лает все  как  надо,  то  никто  не  пострадает,
серьезные люди решат свои серьезные проблемы, а  они  с  Аликом  будут  жить
долго и счастливо. Он даже собирается жениться на ней  и  растить  ее  двоих
дочек как собственных любимых детей.  Яна  поклялась  сделать  все,  как  он
велел.
   Она вернулась к мужу и с ужасом поняла, что не может его видеть. Не может
выносить его прикосновений. Не может принимать его заботу. Ей  было  стыдно,
ведь Руслан думал, что она была в руках преступников, он  пытался  облегчить
ее страдания, утешить, успокоить, накормить, уложить спать, дать  лекарство,
развлечь. А ей это было не нужно, она хотела, чтобы все оставили ее в  покое
и не мешали в одиночестве предаваться воспоминаниям об Алике, о  его  руках,
его губах, его шепоте и обещаниях. Она содрогалась при мысли  о  близости  с
Русланом и  отказывала  ему  под  любым  предлогом.  Алик  был  прав,  лучше
вернуться домой, где они живут в трехкомнатной квартире вместе с  родителями
Яны, ее сестрой и близнецами. Дети спят в одной комнате с Русланом и Яной, и
там всегда есть повод для  отказа,  мол,  девочки  проснутся  или  она  сама
смертельно устала...
   Уговорить Руслана  вернуться  оказалось  не  так-то  легко,  ни  странное
письмо, ни  окровавленные  крысиные  трупики  его  не  заинтересовали  и  не
испугали,  а  истерики,  которые  добросовестно  устраивала  Яна,   большого
впечатления не произвели. То есть произвели бы, конечно, если бы в  дело  не
вмещался Андрей Константинович, муж режиссера, которая  снимала  сериал.  Он
взял на себя Яну и пообещал сделать так, что она не захочет никуда  уезжать.
Он очень старался, и Яна на какое-то время действительно развеялась.  Она  с
удовольствием  ездила  вместе  с  Андреем  Константиновичем  по   выставкам,
магазинам, паркам, клубам и ресторанам, особенно после того, как в первый же
день к ней подошел Алик. Это было в  "Пассаже"  на  Петровке.  Яна  зашла  в
секцию женского белья, а Андрей Константинович деликатно оставил ее одну, не
мешая примерять миниатюрные трусики и кружевные  бюстгальтеры.  Алик  возник
рядом словно из воздуха, громко обратился к Яне за советом, делая  вид,  что
выбирает подарок для своей дамы, и шепотом произнес:
   - Ты умница, малышка, ты все делаешь правильно. Развлекайся  пока,  а  мы
тебе поможем.
   И при этом подмигнул и выставил вверх большой палец.
   Алик  сдержал  обещание,   через   несколько   дней   в   машине   Андрея
Константиновича возник  какой-то  пистолет,  и  его  арестовали.  Яна  снова
заскучала, а тут подбросили фотографию с кладбища. Ее истерика на этом  фоне
выглядела совершенно естественной, и Руслан все-таки увез ее в Кемерово.
   На другой день в Кемерове объявился Алик.  Яна  нервничала,  ей  хотелось
улучить момент и сорваться  на  свидание  к  любимому,  присутствие  Руслана
раздражало  ее  все  больше  и  больше,  они  постоянно  ссорились,   причем
инициатором конфликта всегда выступала она. Ей хотелось иметь право хлопнуть
дверью и уйти на несколько часов, якобы в смертельной обиде. Уйти, чтобы  из
первого же автомата позвонить Алику и  бежать  к  нему.  Но  получилось  все
наоборот. Дверью хлопнул Руслан. Зато теперь Яна проводит в  обществе  Алика
целые дни с утра до вечера, забирает детей и уезжает с ним, только  ночевать
является домой, потому что родители ее адюльтера не поймут...
   - Да-а-а, Света, ну и историю вы мне рассказали, - обескураженно  покачал
головой Зарубин. - С трудом верится.
   - Вот и я тоже не поверила сначала. Но когда увидела Яну вместе с Аликом,
подумала, что если она  и  наврала,  то  не  все.  Скажите,  Сережа,  а  Яну
действительно в Москве похитили?
   - Действительно. И письмо было, и крысы, и фотография.  Тут  Яна  вас  не
обманула.
   - А водитель? Его убили?
   - Да, Света. Его убили. А теперь  у  меня  к  вам  деликатный  вопрос.  Я
понимаю, что Яна, выполняя  просьбу  своего  любовника,  твердила  нам,  что
ничего не видела и ничего не помнит. С ваших  слов  можно  понять,  что  это
далеко не так. Нам она сказала, что не видела, кто стрелял в  Тимура.  Якобы
было темно, а этот человек позвал их из кустов. А вам она что сказала?
   Светлана замолчала, разглядывая вишенку в давно  опустевшем  стакане  для
коктейля.
   - А Янке ничего не будет за то, что она вас обманула? "Еще как  будет,  -
сердито подумал Зарубин. - По шее ей надавать надо, Янке твоей,  да  розгами
отходить по одному месту. У нее на глазах человека убили,  а  она  только  о
любовнике и думает, вертихвостка".
   - Нет, - неискренне ответил он, - ей ничего не будет.  Кто  убил  -  того
накажут, а она ведь никого не убивала. Она просто скрыла от следствия, что в
преступлении  замешан  ее  любовник,  но  это  вполне  можно  понять,  чисто
по-человечески.
   - Ну, в общем... Она видела того человека, который стрелял в Тимура.  Она
его хорошо рассмотрела, потому что  он  был  в  той  машине,  в  которой  ее
увозили, и потом он провел ее в квартиру, где ждал Алик.
   - Яна что-нибудь говорила об этом человеке? Описывала его?
   - Да. Среднего роста, примерно метр семьдесят два, размер сорок восемь  -
пятьдесят, темноволосый, нос перебит,  Как  у  боксера,  и  бровь  рассечена
шрамом.
   - Ну и глазомер у вашей подруги! - восхитился Зарубин.
   -  Она  же  портниха,  -  тихо   пояснила   Светлана.   -   У   нее   это
профессиональное.
   Рост примерно метр семьдесят два, размер сорок восемь - пятьдесят, волосы
темные, перебитый нос и шрам через левую бровь. Ну что ж, сказала сама  себе
Настя, можно с чистой совестью вычеркивать из  списка  еще  два  убийства  и
оставлять единственное - убийство  Теймураза  Инджия.  Переданное  Зарубиным
описание в точности соответствовало внешности Антона  Плешакова.  Теперь  бы
узнать еще, кто застрелил самого Антона, и можно от всей души выспаться хоть
один раз за три недели.
   - Похоже, убийство Инджия не было заранее  спланировано,  -  сказала  она
Короткову,  -  иначе  откуда  бы  взялся  слух  о  межнациональном   мотиве?
Получается, что Плешаков, осуществляя операцию по  похищению  Яны  Нильской,
пошел на самодеятельность, за что и был наказан своими же шефами.  Я  думаю,
убийцу Плешакова надо искать в группировке Валеры Липецкого.
   - Ты что же, полагаешь, что Плешаков убил Тимура просто потому, что тот -
грузин? - недоверчиво прищурился Коротков.
   - Полагаю. А что тебе не нравится?
   - Что же он, по-твоему, полный идиот, что ли?
   - Ну Юра, ну ты что? - взмолилась Настя. - Где ты  умных  преступников-то
видел в таких количествах? Если только в кино. То есть они есть, конечно, но
их катастрофически мало в общей массе, среди  нашего  контингента  процентов
восемьдесят - отмороженные на всю голову. Ты посмотри, сколько умных у нас в
этом деле появилось, по закону  статистики  хоть  один-то  должен  оказаться
придурком, а то как будто мы не на земле живем, а в сказочном королевстве.
   Она уже в который раз и мысленно, и при помощи бумаги и ручки  составляла
схему, пытаясь связать все концы и выявить так называемые дырки  -  пробелы,
которые еще придется заполнять. Итак, есть две группировки  -  Богомольца  в
Кемерове и Валеры Липецкого в Москве. И между ними болтается,  как  щепка  в
проруби, некто Юрий Симонов, ныне имеющий другое  лицо  и  новое  имя.  Люди
Богомольца хотят его найти и убить, люди Липецкого стремятся этому помешать.
Пока все складно.
   У  Липецкого  есть  две  проблемы.  Первая:  помешать  людям   Богомольца
вычислить бывшего Симонова.  Вторая:  найти  неофициальную  дактокарту  Юрия
Симонова и уничтожить ее, дабы начисто стереть все его следы. Эта  проклятая
дактокарта висит над Симоновым как дамоклов меч. Ведь ее могут найти и  люди
Богомольца, и тогда не помогут никакие хитроумные комбинации с двойниками  и
тройниками;  если  в   руках   у   Богомольца   окажется   эта   карта,   то
идентифицировать Симонова  можно  будет  за  десять  минут:  негласно  взять
отпечатки у всех  "подозреваемых"  и  сравнить,  всего  и  делов-то,  только
специалиста пригласить, но с такой работой справится даже студент,  знакомый
с азами криминалистики. Пока что Богомолец о карте не знает, но беда  вся  в
том, что он может узнать в любой момент. Для этого достаточно  поговорить  с
Русланом Нильским. Насколько велика вероятность такого разговора? Велика,  и
очень. Богомолец Нильского знает. И если до него вдруг дойдет, что  Нильский
и Симонов родились и выросли в одном городе, он может попытаться  выжать  из
этой информации максимум. Вот и весь расклад. Значит, надо торопиться.  Надо
не только  попытаться  заморочить  голову  людям  Богомольца,  подставив  им
липового Симонова в лице Гелия Ремиса, тихонько подождать, пока его убьют, и
на этом успокоиться. Надо еще выяснить, сохранилась ли дактокарта, и если да
- уничтожить ее. Такая вот  двойная  задачка.  До  этого  момента  тоже  все
складно.
   Богомолец и Липецкий  -  люди  принципиально  разного  склада.  Богомолец
жесток и прямолинеен, он  не  останавливается  перед  убийствами,  для  него
человеческая жизнь - всего лишь средство для достижения  собственных  целей.
Он легко пошел на убийство сестры Симонова, чтобы выманить его на  похороны.
А кстати, почему он был так уверен, что Симонов узнает о смерти сестры? Ведь
Юрий  числится  погибшим,  стало  быть,  ни  мать,  ни  соседи,  ни   друзья
информировать его не будут. Так откуда же он должен был узнать  об  этом?  И
ведь действительно узнал. Да, на похороны не поехал,  но  все  равно  узнал.
Стало быть, в городе Камышове есть источник, есть кто-то,  кто  поддерживает
связь с группировкой Липецкого. И Богомолец об этом прекрасно знает. Здесь у
нас получается "дырка", но штопать ее придется кемеровским  операм,  это  их
забота.
   Валера же Липецкий, разошедшийся с Богомольцем по  идейным  соображениям,
действует куда более тонко и изощренно. Ему претит избыточное насилие, и  он
с успехом пользуется услугами бывшего специалиста по разведке, который имеет
кличку Спилберг и, будучи склонным к сложной режиссуре,  придумывает  разные
заумные комбинации. Осуществлять их сложнее, что и говорить, зато  все  они,
как правило, находятся за рамками Уголовного кодекса, а если  и  попадают  в
эти рамки, то так, что сами рамки делаются шаткими, хрупкими и  прозрачными.
То есть милиции и взять за горло-то не удается. Конечно, когда надо  кого-то
убить - тогда надо, тут и разговора  нет.  Но  все  прочие  задачи  Липецкий
старается   решать   изящно   и   без   риска   излишнего   приближения    к
правоохранительной системе.
   Рассмотрим данный тезис на конкретном примере. Нужно добраться  до  бумаг
Руслана Нильского. Воры первым делом влезают в дом его матери в  Камышове  и
пытаются эти бумаги найти. Не находят. Заметим  себе:  работают  они  тогда,
когда Ольги Андреевны Нильской и ее мужа нет дома. То есть никого не пугают,
не связывают, не угрожают оружием и не  пытают.  Происходит  это  в  апреле,
когда Руслан  уже  находится  в  Москве.  И  тогда  ушлый  бывший  разведчик
принимается за "тройник". Подыскивает  подходящих  людей,  договаривается  с
ними, оплачивает их услуги. Никакого криминала. Загадочно? Непонятно? Да. Но
не  преступно.  Ребята  поехали  вместе  с   Симоновым-Слуцевичем,   помогли
несчастной матери. Что плохого? Ни-че-го. К чему милиция может  прицепиться?
Не к чему. А результат ошеломляющий: труп Ремиса. И убийство  его  совершено
вовсе  не  Липецким,  Липецкий  к  этому  вообще  не  причастен,  а   людьми
Богомольца. Кем конкретно? Это еще  одна  "дырка",  и  штопать  ее  придется
московским сыщикам рука  об  руку  с  кемеровскими.  Говорят,  Богомолец  на
компромиссы с милицией не идет, а жаль, можно было бы  с  ним  сторговаться.
Имя убийц Ремиса в обмен на пожизненное тюремное заключение для  оставшегося
в живых Симонова. Впрочем, тут еще есть над чем подумать... У таких жестоких
и  прямолинейных  лидеров  всегда  есть  оппозиция,  а  с  оппозицией  можно
попробовать договориться.
   Теперь что касается второй задачи  Липецкого  -  дактокарты.  Можно  было
прижать маленького Руслана в темном углу,  пугануть  пистолетом  или  ножом,
пригрозить всяческими бедами, которые могут случиться  с  его  дочерьми  или
женой и заставить показать архив. Но это,  во-первых,  грубо,  а  во-вторых,
может попасть в те самые рамки Уголовного кодекса, если Руслан  обратится  в
милицию. Милиционеры, не будь дураки, сразу спросят, а  почему  это  кого-то
так интересует дактокарта человека, который  вроде  как  числится  погибшим,
хотя и не был идентифицирован после взрыва. И вся дальнейшая работа окажется
бесполезной. Люди Липецкого действуют куда хитрее.  Вот,  допустим,  исчезла
Яна... При этом за некоторое время до исчезновения она ссорится с  мужем,  и
это видят все, присутствовавшие на съемочной площадке. Что произойдет, когда
убитый горем муж обратится в милицию?  А  известно  что.  Раньше  чем  через
неделю никто и не почешется, особенно если наличествует факт ссоры.  Яна  же
вернется домой значительно раньше, причем без следов насилия,  здоровенькая,
чистенькая, сытая и выспавшаяся. Никто ей ничем не угрожал и ничего  от  нее
не требовал. Что сделает милиция? Правильно, с облегчением вздохнет,  порвет
заявление мужа о пропаже жены и выбросит в корзинку для мусора. Муж и жена -
одна сатана, сами и разбирайтесь, сегодня поссорились - завтра помиритесь, а
у нас и без ваших ссор работы невпроворот, только  одних  убийств  в  Москве
каждый день по три штуки происходит, не  говоря  уже  о  грабежах,  разбоях,
кражах и угонах автомашин.
   В подметном письме, которое подсунули Руслану в ресторане, нет ни  одного
слова  угрозы.  И  ни  одного  слова,  свидетельствующего  о  том,  что  оно
адресовано именно Нильскому. Даже если автора письма схватить за  руку,  что
ты ему предъявишь? А он ответит, что ошибся курткой, сунул письмо не  в  тот
карман, хотел приятеля разыграть. И вообще за это статьи  не  предусмотрено.
Коробка с дохлыми крысами? Да, некрасиво получилось, но я совсем не  имел  в
виду напугать Нильского и его прелестную жену, ведь квартира-то числится  за
неким Алексеем Вадимовичем Вороновым, коробка ему предназначалась. Студенты,
шутники, хулиганят по молодости лет. И опять же статьи за  это  дело  нет  в
Кодексе. Фотография могилы? Ну и что? За  это  сажают?  И  объяснений  можно
придумать миллион, а даже если и не придумаешь, то и не страшно, все одно не
криминал. Ни по одному из этих эпизодов милиция не то  что  не  почешется  -
даже разговаривать с тобой  не  станет.  Так-то  вот.  А  звонок  Руслану  с
радостным сообщением о том, что у Яны есть любовник? Даже  говорить  смешно.
Тем более что это правда.
   Что же касается Алика Серова и его контактов с Яной Нильской, то  тут  уж
вообще ни к чему не придерешься. Давнее знакомство,  это  кто  угодно  может
подтвердить, и их встречи в Москве ну просто совершенно никак не  связаны  с
Симоновым и всей этой кутерьмой вокруг него. Сейчас господин Серов  числится
на приличной должности, как-никак заместитель генерального директора  фирмы,
так что какие к нему могут  быть  претензии?  А  то,  что  когда-то  он  был
активным членом группировки Богомольца и ушел от него следом за своим другом
Валерием Лозовым, переименовавшим себя в Валеру Липецкого, так  и  что?  Его
прямое участие в совершении преступлений если и  имело  место,  то  не  было
доказано, стало быть, взятки с него гладки.
   В этом - стиль Валеры Липецкого и его вполне грамотного  консультанта.  И
все вышло бы именно так, как они спланировали, если бы  придурковатый  Антон
Плешаков не пошел на поводу у эмоций. Кавказцев он,  видите  ли,  не  любит!
Тоже мне, славянин в сотом поколении, борец за чистоту расы. То  ли  у  него
были личные причины ненавидеть грузин, то ли он действительно  отмороженный,
но факт остается фактом: Антон грубо нарушил инструкцию и при похищении  Яны
самочинно застрелил Теймураза Инджия. За что и поплатился. Его убийцу искать
придется ей, Насте, таково было задание Афони. Это  еще  одна  "дырища".  Но
Коротков обещал, что, если дело  дойдет  до  контактов  с  группировкой,  он
поможет, нечего хрупкой нежной леди  туда  соваться.  Впрочем,  если  Валера
Липецкий и в самом деле отличается от Богомольца полным отходом от воровских
традиций,  то  договориться  с  ним  будет  несложно.  Отправить  Руслана  в
Кемерово, пусть пойдет туда, где лежит его многострадальный архив,  приведет
за собой людей Липецкого. Этих людей кемеровские ребята возьмут без  шума  и
пыли при попытке кражи, и их можно будет отпустить в обмен на имя того,  кто
убил  Плешакова.  Так  что  эту  "дыру"  есть  шанс  залатать   при   помощи
минимального количества ниток.
   Так или  иначе,  но  Плешаков  нарушил  все  планы,  такие  изощренные  и
эстетичные, что хоть картину пиши и в галерее выставляй. Он убил Тимура, и в
дело вмешалась милиция. Н-да, нехорошо получилось.
   Остается  неясным  вопрос:  брать  Слуцевича-Симонова  прямо  сейчас  или
подождать  дактокарту,  чтобы  не  ошибиться?  Лучше,  конечно,  действовать
наверняка, но есть опасность,  что  Липецкий  что-нибудь  почует  и  спрячет
киллера-взрывника подальше, ищи его потом. Хотя с чего бы ему заволноваться?
Пока все идет вроде гладко, в соответствии с замыслом, вот  и  Нильского  мы
сейчас в  Кемерово  отправим,  якобы  верность  супруги  проверять.  Ах,  не
сорвалось бы!

***

   - Вы считаете, что мне обязательно надо ехать?
   Голос Руслана был  наполнен  таким  страданием,  что  Насте  стало  почти
физически больно.
   -  Поймите,  Руслан,  -  терпеливо  объясняла  она,  -  эти   преступники
достаточно умны, чтобы не дать  нам  возможности  прийти  к  ним  со  своими
требованиями. Да, мы знаем, что это Валера Липецкий и его люди. Но с чем  мы
можем к нему явиться? С какими претензиями? С какими вопросами? Он сразу  же
нам ответит, что не имеет никакого отношения к делу, и нам нечего будет  ему
возразить. Дайте нам возможность взять с поличным хотя бы одного  члена  его
группировки, тогда и разговор сам собой сложится.
   - Я не могу... не хочу идти домой, к Яне. Я ей  мешаю.  Я  ей  больше  не
нужен.
   - Ну что вы, Руслан, - Настя  попыталась  его  успокоить,  -  неужели  вы
поверили этому мерзкому звонку? Вы же понимаете, что им важно заставить  вас
уехать, вот они и лепят что попало, лишь бы вас взбудоражить.
   - Нет, - он печально покачал головой, - нет. Дело не в том, поверил я  им
или нет. Просто тот человек сказал мне  по  телефону  то,  о  чем  я  и  сам
догадывался. Яна отдалилась от меня в последние дни, избегала разговоров  со
мной. Даже смотреть на меня не хотела. Я знаю, я это уже  проходил  в  своей
жизни, - он горько усмехнулся. - Не  в  первый  раз  женщина  мне  изменяет.
Хорошо, я поеду. Но только жить я буду не дома, а у товарища.
   -  Пожалуйста,  -  согласилась  Настя,  -  живите  где  хотите.  Но  одно
непременное условие: Яна должна знать, что вы возвращаетесь.
   - Зачем? - он вскинул на нее непонимающий взгляд. -  Какое  она  имеет  к
этому отношение?
   - Она - никакого. Но где-то возле нее крутится  человек,  который  должен
получить информацию о вашем  возвращении.  Иначе  все  хлопоты  впустую,  вы
пойдете смотреть архив, а Липецкий и знать не будет, что вы в Кемерове.  Они
же отслеживают вас по адресу, а коль вы там появляться не хотите, они  и  не
узнают о вашем приезде.
   - Возле Яны кто-то крутится? - обеспокоенно спросил Нильский. - Кто-то из
преступников? Ей грозит опасность?
   - Ей ничего не грозит, - мягко произнесла Настя, совершенно не  собираясь
раскрывать обманутому мужу всю правду о его жене и  ее  любовнике,  которому
она в тот же момент доложит о приезде Руслана. - Вполне возможно, ей  просто
регулярно звонят по телефону и спрашивают вас, а  Яна  отвечает,  что  вы  в
Москве. Вот и нужно, чтобы в один прекрасный момент  она  ответила,  что  вы
приехали и найти вас можно там-то