. - Значит, вам показалось, что в какой-то
момент душа у Любы болеть перестала?
   - Ну да.
   - А не припомните, какой это был момент? Хотя бы приблизительно.
   - Приблизительно... Недели две назад, может.
   - Вы не говорили с ней об этом?
   - Говорила, а как же. Мне-то сразу в глаза бросилось, что она не  та-
кая, как раньше. Я и спросила ее, дескать, что с тобой,  кровиночка,  не
обидел ли кто.
   - А она что?
   - А она головой качает и говорит: "Сама я себя обидела".
   Тут меня вроде как догадка осенила, я же знала, что она ворожбой  за-
нялась, и говорю ей: "Никак заговор помог?" А она кивает. "Помог, -  го-
ворит, - заговор, спасибо тебе, Алевтина".
   - За что же спасибо? - удивился Коротков. - Разве вы помогали ей  во-
рожить?
   - Сохрани Господь!
   Алевтина испуганно отмахнулась и осенила себя широким крестом.
   - Никогда я этим богопротивным делом не занималась.
   - Тогда за что спасибо?
   - За совет. Она как познакомилась со мной, так и  начала  спрашивать,
не знаю ли я, кто может порчу наслать. Я и сказала ей, что ежели  у  нее
душа болит, так надо не порчу на разлучницу насылать, а  себя  от  порчи
лечить. И присоветовала ей, к кому пойти, чтобы тяжесть с души снять.
   - К кому вы ее послали?
   - Да к Павлу, к кому ж еще! Он человек богоугодный, а  за  других  не
поручусь.
   - Фамилия у Павла есть или адрес?
   Алевтина снова поджала тоненькие губки, но адрес всетаки дала.
   - Давайте вернемся к Любе, - попросил Лесников. -
   Вы сказали, что направили ее к богоугодному человеку  Павлу,  который
должен был снять с Любы порчу и помочь ей перестать ненавидеть разлучни-
цу. Так?
   - Так, милый, так, - закивала Алевтина.
   - Потом в какой-то момент, примерно недели две  назад,  вы  заметили,
что Люба стала значительно спокойнее, и решили, что  Павел  ей  помог  и
порчу снял. Сама Люба это тоже подтвердила. Правильно?
   - Правильно, я так тебе и говорила.
   - Так почему же вы решили, что ее душа умерла? Ведь если  богоугодный
человек Павел снял с Любы порчу и успокоил ее, то Любе должно было стать
лучше, а не хуже. А по вашим словам выходит, что ей стало хуже, что  она
чуть ли не в живую покойницу превратилась. Как же так?
   - Вот чего не знаю - того не знаю, - Алевтина снова стала  мрачной  и
закрытой. - Я тебе рассказываю, как дело было и чего  я  своими  глазами
видела. А за Павла я не ответчица. Мало чего он ей там наворожил...
   Выйдя с кладбища, оперативники некоторое время шли  молча,  потом  не
сговариваясь свернули в переулок и зашли в  небольшое  полутемное  кафе.
Взяв по гамбургеру и по пластиковому стаканчику жидкого невкусного кофе,
они устроились за столиком в самом углу полупустого зала.
   - Как тебе эта бабка? - спросил Коротков, откусив горячий, но слишком
перченый гамбургер.
   - Врет она все, - пожал плечами Лесников.
   - Думаешь?
   - Невооруженным глазом видно. Бабка наверняка является штатной  свод-
ницей между несчастными женщинами и колдунами-проходимцами. Расчет  пра-
вильный и практически безошибочный. Откуда  при  существовавшем  десятки
лет атеистическом воспитании возьмутся вдруг женщины, которые ни с  того
ни с сего делаются набожными? Процентов на семьдесят, а то и на все  во-
семьдесят, это женщины, которые не  в  состоянии  справиться  с  личными
проблемами и идут в церковь от безвыходности. Я не имею в виду, конечно,
глубоко религиозных старушек, я сейчас говорю о женщинах от двадцати  до
пятидесяти пяти, о тех, кто вырос и прожил жизнь в убеждении,  что  Бога
нет. Поверь, Юрок, таких, которые не несут в себе злобы  и  отчаяния,  в
церкви единицы. Есть такие, конечно, которые сами  изнутри  светятся  от
доброты и чистоты, но я повторяю, это единицы. Основная масса женщин де-
тородного возраста приходит в церковь как к психотерапевту. Им нужна по-
мощь, и тетка Алевтина тут как тут. Снятие порчи,  ворожба,  заговоры  и
все такое. Она этим прохиндеям бесперебойно поставляет клиентуру.
   - Слушай, Игорь, а ты совсем в эту ворожбу не веришь? На все сто про-
центов?
   - Юрок, не морочь мне голову, - улыбнулся Лесников. - Какая  разница,
верю я или нет? Я вполне допускаю, что кто-то из этих  колдунов  кое-что
может, но наверняка не все. А несчастные бабы ходят ко всем. И деньги за
услуги тоже все берут. Когда богоугодного Павла навещать пойдем?  Сегод-
ня?
   - Сегодня, - вздохнул Коротков. - Вот поедим и пойдем.
   Богоугодный человек Павел оказался громилой почти двухметрового роста
с окладистой каштановой бородой, длинными, до плеч, густыми  волосами  и
зычным басом. Он, вероятно, был неплохим психологом,  потому  что  сразу
понял, что двое мужиков, позвонивших в его дверь, пришли с  чем  угодно,
только не с личной бедой. Поэтому вовремя удержался и  не  начал  валять
дурака прямо от порога, как он обычно делал, разыгрывая перед доверчивы-
ми дурочками мага и волшебника. Правда, одет он был  все-таки  не  очень
удачно, в расчете именно на доверчивых дурочек: длинный  белый  балахон,
скрывающий фигуру до самых щиколоток, множество браслетов на мощных  во-
лосатых руках, металлический обруч, охватывающий голову от лба до затыл-
ка.
   - Павел Васильевич Леваков? - спросил Юра.
   - Он самый, - широко улыбнулся богоугодный человек. - Чем  могу  слу-
жить?
   - Мы из уголовного розыска. Нам нужно  задать  вам  несколько  вопро-
сов...
   Квартира у богоугодного колдуна была маленькой, темной и грязной,  но
зато на каждом шагу в глаза бросались атрибуты магии: свечи, чучела змей
и огромных пауков, маленькие восковые фигурки, сухие  ветки  разных  де-
ревьев и склянки причудливой формы из разноцветного стекла. Беседа с Ле-
ваковым не затянулась. У него была хорошо продуманная база для  разгово-
ров с правоохранительными органами, судя по  всему,  разговоры  эти  уже
имели место в прошлом, и не один раз, опыт у него имелся, поэтому  он  и
не пытался замкнуться в себе, не отказывался отвечать на вопросы  и  тем
самым сэкономил сыщикам время. Бояться ему, вполне современному и  более
чем циничному молодому человеку, было совершенно нечего.
   - Люди приходят ко мне как к психотерапевту, хотя я всегда предупреж-
даю их, что не являюсь врачом и не имею медицинского образования.  Но  у
меня, - тут он смущенно улыбнулся и развел руками, - как-то так  получа-
ется помогать людям... От природы дар, наверное,  но  мне  действительно
удается облегчить их страдания.
   Так, на незаконное врачевание Леваков уже не тянул. Неглупо. Интерес-
но, сам додумался или проконсультировал кто?
   - Вам, вероятно, известен широко применяемый в медицине прием лечения
при помощи плацебо. Больному говорят, что вводят ему  сильный  препарат,
который поможет, к примеру, удерживаться от приема алкоголя, а на  самом
деле дают ему обычный аспирин или анальгин или еще что-нибудь  такое  же
простенькое и безвредное. Больной уверен, что  принял  сильнодействующий
препарат, который обязательно ему поможет,  происходит  самовнушение,  а
результат просто потрясающий. Я действую точно так же. Когда ко мне при-
ходит женщина и просит наслать порчу на ее соседку или знакомую, я прек-
расно отдаю себе отчет, что моей клиентке нужно всего лишь осознание то-
го, что у этой самой соседки все плохо. Я хочу, чтобы вы поняли разницу:
неважно, как на самом деле идут дела у пресловутой соседки,  важно,  что
по этому поводу думает моя клиентка. Знаете, очень часто бывает,  что  у
объекта ненависти жизнь на самом деле - хуже некуда, а моя клиентка  не-
навидит этот объект и полагает, что та украла у нее счастье. Разубеждать
и уговаривать бессмысленно. Я произвожу ряд манипуляций, которые воспри-
нимаются клиентками как ворожба, и говорю: "Отныне  твою  соседку  будет
точить болезнь, и ты часто будешь видеть ее бледной  и  с  синяками  под
глазами, особенно по вечерам. Счастье покинет ее, она начнет часто  пла-
кать, и глаза ее будут постоянно красны от слез. Любовь  оставит  ее,  и
хотя она изо всех сил будет делать вид, что у нее все в  порядке,  знай,
что это притворство. Ее разлюбили. И даже если ее не  бросили,  она  все
равно живет рядом с мужчиной, который ее не любит". И все в таком же ду-
хе в зависимости от причин ненависти клиента к объекту. Вот и все.
   - Неужели помогает? - удивился Коротков.
   - О, еще как! Ненависть слепа, как, впрочем, и любовь.
   Вообще все сильные эмоции слепы и глухи. Тут можно  внушить  все  что
угодно. Все дело в том, к какому типу принадлежит  человек.  Есть  люди,
которые склонны причину всего искать в себе. Таким я не помощник, им ну-
жен хороший,  квалифицированный  психоаналитик.  Но  таких  меньшинство.
Большинство же людей, особенно женщины, склонны причины своих  несчастий
и вообще всех неудач искать не в себе, а в других.  В  происках  врагов,
например. В злом умысле. Им бессмысленно объяснять, что нужно  в  первую
очередь заглянуть внутрь себя. Но эти люди нуждаются в помощи,  и  я  им
помогаю. Они хотят верить, что источник бед находится как бы  снаружи  и
приносит им несчастья, хотя их вины тут никакой нет. И как бы я ни  ста-
рался, они свою вину все равно не признают. Им надо винить кого-то, и  я
путем несложных манипуляций заставляю их поверить, что этот  кто-то  уже
наказан. У него все плохо, и с каждым днем все хуже и хуже, поэтому мож-
но перестать его ненавидеть. И клиент успокаивается. Ненависть уходит, а
порой даже уступает место сочувствию. Случается, что  между  клиентом  и
объектом ворожбы даже дружба завязывается.
   Да, этому тридцатилетнему бугаю определенно нечего  бояться  милиции.
Он не делает абсолютно ничего противозаконного. А то, что деньги берет с
клиентов, так с этим пусть налоговая полиция разбирается. Не  исключено,
что у него и тут все в порядке.
   - Павел Васильевич, среди ваших клиентов была Любовь Сергиенко?
   - Вы мне фамилии не называйте, я их не спрашиваю, и потому  не  знаю.
Какая у нее была беда?
   - Подруга у нее любовника увела, пока сама  Люба  была  за  границей,
деньги зарабатывала.
   - А, да, была, была.  Славная  такая  девушка,  светловолосая,  возле
верхней губы родинка, да?
   - Да, это она. Вы пытались ей помочь?
   - Разумеется, она же пришла за помощью.
   - Расскажите, как все это происходило...
   ...Глаза у хорошенькой светловолосой девушки были опухшими и  покрас-
невшими. Павел сразу понял, что в последние дни она часто и подолгу пла-
кала.
   - Заходи, милая, - сказал он, распахивая перед ней  дверь  и  начиная
свой обычный спектакль, - неси ко мне свою беду, неси, не бойся.
   Беда у девушки по имени Люба была самой обычной и  самой  распростра-
ненной: любимый бросил. По частоте встречаемости эта беда стояла на пер-
вом месте, на втором - пьющие  мужья,  на  третьем  -  проблемные  дети.
Единственное, что отличало Любу  от  подавляющего  большинства  клиенток
Павла, это отсутствие стремления вернуть себе неверного возлюбленного.
   - Я скажу тебе, как приворожить его, как заставить снова посмотреть в
твою сторону, - начал было Павел.
   Но Люба прервала его.
   - Не надо. Я не хочу, чтобы он возвращался. Он мне больше не нужен.
   - Тогда зачем ты пришла? Чего хочешь, милая?
   - Я хочу, чтобы она умерла.
   Она сказала это тихо и сквозь зубы, уставившись глазами в пол.  Павел
поежился. Конечно, такие слова он слышал не впервые, и обычно ему удава-
лось направить отрицательные эмоции клиента в несколько  иное  русло,  в
результате чего человек уже не желал смерти своему ближнему, а ограничи-
вался пожеланиями болезней, потом соглашался всего лишь  на  семейные  и
служебные неурядицы, а уж заставить его поверить в то, что такие  неуря-
дицы случаются, было делом вполне возможным. Но с этой девушкой, он  это
сразу понял, все будет непросто. Судя по всему - и по тихому  голосу,  и
по вялой мимике, и по заторможенным движениям  -  она  долго  обдумывала
свое отношение к сопернице и желает ей смерти не под влиянием мимолетных
эмоций. Может быть, она даже боролась с собой, пытаясь взять себя в руки
и простить ее.
   - Зачем тебе ее смерть? Разве в твоей жизни что-то  изменится,  когда
ее не станет? Ты сама сказала, что любовника возвращать не хочешь.
   - Не хочу. Но и она не должна жить. Я слишком много из-за нее  вытер-
пела. Унижения, голод, нищету. Теперь еще вот это... Пусть она умрет.
   Павел понял, что случай сложный, но зато  есть  реальная  возможность
вытянуть из девушки много денег. Надо только заморочить ей  голову  тем,
что нужный ей результат достигается постепенно, ежедневными  магическими
сеансами на протяжении длительного  времени.  Чем  дольше  процесс,  тем
больше шансов, что Люба все-таки одумается и согласится на более  мягкие
меры наказания разлучницы. А каждый сеанс - это деньги. И еще один  при-
ем, которому научил Павла когда-то знакомый дерматовенеролог. Надо  пос-
тоянно твердить пациенту, что результат будет достигнут только при  неу-
коснительном проведении лечебных процедур строго по  графику,  по  дням,
часам и минутам. В противном случае успех не гарантируется.  Ну  где  вы
найдете человека, который в состоянии на протяжении шести-восьми месяцев
принимать лекарство или мазать больное место мазью каждый день и  строго
по часам? Нет такого человека. Обязательно будет пропускать, то ли забу-
дет, то ли поедет куда-нибудь, где нет  возможности  провести  процедуру
вовремя, то ли еще что. А потому никаких претензий врачу, если результа-
та лечения нет. Павел взял прием на вооружение и постоянно внушал  своим
клиенткам, что результат будет только в том случае, если производить ма-
гические манипуляции в течение, к примеру, семи суток  каждые  пятьдесят
четыре минуты. Понятное дело, что выполнить условие могли только  сумас-
шедшие фанатички, а такие попадались не так уж часто.
   Любе он тоже сказал, что знает, как заставить разлучницу умереть,  но
дело это долгое и требует терпения и кропотливости.  Люба  была  на  все
согласна и обещала все указания выполнять в точности. Павел придумал для
нее длинную и сложную процедуру, которую надо было производить непремен-
но поздно вечером и непременно на кладбище, на могиле кого-то из умерших
родственников разлучницы.
   Говорил он, сливая жидкости из разных склянок в одну и  записывая  на
листочке весь ход им же самим изобретенной процедуры.
   - В первый день возьмешь семь капель состава, смочишь в них  сосновую
ветку и подожжешь. Пока она будет гореть,  произнесешь  заклинание,  вот
текст. Только его нельзя читать по бумажке, его надо выучить наизусть  и
говорить страстно и от всего сердца, иначе ничего  на  выйдет,  покойник
тебя не услышит. В первый день надо проделать это два раза, один  раз  -
пока еще светло, второй раз - ближе к полуночи, когда стемнеет, но смот-
ри, чтобы полночь не пробила. После того, как пробьет двенадцать,  будет
считаться уже следующий день, и тогда ворожба не поможет. Запомнила?
   - Запомнила, - послушно кивнула Люба, которая  слушала  Павла  внима-
тельно и напряженно.
   - На второй день пойдешь к могиле ровно без двадцати двенадцать дня и
возьмешь три капли состава. Потом вернешься без двадцати двенадцать ночи
и возьмешь шесть капель. Ветки на второй день должны быть от липы...
   Он придумывал все новые и новые детали, стараясь  сделать  магические
манипуляции заведомо невыполнимыми.  Предупредил,  что  такая  процедура
рассчитана только на первые пять дней, а потом Любе снова придется прий-
ти, и он скажет ей, что и как надо делать в следующие пять дней. За  но-
вую плату, разумеется. Наконец девушка ушла, оставив в шкатулке у  входа
пять бумажек по сто тысяч рублей. А спустя три дня она  снова  пришла  и
протянула Павлу пять бумажек, на этот раз на по сто тысяч рублей,  а  по
сто долларов.
   - Что это? - не понял он. - Ты же мне в тот раз заплатила.
   - В тот раз я платила за совет. А сегодня - за результат.
   Павел похолодел. Он всегда верил только в  самовнушение,  но  никогда
даже мысли не допускал о том, что его ворожба и заговоры  могут  сделать
что-то реальное.
   - Ты перестала ненавидеть? - осторожно спросил он. - Твоя душа  успо-
коилась и очистилась от зла? Я рад за тебя, милая. Убери деньги, ты  уже
достаточно заплатила мне в прошлый раз. Твое счастье и спокойствие - лу-
чшая награда для меня.
   - Мне больше некого ненавидеть, - ровным, лишенным интонаций  голосом
сказала Люба. - Она умерла. Умерла на помойке, как пес, возвращающийся к
своей блювотине, как вымытая свинья, которая сама лезет  в  грязь.  Ваши
советы помогли, ее бабка позвала ее к себе.
   Она исчезла прежде, чем Павел сумел справиться с изумлением. Когда он
пришел в себя, пять бумажек по сто долларов валялись у него под  ногами,
а Любы не было. Только внизу, в подъезде, хлопнула дверь...


   Глава 9

   После визита к Павлу Левакову установить местонахождение Любы  Серги-
енко во время убийства Людмилы Широковой  уже  не  представляло  никакой
сложности. Конечно, это требовало терпения  и  времени,  но  интеллекту-
ального труда не составляло. Павел припомнил, что на этот день  ей  было
предписано посетить кладбище дважды. Перед  вторым  посещением,  которое
должно было состояться незадолго до полуночи. Любе следовало  не  меньше
трех часов ходить по лесу или по парку, где нет машин и вообще мало про-
дуктов технического прогресса, и читать молитвы, чтобы очиститься. Потом
нужно было найти место и не меньше шестидесяти минут просидеть неподвиж-
но, не шевелясь и не произнося ни слова, обратив свой взор внутрь себя и
стараясь через это прикоснуться к космическим глубинам. Только этим мож-
но будет добиться того, что покойные родственники разлучницы услышат Лю-
бину просьбу. С теми, кто предварительно не очистился, они и  разговари-
вать не станут. Очистившись, Люба должна была идти на кладбище, но  обя-
зательно пешком. Вообще Павел предупреждал ее, что ворожба  несовместима
с техническим прогрессом, поэтому если  хочешь  достичь  каких-либо  ре-
зультатов при помощи магии, нужно избегать всего, что связано со сложной
техникой. Не пользоваться лифтам