я
не разговаривать.
   Леша ушел в комнату и сел за компьютер, а она стала разогревать  еду.
Подцепив вилкой отбивную со сковороды, она вдруг заметила, что  мясо  на
сковородке уложено плотно, кусок к куску. Похоже, отсюда  еще  не  брали
ничего. Выходит, Лешка не ужинал, ждал ее, но понял,  что  сейчас  Настю
лучше не трогать, и мужественно отправил ее на кухню одну. Сидит  теперь
голодный...
   - Лешик, мне скучно! - крикнула она. - Поужинай со мной.
   Муж так явно обрадовался, что она даже развеселилась. Нет, что ни го-
вори, а она правильно поступила, выйдя замуж за Чистякова. Настя  быстро
достала еще одну тарелку, положила вилку и нож. Доставая хлеб из стоящей
на подоконнике хлебницы, она увидела аккуратную пачку газет, тех  самых,
которые Лешка грозился выбросить.
   - Чего ж ты их не выбросил? - спросила она, показывая на газеты. - Ты
же собирался.
   - Я их решил сначала почитать, расстроился и забыл как-то.
   - Расстроился? Почему? Страна стоит на пороге  экономического  краха?
Или ты боишься, что в декабре мы выберем не такую Думу, как тебе  хочет-
ся?
   - Я прочитал интервью с руководителем одного из банков.  Он  жалуется
на то,  что  растет  компьютерное  мошенничество.  Дескать,  ждал  новую
компьютерную программу для защиты банковской информации, а та  организа-
ция, которая должна была эту программу поставить, говорит, что талантли-
вый программист, работавший над программой, скоропостижно умер, не успев
закончить работу.
   - И что тебя так огорчило?
   - А там названа фамилия этого программиста.
   Это Герка Мискарьянц, мой сокурсник. Потому я и расстроился. Он  ведь
молодой совсем, наш с тобой ровесник. Знаешь, я вспомнил, как он с  пер-
вого курса встречался с одной девчонкой с филфака. Герка был однолюб, он
на ней потом женился. И он так трогательно за ней ухаживал...  Представ-
ляешь, каково ей - в тридцать пять лет остаться вдовой.
   Настя неторопливо доела свою отбивную, размышляя над тем,  почему  ей
так не понравилось то, что сказал Леша. Ведь ничего нового она не  узна-
ла, о смерти Германа Мискарьянца ей было известно еще несколько дней на-
зад, когда Тарадин рассказывал об убийстве Карины. Но что-то не понрави-
лось, что-то насторожило. Она знала, что теперь это  неведомое  "что-то"
будет терзать ее и мучить, лишая сна и не давая  сосредоточиться  ни  на
чем другом.
   - Я, наверное, тебя еще больше огорчу, если скажу, что его жена  тоже
умерла. Ее убили, - сказала Настя, наливая себе кофе.
   - Господи! - ахнул Леша. - Вот несчастье-то на семью! А за что ее?
   - Пока не знаю, могу только догадываться. А ты думал  когда-нибудь  о
том, что когда внезапно умирают молодые, то очень многое вокруг начинает
разрушаться? Нет, правда. Человек в социально активном возрасте связан с
окружающим миром тысячами живых нитей, которые с его  смертью  рвутся  в
один момент. Я хочу сказать, что жизнь  такого  человека  входит  обяза-
тельным элементом в чьи-то планы, хотя это звучит, может быть, несколько
механистически. У него есть родители, которые надеются, что  он  скрасит
им годы увядания. У него есть человек, который его любит и  рассчитывает
прожить рядом с ним свою жизнь, рассчитывает на его помощь и  поддержку.
Есть дети, которые вправе ожидать, что их вырастят и. дотянут хотя бы до
совершеннолетия. Есть дело, которое он делает, и  от  результатов  этого
дела тоже ктото зависит. У пожилых людей все уже не так. Их любят, о них
заботятся, ими дорожат, но их смерть не превращается в  такую  трагедию,
как внезапная гибель молодых. Ты не согласен?
   - Я не думал об этом в таком аспекте, - покачал головой Леша.  -  Но,
наверное, ты права. Тебе с этим чаще приходится  сталкиваться.  Все-таки
молодые чаще погибают, чем умирают сами. Хотя в последнее время, по-мое-
му, среди них смертность тоже высокая.
   - С чего ты взял? - удивилась Настя. - Ты смотрел статистику?
   - Нет, я прочитал твои газеты. Оказывается, это иногда  бывает  очень
полезным.
   - И что в газетах?
   - То и дело мелькают фразы типа "потеряли молодого  талантливого  ре-
жиссера", "ушел в расцвете творческих сил" и так далее.
   - Но ведь и раньше так было.
   - Было, но не с такой интенсивностью. У тебя шесть газет за два  дня,
и в них эти фразы про разных людей встретились раз пять, наверное. Годо-
вая норма на творческих работников.
   - Ну уж и годовая, - улыбнулась Настя, и в этот момент поняла, что же
ей так не понравилось в рассказе о талантливом программисте Германе Мис-
карьянце.
   Николай Саприн чувствовал, что утратил контроль над ситуацией. Он на-
шел Тамару, он сделал практически невозможное, если учесть,  что  Тамара
приложила максимум усилий к тому, чтобы исчезнуть бесследно.  Но  Саприн
умел искать, и он ее нашел. И что же теперь? Сидеть и ждать у моря пого-
ды? Если б он знал, что все так обернется, он бы вообще не стал  браться
за работу по поиску и устранению Коченовой. То есть понятно,  что  найти
ее и заставить умолкнуть все равно нужно, но он сделал бы  это  сам,  не
будучи ни от кого зависимым, и сделал бы хорошо.  Правда,  бесплатно.  А
ему так нужны деньги для Иринки! Только из-за этих проклятых денег он  и
позволил Дусику себя нанять. А коль позволил  нанять,  коль  добровольно
пошел в услужение, то должен слушаться хозяина, не своевольничать, а  то
ведь можно и денег не получить, если что не так. Что  же  у  Дусика  там
случилось, что он велел пока не трогать Тамару до особого указания?
   Николай жил в райцентре в пятидесяти километрах от  поселка  нефтяни-
ков. Тамару он видел несколько раз - она приезжала в райцентр за  покуп-
ками вместе с немецкими рабочими, но на глаза ей старался не попадаться,
хотя наблюдал за ней внимательно. По результатам этих наблюдений он  уже
составил примерный план, как убить Тамару таким образом, чтобы  подозре-
ние пало на одного из немцев. По тому, как шли люди в группе, как разго-
варивали, как смотрели друг на друга, даже по тому, как  они  рассажива-
лись в микроавтобусе, Николай точно определил, с кем из них спит Кочено-
ва. Таких было трое. По меньшей мере трое, мысленно поправил себя  Нико-
лай, потому что Тамара приезжала в райцентр три раза с разными  группами
немцев, и в каждой из этих групп Саприн безошибочно вычленял одного, ко-
торый считал, что имеет на Тамару кое-какие права. Так что  классический
случай убийства из ревности можно было инсценировать без труда. И он го-
тов был сделать это в любой момент. А  тут  какая-то  отсрочка  непонят-
ная...
   Саприн нервничал, потому что время шло, и ребеночек в животе у Иринки
рос, и муж ее Леня мог потерять с таким трудом найденную хорошую  работу
по специальности, потому что им нужно было переезжать в другой  город  и
покупать жилье, которое соответствовало бы его служебному статусу.  Пер-
вый взнос за дом он им обеспечил, а на второй денег уже не было. И взять
негде - нищим эмигрантам кредит в банке на покупку дома не дадут.
   Каждое утро он ходил на почту и звонил Кате,  это  было  единственным
радостным событием за весь день. Катя просила, чтобы он звонил пораньше,
с восьми до девяти утра, потому что в это время Дусика гарантированно не
было. Она была ласкова с ним, говорила, что скучает,  но  Николаю  каза-
лось, что с каждым днем ее голосок делается все  прохладнее.  Немудрено,
чего ж еще ждать, когда пришел один раз с цветами, налетел  как  ураган,
затащил в постель, предложил выйти замуж. Несерьезно, похоже на  мальчи-
шество. Конечно, она не может ждать его долго.
   Нельзя после таких поступков исчезать. Нужно или сразу  идти  дальше,
или уже ни на что не рассчитывать. Саприн чувствовал себя виноватым  пе-
ред ней, потому что понимал, что, встретившись с Дусиком поутру у  Кати-
ного подъезда, навлек на нее праведный гнев. По уму,  после  этого  надо
было бы забрать ее из этой квартиры, от Дусика. А он оставил ее один  на
один с ревнивым любовником и уехал, и, хотя сама Катя в телефонных  раз-
говорах ни разу не обмолвилась об этом, Николай знал, что отношения  там
складываются непросто. А все из-за его дурацкого порыва.
   Он снял комнату у пожилых казахов, мужа и жены,  дом  которых  окнами
выходил на площадь - так торжественно именовался заасфальтированный  пя-
тачок, на котором шла наиболее оживленная торговля. Именно сюда в первую
очередь подъезжали машины с нефтяниками. Шофер оставался в кабине и дре-
мал, а немцы дружной толпой начинали обход крошечного городка в  поисках
мыла, зубной пасты, крема для бритья, продуктов, выпивки. Саприн большую
часть времени проводил, сидя на стареньком продавленном диванчике у  ок-
на, и наблюдал за площадью, ожидая приезда Тамары. Когда она появлялась,
следовал за группой на некотором удалении, отмечая про себя все, что его
интересовало. Однажды он с удивлением поймал себя на мысли о том, а кри-
чит ли Тамара "Я тебя люблю! ", когда занимается любовью  с  немцами.  И
если кричит, то понимают ли они, что означают эти слова.  Или  она  нас-
только профессиональна, что кричит по-немецки? Воспоминание о близости с
ней оказалось неожиданно приятным. А он-то думал, что Катя  затмила  ему
все... Видно, в последние месяцы ненависть к матери  так  иссушила  его,
что душа настоятельно требовала ласки, тепла, любви, пусть и не  настоя-
щей, а только суррогата, как иссушенная зноем земля  просит  живительной
влаги.
   Чужих в городке не было совсем, кроме тех, кто работал на нефтеразра-
ботках и приезжал за покупками. Таких было, конечно, много, и  на  улице
Николай в глаза никому не бросался. Но он оказался чуть ли не единствен-
ным приезжим, который здесь жил. Для хозяев он скроил легенду о том, что
пишет книгу о нефтяниках и специально уехал подальше в азиатскую  глушь,
чтобы спокойно поработать. Неграмотные старики в  легенде,  конечно,  не
сомневались, но все равно Саприн чувствовал себя здесь неуютно,  он  был
слишком чужим, чтобы остаться незамеченным. Спасало только то, что сюда,
в богатый нефтью регион,  периодически  приезжали  представители  разных
фирм типа "Интернефти", и поэтому появление хорошо  одетых  людей  евро-
пейской внешности никого не удивляло.
   Несмотря на достаточно спокойное и бесхлопотное существование,  Нико-
лай ощущал себя запертым в клетку. Ему хотелось скорее вырваться отсюда,
получить свои деньги и отправить сестре. У него болела душа за Иру.  Ему
хотелось увидеть Катю. И, как ни странно, чем сильнее он переживал из-за
этих двух женщин, тем меньше ему хотелось убивать Тамару. Ведь Тамара, в
сущности, не сделала ему лично ничего плохого. Более того,  в  том,  что
она стала нежелательным свидетелем, виноват был в первую очередь  жадный
Дусик. Вот кто давно под пулю  просится.  Дусик,  который  заставил  его
убить доверчивую глупышку-неудачницу Веронику  Штайнек.  Дусик,  который
купил Катю и крепко держит ее своими волосатыми лапами. Дусик...
   Время шло, и чем дальше, тем больше крепло в Николае Саприне  убежде-
ние, что, пока еще не поздно, нужно придумать, как избавиться от Дусика,
при этом заработать такие нужные для сестры деньги и сохранить жизнь Та-
маре. Пока еще не поздно... Пока Дусик-Шоринов не дал команду убить  Ко-
ченову.
   Никогда еще Виктор Тришкан не видел своего шефа  Арсена  таким  злым.
Обычно старик прекрасно владел собой, и о его  истинном  настроении  мог
догадываться только тот, кто давно и хорошо его знал.
   - Как ты можешь это объяснить? - сквозь зубы цедил Арсен.  -  Ты  мне
докладываешь, что она сидела на работе, а она утверждает, что  ходила  в
ресторан, да не с кем-нибудь, а с самим Эдуардом.
   - Она врет, - быстро отреагировал Тришкан. - Неужели вы не понимаете,
что она врет?
   - Зачем? Для чего она это делает?
   - Ну как зачем? - усмехнулся Виктор. - Дразнит вас. Пытается изо всех
сил показать, что ничуть не испугалась. Это же элементарно.
   - Значит, ты уверен в своих людях? Уверен, что они не могли  ее  про-
моргать?
   - Да, конечно же, уверен, - улыбнулся Тришкан. - Даже и не думайте об
этом. Но, если вы настаиваете, я из ребят душу вытрясу, выясню, не могли
ли они промахнуться.
   - Вот-вот, - кивнул Арсен, - вытряси, уж  будь  любезен.  Потому  что
я-то как раз заинтересован в том, чтобы ее встреча с Эдуардом  оказалась
правдой. Если они контактируют не только по телефону, но и лично,  я  из
этого такой пирожок испеку - объедение. Она в  один  момент  у  меня  на
крючке окажется. Связь с мафией! Об этом только мечтать можно,  особенно
в свете политики нового министра внутренних дел. Она за  этим  пирожком,
как осел за морковкой, пойдет и прямо ко мне в ласковые руки угодит. Ес-
ли ты мне достанешь доказательства связи Каменской  с  Денисовым,  я  на
этой компре ее завербую без шума и пыли. Так что ты уж постарайся,  дру-
жочек. Я даже твоих охламонов прощу, так уж и быть.
   - Я постараюсь, - сказал Виктор.
   Арсен, как обычно, остался, он никогда не уходил с таких встреч вмес-
те с помощником, а Виктор сел в свою машину и поехал домой. Ему с трудом
удалось привести в порядок мысли. Ну и наглость у этой  Каменской!  Мало
того, что открыто встречалась с Денисовым, так еще и Арсену об этом ска-
зала, не побоялась. Сама ему в руки компру на себя дает, в пасть ко льву
лезет. Интересно, зачем? Понятно, зачем.  Внедряться  будет.  Прикинется
завербованной жертвой, а потом подлянку какую-нибудь  выкинет.  Конечно,
Арсен не может этого не понимать, но надеется, что, когда  предложит  ей
возглавить дело, она все свои милицейские глупости забудет и с  радостью
примет предложение. Кто ж от такого отказывается! Деньгито огромные. Да,
Арсен все правильно рассчитывает. Только вот о Викторе он позабыл. А это
уже неправильно.
   Чтобы выполнить обещание, данное оперативнику  из  Южного  округа,  и
привезти ему материалы с  утра,  Насте  пришлось  встать  почти  на  час
раньше. Она с таким трудом просыпалась по утрам,  что  уже  готова  была
клясть себя последними словами за свою дурацкую неуступчивость. Ну зачем
она вчера упрямилась из-за пустяков! Встретилась бы с ним по дороге  до-
мой, отдала бы материалы, а сегодня спала бы на час дольше.
   Но отступать было некуда, и она, выпив две свои обычные чашки кофе  и
немного придя в себя, поплелась на автобус.
   В отделение она приехала без десяти девять, но, к ее немалому удивле-
нию, оперативник по имени Слава Дружинин уже ждал ее.
   - Слушай, а что ты с ними делаешь? - спросил он, забирая у Насти пап-
ку с материалами и кладя ее в сейф.
   - Читаю, - неопределенно ответила она.
   - А зачем?
   - Для анализа. Я каждый месяц готовлю аналитические справки о  тяжких
преступлениях по городу. Интенсивность, время, локализация,  характерис-
тика потерпевших, подозреваемые, неотложные мероприятия и так далее. За-
вожу в компьютер, потом раз в месяц обобщаю, анализирую.
   - Ты и эти материалы в компьютер записала?
   - Конечно.
   - Зачем? В них же ничего интересного нет.
   - Это тебе кажется. В каждом отдельном преступлении вообще нет ничего
интересного, а когда их много, тогда  появляется  масса  любопытных  ве-
щей...
   Она уже готова была простить ему вчерашнюю пьянку, потому что он про-
явил интерес к ее работе, и собиралась рассказать о том, как  полезно  и
важно систематически анализировать статистику, но кинула взгляд на  часы
и быстро схватила свою сумку.
   - Я побежала, Славик, а то опоздаю. Лови своего Стукалкина.  -  Настя
лукаво подмигнула ему и почти бегом помчалась к метро.
   В ту минуту, когда она подъезжала к станции "Новые Черемушки",  Слава
Дружинин наконец дозвонился до своего вчерашнего собеседника.
   - Она вернула материалы, но сказала, что записала данные в компьютер,
- растерянно сообщил он.
   В ответ он услышал весьма непарламентское, но очень  выразительное  и
совершенно недвусмысленное высказывание.


   ГЛАВА 13

   Генерал смотрел на полковника Гордеева круглыми немигающими  глазами,
делавшими его похожим на сову.
   - Ознакомьтесь, Виктор Алексеевич, - сухо сказал он, - а потом я хочу
выслушать ваши объяснения.
   Он швырнул Гордееву плотный пакет. Виктор Алексеевич осторожно  выта-
щил содержимое - фотографии. Анастасия в каком-то  ресторане  с  пожилым
представительным мужчиной. Они разговаривают, мужчина улыбается и похло-
пывает ее по руке. Они пьют что-то из высоких бокалов. Анастасия  что-то
рассказывает, а мужчина внимательно слушает, подперев подбородок  рукой.
Они вместе выходят из ресторана. Садятся в  машину.  Выходят  из  машины
возле ее дома. Прощаются. Мужчина, почтительно склонив голову, целует ей
руку.
   Все бы ничего, но лицо этого мужчины было Гордееву знакомо. И  ничего
хорошего от сложившейся ситуации полковник не ожидал.  Рано  или  поздно
это должно было случиться, вот и случилось.
   - Не понимаю вашей озабоченности, товарищ генерал,  -  ответил  он  с
олимпийским спокойствием. - Каменская под моим руководством ведет разра-
ботку Денисова. Естественно,  что  они  должны  встречаться,  это  соот-
ветствует легенде.
   - Как могло получиться, Виктор Алексеевич, что ваше подразделение ве-
дет разработку одного из крупнейших финансовых мафиози, а я об этом  уз-
наю из анонимного послания? Более того, наши коллеги из службы по борьбе
с организованной преступностью тоже об этом не знают, а ведь это в  пер-
вую очередь их хлеб. Что за самодеятельность вы устроили?
   - Виноват. - Гордеев покорно склонил круглую лысую голову. -  Дело  в
том, что контакт с Денисовым был установлен не в связи с финансовыми ма-
хинациями, а в ходе работы по делу об убийстве. Мы  просто  воспользова-
лись удачно подвернувшимся случаем, чтобы попробовать начать разработку.
Заверяю вас, если мы  получим  положительный  результат,  то  немедленно
подключим другие службы.
   - Значит, так, -  жестко  отрубил  генерал.  -  Каменскую  от  работы
отстранить, табельное оружие изъять.  Я  немедленно  назначаю  служебную
проверку. Если вы сейчас сказали мне неправду, если выяснится, что  ваша
Каменская спуталась с мафией, а вы ее покрываете, она  будет  немедленно
уволена. Вопрос о вашем служебном соответствии будет решаться  отдельно,
и могу вам обещать, что ваша неискренность будет оценена  должным  обра-
зом. У меня все, идите. И захватите с собой фотографии, у меня есть дуб-
ликаты. Будете на досуге смотреть на них и думать о том, как нужно  под-
бирать кадры в свой отдел.
   Гордеев сделал четкий "строевой" поворот  и  вышел  из  кабинета  на-
чальника, чувствуя, как багровый румянец злости заливает его  голову  от
лысины до шеи. Проходя мимо Настиной комнаты, он толкнул дверь и на ходу
бросил:
   - Иди со мной.
   Войдя к себе, он сдернул с плеч китель и, стараясь не дать волю  кло-
котавшей в нем ярости, аккуратно повесил его в  шкаф  на  плечики,  хотя
больше всего на свете хотел в этот момент швырнуть его на пол.  Все-таки
сдержаться ему не удалось, и кителю повезло больше, чем креслу на  коле-
сиках, которое Колобок-Гордеев резким ударом ноги отправил к окну.
   - Кто это вас так, Виктор Алексеевич? - сочувственно спросила Настя.
   - Сейчас узнаешь, - буркнул полковник, водружая кресло на  постоянное
место перед рабочим столом. - Садись, не отсвечивай.
   Он подождал, пока Настя усядется за длинный  стол  для  совещаний,  и
протянул ей фотографии.
   - Полюбуйся на свои подвиги.
   Она быстро просмотрела снимки и отложила их в сторону.
   - Значит, ты все-таки с ним встречалась, хотя я тебе запретил это де-
лать, - констатировал Гордеев с угрозой в голосе.
   - Встречалась, - подтвердила она спокойно. Отпираться  было  бессмыс-
ленно, а для комментариев время еще не наступило.
   - Позволь узнать, зачем?
   - Чтобы спросить у него о конторе.
   - Ну и что, спросила?
   - Спросила. Виктор Алексеевич, получилось  чудовищное  недоразумение.
Денисов стал жертвой обмана.
   - Ой-ой-ой! - замахал руками Колобок.  -  Денисов  -  жертва  обмана?
Анастасия, не строй напрасных иллюзий. Если кто и жертва обмана, то  это
ты. Генерал