ыхода не было, пришлось присоединяться.
   Татьяна по-прежнему меня не видела, но когда пришла Лиля, между  ними
тут же вспыхнул оживленный разговор, и я подумал, что если уж не удалось
поесть в покое и одиночестве, то я хотя бы узнаю, что может быть  общего
у этих двух существ женского пола.
   - Я сегодня начала новую книжку, - сообщила Лиля, ловко орудуя  ножом
и вилкой и лихо расправляясь с парой копченых сосисок. - Называется "Ук-
раденные сны".
   Атмосфера за столом резко изменилась. Лица девушек напряглись, словно
они набрали полный рот воды и боятся сделать  малейшее  движение,  чтобы
вода не брызнула из губ.
   - И как тебе? Нравится? - каким-то странным голосом спросила  Ирочка,
положив вилку на стол.
   - Класс! - восторженно произнесла моя дочь с набитым ртом. - Все  как
в жизни.
   - Что - как в жизни? - переспросила Ирочка еще более  странным  голо-
сом.
   Я насторожился, потому что никак не мог понять, что особенного увиде-
ли петербургские девицы в том, что Лиля читает детективный роман.
   - Там главная героиня приехала в отпуск в санаторий,  а  в  санатории
произошло убийство, и вот героиня, а она в милиции работает,  предлагает
местной милиции свою помощь, а они от нее отказались, и она обиделась.
   - Кто обиделась, милиция или помощь? - поддел я,  подумав,  что  надо
будет в свободное время потренировать Лилю в части изложения прочитанно-
го, чтобы не забывала об  именах  собственных  и  существительных  и  не
пользовалась бесконечными "она", "он", "этот".
   - Героиня обиделась, - деловито пояснила Лиля, не замечая моего  сар-
казма. - А тут ее мафия собралась нанять, а дальше я еще не прочитала.
   Девушки хохотали как безумные. Татьяна еще как-то держала себя в  ру-
ках, а Ира сползла со скамейки на землю,  уткнулась  лицом  в  колени  и
тряслась, издавая какие-то сдавленные всхлипы. Я молча  пережидал  взрыв
непонятного веселья.
   Наконец девушки успокоились, Татьяна  вытерла  платочком  слезы,  Ира
снова села на скамейку.
   - Простите, Владик, - сказала она, с трудом переводя дыхание. -  Вам,
наверное, кажется, что мы - идиотки. Дело в том, что  книгу  "Украденные
сны" написала Таня.
   - Что?!
   От изумления я дернул рукой, и кусок замечательной  копченой  сосиски
соскочил с вилки и упал на землю. Тут же под стол  метнулся  жирный  хо-
зяйский кот, который до сих пор терпеливо сидел рядом и с укоризной гля-
дел на уставленный едой стол, ожидая, когда же хоть в ком-нибудь из гос-
тей проснется сознательность.
   - Да-да, Владик, Танечка пишет книжки, и  их,  между  прочим,  охотно
публикуют. У нас в Питере она очень известна. Татьяна Томилина.
   Я ошеломленно молчал. Эта толстая корова с поросячьими глазками - из-
вестная писательница, автор детективных  романов?  Сколько  же  ей  лет?
Двадцать пять? Тридцать? Ну уж точно не больше.
   Но Лиля в очередной раз выступила с блеском. Дети никогда  ничему  не
удивляются, потому что их жизненный опыт  еще  настолько  мал,  что  они
просто не знают, что может быть, а чего быть не может, что бывает, а че-
го не бывает. Я в свои тридцать восемь был твердо убежден, что,  во-пер-
вых, писательница, которая пишет детективы, не может выглядеть так,  как
Татьяна, и во-вторых, в том, что писатели, у которых выходят такие толс-
тые книжки, не снимают в частном секторе жалкие углы, в которых  нет  ни
санузла, ни горячей воды. Но Лиля, конечно, никаких такого рода  убежде-
ний иметь не могла, потому и верила всему и сразу. Поэтому ее  следующая
реплика не содержала в себе ни грамма удивления, а была деловитой и обы-
денной.
   - Тетя Таня, только вы мне не рассказывайте, чем кончится, а  то  мне
не интересно будет.
   Ирочку сотряс новый приступ хохота, Татьяна же  на  этот  раз  только
скупо улыбнулась и виновато поглядела на меня. Внезапно я похолодел. Что
имел в виду мой ребенок, когда сказал, что в романе "все как в жизни"?
   Героиня приехала в отпуск, в санатории произошло убийство, она  пред-
ложила свои услуги милиции, ей отказали. Я тоже приехал в  отпуск,  и  в
среде моих знакомых совершено убийство, и я тоже ходил в милицию,  прав-
да, не услуги предлагать, но все-таки. И меня тоже выгнали, хотя и не из
всех кабинетов... Господи, но как же Лиля-то могла уловить это сходство?
Или она имела в виду что-то другое? Надо будет прочитать эти "Украденные
сны".
   - Лиля, а ты знала, что тетя Таня пишет книги? - подозрительно  спро-
сил я.
   - Конечно, - кивнула она, засовывая в рот очередной кусочек  колбасы.
- С самого первого дня. Тетя Таня сейчас пишет новую повесть, у нее  там
есть мальчик моего возраста, и она меня все время спрашивает, что в шко-
ле проходят, в какие игры играют.
   - Почему же ты мне ничего не рассказывала? - упрекнул я ее.
   - А ты про это не спрашивал.
   Так. Получай, Стасов, все, что тебе причитается за родительское  раз-
гильдяйство. Запомни наконец, что твой ребенок по собственной инициативе
ничего не рассказывает, что обо всем надо расспрашивать подробно  и  до-
тошно.
   - У вас чудесная дочка, - произнесла Татьяна свои первые слова,  и  я
удивился тому, какой приятный у нее оказался голос  -  низкий,  звучный,
без малейших признаков хрипотцы, как бывает у  курильщиков.  -  Она  мне
очень помогает. У меня,  видите  ли,  своих  детей  нет,  поэтому  я  не
очень-то разбираюсь в жизни младших школьников. А Лиля рассказывает  мне
много интересного.
   - Было бы неплохо, если бы она и мне рассказывала побольше интересно-
го, - буркнул я, сознавая в душе свою грубость и бестактность и не  имея
ни малейшего желания притворяться.
   - Приятного аппетита! - раздался чей-то голос со стороны калитки.
   Я повернул голову и увидел Сергея Лисицына, входящего во двор. Ирочка
окинула гостя все схватывающим взглядом и очаровательно улыбнулась.  Ви-
димо, спортивность фигуры и хорошая стрижка не укрылись  от  ее  зоркого
ока, хотя уже стемнело, а свет под навесом хозяева еще не включали.
   - Садитесь, - пригласила она Сергея. - Будете с нами ужинать?
   Интересно, чьим ужином она собралась потчевать моего гостя? Своим ку-
линарным шедевром или моей жалкой картошкой с сосисками?
   Но Сергей деликатно отказался от еды, сказав, что чаю выпьет  с  удо-
вольствием. Я, признаться, несколько растерялся. Он что  же,  собирается
сидеть тут в обществе девиц? Или он намерен обсуждать убийство  Оли  До-
ренко в их присутствии? Странный малый.
   Пришлось брать инициативу на себя.
   - Ты поела? - строго спросил я Лилю.
   - Да, спасибо, папа, - вежливо ответила она.
   - Тогда марш наверх, дочитывай свои "Украденные сны".
   - А тетя Таня? Я ей обещала рассказать про игру в подземелье.
   - Пойдем, Лилечка, - пришла мне на помощь Татьяна. - Им наши с  тобой
разговоры не интересны, а нам с тобой публика не нужна, верно?
   Она тяжело поднялась со скамьи и протянула Лиле пухлую руку, за кото-
рую та тут же уцепилась, вызвав во мне болезненный укол  отцовской  рев-
ности. Полдела сделано, осталось избавиться от Ирочки, которая  явно  не
собиралась никуда уходить. Да куда же уходить-то, когда за столом  сидят
два вполне годящихся для флирта мужика, один - помоложе, другой  -  пос-
тарше, один - русый, другой - брюнет, одним словом, выбор на любой вкус,
как на ярмарке в Коньково.
   - Вы откуда? - обратилась девушка к Сергею, приняв его, очевидно,  за
отдыхающего.
   - Я здешний. А вы откуда приехали?
   - Из Питера. Вам чай крепкий наливать?
   - Средний.
   - Сахар?
   - Спасибо, я сам.
   Лисицын медленно помешивал ложечкой в стакане, а я судорожно  пытался
придумать, как бы повежливее отделаться от черноволосой кокетки.
   - Ира! - внезапно раздался голос из глубины сада. - Иди сюда  на  ми-
нутку.
   Ирочка обворожительно улыбнулась Сергею и вскочила.
   - Я сейчас вернусь, - пообещала она и пошла в сад, при этом бедра ее,
обтянутые короткими джинсовыми шортиками, покачивались весьма  и  весьма
многообещающе.
   - Ты поговорить пришел или чаю попить? - раздраженно спросил я.
   - Поговорить, - ответил он, делая большой глоток из  стакана.  -  Они
что, не знают, кто вы такой?
   - Да я вообще в первый раз с ними разговариваю за одним столом. Пошли
отсюда в темпе, пока Ира не вернулась.
   - А она хорошенькая, - задумчиво заметил Сергей, вставая из-за стола.
   Мы быстро вышли из калитки и начали прогуливаться взад  и  вперед  по
длинной темной улице.
   Сергей мне поведал,  что  среди  участников  фестиваля  находятся  по
меньшей мере четыре бывших любовника Ольги и один, так сказать, действу-
ющий. Версия убийства по любовно-ревностным мотивам стояла, таким  обра-
зом, на первом месте. На втором же оказалась версия убийства из  корыст-
ных побуждений.
   - Видите ли, Владислав Николаевич, вокруг призов идет самая настоящая
мышиная возня. Это раньше первое место было только первым местом и ниче-
го, кроме славы и почета, не давало. А теперь призы вручаются конкурсан-
там в толстых конвертах, набитых  твердой  валютой.  У  этого  фестиваля
очень богатые спонсоры, поэтому призы большие. Лучшая женская роль  оце-
нивается, например, в пятьдесят тысяч долларов. В этой номинации  предс-
тавлены шесть актрис, Доренко была самым реальным претендентом, ну а при
ее отсутствии приз будет вручен другой актрисе. Понимаете? Фокус в  том,
что если в конкурсе участвует фильм, весь фильм целиком, как таковой, то
при отсутствии режиссера приз может получить сценарист, продюсер, опера-
тор, любой из актеров, кто угодно, понимаете? Лишь бы это был представи-
тель съемочной группы данного фильма. А на  этом  фестивале  в  конкурсе
участвуют не фильмы целиком, а конкретные люди,  которые  получают  свои
призы за лучшую режиссуру, лучшую роль первого и второго плана, за  опе-
раторскую работу, за музыку. Нет того, кто, по мнению жюри, должен полу-
чить приз? Получит следующий в списке.
   - И кто следующий в списке актрис после Доренко?
   - Людмила Довжук. Та, которая жила с Доренко в одном номере.
   - Та, которая ее и нашла?
   - Вот именно, Владислав Николаевич.
   Никто не обратил бы внимания на то, что Довжук идет по  шестнадцатому
этажу, потому что она там живет. И никто не удивится,  увидев,  что  она
входит в собственный номер. А вы с ней знакомы?
   - Шапочно. Я мало что о ней знаю.
   - Жаль, - огорчился Сергей. - Понимаете,  мне  сегодня  сказали,  что
около этой Довжук постоянно крутятся какие-то темные личности.  Я  поду-
мал, вы мне что-то подскажете в этом направлении.
   Подсказать я, к сожалению, не мог ничего, но слухи о  Люсиной  нераз-
борчивости в связях долетали и до меня, в основном, конечно, через Риту,
которая обожала позлословить. Но и по служебной линии информация  проса-
чивалась. Например, год назад мы задерживали одного шантажиста-вымогате-
ля как раз в тот момент, когда он вместе с Люсей выходил из ресторана. А
несколько месяцев назад хозяин разгромленного нами притона с обидой зая-
вил, что его травка всегда была самой чистой и приличные люди не  гнуша-
лись у него отовариваться. Перечень этих "приличных" людей включал и Лю-
сю Довжук. Если окажется, что она - наркоманка, то деньги, особенно  та-
кие большие, как пятьдесят тысяч долларов, ей  были  бы  весьма  кстати.
Наркоманы и за меньшее убивают.
   - А где нож, которым убили Ольгу? - спросил я.
   - На экспертизу отправили. Но ручка протерта, ничьих пальцев там нет.
   - Еще вопрос. Каков режим входа в гостиницу?
   - Да никакого режима там нет. Стоит швейцар, стоят ребята  из  службы
безопасности, а толку-то? Практически у каждого участника фестиваля сей-
час здесь отдыхает кто-нибудь из знакомых  или  родственников.  Конечно,
они их приводят на киношные посиделки. Проституток  приводят,  это  само
собой. У гостиницы один центральный вход, с площади, и  несколько  боко-
вых, которые выходят в парк. Народ из ресторана постоянно туда и обратно
шастает. Разве охранник может запомнить, кто выходил и входил? Идет себе
парочка, обнимается, в руках бокалы держит, словно только что из  ресто-
рана пообжиматься выходили, а теперь возвращаются.
   - Стало быть, убийца мог быть и не  из  числа  проживающих,  -  уныло
уточнил я. - Швах дело, Серега. Не вытянем мы его. Тут другие силы  нуж-
ны, не наши с тобой.
   Сергей остановился и упрямо наклонил голову:
   - Я сдаваться раньше времени не привык.
   - Спортсмен? - усмехнулся я.
   - А что? Жизнь в спорте сильно укрепляет веру в чудо. Если ты  плохой
писатель, то на конкурсе литературных произведений твоя повесть  никогда
не займет первое место, если в конкурсе участвуют  хорошие  писатели,  а
жюри честно и неподкупно. А если ты плохой спортсмен, то может случиться
чудо - и ты станешь первым на соревновании, потому что один твой  сопер-
ник сломает ногу, другого дисквалифицируют за допинг, у третьего схватит
живот в самый ответственный момент. Другое дело, что рекорд ты не поста-
вишь, но первым будешь. Вы вспомните, как Карпов стал чемпионом мира.
   - И тебя устроила бы такая победа? - Я не смог скрыть разочарования.
   - Нет, конечно. - Он улыбнулся. - Но тут есть другой момент. Вы  слы-
шали, сколько говорят о непознанных и неиспользованных резервах  челове-
ческого организма? О том, что человек в минуту смертельной опасности мо-
жет проявлять такую физическую мощь, которую  невозможно  себе  предста-
вить? Поднимает огромные тяжести, бежит с невероятной скоростью, прыгает
на большую дистанцию. И каждый раз, выходя на площадку,  надеешься,  что
случится чудо и включится этот неведомый механизм, освободит дремлющие в
тебе резервы. А вы в чудеса не верите?
   - Нет, Сережа, не верю. Я старый усталый циник, который верит  только
в собственный опыт. И опыт этот мне подсказывает, что  убийство  Доренко
раскрыть можно, но для этого нужно человек десять крепких оперов здесь и
столько же в Москве. Реально это?
   - Нереально, - вздохнул Лисицын. - Значит, вы отступаете?
   - Слушай, парень, - рассердился я. - Ты меня не впутывай в это  дело.
Мы как с тобой договорились? Если тебе нужен совет, ты приходишь ко  мне
и спрашиваешь, а я рассказываю тебе все, что знаю. А  работать  по  делу
вместе с тобой я не подписывался. Мне разборки с твоим начальником ни  к
чему, своих хватает.
   - Чего, начальников?
   - И разборок тоже. Повтори-ка мне еще раз, что делала Ольга вчера ве-
чером.
   - В 21.00 началась пресс-конференция по фильму "Армейская жена",  До-
ренко опоздала на двадцать минут, потом всю пресс-конференцию  просидела
на сцене вместе со съемочной группой, отвечала на  вопросы  журналистов.
После пресс-конференции все пошли в ресторан, это было в 22.30.  Доренко
была за столиком с Виктором Бабаяном. К ним то и дело подсаживались раз-
ные люди, но Бабаян был постоянно. Ольга много пила, несколько раз выхо-
дила в сад подышать воздухом, то с Виктором, то  одна.  После  очередной
такой отлучки она не вернулась за столик, но Бабаян не хватился ее,  по-
тому что тоже к тому времени изрядно набрался и пару раз выходил в сад с
какой-то цыпочкой. Цыпочку эту мы пока не нашли, потому что даже сам Ба-
баян ее плохо помнит. Вот, собственно, и все.
   - А что рассказывает Бабаян? О чем они разговаривали за столом?
   - Ничего интересного припомнить не может. Говорили о том, кто из чле-
нов жюри берет взятки, кто с кем спит,  насколько  велик  шанс  получить
премию. Обычные разговоры.
   Кое-что показалось мне любопытным в этом рассказе. Ольга опоздала  на
пресс-конференцию на двадцать минут. На это  мог  не  обратить  внимания
только тот, кто совсем ее не знал. Да, Оля подчас бывала  крайне  легко-
мысленна, да, она не умела обращаться со своими любовниками  так,  чтобы
они не сбегали от нее, но во всем, что касалось  дела,  профессиональных
обязанностей она была чрезвычайно аккуратна и обязательна. Никогда нику-
да не опаздывала и даже, по-моему, никогда внезапно не  заболевала.  Ре-
жиссеры любили с ней работать, потому что Оля Доренко была надежна,  как
каменная скала, у нее не бывало нервных срывов и  истерик  на  съемочной
площадке, она не забывала текст и ни на что не жаловалась. Почему же она
вчера опоздала? Да еще на целых двадцать минут...
   - Поговори с Людмилой Довжук. Выясни по минутам, чем вчера занималась
Доренко, куда ходила, с кем разговаривала. Она не могла опоздать  просто
так, ни с того ни с сего. Если окажется,  что  тянешь  пустышку,  убьешь
другого зайца - завяжешь знакомство с Люсей. Тогда она не будет  нервни-
чать, если ты начнешь ковыряться  в  ее  связях  с  темными  личностями.
Только имей в виду, Люся обожает стройных брюнетов, вроде тебя, и  имеет
неприятную привычку ловить на слове и вцепляться в  глотку.  Не  вздумай
дать ей понять, что она тебе нравится, даже из чистой вежливости,  иначе
сам не заметишь, как окажешься в койке у Довжук, и не будешь  знать  по-
том, как оттуда вылезти. Наша Людмила - дамочка цепкая.
   - Спасибо, Владислав Николаевич. А скажите, у председателя жюри могут
быть мотивы убрать ведущую актрису, претендентку на первый приз за  луч-
шую женскую роль?
   - Опять-обратно-снова! Да ты что, Серега, не понял, о чем я тебе  се-
годня рассказывал? Председатель жюри Игорь Аркадьевич Литвак не имеет  к
Ольге ни малейшего отношения. Не было между ними  ничего,  понимаешь  ты
это? Или ты мне не веришь?
   - Верю, Владислав Николаевич, но я имел в виду другое. Меня интересу-
ет не Литвак - любовник Доренко, а Литвак  -  председатель  жюри.  Может
здесь быть какой-то интерес?
   - Мне не совсем понятен твой вопрос, Сережа. Чего ты темнишь?  Что-то
узнал?
   - Мне стало известно, что Литваку предлагали очень большую взятку  за
то, чтобы Ольга не получила эту премию.
   - Интересное кино, - протянул я, невольно останавливаясь.  -  А  кто,
если не Ольга? За кого платили такие большие деньги?
   - В том-то и дело... Неизвестно. И вот о чем я подумал.  Предположим,
Литвак согласился эти деньги взять. Но с остальными членами жюри он  ни-
чего сделать не смог. То есть, может быть, кого-то ему удалось  убедить,
кого-то - нет, но расстановка сил была явно в пользу Доренко. А денег-то
хочется! Вот он и убивает Ольгу или нанимает когонибудь ее убить.  Может
такое быть?
   Его рассуждения мне понравились, они были стройными и какими-то неза-
шоренными, нестандартными. Сразу было видно, что мальчик в детстве много
читал. Но подумать так про Игоря... В голове не  укладывалось.  Я  поче-
му-то был твердо убежден, что о порядочности и  принципиальности  любого
мужика можно судить по его отношениям с женщинами. И  не  мог  поверить,
что Игорь, к которому за двадцать лет не прилипла ни  одна  "романтичес-
кая" сплетня, мог взять взятку, да еще пойти из-за  этого  на  убийство.
Впрочем, тут напрашивалось и другое объяснение, которым во имя  справед-
ливости и объективности пренебречь я не мог. Если Игорь, как  говорится,
"не был замечен", это могло оказаться свидетельством того, что он  чрез-
вычайно осторожен и предусмотрителен и умеет как  следует  хранить  свои
тайны. А коль так, то история, предложенная Лисицыным,  вполне  реальна.
Только непонятно, каким образом при всей его осмотрительности и осторож-
ности информация все-таки просочилась и дошла до Сергея. Что-то  не  вя-
жется. Хотя, конечно, утечка могла произойти не со стороны Игоря,  а  со
стороны того, кто давал взятку. Поэтому вместо ответа на вопрос Сергея я
задал ему встречный вопрос:
   - От кого пришла информация?
   - Владислав Николаевич...
   - Понял, понял, не дурак. Меня интересует, на кого ссылался твой  ин-
форматор. На самого Литвака или на кого-то другого?
   - Нет, Литвака не упоминали. Было сказано примерно так: "К  председа-
телю жюри подкатывались насчет Доренко, чтобы не давал ей приз".
   - Ладно, я подумаю, что тут можно сделать. Давай,  Сережа,  двигай  к
Люсе и потряси ее хорошенько насчет вчерашнего дня.  Опроси  всех,  кого
найдешь,  но  мы  с  тобой  должны  понять,  почему  Ольга  опоздала  на
пресс-конференцию. И обязател