ить. Они неторопливо шли по  тем-
ным неуютным переулкам, вполголоса обмениваясь новостями.
   - На выходные мне придется тебя оставить одну, -  сказал  Леша.  -  В
следующий вторник защищается мой парнишка из  Красноярска,  надо  помочь
ему подготовиться к совету. Посмотреть отзывы оппонентов и ведущей орга-
низации, отработать ответы, чтобы от страха  глупостей  не  напорол.  Ты
как, справишься одна? Сможешь себя прокормить?
   Институт, в котором работал Алексей, находился в подмосковном Жуковс-
ком, и гостиница, куда селились командированные, была там  же,  прямо  в
здании института. Настя оценила деликатность мужа,  который  не  захотел
портить ей выходные дни присутствием в их квартире постороннего человека
и собрался ехать для встреч с аспирантом в Жуковский, где жили его роди-
тели.
   - Ну, поголодаю пару дней, ничего страшного, - рассмеялась она. - Да-
же полезно.
   - Ася, ну когда ты перестанешь лениться, а? - с упреком спросил Алек-
сей. - Я же тебе готовлю, только разогреть остается, а ты и этого не де-
лаешь. Ты посмотри на себя, ты же скоро пополам переломишься, скелет хо-
дячий.
   - Лещик, не сердись. - Она на ходу чмокнула мужа в щеку. - Я не  могу
есть одна, ты сам знаешь.
   У самого подъезда она заметила неясную темную фигуру, словно вжавшую-
ся в стену дома.
   - Анастасия, - послышался неуверенный голос, и фигура приблизилась.
   - Владимир Антонович? - удивилась Настя. - Вы меня ждете?
   В темноте она плохо различала его лицо, но ей показалось, что Таради-
на будто подменили. Что-то в нем было не так.  Инстинктивно  она  крепче
прижалась к Леше.
   - Вы разрешите зайти к вам?
   - Да, пожалуйста.
   Все вместе они зашли в подъезд, и только тут, при свете лампочки Нас-
тя сумела разглядеть Тарадина. Он был небрит, глаза ввалились,  на  щеке
длинная царапина. Выражение лица у него было растерянное и смущенное, но
в этот момент Настя поняла, что сегодня это уже не маска.  Что-то  прои-
зошло.
   - Боже мой! - ахнула она. - Владимир Антонович, что с вами?
   Тот пробормотал нечто невразумительное и первым шагнул в лифт.
   Его задержали через десять минут после того, как он вошел в офис фир-
мы "Лозанна". В "Лозанне" оказалось полным-полно работников милиции, ко-
торые в это время опрашивали сотрудников в связи с убийством заместителя
директора фирмы Карины Мискарьянц. И появление какого-то частного детек-
тива в этой фирме им очень не понравилось. Тарадина отправили  в  камеру
до выяснения личности и проверки подлинности предъявленных  им  докумен-
тов. Два часа назад его отпустили, правда, забыли извиниться.
   - Ничего себе, - протянула Настя задумчиво. - Я вам очень сочувствую,
Владимир Антонович. А что с этой Мискарьянц?
   - Ее убили дома три или четыре дня назад. И она, и ее покойный муж  -
оба армяне, поэтому, как я понял, первый слой они  снимали  с  армянской
диаспоры в Москве, а вчера как раз дело дошло и до фирмы, где она  рабо-
тала.
   - Покойный муж? - переспросила Настя. - Его что, тоже убили?
   - Нет, он умер примерно две недели назад. Или чуть больше.
   - Надо же, какое несчастье, - покачала она головой.  -  Сначала  муж,
следом жена. Дети остались?
   - Девочка пяти лет. Ее сразу же забрали родственники,  которые  живут
здесь же, в Москве.
   - А как вам удалось все это разузнать? Ведь не вы их  допрашивали,  а
они - вас.
   - Ну, - тут он усмехнулся впервые с тех пор, как вошел в квартиру.  -
Маленькие производственные секреты у всех есть.
   - Не поделитесь?
   - Извините.
   - Ладно, извиню. Я сама тоже не поделилась бы.  -  Она  примирительно
улыбнулась.
   Она проводила Тарадина, который категорически отказался от  ужина,  и
уселась вместе с Лешей за накрытый стол.
   - Кто это? - спросил муж, раскладывая по тарелкам жареную картошку.
   - Тот самый дядька, про которого я тебе на днях рассказывала.
   - Которого ты невзлюбила?
   - Угу. Леш, не увлекайся, мне столько не съесть, я лопну.
   - Ты всегда так говоришь, а потом сметаешь все подчистую. Он действи-
тельно какой-то неприятный.
   - Это только сегодня. Его больше суток в камере продержали, от  этого
красоты не прибавляется.
   - Ну начинается, - Алексей театрально взмахнул вилкой. -  Опять  уго-
ловник? Ты же говорила, что он частный детектив. Наврала?
   - Но он, правда, частный детектив. Это по недоразумению его упекли. С
каждым может случиться. И со мной тоже.
   Из комнаты послышался телефонный звонок. Леша вопросительно посмотрел
на Настю.
   - Я подойду, - кивнула она, кладя вилку. - В такое время  только  мне
звонят.
   После теплой кухни комната показалась  ей  арктическим  ледником,  и,
снимая телефонную трубку, она у спела подумать о том, что перед  наступ-
лением зимы надо наконец поправить балконную дверь, чтобы не дуло из ог-
ромных щелей.
   - Анастасия Павловна? - послышался из трубки приятный мужской  голос.
- Добрый вечер.
   - Добрый, - откликнулась она машинально, еще не понимая, с кем  гово-
рит.
   - Боюсь, вы меня совсем забыли. Как ваше здоровье?
   Насте показалось, что у нее нет сердца. Вот только что оно было, рит-
мично билось и гнало кровь по сосудам, а теперь его нет.  Оно  перестало
стучать, кровь замерла, руки и ноги вмиг сделались ледяными.
   Конечно, она узнала этот голос. Она его слишком хорошо помнила, чтобы
когда-нибудь забыть. Ей захотелось, чтобы зазвенел будильник и она прос-
нулась, чтобы все это не оказалось правдой. Пусть это будет тяжелым кош-
марным сном, но только сном, а не явью. Второй раз ей с  этим  не  спра-
виться.


   ГЛАВА 9

   Пожилой человек небольшого роста вышел из телефонной будки  и  легким
быстрым шагом направился по вечерним московским улицам в сторону  ресто-
рана "Ариэль". Рядом с ярко освещенным входом  была  неприметная  дверь,
которую обычные посетители никак с рестораном не  связывали.  За  дверью
находился крошечный уютный бар, предназначенный только "для своих". Ста-
ричок в плаще, по-видимому, был безусловно "своим", потому что  к  двери
подошел решительно и уверенно.
   Огромный, похожий на медведя охранник  в  пятнистой  униформе  почти-
тельно посторонился, пропуская посетителя в зал. Тот стремительно прошел
к угловому столику, где его уже ждал молодой мужчина с  тонким  интелли-
гентным лицом, которое несколько портил кривоватый нос,  перебитый  ког-
да-то в боксерском поединке. Судя, однако, по фигуре, спортом этот чело-
век занимался недолго, и было это давно. Во всяком случае сейчас не было
заметно ни малейших признаков накачанной мускулатуры.
   Пожилой человек уселся напротив него за столик и  небрежно,  лишь  на
мгновение, поднял вверх два пальца. Тут же перед ним оказалась крошечная
рюмочка с кофейным ликером - пристрастия старика здесь знали.
   - Повтори еще раз, кто такой этот Тарадин, - потребовал старик,  сде-
лав маленький глоточек и отставляя рюмку.
   - Тарадин Владимир Антонович, частный детектив, работает на Денисова.
Причины появления в "Лозанне" не установлены, - доложил молодой мужчина.
- Сам он говорит, что работает по заданию некой фирмы,  которая  обрати-
лась к нему в связи с утечкой информации. У фирмы есть  подозрение,  что
утечка прошла через переводчика, который присутствовал  на  переговорах,
но они там не помнят, из какого агентства  был  этот  переводчик,  знают
только его имя. Вот он якобы его и искал.
   - Ты говоришь "якобы", - задумчиво повторил старик. -  Какие  у  тебя
основания сомневаться? Почему ты ему не веришь?
   - Потому что сразу после того, как его выпустили из камеры,  он  пом-
чался к Каменской. Если речь идет об утечке информации, то она-то  здесь
с какого боку?
   - Ты прав, Витя, но ты не прав. Рассуждаешь ты логично, но ты не  все
знаешь. Каменская хорошо знакома с Денисовым. Очень хорошо.  Я  бы  даже
сказал, близко знакома. Вполне естественно, что, отправляя своего  чело-
века в Москву с заданием, Денисов решил подстраховаться и  попросил  Ка-
менскую помочь в случае нужды. Ну-ка попробуй еще разок  описать  ситуа-
цию, отбросив эпизод с Каменской.
   - Ну, если без Каменской - тогда, конечно... - развел руками  Виктор.
- Тогда все вполне правдоподобно. Может, он и не врет, Тарадин  этот.  А
вы что же, знакомы с Каменской?
   - О-о-о, - протянул старик, - это долгая история. Конечно,  я  с  ней
знаком, и еще как знаком. Но знаешь ли, как-то односторонне.  Я  знаю  о
ней все. А она обо мне - ничего, кроме того факта, разумеется, что я су-
ществую. Она даже имени моего не знает.
   - Она работает на вас?
   - Если бы, - печально вздохнул старик. - Я был бы рад,  если  бы  это
было так. Но надежда меня не покидает!
   Он лукаво блеснул маленькими острыми глазками и хихикнул. Потом  лицо
его вновь сделалось серьезным и даже каким-то торжественным,  он  поднял
рюмку и неторопливо допил ликер.
   - Каменская - очень хорошая девочка, Витя. Очень хорошая. И  если  бы
мне удалось ее завербовать, это могло бы стать венцом моей деятельности.
Я уже стар, не ровен час - умру, а дело нужно передать в надежные  руки.
Она смогла бы меня заменить. Если бы  захотела,  конечно.  Запомни,  Ви-
тенька, нет такого человека, которого нельзя завербовать, вопрос  только
в цене.
   - Она так дорого стоит? - удивился тот.
   - В понятие "цена" в данном случае я вкладываю не только деньги. Речь
идет о хитрости, настойчивости, даже о жертвах, которые неизбежны. Когда
я говорю о цене, я думаю о том, сколько труда нужно вложить, и  прикиды-
ваю, стоит ли желаемый результат этих предварительно  рассчитанных  зат-
рат. Чтобы получить Каменскую, надо очень постараться, но дело того сто-
ит.
   - А вы пробовали?
   - Пробовал.
   - И неужели не получилось? Быть не может.
   - Может, Витя, может. С первого раза не получилось. Но я рук не опус-
тил - Я же сказал, надежда меня не оставляет. Садись ей  на  хвост  -  и
двадцать четыре часа в сутки в восемь глаз. Ты понял?
   - Я понял, Арсен. А Тарадин? С ним что делать?
   - То же самое - наблюдать. Очень желательно было бы узнать, о чем они
с Каменской разговаривают. Это прояснило бы ситуацию. До тех  пор,  пока
она не прикасается к убийству армянки, она не опасна. Но она и не должна
к нему прикоснуться. Убийство самое обыкновенное, армянка самая рядовая,
дело возбудили в округе, в нем же оно и останется, на Петровку не  попа-
дет. Петровка не занимается такой ерундой. Ты вот что сделай,  Витенька.
Навести-ка наших девушек из "Лиры", Танечку и Ларочку. Узнай,  не  по  -
являлась ли там Каменская. Если нет - значит, тревога  ложная.  Прямо  с
утра завтра и поезжай, цветочки купи, конфет по коробочке. Да что я тебя
учу, сам все знаешь.
   - Конечно, Арсен, я все сделаю.
   Плохо, конечно, что пришлось убивать эту армянку Карину, думал Арсен,
лежа без сна в постели рядом с мирно похрапывающей женой. Но  ничего  не
поделаешь, уговорить ее не смогли. Она только что похоронила мужа и была
вообще не в себе, не понимала, чего от нее хотят и почему и  о  чем  она
должна молчать. Она прекрасно помнила, куда и зачем уехала Тамара  Коче-
нова. То есть она помнила, что Тамара от ее предложения  отказалась,  но
потом ей позвонили из "Интернефти" и поблагодарили за  красивую  молодую
переводчицу. Карина Мискарьянц была самым прямым звеном,  через  которое
люди, разыскивающие Тамару, могли выйти на "Интернефть". И вопрос с  Ка-
риной нужно было решить во что бы то ни стало.
   Арсену рассказывали, как она сидела на диване, вся в черном, с окаме-
невшим лицом и мертвыми пустыми  глазами.  Человек,  посланный  Арсеном,
долго пытался с ней договориться.
   - Вы можете мне обещать, - говорил он, - что никому никогда не повто-
рите то, что сейчас сказали мне?
   - Что? - спрашивала Карина. - Вы о чем?
   - Я о Тамаре, о Тамаре Коченовой.
   - Что не говорить?
   - Не говорить о том, что она подписала контракт с "Интернефтью".
   - Почему не говорить? - тупо переспрашивала она, глядя куда-то в  ок-
но.
   - Потому что я вас об этом прошу. Более того, я вам  за  это  заплачу
хорошие деньги. Вы меня понимаете, Карина?
   - А? - откликалась она. - Мне не нужны деньги. Мне нужен Герман.  Уй-
дите, пожалуйста.
   - В вашей фирме, в "Лозанне" кто-нибудь знает, что вы искали  Тамару,
чтобы связать ее с "Интернефтью"?
   - А? Что? Нет, я не знаю. Я не помню. Уйдите, пожалуйста.
   И так битых два часа. Когда стадо понятно, что толку  от  переговоров
не будет, решение пришло само собой. Человек, исполнявший  это  решение,
не особенно беспокоился о своих следах - накануне поминали девять  дней,
как умер муж Карины, и в квартире побывало без малого человек пятьдесят:
многочисленные родственники, друзья и сослуживцы  покойного,  соседи  по
дому, подруги самой Карины. Пойдика разбери, где следы гостей, а  где  -
преступника.
   Завтра Виктор поговорит с девочками из "Лиры", выяснит, не  искал  ли
кто Тамару. Девочки оказались на редкость подходящими, у обеих в прошлом
были неоднократные стычки с милицией. Танечка, оказывается, имела зуб на
милиционеров за несколько приводов в те времена, когда  зарабатывала  на
жизнь проституцией, а Ларису таскали по подозрению в соучастии, когда ее
хахаля взяли за ряд разбойных нападений. Поэтому легенда Виктора о  том,
что Федеральная служба контрразведки проводит очень важную  операцию,  а
работники милиции пытаются им помешать, немедленно  склонила  девушек  к
тому, чтобы всемерно содействовать славным чекистам. Не бесплатно, разу-
меется. Можно было бы, конечно, сразу договориться с ними о  том,  чтобы
они дали знать, как только кто-нибудь заинтересуется Тамарой  Коченовой,
но для этого пришлось бы оставлять им номер телефона. А вот этого делать
уже было нельзя. Как знать, что у девчонок на уме.
   Итак, о чем просил заказчик? Перекрыть путь к поиску  Тамары  Кочено-
вой. Следом за Тамарой уехал некто Саприн, поэтому его передвижения тоже
желательно скрыть. Танечка будет молчать о том, что Коченову  разыскивал
красивый синеглазый брюнет, а Лариса не должна рассказывать о  том,  что
Тамару искала Карина Мискарьянц. Осталось одно слабое звено - мать Тама-
ры, которая уже успела, судя по всему,  сказать  Тарадину  о  синеглазом
поклоннике дочери. Но это пока не страшно. Ну поклонник -  и  поклонник,
никакого криминала тут нет, тем более что нового направления поиска  она
не даст, сама не знает, где Тамара.
   Но все-таки любопытно, неужели Тарадин -  та  самая  фигура,  которой
опасался заказчик? Если так, то, выходит, заказчик этот вступает в конф-
ликт с самим Денисовым. Камикадзе! Интересно, чего они не поделили?  Для
того чтобы воевать с Денисовым, нужно иметь недюжинную храбрость. Кто  ж
такой этот Шоринов? Президент акционерного общества,  владелец  большого
завода. Невелика шишка. Как у него духу хватило пойти поперек дороги мо-
гущественного Эдуарда? Надо бы выяснить, кто за ним стоит, чей он  чело-
век. Арсен всегда хотел точно знать, на кого работает.
   Как он обрадовался, узнав, что в орбиту его деятельности снова попала
Каменская! Упрямая девчонка, но чувству страха подвержена не меньше, чем
любая женщина. Тогда, два года назад, ему удалось напугать ее  и  заста-
вить сделать так, как ему нужно. Правда, вся операция с треском провали-
лась, заказчик застрелился, поняв, что арест неминуем. Но вины Арсена  в
этом не было, все испортил сам заказчик, подключив к делу неквалифициро-
ванных людей. Если бы тогда все получилось, у Арсена в  руках  оказалось
бы мощное оружие, которым он успешно мог бы  шантажировать  Каменскую  и
заставить работать на себя. Но по несчастливому  стечению  обстоятельств
ничего не вышло. Арсен потерял перспективного парня,  которого  надеялся
использовать еще много лет, а с девчонкой разошелся, как  говорится,  "с
ничейным счетом".
   Но зато сейчас он своего не упустит. Сразу же позвонил Каменской,  не
мог отказать себе в удовольствии снова напугать ее.  И  она  испугалась.
Еще как испугалась! Ее голос был красноречивее любых слов. Если  Тарадин
- человек Денисова, а Каменская ему в чем-то помогает, то уж тут-то  Ар-
сен порезвится. Уж тут-то он непременно найдет крючок, на который  можно
подловить малышку. Связь с мафиозными структурами - не хрен собачий. Но-
вый министр внутренних дел засучив рукава взялся за борьбу с  коррупцией
и за очищение милицейских рядов от двурушников и взяточников. И если Ка-
менскую на этом зацепить, то никуда она, голубка нежная, не денется. Бу-
дет работать на Арсена как миленькая. Еще и спасибо скажет.
   Слабый рассвет никак не мог пробиться сквозь плотные шторы,  которыми
Оборин на ночь занавешивал окна. На часах было уже семь, а в комнате по-
прежнему царил сумрак. Он открыл глаза и понял, что Ольга не спит.
   - Ты давно проснулась? - шепотом спросил он.
   - Я совсем не спала, - ответила она, поворачиваясь и обнимая его.
   Юрий крепко прижал ее к себе, вдохнул запах ее тела. Ему хотелось ле-
жать вот так рядом с ней и никогда больше не вставать.
   Через полчаса Ольга решительно откинула одеяло.
   - Все, милый, все. Пора. К десяти я должна быть дома.
   Она пошарила ногами возле дивана, потом опустилась на колени.
   - Ты чего?
   - Тапочка под диван убежала, - объяснила она, пригибая голову. -  Вон
он, сейчас достану. Юра, у тебя там листок какой-то валяется.
   Она поднялась с пола, всунула ноги в  шлепанцы  и  протянула  Оборину
лист бумаги с написанным номером телефона.
   - Небось ищешь всюду этот телефон, растяпа, - улыбнулась она.
   Оборин взял листок, глянул мельком. Он узнал  почерк  Тамары,  видно,
она что-то записывала, пока жила здесь.
   - Что это? Что-нибудь нужное? - спрашивала Ольга, закутываясь в халат
Юрия, который был ей великоват.
   - Да нет, ерунда всякая, - отмахнулся Юрий.
   Он смял лист бумаги в комок и легко выпрыгнул из постели.
   Завтракали они в напряженном молчании, ему даже показалось, что Ольга
чем-то расстроена.
   - Что с тобой, Оля? - встревоженно спросил он. - Ты жалеешь, что  ос-
талась?
   - Нет, - коротко ответила она, но глаз не подняла.
   - Может, ты стыдишься, что осталась у меня  в  первый  же  день  зна-
комства?
   - Нет, Юра. Не жалею и не стыжусь. Все у нас было прекрасно. Но имен-
но было.
   - То есть?
   - Было. И больше не будет.
   - Но почему, Оля? Почему? Что произошло?
   Она поставила чашку и повернулась на табуретке так, чтобы он не видел
ее лица. Потом торопливо провела пальцами по щеке, словно смахивала сле-
зы.
   - Это будет трудно, Юра. Для того чтобы остаться у тебя, мне пришлось
солгать мужу. Но всякая ложь хороша только в первый раз. На  второй  раз
тебе уже не поверят. Муж меня контролирует, и очень жестко.
   - Почему? - на этот раз Оборин усмехнулся. - Повод давала?
   Она повернулась и посмотрела ему в глаза.
   - Давала, - спокойно ответила она. - Может быть, ты полагаешь, что  я
должна была думать об этом заранее? Стараться не давать ни малейшего по-
вода с расчетом на то, что когда-нибудь в моей жизни появится единствен-
ный мужчина, тогда и пригодится моя безупречная репутация, чтобы спокой-
но начать изменять мужу? Ни одна женщина не способна на подобную предус-
мотрительность.
   - И что же теперь? Мы больше не увидимся?
   - Пока я в отпуске, мы сможем встречаться днем, если ты хочешь. А по-
том все это придется прекратить.
   Муж отвозит меня на работу и забирает после работы.  Шаг  вправо  или
влево считается побегом. У нас в семье суровые порядки. Отлучаться с ра-
боты я не могу, ты сам понимаешь. Поэтому я и предлагаю тебе  больше  не
встречаться. Осталось всего четыре дня, так имеет ли смысл?  Зачем  себя
мучить?
   Оборин встал, подошел к ней и опустился на колени.  Взяв  ее  руки  в
свои, он нежно поцеловал ее пальцы и прижал к своим щекам.
   - Оленька, зачем заранее думать о грустном? Впереди еще  четыре  дня,
целых четыре дня! Давай проведем их вместе, а дальше - как  Бог  пошлет.
Не надо отнимать у себя кусочек счастья, который нам подарил случай. Ес-
ли мы добровольно откажемс