- Стало быть,  либо  он  там  был,  но  вы  его  не  заметили,  либо  его
подбросили, пока ваша машина стояла на стоянке возле Коломенского.
   - Я не мог не заметить пистолет. Я вам уже объяснял, чтo утром положил  в
бардачок зонт, а потом еще  копался  в  нем  искал  кассету,  которую  хотел
послушать по дороге. Если бы пистолет там был,  я  бы  на  него  обязательно
наткнулся.
   - Хорошо, значит, пистолет вам подбросили, пока вы  с  Яной  Геннадьевной
гуляли по парку. Если, конечно, допустить, что вы говорите правду.
   - Я говорю правду! И потом, почему обязательно в Коломенском? Его могли с
таким же успехом подбросить, пока машина стояла на Покровке.
   - Андрей Константинович, наши сотрудники опросили  швейцара  и  охранника
ресторана, возле которого вы поставили машину.  К  ней  никто  не  подходил,
вскрыть не пытался, и сигнализация не срабатывала. Значит,  остается  только
Коломенское. Чтобы подтвердить ваши слова, необходимо получить показания  от
тех, кто работает на парковке в Коломенском. Только в этом случае  я,  может
быть, смогу отпустить вас домой.
   - И когда это случится?
   - Трудно сказать, как повезет. Вы уж наберитесь терпения.
   Этот диалог с небольшими вариациями повторялся уже как минимум  в  третий
раз. Ганелин не понимал (или делал вид, что  не  понимает?),  почему  его  в
чем-то подозревают.
   Следователь терпеливо объяснял, почему  не  может  отпустить  его  домой.
Андрей Константинович поведал, что на его  "Мерседесе"  установлена  система
"Аллигатор-990",  включающая  в  себя  сигнализацию  и   иммобилайзер.   При
несанкционированном вскрытии машины сигнализация срабатывает,  и  в  течение
примерно 40 секунд раздаются хорошо всем известные  звуки.  Потом  наступает
блаженная тишина. Если удачно выбрать момент, когда  парковщики  отлучились,
можно вскрыть машину и засунуть туда все, что угодно, потом закрыть дверь  и
спокойно удалиться. Орущий благим матом автомобиль, возле которого никто  не
крутится, обычно подозрений не вызывает, все знают, что  сигнализация  часто
срабатывает от удара и даже  от  проехавшего  мимо  многотонного  грузовика.
Владелец же машины легко может понять, что его сокровище кто-то  потревожил,
потому что при отключении сигнализации должен раздаться двойной сигнал. Если
же он вдруг окажется тройным, это  будет  свидетельством  того,  что  машину
кто-то открывал без ведома хозяина. Кроме того, установленный  на  приборной
панели светодиод начнет мигать, и по количеству световых сигналов можно тоже
определить непорядок. Беда, однако, состояла в том, что ни Ганелин,  ни  Яна
Нильская не могли с точностью ответить на вопрос, сколько звуковых сигналов,
два или три, издал белый "Мерседес", когда его  снимали  с  сигнализации  на
парковке в Коломенском. Яна вообще не знала о таких тонкостях и  на  сигналы
внимания не обращала. Андрей же Константинович, по его  собственным  словам,
вытащил брелок и нажал на кнопку, находясь метрах в сорока  от  машины,  при
этом был увлечен беседой со своей спутницей, а тут как раз  и  автобус  мимо
проезжал, заглушая вокруг себя все, что можно. В машину Ганелин тоже сел  не
сразу,  к  нему  подошел  служитель  парковки,   и   Андрей   Константинович
расплачивался с ним. К тому времени, когда приборная панель оказалась  перед
его глазами, световой сигнал уже сказал все, что хотел, и мирно отдыхал.
   Допрошенные по очереди Ганелин и Яна Нильская дали  абсолютно  одинаковые
показания, но ни следователя, ни оперативников это  ни  в  чем  не  убедило.
Во-первых, они могли быть в сговоре. Во-вторых, Ган„лин мог лгать,  пистолет
в бардачок положил он сам и прекрасно знал о его cyществовании. Пролить свет
на ситуацию должны были парковщики.
   К ними отправились Настя и Сергей  Зарубин.  Вообще-тo  Насте  совсем  не
хотелось тащиться в такую даль, тем более она понимала, что работать ей  все
равно придется одной. Зарубину надо заскочить домой за вещами  и  мчаться  в
аэропорт. Но тут появился Афоня... Уж какими путями он узнал об  обнаружении
пистолета Макарова у мужа Натальи Вороновой, неизвестно,  но  факт  остается
фактом: возле  "Ходжи  Насреддина"  остановилась  машина,  и  из  нее  вылез
Вячеслав Михайлович собственной  персоной.  Лицо  его  сияло  довольством  и
уверенностью в благополучном исходе всех мыслимых жизненных передряг.
   - Молодец, - он снисходительно похлопал Настю  по  плечу,  -  можешь  же,
когда захочешь.
   "Я тут совершенно ни при чем",  -  хотела  она  ответить,  но  не  смогла
произнести ни слова: челюсти словно  свело  оскоминой.  Конечно,  примчался,
родимый, едва запахло реальной возможностью прищучить Ганелина. И что он ему
дался? Хотя Андрей Константинович - фигура неоднозначная, спору нет. Об этом
свидетельствует и то, что рассказал ей Сережа Зарубин, и то, что узнала  она
сама, и наличие пистолета, по поводу которого Ганелин ничего вразумительного
пояснить не может. Но так явно, так зашоренно  переть  в  направлении  одной
версии и без  всяких  оснований  отвергать  другие  может  только  недалекий
человек,  в  этом  Настя  была  убеждена.  Все   версии   имеют   право   на
существование, пока они не опровергнуты железными аргументами, этому  всегда
учил ее Гордеев. И именно так она за много лет привыкла работать.
   Начальник  между  тем  поздоровался  с   Гмырей,   и   по   тому,   каким
небрежно-презрительным кивком Афанасьев указал  на  стоящего  в  двух  шагах
Ганелина, стало понятно, в каком тоне он  собирается  разговаривать  с  ним.
Настя почувствовала, что еще чуть-чуть -  и  она  сорвется  и  поведет  себя
совсем уж не правильно. Нет уж, она немедленно поедет в Коломенское,  взыщет
всех парковщиков, заставит их вспомнить все пo минутам в малейших деталях. И
назло Афоне найдет свидетелей, чьи показания будут  в  пользу  Ганелина.  Ей
Андрей Константинович безразличен, она  не  собирается  защищать  из  личных
симпатий. Но как же она ненавидит Афоню...
   - Сережа, - шепотом  проговорила  она,  отводя  Зарубина  в  cторонку,  -
попроси эксперта потихоньку сфотографировать Ганелина "Полароидом".
   - Зачем?
   - Ты все равно не успеваешь со мной в Коломенское. давай-ка я поеду одна,
а ты возьми снимок и смотайся на проспект Мира, покажи фотографию той тетке,
которая видела Яну в ресторане с мужчиной.
   - Думаешь, это был не он?
   - Зачем лишний раз думать, когда можно узнать точно? - улыбнулась  Настя.
- Мозги надо беречь, нечего их попусту амортизировать.
   Через десять минут они вдвоем удалялись от места, где продолжала работать
дежурная группа. Где-то на полпути к метро телефон в  Настиной  сумке  начал
издавать звуки, напоминающие Токкату ре-минор Баха.
   - Это Коротков, - сказала она, щелкая замком сумки и доставая  трубку;  -
Юр, это ты Афоне стукнул?
   - А что, он уже явился?
   - А то. Снизошел до похвалы, так что у нас сегодня праздник.
   - Вот черт, я как раз хотел тебя предупредить, что он едет. Как же он так
быстро долетел?
   - Вероятно, на крыльях любви. Зачем ты ему сказал?
   - Ася, я должен был доложить, он же начальник все-таки. Ты сейчас там?
   - Уже нет, двигаюсь в сторону метро. Еду в Коломенское.
   - Я с тобой. Жди меня на Лубянке, у выхода из метро, я  через  пятнадцать
минут подскочу.
   Настя довольно улыбнулась. Вот и хорошо, вдвоем и легчe и веселее,  а  на
машине, пусть и на такой старенькой и лaтанной, все равно  удобнее,  чем  на
метро,  особенно  когда  придется  возвращаться  после   нескольких   часов,
проведенных на ногах.
   - А как ты  догадалась,  что  это  Коротков?  -  не  сдержал  любопытства
Зарубин. - Ты его нюхом чуешь?
   - Я его ухом слышу, - рассмеялась она. - На номера, которых звонит  Юрка,
у  меня  запрограммирована  определенная  музыка.  Когда  работаешь,   важно
понимать, кто тебе звонит, муж из Америки, начальство  с  умными  указаниями
или родители с вопросами о том, что я ела на обед.
   - Умно! - восхитился Сергей.  -  Значит,  и  на  Чистякова  у  тебя  есть
отдельная музыка?
   - Обязательно. На Чистякова, на Юрку, на родителей и даже на  Афоню.  Все
остальные звонят вальсом Чайковского. Хочешь, на тебя тоже отдельную  музыку
сделаю?
   - Валяй. Из чего можно  выбирать?  Мне  бы  что-нибудь  повеселее,  чтобы
отражало мою душевную сущность.
   - Идет. Будешь мне звонить песенкой Герцога. "Сердце красавицы склонно  к
измене...". Годится?
   - Вполне.

***

   Настя и Коротков как раз выходили из машины, когда позвонил Зарубин.
   - Слушай, Пална, - голос его был озадаченным, - тетка-то моя Ганелина  не
признала.  Говорит,  тот  мужик,  который  был  с  Яной,  совсем  по-другому
выглядел. Вообще ничего общего.
   - Отлично! Спасибо, Сержик.
   - Да за что спасибо-то... Если б она его признала, мы бы точно знали, что
у Яны роман с Ганелиным. А так ищи теперь ветра в поле. Ладно, - он вздохнул
в трубку, - я помчался, на самолет бы не опоздать. Если что - позвоню.
   Значит, наша маленькая Яночка проводила  время  в  компании  неизвестного
мужчины средних лет, крупного, полного. Кто бы это мог  быть?  И  почему  об
этом ничего не знает ее муж Руслан? Собственно, он и не должен знать, если у
Яны образовался роман. И понятно, что сама  она  вовсе  не  рвется  об  этом
рассказывать каждому встречному. Но ведь это  может  оказаться  и  случайный
знакомый. Увидел в ресторане хорошенькую  молодую  женщину,  подсел  к  ней,
поболтал, попытался поухаживать, может быть,  даже  оставил  ей  свой  номер
телефона,  но  это  и  все.  Или  встретил  на  улице,  заговорил   с   ней,
познакомился, пригласил пообедать. А  она  не  отказалась.  Ей  скучно,  она
впервые в Москве, душа жаждет  развлечений  и  приключений,  так  почему  не
пообедать  с  новым  знакомым?  Особенно  если   он   представился   крупным
бизнесменом, банкиром или еще кем-нибудь не менее "престижным"  для  молодой
провинциалки. Для раскрытия преступления эта информация ничего  не  дает,  а
отношения с мужем может испортить весьма существенно, вот Яна и молчит.
   Парковку возле усадьбы "Коломенское" обслуживали два парня  лет  двадцати
восьми - тридцати. У обоих были синие от наколок руки,  короткие  стрижки  и
небритые лица. По дороге Коротков предупредил Настю, что все парковки на Юге
Москвы стоят под авторитетом по кличке Гога Сухумский, поэтому  работает  на
них соответствующий контингент. Ни в коем случае нельзя вести разговор таким
образом,  чтобы  выходило,  будто  парковщики  халатно  относятся  к   своим
обязанностям, не смотрят за  машинами,  отлучаются  надолго  и  не  обращают
внимания на срабатывание сигнализации на тех автомобилях, за стоянку которых
они берут деньги. Это, конечно, не платная охраняемая стоянка, а всего  лишь
парковка, и за безопасность и  сохранность  машины  они  ответственности  не
несут, но есть вопросы конкуренции. Платная  стоянка  находится  в  трехстах
метрах отсюда, она менее удобна, потому что от нее намного дальше до входа в
парк, зато, как считается, более надежна. Ну и,  соответственно,  она  более
дорогая. На охраняемой стоянке по этим причинам .машин куда меньше,  чем  на
дешевой парковке. Однако если пройдет слушок, что с  машинами,  оставленными
на парковке, случаются неприятности, то автомобилисты  перестанут  экономить
время, деньги и собственные силы и отдадут предпочтение охраняемой  стоянке,
которая находится уже в ведомстве не Гоги Сухумского, а совсем других людей.
   - Здорово, мужики!
   Короткой уверенным  жестом  сунул  руку  сначала  одному,  потом  другому
парковщику. Тем ничего не оставалось, кромe как ответить на рукопожатие.
   - Мужики, помогите бабки отбить. С корешем пocпopил на сто долларов...
   Дальше Юра выдал какую-то  небылицу  о  сигнализациям,  срабатывающих  по
каким-то совершенно немыслимым признакaм. Настя,  абсолютно  неискушенная  в
технических  тонкостях  электронных  устройств,  обеспечивающих  сохранность
автомобилей, сначала понимала его через слово, потом через фразу, а потом  и
вовсе утратила нить повествования. Синерукие  парковщики,  однако,  понимали
Короткова  очень  хорошо,  согласно  кивали  головами  и  всем  своим  видом
показывали, что прониклись  серьезностью  проблемы.  Между  ними  завязалась
оживленная беседа, в ходе которой  то  и  дело  мелькали  слова  "Клиффорд",
"Лазерлайн", "Престиж", "Экскалибр", "светодиод".  И  наконец,  минут  через
двадцать, Настя услышала текст, целиком состоящий из знакомых ей слов:
   - Да вот сегодня на белом "мерине" срабатывание было, помнишь?
   - Это когда мы бабки сдавали?
   - Ну. Мы вышли, глянули - все чисто, никого вокруг, а  машина  ревет  как
нанятая.
   - Точно, помню. Я тогда подумал,  может,  взяли  что  из  машины,  хозяин
придет - орать будет. А он - ничего.
   - Верно, так и было. Я все смотрел, когда хозяин придет. Машина на глазок
вроде в порядке, двери закрыты, стекла целы. Но мы-то знаем, что если машину
вскрывали, то хозяин сразу увидит, когда будет сигнализацию  снимать.  Хипиш
поднимет! А он -  ничего,  представляешь?  Спокойно  так  расплатился,  даже
глазом не моргнул. Это значит, что сигнализация сработала  как  обычно.  Так
что туфта это все - "два  бипа",  "три  бипа".  Никакой  разницы,  вскрывали
машину или нет. Небось  китайскую  подделку  за  итальянскую  фирму  выдают.
Поэтому  она  и  срабатывает  как  попало,  то  ничего  не  показывает,   то
включается, когда птица мимо пролетит.
   - Это  плохо,  -  загрустил  Коротков,  -  значит,  сто  баксов  отдавать
придется. Хотя... слушайте, а может, этот  мужик,  на  "мерине",  просто  не
заметил, внимания не обратил, а?
   - Легко мог, - тут же отозвался один из парковщиков. - Он  с  бабой  был,
моложе себя лет на двадцать, а то и на тридцать.
   - Ага, - подтвердил другой, - точно. Идут  и  чирикают,  как  голубки.  Я
тогда еще подумал, хорошо, что он с бабой, даже если что  не  так,  все-таки
меньше возникать будет.
   Коротков поблагодарил за подробную консультацию, подхватил молча стоявшую
в сторонке Настю под руку и потащил к машине.
   - Ну что, подруга, похоже, не врет твой Андрей Константинович, все так  и
было, как он рассказывает. Бери телефон, звони Гмыре.
   Борис Витальевич Гмыря  выслушал  Настю  спокойно,  не  перебивал,  задал
несколько уточняющих вопросов, а потом так же  невозмутимо  заявил,  что  не
склонен   отпускать   задержанного   Ганелина   до   получения   результатов
баллистической экспертизы. Сигнализация на его машине могла сработать  вовсе
не оттого, что кто-то открывал  дверь,  а  по  совершенно  другим  причинам.
Пистолет же лежал в бардачке именно потому,  что  сам  Ганелин  его  туда  и
положил. И до тех пор, пока с этим  вопросом  не  наступит  полная  ясность,
Андрей Константинович побудет в изоляции.
   - Все понятно, - уныло констатировала Настя, поговорив со следователем, -
чувствуется мощная длань нашего Афони. Наверняка  это  он  давил  на  Гмырю.
Интересно, что он ему напел?
   - Могу поделиться, - Коротков завел двигатель и вырулил с парковки.  -  Я
от него уже сегодня слышал эту скорбную песнь. Все крутится вокруг завода по
изготовлению лекарственных препаратов.  Та  часть  Подмосковья,  на  которой
расположен завод, контролируется азербайджанской группировкой Эдика  Юсубова
по кличке Старший.  Специально  придумали,  чтобы  с  Эдиком  Вахрамовым  не
путали. Вахра-мов у них Младший, а Юсубов - Старший. И вот якобы у  Старшего
возникли кое-какие непонятки  с  Ганелиным.  Не  то  Ганелин  недоплатил  за
"крышу", не то вообще не заплатил,  когда  очередной  срок  подошел,  не  то
попросил отсрочку,  а  потом  отказался  выплачивать  процент  по  счетчику,
короче, какая-то такая хренотень. А Эдик Старший,  знаешь,  чем  славится  в
своем кругу?
   - Расскажешь - буду знать, - ответила Настя, напряженно вслушивавшаяся  в
слова Короткова.
   - Эдик Старший славится тем, что никогда не режет курочек, несущих не  то
что золотые, а даже самые обыкновенные яйца, потому  как  обыкновенные  яйца
тоже имеют  свою  цену.  У  него,  кстати,  раньше  и  кличка  была  другая,
Бухгалтер. Все  подсчитывал,  вплоть  до  расходов  на  автобус.  И  Старший
рассудил,  кстати  вполне  здраво,  что  если  человек  не  может  заплатить
наличными, то пусть отработает эквивалентную сумму услугами.
   - Ну да, - кивнула Настя, уже догадываясь, к чему ведет Коротков, - зачем
платить десять тысяч долларов киллеру, когда можно поручить все то же  самое
сделать должнику. И чем Эдику Старшему помешал  Тимур  Инджия?  Ведь  ребята
разрабатывали это направление, Инджия ни к какой  группировке  причастен  не
был.
   - Не был-то не был, но ухитрился переспать с любимой любовницей Эдика.  И
не просто переспал, но еще и  заразил  ее  чем-то  неприличным.  Разумеется,
Эдика это глубоко возмутило. Якобы Эдик приятно проводил время в ресторане в
компании близких и соратников по борьбе, сняли целый зал. А в соседнем  зале
с парой дружков гулял Тимур. Любовница Старшего вышла, пардон, в туалет, для
чего ей пришлось пройти через  соседний  зал  в  аккурат  мимо  столика,  за
которым сидел Тимур. Тот испытал сильнейший укол стрелы Амура в самое сердце
и помчался в холл следом за девушкой своей мечты. Уж в каком таком подсобном
помещении они совокуплялись - мне неизвестно, но вернулись оба не скоро.  Не
через час, конечно, но и не через минуту. Девица своему патрону что-то такое
наплела, чему он спьяну поверил, не то у нее понос случился, не то золотуха.
А через пару дней Старшему кто-то стукнул, что видели его зазнобу  вместе  с
Тимуром как раз в то самое время, когда она, по легенде, должна была  плотно
сидеть  на  горшке.  Дальше  все  и  размоталось.  Девице  Эдик   физиономию
расквасил, но не капитально, с умом, чтобы можно было еще попользоваться,  я
ж говорю, он  расчетливый.  А  обидчика  вполне  мог  заказать,  это  в  его
характере.
   - Погоди, Юра, он мог заказать, или ты точно знаешь, что заказал?
   - Я, подруга, вообще  ничего  не  знаю,  кроме  того,  что  Эдик  Старший
действительно существует, действительно контролирует ту  часть  Подмосковья,
где расположен завод Ганелина, и действительно имеет такой характер,  как  я
тебе описал. Все остальное мне поведал наш с тобой общий  и  горячо  любимый
начальник. У него тоже есть свои источники.
   - Но ты можешь это перепроверить? - настаивала Настя.
   - Быстро - нет, не могу. У меня к Эдику нет прямых подходов. - А у Афони,
выходит, есть... И откуда только? Он в Москве без году неделя,  а  обзавелся
источниками в такой мощной группировке. Юра, как  ты  думаешь,  может  быть,
Афоня действительно неплохой агентурист, а? Может, он сыщик от бога, и чутье
у него безошибочное. Просто я из-за своей неприязни к нему  стараюсь  видеть
только плохое, а достоинств его не замечаю.
   - Это что-то новенькое, - хмыкнул Коротков. - Вчера  ты  осваивала  новое
блюдо, а сегодня в голове появились новые мысли. Как говорил один  из  наших
лидеров, главное - начать. Что это с тобой, подруга?
   Настя помолчала. Прошло совсем немного времени с того  момента,  как  она
разговаривала сегодня с генералом Заточным, а мышление уже изменилось.
   - Представь себе, что  тебя  привели  в  квартиру  и  сказали:  хочешь  -
оставайся, живи, не хочешь - уходи. И оставили там одного. О чем  ты  будешь
думать? - задала она вопрос.
   - Это что, тест? - в  голосе  Короткова  в  равных  пропорциях  смешались
опасение, недоверие и любопытство.
   - Нет, обычный вопрос.
   - Я осмотрюсь, пригляжусь и буду решать, оставаться или уходить.
   - А если подробнее?  Что  может  заставить  тебя  уйти  или,  к  примеру,
остаться?
   - Ой, Аська, да что угодно! Чего ты пристала?  Мне  цвет  стен  может  не
понравиться, или мебель, или вид из окна. Или соседи слишком  шумные,  спать
мешают. Или телевизоpa нет, а я без него жить не могу.
   - Ясно. А теперь представь себе, что тебя привели в это помещение и ушли,
заперев дверь. Уйти ты не можешь. О чем ты будешь думать