сящей, что брак по расчету может быть счастливым, если расчет  сделан
правильно. Дело в том, что Колобком Гордеев не стал. Он  им  родился.  И
вплоть до окончания средней школы был неизменным  предметом  насмешек  и
издевательств со стороны одноклассников. Закомплексованный, злой на весь
мир, толстый, но, несмотря на это, ловкий и сильный, Витюша Гордеев пос-
ле службы в армии пошел работать в милицию только потому, что это было в
те времена престижно  и  почетно  и  могло  хоть  как-то  компенсировать
чувство собственной ущербности.
   Работая в милиции и став студентом вечернего отделения  юрфака,  Витя
избавился от насмешек, но продолжал страдать. Ему, низкорослому и  толс-
тому, до обмирания сердца нравились высокие худощавые брюнетки. Особенно
долго мучился он от безответной любви к сокурснице Люсе Хижняк, в  кото-
рой всего было много: роста, каблуков, худобы, изящества  и  шарма.  Все
это сооружение имело в высоту сто восемьдесят три сантиметра и  казалось
Гордееву недосягаемым идеалом.
   Прострадав курса примерно до четвертого,  Витюша  пришел  к  неутеши-
тельному выводу, что любовь и брак имеют между собой мало общего, а поэ-
тому жену надо выбирать не из тех, в кого влюбляешься, а из тех,  с  кем
можно ужиться. На одной из студенческих вечеринок он  и  познакомился  с
Наденькой Воронцовой, не уступавшей ему ни по весу, ни  по  степени  за-
комплексованности. У Наденьки с детства был нарушен обмен веществ,  и  в
двадцать лет она была тучной и неуклюжей. Разница состояла лишь  в  том,
что если осознание своей неполноценности у Гордеева сопровождалось  зло-
бой, то Наденька компенсировала свой дефект тем, что была  душой  компа-
нии. Она училась в педагогическом институте,  обожала  детишек,  мечтала
стать учителем младших классов и страшно боялась, что ученики будут  над
ней смеяться.
   Ухаживание было развернуто стремительно и по всему фронту, и уже  че-
рез два месяца Витя Гордеев обзавелся женой, с которой можно ужиться,  а
также тещей инженером и тестем врачом, а дальше  намеченная  схема  дала
сбой.
   Одним прекрасным утром, примерно через  полгода  после  свадьбы,  На-
денька, надевая юбку, обнаружила, что между тем местом, где теоретически
предполагалась талия, и поясом юбки свободно проходит ее пухлая ладошка.
Наденька, озабоченная в те дни мыслями о возможной беременности, особого
значения странностям одежды не придала. Но через две недели истина  все-
таки открылась и повергла Гордеева в полное изумление: его жена была бе-
ременна и от этого худела. Тесть долго хохотал, но сказал, что это впол-
не возможно, хотя и случается крайне редко. Видимо, объяснил он, перест-
ройка организма, вызванная беременностью, привела к нормализации  обмена
веществ.
   Родив Гордееву сына и сбросив десяток килограммов, Наденька категори-
чески заявила, что будет рожать до тех пор, пока  не  приобретет  фигуру
кинозвезды. Гордеев насмешливо поддакивал, но тем не  менее  был  сильно
удивлен, когда и вторая беременность пошла явно на пользу супруге. Одут-
ловатость лица исчезла, и вдруг оказалось, что у Наденьки прелестный но-
сик и изумительные глаза. Одним  словом,  Гордеев,  который  женился  на
толстушке-дурнушке, имея в виду, что и она сама, и ее родители будут ему
за это по гроб жизни благодарны, этот самый  Гордеев  нежданно-негаданно
оказался мужем чуть ли не красавицы. Но на этом его несчастья не  кончи-
лись!
   Спустя еще некоторое время ничем не примечательный тесть нанес Горде-
еву сокрушительный удар, придумав новый, невероятно  эффективный  способ
хирургических операций на сердце, после чего резко пошел в гору. Гордеев
опомниться не успел, как стал зятем профессора,  а  вскоре  и  директора
Института кардиологии. Этого самолюбивый  Гордеев  снести  уже  не  мог.
Вступая в брак, он надеялся, что его будут на руках носить за то, что он
работает в уголовном розыске. Номер не прошел,  и  ему  пришлось  искать
путь, чтобы, так сказать, соответствовать. И этот путь  Виктор  Алексее-
вич, к тому времени уже майор, нашел в американских книгах по  теории  и
психологии управления.
   В конце концов расчет себя оправдал. Наденька превратилась в  уважае-
мую Надежду Андреевну, директора  весьма  престижного  в  Москве  лицея.
Тесть, всемирно известный кардиолог, профессор, стал депутатом  российс-
кого парламента. А Виктор Алексеевич Гордеев, добросовестно  пройдя  все
ступени иерархической лестницы, остановился на должности начальника  от-
дела в МУРе, претворяя в жизнь все интересные находки, которые он  отка-
пывал в умных книгах. Он никого не боялся, потому что с ним никто не хо-
тел ссориться. В конце концов, у  всех  есть  дети,  которых  хорошо  бы
пристроить в лицей, а сердечно-сосудистыми заболеваниями страдает каждый
третий.
   ...Подавая мужу завтрак, Надежда Андреевна сказала:
   - У нас билеты в "Современник" на премьеру. Пойдем или детям отдадим?
   - Кто принес? - коротко поинтересовался Гордеев.
   - Гражевич. Он там в главной роли.
   - Опять Гражевич, - недовольно заворчал Виктор Алексеевич. -  Если  я
не ошибаюсь, это уже в четвертый раз. У него сын двоечник, что ли?
   - Да нет, - пожала плечами жена, - мальчик учится  нормально.  Почему
непременно двоечник?
   - Потому что ради двоечника есть смысл ублажать директора. А если па-
рень хорошо учится, то чего ж там стараться? - пояснил  Гордеев,  стара-
тельно жуя гренку с сыром.
   - Витюнчик, я тебе сто раз говорила, но и в сто первый раз повторю, -
ласково сказала Надежда Алексеевна, обнимая мужа и целуя его в  макушку.
- Если бы ты на мне не женился, я бы никогда не смогла родить и,  следо-
вательно, не похудела бы. Если я сейчас нравлюсь мужчинам, то это заслу-
га только твоя и ничья больше. Я это помню, ценю и  никогда  не  забуду.
Поэтому прекрати, пожалуйста, свои гнусные инсинуации на тему  ревности.
Между прочим, не исключено, что Гражевич подбивает клинья не ко мне, а к
тебе. Мальчик-то большой уже.
   - Понял, - кивнул Гордеев, допивая чай. - Сегодня же наведу  справки.
Если у сыночка хоть один привод или даже намек на привод, билеты вернешь
с извинениями. Если у мальчика все в порядке, пойдем на премьеру.  Дого-
ворились?
   С этими словами, поцеловав жену, вышел из квартиры  и  отправился  на
работу полковник милиции Виктор Алексеевич Гордеев по прозвищу Колобок.
   Понедельник на Петровке, 38 начался с того же, чем окончилась  преды-
дущая пятница: с обсуждения вопроса о том, будут ли с первого июля повы-
шать оклады, как обещали, или опять обманут. Обман заключался в том, что
обещанное имело место не в том месяце, с которого оно официально  вводи-
лось, а в следующем. То есть если оклад повышался с первого июля,  то  в
июле все получали прежнюю зарплату, а в  августе  -  новую,  повышенную,
плюс то, что недоплатили в июле. При стабильных ценах в этом не было  бы
ничего страшного, но сейчас, когда инфляция растет быстрее, чем успевают
разворачиваться банки, недоплата сегодня оборачивается тем,  что  завтра
на эти деньги уже ничего не купишь.
   В отделе, которым руководил Гордеев, обсуждение было в самом разгаре,
когда по коридору, заглядывая во все двери, промчался Юра Коротков.
   - Народ, к Колобку!
   Оперативное совещание Виктор Алексеевич начал,  как  обычно,  длинным
приветствием, сказал, что рад видеть всех в добром здравии, отметил цве-
тущий вид вернувшегося из отпуска Коли Селуянова. Гордеев не был велере-
чив, просто он понимал, что еще минуту назад люди, только что  пришедшие
на работу после выходных, о чем-то говорили, обменивались новостями, об-
суждали какие-то, вполне вероятно, не совсем рабочие проблемы. Надо дать
им возможность расслабиться, а потом сосредоточиться.
   - Начнем со старых "хвостов", - объявил Гордеев. - Убийство Плешкова,
генерального директора фирмы "Парнас". Слушаю, Коротков.
   С этими словами Колобок снял очки и сунул дужку в рот.  Это  означало
высшую степень внимания и сосредоточенности.
   - Проверка версий об убийстве Плешкова по мотивам мести, ревности или
из корыстных побуждений пока результатов не дала. Никто из лиц,  имевших
доступ в квартиру Плешкова, мотива для убийства не имеет. Была выдвинута
версия о том, что убийство совершено по мотиву, который  условно  назван
"синдром Раскольникова": убийство с целью убедиться, что субъект на  это
в принципе способен. При этом преступника и жертву неприязненные отноше-
ния могут и не связывать. Исходя из этой версии, составлен ориентировоч-
ный психологический портрет преступника.  Все  лица,  имевшие  доступ  в
квартиру, отрабатываются повторно. Намечено два наиболее  вероятных  по-
дозреваемых, проводятся провоцирующие мероприятия, которые могут  заста-
вить убийцу раскрыться.
   - Синдром Раскольникова? - хмыкнул Гордеев. - Любопытно. И  когда  же
вы это придумали?
   - В субботу, товарищ полковник, - быстро ответил Юра Коротков,  кинув
осторожный взгляд в угол, на низко склоненную русую голову.
   - Когда ожидаете результатов?
   - Надеемся, сегодня-завтра.
   - Хорошо, - кивнул Виктор Алексеевич. - А как следователь  отнесся  к
этой версии? Или вы с ним еще не поделились своими познаниями в  области
русской литературы?
   Коротков молчал. Русая голова в углу кабинета опустилась еще ниже.
   - Понятно, - подытожил полковник. - Значит так.  Со  следователем  не
ссориться. По версии  продолжайте  работать.  Мне  кажется,  перспектива
есть. Мотив практически недоказуем, поэтому действуйте  предельно  акку-
ратно, здесь работа должна быть ювелирной. И без спешки. Время пока тер-
пит. Так. Труп манекенщицы из Дома моделей. Слушаю.
   Докладывать начал самый молодой оперативник отдела  черноглазый  Миша
Доценко.
   - На одного из фигурантов получены веские улики, доложено  следовате-
лю. Принято решение пока его не задерживать, он чувствует себя уверенно,
судя по всему, никуда бежать не собирается. Но держим  под  наблюдением,
конечно.
   - Еще бы ему не чувствовать себя уверенно, - проворчал Гордеев. - Че-
рез три дня истекает два месяца, как совершено преступление, а его  даже
не допрашивали ни разу. Уверены, что не перемудрили?
   Фигура в углу кабинета, казалось, стремилась слиться со стеной.  Миша
удержался от желания посмотреть в угол и мужественно ответил:
   - Надеемся.
   - Ладно, поглядим, как следователь оценит эти ваши веские улики. Так.
Изнасилование Ковалевой Наташи, двенадцати лет. Слушаю.
   - Пока ничего, товарищ полковник, -  упавшим  голосом  доложил  Игорь
Лесников, опытный и, по общему мнению, самый красивый сыщик в отделе Ко-
лобка.
   - Что значит "пока ничего"? - тихо переспросил Гордеев, кладя очки на
стол, что означало закипающую ярость. - "Пока ничего" длится уже три не-
дели, последний раз я это слышал в пятницу утром. Прошло трое суток. Что
сделано за это время?
   - Виктор Алексеевич, девочка в шоковом состоянии, у нее нервное  пот-
рясение. Она не может давать показания. У нас даже  самых  общих  примет
нет. Мы отработали  все  учеты,  в  том  числе  и  психдиспансеры,  всех
школьников из ближайших домов. Есть сейчас в наших списках около  сорока
человек, которые в тот день могли между  восемнадцатью  и  девятнадцатью
часами находиться в районе места происшествия. Все они негласно  сфотог-
рафированы, чтобы при первой же возможности предъявить  потерпевшей  для
опознания. Но Наташа не отвечает на вопросы о происшествии. Или  молчит,
или бьется в истерике. И врачи не могут сказать ничего определенного.
   Гордеев помолчал. Взял ручку и нарисовал на  чистом  листке  квадрат.
Потом вписал в него ромб и начал закрашивать уголки. Тягостное  молчание
длилось минуты три. Внезапно Колобок поднял голову и воззрился на Лесни-
кова.
   - Судя по всему, ты еще не все сказал. Говори.
   - Была выдвинута версия о том, что это изнасилование  несет  признаки
не только сексуального преступления,  но  и  мести.  Трагедия  произошла
двадцать четвертого мая. Четыре года назад, двадцать четвертого мая 1988
года, Тушинским райнарсудом был осужден некто Шумилин Сергей Викторович.
Он обвинялся в том, что, управляя  автомашиной  в  состоянии  опьянения,
создал аварийную ситуацию, в результате которой  два  человека  получили
тяжкие увечья. Отец потерпевшей, Ковалев Виталий Евгеньевич, был на этом
процессе народным заседателем.
   - Понятно, - кивнул Гордеев, снова засовывая дужку очков в рот. -  За
чем дело стало?
   - Видите ли, товарищ полковник, Ковалев - лицо,  приближенное  к  ви-
це-премьеру, а Шумилин - племянник Виноградова,  президента  Фонда  под-
держки предпринимательства. Сталкивать их...
   Игорь запнулся. Гордеев снова помолчал, погрыз дужку.
   - Отрабатывать Шумилина начали? - Теперь уже Виктор Алексеевич бросил
взгляд в угол.
   - Нет пока.
   - Начинайте. Только тихо-тихо. Чтобы  без  малейшего  шороха.  Версию
проверяйте в полном объеме, я имею в виду второго  заседателя  и  судью.
Если это действительно Шумилин, он и их не обойдет вниманием.  О  каждом
шаге докладывать мне. Буду вас подстраховывать. Если что не так,  головы
снесу всем. С этим пока все. Садись, Игорь. Доценко, расскажи нам о  Фи-
латовой. Не все знают, труп обнаружен в ночь с пятницы на субботу.
   - Тринадцатого июня в три часа ноль пять минут в дежурную часть  ГУВД
поступило сообщение об обнаружении трупа Филатовой Ирины Сергеевны, 1956
года рождения, майора милиции, ведущего научного сотрудника НИИ МВД Рос-
сии. Труп обнаружен по месту жительства Филатовой человеком, подвозившим
ее на машине из аэропорта. Филатова лежала  на  кухне  возле  включенной
электроплиты, в которой обнаружены явные признаки неисправности.  Однако
наружным осмотром входные отверстия, которые должны быть  при  поражении
электротоком, не обнаружены. Это дало основание заподозрить инсценировку
несчастного случая - смерти от электротравмы. Подозреваемый  задержан  в
порядке статьи сто двадцать второй.
   И вот здесь Колобок сделал то, чего никто не ожидал. Он не  задал  ни
одного вопроса, не дал указания. Он просто закрыл совещание.
   - Понятно. Спасибо. Все свободны, кроме Каменской. Анастасия,  выходи
из угла.
   С этими словами Виктор Алексеевич встал из-за массивного начальствен-
ного стола и стал разгуливать по кабинету. Он не мог долго находиться  в
неподвижности. Настя вышла из угла, в котором молча просидела все  сове-
щание, пересела в кресло у окна.
   - Синдром Раскольникова - твоя работа? - Колобок на мгновение прервал
ходьбу, исподлобья взглянув на Каменскую.
   - Моя, - тихо подтвердила Настя. - Вы недовольны?
   - А Шумилин - тоже твоя работа? - начальник проигнорировал ее вопрос,
хотя прекрасно знал, как важно Насте услышать от него хоть слово одобре-
ния.
   - Тоже моя, - голос Каменской дрогнул.
   - А фигуранта по делу манекенщицы почему  выдерживают  в  собственном
соку? Ты посоветовала?
   - Виктор Алексеевич, я полагала, что...
   - Знаю, - оборвал ее Гордеев. - Ты мне  говорила.  У  меня  пока  нет
склероза.
   Насте казалось, что еще немного - и она  расплачется.  Наверное,  на-
чальник ею недоволен, она не оправдывает его надежд. Каждое  оперативное
совещание было для  Насти  Каменской  пыткой,  мукой  мученической,  она
чувствовала себя на пороховой бочке, которая может взорваться при малей-
шей ошибке с ее стороны, и тогда все будут смеяться над ней и показывать
пальцем: "Смотрите-ка, Каменская, голубая кровь, в засадах не  сидит,  в
задержаниях не участвует, в преступные группировки не внедряется.  Поси-
живает себе в теплом кабинетике, кофе попивает и строит  из  себя  гени-
ального Ниро Вульфа!" Настя знала, что так не только думают, но и, к со-
жалению, говорят за ее спиной многие. С другой стороны, она  работала  у
Гордеева шестой год, за это время у нее было много по-настоящему удачных
находок и остроумных решений, которыми она могла бы гордиться. Были, ко-
нечно же, и ошибки, но мир при этом не переворачивался и пороховая бочка
не взрывалась.
   Внешне Настина работа и вправду выглядела  как  кабинетное  безделье.
Гордеев забрал ее на Петровку из районного управления  после  того,  как
Настя, два дня просидев над статистикой преступности  по  городу,  вдруг
заявила, что на севере Москвы завелся гомосексуалист,  имеющий  бесконт-
рольный доступ к наркотическим препаратам.  Вывод  этот  она  обосновала
тем, что в той части Москвы  кражи,  совершаемые  девочками-подростками,
начали расти быстрее, чем кражи, виновниками которых были  мальчики,  из
чего и было сделано заключение о том, что есть  нечто  весьма  привлека-
тельное для малолеток, но плата за это "нечто" разное  для  мальчиков  и
для девочек. Развивая эту мысль дальше, Настя, как  ей  казалось,  чисто
интуитивно вычислила корень зла. Смеху тогда было много, над Настей под-
шучивали, историю превратили в анекдот, и анекдот этот дошел аж до  Пет-
ровки, 38. Не смеялся над анекдотом  только  Колобок.  Спустя  некоторое
время он зашел в отдел по борьбе с наркотиками, а оттуда прямиком напра-
вился к кадровикам. Придуманный Настей человек, как выяснилось, в  самом
деле существовал.
   Гордеев взял Настю к себе с одной-единственной целью: он хотел  иметь
в отделе собственного аналитика. Каменская и в  самом  деле  многого  не
умела, она никогда не занималась спортом, не  бегала,  не  стреляла,  не
владела самбо. Зато она умела думать и анализировать. И глупец тот,  кто
полагает, что уж это-то умеют все, уж здесь никакого мастерства не  нуж-
но. Вот выбить девяносто восемь из ста - это да! Гордеев, человек неглу-
пый и, главное, никого не боявшийся, взял Настю  на  должность  старшего
инспектора. И ни разу не пожалел. Настя работала по всем  преступлениям,
которыми занимались сыщики в отделе Гордеева. Выдвигала версии и  приду-
мывала способы их проверки, разбиралась в горах информации и думала, ду-
мала, думала. У нее была феноменальная память, а также способность мгно-
венно извлекать из нее нужные сведения.
   Сыщики гордеевского отдела признали Настю далеко не  сразу.  Особенно
раздражало их то, что Гордеев настоял на выделении ей отдельного кабине-
та, чего на Петровке сроду не случалось. Поначалу они  даже  сделали  из
Насти что-то вроде "барышни на телефоне", раз уж  она  все  равно  целый
день сидит в кабинете. Признание приходило медленно и трудно.  Зато  те-
перь те, кто непосредственно работал с ней, готовы были  пылинки  с  нее
сдувать. И все-таки Настя Каменская пребывала  в  состоянии  хронической
тревоги, постоянно опасаясь, что в ней разочаруются.
   Вот и сейчас, сидя в низком кресле перед нависающим над ней начальни-
ком, она готовилась услышать что-нибудь нелицеприятное. Но ошиблась.
   - Мне не нравится, как работают по делу  Филатовой,  -  вдруг  сказал
Гордеев. Ходьба по кабинету всегда сопровождала процесс раздумий и  при-
нятия решения. Виктор Алексеевич остановился и сел рядом с  Настей.  Это
означало, что решение принято. - С самого начала сделано много ошибок, -
продолжил он, - многие из них исправить  невозможно.  Рассказываю  суть.
Филатова прилетела из командировки в ночь с двенадцатого на тринадцатое.
Тот подозреваемый, которого задержали, показал, что подвез ее из  Внуко-
ва, - ему было по пути. Филатова оставила  ему  паспорт  и  поднялась  в
квартиру за деньгами. Через пятнадцать  -  двадцать  минут  ему  надоело
ждать, он посмотрел в паспорте номер  квартиры  и  пошел  за  Филатовой.
Дверь квартиры не заперта, замок поднят "на собачку". Филатова лежит  на
кухне возле плиты без признаков жизни.  Водитель  пытается  сделать  ис-
кусственное дыхание, после чего вызывает "скорую" и  звонит  в  милицию.
Дальше начинается безобразие. На место выехали дежурные оперативники Го-
лованов и Бажов. Ты их знаешь. И знаешь, что  у  них  мерзкий  характер,
особенно у Бажова. Водитель, к несчастью, оказался бывшим  милиционером,
сейчас работает в какой-то коммерческой фирме. Ну и  зарабатывает  соот-
ветственно. Для Бажова и Голованова это - как красная тряпка  для  быка.
Они