отделениям
шкафа, лезут в портфель и в спортивную сумку. Они находят все.
   Я надеюсь, что они сейчас уйдут. Еще не  все  потеряно,  я  сделаю  новую
запись, ведь эта шлюха Плетнева продолжает встречаться со своим  любовником.
А может быть, мне удастся получить свои деньги и без новой  записи,  ведь  я
уже передал ей образец товара, у нее не должно быть оснований сомневаться  в
его качестве.
   Но они не уходят. Мужчина с удостоверением выходит  из  комнаты,  а  двое
оставшихся... Я не успеваю понять, что они  делают  со  мной.  Только  вдруг
осознаю, что никогда больше не увижу ее  прекрасное  лицо  и  не  услышу  ее
дивный голос.
   Прощай, моя королева...
   * * *
   Желающих приобрести костюм Светланы Медведевой оказалось всего двое.  Они
зарегистрировались сразу, в первые же дни после выставления лота  на  торги.
От провайдеров поступила информация об их именах и адресах.
   - Получите - распишитесь, - Чеботаев положил перед Настей  два  листка  с
именами участников аукциона. - Какие будут указания?
   - А какие указания могут быть? Все на заданиях, только мы с  тобой  возле
компьютера  бездельничаем.  Вот  и  поедем,  поглядим  на   этих   любителей
молодежного рока. Как их зовутто? - Она заглянула в лежащие на столе записи.
- Елена Бобир и Кирилл Яровой.
   Настя достала из сумки расческу,  открыла  дверцу  шкафа,  на  внутренней
стороне которой висело зеркало, причесалась. Это тоже было новым в ее жизни,
стянутые в "хвост" длинные волосы не требовали постоянного  внимания,  можно
было даже расческу с собой не носить. "Не было у бабы забот, -  с  внезапным
раздражением подумала она. - И зачем только я затеяла  эту  стрижку?"  После
того,  как  забрали  щенка,  настроение  у  Насти  было  почти   все   время
подавленным, она начинала  злиться  по  поводу  и  без  повода  и  с  трудом
сдерживалась, чтобы не срываться на коллег.
   Уже запирая дверь кабинета, она вдруг остановилась.
   - Как их зовут? - снова спросила она и тут  же  сама  ответила:  -  Елена
Бобир и Кирилл Яровой?
   - Ну да, - кивнул Чеботаев. - А что?
   - Ничего, - пробормотала Настя,  поворачивая  ключ  в  замке  в  обратную
сторону и открывая дверь. - Вернемся на минутку.
   Каждое утро ее рабочий день начинался с просмотра сводок происшествий  за
минувшие сутки. И где-то в этих сводках мелькала фамилия "Яровой", Настя это
точно помнила. Мелькала совсем недавно. Только вот  имя  она  не  запомнила.
Может, и не Кирилл...
   Открыв сейф, она торопливо открыла папку и  пробежала  глазами  несколько
страниц. Все верно, вот он, Кирилл Яровой, его труп обнаружен в  собственной
квартире со следами насильственной смерти, милицию вызвали соседи.
   - Посиди здесь, - бросила она на ходу, устремляясь к двери. - Я сейчас.
   У Короткова в кабинете сидела изысканно одетая дама, и  по  выражению  ее
лица можно было понять, что вопросы ей задают далеко не самые приятные. Юрий
посмотрел на Настю и быстро поднял ладонь с растопыренной пятерней,  что  на
понятном им языке означало: я уже заканчиваю, подожди буквально пять  минут.
Настя понимающе кивнула и прикрыла дверь. Она не стала возвращаться к  себе,
пошла не спеша вдоль длинного коридора до конна,  потом  повернула  обратно.
Уперлась в стену, снова развернулась и отправилась в  другой  конец.  Кирилл
Яровой - Фанат? И кто же его, интересно знать, убил? Ведь если она правильно
себе представляла этого человека, он должен быть очень одиноким, а у того, у
кого нет друзей, и врагов не бывает. Он ни с  кем  нс  общается,  а  если  и
общается, то не настолько близко и интенсивно,  чтобы  эти  отношения  могли
перерасти в ведущую к убийству вражду и ненависть. Или она ошиблась, и Фанат
- вовсе не псих-одиночка, он нормальный парень, у него есть друзья, а  стало
быть, и те, кто может желать ему смерти. Нет, не  получается,  ну  никак  не
складывается в ее голове образ фаната рок-певицы, готового  пойти  на  самое
страшное из-за чьего-то  совершенно  ерундового  высказывания,  и  при  этом
имеющего устойчивый круг общения.  Или  это  совершенно  необыкновенный  тип
личности, или Яровой - это не Фанат, или во всей этой истории есть  какой-то
фокус.
   Дверь открылась, дама вышла из кабинета  Короткова,  и  Настя  немедленно
юркнула к нему.
   - Юра, меня интересует труп Кирилла Ярового, только быстро и чтобы никуда
не ехать. Поможешь? - выпалила она, не успев отойти от двери.
   - Ты сядь сначала, - усмехнулся Юра. - Вечно у тебя пожар в одном  месте.
Кто такой?
   - Не знаю.  Он  зарегистрировался  на  аукционе  как  покупатель  костюма
Медведевой. А вчера обнаружен  его  труп.  Мы  сегодня  получили  данные  на
покупателей, их всего двое, и уже собирались с Чеботаевым  ехать  к  ним,  и
вдруг я вспомнила, что видела имя Ярового в сводке. Проверила - точно он,  и
адрес совпадает.
   Она продолжала стоять, нервно крутя  в  руках  шариковую  ручку,  которую
неизвестно зачем прихватила со стола, когда выходила из своего кабинета.
   - Может, ты сядешь наконец? - сердито сказал Коротков. - Или мне по твоей
милости стоять придется?
   Настя послушно села, продолжая теребить ручку.
   - Так ты мне поможешь?
   - Ладно, позвоню, что с тобой сделаешь.
   Он полистал справочник, нашел нужный номер  и  стал  нажимать  кнопки  на
аппарате.
   - Ты чего смурная такая? Опять Колобок тебя воспитывал?
   - Нет, он меня пока не трогает, - слабо улыбнулась Настя.
   - Занято. Через пару минут перезвоню. А чего не в  настроении?  Случилось
что-нибудь?
   Настя  собралась  было  сказать  ему  про  щенка,  но  на  глаза  тут  же
навернулись  слезы.  Интересно,  когда  она  сможет  рассказывать  об   этом
спокойно? Неужели такое время настанет? Пытаясь скрыть лицо, она нагнулась и
с преувеличенной тщательностью начала изучать шнуровку на спортивных туфлях.
   - Да нет, все в порядке, - ответила она,  не  поднимая  головы.  -  Я  не
смурная, просто озабоченная.
   - А-а-а, - протянул Коротков, - тогда ладно.  Как  твоя  псина  поживает?
Что-то ты мне давно сводки с фронта не подавала.
   "Сводками с фронта" он называл ежедневные рассказы о  проделках  щенка  и
его  здоровье,  которыми  Настя  развлекала  своего  начальника   во   время
ритуального кофепития.
   - Псина? - Она постаралась взять себя в руки, чтобы голос не дрожал. -  У
псины тоже все в порядке. Он теперь у своего хозяина живет.
   - Да ну? Нашелся хозяин? Опять занято. Что ж ты мне  ничего  не  сказала?
Давно щенка забрали?
   - Его... - она все-таки не справилась с собой, слезы  полились  из  глаз,
капая со щек на голубую водолазку.
   - Эй, Настюха, - Коротков вскочил, обошел стол, встал рядом с ней,  -  ну
ты это... кончай реветь-то. Ну чего ты?
   - Извини.
   Настя всхлипнула и ладонью вытерла  слезы.  Коротков  молча  протянул  ей
платок, она благодарно кивнула.
   - Я в порядке, Юра, все нормально.
   - Ага, вижу я, в каком ты порядке, - проворчал он.
   - Просто не думала, что я так к нему  привязалась.  Знаешь,  каждый  день
ждала, что хозяин позвонит и заберет его, думала: скорее бы,  я  же  видела,
что Чистяков злится, особенно после этой  истории  с  диссертацией,  которую
щенок сожрал. И спать он мне мешал, и вещи грыз, в общем, я думала, что он -
обуза, которую я по недомыслию взвалила на себя и на Лешку.  А  когда  Лешка
сказал, что с минуты на минуту придет хозяин и заберет его, я поняла, что...
вдруг почувствовала...
   Она остановилась, боясь снова расплакаться. В груди опять появилась боль,
которая утихала только со слезами.
   - Ну ладно, ладно, хватит, не береди рану. Хочешь - поплачь  тут  у  меня
потихоньку, а рассказывать больше  не  надо.  О,  дозвонился.  Але,  Николай
Иваныч, день добрый, Коротков беспокоит...
   Пока Юра задавал вопросы и  записывал  что-то  на  перекидном  календаре,
Настя рассматривала себя в зеркале, которое, точно так же. как  и  у  нее  в
кабинете, было прикреплено к внутренней стороне  дверцы  шкафа.  Ну  хороша!
Глаза красные и злые. лицо опухшее, волосы растрепались, челка слиплась,  на
светлой шелковой водолазке мокрые пятна.  Прямо  Мисс  Петровка,  38.  "Надо
делать макияж, -  неизвестно  откуда  появилась  в  ее  голове  мысль.  -  И
одеваться по-другому.  Хожу  как  чучело.  К  тому  же  если  ресницы  будут
накрашены, я буду бояться  плакать,  а  то  тушь  потечет.  Все,  решено,  с
завтрашнего дня начну уделять внимание внешнему виду. А то так  и  умру,  не
поносив нормальную женскую одежду".
   - Настюха, слушай сюда, -  сказал  Коротков,  положив  трубку.  -  Яровой
Кирилл Андреевич,  восьмидесятого  года  рождения,  проживал  с  родителями,
которые в момент убийства отсутствовали, находились в отпуске  в  Эстонии  у
друзей, в данный момент вызваны в Москву,  должны  завтра  приехать.  Яровой
работал курьером, доставлял на дом счета за мобильные телефоны.  Состоял  на
учете в психдиспансере, в связи с чем был освобожден от призыва  на  военную
службу. Приводов не имел, с милицией отношения  нормальные,  никто  на  него
никогда не  жаловался.  Соседи  говорят  -  тихий  вежливый  мальчик,  очень
спокойный, только ни с кем не дружил. Родители Ярового оставили им ключи  от
квартиры  на  тот  случай,  если  парень  заболеет.  Ну  и   вообще,   чтобы
присматривали. Здоровье у него слабое, часто бывает  высокая  температура  с
бредом и потерей сознания. Это соседи так  говорят.  Ну  вот,  они  зашли  к
Кириллу, хотели заодно на ужин позвать, а он мертвый в комнате лежит.
   - От чего он умер?
   - По предварительным данным,  от  перелома  шейных  позвонков.  А  точнее
скажут после вскрытия, это еще подождать придется. Я договорился, ты  можешь
подъехать к ребятам, они вместе с тобой на  квартиру  сходят.  Если  хочешь,
конечно.
   - Хочу. Спасибо, Юрка, ты настоящий начальник.
   - И плакать больше не будешь?
   - Я постараюсь.
   * * *
   Да, никаких  сомнений,  это  Фанат.  Все  стены  в  его  комнате  увешаны
фотографиями группы  "Би-Би-Си".  Среди  них  не  было  ни  одного  портрета
Светланы Медведевой, все снимки мелкие, сделаны во время выступлений группы,
лиц практически не видно, только фигуры на сцене.
   - Мы тут нашли кофр от видеокамеры, а самой камеры нет, -  сообщил  Насте
оперативник из окружного РУВД, который выезжал  на  место  убийства  Кирилла
Ярового. - Похоже на разбойное  нападение,  которое  переросло  в  убийство.
Знали, что парень хлипкий, нездоровый, в данный момент  один,  думали  малой
кровью обойтись, а он сопротивляться начал.
   - А он хлипкий? - удивилась Настя.
   - От горшка два вершка, как говорится. Среднего роста, худющий  -  в  чем
только душа держится, но, видно, подкачивался, вон тренажеры у него какие. И
эксперт сразу сказал, что мускулатура развитая. Про таких говорят: худой, но
жилистый. Думаю, преступники не ожидали, что он в драку полезет, а он полез.
На свою голову, - оперативник по фамилии Левко сокрушенно вздохнул.
   - Взлом?
   - Нет, он, похоже, сам дверь открыл.  Замок  в  идеальном  состоянии,  ни
одной посторонней царапины. Глазка в двери нет, он не мог видеть, кто к нему
в гости пришел. А если и был бы, то не факт, что Яровой  разглядел  бы,  кто
там стоит за дверью. Соседи говорят, у него было плохое зрение, но он  жутко
комплексовал и стеснялся носить очки.
   - А что-нибудь еще пропало, кроме камеры?
   - Откуда ж мне знать! - Левко развел руками. -  Вот  родители  приедут  -
скажут. Техника, похоже, вся на месте, кроме опять же камеры, а насчет денег
и ценностей ничего сказать не могу. Но, судя по бардаку, который  они  здесь
учинили, преступники что-то искали.
   - Почему преступники? Откуда известно, что их было несколько? -  спросила
Настя.
   - Из опыта, - рассмеялся Левко. -  На  квартирный  разбой  поодиночке  не
ходят. Чаще всего втроем, реже вчетвером, еще реже - вдвоем.
   Настя медленно ходила по квартире, открывала шкафы, выдвигала ящики.  Она
и сама не знала точно, что искала, но должно же быть хоть что-нибудь,  кроме
психиатрического диагноза и фотографий группы "Би-Би-Си", что  привязало  бы
убитого Кирилла Ярового к безумному Фанату. Она  должна  быть  уверена,  что
Фанат  мертв  и  его  можно  больше  не  искать.  Или,  наоборот,   получить
подтверждение того, что поиски необходимо продолжить.
   Выдвинув очередной ящик, она достала пакетик с гитарными  струнами.  Пять
струн, одной не хватает. Или двух? В  комнате  Кирилла  она  видела  гитару,
стоящую в углу в футляре. Расстегнув "молнию", Настя сдвинула мягкий  футляр
с грифа - семиструнная. Стало быть, в комплекте должно быть семь струн. А их
пять. Каких же не хватает? Кажется,  четвертой  и  пятой,  ре  и  си.  Алена
Гребнева была задушена четвертой струной, это Настя помнила точно. А Николай
Курбанов - пятой. Почему же он Фризе не убил точно так  же?  Не  был  готов,
принял решение спонтанно и воспользовался тем, что  под  руку  подвернулось?
Очень может быть. Правда,  говорят,  Фризе  постоянно  ходил  с  плейером  и
наушниками, не столько музыку слушал, сколько учил иностранный язык.  Фанат,
выслеживая его, мог сразу решить, каким  способом  он  станет  убивать  свою
первую жертву, поэтому и струну с собой не брал.
   - Слушай, как-то странно получается, - сказала  она  Левко,  -  камера  у
человека была, а ни одной кассеты в доме нет. Кстати, известно, какая именно
камера?
   - А как же, мы нашли корешок квитанции из мастерской.  камеру  сдавали  в
ремонт в прошлом году, так мы еще вчера в этой  мастерской  копию  квитанции
подняли. Там все прописано, и марка, и год изготовления, и  номер.  Если  ее
где-нибудь продавать попробуют, можно будет перехватить. Я тоже  о  кассетах
подумал, ведь если камера девяносто пятого года выпуска, а в прошлом году ее
ремонтировали, стало быть, ею пользовались. Не то чтобы она в футлярчике  на
полочке без дела валялась. Но если  камерой  пользовались,  то  должны  быть
кассеты. Всякие там семейные торжества,  развлечения  на  природе,  свадьбы,
крестины. И где все это?
   - Где все это? - эхом повторила следом за ним Настя. -  И  между  прочим,
где аксессуары от камеры? Там же куча  всяких  проводов  для  подключения  к
телевизору, зарядное устройство тоже должно быть. Обычно это все  в  коробке
хранится или в кофре. Нашли?
   - Нашли, - озадаченно ответил Левко. - Зарядное устройство в ящике  стола
лежало, мы его изъяли, а провода валялись в углу за телевизором.
   - В углу? - насторожилась Настя. - Покажи, где.
   Левко показал. Что же получалось? Преступники что-то искали,  перевернули
весь дом, наверняка видели и зарядное устройство, и провода, но почему-то их
не взяли, хотя без них пользоваться камерой не так удобно, а  уж  продать-то
ее точно нельзя. Зарядник и провода можно у кого-нибудь одолжить, но это все
годится только на тот случай, если камеру  брали  для  личного  пользования.
Господи, неужели остались еще в нашей стране люди,  готовые  убить  человека
ради того, чтобы завладеть его видеокамерой,  но  не  продавать  ее?  Сейчас
бытовую  технику  почти  не  берут,  все  уважающие  себя  уголовники  давно
переключились на компьютеры, валюту и драгоценности. Кто мог польститься  на
некомплектную камеру, да  при  том,  что  все  аксессуары  никуда  особо  не
спрятаны, лежат в доступных местах? Только полный идиот. Или человек, вообще
не представляющий себе, что такое видеокамера и как она работает.  Не  взять
провода и зарядник, зато забрать все кассеты... Это что же у человека должно
быть на уме?
   - А что там с камерой случилось? - спросила она. - Из-за чего ее в ремонт
отдавали, не помнишь?
   - Кассетоприемник перекосило. Крышечку заклинило, кассета не  вынималась,
- объяснил Левко.
   - Плохо, значит, ее  отремонтировали,  -  с  усмешкой  сказала  Настя.  -
Крышечку опять заклинило.
   - Не понял. Почему заклинило?
   - Потому что им вообще не нужна  была  камера.  Им  нужна  была  кассета.
Только они не знали, какая именно, поэтому забрали все подряд. А ту, которая
находилась  в  камере,  они  вынуть  не  смогли,  крышечку,  понимаешь   ли,
заклинило. Кириллто знал, что крышечка имеет склонность перекашиваться и что
ее надо открывать аккуратно, это же его камера. А налетчики этого не  знали,
дернули,  видно,  неосторожно,  и  крышка   снова   сломалась.   Такая   вот
неприятность случилась. Чтобы не терять время и не  возиться,  они  схватили
кассету вместе с камерой. Как тебе картинка?
   Картинка Левко явно не понравилась. Убийство с целью  ограбления  -  это,
конечно, неприятно, но начальство относится с пониманием и особо не дергает.
Убийство  же  из-за  кассеты  сильно  попахивает  политикой,  шантажом   или
криминальным бизнесом, и тут башку будут откручивать ежедневно. Правда, одно
утешение: такое дело скорее всего заберут или на
   Петровку, или в главк, или  в  РУБОП.  Хорошо  бы,  потому  как  если  не
заберут, то он, Левко, поимеет с трупом Кирилла Ярового такую головную боль,
что свет немил станет.
   * * *
   Обедать Женя обычно ходила вместе с другими сотрудниками в  расположенное
неподалеку кафе. Сегодня обед затянулся чуть  дольше  обычного,  у  Кати  из
отдела маркетинга был день рождения, и она заказала  на  всех  шампанское  и
десерт.
   Вернувшись в приемную. Женя  собралась  закончить  перевод  составленного
отцом проекта контракта с русского на немецкий. Она уже включила  компьютер,
раскрыла перед собой специальные словари, когда  загорелась  кнопка  -  отец
требовал зайти.
   Женя вошла в кабинет отца с  блокнотом  и  ручкой  в  руках  -  идеальная
секретарша, воплощенная сдержанность и исполнительность.
   - Мне звонили из милиции, - сухо сказал отец, не отрываясь  от  бумаг.  -
Этот человек тебя больше не побеспокоит. Он мертв.
   - Как это мертв? Его убили?
   - Совершенно верно.
   - Кто? Милиционеры?
   - Этого я не знаю. Мне только сообщили, что его  нашли  и  что  он  убит.
Можешь быть свободна.
   Убит... Убит... И Игорь больше никогда не позвонит ей. И  не  попросит  о
помощи. И не позовет смотреть очередную пленку. Ояа больше его не увидит. Ну
что ж, значит, время пришло.
   Усевшись за свой стол. Женя достала из сумки маленькую записную  книжечку
и нашла телефон Лесникова. "Только бы он был на  месте,  -  мысленно  молила
она.
   - Только бы взял трубку".
   - Слушаю вас, - раздался его голос, и Женя снова, как  и  в  первый  раз,
когда он ей позвонил, почувствовала, как запылали щеки.
   - Игорь Валентинович, это Женя Рубцова.
   - Да, Женечка, слушаю  вас  внимательно.  Вы  уже  знаете,  какие  у  нас
новости?
   -  Знаю,  мне  папа  сказал.  Игорь  Валентинович,  мне  нужно   с   вами
встретиться. Это очень важно и очень срочно.
   Глава 21
   С  фотографии  на  Настю  смотрело  лицо,  не  имеющее  ничего  общего  с
композиционным портретом, составленным со слов Жени Рубцовой. И  никакой  он
не блондин, и глаза у него не голубые, и роста он небольшого.  Настя  хорошо
знала этот феномен, еще в детстве она  смеялась,  отдыхая  с  родителями  на
Черноморском побережье Грузии, когда слышала, как местные ловеласы  окликали
шатенок: "Эй, блондинка!" Для них, смуглых, жгуче-черноволосых, все  девушки
славянского  типа  казались  блондинками.  И  с  ростом  все  понятно.  Женя
невысокая, и любой, кто выше, кажется ей огромным. А что до глаз, то она  их
просто не рассмотрела. Странно, конечно, что во время  составления  портрета
этого не учли, ведь это основы, азы криминалистики. Впрочем, возможно, что и
учитывали, задавали Жене множество уточняющих вопросов, но она...
   Настя смотрела на цветную фотографию Кирилла Ярового и  припоминала  все,
что рассказал ей Игорь Лесников о Жене Рубцовой.
   Ее отец после окончания института был направлен как молодой специалист  в
глухую провинцию, где честно отработал положенные три года. В  течение  этих
трех лет он периодически встречался с местной красавицей,  не  имея  в  виду
ничего  серьезного.  Да  и  девушка  к  серьезным   намерениям   как-то   не
рас