ович. До завтра.
   - Спокойной ночи, Наташенька, и не волнуйтесь ни о чем. Все  будет  в
порядке, я вам обещаю.


   Глава 6

   В воскресенье, в день выборов в Государственную Думу, Сергей Николае-
вич Березин проснулся ни свет ни заря. Впервые за  неделю,  прошедшую  с
момента возвращения Ирины из санатория, он встал раньше нее.
   Мероприятие в среду прошло прекрасно. Березин  даже  не  предполагал,
какой интерес проявят журналисты к нему  и  его  жене,  и  с  внутренней
дрожью ждал в четверг и пятницу газеты. Разумеется,  он  спросил  Ирину,
сколько интервью она дала и что говорила, но рассказ Ирины - это одно, а
подача необъективного журналиста - совсем другое.
   - Как ты сама чувствуешь, лишнего не сказала?  -  допытывался  Сергей
Николаевич в машине, когда они возвращались домой. - Глупостей не  наго-
ворила?
   - Не знаю, Сережа, - вздыхала Ирина. - Я очень следила за собой, ста-
ралась делать все, как надо, но я ни в чем не уверена.
   Дома они первым делом включили телевизор и стали ждать ночных  выпус-
ков новостей.
   - Ира! - закричал Березин, когда стали показывать репортаж о  приеме.
- Иди скорее!
   Ирина примчалась из ванной полуодетая. Видно, в этот момент она соби-
ралась надеть халат, потому что стояла рядом с Сергеем Николаевичем  бо-
сая и в коротенькой, умопомрачительно красивой комбинации, которую наде-
вала под длинное платье.
   - ...Самой эффектной парой, по признанию журналистов, были Сергей Бе-
резин и его жена Ирина...
   На экране возник Сергей, без малейшего усилия несущий жену  на  руках
вверх по ступенькам, ведущим к входу.
   - Ирина Березина в интервью нашим корреспондентам  сказала,  что  еще
недостаточно окрепла после автомобильной катастрофы,  в  которую  попала
несколько месяцев назад, и то, что муж нес ее на руках, связано  с  тем,
что ей пока еще трудно подниматься и спускаться по ступенькам. Свой долг
жены политика Ирина видит в том, чтобы быть  надежной  моральной  опорой
мужа как в случае успешного развития его политической карьеры, так  и  в
случае провала на выборах.
   На экране Березин целовал руку Ирины, вел ее под руку через зал,  по-
давал бокал шампанского. Что и говорить,  смотрелись  они  действительно
здорово.
   - Супруга другого известного политического деятеля,  Михаила  Яцкина,
придерживается другой точки зрения на свое место в политической  карьере
мужа.
   Теперь на экране была сильно накрашенная красивая женщина лет тридца-
ти пяти с короткой стильной стрижкой и в дорогом модном костюме с  мини-
юбкой, высоко открывающей действительно великолепные ноги. Рядом  с  ней
стоял тележурналист и держал перед ней микрофон.
   - Я постоянно обсуждаю с мужем его политическую платформу, и мы иног-
да даже ссоримся на этой почве.
   - То есть вы не во всем разделяете политические взгляды вашего  мужа?
- тут же вцепился в нее журналист.
   - Нет... - Женщина явно смешалась, хотя и быстро взяла себя в руки. -
Я их разделяю, но уже после того, как мы все обсудим и придем  к  согла-
сию.
   Ответ был неудачным" Березин сразу это понял.
   - Вы можете назвать те вопросы политики, по которым у  вас  возникали
разногласия с мужем?
   - Например, стратегия предвыборное кампании. Я считала, что телевизи-
онная реклама нужна для его партии обязательно, и мне пришлось затратить
немало усилий на то, чтобы настоять на своем. Он очень  долго  сопротив-
лялся, но я считаю, что телевидение - это самое главное средство  массо-
вой информации...
   Женщина явно хотела сказать приятное тележурналисту и тем  самым  по-
пасть на экран информационного выпуска, но Березин понял, что жена Яцки-
на все испортила. Телевизионная реклама его партии была самой безвкусной
и самой неудачной из всех, и теперь избиратели будут  знать,  что  Яцкин
идет на поводу у жены, которая не отличается большим  умом  и  дает  ему
глупые советы. Конечно, Березин понимал, что на самом деле все  не  так,
телевизионная реклама, безусловно, нужна, а то, что рекламный клип дела-
ли безмозглые непрофессионалы, не знающие психологии людей, вовсе не ви-
на этой яркой женщины в вызывающе короткой юбке и с убийственно красивы-
ми ногами. Но в глазах миллионов телезрителей Яцкин проиграл.  Неудачная
реклама и дорого одетая  советчица-жена  стараниями  недоброжелательного
журналиста слились в единый образ, на разрушение которого времени уже не
оставалось.
   Бесспорно, Ирина выглядела намного лучше и вела себя  намного  умнее.
Образ быв подобран удачно, и воплощение замысла тоже было на уровне.
   - Завтра в Москве и Подмосковье  облачно,  ветер  северный,  порывис-
тый...
   Березин выключил телевизор и повернулся к Ирине.  Только  сейчас  оба
они заметили, что она не одета.
   - Прости, - спохватилась она, инстинктивно обхватывая себя за плечи и
прикрывая локтями грудь. - Я бежала из  ванной,  собиралась  встать  под
душ.
   - Ну что ты, - великодушно махнул рукой Березин. - Ты не должна  меня
стесняться, мы же все-таки муж и жена. Ну, как тебе? Как ты  себя  нахо-
дишь?
   - Я не знаю, Сережа, это ты сам должен  мне  сказать,  получилось  ли
так, как ты хотел.
   Он встал с дивана и принялся в возбуждении шагать по комнате.
   - По-моему, получилось просто отлично! Ты умница, Ирочка, ты все  де-
лаешь так, как нужно, и у тебя все получается.  Ты  совершенно  напрасно
боялась. И выглядишь ты на экране прекрасно, согласись, идея  с  длинным
платьем оказалась очень плодотворной. Журналисты наверняка это  оценили,
не зря же они пустили Яцкину в мини-юбке сразу после тебя, они тоже  по-
няли, что ты - лучше.
   - Но ноги у нее красивее, чем у меня, - внезапно улыбнулась Ирина.  -
И глаза тоже.
   Березин остановился рядом с ней, осторожно разжал сцепленные на  пле-
чах пальцы и взял ее за руки.
   - Ира, тебе придется смириться с тем, что ты больше не будешь  носить
короткие юбки и ярко красить глаза. С этим покончено. Раз и навсегда.  У
тебя хорошие ноги, ничуть не хуже, чем у этой политической советчицы,  и
тебе, как я понимаю, обидно, что никто теперь этой красоты не увидит.  С
этим тебе придется смириться. А что касается твоих глаз, то, когда ты их
красишь, ты превращаешься в вульгарную дешевую потаскуху,  а  твое  лицо
должно быть нежным и домашним, каким его сделала природа.  Ты  что,  уже
начала скучать по своему блядскому прошлому?
   Ирина резко вырвала руки и сделала шаг назад.
   - Сергей, давай наконец договоримся. Если ты постоянно будешь мне на-
поминать, что я была шлюхой, я никогда не стану такой женой политика,  о
которой ты мечтаешь. Зато чем больше ты будешь напоминать мне о том, что
я проститутка, тем чаще я буду вспоминать о том, что ты - убийца.  Пола-
гаю, эти воспоминания не будут радовать ни тебя, ни меня.
   - Ты права, - глухо ответил Березин. -  Эти  воспоминания  никому  не
нужны. Извини. Давай выпьем, помиримся и отметим удачу.  Надень  что-ни-
будь, ты замерзнешь. А я пока все приготовлю.
   Ирина снова ушла в ванную, а Березин в который уже раз мысленно выру-
гал себя за несдержанность. Господи, ну что он цепляется к ней?  Неужели
его так раздражает именно то, что она была  проституткой?  Да  какое,  в
конце концов, имеет значение, кем она была? Значение  имеет  только  то,
кем будет он сам.
   Он достал бутылку "Дон Периньон", которую купил недавно в баре ресто-
рана за сто долларов как раз для такого вот тихого домашнего  торжества.
Он сам себе не признавался, по поводу чего может состояться это торжест-
во, но в глубине души надеялся, что пройдет в Думу и на радостях  выпьет
дорогое шампанское вместе с Ириной. Ладно, до воскресенья он успеет  ку-
пить еще бутылку, если будет нужно. А этой придется пожертвовать,  чтобы
разрядить конфликт, возникший по его, Березина, вине и  глупости.  Ирина
ни в чем не виновата, она на приеме вела себя безупречно и старалась изо
всех сил. Интересно, Диана видела информационный выпуск? А Виктор  Федо-
рович?
   Воровато оглянувшись, Березин быстро схватил телефонную трубку и наб-
рал номер.
   - Виктор Федорович? Это Березин, добрый вечер.
   - Добрый, добрый, - пророкотал  в  ответ  добродушный  бас.  -  Видел
только что по телевизору. Молодцы.
   - Вам, правда, понравилось? Вы считаете, что у нас все получилось?
   - Даже и не сомневайся. Волнуешься перед выборами?
   - Конечно. Значит, как мы с вами договариваемся? На понедельник?
   - Да, пожалуй, в понедельник уже будет ясность, прошел ты в Думу  или
нет. Как Ира?
   - Хорошо, спасибо.
   - Притерлись друг к другу?
   - Пытаемся. Всего доброго, Виктор Федорович, я позвоню в понедельник.
   Березин положил трубку и только тут заметил, что  Ирина  стоит  почти
совсем рядом. Он и не услышал, как она вошла в комнату.
   - Ты ЕМУ звонил? - спросила она.
   - Да. Отчитался за сегодняшнее мероприятие. Он видел нас по телевизо-
ру.
   - И что сказал?
   - Похвалил, сказал, что мы молодцы.
   - А что мыс тобой пытаемся делать?
   - Я не понял, - вздернул брови Сергей Николаевич.
   - Перед тем, как попрощаться, ты сказал: "Пытаемся".
   - Ах, это... Он спросил, притерлись ли мы друг к другу. Садись, Ироч-
ка, бери бокал и давай выпьем.
   Она послушно села на диван, взяв со стола  бокал  на  длинной  тонкой
ножке. Березин уселся рядом с ней, почти вплотную.  Он  понимал,  что  с
Ириной нужно мириться, нельзя ее обижать. Во-первых, она этого не заслу-
жила, А во-вторых, просто нельзя. Иными словами, опасно. Ей ведь  терять
нечего, случись что. А ему, Березину, очень даже есть, что терять.
   - Ирочка, я хочу, чтобы мы с тобой выпили за тебя. Ты -  удивительная
женщина, редкая женщина, и мне сказочно повезло, что ты возникла на моем
пути в самый трудный для меня момент, когда я уже  не  видел  выхода  из
создавшегося положения. И я безмерно благодарен судьбе за  то,  что  она
создала тебя и подарила мне. У меня есть масса недостатков, ты это  зна-
ешь, и иногда я позволяю себе говорить лишнее, в чем потом страшно  рас-
каиваюсь. Поэтому я прошу тебя, Ира, прости меня заранее и на всю остав-
шуюся жизнь. Так сказать, авансом. Я хочу, чтобы ты все  время  помнила,
как высоко я ценю тебя, и если я с дурна ума говорю тебе что-то обидное,
то это именно с дурна ума, а не из желания причинить тебе боль. Запомни,
я никогда и ни при каких обстоятельствах не захочу сделать тебе  больно.
Ты мне веришь?
   - Верю, - она усмехнулась. - Ты побоишься делать мне больно. Ты же не
дурак. Но я с удовольствием выпью за то, о чем ты сейчас говорил, В кон-
це концов, все уже случилось, пути назад у нас с тобой нет, и  нам  надо
учиться как-то друг с другом сосуществовать. Верно?
   "Вот чертова девка, - с раздражением подумал Березин. - Никак ее сло-
вами не улестить. Неужели так сильно обиделась? Наверное. Я тоже  хорош,
придурок слабоумный, знал же, как она переживала перед сегодняшним прие-
мом, как готовилась, как боялась. Три часа она провела в огромном напря-
жении, мило улыбаясь и поддерживая светскую беседу с людьми, которых ви-
дела в первый раз в жизни и которые были уверены, что знают ее  не  один
год. И в такой день я не смог удержаться, чтобы не сказать  ей  гадость.
Ну не идиот ли?"
   - Верно, - ответил он, придвигаясь к ней еще ближе. - Но есть и  дру-
гое, то, о чем я хочу непременно сказать тебе сегодня.  Ты  для  меня  -
больше чем просто партнер по игре. Я и сам об этом не догадывался вплоть
до сегодняшнего вечера. А когда журналист назвал тебя  моей  женой,  мне
неожиданно стало чертовски приятно. Я смотрел на экран телевизора и  ду-
мал: "Эта красивая умная женщина - моя жена. Эта восхитительная  женщина
- моя жена. И все это знают". И радовался. И гордился. И еще черт  знает
какие чувства испытывал. Но это было действительно неожиданно. Ты  пони-
маешь, о чем я говорю? Мне сорок три года, Ира, у  меня  почти  двадцать
лет стажа жизни в браке, но со мной никогда такого не было. Ни  разу  не
довелось мне испытать таких чувств, как сегодня, когда я нес тебя на ру-
ках, а на нас все глазели, и будь я проклят, если нашелся хоть один  му-
жик, который в этот момент не позавидовал бы мне.
   - Да, - засмеялась Ирина, - думаю, что и женщины не нашлось,  которая
не позавидовала бы мне. Мне кажется, я понимаю" что ты имеешь в виду. Я,
конечно, ужасно трусила и нервничала, но знаешь, я несколько раз смотре-
ла на тебя издалека, когда ты увлеченно беседовал с  кем-то,  и  думала:
"Надо же, какой интересный мужик. Господи, да что же это я, ведь это Се-
режа, это мой муж". И мне становилось приятно.
   - Правда?
   Он заглянул ей в глаза, которые оказались так близко от его собствен-
ных глаз, что он даже не сразу смог поймать их в фокус.
   - Правда, - ответила она шепотом. - И я очень рада, что у нас все по-
лучилось.
   "Надо ее поцеловать, - подумал Березин как-то отстранение.  -  Сейчас
обязательно нужно это сделать, чтобы закрепить успех. Ну же, Серега, по-
целуй ее, давай, вперед..."
   Он коснулся своим бокалом бокала Ирины и залпом выпил шампанское. По-
целовать ее он так и не смог. Они не спеша допили бутылку, посмотрели  в
полночь еще один информационный выпуск, где тоже говорили о  них  как  о
самой привлекательной паре сегодняшнего приема, пожелали друг другу спо-
койной ночи и разошлись по своим комнатам.
   Четверг и пятница прошли, как обычно. Березин с утра уезжал,  возвра-
щался к ужину, Ирина сидела дома и ждала его. Днем она выходила на  ули-
цу, покупала множество газет, внимательно  их  просматривала,  выискивая
репортажи и просто упоминания о приеме, и вечером, пока Березин  ужинал,
читала ему вслух отдельные выдержки. Их успех оказался  намного  больше,
чем ожидалось. Журналисты, как  обычно,  начали  резвиться  и  проводить
внутри себя конкурсы и разные опросы, результаты  которых  публиковались
практически во всех газетах. Березин и Ирина попали в  первые  тройки  в
номинациях "самая красивая пара",  "самый  элегантный  политик",  "самая
привлекательная жена политика", "самая оригинальная жена политика", "са-
мый нежный политик", "самая непьющая пара". Ирина радовалась, как  ребе-
нок, и Березин испытывал неведомое ранее чувство умиления, глядя  на  ее
сияющие глаза.
   - Что мы будем делать в субботу? - спросила она его. - Ты  снова  бу-
дешь работать?
   - Нет. - Он с хрустом потянулся. - В субботу будем отдыхать.  Чем  бы
ты хотела заняться? Может, по магазинам поездим?
   - Зачем? - удивилась она. - За продуктами?
   - Хотя бы. В воскресенье почти все закрыто, а на неделе  я  не  смогу
тебе помочь, остается только суббота. Поедем на оптовый  рынок,  накупим
всего побольше, чтобы хватило надолго. И потом, нужно иметь в виду,  что
если мы победим на выборах, то всю следующую неделю, а то и две  в  доме
каждый вечер будут гости. Множество народу сразу вспомнит,  что  они  со
мной знакомы, и прибегут поздравлять. Так что продуктов должно быть мно-
го. И, кстати, спиртного тоже.
   - Но зачем же тебе ездить, Сережа? Дай мне машину, я сама все куплю.
   - Ты не понимаешь. - Он улыбнулся ей терпеливой и мягкой  улыбкой.  -
Тяжести тебе носить нельзя, ты после аварии еще не  оправилась.  Значит,
сумки и коробки за тобой будет носить шофер. А это уже не годится.  Наша
партия будет бороться с привилегиями, в рамках  разумного,  конечно,  но
тем не менее я как один из ее лидеров не должен допускать,  чтобы  шофер
на глазах у всех таскал для меня продукты. Мы должны с тобой поехать  на
моей машине и привезти все сами.
   - Хорошо. - Она недоуменно пожала плечами. - Тебе виднее,  как  лучше
сделать.
   Полдня в субботу они потратили на поездки по магазинам и оптовым рын-
кам, загрузив продуктами вместительный багажник личной "волги" Березина.
Их узнавали, им вслед оборачивались, и Сергей  Николаевич  был  от  души
рад, видя себя как бы со стороны: рослый, стройный, моложавый, в  корот-
кой, хорошо сшитой куртке, в джинсах, подчеркивающих мускулистые длинные
ноги, без головного убора, смеющийся или весело болтающий с женой и  без
малейшего напряжения несущий ящики, коробки, пакеты, сумки.  И  рядом  с
ним - Ирина, тоже в куртке и джинсах (а как же иначе, ведь не  на  прием
приехали, а в магазин за продуктами), длинные русые  волосы  скрыты  яр-
ко-красной вязаной шапочкой, вокруг шеи обмотан  такой  же  ярко-красный
длинный шарф. Он понимал, что каждый, кто узнал его сегодня, обязательно
начнет об этом рассказывать, и нужно приложить максимум усилий  к  тому,
чтобы извлечь из этого пользу. Он шел мимо  прилавков  и  останавливался
только возле тех продавцов, на лицах которых замечал проблеск узнавания.
Зато он мог быть уверен, что сегодня же вечером друзья и  знакомые  этих
продавцов узнают, какой славный мужик этот Березин, как  он  любит  свою
жену и заботится о ее здоровье, особенно после больницы, не разрешает ей
покупать то, что запретил есть врач, даже если сам Березин  ужасно  этот
продукт любит, но готов отказаться от него, чтобы не провоцировать  Ири-
ну. Березин сам таскает коробки с продуктами, мальчиков на побегушках  у
него нет, а жене он не позволяет тяжести поднимать. Да-да, сам  таскает,
ну и что, что тяжелые, он здоровый, как молодой лось, ноги длинные, пле-
чи широкие. Березин ездит на собственной "волге", ну что ты,  какой  там
"мерседес", обыкновенная "волга", видно, не ворует, живет честно,  но  и
не пентюх бездарный, иначе бы вообще на трамвае ездил, а так все-таки на
"волгу" заработать сумел.
   Вернувшись домой, они пообедали, и вдруг оказалось, что им нечем  за-
няться. До этого они ни разу не проводили  выходной  день  дома  вдвоем.
Когда Сергей с утра уезжал на работу, все было понятно: она готовит  еду
и занимается сама собой, вечером он ужинает и смотрит телевизор,  иногда
разговаривает по телефону, она убирает после  ужина,  смотрит  маленький
черно-белый телевизор на кухне, потому что ей интереснее  художественные
фильмы, а не политика, как ему. Потом они расходятся по своим  спальням.
А сегодня, в субботу, придумав, чем занять первую половину дня и успешно
осуществив свой замысел, они совершенно не знали, что делать  со  второй
половиной, Разговаривать было не о чем, домашние дела Ирина все  переде-
лала на неделе, по телевизору о выборах не говорилось ни слова, так  что
смотреть и обсуждать было нечего. Молчание и  безделье  становились  все
более тягостными, а проживший в браке почти двадцать лет Сергей Николае-
вич очень хорошо знал, что такое пустое  молчание  -  самая  благодатная
почва для скандала.
   - Ириша, надо бы съездить к родителям, - осторожно начал  он.  -  Кто
знает, что нам завтрашний день принесет. Если мы победим, то потом  нач-
нется суматоха, будет очень много дел, я буду постоянно занят и уже дол-
го не смогу к ним выбраться.
   - Конечно, Сережа, - кивнула она. - А мне обязательно ехать?
   - Ну что ты, - успокоил ее Березин, - все же знают,  что  ты  еще  не
очень здорова, так что никаких обид. Старики были бы рады  тебя  видеть,
но если ты не хочешь ехать - оставайся дома.
   - Не то чтобы не хочу... - Она помолчала. - Но я боюсь.
   - Конечно, конечно, - закивал он. - Я  все  понимаю.  Ты  не  рассер-
дишься, что я в субботу оставляю тебя одну? Я постараюсь недолго,  часам
к девяти вернусь.
   Родители Березина жили в Подмосковье, и визит к ним занял  достаточно
времени, чтобы убить остаток дня, не рискуя испортить атмосферу дома. Он
вернулся, как и обещал, сразу после девяти. Закрывая машину,  он  поднял
глаза и с ужасом увидел, что в окнах его квартиры нет света.  Что  могло
случиться? Ирина куда-то ушла? Куда? Зачем? К  своим  старым  приятелям?
Господи, этого только не хватало! Или привела кого-то и...
   Холодея от дурных предчувствий, Березин ворвался  в  квартиру.  Ирина
сидела на кухне и читала при свете бра, висящего прямо над столом. Верх-
ний свет был погашен во всей квартире, а плотные цветастые шторы,  вися-
щие на кухне, не пропускали наружу неяркого света  лампочки,  поэтому  с
улицы окно показалось Березину совсем темным.