отвечал однообразно и впол-
не убедительно: убивать не собирался, хотел только попугать, защищая ин-
тересы своей собственности.
   - Он диск взял, а деньги платить не хотел. А у меня, карман казенный,
да? Это что же я, каждому  встречному-поперечному  должен  за  бесплатно
диски поставлять, да? Я говорю ему, мол, давай деньги, а он мне говорит,
сейчас, мол, как вмажу - по стенке размажу. Он же здоровенный, стал меня
мускулами пугать.
   - Малолетки испугался, да? - насмешливо спросил Сергей  Зарубин,  не-
вольно передразнивая манеру Лыткина.
   - А я чего, знал, что ли, что он малолетка? - окрысился Лыткин. -  Он
вон здоровый какой, он меня одним пальцем зашибить мог. Я  говорю,  мол,
давай деньги, а он не отдает. Диск взял, а деньги не отдает...
   И все сначала.
   - Ладно, начальник, я согласен, шей мне легкие телесные, только мало-
летке этому не забудь пришить покушение на грабеж. Он  диск  хотел  заб-
рать, а деньги не отдавать, физической расправой меня пугал. Это же чис-
тый грабеж. Что, нет?
   - Да, да, успокойся, правовед. С легкими телесными повреждениями  ты,
правда, погорячился, удар нанес в жизненно важный орган.
   - А я что, думал, куда бить, да? Ночь, пусто кругом, никого нет, а он
мне угрожает физическим насилием, кулаками машет. Я себя защищать должен
или как?
   Лыткину, разумеется, не сказали, что в сумке у Дениса лежал  включен-
ный диктофон, на котором записан весь разговор, и никаких угроз в  адрес
незадачливого продавца дисков там не зафиксировано. Зачем ему  говорить?
Пусть поет свою песенку и пусть думает, что ему верят. Завтра утром  эту
запись прослушает Артем Кипиани и скажет, такой ли голос  он  слышал  за
несколько минут до взрыва автомобиля. Если да, то задачу поиска соучаст-
ника убийства Елены Дударевой можно считать решенной. Если  же  нет,  то
придется вернуться к кандидатуре Константина Вяткина, в квартире у кото-
рого была найдена запись Мендельсона. Если, конечно, завтра утром Артем,
прослушав симфонию, признает, что это то самое исполнение. А если нет...
   Многовато "если". Но в любом случае это лучше, чем ни одного.  Потому
что наружное наблюдение за Дударевым пока ничего не принесло, а так есть
хоть какие-то отправные точки для поиска.


   Глава 7

   - Наше счастье, что Колобок в отъезде, а то получили бы мы за Бажено-
ва все, что причитается, чтобы до конца жизни хватило, -  с  облегчением
вздыхал молодожен Селуянов, который боялся полковника Гордеева до  дрожи
в ногах и ничего не мог с этим поделать.
   - Ничего мы не получили бы, - успокаивал его Юра Коротков. -  Ты  сам
посуди, мы о встрече Баженова с Лыткиным узнали меньше  чем  за  час  до
назначенного времени. И вообще, скажи спасибо, что хоть узнали.  А  кабы
Аська не позвонила Артему? Лежал бы Денис во дворе всю ночь и кровью ис-
текал. Так лучше, что ли, было бы?
   - Ты меня не уводи в дебри, - не сдавался Николай. -  Если  б  мы  не
знали - с нас один спрос. Но мы ведь знали! Они же  успели  на  "Красные
Ворота" вовремя, а нападение предотвратить не сумели. Что  мы  за  менты
такие неудалые?
   - Колян, не преувеличивай. Представь себе, что мы подбежали бы к  ним
и схватили Лыткина. И дальше что? У него в  руках  диск,  у  Баженова  -
деньги, факт договоренности о купле-продаже подтверждают оба. И мы попа-
даем в интересное положение, а все кругом в белом. Ты же опер, не вынуж-
дай меня объяснять тебе очевидные вещи. Расчет был  на  то,  что  Лыткин
только завяжет знакомство с Денисом и они мирно разойдутся, а мы бы  по-
том отработали этого торговца по всем правилам. Кто ж мог  предположить,
что Лыткин сразу за нож схватится! Если бы они хотя бы драться начали...
   - Да понимаю я все, не маленький, - огрызнулся Селуянов. - Не  первый
год замужем. И все равно мне каждый раз бывает не по  себе.  Будто  я  в
чем-то виноват.
   - Ни в чем ты не виноват, - продолжал убеждать друга Коротков. -  Ре-
бятам сказано было русским языком: шарик - это поисковый признак, не хо-
дите с ним по улице, не светитесь. А если к, вам кто-нибудь проявит  ин-
терес, немедленно сообщите - и телефоны все оставили. Мы же с  тобой  не
няньки им, не можем водить их за ручку. Если бы Баженов еще днем сообщил
нам о встрече, мы смогли бы организовать все так, что с него ни один во-
лосок не упал бы. Колян, хватит рвать на себе волосы, надо  делом  зани-
маться. Ну-ка вспомни, что я теперь твой начальник,  и  доложи  по  всей
форме, что происходит в той конторе, куда наш друг Дударев  ходил  якобы
на работу устраиваться.
   - Пока ничего не происходит, - признался Селуянов, понурив голову.
   - Это почему же?
   - Я там не был.
   - Я понял, что не был. Почему?
   - Ну Юр, ну поимей же совесть! Вы мне чуть свадьбу не сорвали, хотя в
приличном обществе молодоженам полагается трехдневный отпуск. Я что, же-
лезный, что ли? У меня тоже чувства есть. Или ты думаешь, если я  второй
раз женюсь, то мне это так, по фигу?
   - Нынче принято говорить "по барабану", - заметил Коротков.  -  Коля,
давай мы с Тобой один раз договоримся и больше к этому  возвращаться  не
будем. Тебе нравится, что замом у Колобка сделали меня,  а  не  пришлого
варяга?
   - Нравится, еще бы.
   - Тогда не напрягай меня попусту. Можешь мне поверить, быть начальни-
ком над теми, с кем вчера работал в одной упряжке, - это не самый  слад-
кий сахар, который существует. Так что не дави на мои дружеские чувства,
а то я начинаю думать, что я монстр какой-то и людям жизни не даю.
   Николай надулся и замолчал. Коротков решил  попробовать  не  обращать
внимания на обиду давнего друга. Что толку копаться в этом? С самого на-
чала он знал, что так и будет, так всегда бывает, когда  на  руководящую
должность назначают кого-то из своих. Знал и пошел на  это  с  открытыми
глазами, так что теперь придется терпеть. Колька пока первый, кто сделал
попытку сыграть на старой дружбе и обидеться. Но потом будет и второй, и
третий. Игорь Лесников, Миша Доценко, Ася...  Хотя  Аська,  пожалуй,  не
станет, у нее характер не тот.
   - А кстати, где наша подполковница? - спросил он совершенно некстати.
   - Не знаю, наверное, в больнице у Дениса, - ответил Селуянов. - Мы  с
ней вчера там сидели, пока операция не закончилась, потом я ее домой от-
вез, юна говорила, что с утра туда вернется.
   - Зачем? - удивился Коротков. - С ним же, наверное, еще разговаривать
нельзя.
   - Ну и что? Она просто там посидит, подежурит.
   - Больше некому?
   - Некому. У Дениса мамаша та еще, она, по-моему, и  не  собирается  к
нему ездить. А ты Аське все равно отгул обещал за  два  прошлых  воскре-
сенья, вот она и использует его.
   - Ладно.
   Коротков вздохнул и в очередной раз подумал, а прав ли он был, согла-
шаясь на это повышение в должности? На уровне старшего опера ему и в го-
лову не приходило, о какой ерунде постоянно должна болеть голова  у  на-
чальника. Даже такая, казалось бы, мелочь, как ежечасное  и  ежеминутное
точное знание, кто из подчиненных где находится. Он должен быть во всео-
ружии, ежели кто из вышестоящих начальников  вздумает  сказать:  "А  где
твой имярек?" Подставить оперативника - много ума не надо, зато желающих
найдется немало. Сколько раз бывало, раздается Колобку-Гордееву телефон-
ный звоночек со словами: дескать, твой сотрудник уличен в  коррупционных
связях и в данный момент парится в баньке в приятном обществе известного
авторитета. Или "пьянствует водку" в ресторане, известном  и  популярном
среди криминалитета. Или иные какие "безобразия нарушает". Такие сообще-
ния всегда малоприятны и заставляют начальника дергаться и судорожно оп-
равдываться в попытках прикрыть подчиненного. Или нагло врать, что чело-
век находится на спецзадании, и чувствовать себя при этом  полным  идио-
том. Но это в том случае, если начальник на самом  деле  не  знает,  где
сейчас находится злополучный подчиненный к что он там делает. А  хороший
начальник всегда должен это знать и давать злобным клеветникам и послуш-
ным чужой воле дуракам достойный отпор. Вот  Каменская,  например,  один
раз попалась, дело дошло до отстранения от должности и служебного  расс-
ледования, а все почему? Потому что пошла в ресторан на встречу с  круп-
ным мафиози. Колобку не доложилась, а доброжелатели-то - они всегда  тут
как тут. Сфотографировали и снимки  руководству  ГУВД  направили.  Руко-
водство Гордеева на ковер - и снимочки перед ним  разложили,  вот,  мол,
Виктор Алексеевич, полюбуйтесь, ваша любимая Каменская за одним столом с
известным преступником, вот он ей ручку целует, а вот  он  ей  прикурить
дает, а вот они мило общаются. Если бы Гордеев заранее об  этой  встрече
знал, он бы тяжелой артиллерией запасся на такой случай, а так  пришлось
краснеть в начальственном кабинете и грубить. Нехорошо вышло. Гордеев из
тех начальников, которые своих подчиненных считают своими детьми  и  вы-
шестоящему руководству никогда не сдают, всю вину берут на  себя,  да  и
грех обмана тоже. Правда, деткам после этого влетает - мало не  покажет-
ся. Конечно, если детки и вправду нашкодили. А ежели это все происки го-
рячо любящих доброжелателей - так он может и вовсе  не  сказать  ничего,
чтобы зря человека не нервировать.
   Гордеева нет в Москве, так что отвечать за каждого должен  он,  майор
Коротков. Стоило ли столько лет  совершенствовать  свой  профессионализм
сыщика, чтобы в итоге оказаться надсмотрщиком? Вот что беспокоило  Юрия.
Но, честно говоря, беспокоило пока не очень часто, даже не каждый день.
   Вся семья Кипиани была в больнице с восьми утра.  Когда  Настя  около
девяти часов пришла в хирургическое отделение, она сразу увидела Артема,
который нервно ходил взад-вперед по лестничной  площадке  перед  дверью,
забавно крутя головой. Конечно, он ее не узнал  и  просто  посторонился,
чтобы пропустить. С расстояния в два метра он не  мог  различить  детали
лица, видел только общий контур человека.
   - Ты давно здесь? - спросила она, останавливаясь рядом с ним.
   Артем повернулся к ней.
   - Это вы? Я вас по голосу узнал. Мама сейчас с врачом разговаривает.
   - Вы здесь вдвоем? - удивилась она.
   - Папа тоже пришел. Его за минеральной водой отправили  Врач  сказал,
что, когда Денису можно будет пить, нужно много минералки. Как вы думае-
те, он поправится?
   - Наверняка, - твердо сказала Настя. - Даже не сомневайся Но сюда  ты
напрасно пришел.
   - Почему?
   - Потому что еще вчера ты меня уверял, что у тебя ангина. Уверял  или
нет?
   - Да какая разница? Подумаешь, ангина... Денис тяжело ранен, и я дол-
жен быть здесь. И вообще я уже почти поправился.
   - Это никого не интересует, Артем. Ты - вирусоноситель, и в палату  к
тяжелому послеоперационному больному тебя никто не пустит.
   - А никто и не узнает, я же не скажу.
   - И плохо сделаешь, если не скажешь. Денису сейчас только твоих  бак-
терий не хватает для полного комплекта. Неужели твои родители  этого  не
понимают?
   В этот момент на лестницу вышла Екатерина.
   - Артем, папа еще не приходил?
   Она заметила Настю и рассеянно кивнула ей, не узнавая. Потом,  видимо
вспомнив ее, резко повернулась.
   - Вы видите, на что вы толкали моего сына? Вы же  уверяли  меня,  что
опасности никакой нет. Неужели вам не стыдно? Вы, милиционеры, готовы на
что угодно, вы даже детей подставлять готовы под пули, чтобы решить свои
служебные задачи. Ни стыда у вас, ни совести. И не смейте  разговаривать
с Артемом, я вам запрещаю!
   - Мама!
   Артем попытался вмешаться, но мать даже не услышала его, в ней кипела
ярость, вызванная безумным страхом за сына.
   - Прошу меня извинить, - вежливо, но холодно сказала Настя, - мне  вы
ничего запретить не можете. Если вы не хотите, чтобы  ваш  сын  со  мной
разговаривал, вам следует запрещать ему, а не мне. Денис  попал  в  беду
исключительно потому, что не послушался меня. Он сделал как раз то, чего
делать нельзя было, и я его предупреждала об этом. Ваш сын оказался  ря-
дом с местом преступления, и его там видели.  Более  того,  по  стечению
обстоятельств вышло так, что он общался с преступником. Ни вы, ни  я  не
могли повлиять на этот факт или отменить его, правда? Моей задачей  было
обезопасить Артема на тот случай, если кто-нибудь начнет его искать. И я
подробнейшим образом проинструктировала мальчиков о том, как себя вести.
А Денис мои инструкции нарушил. Ваш сын делал так, как я  советовала,  и
сейчас он цел и невредим. У вас еще есть ко мне претензии?
   - Мама, ты же ничего не знаешь... Анастасия Павловна права, все  было
так, как она говорит.
   - Не хочу ничего, слышать! - почти выкрикнула
   Екатерина. - И не смей ее выгораживать. Ты что,  тоже  на  больничную
койку захотел? Мы немедленно едем домой, слышишь?
   - Я не поеду, - Артем упрямо наклонил голову. - Я останусь здесь.
   - Нет, поедешь.
   Послышались шаги снизу, и через секунду в лестничном пролете  показа-
лась черноволосая голова Тенгиза Кипиани. Он шел быстро, несмотря на тя-
желую сумку с бутылками нарзана.
   - О, и вы здесь? - улыбнулся он Насте. -  Здравствуйте.  Катюша,  что
сказал врач?
   - Я тебе дома расскажу. Отнеси воду в палату, и едем.
   Екатерина демонстративно взяла Артема за  руку  и  потянула  вниз  по
лестнице. Юноша вырвал руку и отступил назад.
   - Мама, пожалуйста, разреши мне остаться. Ты должна понять, Денис мой
друг, и, когда к нему будут пускать, я должен быть первым, кого он  уви-
дит.
   - К нему сегодня еще не пускают. А завтра, лапа тебя  привезет  сюда.
Идем, сыночек.
   Тенгиз поставил сумку с бутылками на пол и строго посмотрел на жену и
сына.
   - Я не понял, что здесь происходит? Что за  истерика  в  общественном
месте?
   Настя заметила, что при этих словах Екатерина как-то стихла. Пожалуй,
действительно в этой семье главенствует Тенгиз, решающее слове принадле-
жит ему.
   - Никакой истерики, что ты, тебе показалось, - Екатерина сделала  по-
пытку улыбнуться. - Просто я объясняю Артему, что сегодня к Дениске  еще
не пускают, поэтому мы должны ехать домой.
   - Артем останется здесь, - отрезал Тенгиз. - Он должен вести себя как
настоящий мужчина, а не как маменькин сынок. Здесь находится его друг, и
я перестал бы уважать своего сына, если бы сейчас он поехал домой. Иди в
машину. Катюша, и жди меня, я отнесу воду, и мы поедем.
   Настя с нескрываемым любопытством наблюдала  за  этой  сценой.  Глава
семьи мгновенно расставил все по своим местам, ни на полтона не  повысив
голос. Артем стоял пунцовый не то от гнева, не то от стыда, и Настя  ему
от души сочувствовала. В девятнадцать лет, - наверное; уже не бывает все
равно, когда родители делят влияние на тебя, да еще в присутствии посто-
роннего. Екатерина послушно пошла вниз, успев кинуть на Настю уничтожаю-
щий взгляд, Тенгиз скрылся за дверью, ведущей в отделение, и они с Арте-
мом остались вдвоем.
   - Ужасно, да? - Он слабо улыбнулся и снова закрутил головой, стараясь
поймать Настю глазами.
   - Ничего ужасного, со всеми это бывает. Родители с трудом  мирятся  с
тем, - что их ребенок перестает быть ребенком и становится взрослым.  Им
почти всегда этого очень не хочется, просто  такое  нежелание  принимает
самые разные формы. К этому надо быть готовым и относиться с пониманием.
И ни в коем случае не стесняться.
   - Как же не стесняться... Неудобно так получается... Я даже не  знаю,
что сказать.
   - Не нужно ничего говорить. - Настя мягко взяла Артема за руку. - Ни-
когда не нужно стесняться собственных родителей,  это  грех.  Родителями
нужно гордиться, какими бы они ни были. Они дали тебе жизнь, и  они  для
тебя самые лучшие. И ведут они себя совершенно естественно,  все  другие
родители сделали бы в точности то же самое.
   - Значит, вы не сердитесь на маму?
   - Нисколько. Я ее понимаю. Может быть, тебе кажется,  что  я  излишне
резко ей ответила?
   - Ну да, я и подумал, что вы рассердились.
   - Это разные вещи, Артем. Не согласиться с  человеком,  когда  он  не
прав, - одно. Сердиться на него за то, что он не прав, - совершенно дру-
гое. Наверное, я была резка с твоей мамой, но я на нее не обиделась.
   Открылась дверь, снова появился Тенгиз.
   - Сколько ты хочешь здесь пробыть? - спросил он сына.
   - Я не знаю, - растерялся Артем. - Я думал, пока к Денису пускать  не
начнут. Но мама сказала, что пускать будут только завтра.
   - Хорошо, - кивнул отец. - Ты остаешься здесь, это  решено.  Мало  ли
что понадобится. Когда за тобой приехать?
   - Я сам доеду на метро.
   - Ладно. Не забывай звонить матери, она волнуется.
   Он легко хлопнул Артема по плечу и сбежал по ступенькам  вниз.  Настю
он, казалось, не замечал, хотя и поздоровался с ней  вначале.  Что  это,
демонстрация согласия с позицией жены? Он тоже считает  Настю  в  чем-то
виноватой? Наверное, так. Только у него в отличие от супруги хватает вы-
держки не устраивать ей сцен.
   Они молчали, пока не стихли шаги и не хлопнула дверь на улицу.
   - Хорошо, что я тебя здесь встретила, - сказала Настя.  -  Ты  подож-
дешь, пока я переговорю с врачом?
   - Конечно, - с готовностью ответил Артем.
   Она еще спрашивает, подождет ли он! Да он готов ждать ее часами,  ес-
ли, она рада встрече с ним. А она рада, она же сказала: "Хорошо,  что  я
тебя здесь встретила". Артему казалось, что он может без  конца  слушать
ее голос, похожий на колыбельную.
   Каменской не было долго, так, во всяком случае, ему показалось, и Ар-
тем начал беспокоиться. Может быть, с Денисом что-то неладно?  Он  решил
подождать еще немного и сам идти в отделение, но спустя несколько  минут
одумался. В помещении за этой дверью он ни разу не, был,  он  не  знает,
где что расположено, а Для того, чтобы прочитать надписи на дверях,  ему
придется утыкаться в эти двери носом. Ничего себе  картинка!  И  каждому
объяснять, что он ничего не видит и ищет женщину  из  милиции.  Глупость
какаято! Нужно набраться терпения и ждать, Каменская обязательно придет.
Он спустился на один пролет и присел на подоконник.
   Ближе к десяти часам больница стала оживать, по лестнице сновали  лю-
ди, и двери хирургического отделения все время  открывались  и  закрыва-
лись, заставляя Артема, вздрагивать. Он не мог различить, кто выходит на
лестницу, только по контуру фигуры определял, что идет человек в  халате
или без него. Каменской все не было, и Артем стал думать о музыке, чтобы
время шло быстрее. Для него это был испытанный способ скоротать минуты и
часы. В голове начинали звучать музыкальные фразы, и он тут же  мысленно
перекладывал их на нотные знаки, произнося в уме: правая соль четверть с
точкой, пауза восьмушка,  триоль  ля  -  си-бемоль  -  ля,  левая  ми  -
соль-си-бемоль... Интересно, сможет ли Денис научиться записывать парти-
туры? Впрочем, отец обещал со временем купить тот самый компьютер, кото-
рый может записывать ноты, если подключить его к электронному инструмен-
ту. Интересно, получится ли из него композитор? Отец; говорит, что  обя-
зательно получится, если много и упорно работать, отец вообще свято  ве-
рит в силу труда и упорства и считает, что они помогают преодолеть любые
сложности...
   Дверь снова открылась, и Артем даже удивился, что в тот же момент по-
нял: это она. Это действительно была Каменская.
   - Ты меня заждался?
   - Немножко. Как там Денис?
   - Ничего. Состояние средней тяжести, это всегда бывает после  полост-
ных операций. Если все будет благополучно, завтра его переведут в  общую
палату. Но тебе лучше к нему не ходить, пока ты сам окончательно не выз-
доровеешь. Это ненужный риск.
   - Я здоров... - начал было Артем, но Каменская прервала его:
   - Пойдем на улицу, там есть где поговорить.
   Вокруг больницы не было настоящего парка,  было  лишь  некое  подобие
сквера, где прогуливались или просто сидели на  свежем  воздухе  ходячие
больные. Сейчас время утреннего обхода, все пациенты находились в  пала-
тах, и им удалось без труда отыскать свободную скамью.
   Каменская достала из сумки плейер и кассеты.