ираетесь вы участвовать в игре или нет. Если да, то
возьмите револьвер.
     - Я  никогда  не  играю  и  не  нуждаюсь в револьвере. Зачем? Разве это
кабак? Я думал, что это ультрашикарная ночная коробка.
     - Так  оно  и  есть.  Но там идет крупная игра, и все члены клуба несут
ответственность  за  своих  приглашенных.  Бенвистер  - жестокий человек. Он
держит  двух  типов,  которые  занимаются  наведением порядка. Предупреждаю:
если вы туда попадете, то не сможете делать все, что вам вздумается.
     - Я   всегда   могу   попробовать,  -  говорю  я,  приглаживая  волосы.
Пересчитываю,  сколько при мне денег, сую их в карман и объявляю, что готов.
- Вам никто не говорил, что вы умопомрачительны?
     - Вы  находите?  -  мисс  Болус  смотрит  на  меня сквозь полуопущенные
ресницы. - И все-таки не намерены ничего предпринять?..
     Я  подхожу  к  ней.  Она отстраняется, чтобы быть вне досягаемости моих
рук.
     - Сберегите свои эмоции для дождливого дня!
     И   она  небрежной  походкой  направляется  к  двери.  Никогда  она  не
выглядела  так  элегантно.  Я гашу свет и следую за ней. В тот момент, когда
она усаживается в машину, я сообщаю:
     - Сезар Милс был сегодня днем у Беркли. Он шарил повсюду.
     - Сезар Милс меня не интересует, - холодно произносит она.
     - Может  быть,  но  у  меня  такое чувство, что вы знаете о нем гораздо
больше, чем рассказали.
     Она достает из сумочки портсигар и закуривает.
     - Мне  нечего  рассказать  о  Милсе,  -  начинает  она  немного погодя,
спокойным голосом. - Он меня не интересует. Я же вам это говорила...
     - Я считал, что у вас к нему свои счеты, поэтому вы и пришли ко мне.
     - Нет,  мне не нужна посторонняя помощь, чтобы свести счеты с Милсом. Я
могу уничтожить эту паршивую маленькую тварь, когда захочу.
     - Очень  хорошо. Что ж, раз не будем говорить о Милсе, поговорим о вас.
-  Я  сворачиваю  налево и направляюсь к Океан-бульвару. - Что скрываете вы,
мисс, за печалью ваших глаз?
     Она делает непроизвольный жест, но ничего не произносит.
     - Ну,  не  будьте  же  такой  скрытной, - я бросаю взгляд на выдвинутый
вперед  подбородок.  -  Скажите  же  что-нибудь. Я умираю от любопытства. Вы
появились  неизвестно  откуда  и  обращаетесь со мной, как с другом детства.
Кроме  того,  вы  занимаетесь  моим  делом, которое, как вы утверждаете, вас
совершенно не интересует. Что кроется за всем этим? Кто вы?
     - Это  нетрудно,  - говорит она с легким смехом. - Я никто. Все, что во
мне  есть  хорошего,  -  это  внешность.  Остальное... У меня было необычное
детство.  Мой  отец  выпрашивал  милостыню у людей, стоявших в очереди перед
бюро  найма  театра  варьете  в  Нью-Йорке.  Он набирал до десяти долларов в
день.  Когда  я  кончила школу и мне было лет двенадцать, я взяла каскетку и
пошла  вдоль  очереди  за  милостыней.  Уже  тогда  мужчины обращали на меня
внимание, предлагая двадцать долларов...
     Моя  мать сбежала с каким-то продавцом, когда мне было три года, и я ее
не  осуждаю.  Нелегко  быть  замужем за таким кретином, как мой отец. Но для
меня  он  был  примерным отцом, и ничего плохого о нем я сказать не могу. Он
не  щадил  сил,  чтобы  мне  хорошо  жилось.  Самое  забавное,  что  я могла
достаточно  легко  получить  все, чтобы нам хватило на двоих, но он не хотел
этого. Возможно, он считал, что я достойна лучшей участи...
     - Зажгите  мне  сигарету,  - попросил я, - и передохните. Что-то мне не
особенно хочется слушать дальше...
     Она принялась смеяться.
     - Никто  бы этого не хотел, но вы просили меня, и я пойду до конца. Мой
отец  умер,  когда  мне  было  пятнадцать  лет.  С этого времени я научилась
хорошо  защищаться.  Я не могу сказать, что мой путь был усыпан розами и что
я  смеялась,  как  ребенок,  но,  во  всяком  случае,  я жила неплохо. - Она
закурила  сигарету  и  вставила  мне  в  губы. - Теперь слушайте: если вы не
хотите,  чтобы  я  вас  возненавидела, не предлагайте денег, потому что я их
возьму. А я боюсь людей, предлагающих деньги.
     - Тогда зачем же их брать?
     - Из  суеверия.  Отказываясь  от  двадцати  долларов,  я боюсь потерять
один.
     - Во  всяком случае, у меня их недостаточно, чтобы удовлетворить вас, -
успокаиваю  я  ее,  вглядываясь  во  мрак ночи. - Если вы попробуете вырвать
что-либо у меня, дорогая, вы плохо кончите.
     - Не  будьте  идиотом,  - агрессивным тоном начинает она. - Я ничего от
вас  не  жду.  Я  всегда  могу  получить  немного денег, если захочу. Я умею
играть  в  покер,  и  всегда заработаю себе на жизнь, отправившись на ночь в
"Звезду".  Мой  отец,  бедный  дурак,  и  мечтать не мог заработать столько.
Теперь  о  другом:  никогда не играйте со мной в карты, я не могу удержаться
от плутовства и обдеру вас, как липку.
     - Вы странно рекомендуете себя, - замечаю я. - Почему?
     - Вы  же  сами просили рассказать, что скрывается за печалью моих глаз,
вот я и рассказываю...
     - Должен отметить, вы себя не приукрасили...
     Она смотрит на меня. Свет от щитка с приборами едва освещает ее лицо.
     - Я  хочу  сделать  вам одно предложение, - наконец говорит она. - Если
бы вы дали мне кровать в вашей маленькой хижине...
     - Не понял...
     - Я  предлагаю  жить  вместе.  Я  думаю  о  тех  двух комнатах, которые
нанимаю, и в которых даже свинье было бы противно.
     - У меня только одна кровать, - замечаю я.
     - Не  огорчайтесь.  Будь  я на вашем месте, я не пожалела бы об этом, -
со смехом говорит она. - Но, как я понимаю, вы не хотите меня?
     - Что-то  вроде  этого... Я привык жить один, и мне дорога моя свобода.
Не стоит обижаться!
     - Как  страшно!  -  восклицает  она,  и в первый раз за вечер я вижу ее
по-настоящему  задетой.  -  Это  моя  ошибка. Я всегда ищу комбинацию, чтобы
меньше  платить.  Я  согласна  спать  с  парнем,  только  бы  не  платить за
помещение. Это моя ошибка. Забудем об этом.
     - Решено!  Мне  хочется  узнать,  настолько  ли  вы  тверды, как хотите
показаться...
     Я  решил  поймать  ее  на  слове. Нажимаю на тормоза и ставлю машину на
край дороги. Потом поворачиваюсь к своей пассажирке и смотрю на нее.
     - Никогда  не  откладывай  на  завтра... - говорю я. - В последний раз,
когда  я  упустил  возможность, меня преследовали кошмары. Постараюсь, чтобы
это больше не повторилось.
     Я  обнимаю  ее  и притягиваю к себе. Она не сопротивляется и насмешливо
смотрит на меня.
     - Вы не хотите жить со мной, но не прочь остановить машину...
     - Не будем говорить на эту тему...
     Она  прекрасна,  и когда мои губы касаются ее губ, она с легким вздохом
прижимается  ко  мне.  Мы замираем на долгую минуту. Целуя ее, я забываю обо
всем...  Забвение  наше  прервано  встречной  машиной,  которая  так  сильно
просигналила,  что  я подскочил от неожиданности. Придя в себя, вытираю губы
носовым платком и ставлю ногу на акселератор.
     - В   тот   день,  когда  пойдет  дождь,  напомните  мне,  что  вы  моя
должница...


Глава 4

     "Звезда"  выстроена  на  земле,  принадлежащей  ее хозяину. К ней ведет
аллея,  заканчивающаяся  решеткой. Здесь пасутся два сторожевых пса. Заметив
сидящую   рядом   со   мной   мисс   Болус,   они   тотчас  пропускают  нас,
поприветствовав  ее  как старую знакомую и не обратив на меня ровно никакого
внимания.
     Мы  подъезжаем  к ярко освещенному строению, на крыше которого сверкает
звезда.   Входная   дверь,   богато   отделанная   бронзой,  красный  ковер,
спускающийся  по  ступенькам...  Портье,  который  открыл  нам дверь, одет в
роскошную  униформу.  На  девице в гардеробе юбка, из которой едва получился
бы  носовой  платок.  Вместе  с  номерком  она  дарит мне улыбку. Мисс Болус
сообщает,  что  ей  нужно  в  дамскую  комнату,  и просит подождать ее. Я не
успеваю  ничего  ответить,  как  она  исчезает,  оставив  меня  в  роскошном
интерьере,  от  богатства  которого мне становится не по себе. Но я быстро с
этим справляюсь.
     Тощий  тип  с  лошадиной  головой  и пуговицами вместо глаз пробирается
сквозь  толпу,  стоящую  у  дверей.  По  тому, как он сверлит меня взглядом,
чувствую,  что  он  хочет  со мной поговорить. Глядя на его куцый смокинг, я
определяю,  что  это  служащий  заведения,  который следит за порядком. И не
ошибаюсь.
     - Вы кого-нибудь ищете?
     У него такой голос, что им можно щелкать орехи.
     - Нет. А разве кто-нибудь потерялся?
     Он проводит языком по своим тонким губам.
     - Вы кого-нибудь ждете?
     - Там,  -  я  указываю  пальцем в сторону дамской комнаты. - Она должна
появиться с минуты на минуту... надеюсь.
     Он становится менее суров, но ненамного.
     - Мы  обязаны проверять всех незнакомых, - говорит он менее агрессивным
тоном.  - Здесь не любят новичков. Никого, кроме членов клуба и, конечно, их
друзей. Есть типы, которым здесь не место, и боюсь, вы из их числа.
     - Мне  тоже  иногда  не удается раскусить человека с первого взгляда, -
мирно говорю я.
     Он  почесывает  себе щеки, не переставая пристально рассматривать меня.
Безусловно, моя особа не внушает ему доверия.
     - А... как зовут вашу даму?
     - Мисс Болус.
     - Ах,  она!  - восклицает он своим щелкающим голосом, моментально теряя
ко  мне  интерес.  У  него  такая  физиономия, как будто он проглотил лимон.
Разрешив  все  свои  сомнения, он уходит играть роль великого инквизитора по
отношению  к  другим  парням,  которые  только  что  вошли  и бросают вокруг
беспомощные взгляды.
     Появляется мисс Болус. Я спрашиваю, указывая на "инквизитора":
     - Кто эта зебра с огуречной головой?
     - Гит.  Один  из  телохранителей Бенвистера. Очень обходителен, и никто
не ожидает от него пакостей.
     - Похоже,  он  не  носит  ваш  светлый  образ  в  своем сердце. Когда я
сказал, что пришел с вами, у него был очень кислый вид.
     - В  самом  деле?  Это  меня  огорчает,  -  отвечает  она равнодушно. -
Оставим Гита в покое. Чем займемся?
     - Пойдемте выпьем, я нуждаюсь в подкреплении.
     Мы  проходим  через  вестибюль,  идем  по  широкому  коридору  и, минуя
стеклянные  двери,  попадаем  в  зал  внушительных размеров. В нем находится
несколько  дюжин  мягких кресел, толстый, как газон, ковер и бар, за которым
четверо  барменов  в  ослепительно  белых  с  золотом  костюмах.  С  большой
сноровкой они моментально приготавливают заказанные напитки.
     То,  что здесь пьют, не хуже, но и не лучше тех напитков, которые можно
получить  в  любом  баре города, но значительно дороже. После третьей порции
виски я предлагаю мисс Болус пойти поиграть в покер.
     - А что вы собираетесь делать?
     - Исследовать,  -  уклончиво  отвечаю  я. - Расскажите мне расположение
помещений. Как вы думаете, где может находиться Анита Серф?
     - Скорее  всего,  на  верхнем этаже. У Бенвистера там личный кабинет и,
кроме того, еще несколько комнат. Если она находится в доме, то только там.
     - Следовательно, мне необходимо попасть туда.
     Она пожимает плечами.
     - Это  совершеннейшее  сумасшествие.  Я  же  вас предупреждала: если вы
ищете неприятностей, то вы их получите. Но если вы так настаиваете...
     - Если  эта  женщина  находится здесь, я найду ее. Если меня остановят,
притворюсь, что заблудился.
     Бармен  ставит  перед  нами еще две порции виски, я отсыпаю ему немного
монет.
     - Идемте,  -  без  энтузиазма говорит она. - Со всех сторон вас ожидают
неприятности...   Не  тешьте  себя  иллюзиями.  Уже  были  случаи,  когда  с
Бенвистером пытались хитрить, но этим ребятам не поздоровилось.
     - У  вас  талант  -  вселять  в  меня  уверенность! Ведь я занят делом.
Глотайте  ваше виски и уходите. Если у меня будут неприятности, предоставьте
мне  самому выбираться из них. Не зовите фликов. Брендон только и дожидается
случая подцепить меня.
     - Не  рассчитывайте  на  меня,  -  она  допивает  виски  и спрыгивает с
табурета.  -  В  конце  концов это ваш нос, который вы хотите сунуть куда не
надо, а не мой. Я иду на второй этаж. Мы можем подняться вместе.
     Последняя  порция  виски придает мне непоколебимую уверенность, о чем я
и сообщаю мисс Болус.
     - Потерпите, это скоро пройдет, - безразлично говорит она.
     Мы  выходим  из  бара  и  идем  по коридору в направлении лестницы. Там
стоит  небольшого  роста  парень в синем смокинге и, судя по его виду, очень
скучает.  У  него  вид классного боксера: нос сплющен, на лице много ссадин.
Он  смотрит  на  мисс  Болус,  слегка  кланяется, вынимает руку из кармана и
хватает меня за рукав.
     - Вы куда? - спрашивает он глухим голосом.
     - Это со мной. Не волнуйся, он не доставит тебе неприятностей.
     Страж отводит руку и делает мне знак проходить.
     Мы  поднимаемся  и,  когда  уже находимся вне пределов досягаемости его
ушей, она спрашивает:
     - Как тебе нравится этот тип?
     - Еще один парень Бенвистера?
     - Это  Шеммон. Бывший боксер. Если бы мне пришлось выбирать - драться с
Гитом или с ним, - я бы выбрала его. Гит вооружен.
     Поднявшись  по  лестнице,  мы  идем  коридором,  который ведет к другой
лестнице.  Около  нее  находится  игорный  зал, и по лицам сидящих там можно
судить, что игра идет не по маленькой.
     - Дальше  находится  еще  один бар, оттуда видна нужная вам лестница, -
шепчет  мисс  Болус. - Будьте осторожны, и - если что - мы с вами незнакомы.
- С этими словами она проходит в игорный зал.
     Я   чешу  по  коридору  с  видом  слоняющегося  бездельника.  Вскоре  я
действительно  оказываюсь  возле  другого  бара,  гораздо  меньше  первого и
расположенного совсем недалеко от лестницы.
     Оглядываюсь  вокруг.  Кажется,  я  не  привлек ничьего внимания. Бросаю
взгляд  назад:  блондинка  с  каким-то  парнем направляются в мою сторону. У
блондинки  недовольный  вид,  она толкает своего типа в направлении бара. Им
нет  до  меня  никакого  дела.  Как  только  они  заходят  в бар, я форсирую
лестницу.  И  прежде чем кто-либо успевает крикнуть "Эй!" или всадить пулю в
спину,  достигаю  вершины.  Передо  мной снова длинный коридор, куда выходит
множество  дверей.  Их  такое  количество,  что  я застываю в недоумении, не
зная,  что  предпринять. Вдруг в десяти метрах от меня открывается дверь и в
коридоре появляется женщина в белой кофточке и брюках...
     Анита Серф!..


 * ЧАСТЬ ПЯТАЯ *


Глава 1

     В  течение  полусекунды  она  смотрит  на  меня совершенно ошеломленно,
потом,  узнав,  глубоко  вздыхает,  как  человек,  увидевший у своей кровати
привидение.  И все же, не растерявшись, быстро отступает на два шага и хочет
захлопнуть  дверь.  Я  успеваю  вставить  ногу  в  щель.  Не  спуская с меня
взгляда,   как   кролик  перед  удавом,  она  медленно  отступает,  пока  не
оказывается  у  противоположной стены комнаты, где находится еще одна дверь.
Я  успеваю  схватить  Аниту  прежде,  чем  ей  удается  открыть  эту дверь и
убежать. Я оттаскиваю ее от двери, держа за запястье и приговаривая:
     - Одну минуточку, мне необходимо с вами поговорить.
     Она  вырывается  и отступает назад. Ее грудь бурно вздымается, в глазах
нездоровый  блеск. В ней нет ничего общего с той женщиной, которая приходила
ко  мне  вчера  вечером, чтобы вытянуть деньги из моего кармана. Сегодня она
намного  старше,  грубее,  с  несвежим  лицом.  Это типичная экс-танцовщица,
которая  жила суматошной жизнью, плыла по течению и заставляла мужчин делать
всякие  глупости. Она потеряла половину своей привлекательности и шарма, что
составляло  главные  ее  козыри.  К  тому  же она перепугана до смерти, в ее
серых глазах гнездится страх.
     - Уйдите! - говорит она голосом, похожим на вздох.
     Мы  находимся  в  спальне.  Красивая комната, даже слишком красивая для
ночной   коробки.   На  полу  пушистый  ковер,  постель  застелена  отличным
покрывалом,  в тон подобраны занавески. На туалетном столике полно косметики
и  прочих  женских  безделушек. Даже жена миллионера должна чувствовать себя
здесь в своей тарелке.
     Об Аните Серф такого не скажешь: у нее вид затравленного кролика.
     - Я вас искал... Мне надо задать вам несколько вопросов, миссис.
     - Уходите!  -  она  указывает  на  дверь.  -  Я  не  хочу слышать ваших
вопросов и уж тем более на них отвечать!
     - А ожерелье? Вы его тоже не хотите?
     Она отшатывается, как будто я ударил ее по лицу.
     - Что вы этим хотите сказать?
     - Вы  отлично знаете что... Колье, которое вы дали Дане Дэвис. Зачем вы
отдали его ей?
     Она  бросается  к  туалетному столику, в котором выдвинут ящик. Я видел
достаточно  фильмов,  чтобы  сомневаться  относительно  того, что она оттуда
вытащит.  Я  успеваю  подбежать  к  ней  в  тот  момент, когда она уже почти
достала  пистолет  тридцать восьмого калибра. Я накрываю ее кисть, чувствуя,
как  ее  пальцы  пытаются  снять  предохранитель.  Я  нажимаю  изо всех сил,
раздавливая ее пальцы.
     - Не будьте же идиоткой! Бросьте это!
     Она  бьет  меня  в  грудь  и  падает  на меня. Я теряю равновесие, и мы
валимся  на  пол.  Я  обхватываю  ее  за  шею  и крепко прижимаю к себе. Она
царапается, как кошка. Так мы катимся до середины комнаты.
     - Теперь достаточно? Или я сделаю вам еще больнее!..
     Но  она  продолжает  кулаками  колотить  меня по лицу, а ногами бьет по
голени.  Перехватив  ее руки, я заламываю их ей за спину и начинаю поднимать
вверх, пока она, застонав, не падает на колени.
     Револьвер валяется на полу, и я ногой отшвыриваю его под кровать.
     - Вы сломаете мне руки, - стонет она.
     Я отпускаю ее, беру под мышки, ставлю на ноги отступаю на два шага.
     - Огорчен,  милая  дамочка!  -  хотя вид у меня совсем не огорченный. -
Если вы пришли в себя, поговорим. Итак, зачем вы отдали колье Дане?
     - Я  не  давала его ей, - злобно отвечает она, потирая ушибленную руку.
- Вы почти сломали мне руку!
     - Вы  приходили  к  ней.  На вас было ожерелье. Его нашли у нее. Кто ей
дал его?
     - Я же вам сказала, что ничего не давала ей!
     - Но  вас видели. Кому вы предпочитаете сказать правду, мне или фликам?
Выбирайте быстрее!
     Она  выбирает  - и падает животом на кровать, стараясь рукой дотянуться
до  револьвера.  Фокус  не удался. Я наклоняюсь над ней, поднимаю, но она не
успокаивается.  Это начинает мне надоедать, и я бросаю ее на кровать с такой
силой, что у нее перехватывает дыхание.
     Стоя над ней, я повторяю:
     - Зачем вы дали ей ожерелье?
     - Нет, - она задыхается. - Его у меня украли. Я его никому не давала.
     - Почему вы, расставшись с ней, поехали на такси в Ист-бич?
     Она делает усилие, чтобы встать. Лицо ее искажается от страха.
     - Я не понимаю, о чем вы говорите. Я не была там.
     - Вы были там, когда ее убили. Это сделали вы?
     - Нет, я никогда там не была! Уходите, я не хочу вас видеть!
     Самое  странное,  что  она говорит это уверенным голосом. Как-будто она
боялась  услышать  нечто  совсем другое. Ее ужас меня беспокоит. Не меня она
боится,  я  в  этом совершенно уверен. Каждый раз, когда я начинаю говорить,
она напрягается, как в кресле дантиста.
     - Вы   ничего   не   знаете,  почему  же  тогда  прячетесь?  Почему  не
возвращаетесь домой? Серф знает, где вы находитесь? Ну! Отвечайте же!
     Она   полусидит-полулежит  на  кровати,  напоминая  побитую  собачонку.
Пытается  что-то  сказать, но дальше бормотания дело не идет. Вдруг глаза ее
широко  раскрываются  и на лице появляется выражение ужаса. Я не слышал, как
отворилась  дверь,  находящаяся  в глубине комнаты, и кто-то вошел. Я быстро
оборачиваюсь.
     ...Ральф  Бенвистер, собственной персоной, стоит на пороге комнаты. Это
сильный  мужчина,  одетый  в  хорошо сшитый белый костюм. Его черные, гладко
зачесанные   волосы   обрамляют  высокий  лоб.  Мешки  под  глазами  создают
впечатление,  что  он  не  спал  уже  несколько ночей. У него тонкие губы на
бесцветном  лице.  Я  видел его