найду! И потом, если он только через час  домой
явится, будет уже двенадцать ночи. Думаешь, его поймут, если он соберет-
ся снова убегать? Не смеши меня. У тебя хоть Чистяков  нормальный  чело-
век, а какая жена у Юрки - забыла? Она ж его до костей сгрызет.  Короче,
решай, Настасья: или ты приедешь, или ждем до завтрашнего дня.
   - Подожди, не клади трубку, я с Лешкой поговорю.
   Она закрыла микрофон ладонью и виновато посмотрела на  мужа,  который
как ни в чем не бывало пил чай с кексом, ничем не выдавая своего отноше-
ния к тому, что слышал, хотя понял все прекрасно.
   - Лешик, нам с тобой надо бы съездить в одно место.
   - Вместе? - поинтересовался он, отправляя  в  рот  очередной  кусочек
апельсинового кекса.
   - Да, вместе. Кто-то взломал фотолабораторию  "Криминального  вестни-
ка", где работает Шевцов. Сам Антон болен, у него что-то с сердцем. Нуж-
но срочно проверить, не пропали ли негативы тех снимков, которые он сде-
лал в загсе. Кроме нас с тобой этого сделать некому,  понимаешь?  Только
мы с тобой видели весь комплект фотографий, их вчера Коротков сюда  при-
возил.
   - Ну что же делать, - спокойно заметил Чистяков. - Надо - значит, по-
едем. И не выставляй меня, пожалуйста, монстромдомостроевцем перед твои-
ми коллегами.
   - Спасибо тебе, солнышко, - с облегчением улыбнулась Настя.
   Через сорок минут они уже входили в здание, где  находилась  редакция
газеты "Криминальный вестник". А еще через полтора часа выяснилось,  что
последних негативов Шевцова в фотолаборатории нет.


   Глава 5

   Оперативники из Кунцева и с Петровки, объединенные в группу, раздели-
лись. Одни отрабатывали версию о том, что истинной жертвой  преступления
была Галина Карташова, убитая в Измайловском загсе, другая группа  зани-
малась личностью невесты, убитой в Кунцеве, Светланы Жук.
   Обеих девушек хоронили в один день, в среду, 17  мая.  Наблюдения  за
траурными церемониями не принесли никакой новой информации, кроме  убеж-
дения в том, что даже у самого безобидного человека могут быть  недобро-
желатели, о которых он и не подозревает. Оперативники шли в толпе прово-
жающих, настороженно ловя доносящиеся до их слуха отдельные фразы.
   - Если бы Галя не бросила Игоря, ничего бы не случилось...
   - Я чувствовала, что до добра этот парень ее не доведет...
   - Не надо было Светочке идти на поводу у его родителей. Это они хоте-
ли, чтобы свадьба была в мае. А я говорила, что надо подождать  до  осе-
ни...
   - Я сердцем чувствую, это Эдик. Я всегда знала, что он  не  смирился,
не отступился, когда она с ним рассталась...
   Предстояло найти всех этих Игорей, Эдиков, а также  выяснить,  почему
"этот парень" не доведет до добра... Работа сложная,  долгая,  кропотли-
вая, а вот нужная ли - большой вопрос.
   Мать Валерия Турбина встретила Короткова неприветливо.
   Она открыла ему дверь, сухо пригласила в комнату и  уселась  напротив
него, сверля Юрия маленькими злыми глазками.
   - Да, я рада, что свадьба не состоялась, -  заявила  она,  не  отводя
взгляда.
   - Но почему. Вероника Матвеевна? Вам не нравится Элена?
   - Я ничего не имею против Эли, она славная девушка. Просто я  считаю,
что моему сыну еще рано жениться. Он не может быть хорошим  мужем  и  не
сможет должным образом содержать семью.
   - Но Валерию двадцать семь лет. Разве это мало для того,  чтобы  соз-
дать свою семью? - непритворно удивился Коротков,  который  сам  женился
сразу после окончания школы милиции, когда ему был двадцать один год.
   Реакция Вероники Матвеевны на это невинное замечание  озадачила  его.
Пожилая женщина замкнулась и отвела глаза. Юрий начал лихорадочно  сооб-
ражать, чем он мог задеть собеседницу, что сказал не так. Положение нуж-
но было спасать любой ценой. Он вдруг подумал  о  том,  что  для  матери
двадцатисемилетнего мужчины Вероника Матвеевна, пожалуй,  старовата.  Ей
семьдесят лет. Рожала в сорок  три  года?  Такое  нечасто  бывает,  если
только...
   - Валерий - ваш единственный сын? - спросил он.
   Женщина побледнела, и ее намазанные красной помадой  губы  стали  ка-
заться почти черными на землисто-сером лице.
   - Вы пришли говорить о несостоявшейся свадьбе или  о  моей  семье?  -
сказала она нарочито громко, но голос выдавал напряжение и страх.
   - Я просто подумал, что, может быть, ваше отрицательное  отношение  к
женитьбе Валерия связано с тем, что другие ваши дети несчастливы в  бра-
ке. Нет?
   - Нет, - резко бросила Вероника Матвеевна. - Других детей у меня нет.
Валерий - единственный сын.
   - Расскажите мне о его отце, - попросил Коротков и тут же понял,  что
попал в очень болезненную точку.
   Лицо женщины исказилось до  неузнаваемости,  пальцы  морщинистых  рук
сцепились так крепко, что, казалось, разъединить их уже не сможет  ника-
кая сила, маленькие темные глазки полыхнули ненавистью.
   - Я не собираюсь обсуждать с вами человека, который был  отцом  Вале-
рия. Тем более, что его уже давно нет в живых.
   Разговор не получался, все время натыкаясь на какие-то невидимые пре-
пятствия. Коротков начал нервничать. Мать Турбина явно что-то  скрывает,
но относится ли это к двум совершенным убийствам и нужно  ли  упираться,
чтобы все-таки заставить ее разговаривать нормально, - неизвестно.
   Он огляделся, стараясь выхватить  глазами  какие-нибудь  существенные
детали обстановки и общей атмосферы в квартире, которые  могли  бы  дать
толчок к дальнейшей беседе, сделав ее более безопасной и в то  же  время
более продуктивной. С первого же взгляда было видно, что живут здесь лю-
ди небогатые. Из мебели - ничего лишнего, только самое необходимое,  до-
вольно много книг, но Юрий сразу определил, что изданы они были  еще  во
времена "нормальных" цен. Изданий последнего периода,  в  ярких  твердых
переплетах и с золотым тиснением, не было совсем. На подоконнике  сирот-
ливо примостился старенький черно-белый переносной телевизор, и от  него
в открытую форточку тянулся кусок проволоки - самодельная антенна.
   Коротков достал носовой платок и принялся с усердным видом тереть ла-
донь, то и дело недовольно морща нос.
   - Вы позволите мне вымыть руки? - наконец произнес он с  извиняющейся
улыбкой и встал.
   Вероника Матвеевна молча поднялась вместе с ним  и  проводила  его  в
ванную. Юра включил воду и начал с преувеличенной тщательностью  намыли-
вать руки, исподтишка оглядывая треснутое зеркало над  раковиной,  деше-
венький бритвенный станок "Искра", который продавался лет десять назад и
стоил, сколько он помнил, два рубля тридцать копеек.  Десять  лет  назад
Валерию было семнадцать, и это, наверное, его первый станок, которым  он
и пользуется по сей день. Кафельная плитка в  некоторых  местах  отвали-
лась, эмалированная поверхность ванны вся покрыта желтыми пятнами. Сразу
видно, что квартира много лет не ремонтировалась.
   - Вы давно живете в этой квартире? - спросил он как бы между  прочим,
вытирая руки истертым в многочисленных стирках вафельным полотенцем.
   - Чуть больше года.
   - А до этого?
   - До этого мы жили в Марьиной роще.
   Странно, подумал Коротков, Марьина роща - удобный район, недалеко  от
проспекта Мира, с хорошим транспортным сообщением, большими  магазинами.
Зачем было переезжать в эту тесную "хрущобу" без  лифта  в  загазованном
промышленном районе?
   Он безуспешно бился с хозяйкой квартиры еще час, пытаясь нащупать те-
му, на которую можно было бы разговаривать с ней, не вызывая острой  не-
гативной реакции и в то же время получая хоть какую-то полезную информа-
цию. Но Вероника Матвеевна оказалась трудным собеседником, и перехитрить
ее Короткову не удалось.
   - Вы не знаете, когда Валерий и Эля поедут на повторную  регистрацию?
- спросил он уже в дверях.
   - Никогда, - отрезала женщина, окидывая его недобрым взглядом.
   - В каком смысле?
   - В прямом. Я не допущу, чтобы мой сын женился. По крайней мере, пока
я жива, этого не произойдет. И я очень надеюсь, что и после моей  смерти
тоже.
   Короткову надоела роль мягкого дипломата, который сам стесняется  то-
го, что делает. Он понял, что все это время его сдерживал возраст  Веро-
ники Матвеевны, ему казалось, что недопустимо разговаривать в  привычном
ему жестком тоне с семидесятилетней женщиной. Но ведь погибли две девуш-
ки, и еще  две,  в  том  числе  невеста  ее  сына,  получили  угрожающие
письма...
   - Вероника Матвеевна, - зло сказал он, разворачиваясь и снова входя в
комнату, - вы, наверное, не понимаете всю серьезность положения.  Совер-
шены два тяжких преступления. Кроме того, есть все основания думать, что
есть некто, кто очень не хочет, чтобы свадьба вашего сына и Элены Бартош
состоялась. Слова, которые вы постоянно произносите на  протяжении  всей
нашей беседы, заставляют меня думать, что этот человек - вы.  Поэтому  я
вас убедительно прошу, перестаньте отделываться от  меня  декларативными
заявлениями и давайте-ка говорить по существу. Имейте в виду, я не  уйду
отсюда до тех пор, пока, во-первых, не пойму, почему вы не хотите, чтобы
ваш сын женился на Элене, а во-вторых, пока вы не убедите меня, что вы к
этим письмам не имеете никакого отношения. Я ясно выразился?
   Произнеся эту грозную тираду, Коротков демонстративно уселся за стол,
сложил перед собой руки и стал в упор разглядывать хозяйку. Лицо Верони-
ки Матвеевны стало совсем пепельным. Она попыталась выпрямиться во  весь
свой небольшой рост, но вместо этого жалко привалилась к стене. Коротко-
ву было видно, как дрожат ее руки.
   - Вы не имеете права, - сказала она прерывающимся голосом. - Я старый
больной человек, мне семьдесят лет, а вы врываетесь  в  мою  квартиру  и
требуете от меня ответов на вопросы, которые я не считаю нужным ни с кем
обсуждать. Вам должно быть стыдно. Вы пользуетесь своей молодостью и си-
лой, чтобы заставить меня давать показания. Я не стану с вами разговари-
вать.
   Она повернулась и ушла в другую комнату,  оставив  Короткова  одного.
Такого оборота он не ожидал, но растерянности его хватило ровно  на  две
минуты. Через две минуты, собравшись с мыслями, он решительно поднялся и
вышел в прихожую.
   - Вероника Матвеевна, - сказал он громко в  сторону  закрытой  двери,
которая вела в маленькую комнату, - я ухожу, закройте за мной дверь. Мне
очень жаль, что разговор у нас с вами не получился, но,  честно  говоря,
вы сами в этом виноваты. Может быть, в следующий раз наша встреча  прой-
дет более удачно.
   Он щелкнул замком, открыл дверь и вышел на лестницу.  Спустившись  на
улицу, Коротков внимательно огляделся в поисках двух необходимых ему ве-
щей: телефона-автомата и места, с которого было бы удобно  наблюдать  за
подъездом. Телефон он нашел довольно быстро, и в течение двух часов  ему
обещали выяснить, почему мать и сын Турбины год назад переехали в  неот-
ремонтированную квартиру в экологически  неблагополучном  районе.  После
этого он занял место, с которого ему хорошо был  виден  дом,  где  живут
Турбины, и стал ждать. Ему никогда не приходилось иметь дело с семидеся-
тилетней подозреваемой, поэтому прогнозировать ее поступки было  трудно,
и Юрий приготовился к длительному ожиданию. Рано или  поздно  что-нибудь
все равно произойдет.
   Александр Каменский отнесся к просьбе сестры весьма серьезно.
   - Конечно, я знаю фирму "Голубой Дунай", - сказал  он,  -  и  Бартоша
встречал неоднократно по всяким банковским вопросам. Ты мне поставь  за-
дачу, я постараюсь выяснить все, что нужно.
   Придя на работу, он первым делом просмотрел так называемую  "необяза-
тельную" почту: рекламные проспекты, приглашения на презентации и прочие
красочные бумажки. В пестром ворохе глянцевых листков он довольно быстро
нашел то, что нужно - компания "Интермед" приглашала сотрудников  банка,
где работал Александр, на выставку новой продукции, предназначенной  для
ухода за больными. В числе изготовителей значился десяток фирм, в  числе
которых был и "Голубой Дунай". Это означало, что на  выставке  постоянно
будут находиться представители "Дуная".
   Он позвонил домой, испытывая  ни  с  чем  не  сравнимое  восторженное
чувство, набирая номер телефона, к которому еще не  привыкли  пальцы,  и
зная, что сейчас услышит голос любящей женщины, будущей матери  его  ре-
бенка.
   - Даня, как ты себя чувствуешь? - заботливо спросил он.
   - Отлично, - весело сказала она. - Только очень скучаю. Приходи  ско-
рее, ладно?
   - У меня есть предложение. Мне  нужно  посетить  выставку  продукции,
предназначенной для ухода за лежачими больными. И я вот  подумал,  а  не
взять ли тебя с  собой?  Ты  же  примерно  через  месяц  будешь  лежачей
больной, вот и присмотришь себе то, что тебе хочется на этот случай.
   - Но, Сашенька, это же всего на несколько дней, - рассмеялась Даша. -
Роды - это не болезнь, это естественное состояние женщины.
   - Не спорь, Даня, у моей жены должно быть все самое лучшее, даже если
это всего на несколько дней. И потом, я должен посмотреть  товар  и  по-
нять, имеет ли смысл вкладывать в него деньги, поэтому мне  будет  нужен
совет. Вот ты мне и посоветуешь. Одевайся, я заеду минут через тридцать.
   У входа на выставку их встретил европейского вида менеджер с  ухожен-
ными, хорошо подстриженными волосами, в малиновом пиджаке и  белоснежной
сорочке.
   - Банк "Вега", - представился Александр,  протягивая  менеджеру  свою
визитную карточку.
   - Прошу вас, - приветливо растянул губы в улыбке менеджер, - мы  ради
вас видеть у себя. Прошу прощения, дама будет вас сопровождать,  или  вы
хотите, чтобы я проводил ее в комнату отдыха?
   Александр заметил, что от менеджера не укрылся Дашин  выпирающий  жи-
вот.
   - Дама - моя жена и мой консультант, - холодно ответил он. - Она  бу-
дет смотреть продукцию вместе со мной.
   Даша залилась румянцем и виновато посмотрела на  холеного  менеджера,
потом вдруг озорно улыбнулась и смешно наморщила нос. Менеджер едва  за-
метно улыбнулся ей в ответ и пошел вперед, приглашая их следовать за со-
бой.
   Они медленно шли из зала в  зал,  подолгу  останавливаясь  у  каждого
стенда и придирчиво изучая грелки самой невообразимой  формы,  резиновые
подкладные судна, поилки с подогревом, ткани с бактерицидной  пропиткой,
простыни и одеяла, впитывающие влагу. Особенно их заинтересовала продук-
ция фирмы, изготавливающей специальную мебель. В основном это были  воз-
душно-легкие конструкции, состоящие из штативов и плоскостей разных форм
и размеров, предназначенные для того, чтобы играть роль письменного  или
обеденного  стола,  секретера,  шкафа,  подставки  для  телевизора   или
компьютера, ломберного столика со  специальными  ящичками  для  хранения
карт и даже  с  машинкой  для  их  перетасовывания,  и  так  далее.  Все
конструкции обязательно были на колесиках, и их можно было двигать  сла-
бым касанием руки. При нажатии кнопки колеса намертво  блокировались,  и
мебель приобретала необходимую устойчивость.
   - Вот, смотри, я куплю тебе такую штуковину, - Саша показал  на  оче-
редную конструкцию, предназначенную для пеленания младенцев на тот  слу-
чай, когда мать должна находиться в лежачем положении и не  может  вста-
вать.
   - Ну зачем, Сашенька? - взмолилась Даша. - Ты думаешь, я после  родов
буду долго и тяжело болеть? Я вообще-то этого не планирую.
   - Даня, мы должны быть предусмотрительными, - строго говорил он. -  А
вдруг ты упадешь, сломаешь ногу и будешь лежать в гипсе, а я целый  день
на работе? Мало ли что в жизни случается. Пусть у нас будет такая штука.
   - Скажи уж честно, что она тебе просто понравилась! - рассмеялась его
жена.
   Наконец они дошли и до стенда фирмы "Голубой Дунай". Ассортимент  был
представлен небольшой, но Александр сразу понял, что за  этими  немного-
численными товарами стоят огромные деньги, потраченные на разработку,  и
огромные прибыли. Специалисты, работавшие на Бартоша, сумели создать би-
ологически активные ткани, применение которых позволяло решить  две  ос-
новные проблемы лежачих больных: предотвращать развитие пневмонии и  бо-
роться с пролежнями. Любая семья, где есть такой больной, захочет  иметь
белье из этой ткани, сколько бы оно ни стоило. Банкир Каменский сразу же
сказал себе, что в  производство  такой  ткани  имеет  смысл  вкладывать
деньги, - это окупится быстро и многократно. Но брат Анастасии Каменской
подумал о другом. Ему нужно было познакомиться поближе с  представителем
фирмы.
   Представителем оказалась очаровательная  молодая  женщина  в  зеленом
шелковом костюме, скромно стоявшая в углу рядом с круглым низким  столи-
ком и мягкими креслами. Поймав взгляд Каменского, она улыбнулась  ему  и
тут же подошла.
   - Я могу вам быть полезной? - заученно спросила  она.  -  Меня  зовут
Татьяна, я представитель фирмы на этой выставке. Фирма  "Голубой  Дунай"
будет рада сотрудничеству с банком  "Вега".  Позвольте  преподнести  не-
большой сувенир вашей супруге.
   С этими словами Татьяна протянула Даше невесть откуда  появившийся  у
нее в руках нарядно оформленный пакет.
   - Разве мы знакомы? - удивился Александр. Он мог бы  поклясться,  что
видел молодую женщину впервые.
   - Мы не встречались, - снова улыбнулась она, на этот раз не заученной
улыбкой, а немного лукавой. - Но как только вы вошли в здание, меня  тут
же предупредили, что пришел Александр Каменский из "Веги" с супругой.
   Она кивнула куда-то назад, и, проследив за ее взглядом,  Саша  увидел
радиотелефон.
   - Вас предупреждают обо всех серьезных клиентах? - догадался он.
   - Ну разумеется. Иначе грош была бы мне цена, если бы я об этом зара-
нее не позаботилась. Так и Рокфеллера  можно  проглядеть.  Если  я  хочу
привлечь в нашу фирму солидные капиталы, я должна и готовиться  к  этому
серьезно. Вы согласны?
   Все трое расхохотались и уселись  в  мягкие  кресла  вокруг  столика.
Татьяна тут же позвонила кому-то, и через минуту им принесли кофе и  на-
питки.
   - Как поживает господин Латышев? - поинтересовался Александр,  сделав
большой глоток холодного апельсинового сока со льдом. - Помнится,  мы  с
ним встречались на открытии новой киностудии по  производству  рекламных
фильмов.
   - Он в порядке. Правда, у него небольшая личная драма, но,  я  думаю,
он справится с этим.
   - А что случилось?
   - Девушка, на которой он собирался жениться, выходит замуж за  друго-
го. Банальная история, не правда ли? Наверное, на свете нет мужчины, ко-
торый хотя бы раз не пережил такое. И по-моему, от этого  еще  никто  не
умер.
   Татьяна говорила с улыбкой, словно рассказывала забавный анекдот.
   - И кого предпочла несчастная возлюбленная? Кого-нибудь еще более бо-
гатого? Или еще более красивого?
   - О, вы не поверите, но, насколько я знаю, ее избранник совсем не  из
этого круга.
   Каменский насторожился. Марата Латышева, коммерческого директора "Го-
лубого Дуная", он видел несколько раз на различных деловых  и  рекламных
сборищах, тот производил впечатление очень уверенного в себе и  благопо-
лучного бизнесмена, достаточно ловкого, для того чтобы процветать,  дос-
таточно подлого, для того чтобы добиваться своего  любыми  способами,  и
достаточно хитрого, чтобы это не афишировать.
   - А невеста? - спросил он, поставив на стол тяжелый стакан и доставая
сигареты. - Достойна ли она того, чтобы так по ней убиваться?
   - Не сочтите меня сплетницей, - Татьяна сделала ханжескую мину, -  но
поскольку, я полагаю, вы достаточно хорошо знаете господина Латышева, то
вам скажу: невеста - дочь самого Бартоша. Марат очень на  нее  рассчиты-
вал.
   - Да что вы говорите! - всплеснула руками Даша, которую муж, конечно,
не посвятил в поставленную перед ним задачу, но которая была  достаточно
умна и сообразительна, чтобы догадаться об этом уже по  ходу  дела.  Она
ничего не знала ни о втором убийстве, ни  об  Элене  Бартош,  получившей
странное письмо, но поняла, что Саша не зря потащил ее на эту выставку и
не случайно завел беседу с хорошенькой Татьяной, хотя на  представителей
других фирм даже