м
положении, но для особо привилегированных гостей существуют два-три столика.
   - И кто за ними сидит? Кому в наш бурный век ночной жизни предоставляются
привилегии? - ехидно поинтересовался Коротков.
   - Как правило, туда сажают директора выступающей  группы  и  персональных
гостей, которых приглашают артисты. Вряд ли наш герой там ошивался.
   - Да, вряд ли, - задумчиво кивнула Настя. - А второй  закуток?  Там  тоже
важные персоны отсиживаются?
   - Нет, - рассмеялся Доценко, - рядом с сортиром им не место.  Там  только
вход в туалеты  и  еще  одна  дверь  в  служебные  помещения.  Конечно,  при
заполненном клубе там тоже народ толпится, но оттуда не видна сцена. Если мы
считаем, что преступник ходит на выступления Медведевой, то он должен глаз с
нее не спускать. Маловероятно, чтобы он торчал в этом месте.
   Настя прикрыла глаза. Лекарство, данное Колобком, подействовало,  но  все
равно у нее было такое чувство, что головная боль может  вернуться  в  любой
момент от малейшего резкого звука или неосторожного движения. Она  старалась
не поворачивать голову  и  сидела  так,  словно  на  макушке  у  нее  стояла
хрустальная ваза, доверху наполненная кипятком, который может выплеснуться и
ошпарить ей лицо.
   - Стало быть, у нас три варианта, - монотонно произнесла она. - Первый  -
этот уродец ходит не на все выступления. Почему -  это  уже  другой  вопрос.
Либо он не такой уж безумный фанат и посещает выступления группы от случая к
случаю, когда возможность подвернется, либо у него сменная работа,  и  когда
выступление  "Би-Би-Си"  приходится  на  его  ночную  смену,  он  не   может
приходить. Либо у него ограниченные возможности узнавать о том, где и  когда
будет выступать группа. Принято?
   - Годится, - кивнул Коротков.  -  Валяй  дальше.  Я  как  начальник  буду
наблюдать за твоей умственной работой.
   - Иди к черту, - невыразительно отмахнулась Настя. - Пользуешься тем, что
я сегодня инвалид, и позволяешь себе.  Второй  вариант  -  он  действительно
торчал в закутке возле туалетов и не попал в камеру, но в клубе он  все-таки
был. О чем это говорит?
   - Ну и о чем? - поддел ее Коротков.
   -  Вот  как  ты  есть  начальник,  то  должен  понимать,  что  вопрос  не
риторический, а вполне адресный. Если ты назначил меня старшей в группе,  то
я тоже должна наблюдать за умственной работой своих  подчиненных.  Вопрос  к
Мише.
   - Ничего себе! - возмутился Юрий. - Как это я тебя назначил? Тебя Колобок
назначил, нечего на меня спихивать.
   - Он назначил, а ты не препятствовал, стало быть, ты с ним  солидарен.  Я
за это с тобой еще поквитаюсь,  вот  подожди,  голова  пройдет,  и  ты  свое
получишь. Мишенька, говори, что думаешь.
   - Если Фанат - действительно фанат, то, по  идее,  он  должен  находиться
там, откуда видно сцену.  Если  же  он...  -  Доценко  уставился  глазами  в
потолок, в задумчивости покусал нижнюю губу. -  А  черт  его  знает,  Настя,
почему он не хочет смотреть. Вряд ли он прячется,  какие  у  него  основания
думать, что мы его ищем в клубе?
   - Это ты зря, - снова встрял Коротков. - Не идиот же он, должен понимать,
что если за ним два трупа, то милиция его ищет. Не ходить он не  может,  это
выше его сил, а торчать на виду боится, вот и  ограничивается  впечатлениями
на слух. И какой твой третий вариант?
   - Третий вариант самый простой, но для  нас  тупиковый.  Девочка  Женечка
плохо рассмотрела своего поклонника и плохо его помнит. Он был в  клубе,  но
она его не узнала. Это означает, что его портрета у  нас  нет,  и  человека,
который может его узнать, у нас тоже нет.
   Звонок  телефона  ударил  Настю  с  такой  силой,  что  кровь  в   голове
запульсировала. Она поспешно схватила трубку, пока  трель  не  раздалась  во
второй раз.
   - Ася, - послышался растерянный голос Чистякова, - щенок заболел.
   - Чем заболел? - глупо спросила она.
   - А я знаю? У него понос и рвота, лежит такой несчастный, даже не встает.
Ася, что делать-то?
   - Господи, - заметалась Настя, - что же делать? Леша, я не  знаю.  Ты  же
говорил, что у тебя когда-то была собака. Что вы делали, когда она болела?
   - Да я маленький был тогда, я не помню. Наверное, надо его  к  ветеринару
нести...
   - Ну так неси!
   - Я не могу, ко мне через пятнадцать минут ученик придет.  И  после  него
еще двое. А есть такие ветеринары, которые на дом выезжают?
   - Есть, наверное, надо номер телефона узнать. А нос щупал?
   - Щупал. Горячий. Ася, мне так страшно, а вдруг он умрет?
   Настя прижала ладонь  ко  лбу,  снова  замаячил  призрак  головной  боли,
которая грозила разорвать черепную коробку.
   - Подожди, Лешик, не паникуй. Я попробую узнать телефон ветеринара. А  ты
пока...
   Тут она заметила, что Коротков делает ей какие-то знаки,  сопровождая  их
активной мимикой.
   - Сейчас, Леш, минутку. Что? - спросила она у Юрия.
   - Левомицетин помогает. Пусть засунет ему четверть таблетки,  если  щенок
отравился, то это поможет.
   - Думаешь?
   - Точно знаю.
   - Леша, у нас есть левомицетин?
   - Сроду не было.
   - Попробуй у соседей спросить, у Маргариты Иосифовны, У  нее  дома  целая
аптека.
   - И потом что?
   - Потом надо засунуть Парню четверть таблетки в пасть. Давай, Лешик,  ищи
лекарство, а я пока насчет ветеринара узнаю.
   Она положила трубку  и  сжала  руками  виски,  будто  пытаясь  остановить
нарастающую боль. Лекарство! Колобок дал две  таблетки,  она  выпила  только
одну. Выдвинув ящик стола, Настя схватила белый конверт, в который  положила
заветную таблетку, налила воду в стакан.
   - Ребята, извините, прервемся на  минуту,  ладно?  Я  Чернышеву  позвоню.
Через несколько минут она записала номер телефона ветеринара, который
   выезжает на дом, и перезвонила Алексею.  К  телефону  никто  не  подошел,
наверное, Чистяков ходит по соседям в поисках левомицетина.
   - Кстати, о болезнях, - подал голос  Миша  Доценко.  -  Может,  у  нашего
Фаната тоже сделалось расстройство желудка?  У  него  нет  работы  в  ночную
смену, у него есть все возможности узнавать о месте  и  времени  выступлений
группы, и он ни от кого не прячется, и девочка Женя не  ошиблась.  Просто  у
него банальный понос.
   - Ага, или приступ мигрени, как у Аськи, - снова съехидничал Коротков.  -
Наш убийца - нежный цветок душистых прерий.
   - А что? Раз он убийца, так не человек, что ли? - возмутился Миша.  -  Не
ест, не пьет, в туалет не ходит, не болеет? Да он точно такой же, как мы.  И
может отравиться недоброкачественной пищей.
   - Поел ядовитых грибочков и умер, - прокомментировал Юрий. - И почему нам
до сих пор ни разу так не повезло, а? Ловим мы душегуба,  ловим,  вычисляем,
улики на него собираем, чтобы следователю было с чем в суд  его  отправлять,
все ноги истоптали, а он возьми и помри от пищевого отравления  потерпевшему
на радость и нам на облегчение. Мечтатель ты, Мишаня.
   - Я не мечтатель, а оптимист. Просто если он и в самом деле не  пришел  в
клуб только из-за болезни, то у нас есть все  шансы  его  отловить  в  самое
ближайшее время. Он поправится, придет  на  выступление.  Женя  Рубцова  его
узнает, дальше - дело техники. А вот если он не пришел по другой причине, то
вопрос о его поимке затягивается на неопределенное время. Я прав,  Анастасия
Павловна?
   - Ты прав, Михаил Александрович. Слушай, -  Настя  приподняла  телефонный
аппарат и сосредоточенно пыталась чтото рассмотреть на его корпусе, -  какую
пимпочку тут надо подкрутить, чтобы он орал потише? Еще одного такого звонка
я, пожалуй, не выдержу.
   Доценко быстро отрегулировал  громкость  звонка  и  поставил  аппарат  на
место. Сделано это было вовремя, потому  что  буквально  через  три  секунды
раздался звонок, правда, на сей раз больше похожий на треск.
   - Ася, я не могу! - с надрывом произнес в трубку Чистяков.
   - Чего ты не можешь?
   - Он не хочет глотать таблетку. Она горькая, он ее выплевывает.
   - Выплевывает? -  переспросила  Настя  и  бросила  взгляд  на  Короткова,
который в ответ стал жестами показывать, что надо делать. Юрий широко открыл
рот, потом рукой  резко  поднял  себе  нижнюю  челюсть,  да  так,  что  зубы
лязгнули, другую же руку положил сверху.
   - Надо таблетку на корень языка класть, - громко прошипел он, -  и  потом
зажать пасть, пока не проглотит.
   Настя добросовестно  пересказала,  как  сумела,  продемонстрированный  ей
способ запихивания горького лекарства в маленького щенка.
   - А корень языка - это где? - спросил Алексей.
   -  Ну  там  где-то,  подальше,  -  неопределенно  ответила   она,   плохо
представляя, о чем идет речь.
   - Ладно, попробую. Ты насчет ветеринара узнала?
   Настя продиктовала ему номер и попросила регулярно звонить с докладами об
успехах.
   - Совещание считаю проведенным плодотворно и  интересно,  -  подвел  итог
Коротков. - Результатов в работе по делу - ноль, зато предположении  -  выше
крыши. Что планируете на ближайшее время?
   -  Завтра  будем  предъявлять  артистам  и  их  окружению  композиционный
портрет, составленный со слов Рубцовой.  А  послезавтра,  в  четверг,  будем
снимать очередное выступление. В  пятницу  утром  -  просмотр  записи  Женей
Рубцовой, дальше - по ситуации.  Устраивает  тебя  такой  план?  -  спросила
Настя.
   - Как опера - вполне, не надорвешься. Как начальника - конечно, нет. Мало
мероприятий, работать  надо  интенсивно,  чтобы  земля  под  ногами  горела.
Источники информации почему не задействуешь?
   - Юра, это очень ненадежная среда. В эти клубы ходит на девяносто  девять
процентов молодежь и тинейджеры,  соответственно,  и  источники  могут  быть
только этого возраста. Я им не доверяю, у них дури в  голове  много,  они  и
обмануть могут, и предупредить преступника.
   - Много ты знаешь!  -  фыркнул  Коротков.  -  Испокон  веку  у  нас  были
источники среди молодежи, и ничего.
   - Угу, -  хмыкнула  она,  -  и  много  вы  нараскрывали  с  помощью  этих
источников? Они у вас так, для галочки числились, дескать, молодежную  среду
вы тоже своим оперативным вниманием охватили. А толку от нее  было  -  чуть.
Короче, Коротков, если я старшая по этому делу, то я и  буду  решать,  когда
задействовать агентуру. Будешь спорить?
   - С тобой поспоришь, как же, - проворчал Юрий. - Себе  дороже  выйдет.  И
вообще, ты сегодня инвалид, сегодня я  тебя  щадить  буду.  Хочешь,  я  тебе
сделаю что-нибудь приятное?
   - Хочу, - серьезно ответила Настя. - Сделай так, чтобы  Сережку  Зарубина
включили в нашу группу.
   - Плохо ты меня знаешь, Настасья, - Коротков улыбнулся, оторвал  себя  от
стула, и, с хрустом потянувшись, направился к двери. - С этим я еще  с  утра
сегодня подсуетился. Представляешь,  сколько  фантазии  или,  проще  говоря,
вранья  мне  пришлось  применить,  чтобы  обосновать,   почему   мы   Серегу
запрашиваем, и при этом не сдать  его  с  потрохами  начальству  за  попытку
заработать денежки частным сыском?
   Он уже взялся за ручку двери, но снова остановился.
   - Никогда не думал, что искусство быть начальником - это  искусство  лжи.
Век живи - век учись.
   - Но ведь ложь-то во благо, - возразил Доценко. - На пользу делу, а не из
личного интереса.
   - Но ведь это все равно ложь, - усмехнулся Коротков. -  Это  еще  хорошо,
что я  много  лет  опером  пробегал,  так  что  насчет  вранья  закалился  и
натренировался.  А   каково   нормальному   человеку,   который   становится
начальником? Не позавидуешь, ей-крест.
   Доценко долго смотрел на закрывшуюся за Коротковым дверь,  потом  перевел
взгляд на Настю и выразительно приподнял брови.
   - Во что делается с людьми! Был хорошим опером, а как  стал  начальником,
так появились мысли о высоком и нравственном. Настя, я тоже  побегу,  ладно?
Нам с Иришкой сегодня опять квартиру смотреть.
   - Беги. Иришке привет передавай.
   Оставшись одна, Настя стала прикидывать, можно ли позвонить домой.  Лешка
сказал, что у него через пятнадцать минут начнется очередной урок,  но  было
это минут сорок назад. Значит,  ученик  пробудет  у  него  еще  как  минимум
полтора часа. Прерывать занятия  с  вопросом  о  щенке  и  ветеринаре  както
неудобно, но, с другой стороны, если ветеринар сразу сказал, какие лекарства
необходимо купить, то можно попробовать успеть  в  аптеку.  Звонить  или  не
звонить? Чистяков  разумный  и  здравый  человек,  если  бы  он  получил  от
ветеринара какие-нибудь указания, он бы уже сам перезвонил ей.  Стало  быть,
никаких указаний не  было.  С  другой  стороны,  если  ветеринар  согласился
приехать, то ей необходимо как можно быстрее бежать домой, потому  что  Леше
надо заниматься с учениками, а  не  с  собачьим  доктором.  Может,  все-таки
позвонить? Это же только на одну секундочку...
   Она решительно набрала номер.
   - Что у нас с ветеринаром? - коротко  спросила  она  и  тут  же  услышала
доносящиеся в трубку странные звуки - пыхтение и повизгивание.
   - Его нет дома, - так же коротко ответил Чистяков.
   - Как Парень?
   - Так же.
   Звуки стали более отчетливыми, повизгивание перешло  в  протяжный  тонкий
вой.
   - Слушай,  что  у  тебя  там  происходит?  -  не  выдержала  Настя,  хотя
собиралась не задавать лишних вопросов.
   - Мы пытаемся запихать в него таблетку.
   - Вы? Вместе с учеником, что ли?
   - Что ли.
   - Вдвоем с маленьким щенком справиться не можете? - не поверила она.
   - Приезжай - сама попробуешь, - ответил Чистяков голосом, не предвещавшим
ни радостной встречи, ни тихого вечера в теплом семейном кругу.
   * * *
   Насте повезло, она вошла  в  квартиру  как  раз  в  тот  десяти  минутный
перерыв, когда один ученик  уже  отзанимался,  а  следующий  был  только  на
подходе.
   - Ну что? - встревоженно спросила  она,  едва  переступив  порог.  -  Как
Парень?
   - Лежит. Ему не лучше, но вроде и не хуже.
   - Таблетку съел?
   - Куда он денется, со мной связавшись, - рассмеялся Алексей.  -  Но  чего
мне это стоило!
   Он закатал рукав и продемонстрировал Насте весьма выразительные полосы на
предплечье.
   - Елки-палки! - ахнула она. - Это как же получилось?
   - Интересуешься знать? Мне тут сказали, что через три часа надо будет еще
раз  таблетку  давать,  так  что  у  тебя  есть  шанс   удовлетворить   свое
любопытство. Я с удовольствием предоставлю  тебе  почетное  право  самолично
впарить Парню маленькую горькую таблеточку.
   Он бросил взгляд на часы и схватил Настю за руку.
   - Так, Асенька, в твоем распоряжении четыре минуты.  Быстро  хватаешь  из
холодильника жареного цыпленка и салат, кладешь на тарелку  и  уматываешь  в
комнату.  Пока  я  занимаюсь  с  прелестной  Натали,  ты  дозваниваешься  до
ветеринара. Задача ясна?
   - А она действительно прелестная, эта твоя  Натали?  -  ревниво  спросила
Настя.
   - Еще какая. И умненькая на редкость, в физтех готовится. На  занятиях  с
ней я душой отдыхаю.  Зато  после  нее  придет  вьюнош  -  врагу  такого  не
пожелаешь.
   Настя зашла на кухню и стала оглядываться в поисках щенка, но не  увидела
его.
   - А где ребенок?
   - В ванной. Не могу же я его в таком состоянии оставлять на полу. Там пол
кафельный, мыть легче, если нагадит.
   - Лешка, ты садист, - сказала она с упреком. - Больного щенка запереть  в
ванной.
   - Я не садист, а домработница. Полы-то мыть мне, а не тебе.  Так  что  не
дави на жалость. Иди быстро за едой, сейчас девушка придет. А я пока Парня в
комнату перенесу, будешь сама за ним следить, коль ты такая жалостливая.
   Она  полезла  в  холодильник,  достала  цыпленка  и  салат  и   принялась
перекладывать в тарелку.  На  глаза  ей  попались  два  скомканных  кухонных
льняных полотенца, валяющихся на полу под батареей. Настя  подняла  их  и  с
недоумением повернулась к мужу.
   - Это что? Почему они там валяются?
   - Мы в них щенка пеленали после того, как он меня расцарапал,  -  пояснил
Чистяков. - Такой, понимаешь ли, несчастный лежал,  такой  слабенький,  даже
глазки закрыты, а как до дела  дошло,  так  откуда  только  силы  появились.
Вырывался так яростно, что и не удержишь.  Пришлось  в  полотенца  пеленать,
чтобы лапы не распускал. Ничего, в десять вечера  твой  черед  настанет  ему
таблетку давать, тогда на собственной шкуре прочувствуешь. Воля к свободе  -
великая сила даже у больных щенков.
   Настя включила в комнате телевизор и  уселась  на  диван  с  тарелкой  на
коленях. Принесенный из ванны Парень неподвижно лежал у ее ног на подстилке,
которая в былые времена  числилась  Настиной  форменной  юбкой.  То  и  дело
поглядывая  на  его  безжизненное  тельце  и  закрытые  глаза,  Настя  вдруг
почувствовала, что в горле стоит ком и она больше  не  может  проглотить  ни
куска.
   - Только не умирай, миленький,  -  шептала  она  сквозь  слезы,  стоя  на
коленях и осторожно поглаживая щенка, - только не умирай, пожалуйста, я тебя
очень прошу.
   Щенок приоткрыл глаза и попытался повернуть голову,  но  сил  у  него  не
хватило. Настя решительно отставила подальше тарелку с недоеденным ужином  и
взялась за телефон. Надо дозвониться до ветеринара.
   - Какой породы щенок?  -  деловито  осведомился  тот,  когда  ей  наконец
удалось застать его дома.
   - Я... не знаю, - растерялась Настя.
   - То есть как не знаете?
   - Я его нашла на улице, он чужой.
   - Давно нашли?
   - Неделю назад примерно.
   - Значит, это он не с  улицы  принес,  -  сделал  вывод  врач.  -  Насчет
прививок вы, конечно, тоже не знаете?
   - Не знаю.
   - Чем кормили?
   Настя старательно перечислила все продукты, которые они давали щенку.
   - Ничего страшного, - успокоил ее ветеринар, - это часто случается, когда
собака в раннем возрасте меняет хозяина и  место  жительства.  Другая  пища,
другая микрофлора  в  помещении.  Судя  по  симптомам,  никакого  серьезного
заболевания не должно быть.  То,  что  левомицетин  давали,  это  правильно.
Давайте подождем до утра, если все так, как я  думаю,  то  этими  таблетками
можно и ограничиться. Если к утру рвота и понос не прекратятся, позвоните, я
сразу же приеду.
   Ей стало спокойнее. Подняв  с  пола  щенка  вместе  с  подстилкой,  Настя
пристроила его у себя на коленях,  подложила  ладонь  под  лохматую  щенячью
голову и только тут сообразила, что уже целый час не вспоминает  о  головной
боли.
   Глава 12
   В среду с самого утра Андрей Чеботаев начал объезжать всех  причастных  к
творчеству группы "Би-Би-Си" людей, предъявляя  им  портрет  предполагаемого
преступника. Концы ему пришлось делать немалые,  застать  на  месте  нужного
человека с первого раза удавалось далеко не всегда, и к  вечеру,  совершенно
измученный, он уныло констатировал, что у него снова ничего  не  получилось.
Никто не узнал изображенного на портрете молодого человека. Или  по  крайней
мере никто не признался, что знает его или хотя бы  видел.  Единственной,  с
кем он пока не  успел  встретиться,  была  Светлана  Медведева,  которой  он
безуспешно названивал целый день, но так и не нашел.
   Чувствуя, как гудят ноги и как  болит  от  съеденных  на  ходу  хот-догов
желудок, Андрей вернулся домой с твердым  намерением  дозвониться  рано  или
поздно до Светланы и повидаться с ней, даже если это будет  глубокой  ночью.
Он испытывал тягостное чувство вины за плохо  проведенную  беседу  с  ней  и
хотел  во  что  бы  то  ни  стало  прийти  к  коллегам  хоть  с  какимнибудь
результатом.
   - Андрюша, почему ты не раздеваешься? - удивленно  спросила  мать,  видя,
что сын плюхнулся в кресло в своей комнате, даже не сняв  обувь,  в  которой
пришел с улицы.
   - Мне, может быть, придется снова убегать. Мам, покорми меня  быстренько,
а?
   - Сыночек, давай сам, мне нужно срочно дописать материал, завтра  с  утра
сдавать. Или подожди папу, он вот-вот придет.
   - Я не могу ждать, - жалобно проныл Андрей, - я умру  от  голода.  И  сам
покормиться не могу, так устал - встать нет сил. Ну мам!
   - Сыночек, у меня каждая минута на счету. Позвони Инне,  пусть  придет  и
покормит тебя. Все, лапусик, целу