про сон, который ее пугает. Потом она рыдала, би-
лась в истерике, ее рвало, Аркадий вытирал ей слезы и с ужасом  думал  о
том, что это они с Градовым виноваты в искореженной жизни  и  поломанной
психике девушки. Ему было мучительно жалко  Вику  и  так  же  мучительно
стыдно. После двадцати лет угрызений это стало последней каплей.
   Наутро он позвонил Градову и стал нести какую-то околесицу о том, что
они-де должны помочь Вике, они виноваты в том, что ее  жизнь  сломалась,
на них лежит тяжкий грех. Градову удалось на некоторое  время  успокоить
старого приятеля.
   - Какой сейчас из тебя помощник, - ласково  уговаривал  Сергей  Алек-
сандрович, - ты же дня прожить не можешь без стакана. Давай  мы  сначала
тебя в порядок приведем, а потом подумаем, как  помочь  девочке.  Отведу
тебя к своему доктору, он тебе вошьет эспераль, поправишься, вот тогда и
будем решать.
   На какое-то время уговоры помогли, но потом  Аркадий  все  чаще  стал
звонить Градову по ночам с бредовыми идеями наложить на себя руки и  на-
писать покаянное письмо, или пойти к священнику исповедаться, или  приз-
наться во всем Вике и вымолить у нее прощение. Градов понял,  что  Ники-
форчук становится опасен. И решение  Сергей  Александрович  принял,  как
обычно, грубое и радикальное.
   - Ну, как она? - тихонько спросил Арсен, зябко поеживаясь и  согревая
дыханием замерзшие руки.
   В комнате был полумрак, тихо жужжал электрокардиограф, самописцы  вы-
черчивали загадочные кривые, в которых был зашифрован ответ на  заданный
вопрос.
   - Пока ничего, держится, - ответил врач,  отлепляя  от  тела  девочки
провода и складывая аппарат в чемоданчик. - Пульс хороший, тоны чистые.
   - Но долго так продолжаться не будет? - уточнил Арсен.
   - Как вам сказать... - неопределенно протянул врач, - Вы мне скажите,
что вам нужно, а я тогда отвечу, как лучше это сделать.
   Он заискивающе поглядел в лицо Арсену, для чего ему  пришлось  сильно
наклонить голову, так как старик был намного ниже ростом.
   - Не подстраивайтесь под меня, - резко сказал Арсен. - Вы врач, вот и
скажите мне совершенно определенно, сколько еще можно держать девочку на
препарате без риска для ее здоровья. Вы называете мне конечный срок, и я
в соответствии с ним буду принимать решение.
   - Видите ли, - помялся врач. Ему очень хотелось угодить Арсену, и  он
пытался понять, какой ответ тот хочет услышать. - В общем... Это зависит
от состояния сердечной деятельности... Вообще  от  того,  насколько  она
здорова, не переносила ли тяжелых заболеваний в последнее время.
   - Перестаньте морочить мне голову, - рассердился Арсен. - С вашей же-
ной мне гораздо легче работать. Она всегда четко оценивает и ситуацию, и
свои возможности, и не боится настаивать на своих оценках. Я  вас  держу
как специалиста, так имейте же свою точку зрения. Если бы я сам мог  ре-
шать медицинские вопросы, я бы не платил вам бешеные деньги  за  услуги.
Так вы уж будьте любезны отрабатывать их добросовестно.  Вот  вы  сейчас
сделали ей укол. На сколько его хватит?
   - На двенадцать часов.
   - Стало быть, завтра в восемь утра нужно делать следующий?
   - Ну... В принципе - да.
   - Что значит "в принципе"?
   - Это уже становится опасным. Следующий укол может убить ее. Она  уже
не проснется.
   - Так, уже какая-то ясность, - хмыкнул Арсен.  -  А  может  так  слу-
читься, что и следующий укол ей не повредит?
   - Конечно. Я же говорю, это зависит от ее здоровья, от сердца...
   - Значит, ситуация выглядит таким образом, - подытожил Арсен. - Завт-
ра утром вы осматриваете девочку и сообщаете мне, можно ли делать следу-
ющую инъекцию. Если можно - делайте. Если нет - я приму решение,  будить
девочку или всетаки держать на препарате. К утру у меня будет достаточно
информации, чтобы принять такое решение.
   - Но вы понимаете, что после завтрашнего укола она  может...  -  врач
запнулся и судорожно сглотнул.
   Арсен чуть приподнял голову и впился своими маленькими, очень светлы-
ми глазками в лицо врача. Он затягивал паузу, и молчание его  было  куда
более выразительным и угрожающим, чем любые самые строгие и бранные сло-
ва. Наконец злобный блеск в глазах погас, лицо старика снова стало обык-
новенным и ничем не примечательным.
   - Как поживает император? - почти весело спросил он, изучая  вытащен-
ное из кармана расписание пригородных электричек.
   - Цезарь-то? Отлично. Ест за двоих, капризничает за троих, зато злоб-
ности в нем на десяток псов хватит, - в голосе врача слышалось нескрыва-
емое облегчение. Он не только хотел угодить Арсену. Он смертельно боялся
его.
   - Про сына не спрашиваю, о нем я и так все знаю. Супруга здорова?
   - Спасибо, у нас все в порядке.
   - Что-то холодновато у вас тут, - старик снова зябко поежился. - Дев-
чонку не простудите?
   - Она тепло укрыта. А вообще-то в помещении и должно быть  прохладно.
В жаркой комнате наркотический сон переносится плохо, - авторитетно  по-
яснил врач. - Видите, здесь только один обогреватель, его вполне  доста-
точно, а в соседней комнате, где ваши мальчики  сидят,  намного  теплее.
Там у них два калорифера, да еще вдобавок плитка постоянно включена, они
все время чайник кипятят.
   - Ладно, друг мой, мне пора, - Арсен наконец выбрал удобную электрич-
ку и засобирался. - Завтра в восемь утра вы осматриваете девочку, в  во-
семь пятнадцать я жду вашего звонка. Если я приму решение больше  инъек-
ций не делать, скажете охранникам, чтобы везли ее в город и  оставили  в
сквере, они знают, где это.
   - А если..? - робко спросил врач.
   - Тогда сделаете укол. И не забивайте себе голову разными глупостями.
   Арсен вышел из комнаты, спустился с крыльца и ступил на  поскрипываю-
щий под ногами снег. Здесь, за городом, зима  была  настоящей,  снег  не
стаивал под ногами и колесами, а лежал ровным белым сахарным слоем. Ста-
рик знал, что от пустующего зимой пионерского (в прошлом, а ныне  просто
детского) лагеря до платформы ровно двадцать три минуты  средним  шагом.
Он отправился в путь за двадцать три минуты до прихода электрички, чтобы
ни одной лишней секунды не торчать на платформе и не светиться понапрас-
ну.
   Разговор с врачом оставил в нем, как всегда, чувство легкой  брезгли-
вости. Старательный, но трусливый и угодливый, хотя и безусловно предан-
ный, он нравился Арсену куда меньше, чем его жена. Вот она была истинной
находкой. Просто сокровище. Но и без врача не обойтись, его надо держать
на коротком поводке, нельзя его совсем уж отпугивать. Вот и  с  девочкой
он помог. Арсен прекрасно понимал, что возвращать Надю опасно,  она  уже
все понимает и может помочь нащупать какие-то ниточки, ведущие к нему. И
в то же время возвращать ее надо, чтобы не потерять влияние на  Ларцева,
а потом и на Каменскую. Вариант  с  усыплением  девочки  идеально  решал
проблему: она ничего не видит и не слышит, поэтому ее можно вернуть безо
всякого риска, но строптивый папаша будет понимать, что поведи  он  себя
плохо, в следующий раз с девочкой поступят по-другому. Практика  показы-
вала, что до следующего раза дело никогда не доходило, непокорные  роди-
тели становились тише воды, ниже травы, ужаса, пережитого за  время  от-
сутствия их ребенка, им хватало на всю оставшуюся жизнь. Похищение  Нади
Ларцевой было уже пятым в деятельности Арсена и его конторы, и врач  был
в этих делах совершенно незаменим.
   Арсен ступил на платформу в тот момент, когда прямо перед ним раздви-
нулись автоматические двери. Он шагнул в тепло вагона, уселся  в  уголке
и, прислонившись головой к стенке, прикрыл глаза.
   Полковник Гордеев обдумывал сведения, которые Олег  Мещеринов  привез
от вдовы Аркадия Никифорчука. Вчера, 29 декабря, Виктор Алексеевич полу-
чил первую информацию о соучастнике Градова по эпизоду в квартире Тамары
Ереминой. Жаль, что следователь Смеляков не помнил, в каком именно  инс-
титуте учились молодые люди, которых пришлось срочно "убирать" из  мате-
риалов уголовного дела. Пока Настя "вычисляла"  Градова,  найдя  его  по
совпадению адресов с одним из фигурантов нынешнего дела, пока собирали о
нем данные и выясняли, в каком институте он учился, пока искали его  со-
курсника Никифорчука, прошло немало времени. В  обычном  исчислении  это
было всего несколько часов, сущая безделица, но в жизни оперативных  ра-
ботников эти несколько часов превращались в непреодолимую пропасть,  пе-
решагнуть через которую Гордеев не успел: когда перед ним легли докумен-
ты двухлетней давности об обнаружении трупа Аркадия  Никифорчука,  Настя
уже была дома, и позвонить ей было нельзя. Сейчас Виктор Алексеевич иск-
ренне сожалел об этом, потому что в этих  документах  содержалась  очень
важная деталь. Тогда, два года назад, гибель Никифорчука  была  признана
несчастным случаем. Мало ли алкашей помирают, не сумев справиться с неп-
реодолимым влечением к спиртному, невзирая на строжайшее  предупреждение
врача-нарколога, вшившего им эспераль? Работники милиции делали все доб-
росовестно, но никаких врагов у спившегося переводчика найти не  сумели,
корыстные мотивы тоже не просматривались. Но сегодня эта деталь,  обрам-
ленная всем тем, что случилось за два последних месяца,  проливала  свет
на обстоятельства смерти Аркадия.
   Поэтому Гордеев вчера же велел стажеру Мещеринову  съездить  к  вдове
погибшего.
   Виктор Алексеевич не мог знать, что сразу же после получения  задания
Олег позвонил Арсену и обо всем доложил.
   - Съезди, но прежде чем докладывать Гордееву, свяжись со мной, я тебя
сориентирую, - скомандовал старик.
   Вечером Мещеринов женщину не застал, она работала официанткой и осво-
бождалась не раньше половины второго ночи, а беспокоить ее на работе  по
такому деликатному вопросу стажер не решился. Он явился к ней утром, вы-
яснил все, что его интересовало, и в деталях живописал Арсену.  К  этому
моменту руководитель конторы уже знал, что Гордеев  звонил  Каменской  и
жаловался на интенсивное давление  "сверху".  Информация  о  Никифорчуке
только укрепила его в решимости порвать с Градовым, предоставив ему  са-
мому выпутываться.
   "Экий, право же, подлец наш Сергей Александрович", - с усмешкой  раз-
мышлял Арсен, слушая четкий и лаконичный рассказ стажера. Мало того, что
скрыл ту давнюю историю с убийством Лучникова, так еще  и  о  подельнике
своем промолчал. Совсем за дурака держит  старого  Арсена.  Руководитель
конторы привык к тому, что люди, обращавшиеся к нему за услугами,  дове-
ряли ему безраздельно, как больные доверяют врачу. Разве нормальному че-
ловеку в голову придет скрывать от врача половину симптомов своей болез-
ни и потом надеяться на то, что ему помогут выздороветь? А  если  Градов
не понимает таких простых вещей, то нечего ему надеяться на контору и на
него, Арсена.
   - Можешь рассказать своему начальнику все как есть, - милостиво  раз-
решил он Олегу.
   Если бы полковник Гордеев знал правду, он бы, вероятно, посмеялся над
тем, что, совершив ошибку и доверившись стажеру,  получил  в  результате
достоверную информацию. Но правды он в тот момент не знал, потому  и  не
стал задумываться над сложными перипетиями борьбы истины с ложью.
   Вдова же Никифорчука поведала, что в последний  месяц  перед  смертью
Аркадий пил больше обычного и часто по ночам  звонил  какому-то  Сергею,
плакал, упоминал имя "Вика". Кто такие эти Сергей  и  Вика,  женщина  не
знала, и два года назад искать их в многомиллионной Москве было бессмыс-
ленным. Да и зачем, если смерть Аркадия не выглядела криминальной? Кроме
того, она рассказала, что муж много раз затевал с ней разговор о детях.
   - Как ты думаешь, - спрашивал он, -  трехлетние  дети  понимают,  что
вокруг них происходит? А как ты думаешь, они, когда вырастают, помнят  о
том, что было, когда они были маленькие? Вот ты помнишь себя  в  младен-
ческом возрасте?
   Чем вызван такой горячий интерес к психологии младенцев, Аркадий  ни-
когда не объяснял. Но однажды обмолвился, что ему, мол,  хочется  знать,
будет ли дочка его помнить, когда вырастет. Первая жена его, забрав  ре-
бенка и создав новую семью, напрочь вычеркнула Аркадия из жизни девочки.
   Объяснение казалось достаточно убедительным для второй жены,  но  со-
вершенно не удовлетворило Гордеева, который, имея перед собой  детальное
жизнеописание несостоявшегося дипломата, сразу увидел, что в момент раз-
вода дочери Никифорчука было не три года, а всего полтора.
   Самой же важной деталью оказалась личность прохожего, случайно  обна-
ружившего труп Никифорчука в темном закоулке возле здания станции метро.
Он случайно наткнулся на лежащего неподвижно человека, хотел уже  бежать
вызывать "скорую", думая, что тот, может быть, еще жив, но, увидев  про-
езжающую рядом патрульную машину, замахал руками и позвал на помощь  ми-
лиционеров. Имя этого прохожего было Николай Фистин.
   Виктор Алексеевич зашел к Жерехову. Работа в его кабинете уже  закон-
чилась, труп Морозова унесли, эксперты сделали все необходимое и  удали-
лись, оставив после себя легкий запах реактивов.
   - Что Ларцев? - с порога спросил полковник.
   - Был в обществе охотников и рыболовов, потом  ребята  его  потеряли,
сейчас пытаются найти.
   - Паша, он что-то нащупал. Он ищет кого-то конкретного, пошли  допол-
нительно людей ему вслед. Надо его подстраховать. У него от отчаяния мо-
жет притупиться чувство опасности.
   - Сделаю, - коротко кивнул Жерехов.
   - Сведения о докторе Рачковой?
   - Ничего подозрительного. Живет с мужем - пенсионером. Муж увлекается
филателией. Излишний достаток в семье не  наблюдается.  Дети  живут  от-
дельно. Ничего, за что можно уцепиться.
   - Ладно, значит, я с перепугу перестраховался. Совсем чутье  потерял.
Теперь другое. Усильте наблюдение за Фистиным. Это может оказаться очень
интересным.
   - Виктор, думай, что говоришь! - с досадой покачал головой Павел  Ва-
сильевич. - Где людей взять? У нас их не бездонная прорва. Если бы  дело
было на контроле у министра, тогда нам бы давали столько сил и  средств,
сколько попросим. А это дело даже не на контроле у начальника МУРа.  Что
я себе, рожу людей, что ли? Чтобы проверить сегодня  обстановку  у  дома
Анастасии и выполнить твое задание по доктору Рачковой, я снял  наблюде-
ние с Фистина. Теперь тебе понадобились люди бегать за Ларцевым.  Это  я
сделаю. А где взять наружников для Фистина - ума  не  приложу.  Гончаров
меня сегодня уже трижды посылал, и с каждым разом все дальше и  затейли-
вее. И он, между прочим, прав, Виктор. У нас нет четкого плана операции,
у нас вообще нет никакого плана, мы шарахаемся из стороны в сторону, де-
лаем судорожные телодвижения, совершенно не понимая, что будет  происхо-
дить в следующую минуту. Но это ведь наши с тобой трудности.  Немудрено,
что Гончаров взбесился. Мы без конца перетасовываем его людей,  отменяем
задания, не успев их толком выполнить...
   - Когда-нибудь я тебя все-таки убью, - рассвирепел Гордеев.  -  И  ты
так и помрешь крючкотвором и занудой. У тебя что, друзей нет в отделени-
ях милиции? Ты что, первый год в Москве живешь, связями не оброс? Звони,
проси, умоляй, обещай цистерну водки и вагон закуски, в  ногах  валяйся,
но чтобы за Фистиным через полчаса был "хвост".  Все,  Паша,  обсуждение
закрыто. Я знаю, ты терпеть не можешь делать то, что не положено,  а  уж
тем более не любишь просить кого-то нарушить инструкцию. Наплюй  на  то,
что ты любишь и чего не любишь. Считай, что это приказ. Если что не  так
- я сам буду отвечать.
   Тяжело вздохнув, Павел Васильевич потянулся к телефону.
   Мальчики, посланные дядей Колей следить за Арсеном, растерянно гляде-
ли вслед уходящей электричке. У них было задание выяснить адрес старика,
но с места встречи с дядей Колей он отправился на Ярославский  вокзал  и
сел в пригородный поезд. Мальчики доехали вместе с ним до нужной ему ос-
тановки. Старик ровным шагом пошел в сторону леса по  совершенно  пустой
дороге. Идти за ним на небольшом расстоянии  было  рискованным,  поэтому
мальчики поймали возле платформы толстую тетку  с  сумками,  сошедшую  с
этого же поезда.
   - Скажите, поселок в той стороне? - спросили они,  указывая  рукой  в
направлении, в котором удалился Арсен.
   - Не, поселок во-он туда, - охотно объяснила женщина. - А  там,  куда
вы показываете, ничего нет, только пионерский лагерь.
   - А далеко до лагеря?
   - Да с полчаса будет. Вы-то молодые, вам, может, и меньше  понадобит-
ся.
   - Спасибо, мамаша, - поблагодарили мальчики.
   Решение было принято простое. Раз нельзя преследовать Арсена  на  не-
большом расстоянии, потому что дорога пустая и бессмысленно идти за  ним
на большой дистанции, потому что уже совсем темно и ничего не видно, на-
до отпустить его и подойти к лагерю попозже. Все равно никуда, кроме как
в лагерь, он идти не может.
   Расчет оказался правильным. Дойдя до лагеря и померзнув  минут  трид-
цать, мальчики увидели, как старик вышел из ворот и ровным уверенным ша-
гом направился к станции. Они отпустили его подальше, чтобы не был  слы-
шен скрип их шагов по снегу, и, придерживаясь темпа, заданного  Арсеном,
пошли следом. Ошибка стала очевидной, когда вдали послышался гудок и пе-
рестук колес. Арсен в этот момент был в тридцати метрах от платформы,  а
мальчики - намного дальше. Они прибавили  шаг,  потом,  воспользовавшись
шумом приближающейся электрички, перешли на бег. Но все равно не успели.
В самую последнюю секунду путь им перекрыл электропоезд, шедший в проти-
воположном направлении. Немного посовещавшись, мальчики дяди Коли верну-
лись в лагерь, осторожно обошли все постройки и обнаружили в администра-
тивном корпусе двух мужчин, сидевших в темноте в директорском  кабинете.
Вообще света не было нигде, лишь в двух помещениях они  заметили  слабый
отблеск включенных электрообогревателей.
   - Хренота какая-то, - недоуменно пожал  плечами  невысокий  рыжеватый
парень по имени Славик, в  прошлом  чемпионавтогонщик.  -  Не  пойму  я,
сколько их там. Трое, что ли?
   - Вроде двое, - неуверенно прошептал его напарник, невысокий рыхлова-
тый блондин, напряженно вглядываясь через окно в тускло освещенное поме-
щение. - Черт его разберет, видно плохо.
   - Мужики здоровые, - оценил Славик. - Прячутся от кого-то, что ли?
   - Что ли, что ли, - злобно передразнил его блондин. - Может, не  пря-
чутся, а стерегут кого-нибудь. Или засаду устроили и поджидают.
   - Кого поджидают? - обеспокоился Славик. - Нас, что ли?
   - Тьфу, придурок. Ты хоть слово можешь сказать без этого твоего  "что
ли"?
   - Да пошел ты, - равнодушно бросил бывший автогонщик. -  Чего  дальше
делать будем?
   - Надо дяде Коле позвонить, пусть распорядится,  -  ответил  блондин,
поправляя под просторной курткой короткоствольный автомат. -  И  пожрать
бы неплохо. Все равно мы старика упустили, так что спешить некуда.  Свой
пистон от дяди Коли получить всегда успеем.
   - Это точно, - отозвался Славик. - Вставит он нам по самое некуда.
   Они добрались до платформы, дошли до поселка и нашли почту, с которой
можно было позвонить в Москву.
   Дядя Коля был крайне недоволен, но время на разнос  терять  не  стал.
То, что упустили старикашку, - плохо. Но зато нашли каких-то его  людей,
это уже хорошо. Что там Арсен говорил про мокрые штаны и потную ручонку?
Пусть теперь узнает, что Коля Фистин обиды помнит. И не  просто  помнит,
но и платит за них. Конечно, Николай хотел поквитаться с вредным и опас-
ным стариком, но не это было сейчас главным.
   Главное - напугать Арсена, дать ему понять, что в руках у  дяди  Коли
серьезная сила, что не так прост и глуп Фистин,  как  казалось  сначала.
Главное - подчинить себе плешивого сморчка и заставить  выполнить  конт-
ракт с хозяином. Спасти хозяина и укрепить свое положение - вот  первоо-
чередная задача.
   - Возвращайтесь в город, возьмите машину и еще двух человек, поезжай-
те в лагерь и наведите там порядок. Грязь не  оставляйте,  приберите  за
собой и выбросьте в лесу, под сугробы, - распо