ь  не  проценты  с
гонорара, а зарплату по контракту, так что твой директор Папа  обязан  будет
платить тебе, если ты не выступаешь  в  связи  с  особыми  обстоятельствами.
Неужели ты этого не знала?
   Она не верила своим ушам. Что он несет?  Какой  репертуар?  Какой  имидж?
Какое новое лицо? Он слово в слово повторяет то, что совсем недавно говорила
ей Ольга. Но они были одни, Павла в тот момент рядом не было. Значит,  Ольга
обсуждала с ним это. Сука! Обсуждала и смеялась над ней,  говорила  гадости,
издевалась за глаза. Ах, был бы сейчас рядом этот сумасшедший фанат, уж она,
Светлана подсказала бы ему, кто именно говорит о ней плохо.
   Ее мгновенно охватила ярость такой силы, что она даже не сразу  осознала,
что происходит. А происходило совсем не то, на что она  рассчитывала  и  что
полагала уже практически случившимся. Павел  не  сказал  ей  того,  что  она
хотела услышать. И Светлана вдруг ясно  поняла,  что  не  сказал  он  не  из
нерешительности, а исключительно оттого, что вообще об этом не думал. Даже и
не помышлял.
   Она просидела у Павла еще часа полтора, но, когда поднималась по лестнице
в свою квартиру, даже не могла вспомнить, о чем они говорили в течение этого
времени. Ярость по-прежнему бушевала в ней, топя в своих  бурных  водах  все
происходящее и выталкивая на поверхность только одну мысль: "Дура! Какая  же
я дура! Ничего, вы еще дождетесь!"
   * * *
   - Не  понимаю,  -  сердито  произнес  Виктор  Алексеевич  Гордеев,  шумно
переводя дыхание после очередного стакана минеральной воды, который он  влил
в себя одним махом. - Хоть убей - не понимаю,  зачем  этот  мальчишка  завел
разговор о прекращении выступлений. Он что, всерьез полагал, что преступника
можно найти, если группа перестанет выступать? Гнать его  надо  из  органов,
если он элементарных основ работы не знает.
   Настя страдала от жары и тоже мучилась жаждой, но знала, что  после  пяти
вечера злоупотреблять водой ей нельзя, это грозило  отеками,  из-за  которых
ступни уже не будут помещаться в обувь.  Поэтому  она  мужественно  терпела,
втихаря  завидуя  своему  начальнику,  у  которого  вся   выпитая   жидкость
моментально  выходила  наружу  в  виде  капелек  пота,  обильно  покрывающих
обширную лысину.
   - Виктор Алексеевич, он хотел как лучше. Конечно же, у него  хватает  ума
понимать,  что  прекращение  выступлений  нам   только   помешает   и   наша
единственная надежда - засечь убийцу в каком-нибудь клубе. Никак иначе этого
типа не выловить. Андрей просто хотел немножко попугать,  чтобы  сговорчивее
были.
   - И этого не понимаю, - проворчал Гордеев. - Чего их пугать?  Зачем?  Они
что, преступники?
   - Видите ли, Андрей полагал, что Медведева и Бейсенов могут  знать  этого
парня и по каким-то причинам не захотят нам его сдавать. Может, у них личные
отношения, они знакомы, или просто они  ценят  его  как  своего  постоянного
фаната, или он услуги какие-то им оказывает, или что-нибудь еще в  таком  же
роде. Хотя, конечно, если бы у них были более или менее  близкие  отношения,
убийца обязательно знал бы, что Медведева выступает в гриме и черном парике.
На самом деле она блондинка, и он ни за что не обознался бы  так  глупо,  не
принял бы Женю Рубцову за певицу. Но Андрей все равно допускал мысль о  том,
что группе "Би-Би-Си" преступник может быть  известен.  Поэтому  он  дал  им
понять, что если  нет  возможности  разоблачить  убийцу  немедленно,  то  им
придется прекратить выступления и, таким образом, потерять в  заработке.  Он
надеялся, что эта неприятная перспектива заставит их рассказать все, что они
знают, и помогать нам в дальнейшем. А видите, как все обернулось...
   - Защищаешь? - хмуро усмехнулся полковник. - Каково оно, быть старшей?
   - Защищаю, - кивнула Настя, - и не столько Чеботаева, сколько себя  саму.
Раз я старшая, я должна  была  проинструктировать  Андрея  и  вместе  с  ним
проработать схему  беседы  с  Медведевой.  И  я  должна  была  предусмотреть
вариант, при котором Медведева окажется дома  не  одна,  и  решить  заранее,
разговаривать с ней непременно с глазу на глаз или  как  получится.  Мы  оба
ошиблись, и я, и Андрей, но только потому, что не предполагали такой открыто
циничной позиции Медведевой. Дескать, пусть этот псих продолжает свое черное
дело, чем больше народу он убьет - тем лучше для популярности группы. Но что
самое неприятное - такую же позицию вполне  могут  занять  и  клубы.  Мы  им
скажем, что на время выступлений группы "Би-Би-Си" в помещении  клуба  будет
установлена видеоаппаратура, а они нам не разрешат, потому что  это,  видите
ли,  нарушение,   во-первых,   договора   с   группой,   которая   запрещает
несанкционированную  видеозапись  своих  выступлений,   а   во-вторых,   это
нарушение права граждан на частную жизнь. Граждане, даже очень  юные,  имеют
право не хотеть, чтобы их снимали, когда они  тусуются  в  ночных  клубах  в
полутрезвом или обколотом состоянии. На самом деле интерес у клуба такой же,
как и у самой группы: молодняк валом повалит  из  любопытства,  что  это  за
певица такая, из-за которой людей убивают. И  потом,  а  вдруг  этот  убийца
где-то рядом стоять будет? Вот интересно-то!
   Гордеев налил себе еще воды,  сделал  несколько  больших  глотков,  вытер
платком влажную лысину и пододвинул вентилятор так близко к себе, что  Настя
даже испугалась, не заденут  ли  быстро  вращающиеся  лопасти  ухо  любимого
начальника.
   - Да-а,  -  протянул  полковник,  -  в  интересное  время  мы  живем.  А,
Стасенька? При советской-то власти попробовал бы кто-нибудь  хоть  в  чем-то
отказать уголовному розыску. Да такое и в голову  никому  прийти  не  могло.
Даже если очень не хотели, все равно делали, как  мы  попросим,  потому  как
работу нашу уважали и ценили. Нс скучаешь по тем временам, а?
   - Да нет, - улыбнулась Настя, - не скучаю. В те времена другие  трудности
были. Помните, сколько липы гнать приходилось?  Пятьдесят  процентов  сил  и
времени уходило на то, чтобы правильную бумажку соорудить, и не потому,  что
тебе самому это надо, а потому, что сверху требуют.
   - Ну, положим, липы и сейчас достаточно.
   - Не спорю, но ее все-таки меньше, чем тогда, стало быть, остается больше
сил и времени на раскрытие преступлений. А это  немалый  плюс,  согласитесь.
Короче, Виктор  Алексеевич,  я  сейчас  еду  к  Папорову,  директору  группы
"Би-Би-Си". Буду его успокаивать насчет того, что  группа  может  продолжать
выступления, только теперь придется делать видеозапись.  Какиенибудь  особые
указания будут?
   - Сама разберешься, не маленькая, - махнул рукой Гордеев. - Что-то ты мне
не нравишься, деточка. Уж не болеешь ли?
   - Нет, - удивилась Настя, - здорова, как слон. С чего вы решили?
   - У тебя синяки под  глазами,  и  вообще  ты  какая-то  вялая.  Случилось
что-нибудь?
   Она рассмеялась.
   - Скажу, только дайте слово,  что  издеваться  не  будете.  У  нас  щенок
завелся, он мне спать по ночам не дает.
   От неожиданности Виктор Алексеевич привстал с  кресла,  но,  придавленный
жарой, тут же плюхнулся обратно.
   - У тебя завелся... кто? Я не ослышался?
   - Не ослышались. Щенок. Маленький такой,  лохматый.  совсем  беспомощный.
Мальчик. Я его на улице подобрала, он  потерялся.  Мы  с  Лешкой  объявления
расклеили, ждем, что хозяин появится. Только его что-то нет  пока.  А  щенок
есть.
   Гордеев долго молчал, уставившись на Настю с  таким  недоумением,  словно
она вдруг ни с  того  ни  с  сего  превратилась  из  худощавой  блондинки  и
пышнотелую рыжеволосую тетку.
   - Ну ты даешь! - наконец выдохнул он.
   - Почему?
   - Да потому, что на тебя это совсем не похоже. Тебя, часом, не подменили?
   Настя  прекрасно  понимала,  что  имеет  в  виду  начальник.  Она  любила
животных, но  на  расстоянии.  Этой  любви  было  явно  недостаточно,  чтобы
преодолеть природную лень и  взять  на  себя  ответственность  за  домашнего
питомца и хлопоты, связанные с ним. Но оказывается, можно иметь собаку вовсе
не потому, что ты готов к этой ответственности и  этим  хлопотам,  а  потому
лишь, что ты боишься умереть, так и не узнав, что это такое - собака рядом с
тобой. Понимание Настей Каменской собственных поступков  в  последнее  время
стало не таким четким, как раньше, оно из области  ясных  формул  перешло  в
смутные и не всегда поддающиеся объяснениям  ощущения,  поэтому  она  решила
ничего не растолковывать начальнику и ограничиться кратким ответом:
   - Нет, пока не подменили. Это случайно вышло. Так я пойду?
   - Иди.
   Она уже закрывала за собой дверь, когда Гордеев окликнул ее:
   -  Настасья,  а  про  мою  просьбу  вы  с  Коротковым  не  забыли?  Настя
повернулась и просунула голову в дверь.
   - Про какую просьбу?
   - Встретиться с женой Лесникова.
   - Не забыли, Виктор Алексеевич. Просто время никак не выкроим, когда мы с
Юрой оба свободны.
   Пройдя по длинному коридору несколько метров, Настя остановилась у  двери
в кабинет Юры Короткова и взглянула на часы. До встречи с Папоровым еще час,
дорога займет минут сорок, так что можно перекинуться с Юркой парой слов.
   Коротков был занят, у него в кабинете находились  трое  незнакомых  Насте
мужчин.
   - Извините, - пробормотала она, - Юрий Викторович, можно вас буквально на
полминуты?
   Коротков быстро вышел в коридор и встревоженно посмотрел на нее.
   - Что случилось?
   - Ничего страшного, не волнуйся. Колобок только что спрашивал, были ли мы
с тобой у жены Лесникова.
   - Тьфу ты, черт! Я надеялся, что он забыл.
   - Так и я надеялась, - призналась Настя. - Но фокус не  удался.  Придется
ехать. Кстати, я ему сказала, что нам никак не удается выбрать время,  когда
мы с тобой оба свободны. Смотри, не  забудь.  Не  вздумай  сказать,  что  ты
заработался и вообще забыл об этом.
   - Ладно, спасибо. Когда поедем?
   - Ну не сегодня же. У тебя люди, я тоже  сейчас  по  делу  уезжаю.  Давай
завтра с утра встретимся и определимся.
   - Идет.
   Он быстро чмокнул Настю в щеку и скрылся за своей дверью.
   * * *
   Реакция  Валерия  Папорова  на  все  происходящее  оказалась  для   Насти
совершенно неожиданной. Папоров, молодой человек  лет  тридцати  -  тридцати
двух,  не  дал  ей  и  слова  сказать,  мгновенно  перехватив  инициативу  в
разговоре.
   - Мне уже звонила Света, так что я в курсе, - быстро заговорил он.  -  Не
знаю точно, что она вам наговорила, но убедительно прошу не обращать  на  ее
слова ни малейшего внимания. Она у нас немножко взбалмошная, иногда лепит  в
запале всякую чушь, а потом раскаивается. Все будет так, как вы  скажете,  а
не так, как хочет эта дурочка.
   - А что, Светлана  раскаивается?  -  уточнила  на  всякий  случай  Настя,
стараясь не показывать удивления.
   - Ну разумеется. Она наговорила  глупостей,  потом  подумала  немножко  и
поняла, что не права. Если  милиция  считает,  что  группа  должна  временно
прекратить выступления, мы так и сделаем, не сомневайтесь.
   Ну и дела! Да, похоже,  шоу-бизнес  -  это  совсем  особая  ту  совка,  и
мышление входящих в нее людей  в  корне  отличаесея  от  мышления  работника
милиции. Сначала Андрей: готовился в  разговоре  с  Медведевой  к  одному  -
получил  совсем  другое  Теперь  Папоров:  учтя  ошибки   Чеботаева,   Настя
приготовилась к разговору с директором группы и нарвалась на реакцию,  прямо
противоположную ожидаемой.
   - Спасибо вам за готовность нам помочь, Валерий Борисович...
   - Просто Валерий, - с улыбкой поправил он.
   - Хорошо, Валерий. Спасибо вам. Но мне все-таки хотелось бы знать, почему
у вас со Светланой такие разные позиции. Не  стану  скрывать:  то,  что  она
заявила нашему сотруднику, повергло нас, мягко говоря, в шоковое  состояние.
Ничего более циничного мы в своей жизни не  слышали,  а  уж  мы  общались  с
такими отпетыми бандитами, с которыми вашей певице не  сравняться.  Но  если
отбросить эмоции, то в ее словах есть смысл и логика. Она  борется  за  свои
деньги. А вы что,  готовы  ими  пожертвовать?  Ведь  если  группа  не  будет
выступать. вы не только не заработаете, но и вынуждены будете  платить  всем
фактически из собственного кармана, ведь у вас все работают по контракту,  а
не за проценты.
   Папоров слушал ее внимательно, то  и  дело  кивая,  будто  соглашался.  В
движении его длинных пальцев, постукивающих по щеке,  Настя  не  уловила  ни
нервозности,  ни  беспокойства.  "Забавная  привычка,  -  подумала  она.   -
Интересно, он только по щеке стучит или по всем частям лица? И только правой
рукой или левой тоже? Надо  будет  понаблюдать.  Никогда  не  видела  ничего
подобного.  Обязательно  расскажу  Татьяне,  может,  ей  такой   типаж   для
какой-нибудь книжки пригодится".
   - Анастасия... м-м-м... Павловна? - неуверенно переспросил он.
   - Павловна, - подтвердила Настя.
   - Так вот, Анастасия Павловна, было бы совершенно неправильно  сравнивать
Светочку со мной. Так же, кстати, как и Борю с Веком. Между прочим, с  Борей
вы, кажется, еще не встречались? Света и Бек мне уже позвонили, а Боря  пока
молчит.
   - Еще не встречались. Мы, честно говоря, собирались сначала поговорить  с
артистами, потому  что  они  лучше  знают  своих  поклонников,  и  возможно,
ситуация прояснилась бы  сразу  же.  Но  не  выяснив  ничего  интересного  и
столкнувшись с такой реакцией Медведевой, мы  решили  встретиться  в  первую
очередь с вами, а потом уже с Худяковым. Продолжайте, пожалуйста.
   Пальцы  Папорова  переместились  чуть  выше,  к  виску,   и   задвигались
медленнее. Настя успела заметить, что, когда он  слушает,  пальцы  шевелятся
ритмично и куда быстрее, а когда  говорит,  темп  замедляется  и  становится
каким-то неровным.
   - Видите ли, я, конечно, назвал Светочку взбалмошной дурочкой, но  это  в
известном смысле преувеличение. Она вовсе не так глупа, как может показаться
на первый взгляд. У нее хватает ума понимать, что без образования и  крепкой
профессии она после тридцати лет будет мало кому интересна. Учиться Света не
хочет, но не потому, что мозгов не хватает,  а  потому,  что  ей  просто  не
хочется. Ну знаете, как бывает, нет у человека интереса к получению  знаний.
У одних людей есть, у других - нет, но  это  отнюдь  не  означает,  что  эти
другие глупее или хуже. Просто одним людям  неинтересно  работать  столяром,
другим - петь, третьим - учиться. И Светочка пытается сегодня взять от жизни
в финансовом отношении все, что  может,  чтобы  как-то  обеспечить  себя  на
будущее. Разумеется, она рассчитывает удачно выйти замуж, но какие-то деньги
все равно нужны, согласитесь. Я же - совсем другое дело. Мне  нравится  быть
директором группы, у меня, смею  надеяться,  это  неплохо  получается,  и  я
намерен связать свою дальнейшую жизнь именно с шоу-бизнесом.  Но  что  будет
завтра, вы знаете?
   - А что будет завтра? - с любопытством спросила Настя. Папоров ей начинал
нравиться, хотя беспрестанно шныряющие по лицу пальцы слегка раздражали ее.
   - Завтра группа распадется. Или они все перессорятся,  или  Света  выйдет
замуж и муж запретит ей выступать,  или  Бек,  тьфу-тьфу,  не  сглазить  бы,
получит тяжелую травму и не  сможет  больше  танцевать.  Или  им  перестанет
нравиться, как я веду дела, и они найдут себе другого директора. Или  просто
успех пойдет на спад и закончится, и  они  поймут,  что  выступать  в  таком
составе  и  с  таким  репертуаром  больше  нет  смысла.  Причин  может  быть
множество. Результат один: я перестану быть их директором. Так  что  же  мне
прикажете, пойти и повеситься? Разумеется,  я  буду  искать  другую  группу,
которую смогу взять под свое крыло и начать раскручивать.  Для  того,  чтобы
группа или отдельный певец  жили  долгой  творческой  жизнью,  выступали  по
пятнадцать-двадцать лет, а то и больше, они  должны  обладать  по-настоящему
высоким классом. Таких  -  единицы.  И  директор,  которому  повезло  начать
работать  с  такими  исполнителями,  может  при  определенных  условиях   не
беспокоиться за свое будущее.
   - Значит, "Би-Би-Си" - не такая группа?
   - Ну что вы,  это  типичная  однодневка,  рассчитанная  на  определенный,
довольно узкий круг носителей определенного  вкуса.  Сами  ребята  этого  не
понимают, но я-то понимаю. И поэтому понимаю, что если мне не  повезет,  как
некоторым, и  мне  не  посчастливится  работать  с  настоящими  талантливыми
артистами, то периодически будет вставать вопрос о новой группе,  которой  я
начинаю заниматься. А поэтому что для меня важнее всего?
   Он сделал паузу, выжидательно глядя  на  Настю,  и  пальцы  быстро-быстро
застучали по подбородку.
   - Я полагаю, для вас важнее всего - репутация, - осторожно сказала Настя,
хотя совсем не была уверена в том, что ее предположение верно. Она ведь  уже
поняла, что логика у этих людей совсем другая.
   - Совершенно верно, - одобрительно кивнул Валерий.  -  Именно  репутация.
Тем более что актеры - люди жутко суеверные. Вы  даже  представить  себе  не
можете, до какой степени. Предположим, я откажусь выполнять ваши указания, и
изза этого, тьфу-тьфу, не сглазить бы,  произойдет  какое-нибудь  несчастье,
пострадает кто-то из группы или, к примеру, наш визажист. Что обо мне  после
всего этого будут говорить?
   Он снова сделал паузу и забарабанил пальцами на этот раз по носу. Настя с
трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться, настолько  потешной  показалась  ей
картинка. Неужели он сам себя со  стороны  не  видит?  Хотя  глупый  вопрос,
конечно, не видит.
   - Да уж ничего хорошего не скажут, это точно, - с улыбкой сказала она.  -
От вашей репутации мало что останется, если вообще останется.
   - Правильно. - Пальцы Папорова на мгновение замерли, снова  переместились
на  щеку  и  продолжили  движение,  но  существенно  медленнее.  -  Ни  один
исполнитель не захочет  иметь  со  мной  дело,  а  если  такой  камикадзе  и
найдется, то в группу невозможно будет привлечь ни  толкового  "саунда",  ни
хорошего стилиста, ни талантливого хореографа. С таким исполнителем никто не
захочет работать, пока рядом с ним нахожусь я. И поскольку я надеюсь прожить
еще много лет,  то  мне  проще  сегодня  пожертвовать  деньгами,  чем  своим
будущим. Поэтому, Анастасия Павловна, вы можете задавать мне любые вопросы и
ставить любые требования. Все будет выполнено в точности.
   Возвращаясь домой, Настя мысленно перебирала все подробности разговора  с
директором группы "Би-Би-Си" и все больше утверждалась в мысли  о  том.  что
Папоров на самом деле не так уж сильно отличается  от  Светланы  Медведевой.
Разумеется, он готов во всем пойти навстречу работникам милиции, он искренне
не хочет, чтобы  появились  новые  жертвы  этого  странного  парня,  безумно
влюбленного в певицу, но только лишь потому, что беспокоится о себе самом, о
своей репутации и о своем будущем. Ни разу в его словах не промелькнуло даже
подобие сочувствия к  убитым,  даже  тень  страха  за  тех,  кто  еще  может
погибнуть от руки психопата. Или она не права? Может  быть,  она  просто  не
услышала всего этого?
   * * *
   Павел Плетнев долго крутился в постели, но уснуть  так  и  не  смог.  Без
кондиционера жить с закрытыми окнами невозможно, а в открытые  окна  тут  же
радостно вламываются комары и начинают  устраивать  банкет  на  живом  теле,
издавая при этом  настырное  зудение,  которое  в  их  понимании,  вероятно,
является праздничными тостами. "Зря я днем  завалился  спать,  -  с  досадой
думал он. - Теперь еще часа два не усну. И  читать  боязно,  свет  включу  -
вообще от этих кровососов не ото  бьюсь.  Хоть  бы  Оля  скорее  пришла,  за
разговорами время быстрее пролетит".
   Когда он услышал звук открывающейся двери, была уже половина второго.
   - Леля! - громко крикнул Павел. - Не бойся шуметь, я не сплю.
   Через несколько секунд в его комнате появилась Ольга.
   - Только свет не включай, эти гады налетят, - торопливо предупредил он.
   - Ты почему не спишь? - испуганно спросила она. - Что-то случилось?
   - Жара, комары и с