ыть  ни-
какой разницы, с какой буковки начинается название твоего  пола,  с  "м"
или "ж".
   Виктор Алексеевич Гордеев несовпадение жизненных законов с  правилами
игры понял очень давно и, как  только  обстоятельства  позволили,  начал
свое новое понимание претворять в жизнь. Со временем у него это  неплохо
получилось. Он собрал в своем  отделе  людей,  каждый  из  которых  умел
что-нибудь делать очень хорошо. Володя Ларцев, к примеру, был прекрасным
психологом и давал всем рекомендации, как разговаривать с тем  или  иным
человеком, чтобы добиться от него того, чего ты хочешь добиться. Смешли-
вый Коля Селуянов как свои пять пальцев знал Москву со всеми  проходными
дворами, закоулками и тупиками, и не было ему равных в разработке  марш-
рутов - пеших и автомобильных. Молодой черноглазый Миша Доценко был  не-
заменим в работе с очевидцами, он так терпеливо и кропотливо  работал  с
показаниями, что вытягивал из человека самую малую малость, которую  тот
видел, слышал или запомнил. А Настя Каменская была  аналитиком.  И  если
сначала к ней в отделе Горлеева отнеслись весьма и  весьма  скептически,
ибо все, кроме самого Колобка, долго еще продолжали играть  в  привычные
игры, то теперь Настю не просто любили и ценили, с  нее  пылинки  готовы
были сдувать.
   А здесь Настя опять оказалась на чужом поле, на котором играли в при-
вычную игру по старым правилам: баба - не человек, и в уголовном розыске
ей делать нечего. Женщина никогда, ни при каких условиях не  может  ока-
заться умнее мужчины, поэтому умственную часть розыскной работы она  ни-
когда лучше мужика-опера не сделает, а уж про физическую и говорить  не-
чего. Человечество, в том числе и отдельные его  представители-розыскни-
ки, уже поняло всю глупость и неудобность давным-давно придуманных  пра-
вил, но моральных сил проломить собственной грудью возведенные  когда-то
барьеры пока не находит.
   А что было делать Насте Каменской, когда ее дважды отвергли  предста-
вители чужой территории, сначала -  оперативник  Андрей  Головин,  потом
следователь (он назвал себя, но так невнятно, что Настя не  расслышала)?
Разве могла она сказать кому-нибудь из них: слушай, ты там проверь... ты
знаешь что сделай... ты меня послушай, я дело говорю... Нет, такие слова
может себе позволить тот, кто уже поиграл с  местными  милиционерами  во
все мыслимые и немыслимые игры, включая и не вполне благовидные. А  если
ты женщина и мало того, что претендуешь на выполнение спокон веку  мужс-
кой работы, но еще и пытаешься советовать мужчинам, как эту  работу  де-
лать лучше, то шансов у тебя, голубушка, минус ноль целых  восемь  деся-
тых. В чем Каменская и не замедлила убедиться. К ней в этом Городе с са-
мого начала отнеслись несерьезно, не скрывая общей установки на то,  что
женщина в уголовном розыске - это полнейшая чепуха и быть этого  не  мо-
жет. А когда произошло убийство и Настя открыто предложила свои  услуги,
ей вполне определенно дали понять, что женщина должна знать свое место и
близко к барьеру не подходить.
   Настя очень старалась этого не слышать. Она искренне хотела помочь  и
для этого готова была наступить на свое самолюбие.  Но  всему,  в  конце
концов, есть предел. И хладнокровию и рассудительности - тоже. Преодолев
первую волну обиды и даже сумев продвинуться на ее гребне далеко вперед,
она попала во вторую волну и в ней захлебнулась.
   В дверь стучали уже во второй раз. В первый раз, примерно час  назад,
Настя затаилась, лежа на кровати, и сделала вид, что ее нет. Сейчас  она
занималась переводом, стук машинки разносился далеко и не открыть не бы-
ло никакой возможности.
   - Анастасия, что происходит? Дайте-ка вашу санаторную книжку, - стро-
го потребовал лечащий врач Михаил Петрович. - Так я и думал. Вы два  дня
подряд пропускаете процедуры и не занимаетесь в бассейне. Вы плохо  себя
чувствуете? Почему вы не ходите в столовую?
   - Я... Мне нездоровится, - неуверенно промямлила Настя.
   - Тогда почему вы не приходите ко мне? Здесь санаторий, а не палаточ-
ный городок, прошу это учесть. В случае малейших неполадок со  здоровьем
- немедленно к врачу. Усвоили?
   - Усвоила. У меня уже все прошло. Завтра я начну ходить в столовую  и
на процедуры. Честное слово, Михаил Петрович.
   - Допустим. Я хочу знать, в чем заключается ваше  нездоровье.  Почему
пропал аппетит? Может быть, я неправильно назначил лечение?
   - Это скорее нервное. Легкая депрессия, - улыбнулась Настя.
   - На вас сильно подействовал этот прискорбный случай?
   - И он тоже. Не обращайте внимания, Михаил  Петрович.  Обычная  дурь.
Сегодня я, с вашего позволения, еще немного погрущу, а завтра с утра все
будет в порядке.
   Врач ушел недовольный, но с Настиным упрямством  поделать  ничего  не
смог. От ужина она отказалась категорически.
   А Дамир все не приходил...
   Около десяти часов вечера снова раздался стук. У дверей стояла Регина
Аркадьевна.
   - Вам телеграмма, Настюша. Я проходила мимо дежурной, она просила вам
передать.
   Соседка протянула ей распечатанный бланк телеграммы. И кто же это та-
кой любопытный, пронеслось в голове у Насти, кто не утерпел и заглянул в
телеграмму? "Пожалуйста срочно позвони домой целую папа". Ей стало не по
себе. Если дома случилось что-то серьезное, то не было бы  в  телеграмме
успокаивающего слова "пожалуйста". Когда говорят "пожалуйста" - это  уже
просьба, а не приказ, а просьбу можно ведь и не выполнять. С другой сто-
роны - "срочно". Что за срочность такая? Ведь она только  вчера  звонила
ему, получив перевод.
   - Что же делать? - растерянно сказала Настя.  -  Отец  просит  срочно
позвонить домой, но в Город идти уже поздно, переговорный пункт работает
до двадцати одного.
   Регина Аркадьевна решительно взяла Настю за руку.
   - Пойдемте. Для таких крайних случаев есть запасной  вариант.  Может,
нам с вами повезет и удастся позвонить из кабинета директора.
   Настя плелась за соседкой, чувствуя себя как овца, которую  ведут  на
заклание. Отчим, судя по всему, хочет передать ей какое-то сообщение  от
Гордеева. Тот факт, что начальник не  пытается  связаться  с  ней  через
местный горотдел, говорил Насте о многом. Например, о том, что он прощу-
пывает почву, нельзя ли использовать ее в работе. Он, наверное,  собира-
ется кого-то прислать и примеривается, как лучше действовать, в  зависи-
мости от того, кем для санаторных обитателей является  Настя  Каменская:
переводчицей или работником уголовного розыска.
   Перед директорским кабинетом должна быть приемная, размышляла  Настя,
и в ней может оказаться параллельный телефон. В такой  ситуации  звонить
домой от директора - глупость непростительная.  Разговор  могут  подслу-
шать. Отказаться? Но под каким предлогом? Ты получила телеграмму из дому
с просьбой срочно позвонить, тебя тут же ведут к телефону, а ты? Ногу по
дороге ломаешь? Выхода нет, надо звонить с того телефона, который  пред-
лагают. "В конце концов, может быть, ничего и не произойдет, -  успокаи-
вала себя Настя. - Кому нужно подслушивать мои  разговоры?  Обыкновенная
переводчица звонит домой любимому папочке. Что особенного? Все  обойдет-
ся, все обойдется", - твердила себе Настя.
   Тем временем они с Региной Аркадьевной дошли до комнаты дежурной мед-
сестры.
   - Олюшка, - ласково обратилась к ней Регина, - ты не откроешь нам ка-
бинет Георгия Васильевича? Моя соседка получила телеграмму из  дому,  ей
срочно нужно позвонить по межгороду.
   Оля молча кивнула и достала из ящика стола  связку  ключей.  Войдя  в
приемную, Настя сразу кинула взгляд на стол секретаря: так и есть,  нес-
колько телефонных аппаратов, один из них наверняка параллельный с дирек-
торским городским. Может, позвонить отсюда? Тогда можно быть  уверенной,
что в кабинете директора никто трубку не снимет. Но  здесь  обе  они,  и
Ольга и Регина, будут стоять над душой...
   Медсестра тем временем отперла кабинет директора, зажгла в нем свет и
сделала приглашающий жест  рукой.  Пропустив  Настю,  деликатно  закрыла
дверь между кабинетом и приемной, хотя Настя едва удержалась,  чтобы  не
крикнуть: "Не закрывайте, чтобы я могла видеть стол секретаря и  телефо-
ны".
   Все обойдется, ничего страшного, все обойдется, твердила она, набирая
код и московский номер.
   - Алло! - раздался в трубке голос Леонида Петровича, и в ту же секун-
ду чуткое Настино ухо уловило едва слышный мягкий щелчок, не щелчок  да-
же, а шипение какое-то. Значит, не обошлось.
   - Папуля, это я. Говори громче,  очень  плохая  слышимость,  фон  ка-
кой-то. Что случилось?
   - Настасья. - Леонид Петрович повысил  голос,  хотя  слышимость  была
превосходная. Слова о "каком-то фоне" мимо него не  прошли.  -  Ты  кому
ключи от своей квартиры оставила?
   - Маргарите Иосифовне с седьмого этажа.
   Я же тебе специально записку оставила, чтобы ты не забыл.
   - Да помню, - в голосе отчима зазвучала явная досада, - помню, как ты
записку написала, как на холодильник ее положила, а кинулся - и найти не
могу.
   - Зачем тебе ключи? - с подозрением спросила Настя.
   - Понимаешь, друг Люды Семеновой приезжает  в  командировку,  Людочка
спрашивает, нельзя ли к тебе его поселить. Она знает, что ты  в  санато-
рии.
   - Почему непременно ко мне? - Настя постаралась вложить в  голос  как
можно больше недовольства. - У Люды есть блат в  гостинице,  пусть  туда
его поселит.
   - Ну, ребенок, не будь вредной. У них любовь, а  в  гостиницах,  сама
знаешь, какие правила. Ну что тебе, жалко?
   Настя чувствовала, что мысли у нее в голове крутятся быстрее, чем она
успевала их осознавать. Вот он, решающий момент разговора, от него зави-
сит, как будет себя вести приезжающий в Город Юра Коротков,  у  которого
уже больше года развивается серьезный роман с Людмилой Семеновой, прохо-
дившей в прошлом году свидетелем по делу об убийстве. Что  же  ответить?
Взять на себя ответственность и ответить, что "не жалко", забыв и о  та-
инственном посетителе, что-то искавшем в ее номере, и о других мелочах?
   - Ох эта Людмила, - вздохнула она в трубку, - пользуется тем,  что  я
никогда ее не подведу. Но если ее благоверный узнает, тут уж  моей  вины
нет, она ведет себя крайне легкомысленно, так и знай. Ладно, дай ей клю-
чи. Только у меня дома не убрано, я в такой спешке собиралась, что  там,
по-моему, по всей комнате нижнее белье раскидано.
   - Чего уж там, свои люди. В какой квартире живет Маргарита Иосифовна?
   - Седьмой этаж, квартира сорок три. Мама мне не звонила?
   - Нет. Ну, отдыхай, милая. Спасибо тебе. Целую.
   Положив трубку, Настя быстро открыла дверь в  приемную.  Пусто,  свет
погашен. В холле медсестра Оля курила, пуская дым в  открытую  форточку.
Сигарета, как заметила Настя, выгорела почти до фильтра, стало быть,  ее
прикурили не только что. Запаха дыма в приемной не  чувствовалось.  Если
разговор и подслушивали, то это была не Оля. Так кто же?
   Мгновенно повернувшись, Настя кинулась к столу секретаря, легко  про-
вела ладонью по всем телефонным трубкам. Ни одна из них не казалась чуть
теплее, ни одна не вызывала подозрений в том,  что  ее  несколько  минут
держали в руках и буквально десять секунд  назад  положили  на  аппарат.
Проверить свои подозрения самостоятельно Настя не могла, а посему решила
подождать приезда Короткова.
   - Человек, которого мы ищем, находится сейчас в  санатории  "Долина".
На это указывает все. Во-первых, девушку возили в бассейн  санатория,  в
этом можно не сомневаться: высокие чугунные ворота,  выложенный  кафелем
пейзаж на стене зала. В Городе всего четыре бассейна, по приметам подхо-
дит только один. Во-вторых, в тот же период, когда Светлану везут в бас-
сейн, Шахнович теряет возможность контролировать целые блоки этажей. Ему
не удается собрать сведения об обитателях номеров с 344-го по  358-й,  с
401-го по 412-й и с 509-го по 519-й. Ранее он с подобными трудностями не
сталкивался.  Это  заставляет  нас  думать  об  организованном  противо-
действии. В-третьих, проживающая в номере 513 некто Каменская из  Москвы
ведет себя крайне нестандартно для человека, отдыхающего в санатории,  и
в то же время ходят слухи о том, что она работает в МВД России.  Она  не
может не знать о таких слухах, но почемуто их не пресекает. Это дает ос-
нования полагать, что ей удобно прикрываться этой легендой,  и  в  свете
изложенного ее поведение становится еще более подозрительным.  В-четвер-
тых, в санатории совершено убийство,  по  которому  наиболее  интенсивно
допрашиваются сама Каменская и ее любовник Исмаилов. Якобы они были пос-
ледними, кто видел убитого перед смертью.
   - Вы показывали Светлане и Владу фотографию Исмаилова?
   - Да. Они его никогда не видели.
   - Странно. Но в целом похоже. Толя, что ты прав. Этот человек,  Мака-
ров, которого мы пытаемся нащупать столько времени, сейчас  находится  в
санатории. Многое непонятно, много неувязок, есть даже прямые противоре-
чия, но это и есть  свидетельство  того,  что  что-то  происходит.  Ведь
раньше такого не было?
   - Не было, Эдуард Петрович.
   - Пригласи ко мне нашего друга из ГУВД, будь любезен.
   Когда Старков ушел, Эдуард Петрович Денисов вернулся в свой кабинет и
крепко задумался. Девушка и лилипут - фантастическая удача,  по  крайней
мере стало ясно, чем занимается на его, Денисова, территории чужая орга-
низация. Несколько менее ясно - зачем они это делают. И уж совсем неясно
- кто они.
   А что же собой представляет любовница Исмаилова  Каменская?  Шахнович
так ничего и не смог о ней разузнать. Это настораживает. Чтобы Женя -  и
не смог втереться в доверие к женщине! Ей, наверное, есть что  скрывать,
потому и ведет себя так замкнуто. С Каменской следует поработать.
   Но в нынешней ситуации есть еще одна сторона, не  менее  сложная.  Не
мытьем, так катаньем, но убийство в "Долине" должно быть раскрыто. С од-
ной стороны, ему, Денисову, важно разобраться с этой бандой  чужаков.  С
другой стороны, если преступление не будет раскрыто, это  сильно  свяжет
ему руки по крайней мере до конца года. Из оговоренных в июле двух  воз-
можностей организовать убийство, которое гарантированно не будет раскры-
то, он уже одну использовал, дабы приструнить не в меру зарвавшегося вы-
могателя из соседней области. Вторую возможность Эдуард Петрович  плани-
ровал использовать против одного из своих подопечных, если  данные  раз-
ведки подтвердятся и выяснится достоверно, что он связался с  наркомафи-
ей, позволяя ей отмывать деньги через свой банк. Проверка сведений долж-
на была закончиться уже совсем скоро. Если подопечного придется  наказы-
вать, то нельзя ждать начала следующего года: за оставшиеся  два  месяца
он сумеет таких дел наворочать, что набега борцов с незаконным  оборотом
наркотиков не избежать. Этого нельзя было допускать  категорически.  Ви-
новного следует убирать, пока он не успел  навредить  по-крупному.  Если
убийство в санатории не будет раскрыто, Эдуард Петрович не  будет  нару-
шать заключенную с ГУВД конвенцию, чтобы не навлечь на них  министерскую
проверку, озадаченную резким снижением раскрываемости убийств. Он, Дени-
сов, должен приложить все усилия, чтобы  преступление  в  "Долине"  было
раскрыто. Помочь деньгами, людьми, техникой - все это в его  силах.  Это
поможет сохранить возможность "разборки" с нелояльным  подопечным,  буде
таковая понадобится.
   Человек из ГУВД не заставил себя долго ждать. Серьезный,  элегантный,
почти красивый, если не считать слишком  маленьких,  глубоко  посаженных
глазок, которые он постоянно прятал за стеклами дымчатых очков.  Денисов
без околичностей приступил прямо к делу.
   - Первое: я хочу все-таки выяснить, что это за компания пригрелась  в
"Долине". Второе: я хочу, чтобы убийство в санатории было раскрыто.  Как
вы это будете делать, добросовестно или нет, меня  не  интересует.  Дело
должно быть закончено расследованием и передано в суд. И как можно быст-
рее. Завтра доложите мне, какая помощь вам для этого нужна. Сможете най-
ти настоящего убийцу - тем лучше. Не сможете - не суть важно. Я, как  вы
понимаете, берегу свой резерв.
   - Понимаю, - кивнул человек в очках. - А третье?
   - Третье: я хочу знать, кто такая Каменская. Она отдыхает в "Долине",
занимает номер 513. Шахнович об нее зубы сломал. Мне интересно почему.
   - Когда вы хотите получить сведения о Каменской?
   - Не буду вас торопить. Давайте к завтрашнему дню. Вы приедете ко мне
по поводу раскрытия убийства, заодно и поговорим о Каменской.
   - В таком случае до завтра, Эдуард Петрович.
   - До завтра, голубчик. Приезжайте вечерком, часам к семи - вместе по-
ужинаем.
   Поздно вечером состоялась встреча массажиста Котика с его руководите-
лем.
   Котик сидел в своей квартире, развалясь в кресле, удобно вытянув ноги
и прихлебывая из бутылки темное пиво.
   - Я велел Семену и Химику уехать из Города.
   - Это правильно. Семен начинает терять над собою контроль, он  стано-
вится опасным. А Дамир?
   - Дамиру придется остаться. Его еще будут допрашивать. По-моему,  его
подозревают в убийстве.
   - Забавно. А что с нашей переводчицей?
   - Ее тоже допрашивали. Мне кажется, мы с вами ошиблись  на  ее  счет.
Она не из милиции.
   - Хорошо бы. А если из милиции, то что она здесь  делает?  Может  это
быть связано с тем, что Семен натворил летом?
   - Мало вероятно. Столько времени прошло... Чего ж они так долго выжи-
дали?
   - Ты прав, Котенька. Возможен и третий вариант: она  из  милиции,  но
находится здесь не для работы, а для отдыха. Как ты думаешь, в этом слу-
чае она представляет для нас опасность?
   - Думаю, что нет.
   - Надо бы, чтобы Дамир за ней проследил. Они встречаются?
   - Дамир ее уже два дня не видел.
   - Интересное кино! Куда же она делась?
   - Сидит в номере, работает. На весь этаж слышно, как машинка  стучит.
Просто Дамир ею не интересуется. Зачем она ему? Он  ведь  ее  от  Зарипа
оберегал.
   - Плохо, Котик. Выговор тебе. Дамиру нужно голову на место поставить.
Возьмись за это.
   - И что я скажу Дамиру? Вы сами говорили, нельзя, чтобы он знал,  что
она из милиции.
   - Скажи что угодно. На меня сошлись в крайнем случае.  Объясни  этому
богемному существу, что нельзя увиваться за женщиной и объясняться ей  в
неземной любви, а потом без всяких причин исчезать. Растолкуй  ему,  что
она может обидеться, а ведь только она сможет подтвердить его  алиби  на
момент убийства. Нельзя с ней ссориться. Нет ничего страшнее мести  бро-
шенной женщины. Такие аргументы он поймет.
   - Такие - пожалуй, да, - согласился Котик,  делая  большой  глоток  и
отставляя бутылку.
   - Ты уж постарайся, дружок. Обеспечь  постоянное  присутствие  Дамира
рядом с Каменской. Пусть будет повнимательнее.
   - Постараюсь.


   Глава 7
   ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

   Прямо из аэропорта Юрий Коротков приехал в Городское управление внут-
ренних дел. Сотрудники уголовного розыска подробно  рассказали  ему  обо
всем, что удалось узнать за два дня, прошедших  со  времени  обнаружения
трупа Николая Алферова.
   - Вчера Сергей Михайлович разговаривал с вашим начальством,  так  что
мы в ходе работы начали проверять версию о "заказном" убийстве. Пока ни-
чего не вырисовывается.
   - А другие версии есть? - спросил Коротков.
   - Ревность и деньги. Они там целый подпольный  тотализатор  устроили.
Заключали пари на женщин, ставка - сто тысяч рублей. Представляете?
   - Лихо! - Юра расхохотался. - И сколько было участников?
   - Насколько нам известно - трое. Сам потерпевший, его сосед по комна-
те Павел Добрынин и сотрудник санатория Шахнович.
   - Как со свидетельской базой?
   - В первое же утро опросили всех поголовно, гигантскую работу  проде-
лали. Большинство, конечно, ничего не знают ни об обстоятельствах  дела,
ни о самом Алферове. Тех, кто знает хоть что-нибудь, на  следующий  день
допросил следователь. Их не так уж много, к сожалению.
   - Поподробнее, пожалуйста, - попросил Юра.
   Смуглолицый Андрей Головин заглянул в блокнот.
   - В пе