м частный детектив Уве Петер свою работу за-
кончил. Пришла очередь Эдуарда Петровича Денисова  включаться  в  поиски
убийцы.
   На пороге своего семидесятилетия Эдуард Петрович Денисов  стоял  уве-
ренно, высоко держа крупную, красивой формы седую голову  и  не  мучаясь
болезнями и недомоганиями, свойственными пожилым людям. Он был  сказочно
богат, но демонстрировать это лишний раз не любил и роскошью не увлекал-
ся, хотя порой тратил свои капиталы на совершенно, казалось бы, ненужные
вещи. Он терпеть не мог давать деньги в долг и  оказывать  помощь  менее
удачливым финансистам, но мог, не задумываясь, потратить  немалые  суммы
на организацию большого праздника в городе, на поддержку  интерната  для
одаренных детей или на подарки старым друзьям. Наживался и  сколачивался
капитал Денисова с середины 60-х годов, дважды Эдуард  Петрович  побывал
под следствием, и даже один раз дело дошло до зала суда, но все это было
в далеком прошлом. Он, однако, очень хорошо помнил тот ужас, который ох-
ватил его, когда судья с народными заседателями удалились для  постанов-
ления приговора. Прошло больше двух часов, пока они не вернулись  в  зал
судебного заседания, и за эти два часа Денисов успел многое передумать и
дать себе слово, что, если все закончится  благополучно,  он  непременно
когда-нибудь будет вкладывать свои деньги в благотворительность,  ибо  в
конце концов нет ничего дороже людской благодарности. И  слово  свое  он
сдержал.
   Последние несколько лет он был  полновластным  хозяином  симпатичного
уютного города, чистенького и ухоженного. Денисов поставил  своих  людей
на все руководящие посты в мэрии, городской думе, органах управления. Он
железной рукой выдавил из города всякую уголовную шваль,  не  признающую
конвенциальных норм и предпочитающую выяснять отношения при помощи  раз-
борок, на корню истребил рэкет и поделил  все  сферы  вложения  капитала
между бизнесменами, в чьей лояльности и преданности не  сомневался.  Все
эти предприниматели, разумеется, платили дань,  как  же  без  этого,  но
только не рэкетирам, а самому Денисову, который обеспечивал их  покой  и
безопасность. При этом Эдуард Петрович жил, на сторонний  взгляд,  очень
скромно - не в особняке, а в обыкновенном  девятиэтажном  доме,  правда,
занимая целый этаж и сломав перегородки между квартирами. Но жилище его,
хоть и весьма просторное, было далеко от тех роскошных апартаментов, ко-
торыми увлекаются некоторые "новые русские". В нем не было ни  фонтанов,
ни бассейнов, ни сауны, ни зимнего сада. Было три спальни - одна хозяйс-
кая и две для гостей. Огромная кухня, в прошлом однокомнатная  квартира,
в которой безраздельно хозяйничал Алан, лауреат многих  кулинарных  кон-
курсов. Большая столовая предназначалась для светских мероприятий, когда
число приглашенных превышало пятнадцать человек.  В  маленькой  столовой
трапезы накрывались ежедневно, независимо от того, выходили ли  к  столу
только хозяин с супругой Верой Александровной или в гости были званы сын
Денисова с семьей либо кто-то еще.  Царством  Веры  Александровны,  дамы
весьма светской и обладающей  обширными  знакомствами,  была  прелестная
гостиная, уставленная мягкой мебелью, низенькими столиками и  напольными
вазами. В противоположном конце объединенной квартиры располагался каби-
нет Эдуарда Петровича, в котором он принимал визитеров, устраивал  дело-
вые совещания и переговоры и вообще проводил очень много времени.
   Он и сейчас сидел в своем кабинете, смотрел на листок с тридцатью че-
тырьмя фамилиями и удивлялся, что в свои шестьдесят восемь лет еще может
испытывать такую боль. Лили больше нет. Две недели назад он, стоя  рядом
с ее мужем и своим давним деловым  партнером  Манфредом  Кнопке,  бросил
горсть земли на ее гроб. Нет, ему не в чем  себя  упрекнуть.  Он  сделал
правильно, выдав свою девочку замуж за богатого австрийца. Сам он, Дени-
сов, не смог бы ничего ей предложить. Жениться на ней самому? Исключено.
С Верой Александровной прожито сорок пять лет. Тогда,  в  самые  трудные
для него времена, когда он был под следствием и судом, она была секрета-
рем райкома партии, и ее с треском выгнали с работы и отобрали партбилет
даже раньше, чем высохли чернила на самом первом  протоколе  допроса  ее
мужа. И несмотря на это, она  ни  словом  не  упрекнула  Денисова,  изза
действий которого рухнула ее партийная карьера, напротив,  всеми  силами
поддерживала его, подбадривала, искала людей, которым можно дать взятку,
и людей, которые эту взятку передадут. Зато когда все кончилось и Эдуард
Петрович остался на свободе, сказала:
   - Я надеюсь, все наши с тобой мучения окажутся не напрасными.
   Денисов без всяких комментариев понимал, какой смысл вложен в эту ко-
роткую фразу, и точно так же, как, ожидая приговора, дал себе слово тра-
тить деньги на добрые дела, сейчас дал себе еще одно обещание -  что  бы
ни случилось, он не бросит Веру, если только она сама не захочет от него
уйти. Она помогла ему сохранить силу  духа,  свободу  и  часть  капитала
(другую все-таки пришлось подарить государству), и теперь она имеет пол-
ное право всем этим пользоваться. Иметь богатого, свободного и уверенно-
го в себе мужа. Тем более что, вылетев из райкомовской кормушки, она вы-
нуждена была идти работать учителем младших классов в  школу,  поскольку
образование у нее было педагогическое, о чем за время ее  активной  пар-
тийной деятельности все как-то уже и подзабыли.
   Жениться на Лиле Денисов не мог, но держать ее возле себя в  качестве
любовницы слишком долго тоже не хотелось. Женщина молодая, ей нужна своя
семья, муж, дети, свой дом. Он не имеет  права  лишать  ее  всего  этого
только лишь потому, что у него есть давние обязательства перед собствен-
ной женой. Поняв, что Лиля понравилась Манфреду,  Денисов  подумал,  что
это было бы наилучшим выходом из положения, а для Лили - достойной  наг-
радой за пять лет преданности. Тогда, в шестьдесят лет, он был еще слиш-
ком глуп и думал, что Лиля служила ему верой и правдой за те деньги, ко-
торые он на нее тратил, и за те удобства, которыми он ее окружал.  Тогда
он еще думал, что преданность можно купить и что за нес можно отблагода-
рить. И только потом, уже отправив ее в Австрию, понял, что  она  любила
его. Не за деньги отрабатывала, а действительно любила. Хотя, как  чело-
век разумный, понимала, что быть женой Денисова все равно не сможет, да-
же если бы не было Веры Александровны: слишком велика разница в возрасте
и нет практически никаких шансов вырастить вместе их общих  детей.  Зато
шанс остаться молодой вдовой очень даже велик. А  какой  смысл  выходить
замуж, если не строить семью, в которой проживешь до старости?  Если  не
до старости, не на всю жизнь, тогда можно и просто так, в любовницах хо-
дить. Какая разница, есть правовое основание ложиться в постель или нет?
Слаще от этого не станет.
   А вот теперь Лили больше нет. И он больше ничего  не  может  для  нее
сделать. Только одно: найти убийцу и покарать его. О Господи, но  почему
же так больно!
   Анатолий  Владимирович  Старков,  начальник  контрразведки  Денисова,
явился, как обычно, минута в минуту. Вместе с ним в кабинет Эдуарда Пет-
ровича вошел невысокий, немного неуклюжий человек лет тридцати  пяти,  с
явно намечающейся плешью и длинноватым носом. Но Денисов, бросив  взгляд
на гостя, сразу оценил его внимательные умные глаза.
   Пожав руки обоим, Денисов сделал знак Старкову остаться в кабинете, а
незнакомца тронул за плечо, приглашая следовать за собой, и провел через
всю квартиру в гостиную к жене.
   - Верочка, познакомься, это наш новый помощник.  Развлеки  его,  будь
добра, пока мы с Толей займемся делами. Через час будем обедать.
   Вернувшись в кабинет, он молча уселся в кресло и выжидательно посмот-
рел на Старкова.
   - Как его зовут? - наконец спросил он.
   - Тарадин. Владимир Антонович Тарадин.
   - Какие у него рекомендации?
   - Самые лучшие, Эдуард Петрович.
   - Образование?
   - Высшее юридическое.
   - Опыт работы?
   - Восемь лет в уголовном розыске, потом два года  работал  следовате-
лем. Уволился из органов. Имеет лицензию частного детектива.
   - Почему уволился? По отрицательным мотивам? Попался на чем-то?
   - Ни в коем случае. Его приглашали на преподавательскую работу в  Ка-
лининградскую школу милиции, а начальство уперлось и ни в какую  его  не
отпускало. Ему посоветовали уволиться, а  потом  восстановиться.  Против
увольнения руководство следственного управления ничего возразить не  мо-
жет, у нас же не крепостное право все-таки. Это пока ты офицер, тебя мо-
гут держать и не пущать, а уж коль ты не хочешь быть офицером, заставить
тебя остаться в системе не могут. В Калининграде ему  обещали  восстано-
вить на службе в течение месяца. Володя уволился, а на  следующий  день,
как назло, попал в автоаварию и четыре месяца пролежал в больнице.  Тут,
Эдуард Петрович, нюанс есть. Если после увольнения проходит меньше  трех
месяцев, то при восстановлении медкомиссию проходить не нужно. А у  него
из-за этой аварии прошло четыре. Пришлось идти на комиссию, да еще после
четырех месяцев в больнице. Ну вот, комиссию он не прошел. Сами понимае-
те, в наше время в тридцать четыре года абсолютно  здоровых  мужиков  не
бывает, всегда есть к чему прицепиться, было бы желание. А желание,  ви-
димо, было. Его бывшие начальники смекнули, почему он увольняется, и ру-
ководство медуправления получило соответствующий сигнальчик.
   - Семья у него есть?
   - Жена и дочка.
   - Сколько лет ребенку?
   - Шесть. В первый класс пошла.
   "Шесть лет, - внезапно подумал Денисов. - Почти как  Филиппу.  Только
Филипп уже ни в какую школу не пойдет".
   - Чем жена занимается?
   - Работает в Сбербанке, у нее экономическое образование.
   - Еще вопрос. Ему приходилось стрелять на поражение?
   - Нет. Я специально этим интересовался. Я же знаю ваши требования,  -
мягко улыбнулся Старков.
   - Что, за восемь лет службы в розыске он ни разу не выстрелил из  та-
бельного оружия?
   - Ни разу, - уверенно подтвердил Старков.
   - Даже в воздух?
   - Даже в воздух.
   - А почему, интересно? Может, он трус и избегал участвовать в силовых
мероприятиях?
   - Ну что вы, Эдуард Петрович, - снова улыбнулся Старков. - Труса я бы
к вам не привел. Володя убежденный противник применения оружия. Он  счи-
тает, что оружием пользуется только тот, кто не хочет и не умеет думать.
Ведь выхватить пушку и обезвредить противника или заставить его под  ду-
лом сделать то, что нужно, - много ума не надо. А вот  перехитрить  его,
обмануть, заманить в ловушку и взять без шума и пыли -  вот  это  высший
пилотаж. Конечно, есть экстремальные ситуации,  когда  без  стрельбы  не
обойтись, он с этим и не спорит, но у него как-то получалось до сих  пор
обходиться.
   - Но хотя бы стрелять-то он умеет?
   - Блестяще. При трех выстрелах выбивает двадцать семь очков, при пяти
- сорок восемь. Это сейчас, а когда работал в розыске и регулярно трени-
ровался, был бессменным победителем все восемь лет.
   - Странный малый, - задумчиво пожал плечами Денисов. - А он,  случай-
но, не сумасшедший?
   - А это пусть ваша супруга скажет.
   - Ну что ж, - Денисов со вздохом поднялся с кресла, - пойдем проведа-
ем, как Вера Александровна развлекает твоего протеже. Но  смотри,  Толя,
головой за него отвечаешь. Кстати, у него есть связи в милицейских  кру-
гах в Москве?
   - Не знаю. Но если и есть, то не на уровне руководства. Кем  он  был?
Рядовым сыщиком в нашем заштатном городишке.
   - Но ему понадобится помощь. В списке  тридцать  четыре  человека,  и
двадцать шесть из них - москвичи. Разумеется,  начать  он  должен  будет
именно с Москвы. Я попрошу Каменскую ему помочь.
   Старков резко остановился посреди длинного коридора.
   - Эдуард Петрович, не делайте этого!
   Денисов медленно повернулся к нему и внимательно посмотрел в глаза.
   - Почему, Толя?
   - Не нужно. Не трогайте се.
   - Почему? Ты перестал ей доверять? Ты что-то знаешь?
   - Я знаю только одно: она будет мучиться. Я прекрасно помню, как  тя-
жело ей было принимать ваше предложение тогда, два года назад,  как  она
терзалась. Она же знала, кто вы такой и  какими  деньгами  ворочаете.  А
после того, как погиб ваш сын, она чувствует себя вашей должницей  и  не
сможет отказать.
   - Вот и прекрасно, пусть не отказывает. Пусть поможет Тарадину.
   - Эдуард Петрович, прошу вас, не трогайте Анастасию. Она  знает,  что
вы по уши сидите в криминальном бизнесе, что вы крупнейший воротила сре-
ди преступников-финансистов, и, не имея возможности  вам  отказать,  она
будет делать то, о чем вы ее попросите, но она сойдет с ума.  Вы  хотите
заставить ее страдать? Вспомните, как она помогла нам всем два года  на-
зад. С нее достаточно.
   - Как ты за нее заступаешься! - усмехнулся Денисов. - Уж не  влюбился
ли?
   Лицо Старкова непроизвольно дернулось, и Денисов понял, что  попал  в
больную точку. Надо же, а он и не заметил тогда. Вот только  сейчас  вы-
лезло... Ай да Толя!
   - Я отдал ей своего сына, - медленно сказал он,  глядя  пристально  в
глаза начальника контрразведки. - И имею право  просить  ее  об  услуге,
пусть даже выполняться мои просьбы будут ценой ее страданий. Не  волнуй-
ся, престарелый Ромео, я не стану просить ее ни о  чем  незаконном.  Эта
девочка мне нравится, и я буду ее беречь.
   Он повернулся и пошел дальше по коридору в сторону гостиной,  уверен-
ный в том, что Анатолий Владимирович Старков послушно идет за ним.  Рас-
пахнув дверь, он увидел жену и Тарадина, занятых непринужденной беседой.
   - Толенька! - радостно воскликнула Вера Александровна, которая  выде-
ляла Старкова из всей команды мужа, искренне ему симпатизировала и  счи-
тала единственным интеллигентным человеком из всех, кто составлял  окру-
жение Денисова.
   Она легко поднялась с дивана и царственным жестом протянула  Старкову
морщинистую, покрытую пигментными пятнышками, но все еще изящную  ручку,
которую тот галантно поцеловал.
   - Я на вас в обиде, Толенька, - лукаво улыбаясь, сказала  Вера  Алек-
сандровна. - Почему вы прятали от меня такое сокровище, как Володя?  По-
чему вы раньше никогда не приводили его к нам? За полчаса беседы с ним я
получила столько удовольствия, сколько не получала и за месяц.
   - Чем же вы так покорили мою супругу? - поинтересовался Денисов, сно-
ва всматриваясь в Тарадина.
   Он ожидал, что сейчас гость откроет рот  и  ляпнет  какую-нибудь  ба-
нальность, но, к удивлению Эдуарда Петровича, Тарадин молчал,  словно  и
не слышал вопроса.
   - Оказывается, Володя - знаток истории костюмов, и он  рассказал  мне
массу интереснейших вещей.
   - Неужели? - скептически хмыкнул Денисов. - Что ж, я очень рад. Через
полчаса Алан подаст обед, а пока можно выпить чего-нибудь.
   Он подошел к встроенному в стену бару и открыл дверцу.
   - Что тебе налить, Верочка?
   - Чуть-чуть кампари.
   - А тебе. Толя?
   - Мне ничего, спасибо.
   - А вам?
   Денисов выжидающе повернулся к Тарадину, подумав, что до сих пор даже
не слышал его голоса. Ну, теперь-то он не сможет проигнорировать  вопрос
и не ответить.
   - Виски с содовой.
   Голос у Владимира оказался низким и густым, что как-то не вязалось  с
его неказистой неуклюжестью. Эдуард Петрович подал жене и гостю стаканы,
себе плеснул джина на самое донышко и уселся на бежевый диванчик рядом с
женой. Старков поймал его строгий взгляд и тут же увел Тарадина в другой
конец большой гостиной, привлекая его внимание к висящей на стене карти-
не - написанному маслом натюрморту.
   - Ну как? - тихонько спросил Денисов, когда они отошли достаточно да-
леко.
   - Хорошо, Эдик, - кивнула Вера Александровна. - Очень хорошо. На  мой
дилетантский взгляд - просто превосходно. Умеет казаться скованным и за-
стенчивым, в то же время умеет быть обаятельным очаровашкой. Любую  бабу
заговорит до беспамятства, удачно выбрал хобби - историю костюма, на это
редкая женщина не попадется. Для мужиков у него есть другая  приманка  -
история охоты. Как охотились, на какого зверя, каким оружием, какие тра-
диции существовали и так далее. А голос! Ты слышал его голос? Это  же  с
ума сойти! Если таким голосом говорить нужные слова,  то  про  внешность
вообще забудешь.
   - Умен?
   - Бесспорно.
   - Итак, каким он может казаться - ты выяснила. А каков  он  на  самом
деле?
   - Хам, Эдик. Самый обыкновенный хам, как и девяносто  пять  процентов
мужского населения. Тонкие движения души ему недоступны.
   - Он был груб с тобой?
   - Боже упаси! - Вера Александровна рассмеялась. - Он был необыкновен-
но мил. Но в моем возрасте, дорогой, уже пора разбираться, где  игра,  а
где натура.
   - Спасибо, Верочка, твои оценки всегда бывают  точны.  Понаблюдай  за
ним еще во время обеда, а потом я приглашу его.
   - И что же ты хочешь от меня услышать? Для какой работы те его  гото-
вишь?
   - Он - частный детектив, и на меня будет работать именно в  этом  ка-
честве. От него требуется сообразительность, но самое главное - выдержка
и самообладание. Мне не нужны люди, готовые чуть что хвататься за пушку.
Я не люблю, когда рядом со мной и моими помощниками начинается стрельба.
   Денисов встал, поставил пустой стакан на столик и подошел  к  гостям,
которые от натюрморта перешли к следующей картине, написанной в подража-
ние пуантилистам и изображающей финальную сцену из "Алых парусов" Грина.
   Вечером, проводив Старкова и Тарадина,  Эдуард  Петрович  вернулся  в
свой кабинет. Решение принято, сегодня ночью Владимир Тарадин вылетает в
Москву и с завтрашнего дня начинает работать со списком.
   Денисов открыл записную книжку и нашел в ней нужный ему телефон.  Но,
протянув руку к телефонной трубке, внезапно испытал что-то вроде  нелов-
кости. Вспомнилось лицо Толи Старкова, когда тот просил не  трогать  Ка-
менскую. И еще вспомнились слова жены  о  Тарадине:  самый  обыкновенный
хам, тонкие движения души ему недоступны. Что же, выходит, и он,  Эдуард
Денисов, обыкновенный хам, раз ему недоступны тонкие движения души Стар-
кова. Или все-таки доступны, просто Денисов виду не подает? Может,  прав
Толя? Не нужно вовлекать в это дело Анастасию?
   Глупости, оборвал сам себя Эдуард Петрович, он не хочет от нее ничего
противозаконного, просто небольшую помощь, чисто справочного  характера.
А уж если она сочтет своим долгом сделать больше,  он  будет  ей  только
благодарен. И если при этом она пойдет на какие-то  нарушения,  то  вины
его, Денисова, в этом никакой не будет. В  конце  концов,  когда  она  в
прошлом году попросила о помощи, Денисов ведь не спрашивал ее, насколько
законно то частное расследование, которое она затеяла. Он был ее должни-
ком и по первому же требованию послал к ней группу своих людей во  главе
с собственным внебрачным сыном. А сын, выполняя задания  Каменской,  по-
гиб. Конечно же, Денисов не считал ее  непосредственной  виновницей,  но
все-таки... Пусть теперь она чувствует себя его должницей.
   Он снял трубку и решительно набрал номер.
   На работу Анастасия Каменская  пришла  в  отвратительном  настроении.
После вчерашнего звонка Эдуарда Петровича  Денисова  она  не  спала  всю
ночь, то и дело выходила на кухню, пила чай, курила,  старалась  успоко-
иться, уговаривала себя, что ничего страшного не происходит. И в  то  же
время понимала, что это пустое утешение. Год назад, когда погиб сын  Де-
нисова, ее начальник полковник Гордеев сказал, что этот долг  она  будет
отдавать до конца своих дней. Похоже, его слова начали  сбываться.  Хотя
Денисов, на первый взгляд, не просил ничего особенного.
   - Видите ли, Анастасия, - сказал он ей вчера по телефону, - в Австрии
убита женщина, которая для меня много значила. Австрийская полиция прес-
тупников не нашла, а мне кажется, что они в Москве, и я хочу  попытаться
своими силами их разыскать. Ведь в этом нет ничего плохого, правда?
   - Правда, - осторожно согласилась она.
   - В Москву ед