сех остальных  -  Стрельникова,  Ле-
онтьева с женой и Томчака. А к девяти вечера доставьте  юную  парочку  -
Сашу Стрельникова и его подружку. Ты, кстати, у нее на фирме побывала?
   - Побывала, - вздохнула Настя. - Там тоже все расплывчато, ни два  ни
полтора. Наталья Загребина на прекрасном счету, квалифицированный и дис-
циплинированный сотрудник, ни в чем подозрительном не  замечена.  Прямых
контактов с фирмой, где работает Дербышев, у ее организации нет,  в  том
смысле, что они не ведут общих дел. Но это,  разумеется,  не  исключает,
что Загребина могла явиться на работу к Дербышеву. Повод найти несложно,
поскольку обе фирмы так или иначе связаны с недвижимостью.  И  еще  одна
деталь. Загребина, по сведениям нашего адресного бюро, в Москве не  про-
писана, хотя на работе все дружно утверждают, что она коренная  москвич-
ка.
   - Где сейчас эта сладкая парочка?
   - По последним сведениям, дома у  Стрельникова-младшего.  Мы  на  это
направление бросили Селуянова, он утверждает, что  Загребина  обычно  до
пяти часов находится на службе, потом садится в свой сверкающий  автомо-
биль и едет встречаться с Сашей. Как правило, часов до десяти вечера они
или находятся в его квартире, или куда-нибудь ездят вместе, а потом отп-
равляются туда, где можно во что-нибудь  поиграть.  Селуянов,  например,
выяснил, что в течение последней недели их дважды видели там, где играют
в карты покрупному, и трижды в казино.
   - Что еще рассказывает твой глазастый Селуянов?
   - Что Сашенька Стрельников носит длинные волосы и имеет щуплое телос-
ложение. И это меня убило окончательно. Длинные волосы -  это,  конечно,
хорошо, в этом случае он вполне тянет на  роль  неизвестного  фотографа,
которого видели в конноспортивном клубе. А вот то, что он  физически  не
особо развит, говорит о том, что либо у него был подельник, либо он  во-
обще к убийствам не причастен. Вы помните, на  теле  Широковой  не  было
следов борьбы. Разве слабенький щупленький юноша смог бы задушить ее так
ловко и быстро, чтобы не было необходимости с ней  бороться?  Он  должен
был оставить на ее теле синяки и царапины, а их не было. И еще  одно.  В
местах обнаружения трупов Широковой и Томчак не было  следов  волочения.
Если дамы умерли не там, где мы их нашли, их должны были привезти на ма-
шине и выбросить. Но взрослая женщина - это же не  пустая  пачка  из-под
сигарет, Константин Михайлович, ее невозможно скомкать и просто выкинуть
в окно автомобиля. Ее надо засунуть в машину и  потом  вытащить  оттуда.
Физически неразвитый человек намучается, пока сделает это. Вопервых,  на
теле и одежде жертвы обязательно останутся следы  от  таких  упражнений,
причем очень заметные и характерные, а их нет. И на  земле  будут  следы
волочения. А их тоже нет.
   - Стало быть, Стрельников действовал вдвоем с Загребиной. Что тебе не
нравится в этом варианте?
   - Мне  не  нравится  то,  что  Лариса  Томчак  прекрасно  знала  Сашу
Стрельникова. В том числе и знала его голос. Значит, от имени  Дербышева
ей звонил не он. И на свидание к метро "Академическая" приходил тоже  не
он. В деле есть еще один мужчина. Похоже,  именно  он  стоит  за  спиной
азартных деток Сашеньки и Наташеньки. Мы сейчас в темпе собираем  сведе-
ния о Загребиной, может быть, это ее любовник или родственник, хитрый  и
жестокий тип, который все это и придумал. Только ей-Богу, я не могу  по-
нять, зачем он все это делает.
   - Мстит Стрельникову за что-нибудь? - предположил следователь.
   - Может быть, - согласилась Настя. - Но как он смог привязать  ситуа-
цию к Дербышеву? Это самое слабое звено. Из-за него у нас все не  состы-
ковывается.
   - Значит, я прав, без общего  штурма  не  обойтись,  -  констатировал
Ольшанский. - Соберем их всех вместе в моем кабинете и будем держать  до
тех пор, пока не выясним, какие между ними  существуют  тайные  связи  и
взаимные конфликты.
   - Как скажете.
   Настя положила трубку и уставилась невидящими глазами в окно. Замысел
Ольшанского ей не нравился. Совсем не нравился. Но спорить со следовате-
лем она не стала просто в силу того, что не могла предложить ничего  бо-
лее продуктивного. Да, такой прием, как "общий штурм",  существовал  из-
давна и был хорошо известен, но для его применения надо иметь особый ха-
рактер. Когда в одной комнате собираются люди с  прямо  противоположными
интересами, люди, которым есть что скрывать и которые  не  хотят,  чтобы
истина вышла наружу, велика опасность возникновения скандала с  криками,
хватанием друг друга за грудки, взаимными оскорблениями, слезами,  исте-
риками и даже сердечными приступами. И следователь,  собравший  в  своем
кабинете  такую  компанию,  должен  быть  опытным  режиссером,   умеющим
чувствовать аудиторию, и всю вместе, и каждого участника в  отдельности,
и дирижировать оркестром так, чтобы в финале вместо чистого завершающего
аккорда не получилась какофония. Может быть, Константин  Михайлович  все
это и умел. А вдруг нет? Вдруг из запланированного им на  вечер  сборища
не выйдет ничего, кроме суматошных разборок и невнятных выкриков? А ведь
"штурм" - это такое мероприятие, после которого, как говорится, хода на-
зад уже нет. Все участники собрались вместе и друг на друга  посмотрели,
всем им была выдана определенная информация, и если спектакль не  удает-
ся, на быстром и успешном завершении  следствия  можно  ставить  большой
жирный крест. Больше от этих людей уже ничего не добьешься.
   За окном стало совсем темно. Настя стряхнула с себя оцепенение и поп-
лелась в кабинет к своему начальнику полковнику Гордееву.
   - Ты Костю не знаешь, - заявил Гордеев в ответ на ее  сомнения.  -  У
него в кабинете не поскандалишь, он эти номера быстро пресекает. Сама-то
поедешь представление смотреть?
   - Куда ж я денусь, тем более что Ольшанский велел. Но душа у меня  не
лежит к этому, честное слово, Виктор Алексеевич. Не люблю я...
   - Ладно, ладно, - перебил ее полковник, - при себе оставь.  Всем  из-
вестно, чего ты любишь и чего не любишь. Твоя бы воля, ты бы вообще  всю
жизнь в тихом уголке просидела в обнимку со своими бумажками и цифирками
и строила бы козни из-за угла. Так не бывает, Настасья, иногда приходит-
ся и в открытую играть.  Конечно,  конфликтную  ситуацию  со  множеством
участников не каждый выдержит, это верно. Ты - не выдержишь. А  Костя  -
он другой. Плевать он хотел на чужие эмоции.
   Настя вернулась к себе, признавая, что Гордеев, наверное, прав.  Есть
люди, которые "цепляют" эмоциональный  настрой  собеседника,  как  вирус
гриппа во время эпидемии. Они мгновенно заражаются чужой нервозностью, и
их бывает легко втянуть в скандальное выяснение отношений на  повышенных
тонах. Правда, надо отдать таким людям должное, они и положительные эмо-
ции "цепляют", потому-то и обладают способностью искренне и горячо радо-
ваться за других. Есть и другие люди, которые тоже  остро  реагируют  на
разгорающийся в их присутствии конфликт, но при этом не начинают нервни-
чать вместе со всеми, а просто отгораживаются, замыкаются в себе, уходят
в свою раковину и уже не в состоянии сделать ничего толкового.  По-види-
мому, следователь Ольшанский не принадлежал ни к первой категории, ни ко
второй. Он умел подняться над ситуацией, с любопытством взирая на  копо-
шащихся внизу скандалистов, извлекая пользу из  каждого  сказанного  ими
слова и вовремя покрикивая на них,  заставляя  замолчать  или  направляя
разговор в другое, нужное ему русло. Хорошо, если так.
   Неунывающий шутник и балагур Николай Селуянов нес вахту  возле  дома,
где находилась квартира Стрельниковамладшего. Юноша вместе со своей под-
ружкой Натальей Загребиной явился час назад, и  Николай  приготовился  к
долгому, часов до десяти вечера, ожиданию. Он наблюдал  за  парочкой  со
вчерашнего дня и не переставал удивляться ее... как бы это помягче выра-
зиться... негармоничности, что ли. Длинноволосый хлюпик Сашенька,  нигде
не работающий, денег не зарабатывающий и вообще не имеющий в активе  ни-
чего, кроме собственной хаты, и рослая  красавица,  хорошо  оплачиваемый
референт солидной фирмы, раскатывающая на сверкающей иномарке. Что между
ними может быть общего? Только неуемная страсть к азартным играм?
   Из машины Селуянову хорошо был виден и подъезд дома, и открытое  окно
квартиры Александра Стрельникова. Он расслабленно откинулся на сиденье и
уже приготовился было в очередной раз закурить, когда увидел неторопливо
бредущих в его сторону троих молодых людей, лица которых были ему хорошо
знакомы. Неприметные куртки из плащевки, темные брюки, деланно тяжелова-
тая, как бы ленивая походка. Николай вышел из машины и нырнул в  ближай-
ший подъезд, убедившись предварительно, что троица в куртках его замети-
ла. Через пару минут они уже стояли рядом с ним в подъезде.
   - Вы никак на подмогу? - скептически осведомился Коля.
   - Да вроде, - неторопливо отозвался один из них. - Как там наши детки
в клетке?
   - Воркуют, надо думать. Время у них еще есть до начала вечерних  бур-
жуинских игрищ. Так вы чего, ребята, правда на смену?
   - Не совсем. Ведено их к двадцати одному доставить в  горпрокуратуру.
Вот постережем их часиков до восьми, да и двинем.
   - С чего это? - изумился Селуянов. - Случилось чтонибудь? С утра вро-
де задержание не планировали. На них же нет ничего, никакой фактуры. Или
уже есть?
   - А это и не задержание будет, а вежливый привод. Ольшанский  с  ними
разговоры разговаривать желает, но не раньше двадцати одного  ноль-ноль.
Поговорят и разойдутся.
   - Может быть, - философски добавил  другой  оперативник.  -  А  может
быть, после разговора и задержание состоится.
   - А почему к девяти вечера? - настырно допытывался Селуянов. - Почему
не сейчас? Чего он тянет-то? Нет, ребята, вы что-то знаете, а мне не го-
ворите. Свинство это с вашей стороны.
   - Да брось, Колька, - махнул рукой первый оперативник. - Ольшанский к
восьми часам каких-то других фигурантов собирает, за ними Коротков и До-
ценко отправились. Их же пока всех найдешь, да пока привезешь...  В  об-
щем, морока. Он с ними часок помается, а там и детки в аккурат  подоспе-
ют.
   - Ну тогда ладно, - успокоился Коля. - Я вам нужен?
   - Обойдемся своими силами, - хмыкнул третий,  до  сих  пор  хранивший
молчание. - Нет, ты, конечно, можешь поучаствовать, если есть желание.
   - Мне надо одну вещь проверить. Я сейчас быстренько смотаюсь  кое-ку-
да, а к восьми вернусь... Идет?
   - Давай, двигай. Если не вернешься, мы  без  тебя  пойдем.  Четвертый
этаж, квартира семьдесят шесть, точно? В лицо мы их знаем, так что  если
они куда соберутся, мы их не пропустим.
   Пожав руки коллегам, Селуянов сел в  машину  и  отправился  проверять
"одну вещь", которая недавно пришла ему в голову и  последние  несколько
часов прямо-таки покоя не давала.
   В кабинете следователя Ольшанского было тихо и душно. Для  такой  не-
большой комнаты народу собралось явно многовато, а открыть окно Констан-
тин Михайлович не решался - стояла холодная погода с  сильным  ветром  и
дождем. Сам хозяин кабинета восседал за своим рабочим столом,  а  вокруг
длинного приставного стола сидели  Вячеслав  Петрович  Томчак,  Владимир
Алексеевич Стрельников, Геннадий Федорович Леонтьев с супругой и  Виктор
Александрович Дербышев. Настя заняла стоящее в уголке старенькое продав-
ленное кресло и оттуда с любопытством наблюдала  за  развитием  событий.
Развития, впрочем, никакого не было. С момента начала "спектакля" прошло
уже минут сорок, а дело не двигалось. Сорок минут назад  Константин  Ми-
хайлович объявил:
   - Уважаемые господа! Расследуя дела об убийстве вашей, Владимир Алек-
сеевич, приятельницы, - за этим последовал кивок в сторону Стрельникова,
- и вашей, Вячеслав Петрович, супруги, мы столкнулись с тем, что в  этих
преступлениях замешан некто, действующий под именем господина Дербышева.
Я повторяю: некий человек,  прикрываясь  именем  Виктора  Александровича
Дербышева, принимал участие в убийствах Людмилы Широковой и Ларисы  Том-
чак. Кто этот человек - я не знаю. И я хочу, чтобы на  этот  вопрос  мне
ответили вы.
   Некоторое время в кабинете царило ошеломленное молчание. Первой приш-
ла в себя Анна Леонтьева.
   - Что значит "прикрываясь именем"? - спросила она. - Вы  хотите  ска-
зать, что сам вот этот вот... гражданин... он ни при чем?  Вы  абсолютно
уверены в его невиновности?
   - Теперь - абсолютно, - твердо произнес Ольшанский. - Могу  вам  ска-
зать, что с самого начала подозрения в его адрес были очень сильны, нас-
только сильны, что мы даже задержали его и трое суток продержали в каме-
ре. Именно в течение этих трех суток погибла жена Вячеслава Петровича, и
нам стало известно, что за несколько часов до ее смерти ей звонил  чело-
век, который представился Виктором Дербышевым. Сами понимаете, при таких
условиях Виктор Александрович не может быть лично причастен к  убийству.
Поэтому я попрошу вас как следует подумать и сказать мне, где, когда и в
связи с чем ваши пути могли пересечься.
   - Да я его в первый раз вижу, - раздраженно откликнулся Геннадий  Ле-
онтьев.
   - Мы никогда не встречались, - тут же поддакнул Стрельников.
   - Нет, - покачал головой Томчак. - Я его не видел раньше.  Не  предс-
тавляю... Это какая-то ошибка.
   - Ну хорошо, - миролюбиво сказал следователь. -  А  вы  что  скажете,
Виктор Александрович? Вот перед вами сидят четыре человека. У одного  из
них погибла подруга, у другого - жена. У третьего пока ничего не  случи-
лось, но все они дружны более двадцати лет, учились в институте в  одной
группе, затем вместе работали. В известном смысле можно утверждать,  что
они - одно целое. И в вашем окружении есть человек, который где-то с ни-
ми пересекся. Более того, это человек, настроенный к вам явно недоброже-
лательно, потому что хочет спихнуть на вас вину за два убийства. Не хочу
показаться вам пессимистом, но если сегодня мы с вами совместными усили-
ями не разберемся в проблеме и разойдемся ни с чем, то завтра беда может
прийти в дом супругов Леонтьевых. И подозрения скорее всего снова  будут
лежать на вас, Виктор Александрович.
   - Бред какой-то, - выдохнул Стрельников. - Ничего не  понимаю.  Да  с
чего вы взяли, что между нами может быть хоть что-то общее?
   - Давайте не будем открывать дискуссию по поводу обоснованности  моих
предположений, - холодно произнес Ольшанский. - Я задал вам всем  вопрос
и буду ждать ответа до тех пор, пока не получу его. И прошу вас забыть о
мифическом пределе, который якобы наступит в двадцать три  часа.  Законы
запрещают допрашивать людей в ночное время, но я пренебрегу законом, ес-
ли это нужно для предотвращения очередного убийства. Вам понятна моя по-
зиция? Никто из вас отсюда не выйдет, пока вы не назовете мне факт, свя-
завший вас всех.
   Сидящая в уголке Настя усмехнулась  про  себя.  Мир  должен  перевер-
нуться, чтобы Константин Михайлович Ольшанский собрался  грубо  нарушить
закон. Скорее всего он и не собирается держать этих людей в здании  про-
куратуры всю ночь напролет, он уверен, что все разъяснится гораздо быст-
рее. Однако прошло уже сорок минут, а ничего пока не прояснилось.  После
первого шока четверо мужчин и дама начали, довольно, впрочем, вяло,  пе-
речислять основные вехи своих биографий. Ольшанский умело руководил про-
цессом обсуждения, то и дело вставляя:
   - А куда вы ездили отдыхать?
   - В каких больницах лежали?
   - С какими попутчиками знакомились в поездах и самолетах?
   - С кем знакомились в гостях, на банкетах, на юбилеях?
   Настя внимательно слушала все, что говорилось в кабинете, и думала  о
том, что не зря, наверное, существует теория, согласно которой между лю-
быми двумя людьми на нашей планете существует связь  длиной  максимум  в
пять звеньев. Это казалось невероятным, но взятые наугад  примеры  почти
всегда это подтверждали. Настина мать,  профессор  Каменская,  несколько
лет работала в одном из крупнейших университетов  Швеции.  Ректор  этого
университета был лично знаком с премьер-министром, а тот,  в  свою  оче-
редь, с президентом США. Таким образом,  между  самой  Настей  и  Биллом
Клинтоном оказалось всего три звена.
   В ходе обсуждения выяснялось, что пути троих друзей и Виктора  Дербы-
шева частенько подходили вплотную друг к другу. Настолько вплотную,  что
между ними оставалось буквально одно звено. Но все-таки оставалось.  Они
действительно никогда раньше не встречались. И общих врагов у них не бы-
ло.
   - Что ж, перейдем к врагам индивидуальным,  -  заявил  Ольшанский.  -
Начнем с вас, Виктор Александрович. А вас, господа, прошу быть предельно
внимательными к каждому названному имени.
   Врагов у Дербышева не оказалось. Он,  конечно,  пытался  назвать  ка-
кие-то фамилии, но после того, как он указывал причину конфликта с  дан-
ным человеком, становилось понятным, что это "типичное не то".
   - А ваш сын? - снова встрял следователь. -  Насколько  мне  известно,
отношения у вас более чем напряженные.
   - Ну при чем тут мой сын? - вспыхнул Дербышев. - Я с ним не общаюсь.
   - Вот именно, - кивнул Ольшанский. - Вероятно, он на вас  очень  сер-
дит, раз слышать о вас не хочет.
   - Вы что, полагаете, что Витя... да нет, это чушь! Витя не хочет  обо
мне слышать, но какое отношение он имеет к этим господам?
   - Действительно, никакого, - вздохнул Константин Михайлович. -  Анас-
тасия Павловна, что скажете?
   - Вы правы, - согласилась Настя. - Сын Виктора Александровича никогда
не был знаком ни с Широковой, ни с Ларисой Михайловной. Ему  не  за  что
было их убивать.
   - Вот именно, - горячо подхватил Дербышев. - Оставьте мальчика в  по-
кое.
   - Ладно, оставим. А его сестра? Не могла она затаить  на  вас  злобу?
Все-таки ее мать покончила с собой после того, как вы ее бросили.
   - Прекратите копаться в чужом грязном белье! Как вам не стыдно? Да, я
расстался с ее матерью, ну и что? Тысячи мужчин уходят от своих  жен,  и
ничего катастрофического от этого не случается. Если хотите знать,  я  и
ушел от нее потому, что Надя была крайне  неуравновешенной,  склонной  к
депрессиям и частым перепадам настроения. Вообще странно, что я  столько
лет это выносил. Но и моему терпению пришел конец. Кстати, Наташа  прек-
расно это понимала. Витя меня, конечно, не простил, а Наташа -  взрослый
разумный человек, и мы с ней поддерживаем отношения до сих пор. Ей  тоже
тяжело было с матерью, и когда мы с Надей  расстались,  Наташа  сказала,
что даже завидует мне. Если бы у нее была возможность, она бы тоже ушла,
но мать есть мать.
   - Вы хотите сказать, что с Наташей вы продолжаете общаться?
   - Конечно. Она постоянно звонит мне, мы часто  встречаемся.  Поймите,
мы столько лет прожили бок о бок, что между  нами  сложились  нормальные
теплые отношения. Витя еще ребенок, он подвержен юношескому  максимализ-
му, а Наташа взрослее и намного мудрее. Она и помощь от меня  принимает,
но тайком, чтобы Витя не знал.
   - Вот, значит, как, - задумчиво произнес Ольшанский.
   Настя с интересом наблюдала за происходящим. Все то, что сейчас гово-
рил Дербышев, они уже и без того знали, поскольку, проверяя Витю  Дербы-
шева, естественно, проводили разведопрос его старшей сестры. Она отзыва-
лась о Витином отце спокойно и доброжелательно, во всяком  случае,  сот-
рудник, который с ней встречался, вынес из разговора с ней именно  такое
впечатление. На его мнение Настя вполне полагалась, это  был  достаточно
опытный оперативник "с территории", который работал на подхвате,  выпол-
няя разовые поручения по проверке Дербышева-старшего, пока тот томился в
камере.
   Она взглянула на часы. Без трех минут девять. Сейчас должны доставить
сына Стрельникова вместе с его нигде не прописанной  подружкой  Загреби-
ной. То-то радости будет у Владимира Алексеевича...
   Селуянов гнал машину  во  всю  мочь,  надеясь  успеть  в  прокуратуру
раньше, чем туда привезут парочку  азартных  игроков.  Так  и  есть!  Он
чувствовал, чувствовал,  что