- строго сказала Катерина, неодобрительно глядя на него. - Ты вообще думаешь, что говоришь?
     Глафира Митрофановна так и не поняла, почему Катерина не присоединилась к требованиям вызвать милицию. Но факт есть факт: она не только не присоединилась, но вообще мало говорила, впрочем, как всегда, когда дело не касалось непосредственно книги, которую они пишут. Глафира с Васей упорствовали еще минут пятнадцать, пока не поняли всю безнадежность своих попыток. Глеб Борисович неуклонно стоял на своем: о происшествии немедленно забыть, сумку вместе со всем содержимым вынести из дома и выбросить в контейнер для мусора и больше к этой теме не возвращаться.
     Василий в конце концов сдался под давлением авторитета хозяина дома. Глафира Митрофановна отступилась потому, что знала, в чем дело. Но вот почему промолчала Катерина, так и осталось для нее загадкой.

***

     Андрей Чеботаев позвонил из Новосибирска рано утром, впрочем, за Уралом в это время было не так уж рано.
     - Настасья Пална, тут очень хорошо помнят семью Щеткиных, так что легенды и сплетни обеспечены. Семейка та еще!
     - Родственников нашел?
     - Ни одного. Зато соседей, сослуживцев, одноклассников и однокурсников навалом. И все горят желанием поделиться воспоминаниями.
     - Это все хорошо, а что с роддомом? - нетерпеливо спросила Настя. - Ты выяснил насчет сестры-близнеца?
     - В архивы меня пустят только в понедельник, но люди, с которыми я успел поговорить, в один голос утверждают, что никакой сестры не было, Леночка была единственным ребенком. Правда, у нас в роддомах всякое случается, могли при родах второго ребенка забрать, а матери сказать, что умер, прецеденты были.
     Были, это точно. Настя сама с таким сталкивалась.
     - Хорошо, Андрюша, давай там побыстрее, ладно?
     У нас тут все стоит, информации не хватает.
     - Что-нибудь одно, или побыстрее, или информации побольше, - отшутился Чеботаев.
     - И то и другое, как в шампуне "Хэд энд Шоулдерс", два в одном, - отпарировала она. - Целую страстно, до связи. Если что - я сегодня в конторе, звони туда.
     Наспех позавтракав, она поцеловала мужа, натянула куртку и, застегивая "молнию" с болтающейся на язычке металлической буквой В - символом известной фирмы "Богнер", - снова вспомнила одежду, найденную в квартире Елены Щеткиной. Два комплекта вещей. Два разных человека. Или две личины одного? Почему? Психоз и раздвоение личности? Или двойная жизнь, двойное дно?
     - Ты чего? - вывел ее из задумчивости голос Алексея.
     - А что? - не поняла Настя.
     - Стоишь одетая, руки в карманы, глаза внутрь. Уходишь или передумала?
     - Ухожу, Леш. Задумалась. Все, пошла.
     - Погоди, - остановил ее Чистяков. - Вот возьми, ты забыла.
     Он протянул ей свой вчерашний подарок - деревянного морщинистого старичка-странника.
     - Поставь на столе на работе и смотри на него. Будешь уходить - положи в сумку. В общем, чтобы он все время был с тобой.
     - Зачем?
     - Так надо, - строго сказал Леша, и она покорно кивнула и сунула старичка в карман.
     Надо так надо. Лешка умный, ему виднее.
     Перед отъездом в Новосибирск Чеботаев забрал у Егора Витальевича Сафронова всю печатную и бумажную продукцию, которую после свадьбы перевезла из своей квартиры его жена. Две картонные коробки, набитые книгами, газетами и журналами, стояли теперь у Насти в кабинете и ждали своего часа. Как раз ими она и собиралась сегодня заняться.
     На работе она первым делом сделала себе кофе, поставила на стол рядом с телефонным аппаратом Лешкин подарок, который сегодня показался ей еще более отвратительным, чем вчера, и села, задумчиво глядя на коробки. В каком порядке действовать? Вынимать по очереди книгу или журнал, просматривать.., и что? Что она собирается в них искать? Откровения, записанные карандашом на полях? Ерунда. Подчеркнутые или помеченные маркером отрывки, свидетельствующие о.., о чем? Только о том, что в момент прочтения информация была интересна Елене. Впрочем, из этого тоже можно сделать какие-то выводы.
     Настя не спеша допила кофе, достала из шкафа несколько пустых картонных папок, разложила на полу аккуратным квадратиком в два слоя, уселась на них и принялась раскладывать содержимое коробок. Книги - отдельно художественные, справочные и прочие, журналы и газеты - по наименованиям. "Коммерсанта", "Ведомости", "Эксперт", "Деньги", "Итоги", "Профиль", "Секрет фирмы", "Компания", "Карьера". Особняком стояли несколько толстых журналов разного наименования - всего по одному, тогда как всех прочих было много.
     В стопке "Эксперта", например, было около тридцати журналов, в стопке "Компании" и "Денег" - раза в два больше, ежемесячник "Карьера" присутствовал в восьми экземплярах за разные месяцы и годы.
     Егор Витальевич не обманул, среди книг действительно было полное собрание романов Сидни Шелдона, вся прочая литература относилась к справочной или учебной: экономика, бизнес, менеджмент, банковское дело, паевые инвестиционные фонды. Своеобразный набор, подумала Настя, женские романы - и серьезная профессиональная литература.
     Прежде чем взяться за просмотр каждого издания, Настя, любившая в таких делах упорядоченность, решила составить перечень журналов с указанием дат выхода.
     "Наверное, я просто оттягиваю момент, когда нужно будет все это пролистывать, а кое-что даже и прочитывать, - самокритично подумала она, включая компьютер. - Мне не хочется читать про бизнес, деньги и компании, я никогда в этом не разбиралась и ничего не понимаю, а особенно не хочется мне читать про карьеру. Потому что моя карьера окончена, а чужие карьеры мне неинтересны. Зависть меня, что ли, гложет?"
     Она открыла "окно", написала заголовок "Профиль" и стала быстро вводить номера выпусков и даты: № 35, 18 сентября 2000 г., № 36, 25 сентября 2000 г., № 37, 2 октября 2000 г.; закончив с "Профилем", занялась "Экспертом". Работа шла легко и интеллектуального напряжения не требовала, нужно было только внимание.
     Настя уже распечатывала полученный реестр, когда распахнулась дверь и вошел начальник, полковник Афанасьев.
     - Работаешь, Каменская?
     - Развлекаюсь, - огрызнулась она. - Вашими молитвами.
     - Хамишь, Каменская? - миролюбиво задал начальник следующий вопрос, вполне, надо заметить, закономерный. - Я к тебе с лучшими намерениями зашел, а ты мне хамишь.
     Он давно привык к тому, что она не может разговаривать с ним спокойно и уважительно. Если в его кабинете, в начальственном, или при ком-то она вела себя, как говорится, "в рамочках", то в своем кабинете и один на один она постоянно помнила о том, что полковник Афанасьев - ее сокурсник, троечник-шпаргалочник, Афоня, и максимум, что Настя могла выжать из себя, так это обращение на "вы". Он давно привык к этому, давно перестал обижаться и нервничать, и однажды Насте добрые люди донесли, что полковник высказался о Каменской: "Толковая баба, но баба. А с бабы какой спрос?"
     - Нет, я отвечаю по существу заданного вопроса. То, что я сейчас делаю, я делаю исключительно для очистки совести, потому что надо же что-то делать, если преступление взято на контроль. А по сути, мне там делать совершенно нечего.
     - Так это ты по жене Сафронова работаешь? - догадался полковник. - Так бы и сказала, а то сразу хамить.
     Ну и как там дела?
     Насте надоело огрызаться, в конце концов, как бы она ни относилась к Афанасьеву, он не виноват в том, что ему позвонили и приказали взять дело на контроль.
     Он такая же пешка в чьей-то игре, как и она сама.
     - Плохи дела, если честно, - призналась она. - Вы просто так спросили или вам доложить?
     Афанасьев пододвинул стул, уселся, вытащил сигареты, закурил.
     - Ты ж сама сказала: дело на контроле. Причем не по нашей инициативе, а по звонку сверху. Значит, меня в любой момент могут дернуть и спросить. Так что докладывай.
     Докладывай... А что докладывать-то? Нечего. Три дня назад, когда следователь Герасимчук согласился с необходимостью командировки в Новосибирск, Настя для подстраховки ходила к Афанасьеву, рассказала все как есть, после чего он звонил начальнику Андрея Чеботаева, подполковнику Недбайло, и строгим голосом спрашивал, сколько человек работает по убийству Елены Сафроновой. Тот с ходу соврал, что трое, один как раз в командировку уехал, а двое работают, вкалывают, как ломовые лошади. На следующий день эти "двое" действительно появились, Чеботаев ввел их в курс дела, оставил им утвержденный начальником план работы и улетел в Сибирь.
     За минувшие три дня ничего не изменилось, а про то, что было по состоянию на "три дня назад", Афоня и так знал.
     - Ничего нового, - сказала она негромко, глядя в сторону. - Стоим на том же месте.
     Ей почему-то было неприятно, что Афанасьев курит у нее в кабинете. Вот ведь гадкий у нее характерна? Ну что ей, жалко? Сама ведь курит, и, кстати сказать, у него в кабинете тоже.
     - А сейчас ты что делаешь? Что это за макулатура у тебя по всей комнате валяется?
     - Это книги и журналы, которые покупала и читала убитая. Более того, она не оставила их в своей квартире, а перевезла к мужу. Я хочу понять почему.
     - Зачем? Зачем тебе это понимать, Каменская? Ты мне в двух словах объясни.
     - Я уже объясняла. Вы забыли.
     - Да, я забыл. У тебя сколько дел в работе? Семь? Восемь? А вас, оперов, у меня в отделе сколько? И у каждого по семь-восемь дел. Могу я, по-твоему, помнить информацию по каждому делу?
     - Не можете, - улыбнулась Настя.
     Злость сама собой прошла. Ну в самом деле, чего она выпендривается? Каким бы ни был Афоня, но он - начальник, и у него ответственности больше, и с него спрос строже. То есть жизнь у него в любом случае тяжелее, чем у Насти, и надо не злиться, а посочувствовать.
     - Значит, напоминаю. Главная версия, которая отрабатывается, это версия о причастности мужа к убийству жены. История их отношений и скоропалительной женитьбы заставляет думать, что Сафронов женился на Елене по принуждению, она его шантажировала. Поэтому он ее в конце концов и убил. Но не сам. У него подтвержденное алиби. Мы пытаемся выяснить, что такого было в биографии Сафронова, чем его можно было бы шантажировать. Если он действительно что-то натворил, то, возможно, не в одиночку, и когда возникла Щеткина со своим шантажом, он мог обратиться к тому, второму, и через него найти исполнителя. Это первое. Теперь второе. Если Сафронов что-то натворил, то откуда об этом могла узнать Щеткина? У них, как утверждает сам Сафронов, не было никаких общих знакомых, и они никогда в жизни раньше не встречались. Так откуда она узнала?
     Сафронов наверняка врет, потому что если скажет правду, то вылезет история с шантажом, вот мы и пытаемся раскопать жизненные пути Егора Витальевича и Елены и посмотреть, где и когда они пересекались. Именно для этого Чеботаев полетел в Новосибирск, а здесь ребята выясняют подноготную Сафронова, поскольку он коренной москвич и в других городах никогда не жил. Но тут могут быть два варианта: Щеткина шантажировала его чем-то из области прошлого, тогда непременно нужно раскапывать биографии до самого рождения, или она узнала что-то о его настоящем, например, о финансовых нарушениях в салоне, где она работала. Для проработки этой версии следователь задействовал ОБЭП и налоговиков, они пока работают. Результата еще нет.
     Она ничего не говорила Афанасьеву о загадках, загаданных ей квартирой Елены, и о том, что предпринималось для поиска разгадок. Ни про кропотливую работу с посетителями бассейна, ни про версию о сестре. Зачем?
     Пусть полежит в загашнике, пригодится еще, когда совсем нечем будет отчитываться.
     - Понятно, - Афанасьев сильным движением потушил окурок в пепельнице. - А макулатура здесь каким боком?
     - Это то, что регулярно читала убитая. Я хочу понять, каков был уровень ее подготовки в области финансового дела, бухгалтерии и всего прочего. Если меня, например, взять на работу в салон красоты, я никогда в жизни никаких нарушений не увижу, потому что у меня нет специальных знаний. Нужно понять, были ли они у Елены, то есть могла ли она в действительности нарыть что-то серьезное, что-то такое, за что и убить могут, - ловко выкрутилась Настя. - Кроме того, в этих журналах и газетах могут быть пометки и отчеркивания, по ним можно будет установить, какая проблематика в наибольшей степени интересовала убитую, и если обэповцы и налоговики что-нибудь нароют и это по тематике совпадет с выделенными фрагментами, можно будет считать, что это и было предметом шантажа.
     - Изящно, - похвалил полковник.
     "Еще бы не изящно. Умение врать начальству - высший показатель профессионализма сыщика. Господи, до чего я дожила?! Как хорошо было при Гордееве, не нужно было врать и выкручиваться, все было честно и открыто. А сейчас?!"
     - А список зачем составляла на компьютере? - тут же загнал он ее в угол.
     "Не поверил, что ли? Ай да Афоня, тебя не так легко обмануть, как я думала. Или ты умнее, или я утратила сноровку и стала допускать ошибки. Опять ошибки... Старость... Профнепригодность... И дедок этот страшненький стоит прямо передо мной и смотрит на меня усталыми глазами. Напоминает. О чем? Не отвлекайся, Каменская, тебе задали вопрос, и надо быстро отвечать".
     - Для порядка, - сказала она как можно равнодушнее. - Во всем должен быть порядок.
     - Н-да, порядок - это хорошо, - сказал Афанасьев, но как-то так неопределенно, что Настя не поняла, одобряет он ее стремление к порядку или порицает. - Ладно, Каменская, спасибо за доклад. Ничем ты меня не порадовала.
     "Впрочем, ничего особенного я от тебя и не ждал", - было написано на его лице.
     Дверь за начальником закрылась, Настя вытащила из принтера распечатанный реестр изъятой прессы, положила перед собой на стол. Долго смотрела невидящими глазами на белые листы с мелкими черными буквами и цифрами и пыталась что-то в них увидеть, а на самом деле думала совершенно о другом. О своем возрасте, о грядущей пенсии, которая непременно обрушится на нее, если не удастся за два года написать диссертацию и как минимум пройти обсуждение на кафедре. Если удастся - есть надежда, что ее возьмут преподавателем в один из вузов МВД, хорошо бы на должность, которая позволит получить звание полковника, тогда у нее будет резерв времени до пятидесяти лет, но это никак не ниже должности доцента, а для этого нужно иметь не обсужденную, а защищенную диссертацию. С обсужденной диссертацией можно претендовать самое большее на старшего преподавателя, и, стало быть, снова встает вопрос о продлении срока службы. Ничего невозможного, но надо, чтобы начальник кафедры очень хотел взять ее на работу. Для этого нужно или показать себя в научной и педагогической деятельности, или иметь крепкие связи и хорошие личные отношения. Напишет ли она диссертацию за два года без отрыва от основной работы?
     Маловероятно. Истории, конечно, известны такие случаи, но они ох как редки... А если поднапрячься? Может, пора перестать тратить время на слезы и переживания и заняться делом наконец? Нет, она не сможет, у нее нет сил, нет вдохновения, нет таланта. Дорога закончилась, идти дальше некуда, впереди тупик.
     А дедок-то с палкой, значит - идет куда-то. Для него дорога не закончилась. Почему? Повезло? Или он специально выбрал такую дорогу, которая не заканчивается?
     Фу, глупость какая в голову лезет! Она встряхнулась и прошлась по распечатанным страницам более осмысленным взглядом. Увиденное ей понравилось, в реестре, оказывается, была определенная система. Журналы и газеты покупались не постоянно, из месяца в месяц, из недели в неделю, а с четкой периодичностью. В 1998 году - с мая по декабрь и еще немножко в январе. Потом перерыв до августа 2000 года, с августа 2000-го по март 2001-го снова всплеск интереса с печатному слову, потом опять затишье. И новый всплеск с октября 2002-го по июль 2003 года. После этого - ни одного журнала, ни одной газеты. Дама в августе 2003 года вышла замуж, готовилась к рождению ребенка, зачем ей эти бизнес-карьерные глупости?
     Хорошо, а раньше? В феврале 1999 года она что, тоже замуж выходила? А в августе 2000 года развелась и на досуге предалась любимому занятию - чтению бизнес-прессы? Потом в апреле 2001 года снова вышла замуж, а в октябре 2002-го развелась? Лихо. Не очень правдоподобно, конечно, но чего в жизни не бывает А как же паспорт? Он совершенно чистый, в нем нет ни одной отметки о заключении и расторжении браков, кроме единственной, сделанной в августе этого года. И паспорт Щеткина не меняла, как получила в 1997 году, когда ей исполнилось 25 лет и ей выдали паспорт нового образца, так и ходила с ним, несмотря на то что при вступлении в брак с Егором Сафроновым взяла его фамилию.
     Не спешила, видимо, менять документ, или руки не доходили.
     Ладно, предположим, она вступала не в зарегистрированные браки, а в гражданские или становилась на довольствие к состоятельным мужчинам, то есть была содержанкой, как, собственно говоря, оперативники и предполагали. В квартире, купленной непонятно на какие деньги, скорее всего на "спонсорские", Елена Щеткина проживала и была прописана с января 1998 года, то есть в тот момент у нее был кто-то, кто давал ей деньги.
     В апреле или мае того же года они расстаются, и период одиночества тянется у молодой женщины до начала следующего года. Похоже? Похоже. Но может оказаться, что дело вовсе не в личной жизни и не в мужчинах, а периодичность приобретения прессы зависела от совсем других причин.
     Насте стало интересно. Она достала из сейфа папку с контрольно-наблюдательным делом, полистала, нашла нужные страницы, достала из ящика стола старые библиографические карточки, которые любила использовать в работе, выписала некоторые сведения. Положила карточки рядом с реестром, поглядела, склонив голову сначала к правому плечу, затем к левому. Получилось любопытно. Даже очень.
     Потянулась к телефону, позвонила одному из оперативников, подключенных к работе после отъезда Чеботаева.
     - Витя, посмотри в материалах, когда в бассейне народ опрашивали, выясняли, как Щеткина оплачивала сеансы? Я имею в виду, она покупала разовые билеты или абонементы?
     - Абонементы, - почти сразу ответил Виктор, - я хорошо помню, позавчера все материалы читал от корки до корки. Там и копии квитанций есть, Чеботаев постарался. Хотя фиг его знает, зачем они нужны.
     - Я его обожаю! - искренне сказала Настя. - И тебя тоже. Скажи-ка мне быстренько, за какие месяцы и годы эти квитанции.
     - Так разве ж я помню, - возмутился оперативник. - Это надо в деле смотреть, а я сейчас не на работе.
     То есть на работе, но не в конторе.
     - А когда ты там будешь?
     - Часа через два, не раньше.
     - А Паша где? - Павлом звали второго сыщика. - Не в конторе, случайно?
     - Не, Пашка сегодня в тюрьме, следователь на рыбалку поехал, а Пашке - поручение в зубы и наладил его подследственного допрашивать, захребетник чертов. Как будто следакам выходные нужны, а мы и так перебьемся, - дежурно пожаловался Виктор.
     - Сразу же позвони мне, как на работу приедешь, ладно? - попросила она. - Только сразу же. Не забудь.
     Виктор пообещал не забыть. Почему-то про копии квитанций Чеботаев Насте не сказал, и про абонементы тоже. По рассеянности? Или не посчитал важным? Может быть, но тогда зачем он не только изъял сами финансовые документы, но и сделал с них копии и вложил в дело? Господи, какая же она дура! Ведь изъять квитанции можно было, только имея постановление следователя, значит, это его идея, Герасимчука Артема Андреевича.
     Какая-то у него была хитрая мысль, если он вынес постановление и послал сыщика в бухгалтерию, да еще и в архиве заставил рыться, искать квитанции за прошлые годы. А Чеботаев, как правильный мальчик, все материалы, которые есть у следователя, копирует и в свое дело складывает. Мало ли, когда и зачем пригодятся. Зачем могут пригодиться квитанции из бассейна, кроме как для отчета о проделанной работе, он и не представлял, потому и Насте ничего не сказал. Посчитал, видно, б