рла,  щетка застыла в воздухе. Потом обернулась и взглянула на
него.  Ее  большие, темные глаза пристально, не мигая, изучали его лицо. Ему
стоило немалого труда выдержать этот взгляд.
     - Что именно ты имеешь в виду? - голос ее звучал холодно.
     - Знаешь,  я все это время проболтался на пляже. Ну, сидел там и думал,
-  сказал  он и вытащил сигарету. - Сам не пойму, какой черт меня дернул так
с  тобой  разговаривать,  драться  и все такое прочее... Ты права, Глория. Я
всем  обязан  тебе.  Я обращался с тобой просто ужасно, я виноват. И так всю
жизнь  -  как  только увижу смазливую мордашку, сразу же становлюсь идиотом.
Эта  куколка  совершенно  запудрила  мне мозги. Но клянусь: до того, как она
подвернулась  мне  под  руку, у меня не было ни одной женщины, никого, кроме
тебя.  Сама  знаешь. Так вот, я все обдумал на трезвую голову и понял, каким
был  кретином.  Ты права - она всего навсего лишь девчонка. Меня ослепили ее
деньги,  но  я  знаю  -  ее  папаша  меня  и  на  пушечный  выстрел к ним не
подпустит.  Даже если б я того очень захотел. А я, кстати, теперь и не хочу.
-  Он провел рукой по волосам и нахмурился. - Ты задала мне хорошую взбучку,
Глория.  Очень  кстати.  Она  была  мне  необходима.  И я уверен, мы с тобой
вполне  справимся  с  делом  без  чьей-либо помощи. Я даже могу научить тебя
управлять  самолетом.  Я все обдумал. Все наше будущее, Глори. И хочу, чтобы
ты  меня  простила.  Мне просто слов не хватает сказать, как я виноват перед
тобой за сегодняшний вечер. Это больше не повторится, клянусь!
     "Ну,  вот  тебе, ведьма! - думал он. - На, кушай весь этот бред, и если
этого  мало, найдется еще в запасе кусочек мягкого мыльца, чтоб накормить им
тебя так, что из ушей полезет!"
     - Хорошо,  Гарри,  -  ответила она, все еще не глядя на него. - Я рада,
что  ты кое-что понял. Ты тоже задал мне хорошую взбучку. Наверное, это было
необходимо нам обоим.
     - Ага.  -  Он подавил закипавшее раздражение. Ему стоило немалых усилий
произнести  эту речь, однако желаемого эффекта он не добился. Он ожидал, что
она  смягчится,  растает,  но  лицо  ее  по-прежнему оставалось непроницаемо
холодным  и  жестким. - Ну, что будем делать? Не пошлешь же ты меня ночевать
в  собачью  будку,  а,  Глори?  Я  прошу  прощенья. Ей Богу, больше такое не
повторится. Обещаю.
     Она положила щетку на столик и стояла, разглядывая себя в зеркало.
     - Мне  тоже стыдно, что я так говорила с тобой, Гарри, - сказала она. -
Я  люблю  тебя.  Ты значишь для меня больше, чем все мужчины, вместе взятые,
которых  я  встречала  когда-либо в своей жизни. Я сама себя ненавижу за эти
угрозы,  но ради нас обоих, Гарри, ради нашего будущего я вынуждена была так
говорить.  У  тебя  был  шанс  стать  партнером  в  деле.  Ладно,  сейчас не
выгорело. Теперь моя очередь заняться поисками.
     - Верно,  -  ответил  Гарри  с  трудом  подавляя  искушение подняться и
влепить  ей хорошую оплеуху. - Буду рад, если ты займешься всем этим, Глори.
Ты  всегда была самую малость умнее и сообразительнее меня. Но знаешь, я тут
подумал  хорошенько  и решил, что лучше будет нам убраться из Майами. Честно
сказать,  Глори,  я  просто  хочу  уйти  подальше  от  соблазна.  А то, чего
доброго,  эта  девчонка  станет  доставать.  Как  бы там ни было, а здесь мы
постоянно  будем  на  нее  натыкаться.  А я не желаю ее больше видеть. Давай
отправимся  прямо  завтра.  Я  куплю  подержанную машину, погрузим в нее все
свое  барахлишко,  и  привет!  Можно  махнуть в Нью-Орлеан. Поглядим, что за
городишко. Что ты на это скажешь?
     Он  выложил  все свои козыри и теперь пристально глядел на нее, ожидая,
какая  будет  реакция.  Эти  последние  слова  наверняка должны убедить ее в
искренности  его  намерений.  Он  видел, что она все еще сомневается, но уже
немного оттаяла. По глазам было видно.
     - Поедем  в  Нью-Орлеан,  и  я  сразу  же  возьму  лицензию  на брак, -
продолжал  он.  -  Потом  переведу  деньги из Нью-Йорка и положу на твое имя
двадцать  пять  тысяч.  Пусть  они будут твои, Глория. Мне следовало сделать
это  гораздо  раньше.  -  Невероятным усилием воли ему удалось изобразить на
лице   свою   знаменитую   обаятельную   улыбку.   -  Вот  тогда  мы  станем
равноправными партнерами. Ну, что ты на это скажешь?
     Она отвернулась, но он успел заметить, что в глазах ее блеснули слезы.
     - Да, хорошо, Гарри.
     Ладони  его  непроизвольно  сжались  в  кулаки.  Итак,  трюк удался! Он
пробил брешь в ее броне! Сделал верный ход.
     - Ну  и чудесно. А теперь пора баиньки, - сказал он. - Дел у нас завтра
предостаточно. - Он с трудом скрыл усмешку. - Очень много дел.
     - Да.
     Она  прошла  мимо  него  к  постели. Он схватил ее за руку и притянул к
себе.
     - Все будет о'кей, детка. Вот увидишь. Мы все начнем сначала.
     Она вырвалась из его объятий.
     - Пожалуйста,  не  надо  меня  трогать, Гарри, - сказала она. Он видел,
как  под  тонким  шелком  рубашки  вздымается  и  опадает  ее  грудь.  - Все
уладится,  просто  мне  нужно  немного  времени,  чтоб  пережить все это. Ты
сделал  мне  очень  больно,  Гарри.  Я  не  в  силах  вот  так взять и сразу
переступить через это.
     - Конечно.  - Он почувствовал непреодолимое желание сдавить пальцами ее
тонкую  белую  шею  и  выдавить  из  нее  жизнь  по каплям. - Я понимаю твои
чувства. Ничего, все наладится.
     Он  видел,  как  она  легла,  потом  быстро  разделся, натянул пижаму и
нырнул во вторую кровать.
     - Спокойной  ночи,  Глори, - сказал он и потянулся к выключателю. - Все
будет хорошо.
     - Да, Гарри.
     Он  выключил свет. Темнота давила на него. Он лежал не двигаясь, закрыв
глаза,  но мысли не давали уснуть. "Да, все идет не так гладко, как хотелось
бы,  но  по  крайней  мере она согласилась уехать из Майами. Это очень важно
для  осуществления  плана.  Вот  только  утром  надо  вести  себя  предельно
осторожно...   Тогда,  если  повезет,  завтра  к  вечеру  я,  наконец,  буду
свободен.  Свободен  идти  куда  и с кем хочу, делать свои дела и, что самое
главное, встречаться с Джоан..."
     Сон  не  приходил  долго.  Все  же, наконец, он задремал. Но где-то под
утро,   когда   сквозь   шторы  начали  просачиваться  первые  бледные  лучи
восходящего   солнца,  его  разбудили  приглушенные  звуки,  от  которых  он
похолодел.
     Глория рыдала, уткнувшись лицом в подушку.


III

     Назавтра  часам  к  одиннадцати  Гарри  завершил  покупку  и оформление
подержанного  "бьюика-пикапа". Он пригнал машину в центр на стоянку, вышел и
направился  искать  хозяйственный  магазин, который обнаружил ярдах в ста от
площади.  Там  он  купил  лопату  с  короткой ручкой и попросил продавца как
следует  завернуть  ее в коричневую бумагу. Вернулся к машине и запер лопату
в багажнике.
     Ярдах  в  пятнадцати  за  ним  следовал Борг. Значение покупки, которую
сделал  Гарри,  от  него  не  ускользнуло.  Подслушав  разговор в домике, он
догадался,  что Гарри собирается сделать с Глорией. Лопата лишь подтверждала
догадку.  Он  видел,  как  Гарри  достал  увесистый  гаечный ключ из сумки с
инструментами  и  переложил  в  карман  на дверце возле водительского места.
Видел, как потом он сел в машину и уехал.
     Зная,  куда  направился  "бьюик",  Борг  не  стал  его преследовать. Он
выехал  из города и спрятал автомобиль на пересечении центральной магистрали
и узкого бокового шоссе. И стал ждать.
     Когда  Гарри пришел, Глория как раз закрывала свой чемодан. Его она уже
упаковала.
     - Поди,  погляди,  что  я  купил,  -  сказал  он. - Интересно, как тебе
понравится.  -  Ему  удалось  выжать  из  голоса  максимум  нежности,  и она
поспешила к двери.
     Они вместе осмотрели машину.
     - Как раз то, что надо, - отметил он. - Вместительная.
     - Машина  просто  замечательная!  -  воскликнула  Глория. Она подергала
ручку багажника, пытаясь его открыть.
     - Там  замок  сломан,  - объяснил Гарри. - Парень, что продавал машину,
предлагал  починить,  но мне не хотелось ждать. А чемоданы можно положить на
заднее сиденье.
     Он вынес чемоданы и погрузил их в машину.
     - Ну что, вроде бы все? Ты рассчиталась?
     - Да.
     - Прекрасно. Тогда поехали.
     Она  вернулась  в  коттедж  за  сумочкой  и  шляпой.  Стоя в дверях, он
наблюдал,  как  Глория  надевает  шляпу  и  поправляет  волосы. Внезапно она
обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
     - Ты больше не сердишься на меня, Гарри?
     Он выдавил улыбку.
     - Ну, что ты? Конечно, нет. Не сержусь. Давай забудем все это.
     - Ты понимаешь, почему я...
     - Давай  забудем.  - Он знал, что должен сейчас подойти и обнять ее, но
мысль  о  том,  что  он  собирается  совершить,  делала этот жест совершенно
невозможным.  -  Ладно,  детка,  пошли  отсюда.  Эта комната наводит на меня
тоску.
     Она последовала за ним к "бьюику". Гарри сел за руль, она рядом.
     - А  знаешь, нам предстоит довольно приятное путешествие, - сказал он и
завел  мотор.  -  Мы  поедем  очень  красивыми местами. Переночевать можно в
Тампе.  Я  давно  мечтал  об этом. Там делают сигары и консервируют гремучих
змей.
     Они  болтали,  а  машина  мчалась по широкой магистрали к национальному
парку  "Эверглейдс".  Гарри  делился  с  Глорией обрывками сведений, которые
успел   почерпнуть   об   этих  местах  и  чувствовал,  что  она  постепенно
успокаивается.
     Поглядывая  на  нее  краем  глаза,  он  заметил, что с лица ее исчезает
загнанное  напряженное  выражение и что она становится все больше похожей на
ту, прежнюю Глорию.
     Где-то   через   час  они  выехали  на  дорогу,  прорезавшую  пустынное
болотистое  пространство,  и  промчались  мимо  Борга,  терпеливо ждавшего в
своем  автомобиле,  не  заметив  его.  Вскоре  они  уже  ехали  вдоль канала
Тамайами.
     На  шоссе  валялись  раздавленные  еноты и змеи, что выползли из болота
погреться  на  теплом  асфальте  и  стали жертвами утреннего движения. Трупы
облепили  стаи  желтоголовых  канюков. С недовольным скрипучим карканьем они
взлетали, казалось, прямо из-под колес "бьюика".
     Глория содрогнулась.
     - Ужасно, правда?
     - Угу,  -  отозвался  Гарри.  - Но что поделаешь, природа есть природа.
Дуры эти змеи, сами виноваты, что выползли на дорогу.
     Но  думал  он  не  о  змеях,  а о канюках. "Ни к чему было обзаводиться
лопатой.  Стоит  оставить  тело  Глории  где-нибудь  на обочине, в кустах, и
через  час от него не останется ничего, кроме начисто обглоданного скелета",
-  он  почувствовал,  как  по  спине у него пробежала холодная струйка пота.
Сперва  он  хотел  ударить  ее по голове и зарыть тело где-нибудь в укромном
месте, но, похоже, все обойдется гораздо проще.
     Изредка   мимо  на  огромной  скорости  проносились  машины.  "Но  если
действовать  быстро, четко рассчитать время, можно выкроить момент, когда на
дороге  никого  не  будет,  и  вполне  можно  успеть  ударить ее по голове и
оттащить  тело  в  лес. Далеко тащить не придется. Лишь бы с дороги убрать -
остальное доделают канюки".
     Он  посмотрел  в  зеркальце. Сзади виднелась одна машина, но за ней вся
дорога  была пуста. Посмотрел вперед. Кроме грузовика, что тащился навстречу
им где-то на расстоянии четверти мили, машин видно не было.
     Он  сбавил скорость и дал автомобилю возможность догнать их. Тот шел на
большой скорости и промчался мимо, со свистом рассекая воздух.
     - Слышишь, там что-то стучит? - спросил он. - Где-то сзади.
     - Ничего не слышу.
     Теперь  они  ехали  совсем  уже  медленно. Грузовик приближался. Вот он
вполз  на холм. И теперь поравняется с ними прежде, чем можно будет что-либо
сделать.  Гарри  чертыхнулся  про  себя. Снова посмотрел в зеркальце. Дорога
позади была пуста.
     - Наверное,  - ему с трудом удавалось сохранять небрежно-спокойный тон.
Лоб  покрылся  бисеринками пота. Он выжал газ и рывком послал машину вперед,
навстречу грузовику.
     Грузовик  с  грохотом  промчался  мимо.  Беглый  взгляд  вперед и назад
подтвердил:   дорога   пуста.   Он  резко  надавил  на  тормоза,  свернул  и
остановился у обочины.
     - Поди,  посмотри,  что  там такое сзади. Похоже, бампер с одного конца
отвалился.
     Она приоткрыла дверцу.
     - Но я ничего не слышала, Гарри.
     - Ладно, иди посмотри. Ну!
     Он   вдруг   поймал   себя  на  том,  что  голос  его  обрел  визгливую
истерическую   интонацию.   Рука  скользнула  в  карман  на  дверце,  пальцы
обхватили  гаечный  ключ. Он открыл дверцу, шагнул на раскаленный асфальт и,
огибая машину с другой стороны, последовал за Глорией.
     "Здесь,  -  думал  он. - Один быстрый и сильный удар, потом хватаю ее и
тащу туда, в лес... Здесь..."
     Пряча ключ за спиной, он подошел к багажнику.
     - Ничего  тут  не  отвалилось,  -  сказала  Глория.  - Тебе показалось,
Гарри.
     Теперь  она  посмотрела  прямо  ему  в  глаза. Не в силах вынести этого
взгляда, он наклонился над бампером и пнул его ногой.
     - Интересно...   -   пробормотал  он.  Казалось,  его  голос  доносится
откуда-то издалека. - Я мог бы поклясться...
     - Ну что, едем?
     - Да.
     Он  ждал,  когда  она  повернется к нему спиной. Гаечный ключ он сжимал
так  крепко, что заныли пальцы. Он обернулся и тут увидел, что навстречу ему
со   страшной   скоростью  летит  машина.  Гарри  едва  успел  опустить  уже
занесенную для удара руку.
     Машина,  приземистый  двухместный автомобиль спортивного типа, возникла
как  гром  среди ясного неба. Вот Глория протянула руку к дверце. Вот она ее
открыла.  Он  смотрел  на нее, не отрываясь, и весь дрожал. Тем не менее это
не  помешало  ему,  повинуясь  какому-то  шестому чувству, быстрым движением
сунуть   ключ  в  карман  брюк.  Спортивный  автомобиль  с  неистовым  ревом
промчался мимо, оставляя за собой шлейф пыли.
     Гарри  шагнул  вперед  и  схватил Глорию за руку прежде, чем она успела
сесть в "бьюик".
     - Секунду...
     Внезапно  на  вершине  холма  возник огромный бензовоз. Он медленно, но
неуклонно  приближался.  "Безумие,  - подумал Гарри, - избавляться от нее на
дороге. Как только в голову могло прийти. Здесь машин полно..."
     - Куда  торопиться?  -  хрипло  выдавил он. - Хочешь, пойдем пройдемся?
Посмотрим, что там за лес. Подышим воздухом, разомнем ноги...
     "Вот  если  бы удалось завести ее в лес, подальше от этой дороги, этого
движения..."
     - Ты что, с ума сошел?! - она вырвалась. - Не пойду. Там змей полно.
     Бензовоз  почти  поравнялся  с  ними  и  замедлил ход. Из окошка кабины
высунулся водитель.
     - Как  проехать  к  станции  техобслуживания  "Денбридж?" - крикнул он,
перекрывая шум мотора. - По этой дороге?
     Глория села в машину и захлопнула дверцу.
     - Да,  по  этой,  -  ответил Гарри, кляня про себя водителя на чем свет
стоит. - В трех милях отсюда.
     Водитель   махнул   рукой,  бензовоз,  с  громом  и  скрежетом  набирая
скорость, двинулся дальше.
     С  минуту  Гарри стоял неподвижно, затем медленно обогнул машину. "Надо
ехать вдоль побережья. Останавливаться здесь было полным безумием".
     - Совсем  забыл  про  змей,  - пробормотал он, садясь за руль. - Я их и
сам боюсь. Того гляди наступишь.
     - В  лесу их должно быть уйма, - сказала Глория. - Достаточно на дорогу
взглянуть.
     - Да, верно...
     Он  выжал  сцепление, и машина тронулась с места. До Нейплса оставалось
еще сто с лишним миль.
     Над  дорогой,  тянущейся  вдоль канала, стоял неумолчный щебет птиц. По
ровной  молочного  цвета  глади  разбегались  круги  - это выпрыгивала рыба,
охотящаяся за насекомыми, что тучами вились и жужжали над водой.
     "Бьюик"  мчался  вперед, и пейзаж постепенно менялся - кипарисовые леса
сменились  купами  приземистых  дубков  и  ивовыми  рощами,  изредка  густой
подлесок  прорезало  высокое мраморное дерево. Мелькали поселения индейского
племени   семинолов,   виднелись   лишь   кровли,   сами   жилища   скрывала
непроницаемая стена зелени.
     Гарри   помнил,   что  на  карте  бармена  где-то  чуть  дальше  дорога
разветвлялась  - от развилки начиналось шоссе на Колльер-Сити. Именно там он
и решил избавиться от Глории.
     А  внимание  Глории,  казалось,  целиком поглощали разворачивающиеся за
окном  виды  -  стаи  диких  птиц,  что взлетали над лесом, вспугнутые шумом
мчавшегося  на  большой  скорости автомобиля, и черепахи, выползшие на берег
погреться на солнышке. Она молчала, и Гарри это вполне устраивало.
     Когда,   наконец,   они   достигли   Ройял-Палм-Хэммок,   где   высокие
белоствольные  пальмы  широко  раскинули  свои  перистые  вершины  над более
мелкорослыми  деревьями, Гарри сбавил скорость. Где-то впереди, в нескольких
милях,  находился  перекресток,  откуда  можно  было свернуть на шоссе 27 А,
ведущее  к  Колльер-Сити.  Минут через десять он его увидел. Оставив главную
магистраль  справа,  свернул и въехал на узкую дорогу, пересекающую довольно
плоский  пейзаж  -  на  многие  мили тянулась ровная гладь песка, по которой
были разбросаны низкорослые пальмы и сосны.
     Они проехали примерно милю, когда Глория вдруг спросила:
     - А мы правильно едем? Зачем было сворачивать с той большой дороги?
     - Здесь  интереснее.  А  на  дорогу можно выехать позже. Смотри-ка, что
это  там,  впереди?  Вероятно,  тут была когда-то фабрика по консервированию
моллюсков.
     По  обе  стороны  дороги  высились целые горы пустых блестящих раковин,
добела  выжженных  солнцем.  Они сливались в сплошную стену, закрывающую вид
на  окрестности.  Стена  эта  тянулась  примерно  на  полмили,  затем машина
внезапно  вылетела  на  ослепительно  белый  пляж  с  разбросанными  по нему
редкими  пальмами,  лавандово-синей  полоской  моря  и  вереницей  кокосовых
деревьев, отбрасывающих густую тень.
     Берег был абсолютно пуст. Гарри притормозил.
     - А  тут  здорово  красиво,  правда?  -  хрипло пробормотал он. - Давай
искупаемся.
     - Но у меня купальник на самом дне чемодана, - сказала Глория.
     - Зачем тебе купальник? Кто тебя тут увидит, кроме меня?..
     Он въехал в тень по пальмами и остановил машину.
     - Давай! Идем, поплаваем!
     Она  вышла  из  машины и медленно направилась к морю, оставляя на песке
цепочку ровных мелких следов.
     Казалось,  целую  вечность  Гарри  смотрел  ей  вслед с бешено бьющимся
сердцем.   У   него  вдруг  возникло  странное  ощущение,  что  они  двое  -
единственные  оставшиеся  в  живых  на  земле люди. Длинная излучина берега,
густой  лес за спиной, синее небо, палящее солнце и тишина словно подсказали
ему: вот оно, это место. Лучше не придумаешь.
     Рука  потянулась  к  карману,  пальцы  сомкнулись  на гаечном ключе. Он
распахнул  дверцу  автомобиля.  "Сейчас  или никогда", - сказал он себе. Она
стояла  к  нему спиной, глядя на море. Легкий ветерок развевал подол платья,
открывая округлые бедра и длинные стройные ноги.
     Пляж   тянулся  на  мили  и  был  совершенно  безлюден.  Жаркое  солнце
превратило море в зеркало из расплавленной мерцающей бронзы.
     Он   вышел   из  машины,  ощущая  сквозь  тонкие  подметки  туфель  жар
раскаленного  песка. Даже если она закричит, ее никто не услышит. Он вытащил
ключ  из  кармана  и медленно пошел к ней. Она по-прежнему стояла совершенно
неподвижно  спиной  к  нему,  прикрывая  ладонью  глаза,  и глядела на море,
которое  накатывалось  на  берег мелкими волнами. Волны лизали сухой песок и
отступали, оставляя мокрые темные следы.
     Он  приближался  к ней, держа гаечный ключ за спиной. Во рту пересохло,
сердце  гулко  и  часто  билось.  "Никто и ничто меня теперь не остановит. Я
должен это сделать. Это единственный выход".
     Она  вдруг  обернулась  и  посмотрела  на него. Выражение ее глаз разом
остановило  его,  словно  он натолкнулся на каменную стену. По этому взгляду
он  сразу  понял  -  она знает, что он собирается с ней сделать. Презрение и
брезгливость  -  в