например, два раза пыталась отравиться, когда перестала играть.
   - Ее тоже выгнали из команды?
   - Нет, возраст, знаете ли... Она сама ушла. Но как-то жизнь у нее  не
складывалась. Аня очень хотела замуж выйти. Знаете, это даже  неприлично
выглядело. Над ней девочки посмеивались. Она была  какая-то...  несовре-
менная, что ли. Считала, что если парень  с  ней  переспал,  то  у  него
серьезные намерения. И ужасно переживала, когда оказывалось, что это  не
так, что он через два дня о ней и думать забыл. Она совсем не умела быть
гордой, мгновенно влюблялась, таскалась за каждым своим возлюбленным  по
пятам, проходу не давала, в глаза заглядывала. Начинала подарки  делать,
домой приглашать, чтобы познакомить с родителями. Конечно, парни от  нее
как от чумы шарахались. Для них переспать с девушкой во время  сборов  -
дело самое обычное, там постоянно кратковременные  романы  заводятся,  и
никто от них голову не теряет. А Анечка к каждому знаку  внимания,  даже
самому незначительному, относилась как к предложению руки и сердца.  Па-
рень ее на танцах пригласит один раз, а она уже мечтает, как он будет за
ней ухаживать и какой замечательный роман у них будет развиваться вплоть
до свадьбы. При этом она ведь не была недотрогой, в постель легко  укла-
дывалась, то есть в этом смысле она была вполне современной.  Но  мечта-
тельница! Наивная, романтическая, трогательная мечтательница. Но все-та-
ки, пока она играла, спорт был на первом месте. А когда  пришлось  уйти,
вот тогда все любовные неурядицы выросли до гигантских размеров. По-мое-
му, она даже умом тронулась из-за этого.
   - Почему вы так решили? Она странно себя вела?
   - Да как-то... да, пожалуй, странно. И вообще она стала  игранной.  Я
иногда вижу ее, мы живем возле одной станции  метро.  Первое  время  она
всегда охотно останавливалась поболтать, а теперь старается сделать вид,
что не заметила меня. Почему? Разве я сделала ей что-то плохое? Я же  не
виновата, что ей пришлось оставить спорт. Это со всеми  происходит  рано
или поздно.
   - Может быть, это связано с ее попытками покончить с собой? - предпо-
ложил Михаил. - Знаете, некоторые любят об этом рассказывать, вроде  как
выставляют свою трагедию напоказ и ждут сочувствия, а многие этого очень
стесняются и начинают избегать общения с людьми, которые знают о  суици-
дальной попытке. Это я вам как специалист говорю.
   Разговор на некоторое время застрял на проблемах сугубо психиатричес-
ких. Осведомленная о личной жизни баскетболистов дама была в  психиатрии
полным профаном, и Мишиной подготовки, полученной в ходе изучения  курса
судебной психиатрии в школе милиции, вполне хватило для того, чтобы  за-
морочить ей голову и создать иллюзию беседы со специалистом. Потом Миха-
илу удалось мягко выскользнуть из неинтересной для  него  темы  и  снова
вернуться к обсуждению бывшей спортсменки Анны Лазаревой. И чем  дальше,
тем больше он убеждался, что с этой Лазаревой надо поработать.

   * * *

   Оперативника, который беседовал с ним летом, Парыгин нашел легко. Да-
же имя его вспомнил - Михаил Александрович. Хорошо, что  государственные
служащие должны ходить на работу, и работа эта находится на глазах всего
честного народа, в самом центре Москвы. Стой и жди, сколько хватит  тер-
пения, нужный человек обязательно рано или поздно появится.
   Симпатичный черноглазый паренек по имени Михаил Александрович, конеч-
но же, появился, что сильно порадовало Парыгина.  Значит,  не  уволился,
работает еще. Если бы уволился или перешел в другую службу, дело  значи-
тельно осложнилось бы. Поди узнай, кто теперь убийством Шепелева занима-
ется. Но, слава Богу, Михаил Александрович на месте, и можно  приступать
к осуществлению задуманного.
   Первый день наблюдения не дал ничего интересного. Михаил вышел с  ра-
боты около часу дня и отправился в какое-то  хитрое  место,  где  пробыл
почти до семи вечера. Правда, на здании, куда он вошел, висела табличка,
оповещающая граждан, что здесь находится Федерация баскетбола, но  Пары-
гин был уверен, что это липа. Чего сыщику искать  среди  баскетболистов?
Уж в любом случае не убийцу гражданина Шепелева.
   Парыгин проводил оперативника до самого дома, а на другое утро там же
и встретил его, заняв свой пост уже с семи утра. На этот раз Михаил сно-
ва отправился сначала на Петровку, и потом поехал куда-то к черту на ку-
лички в ОреховоБорисово, на Ясеневую улицу. На Ясеневой он пробыл недол-
го и снова потащил за собой Евгения мотаться по всему городу.  Никто  из
троих странных гостей Парыгина так и не мелькнул.
   Но Парыгин не торопился. Он знал, что иногда ждать  приходится  очень
долго, а удача приходит только к тем, кто умеет быть  терпеливым.  "Надо
завтра заскочить в поликлинику,  продлить  больничный",  -  подумал  он,
возвращаясь поздно вечером в свою вторую квартиру, к Лолите и  племянни-
ку.
   Разговорчивая дамочка из Федерации баскетбола невольно подсказала Ми-
ше Доценко, что самый надежный способ завязать знакомство с Анной  Лаза-
ревой - ухаживание. Бывшую баскетболистку он нашел в районе станции мет-
ро "Профсоюзная", где она торговала с лотка газетами и журналами.  Изда-
лека она показалась Михаилу совсем невысокой, но, подойдя ближе, он уви-
дел, что Анна не стоит, а сидит на раскладном стуле. Она была далеко  не
красавицей, черты лица неправильные, нос покраснел от мороза, а отрешен-
ное выражение лица никак не способствовало желанию завести  с  ней  зна-
комство.
   - Добрый день, - весело поздоровался Доценко. -  Девушка,  скажите-ка
мне, что я буду читать в дороге?
   Анна подняла на него непонимающий и какой-то сонный взгляд.
   - Что?
   - Я говорю, мне ехать далеко. Что бы такое купить у  вас  почитать  в
дороге?
   - Выбирайте, - равнодушно ответила она, - все перед вами.
   - А что интереснее? Ну посоветуйте мне что-нибудь, вы же  лучше  меня
знаете все эти издания. А то куплю за двадцать тысяч вот этот полиграфи-
ческий шедевр, - Миша наугад ткнул в яркую обложку запакованного в поли-
этилен "Плейбоя", - а там и читать нечего, одна сплошная реклама.
   Губы девушки чуть дрогнули в едва заметной улыбке.
   - Там как раз не реклама, а голые красотки, вам, мужчинам,  это  нра-
вится. Возьмите.
   - Да вы что! - Он изобразил возмущенное негодование. - Неужели я  по-
хож на человека, которому это может понравиться? Нет, мне нужно  что-ни-
будь осмысленное, над чем можно подумать. Вот есть  такой  замечательный
журнал, "Наука и жизнь" называется. У вас нету?
   - Не бывает. Возьмите "Совершенно секретно", там интересные статьи. И
подумать есть над чем.
   - Давайте.
   Он полез за бумажником, одновременно окидывая взглядом прилавок.
   - А что это у вас за книжечки там, с краю?
   - Вот эти? Это любовные романы. Вам это неинтересно.
   - Почему вы так решили?
   - А мужчины их никогда не берут. Это женское чтение.
   - Глупости, - решительно произнес Михаил. - Нет на свете ничего  важ-
нее и интереснее любви во всех ее проявлениях. Я с  удовольствием  читаю
любовные романы, если, конечно, они хорошо написаны. Вы сами-то их чита-
ли?
   - Эти? Конечно. Я же тут целыми днями сижу. Все читаю,  что  привозят
на продажу.
   - Выберите мне, пожалуйста, на свой вкус, - попросил он.
   - А вдруг вам не понравится?
   - Не может быть. Я уверен, что вкус у вас хороший.
   Анна протянула руку к краю лотка и  вытащила  две  книжки  карманного
формата в ярких обложках.
   - Посмотрите вот эти. Они самые приличные. А вы точно для себя  поку-
паете, а не для жены?
   - Девушка, милая, я до сих пор не женат. Наверное, оттого, что  читаю
слишком много любовных романов, - обаятельно  улыбнулся  Миша,  стараясь
говорить неторопливо, чтобы ни одно произнесенное им слово не ускользну-
ло от внимания продавщицы прессы. - Отравился представлениями о счастли-
вой любви и ищу для себя такую же. А ее все нет и нет.
   - Надо же, - лицо Ани приняло осмысленное выражение, - такой красивый
молодой человек - и не женат. Так не бывает.
   - Господи, девушка... Простите, вас как зовут?
   - Аня.
   - А меня - Миша. Так вот, Анечка, кто вам сказал, что красота - залог
успеха в любви? Смотрите на меня, я - живой пример того, что это неправ-
да. В любви счастливы не те, кто хорошо выглядит, а те,  кто  умеет  лю-
бить. Вы согласны? Готов поспорить, что вы знаете это не хуже меня.  Вас
глаза выдают.
   - Как это?
   - А вот так. По глазам видно, что вы много страдали от  неразделенной
любви. И от этого стали спокойной и мудрой. Угадал?
   - Девушка, - встряла стоящая рядом женщина, которая подошла уже давно
и терпеливо ждала, пока продавщица обратит на нее внимание. Видно,  тер-
пение у нее кончилось, - дайте "Домовой" и "Газету для женщин".  Сколько
можно болтать, честное слово!
   - Извините. Вот, пожалуйста.
   Анна торопливо достала журнал и газету, отсчитала сдачу. Доценко  по-
нял, что она боится, как бы он не  ушел,  пока  она  занимается  покупа-
тельницей. Знала бы она, что он и не собирается никуда уходить, пока  не
назначит ей свидание!
   - Вы не замерзаете, сидя целый день на холоде?  -  участливо  спросил
он. - Походили бы, попрыгали.
   - Ничего, нормально, - улыбка девушки перестала быть боязливой. - Хо-
лодно, конечно, но терпеть можно. Михаил понял, что в обыденной жизни ей
приходится стесняться собственного роста, поэтому она и не встает,  осо-
бенно сейчас, когда разговаривает с ним.
   - Хотите, я вам горячего кофе принесу? Тут рядом в палатке продают. И
сам выпью, не могу пить кофе без хорошей компании.
   - Спасибо вам. - Она полезла в карман за деньгами.
   - Что вы, - остановил ее Михаил, - не нужно. Я быстро.
   Через три минуты он снова стоял возле прилавка с газетами, протягивая
Анне картонный стаканчик с не особенно горячим кофе и завернутый в  сал-
фетку бутерброд с салями.
   - Вы кого-то ждете? - спросила она, и столько в ее голове было безна-
дежности, что у Доценко сердце защемило.
   - Нет, - ответил он как можно удивленнее. - Почему вы решили,  что  я
жду кого-то?
   - Так. - Она пожала плечами и сделал большой глоток  кофе.  -  Просто
подумала, что человек, который идет по делам, не станет тратить  столько
времени понапрасну и поить незнакомую девушку кофе за свой счет.
   - Ну, во-первых, девушка уже знакомая, раз я знаю ее  имя,  а  она  -
мое.
   - А во-вторых?
   - А во-вторых, очень редко бывает, чтобы случайно  начатая  беседа  с
посторонним человеком вдруг стала интересной. И если уж  такое  происхо-
дит, то нельзя этим пренебрегать. Ради этого можно и дела отложить.  Так
что можете мне поверить, я никого здесь не жду.
   - Вам что, правда интересно со мной разговаривать?
   - Правда. Истинный крест, не сойти мне с этого места, - шутливо  пок-
лялся Миша, озорно подмигивая.  -  Кое  в  чем  вы,  конечно,  правы,  я
действительно бежал по делам. Мне нужно ехать на другой конец Москвы, до
станции "Алтуфьево", поэтому я и хотел купить что-нибудь почитать в мет-
ро. И теперь у нас с вами только два пути.
   - Какие?
   - Первый: я пропускаю важную деловую встречу и продолжаю с вами бесе-
довать. После этого шеф сдирает с меня кожу без  наркоза,  причиняя  мне
ужасные страдания. И второй: я  еду  на  эту  встречу,  потому  что  она
действительно важная, но разговор мы все-таки продолжим. И  вы,  Анечка,
должны мне сказать, когда и где.
   Он знал, что действует грубо, примитивно, слишком напористо, но время
поджимало. И без того два дня были убиты на то, чтобы узнать имя  бывшей
баскетболистки со странностями в психике.
   Анна задумчиво посмотрела на него, потом резко  поднялась  со  своего
стульчика. Она была, конечно, высоковата даже для Доценко, имеющего рост
метр восемьдесят девять, но не настолько, чтобы это  выглядело  смешным.
Более того, для подавляющего большинства людей, имеющих в  среднем  рост
меньше ста восьмидесяти сантиметров, они выглядели практически  одинако-
во.
   - Вы все еще хотите продолжить разговор? -  спросила  она  неожиданно
зло. Агрессивность вспыхнула в ней внезапно, ничто, казалось,  этого  не
предвещало. Вот только что она сидела, чуть ссутулившись, на своем  неу-
добном низком стульчике, жевала бутерброд, пила кофе и  робко  улыбалась
Мише, боясь, что он сейчас повернется и уйдет, и вдруг голос стал напря-
женным, губы - узкими, глаза засверкали, а красные от мороза  щеки  даже
побледнели.
   - Вы имеете в виду свой рост? Так ведь и я не маленький. У нас с вами
разница - сантиметров пять, не больше. Покажите-ка ваши сапожки. Ну вот,
я так и знал, танкетка. Значит на самом деле разница еще меньше. И вооб-
ще, Анечка, я не понимаю, при чем тут ваш  рост.  Меня,  честно  говоря,
больше душа интересует. Почему вы сердитесь? Я вас чем-то обидел?
   Она не ответила, молча уселась обратно на стул и стала считать  газе-
ты, лежащие в большой коробке. По тому, как тряслись ее пальцы,  Доценко
понял, что Аня сильно разволновалась и старается отвлечься, чтобы  взять
себя в руки.
   - В котором часу вы заканчиваете торговлю?
   - Около семи. Иногда в восемь. Как машина придет, - ответила она  не-
выразительным тоном, не поднимая головы.
   - Если я вернусь к семи, я вас здесь застану?
   - Не знаю. Может быть.
   - Тогда я вернусь к шести, - весело пообещал Доценко. - Только  дайте
мне слово, что к моему приезду вы перестанете сердиться. Сколько с  меня
за газету и две книжки?
   - Шестнадцать пятьсот, - тихо сказала Анна.
   Доценко расплатился, сунул в "дипломат" купленное чтиво  и  нырнул  в
метро.
   На "Профсоюзную" он вернулся к  половине  седьмого.  Некоторое  время
постоял в сторонке, наблюдая за Лазаревой. Девушка то и дело поглядывала
на часы, и с каждым разом лицо ее все больше мрачнело. В какой-то момент
Мише показалось, что она сейчас заплачет, и он понял, что тянуть  дальше
уже неприлично. Купив в ближайшем киоске пышную белую  розу  на  длинном
стебле, он подошел к Анне.
   - Добрый вечер, Анечка! Вы про меня не забыли?
   Ее лицо вспыхнуло такой радостью, что  Мише  стало  неловко.  Похоже,
все, что рассказывала ему сотрудница Федерации баскетбола,  соответство-
вало действительности. Аня Лазарева и в самом  деле  в  каждом  мужчине,
удостоившем ее внимания, готова была видеть романтического поклонника  и
даже жениха. А уж если этот мужчина высок и хорош собой...
   - Это вам. - Он протянул ей розу. - Боюсь только, что цветок  замерз-
нет, пока мы с вами будем разговаривать о превратностях  любви.  Продай-
те-ка мне пару газет, я его упакую. Заверну в несколько слоев,  все-таки
бедной розочке потеплее будет. Когда прибудут ваши освободители?
   - Мои - кто? - не поняла Аня.
   - Те, кто должен вас освободить от этой разноцветной прессы и  отпус-
тить домой.
   - Не знаю. Скоро, наверное. А вы торопитесь?
   - Нет. Я никуда не тороплюсь, я сделал все свои дела и приехал к вам,
чтобы проводить вас после работы, куда вы скажете. Надеюсь, вы живете не
в соседнем доме?
   - В Орехове-Борисове. Это далеко. От метро двадцать минут пешком.
   - Это не далеко, Анечка, это прекрасно. Вас дома ждут?
   - Только родители.
   - Тогда я приглашаю вас поужинать. В тепле разговаривать приятнее. Вы
согласны?
   - Я не одета для ужина.
   - А я приглашаю вас к себе домой. Так что форма  одежды  значения  не
имеет.
   - Я не знаю... Это так неожиданно.
   За спиной у Анны остановился пикапчик, из него вышли два дюжих парня.
   - Анютка-незабудка, складывайся! - закричал один из них.
   Доценко отошел в сторонку, чтобы не мешаться под ногами. Он  наблюдал
за Анной Лазаревой, пытаясь увидеть признаки психической  неуравновешен-
ности. Излишняя резкость или, напротив, непонятная заторможенность  дви-
жений, неадекватная реакция на реплики окружающих, внезапная злость, не-
мотивированный истерический хохот и многое другое могли бы послужить Ми-
хаилу сигналом: с этой девушкой не все в порядке. Пока ничего такого ему
в глаза не бросилось. Но ведь был приступ внезапной злобности  во  время
их первого разговора. И были трясущиеся руки и безуспешные попытки спра-
виться с нервозностью и  волнением.  Все  это  было.  И  отрицать  этого
нельзя.
   До дома, где жил Михаил, добираться с  "Профсоюзной"  было  неудобно,
пришлось делать две пересадки в метро. Анна всю дорогу была  молчаливой,
при любой возможности старалась сесть, вероятно, чтобы  не  бросаться  в
глаза своим ростом, шла ссутулившись и не вынимая  рук  из  карманов.  И
только переступив порог квартиры своего нового знакомого, расслабилась и
расправила плечи.
   - Я так намерзлась за целый день, что даже раздеваться боюсь, - приз-
налась она. - Мне каждый вечер кажется, что я уже никогда не согреюсь.
   - У меня тепло, - заметил Доценко, мысленно похвалив себя за то,  что
утром, уходя из дому, не открыл форточку  для  проветривания.  Теперь  в
квартире было не просто тепло - душно, он этого не  переносил,  но  зато
для Ани, наверное, будет в самый раз.
   - Вы совсем один живете? - спросила она.
   - Я живу с мамой, но сейчас она в больнице.
   - Что-то серьезное? - в голосе Ани прозвучало искреннее сочувствие.
   - Нет, просто появилась возможность положить ее в хорошую  клинику  и
провести общеукрепляющий курс, витаминчики поколоть, процедуры поделать.
Раздевайтесь, Анечка, и пойдемте на кухню. Кулинар из меня никакой,  так
что готовить ужин будем вместе, а если он получится невкусным, то  будем
вместе мужественно его есть.
   Анна медленно, будто нехотя, расстегнула  длинную,  почти  до  колен,
куртку-пуховик, сняла вязаную шапочку и сапоги на танкетке.  Теперь  она
выглядела совсем не так, как еще час назад, когда сидела,  несчастная  и
замерзшая, с красным носом, над своими газетами и журналами. Под курткой
на ней был надет красивый бирюзовый свитер, а джинсы, обтягивающие неве-
роятной длины мускулистые ноги, были модными и явно новыми. Более  того,
когда исчезла вязаная шапочка, закрывавшая голову и уши, оказалось,  что
у Анны Лазаревой густые блестящие темно-русые волосы, а на работу,  даже
такую неинтересную, она ходит в серьгах. Не бриллианты, конечно, но  все
равно красивые длинные серебряные подвески с вставками  из  бирюзы,  под
цвет свитера. Да, красавицей бывшая баскетболистка, безусловно, не была,
но то, что она очень за собой следила, сомнению не подлежало.  Интересно
бы рассмотреть ее руки, прикидывал Доценко, провожая гостью  в  кухню  и
вытаскивая из холодильника продукты, из которых предполагалось приготов-
ление ужина.
   - Даже и не знаю, как бы нам с вами, Анечка, распределить  обязаннос-
ти, - сказал он, с сомнением оглядывая расставленные на столе тарелки  и
пакеты. - У вас маникюр? Покажите-ка руки.
   Аня послушно протянула руки. Доценко осторожно взял ее пальцы и  стал
внимательно рассматривать. Каменская говорила, что у первой жертвы души-
теля на шее были следы ногтей, а у остальных таких следов уже  не  было,
то есть после первого убийства маньяк остригал ногти. Что-то не  получа-
лось... Ногти у Лазаревой были длинными и ухоженными. Хотя это, конечно,
еще ни о чем не говорит. Накладные ногти продаются  во  всех  магазинах.
Так что надо перво-наперво выяснить, свои у нее ноготки или  искусствен-
ные. А если свои, то быстро ли отрастают.
   - Красивые у вас руки, - восхищенно произнес он. - Трудно,  наверное,
с такими ногтями домашней работой заниматься, да?
   - Совсем нетрудно, - улыбнулась Аня. - Я дома все делаю, кроме готов-
ки. Готовить не умею. А так и стираю, и мою.
   - И сколько же времени нужно такие коготки отращивать? - невинно  по-
интересовался Миша.
   - Месяца три примерно. Миша, вы ужин обещали, а сами моими руками за-
нимаетесь.
   - Ох, простите, - Михаил сделал вид, что спохватился.  -  Когда  вижу
что-то необычное, про все забываю. Так, Анечка, вам на выбор предлагают-
ся следующие виды работ: чистить картошку, отбивать мясо,  резать  овощи
для салата. Что вы предпочитаете?
   - Да мне что-нибудь попроще. - Она вино