слоятся и часто ломаются, а она  любит,
чтобы руки были в порядке.
   - Когда она была у вас в последний раз?
   - Сейчас посмотрю.
   Галина достала из стола пухлую тетрадь и принялась листать.
   - Вот, - она провела пальцем по строчке, - Лазарева, двадцать  шестое
декабря. Вас именно этот день интересует?
   - Да, именно этот. Спасибо. Я передам следователю, что  подозреваемый
действительно мог видеть на этой улице в интересующее  нас  время  очень
высокую женщину. Может быть, он захочет допросить вас и занести эти све-
дения в протокол. Тогда вам придется подъехать к  нему.  И  журнал  свой
захватите обязательно, ладно?
   Галине все это явно не нравилось. Лицо ее стало как будто тверже, гу-
бы поджались, на подбородке обозначилась ямочка. Упоминание  о  журнале,
куда записывались клиентки, снова навело ее на мысли о налоговой полиции
и всяческих проверках. Кажется,  она  не  поверила  в  Настану  байку  о
чьем-то алиби и продолжала думать о суммах, не выплаченных  государству.
Да и Бог с ней, пусть думает что угодно, лишь бы не поняла,  что  объект
интереса - сама Лазарева, а то ведь еще предупредит ее, ума хватит.
   - Скажите, - Галина помялась, - а этот человек в машине... Он из  ма-
фии, да?
   - С чего вы взяли? - неподдельно изумилась Настя.
   - Ну... я подумала... знаете, быть свидетелем, когда речь идет о  ма-
фии, небезопасно. Мне бы не хотелось...
   - Не волнуйтесь, - быстро успокоила ее Настя. - Если наш  подозревае-
мый действительно в момент совершения преступления  находился  здесь,  в
районе Цветного бульвара, то он невиновен. Ваши показания  будут  в  его
пользу и ничего, кроме благодарности, с его стороны не вызовут.
   - Тогда конечно, - кивнула Галина. - Если нужно, я подъеду, куда ска-
жете.
   Выйдя из салона, Настя не спеша направилась в сторону метро.  Что  ж,
Аня Лазарева, плохи твои дела. В последние дни Миша Доценко усиленно за-
нимался тем, что опрашивал жителей домов,  расположенных  поблизости  от
места убийств, пытаясь выяснить, не видел ли кто-нибудь в те дни в райо-
не двадцати трех часов очень высокую молодую женщину. Пока успеха он  не
добился, но в таких делах нужно иметь терпение, крайне редко  случается,
что нужные свидетели отыскиваются с первой же попытки. А уж  если  такие
люди найдутся, то можно не сомневаться: Мишаня сумеет помочь  им  вспом-
нить все мелочи вплоть до деталей одежды и цвета губной помады.  В  этом
деле он был большим специалистом.


   Глава 6

   В читальном зале библиотеки было тихо, светло  и  удивительно  уютно.
Парыгин сидел за столом, на котором была сложена внушительная  кипа  га-
зетных подшивок, и периодически ловил себя на том,  что  отвлекается  от
набранного мелким шрифтом текста и погружается в эту  спокойную  светлую
тишину. Никуда не нужно бежать, не нужно ни от кого прятаться, можно  не
думать об огромных деньгах, которые он должен достать для Долиты. Сидеть
бы так долго-долго... А потом пойти домой, включить телевизор,  пригото-
вить себе ужин, посмотреть хороший фильм и лечь  спать.  И  утром  снова
прийти сюда, в этот просторный тихий зал.
   Есть же люди, которые именно так и живут. Научные  работники,  напри-
мер. Сидят в библиотеках целыми неделями, даже месяцами, а то и  годами,
и никто за ними не охотится, и немереные тысячи долларов над ними не ви-
сят. Спят они спокойно и видят в своих снах не смерть, а формулы, архео-
логические раскопки или еще что-нибудь безопасное. Вон тот  дед,  напри-
мер, что сидит у самого окна, обложившись толстыми книжками. Проходя ми-
мо него, Евгений ради любопытства скосил глаза и понял, что старик чита-
ет старые сборники материалов съездов  КПСС.  Может  быть,  историк  ка-
кой-нибудь. А может, убежденный член партии, к собранию  готовится.  Или
девчушка лет семнадцати, которая только  что  принесла  от  окна  выдачи
толстенный том трудов Белинского и теперь конспектирует, низко  склонив-
шись над тетрадкой. Парыгин помнил, что в школе их тоже заставляли  изу-
чать труды великого критика и писать конспекты. Ничего, видно, не  изме-
нилось за столько лет. От этой мысли Евгению стало тепло. Девчушка могла
бы быть его дочерью, возраст подходящий. Нет у него  детей,  потому  что
какие же могут быть дети при его специфическом способе зарабатывания де-
нег. И жены нет и не было. Женщины, конечно, у него были  постоянно,  он
же нормальный здоровый мужчина и нуждается не только  в  физиологическом
контакте, но и просто в обществе женщины, в ласке, в  душевном  подъеме.
Парыгину никогда не хотелось быть женатым. Он знал,  что  многие  мужики
женятся исключительно из соображений удобства в  ведении  хозяйства,  то
есть заводят не жену, а фактически домработницу. В этом смысле Евгений в
супруге не нуждался, он всегда был вполне  самостоятельным  и  сам  себя
обслуживал без проблем. Но вот детей ему  хотелось.  Девочку.  Почему-то
именно девочку, маленькую, пухленькую, кудрявую.
   Он с трудом заставил себя вернуться к газетам. Надо же, он,  оказыва-
ется, начал уставать от мелкого шрифта. Неужели возраст? Придется навес-
тить окулиста. Сорок восемь лет - не так уж мало, пора посмотреть правде
в глаза. Конечно, здоровье у него железное и спортивная форма - лучше не
бывает, но ведь есть законы природы, и им не объяснишь,  что  чувствуешь
себя еще совсем молодым и полным сил. Природе глубоко плевать на то, что
ты чувствуешь, у нее свои правила игры. В сорок восемь, на самом  пороге
начала шестого десятка, у человека должны быть  проблемы  со  здоровьем.
Должны, и все тут. Смешно...
   Он поднял глаза и бросил взгляд в сторону окна выдачи.  Библиотекарь,
женщина примерно его возраста, снова поглядывала на Парыгина. Чем-то  он
ее заинтересовал. Может быть, мужчины вроде него вообще сюда  не  ходят?
Только школьники и студенты, вроде этой беленькой девчушки, да пенсионе-
ры, которым подписка на давно полюбившиеся издания стала не по карману и
которые теперь читают газеты и журналы в бесплатных библиотеках. А  что?
Подружиться с библиотекаршей - это мысль. Хоть чаем напоит,  а  то  ведь
ему здесь еще долго сидеть.
   Евгений потянулся, разминая затекшую спину, встал изза стола и  подо-
шел к выдаче. Библиотекарь легко вступила в разговор, ей,  похоже,  было
скучновато, и она с удовольствием отвлеклась на беседу с приятным мужчи-
ной, изучающим прессу. Через две минуты выяснилось, что быстренько пере-
кусить поблизости негде, но совсем рядом  есть  замечательная  булочная,
где можно купить свежие пирожные и торты. Еще через три минуты было  ре-
шено, что Парыгин сбегает за пирожными, а Виктория Владимировна,  разре-
шившая называть себя просто Викой, поставит чайник.
   Решив таким нехитрым образом проблему обеда, Евгений, весело поболтав
с Викой, снова вернулся к своим газетам. И к вечеру  нашел  наконец  то,
что его заинтересовало. Правда, это не было  никоим  образом  связано  с
ворвавшимися к нему в квартиру битюгами, но само по себе было чрезвычай-
но любопытным. Тот человек,  которого  Парыгину  собирались  "заказать",
стал жертвой маньяка-душителя. Очень интересно! Выходит, заказ  отменили
потому, что небеса распорядились по-своему, а вовсе не потому, что  под-
вернулся более дешевый исполнитель.
   Он невольно хмыкнул, не к месту припомнив анекдот  о  двух  киллерах,
поджидающих в подъезде "заказанную" жертву. Жертва запаздывала, и килле-
ры, с беспокойством поглядывая на часы, обсуждают, уж не  случилось  ли,
не приведи Господь, с человеком какой-нибудь беды, а то  ведь  нынче  на
улицах так опасно...
   Но смех смехом, а несостоявшаяся жертва  киллеров  по  имени  Аликади
Нурбагандов оказалась ликвидирована волею судьбы  совершенно  бесплатно.
Да, определенно Парыгин зря катил бочку на заказчиков, и конкуренция тут
ни при чем. Стечение обстоятельств, не более того.
   Теперь уже совершенно ясно, что троица с видеокамерой послана  мента-
ми. Как бы узнать все-таки, пытаются ли они продвинуться, действуя мето-
дом "среднепотолочного тыка", или копают конкретно под Парыгина?  Может,
хватит уже таскаться за Доценко? Пора  занять  активную  позицию,  решил
профессиональный убийца Евгений Ильич.
   В Академию МВД, неподалеку от станции метро "Войковская",  Настя  Ка-
менская приехала к четырем часам. Это время ей назначил профессор Самой-
лов, автор тех самых разработок по серийным убийствам.
   Найти кабинет Самойлова оказалось не так-то просто,  ибо  архитектура
здания была весьма своеобразной. Специально построенный центральный кор-
пус имел два примыкающих с обеих сторон крыла, которые являли собой быв-
шие жилые дома. И если одно из "крыльев" было внутри  отремонтировано  и
переделано соответствующим образом, то Другое так и  оставалось  обычным
жилым домом с лестничными клетками и квартирами. Вот в том  "квартирном"
крыле как раз и находился кабинет профессора. На блуждания по  лестницам
и переходам, соединяющим корпуса, у Насти ушло почти полчаса, потому что
она не могла сообразить, каким образом, переходя с шестого этажа  одного
корпуса в соседний, оказывалась на седьмом этаже, а не на шестом.
   Профессор Самойлов, моложавый и стройный бородач, встретил Настю  су-
ховато.
   - Я готов побеседовать с вами, - сразу же сказал он, -  но  только  в
том случае, если вы пришли по делу. Удовлетворять ваше  чисто  житейское
любопытство я не стану.
   - Какое же может быть любопытство? - удивилась Настя.
   - Да какое угодно, - слегка раздраженно ответил Самойлов. -  Ко  мне,
например, некоторые умудряются обращаться как к астрологу, просят предс-
казать, не грозит ли им насильственная смерть, и если грозит,  то  когда
именно. Так вот, в таком ключе у нас с вами беседа не получится. Если вы
пришли ко мне за этим, то я провожу вас до выхода. У нас тут  катакомбы,
знаете ли, заблудиться легко.
   - Знаю, - улыбнулась она, - я уже поплутала по ним. Олег Григорьевич,
интерес у меня служебный. И мне нужна ваша консультация.
   - У вас есть серия убийств?
   - Да. Семь случаев в течение двух недель, способ совершения  преступ-
ления одинаковый. И я хочу просить вас, чтобы вы посмотрели материалы. Я
знаю, что вы таким образом смоделировали  поисковые  признаки  человека,
совершившего серию убийств в Москве и  Зеленограде.  Мне  сказали,  что,
когда убийца был задержан, десять из одиннадцати вычисленных вами  приз-
наков совпали.
   - А больше вам ничего не сказали? - спросил Самойлов, и на  его  лице
мелькнуло какое-то странное выражение, не то злой иронии, не то усталос-
ти и безразличия.
   - Больше ничего.
   - Тогда ставлю вас в известность, что при поисках и поимке преступни-
ка смоделированные мною поисковые признаки  не  были  использованы.  Его
поймали совершенно другим способом.
   - Вы хотите сказать... - растерянно начала Настя.
   - Да, уважаемая Анастасия Павловна, именно это я и хочу сказать. Я не
спал несколько суток, я работал по своей методике, пытаясь  дать  макси-
мально подробный портрет серийного убийцы. Если бы этим  портретом  вос-
пользовались, преступника нашли бы максимум через неделю. Но мне не  по-
верили и продолжали работу по старинке. Убийцу нашли, конечно, но  через
два месяца. Сколько сил было потрачено, сколько времени! Я, заметьте, не
о себе говорю, мне своих сил не жаль. Мне жалко тех оперов, которые  два
месяца не ели и не спали. И еще мне жалко тех людей, которые лишние  два
месяца провели в страхе перед неуловимым маньяком.
   - Погодите, Олег Григорьевич, но ведь в ваших статьях написано,  что,
когда программа заканчивается, маньяк больше не убивает и  опасности  не
представляет. Его можно было больше не бояться.
   - Так это, голубушка, в моих статьях написано, а не в  газете  "Аргу-
менты и факты". Газетам верят все. Научным статьям не верит никто. Да  и
не читают их. Разве что узкие специалисты, работающие над диссертациями.
Одним словом, моя методика оказалась практическим работникам  не  нужна,
они вежливо выслушали меня и продолжали  делать  по-своему.  Зато  когда
убийцу задержали и оказалось, что я был прав, все дружно забыли о смоде-
лированных мною признаках. Знаете, Анастасия Павловна, я наукой  занима-
юсь много лет и давно уже привык к тому, что ее всерьез никто не  прини-
мает. Практики над нами смеются и считают бездельниками и  нахлебниками.
Вначале меня это задевало, обижало, потом привык. Но в то же время  ста-
раюсь лишний раз не подставляться. Вы понимаете, что я хочу сказать?
   - Да, я понимаю. Так вы посмотрите мои материалы?
   - Ну давайте, - со вздохом произнес Самойлов. - Мне нужны сведения  о
потерпевших: дата рождения и место обнаружения трупа.
   Настя вытащила из сумки папку и разложила бумаги на  столе.  Самойлов
тщательно записал данные и вопросительно посмотрел на нее.
   - Чего вы ждете? Что я, как фокусник,  начну  доставать  кроликов  из
шляпы? Так быстро это не делается. Семь человек - это достаточно  много,
на обработку данных мне потребуйся время.
   - А когда?
   - Дня через два, не раньше.
   - Олег Григорьевич, - взмолилась Настя, - пожалуйста... Видите ли,  у
нас есть конкретный подозреваемый. Может быть, вы хотя бы в первом приб-
лижении скажете, не ошибаемся ли мы. Я готова ждать, сколько  нужно.  Но
мне бы хотелось хоть что-то понять уже сегодня.
   Самойлов с любопытством взглянул на нее. Встал из-за стола и принялся
медленно прохаживаться по небольшому кабинету.
   - Вы странная особа, - наконец сказал он. - Складывается впечатление,
что вы действительно верите в мой метод. Или просто хватаетесь за  соло-
минку от безвыходности?
   - Нет, - улыбнулась Настя, - до соломинки дело пока не дошло.  У  нас
еще много рабочих версий, к отработке которых мы и не приступали. И  по-
том, ваш тезис о защищенной от внешних воздействий программе кажется мне
весьма убедительным, так что я уверена: новых жертв уже не будет и можно
не торопиться. Но вы правы и в другом: жаль непродуктивно тратить силы и
время, на нас ведь, кроме этого душителя, множество других трупов висит.
Олег Григорьевич, используйте меня как дешевые рабочие руки. Если  нужно
что-то считать на компьютере или работать с формулами, я вполне могу это
делать. Даже программы писать умею. Когда-то я довольно серьезно занима-
лась математикой. Пожалуйста, дайте мне уже сегодня хоть какую-то инфор-
мацию.
   - Что с вами поделаешь, - покачал головой профессор.  -  Вы  мне  все
планы на вечер ломаете. Ладно, тогда уж не сидите без дела, сделайте нам
чаю и сходите в буфет, может, там булочки есть или бутерброды  какие-ни-
будь.
   Буфет находился в центральном корпусе, в помещении столовой, и  Настя
боялась снова заблудиться, но в этот раз все обошлось, главное - не  за-
бывать, что седьмой этаж бокового края плавно перетекает в шестой  этаж,
и не сбиться со счета. В академическом буфете ей удалось купить устраша-
ющего вида бутерброды с сыром и две пачки печенья, произведенного,  если
верить этикетке, аж в самом Израиле. Она уже расплачивалась  с  буфетчи-
цей, когда услышала знакомый голос:
   - Ребенок Настя! Ты ли это?
   Настя обернулась и увидела отчима, который входил в столовую вместе с
двумя важного вида генералами.
   - Ты что здесь делаешь?
   - Пришла на консультацию.
   Она сложила покупки в пакет и подошла к Леониду Петровичу,  не  зная,
уместно ли поцеловать его в столь официальной обстановке. Но  отчим  сам
прояснил ситуацию, обняв ее и чмокнув в нос.
   - Позвольте представить вам мою дочь, - сказал он своим спутникам.  -
Майор Каменская, старший оперуполномоченный уголовного розыска.
   Генералы кивнули с безразличным видом и направились к буфетной  стой-
ке. Леонид Петрович задержался возле Насти.
   - Как дела, ребенок? - ласково спросил он. - Давно не была у нас.
   - Работы много, - виновато ответила она. - А ты здесь зачем?
   - Научно-практическая конференция. Видишь, генералов  понаехало,  на-
чальников разных. В очередной раз вопросы борьбы с организованной  прес-
тупностью обсуждаем.
   - Ты же не начальник, - заметила Настя.
   - Ну как же? Начальник кафедры - это тоже начальник. Или ты  заболела
муровским шовинизмом и вслед за остальными считаешь, что только те,  кто
работает на практике, имеют право называться людьми? А те, кто в  инсти-
тутах этих практиков готовит, это так, шушера?
   - Ну что ты, папа, я не имела в виду...
   - Знаю, - усмехнулся отчим. - Ты всегда была  нормальным  ребенком  с
нормально устроенными мозгами. Кстати, ты когда планируешь  отсюда  уез-
жать? А то подвезу.
   - Мне еще долго, я только недавно приехала.
   - К кому, если не секрет?
   - К Самойлову.
   - К Олегу Григорьевичу? Знаю его, толковый специалист. А у тебя никак
серийный убийца объявился. Угадал?
   - Угадал. Иди к своим надменным генералам, они  уже  бросают  в  твою
сторону неодобрительные взоры. Вероятно, полагают, что если ты их сопро-
вождаешь, то должен и оплачивать их еду.
   - Ребенок, - изумленно протянул Леонид Петрович, - откуда в тебе  та-
кая ненависть к старшим по званию? Раньше этого не было. Или я не  заме-
чал?
   - Не было, - согласилась Настя. - Я стала не любить всех генералов  с
того момента, как наш Колобок бросил отдел в погоне за генеральским зва-
нием. Это алогично и глупо, да?
   - Зато очень по-женски. Как тебе с Мельником работается?
   - Нормально. Это, конечно, не Колобок, но терпеть можно. Все, папуля,
я побегу. Маму целуй. И если она будет снова причитать по  поводу  моего
полуголодного существования, ты можешь с  чистой  совестью  подтвердить,
что своими глазами видел, как я ела бутерброды и печенье.
   Уже выходя из столовой, Настя обернулась и увидела, как Леонид Петро-
вич что-то оживленно обсуждает с двумя генералами,  расположившимися  за
столиком. Один из них кинул на Настю быстрый взгляд и снова занялся отк-
рыванием банки пива, которую держал в руках.
   Она вернулась в кабинет профессора.
   - Я думал, вы опять заблудились, - недовольно буркнул он, не поднимая
головы от бумаг. - Вас только за смертью посылать.
   - Извините. Я встретила отца и немного задержалась.
   - Ваш отец работает в академии?
   - Нет, он приехал на конференцию. Вам чай какой крепости делать?
   - Средней. В большую кружку, она там, на подоконнике стоит. И  поста-
райтесь не шуметь и не отвлекать меня.
   Настя, стараясь двигаться как можно осторожнее, заварила чай и подала
Самойлову, поставив рядом тарелку с бутербродами и  печеньем.  Уже  пять
часов, а до семи ей нужно появиться перед ясными очами  Барина  и  отчи-
таться по работе за день. Не успеть, никак не успеть. Надо хотя бы  поз-
вонить, может быть, он примет отчет по телефону и не будет настаивать на
возвращении на Петровку.
   Телефон стоял здесь же, на столе, но Настя постеснялась просить  раз-
решения им воспользоваться, ведь Самойлов ясно сказал: не  шуметь  и  не
мешать. Она на цыпочках вышла в коридор, постояла  задумчиво  и  открыла
дверь на лестничную клетку. На площадке  находились  четыре  "квартиры",
дверь в одну из них была распахнута, и Настя решила попытать счастья.  В
конце концов, она же не денег в долг просит,  а  всего  лишь  разрешения
позвонить. Войдя в бывшую прихожую, она осмотрелась. Вот дверь в  ванную
и туалет, сразу за ними дверь скорее всего на кухню.  Кухни  никогда  не
бывают большими, стало быть, за этой дверью чей-то маленький  кабинетик,
вероятно, начальника отдела или кафедры. Нет, с начальником  связываться
она не будет. Ни один начальник не потерпит, когда к нему в кабинет зай-
дет незнакомый человек и попросит разрешения позвонить. Нужно искать по-
мещение, где сидит много народу.
   Настя решительно толкнула дверь, ведущую в комнату. Там  было  пусто.
Четыре письменных стола, два сейфа, шкаф для одежды, чьи-то  портфели  и
сумки и ни одного человека. Зато целых два телефонных  аппарата.  Ничего
себе легкомыслие царит в милицейской академии!  Заходи,  бери,  воруй  -
добро пожаловать. В противоположном конце большой комнаты была еще  одна
дверь, и