ош цена и вообще все универсальное - обман. С другой  сто-
роны, он был твердо убежден, что хороший начальник не тот,  у  кого  все
работают одинаково хорошо, а тот, у кого каждый занимается  тем,  что  у
него лучше всего получается, и при этом приносит пользу общему делу.  За
этот лозунг его в свое время нещадно бранили и подвергали всяческим  го-
нениям, но Гордеев, в точности как резиновый колобок, больно  ударившись
о землю, подскакивал тем выше, чем сильнее его били. Все сотрудники, ко-
торых набирал он сам, имели добротную школу и еще  какой-нибудь  талант,
который работал на благо всего отдела. Коля Селуянов, например,  обладал
удивительной зрительной памятью, запоминал лица и маршруты  мгновенно  и
на долгие годы. Кроме того, в детстве  он  хотел  стать  градостроителем
(почему-то именно градостроителем, а не архитектором), знал Москву,  как
свою квартиру, каждый закоулок, каждый проходной двор. Миша Доценко,  по
общему признанию, был незаменим в работе со свидетелями, особенно  когда
нужно было заставить человека что-то вспомнить или отделить то, что  бы-
ло, от того, что показалось. Володя Ларцев по образованию  был  психоло-
гом, причем весьма квалифицированным, а милицейскую науку  постигал  уже
по ходу дела.
   Такой своеобразный подход к комплектованию отдела  позволил  Гордееву
начать учиться, как он  выражался,  "жить  в  условиях  правового  госу-
дарства", то есть искать преступников и добывать доказательства без при-
менения старых испытанных методов, к коим относились и  физическое  воз-
действие, и содержание в камере, чье устрашающее воздействие хорошо  из-
вестно, и многое другое. Без применения таких методов работать стало не-
вероятно трудно, но зато ребята Гордеева прекрасно ладили со  следовате-
лями и прокурорами, которым не к чему было придраться. Гордеев знал, что
в глазах многих он смешон, что его усилия вызывают у людей лишь  раздра-
жение и недоумение. Он понимал, что сегодня он - рыжий на манеже,  кото-
рого не трогают только потому, что он, непонятно каким образом,  обеспе-
чивает хорошие результаты и раскрывает преступления. Такое отношение бы-
ло оскорбительным, Колобок нередко переживал минуты глубочайшего  униже-
ния и отчаяния. Но он был уверен, что наступит завтра, и его  идеи  себя
оправдают. И пусть это завтра состоится через три года, через пять  лет,
пусть даже через десять, но его ребята, его сотрудники, которых  он  лю-
бовно и тщательно отбирал, будут уметь работать и не потеряют лицо в та-
ких условиях, когда за каждым фигурантом по пятам будет ходить  адвокат.
Только бы они выдержали, только бы не разбежались, как предрекал Дорман.
Еще год-два - и он сможет оставить отдел на своего зама,  есть  еще  две
кандидатуры, кто смог бы его заменить. Лишь бы у  них  хватило  терпения
переждать нынешний голодный период отчаяния и безнадежности. Им  бы  еще
чуть-чуть подучиться...
   Эта неделя была мучительной и для Юры Коротко ва, безуспешно  старав-
шегося привести свои эмоции в соответствие с реальной жизнью. Пока полу-
чалось плохо. Десятое июля надвигалось с каждым днем все быстрее, а  по-
жар, бушевавший в его душе, погасить никак не удавалось. Юра по уши увяз
в своей влюбленности и ничего не мог с этим поделать. Надо заметить, что
Людмила Семенова была далеко не первым увлечением Короткова за все  годы
его супружеской жизни, но раньше все как-то обходилось без тумана в  го-
лове и смещения акцентов. Из кинофильмов и книг он вынес твердое убежде-
ние, что нельзя путать любовь с наваждением,  что  наваждение  рано  или
поздно проходит, надо только набраться терпения и постараться  не  наде-
лать глупостей в этот период. Однако на практике бороться с таким наваж-
дением оказалось вовсе не просто. И надо же было этому случиться как раз
тогда, когда они работали на таком сложном деле! У Юры все  валилось  из
рук.
   Если бы сама Людмила вела себя как-нибудь иначе  -  провоцировала  бы
ссоры или  хотя  бы  размолвки,  демонстрировала  недовольство  ну  хоть
чем-нибудь! Но нет. Она была именно такой женщиной, о какой втайне  меч-
тает каждый сыщик.
   - Я не всегда была такой, - говорила она Короткову. -  Пока  работала
следователем, нахлебалась от мужа всякого. Потом поняла, что состояние в
браке с работником милиции - это профессия, которой далеко не каждый мо-
жет овладеть. Ваша работа грязная, да-да, грязная, она вся построена  на
обмане, недоверии, хитрости, компромиссах. Иначе и быть не может, кто же
ходит на преступников с поднятым забралом. Но и жены вам  нужны  особые,
такие, которые помогали бы вам не ложиться в постель во всей этой грязи.
   После решающего разговора Насти с Павловым в ресторане  объединенными
силами Гордеева и Захарова велось постоянное наблюдение как  за  кварти-
рой, где пребывала Лебедева-Настя, так и  за  главным  экспертом.  Настя
добросовестно звонила каждый день в министерство и голосом Ларисы вежли-
во осведомлялась, не надумал ли Александр Евгеньевич согласиться  на  ее
предложение. Павлов пока не надумал, но  тем  не  менее  как-то  вечером
встретился со смуглым невысоким человеком в очках. Когда перед  Коротко-
вым положили фотографию, запечатлевшую момент их встречи, Юра  вспомнил,
что видел его на похоронах Филатовой. Установить незнакомца в очках было
несложно, он ни от кого не прятался и личность свою не скрывал.
   Возле дома, где находилась Настя,  никаких  посторонних  наблюдателей
отмечено не было. Когда до окончания недельного срока осталось дня  два,
все упали духом. Похоже, их ловушка не сработала. У Павлова не было воз-
можности установить адрес Лебедевой, если  только  от  ресторана  ее  не
"проводил" кто-то из его людей. Ответственный  за  маршрут  "ресторан  -
квартира" Селуянов готов был дать голову на отсечение, что в тот  момент
за Лебедевой не следили, а уж в этих вопросах  Коля  был  надежен.  Если
Павлов станет действовать по предусмотренной Гордеевым схеме, он  должен
будет показать шантажистку убийце. Другим  способом  ее  не  найти.  Эти
смотрины и должны, по замыслу Колобка,  сыграть  роль  сигнала:  Галл  в
Москве. Дальше работа предстояла чисто техническая: из всей массы людей,
находящихся вблизи от места "показа", а также от дома Лебедевой,  вычис-
лить Галла и задержать  его.  Это  казалось  несложным  лишь  на  первый
взгляд. Никто из оперативников представления не имел о том, как  органи-
зована система связи и вызова "заказников". Никто не мог бы  поручиться,
что устанавливать личность и адрес будущей жертвы  станет  сам  исполни-
тель, а не специальные помощники, выполняющие для "маэстро" черновую ра-
боту. Если поспешишь, ошибешься и задержишь не того человека,  настоящий
убийца тут же исчезнет, растворится, как призрак на рассвете.  И  второй
раз выманить его уже не удастся.
   В этой плоскости как раз и лежала одна из задумок Гордеева, о которой
догадалась Настя. Подсунув Павлову адрес Ларисы, они существенно  упрос-
тили бы ему задачу. А Гордееву хотелось посмотреть, как будут  проходить
поиски рыжей журналистки. Ему было интересно, существует ли в этой  хит-
рой системе распределение работ и кто и как эти работы  выполняет.  Даже
если они не смогут взять убийцу, операция даром не пройдет, они  получат
новые знания о той криминальной сфере, с которой  им  пока  сталкиваться
напрямую не приходилось. А знания эти впоследствии очень пригодятся. Ко-
нечно, Гордеев не говорил этого вслух, чтобы не расхолаживать ребят и не
выглядеть посмешищем в недобрых глазах. Это же надо, затеял комбинацию в
научно-исследовательских целях! Курам на смех. Но Виктор Алексеевич знал
в глубине души, что эта познавательная задача не менее важна, чем поимка
Галла. Прежде чем объявлять войну, врага надо изучить,  об  этой  старой
истине многие позабыли. Только один человек на свете мог понять  Гордее-
ва. Только она, Стасенька, предпочла бы информацию о  системе  элитарных
"заказников", даже с риском упустить убийцу Филатовой. Только она  умеет
смотреть вперед так же далеко, как сам полковник Гордеев.
   На шестой день Павлов все еще "не созрел".
   - Завтра я позвоню вам в последний раз, Александр Евгеньевич,  имейте
это в виду. Я не люблю испуганных людей, но еще меньше мне нравятся люди
нерешительные. Вы украли у меня неделю, которую я могла бы провести  бо-
лее плодотворно.
   Павлов колебался.
   - Может быть, в качестве компенсации за потерянное время вы  согласи-
тесь завтра пообедать со мной? Независимо от  того  решения,  которое  я
приму.
   - Ну уж нет, - холодно усмехнулась в трубку Лариса. - Обед  состоится
только в случае вашего согласия. Я и так потратила на вас слишком  много
времени.
   - Хорошо, - внезапно отвердевшим голосом сказал Павлов.  -  Считайте,
что я решился. Жду вас завтра в три часа возле "Елисеевского".
   - В пять, - промурлыкала довольная Лариса. - На два часа я записана к
парикмахеру, к трем никак не успею.
   - Ладно, в пять. До завтра.
   Настя осторожно положила трубку и задумчиво посмотрела на  телефонный
аппарат. Неужели приехал?


   Глава 10

   Он и в самом деле приехал. И с первой же минуты  почувствовал  нелад-
ное. Все в этот раз шло не так, как обычно. Не было условленной  встречи
с передачей задатка и четко сформулированным заданием. Был только  номер
телефона, по которому следовало позвонить в  определенный  день  и  час.
Галл позвонил. Мужчина, с которым он разговаривал, цедил слова приказным
тоном. Адреса и фамилии он не знает, он может только показать того чело-
века. Галл попробовал возразить: на таких условиях он не работает. Он  -
одиночка, у него нет подручных, а заниматься всем самому -  опасно.  Тут
надменный заказчик начал на него орать, дескать, он, Галл, вообще  рабо-
тать не умеет, по прошлому эпизоду возбудили дело, у  милиции  есть  его
приметы, а он тут строит из себя, понимаете ли, великого мастера.  Пусть
делает, что ему велят, он за это деньги получает. Девку надо выследить и
убрать. И обязательно забрать у нее четвертый экземпляр рукописи.  Дада,
милый мой, той самой рукописи, которую ты в прошлый раз не нашел. Плохо,
стало быть, искал. А может, нашел? А? И теперь вместе с этой девкой  хо-
чешь деньги из меня выкачать? Я пока еще никому об этом не сообщал, но я
тебя оч-чень сильно подозреваю. Будешь мне условия диктовать, скажу кому
следует, что ты своевольничаешь и ставишь всех под угрозу. Да к тому  же
и работаешь ты грязно. Так что давай-ка не ерепенься, а  исправляй  свои
ошибки.
   Такого поворота Галл не ожидал.
   - Это какое-то недоразумение, - спокойно сказал он.
   - В общем, так, - чуть сбавил тон собеседник. - Завтра с семи тридца-
ти до восьми ноль-ноль я буду гулять с  собакой  в  сквере  возле  метро
"Красные ворота". Посмотришь на меня. В пять часов я  встречаюсь  с  ней
возле "Елисеевского", потом поведу ее в ресторан. Дальше - твоя  забота.
Когда все подготовишь, позвони по этому же номеру, договоримся о  задат-
ке. Все.
   Галла душил гнев. Никому и никогда не позволял он  кричать  на  себя,
разговаривать таким хамским тоном. Все рушится, вот и в верхние  эшелоны
пролезло такое руководящее быдло. Раньше заказчики были уверенные в  се-
бе, спокойные, немногословные, не то что этот истерик. Но если отбросить
эмоции, то что остается? Упреки в неквалифицированной  работе.  Их  Галл
отмел сразу. Он понял, что нарвался на человека, который всю  жизнь  был
начальником. Такие приемчики давления на  подчиненных  он  хорошо  знал.
Нет, Галл был в себе уверен. Он прекрасно помнил свои расчеты по послед-
нему эпизоду. Он ушел из квартиры в ночь с пятницы на субботу.  Филатова
должна была выйти на работу в понедельник, но в понедельник ее не  стали
бы искать, списали бы на прогул, среди научных работников это дело обыч-
ное. На квартиру к ней поехали бы в крайнем случае во вторник,  к  этому
времени все запахи уйдут без следа. Он помнил, как оставил форточки отк-
рытыми. Любовник тоже вряд ли появился бы, не подходит к телефону - зна-
чит, не приехала. Почему же возбудили дело? Должна быть какая-то  другая
причина, но вины его, Галла, здесь нет. Может, дело в заказчике? Под не-
го копают? Может быть, он на подозрении у милиции, а убитая с ним связа-
на? Да, скорее всего, так. Но если так, то зачем он делает второй заказ,
да еще меньше чем через месяц? Он что, сумасшедший? Вызвать  "заказника"
в город, где идет работа по совершенному им убийству, - непозволительно.
Более того, новый заказ явно связан с предыдущим, коль речь идет об  од-
ной и той же рукописи. В квартире этой рукописи не было, он мог бы пору-
читься. И карточек, которые ему велели найти, не было  тоже.  Зато  было
кое-что другое...
   Утром Галл приехал на "Красные ворота", без труда  углядел  в  сквере
мужчину с бультерьером, но вместо того, чтобы уйти,  задержался.  Он  на
почтительном расстоянии проследовал с ним до дома,  а  спустя  несколько
минут отправился провожать его на работу. И хотя в прошлый раз заказ де-
лал другой человек. Галл не сомневался: истинным заказчиком в обоих слу-
чаях был тот самый холеный,  хорошо  одетый  мужчина,  который  уверенно
взбежал по ступенькам и, предъявив служебное удостоверение, вошел в  Ми-
нистерство внутренних дел. Это было неприятно. Но главный удар ждал  его
впереди.
   Поразмыслив, Галл решил воспользоваться связью для экстренных  случа-
ев. Он не имел права самостоятельно бросить дело  и  уехать  из  Москвы,
дисциплина в организации была железная. А то, что браться за этот  заказ
ни в коем случае нельзя, было для него очевидным.
   Экстренная связь была сложной, но срабатывала  быстро,  и  уже  через
полтора часа Галл разговаривал с человеком, который должен был разрешить
ему уехать. Но все получилось совсем не так.
   - Заказ должен быть выполнен, - сухо сказали ему. - Ты допустил много
промахов, дело следует поправить. Пока не исправишь - из Москвы ни шагу.
За некачественную работу надо расплачиваться. И придержи  язык.  Сумеешь
все сделать - ляжешь на дно. Не сумеешь - сам знаешь, что тебя ждет. Это
твои проблемы.
   Его проблемы... Вот он и попал между двух огней. С одной стороны, за-
ведомо провальный заказ. С другой - система отказала ему в  помощи  и  в
защите. Почему? Он стал не нужен? Ерунда, такие, как он,  всегда  нужны.
Таких, как он, слишком мало, чтобы можно было ими разбрасываться.  Тогда
в чем же дело? Они думают, что он выработался, стал допускать промахи  и
его теперь ищет ментура. С чего они это взяли? Ведь не может быть, чтобы
они пели с голоса этого истеричного заказчика, плясали под его дудку.  А
если все же... Он работает в МВД, сведения у него  точные.  Значит,  это
может быть правдой. Выходит, этот подонок пользуется его, Галла, услуга-
ми, а потом поливает его грязью вместо того, чтобы попытаться помочь. Ну
и дерьмо!
   А они? Почти двадцать лет он у них на службе, ни одного прокола,  бе-
зупречная репутация. Он свято соблюдал все их условия: не  иметь  семьи,
постоянных женщин, близких друзей. Не поддерживать отношений с родствен-
никами. Работать только там, где они скажут, где начальник - их  человек
и можно без лишнего шума уезжать в командировки,  когда  потребуется.  И
еще много всяких ограничений, которых он ни разу не нарушил.  И  за  все
это хорошую же благодарность он получил: чуть что - пошел вон,  выкручи-
вайся сам. Ясно, что он их не сдаст легавым, - самому пришлось бы  приз-
наваться, а только один эпизод с Филатовой тянет на "вышку", она же  ра-
ботник милиции. Да и доказать он ничего не сможет, против них у него ни-
чего нет, кроме слов.
   Ну что ж, подумал Галл, будем исправлять свои ошибки.
   От назойливого грохота музыки и тяжелой духоты Настя  была  близка  к
обмороку. "Странно, - думала она, - я совсем не чувствую, чтобы за  мной
кто-нибудь наблюдал. А сколько разговоров всегда о  сверлящих  взглядах,
которые прямо затылком чувствуешь, которые якобы спину тебе жгут. Навер-
ное, я просто неопытная еще, - решила она, - или бесчувственная".
   Когда бороться с дурнотой не осталось сил, она взяла сумочку и, изви-
нившись, вышла в туалет. Павлов в первый момент испугался, что она прос-
то-напросто сбежит, потом сообразил, что теперь его это не должно беспо-
коить. Он передал шантажистку Галлу, а уж от него ей не уйти.
   В туалете Настя вынула из сумки ампулу с нашатырным  спиртом,  резким
движением пальцев вскрыла ее и, обильно смочив жидкостью носовой платок,
приложила его к вискам и ко лбу. По комнате растекся резкий запах.
   Она присела на банкетку и закрыла глаза. Проклятые сосуды!
   Здоровья нет, а туда же, в сыщики записалась. Сидела бы дома, занима-
лась репетиторством, натаскивала бы великовозрастных оболтусов по  мате-
матике или иностранным языкам. Денежно и спокойно.
   - Все в порядке? - раздался прямо у нее над ухом тихий голос.
   Настя открыла глаза и увидела рядом красивую брюнетку в переливающем-
ся платье и роскошных колготках-дольчиках - писк моды!
   - У вас все в порядке? - настойчиво повторила брюнетка.
   - Голова немного закружилась, - пробормотала Настя.
   - Помощь нужна?
   - Нет, спасибо. Мне нашатырь хорошо помогает. Отсижусь и пойду.
   Брюнетка ласково улыбнулась.
   - Если хочешь, могу сделать укол - глюкоза плюс стимулятор. У меня  в
сумке целая аптека.
   - В другой раз.
   Настя сделала попытку улыбнуться в ответ, но губы ее не слушались.
   - Эй, подруга, - забеспокоилась женщина, - да ты бледная как  смерть.
Так не пойдет. Давай-ка руку.
   Настя покорно протянула ей руку. В голове четко высветилась  мысль  о
том, что, пожелай Галл убрать ее прямо сейчас, лучшего случая не  приду-
маешь. Пузырек воздуха легко перекочует из шприца в  вену,  оттуда  -  в
сердце, и конец. Ее найдут в женском туалете,  рядом  валяется  шприц  с
сердечным стимулятором. Простая небрежность, никто не виноват.
   Женщина между тем быстро вскрыла пакет с одноразовым шприцем, набрала
по очереди из двух ампул. Держа готовый шприц одной рукой, другой  пере-
тянула жгут, ловко продезинфицировала место укола. Настя закрыла  глаза.
Ей было так плохо, что уже не было сил бояться. "Что это со мной  сегод-
ня?" - вяло удивилась она. Такой сильный приступ был у нее раньше только
один раз, тогда ее "скорая" увезла прямо с улицы. Прежде чем  игла  про-
никла в вену, она успела подумать: "Это не может быть  Галл.  Ему  нужна
рукопись, а где я живу, он не знает. Или всетаки знает?" Поршень  плавно
пошел вниз. Женщина склонилась над Настей, ее лицо было совсем близко.
   - Потерпи, миленькая, - прошептала брюнетка, - через пять  минут  бу-
дешь как новенькая.
   Она вытащила иглу из вены, аккуратно сложила шприц в надорванный  па-
кет, сунула туда же пустые ампулы и положила все это в Настину сумочку.
   - Ты меня слышишь, рыжая? Я все тебе в сумочку  положила.  Если  твой
кавалер заметит след от укола, будет чем оправдываться. А то  ты  что-то
подзадержалась в сортире, как бы он не занервничал.
   - Спасибо вам.
   Настя явственно ощущала прилив сил. Уже, пожалуй, можно встать.
   - Мне с вами повезло. Если бы не вы, я бы тут свалилась, - благодарно
сказала она.
   - Тебе не со мной повезло, а с начальником. Поняла, рыжая? - усмехну-
лась брюнетка. - Ну, я пошла.
   Стоя на улице, Галл увидел через стеклянные двери, как из зала ресто-
рана вышла женщина, которая была с заказчиком, и скрылась в женском туа-
лете. Через две-три минуты туда же зашла эффектная  яркая  брюнетка,  до
этого курившая в холле в компании рослого мужика. По мнению Галла,  рожа
у мужика была откровенно бандитская, поэтому и женщину в  переливающемся
платье он определил для себя как дешевую ресторанную шлюху.
   Брюнетка вышла из туалета первой и, подхватив "бандитскую  рожу"  под
руку, направилась на улицу. Парочка остановилась  неподалеку  от  Галла.
Парень вульгарным жестом притиснул к себе женщину.
   - Ну что?
   - Да ничего. Не тот случай.
   - А что же она там так долго делает?
   - Сердечный приступ пережидает. Бледная  т