ллионов
долларов.  Тони Саванто, его брат, умирает от рака печени. Врачи дают ему не
больше  двух-трех  недель. Диас, сын, Тони, очень умен и должен унаследовать
империю  отца.  Пока  он  жив, у Саванто нет шансов стать во главе "Красного
дракона".   Ты   можешь   сказать,   что   убить   Диаса  ничего  не  стоит.
Действительно,  одно  слово  старика,  и  Диас  умрет, но все не так просто.
Из-за  того,  что  четверть  миллиона  крестьян видят в нем Бога, ему начало
казаться,  что  он  в самом деле Бог. Поэтому он не хочет, чтобы они узнали,
что  его  руки  в крови. У крестьян существует совет старейшин, состоящий из
десяти  человек,  который  руководит  "Маленькими  братьями",  и  Саванто их
боится.  В  их  руках  немалая власть, и они могут принудить его к отставке.
Старейшины  никогда  не  одобрят  убийства, но они смирятся с вендеттой. Это
часть  их  образа  жизни,  -  Раймондо  помолчал, затем продолжил: - Короче,
встал  вопрос,  как  избавится  от  Диаса. Лишившись Диаса, "Красный дракон"
будет  напоминать  толстую,  жирную  индюшку  без  головы. Старику останется
только  поставить  свою  голову  на  место  отрезанной,  чтобы  получить все
деньги,  необходимые  для  выполнения  его обещаний. Вот он и придумал план,
позволяющий  не  только  убить  Диаса, но и утвердить авторитет Тимотео, его
сына  и  наследника. Тимотео сказали, что он должен делать. Указания Саванто
выполняются  беспрекословно.  Он нашел девушку, и Тимотео ухаживал за ней до
тех  пор,  пока  старейшины  не утвердились в мысли, что он в нее влюблен. Я
знаю,  что Тимотео терпеть ее не мог, но не смел перечить отцу. А после того
как  девушка стала невестой Тимотео, ее отравили. Перед тем, как она умерла,
Карло  заклеймил  ее  лицо  символом  "Красного дракона", украденным у брата
старика.  Саванто  созвал  старейшин  и показал им тело девушки. Сказал, что
Диас  изнасиловал  и  заклеймил  ее,  чтобы  оскорбить  Тимотео.  Старейшины
клюнули.  Они  заявили,  что  Тимотео  должен  убить  Диаса.  Они знали, что
Саванто  стоило  шевельнуть  пальцем,  и  Диас  бы умер. Но это считалось бы
убийством.  Смерть  же  Диаса  от  рук  Тимотео  они назвали бы справедливым
возмездием.  Саванто  начал  готовить  операцию.  Он  знал,  что  не  сможет
заставить  Тимотео  выстрелить  в Диаса. Послушание Тимотео имело предел, он
никогда  не  пошел бы на убийство. Поэтому Саванто подключил меня, а затем и
тебя,  но  Тимотео все испортил своим побегом. Сейчас его жизнь под угрозой.
Старейшинам  известно,  что  он сбежал, и они приговорили его к смерти. Если
Саванто  хочет  остаться  боссом, ему придется примкнуть к ним. Так что Диас
еще  поживет,  а  Тимотео должен умереть. Позже Саванто придумает что-нибудь
еще,  чтобы  избавиться  от  Диаса.  На выдумки он мастак. Но сейчас боевики
Саванто  охотятся за Тимотео. Они также убьют твою жену, тебя и меня, потому
что мы слишком много знаем. Мы все покойники, солдат. Приказ уже отдан.
     - Что произойдет, если Саванто умрет? - я бросил окурок в темноту.
     - Он не умрет. Он здоров как бык.
     - Ну, допустим, он умер. Что тогда?
     Раймондо окаменел. Он понял, к чему я клоню.
     - Тимотео  займет его место. Крестьянам придется затянуть пояса, но они
это переживут. Но Саванто не собирается умирать.
     Я раскурил вторую сигарету.
     - А я думаю, что ему пора на тот свет.
     Мы посмотрели друг на друга.
     - Ничего  не  выйдет,  солдат,  -  Раймондо покачал головой. - Операция
провалилась,  и  Саванто уже принял меры, чтобы обезопасить себя. Он окружен
боевиками.  Его  люди  подготовлены  для  того, чтобы защитить своего босса.
Забудь об этом.
     - Ты  хочешь  мне  помочь? - прямо спросил я. - Или будешь сидеть сложа
руки и ждать, пока тебя убьют?
     - Ты не представляешь, с кем собираешься бороться, солдат.
     - А почему бы не попробовать? Терять-то нам нечего.
     Он ответил не сразу:
     - Что я должен делать?
     - Я  намерен  убить  этого  человека.  Он  вошел  в мою жизнь, наобещав
золотые  горы. Теперь ты говоришь, что он не остановится, не убив мою жену и
меня.  Я  тебе  верю.  Он  заклеймил  меня,  чтобы  доказать,  что  настроен
серьезно,  -  я  коснулся  клейма  на  груди.  -  Ни один человек не в праве
почитать  себя  Богом.  Плевать  я  хотел,  что  он - благодетель голодающих
крестьян,  если  деньги на его благодеяния добываются такими способами. Я не
верю,  чтобы крестьяне боготворили бы его, если б узнали, какой же он зверь.
Ты  тут  говорил  о  традициях.  Что  ж,  я  тоже придерживаюсь традиционных
взглядов.  Если  меня  заклеймили,  если мне угрожают, я этого просто так не
оставлю.  Он  назвал меня профессиональным убийцей. Да, я убийца, - я встал.
-  Ты  вот сказал, что меня убьют, а я говорю тебе, что Саванто умрет раньше
меня. И убью его я!
     Раймондо покачал головой:
     - Я  готов  пойти  с  тобой, солдат, но ты его не убьешь. Он защищен со
всех  сторон.  Выстрелить  в Диаса - сущий пустяк по сравнению с тем, что ты
задумал.
     Я пересек крышу, наклонился, поднял ружье.
     - Послушай  меня,  солдат, - продолжал Раймондо. - Если Саванто начеку,
убить  его  невозможно,  а  сейчас  он  начеку. Он все просчитывает на много
ходов  вперед.  Будь  уверен,  он знает, что ты решил поквитаться с ним. Ему
известно,  что Тимотео увел твою жену. Он умен. Он не может не понимать, что
ты  жаждешь  мести.  Как  по-твоему, почему он прожил так долго? Из-за того,
что  ему  везло?  -  он  вытащил  из  пачки,  оставленной  мною на парапете,
сигарету,  чиркнул спичкой. - Не могу удержаться, хотя знаю, что нельзя, - и
зашелся  кашлем,  словно  больной  раком  легких,  едва  дым попал в отекшее
горло,  выбросил  сигарету.  -  Вот так закончим и мы, солдат, недокуренными
сигаретами,  -  чихнул,  затем добавил: - Он знает, что ты попытаешься убить
его.  Он  отлично  разбирается в людях. Я работаю на него с пятнадцати лет и
убедился  на  практике,  что  он  заранее  вычисляет своих врагов. У него на
службе  хорошо обученные люди, задача которых - противостоять таким, как ты.
Сейчас  он  в своем роскошном номере на четырнадцатом этаже "Империала". Ему
нравится  жить  там.  Ты  не  выманишь его оттуда, солдат, но и там он ни на
секунду  не забывает о нависшей над ним угрозе, - Раймондо натужно хохотнул.
-  Ты  надеешься  пристрелить  его,  когда он выйдет на балкон, не так ли? А
стрелять собрался со строящегося жилого дома в конце бульвара?
     - Совершенно верно.
     Раймондо всплеснул руками.
     - Неужели  ты  полагаешь,  что он этого не предусмотрел? Он не упускает
из виду ни одной мелочи.
     - И все-таки я его убью.
     - Это  бравада,  -  зло  бросил  Раймондо.  -  Тот  дом кишит боевиками
Саванто.  Ты  не  подойдешь  к  нему и на сто ярдов. Это единственное место,
откуда ты можешь добраться до Саванто, и его будут охранять как зеницу ока.
     Я переложил ружье из одной руки в другую.
     - Именно  потому,  что  дом  тщательно охраняется, я смогу проникнуть в
него и убить Саванто.
     Раймондо уставился на меня.
     - Саванто  и  его  люди будут пребывать в уверенности, что уж отсюда-то
им  ничего  не  грозит.  Они  же  приняли  все  возможные и невозможные меры
предосторожности.  И  меня  будут  искать  где угодно, но только не здесь. В
доме  двадцать  этажей, на каждом пятнадцать комнат, и все пустые. То есть в
моем  распоряжении  три  сотни  укрытий, не считая коридоров. Сколько людей,
по-твоему,  будет  охранять  дом?  Я считаю, не более десяти, в совершенстве
владеющих  пистолетом  и  приемами  рукопашного  боя.  Где они расположатся?
Пятеро  прикроют  подходы  к  дому.  Двое  встанут  у  лифтов, еще двое - на
верхнем  этаже.  Каждый  будет  думать,  что остальные настороже, поэтому их
внимание   начнет  рассеиваться  после  того,  как  они  проведут  на  посту
три-четыре  часа.  Они  ничем не отличаются от часовых в армии, а их повадки
мне известны. Я собираюсь взглянуть на этот дом. Поедешь со мной?
     Раймондо задумался, затем встал.
     - Чего  мне  терять?  Я  по-прежнему  убежден, что ты - сумасшедший, но
лучше поехать с тобой, чем сидеть здесь и ждать пули.
     - У тебя есть деньги?
     Он склонил голову набок:
     - Пару сотен долларов наскребу.
     - Больше и не нужно.
     Раймондо направился к люку, но я схватил его за руку.
     - Возьми ружье. Я пойду первым. Подожди здесь... Я тебя позову.
     Его глаза округлились.
     - Ты думаешь, они уже пришли? - прошептал он.
     - Возможно. Я не хочу рисковать. Дай мне пистолет.
     После  короткого  колебания  он протянул мне "кольт". Я взял его, а ему
отдал ружье.
     Постоял  у  люка, прислушиваясь, затем метнулся в темноту. Никого. Но я
осмотрел  все  помещения,  чтобы  убедиться,  что в доме мы с Раймондо одни.
Затем вернулся к лестнице и позвал Раймондо.
     Он спустился вниз, и я взял у него ружье.
     - Принеси  деньги  и  чемодан.  Возможно,  нам  придется остановиться в
отеле.
     Десять минут спустя мы ехали к Парадиз-Сити.


     Пожилой  негр,  ночной  портье  отеля  "Палм  Корт",  мирно  дремал  за
конторкой. Часы над его головой показывали 2:22.
     Нам  повезло.  По  пути  в  Парадиз-Сити  я  заметил  машину, на заднем
сиденье  которой стояла сумка с клюшками для гольфа. Я резко нажал на педаль
тормоза, и Раймондо чуть не вышиб головой лобовое стекло.
     Машина  стояла  у  ресторана "Еда и танцы". В окрестностях Парадиз-Сити
такие заведения встречались на каждом шагу.
     - Возьми ее! - приказал я.
     Раймондо  сразу  все  понял.  Выскользнул  из  "фольксвагена",  высыпал
клюшки  на  заднее сиденье и пару секунд спустя вновь уселся рядом со мной с
сумкой в руках.
     В  отель  "Палм  Корт" мы прибыли с сумкой, в которой вместо клюшек для
гольфа  лежало  ружье,  и  чемоданом,  полным воздуха, так что со стороны мы
ничем  не  отличались  от  обычных  отдыхающих,  решивших  провести отпуск в
Парадиз-Сити.
     Старик-негр  проснулся и посмотрел на нас. Долго изучал регистрационную
книгу,  но  нашел нам двухкомнатный номер на втором этаже. Мы назвались Тони
Франчини  и  Гарри Брюстером. Я сказал, что мы не знаем, как долго останемся
в  отеле,  но  его, похоже, это не волновало. Скрипящий лифт доставил нас на
второй  этаж, портье открыл ключом дверь и ввел нас в просторную комнату. Он
попытался  взять  у  меня  сумку и чемодан, чтобы отнести их в спальню, но я
остановил  его,  пояснив,  что мне полезна физическая нагрузка. Он обиделся,
решив,  что  я  хочу лишить его чаевых. Но я дал ему доллар, после того, как
он проверил, работает ли туалет, и он ушел, довольный жизнью.
     Я сел на кровать, Раймондо - на кресло.
     По  пути  в  отель  мы  проехали  мимо "Империала" и строящегося жилого
дома.  Машин  было  много,  и  малая  скорость  "фольксвагена" не привлекала
внимания.  Я  успел  осмотреть  дом.  Армия  научила  меня замечать то, что,
возможно, оставалось невидимым для нетренированного глаза.
     Вдоль  тротуара  у  подъезда  жилого дома стояли автомобили. В "бьюике"
сидели  двое  мужчин.  В  самом  доме  не  светилось  ни  одного окна. Слева
возвышался  башенный  кран,  его  длинная  стальная  стрела  простерлась над
крышей.  Кран окружал заросший высокой травой пустырь. Надпись на деревянном
щите гласила, что здесь будет строиться еще один дом...
     - И что ты решил, солдат? - спросил Раймондо.
     - Я поднимусь по крану.
     У него даже отвисла челюсть.
     - Это невозможно. Он же высотой в двадцать этажей.
     - Другого пути нет.
     - Ты полагаешь, что люди Саванто не додумались до этого?
     - Конечно,  додумались.  Но какие они могут принять контрмеры? Оставить
одного,  максимум  двух  человек на пустыре, чтобы те никого не подпускали к
крану. Мы с тобой их уберем, а потом я полезу на кран.
     - Ты никогда не доберешься до самого верха, солдат.
     - Я  хочу  спать.  С  Саванто  мы  рассчитаемся  завтра. К тому времени
охрана  уже  потеряет  бдительность.  Трудности  у  нас  будут, но мы с ними
справимся.
     Я  разделся,  прошел  в ванную и принял душ. Когда Раймондо вернулся из
ванной, я уже спал.
     Армия   научила   меня   расслабляться  перед  опасной  операцией.  Для
подготовки  у  меня  был  целый  день,  а  сейчас мне более всего требовался
отдых.
     Раймондо  потряс  меня  за  плечо. Я открыл глаза, тут же зажмурился от
яркого солнечного света.
     - Просыпайся!  Слушай!  -  неподдельный  ужас в его голосе окончательно
разбудил меня.
     "Мистер  Билл  Хартли заявляет, что видел, как их убили, - донеслось из
стоящего  на  столе  радиоприемника.  -  Когда  полиция,  вызванная мистером
Хартли,  прибыла  на  место  происшествия,  тела,  которые  он  якобы видел,
исчезли.  Полиция  не  нашла  никаких  доказательств убийства. Расследование
продолжается,  но капитан Террелл, начальник полиции, намекнул, что все это,
возможно, выдумки. Мистер Билл Хартли сейчас находится в нашей студии.
     Мистер  Хартли, вы говорили мне, что вы - орнитолог-любитель и часто по
утрам  приходите  в  Кипарисовое болото, чтобы наблюдать за жизнью птиц. Это
так?
     - Да,  -  ответил глухой голос. - Плевать я хотел на то, что утверждает
полиция.  Я  видел,  как их убили. Я сидел на дереве с биноклем и видел, как
эти двое...
     - Одну  минуту,  мистер  Хартли.  Не  могли  бы  вы рассказать нам, как
выглядели эти люди?
     - Конечно,  могу.  Я  уже  все  рассказал  полиции.  Это были мужчина и
женщина.  Мужчина  -  настоящий  гигант. Ростом не меньше семи футов. Тощий,
смуглокожий,  в  черных  брюках. Женщина - блондинка, в белом бюстгальтере и
белых  брючках.  С  короткой стрижкой, под мальчика. Они бежали по пляжу. Он
тащил ее за собой.
     - Мистер Хартли, как далеко от вас находились эти люди?
     - Как  далеко?  Ярдах  в  пятистах,  может,  чуть  дальше. У меня очень
сильный бинокль.
     - Они  бежали  вдоль берега. У вас создалось впечатление, что их кто-то
преследовал?
     - Конечно. Они выглядели очень испуганными и бежали изо всех сил.
     - Что произошло потом, мистер Хартли?
     - Их  застрелили.  Двумя  выстрелами. Первой убили женщину. Она упала и
покатилась  в  воду.  Пуля попала ей в голову. Мужчина опустился рядом с ней
на  колени,  и  тут  же раздался второй выстрел. Тоже в голову. Я видел, как
брызнула кровь. Он упал лицом на женщину. Ужасное зрелище.
     - Что вы сделали, мистер Хартли? Вы видели убийцу?
     - Нет,  его  я  не  видел,  но, судя по грохоту выстрелов, он находился
недалеко  от  меня.  Можете  представить  себе, как я испугался. Вода быстро
прибывала,  начался прилив. Через пять или шесть минут я спустился с дерева.
Мне  потребовалось  полчаса,  чтобы  добраться  до  телефона  и  позвонить в
полицию.  Они  приехали очень быстро. Я отвел их на место, где убили мужчину
и  женщину.  Оно  уже  скрылось  под  водой.  Не осталось ни тел, ни следов.
Полицейские думают, что я свихнулся, но я..."
     Я выключил радио.
     - Я предупреждал тебя, солдат...
     Струйка холодного пота потекла по лицу.
     - Я все равно ее потерял.
     Я  думал  о Люси, о ее веселом смехе, подергивающейся при ходьбе попке,
глазах,  которые так часто наполнял страх. Теперь я потерял ее окончательно.
Она  сама  выбрала  этого длинного недотепу. Возможно, подумал я, они больше
подходили друг другу, чем мы с ней.
     Я лег на спину, уставился в потолок.
     - Пусть принесут кофе, - попросил я и закрыл глаза.
     Раймондо   позвонил,  и  скоро  мальчик-негр  внес  в  номер  поднос  с
кофейником, двумя чашками, сахарницей и кувшинчиком сливок.
     - Хочешь  заработать  пять  долларов?  -  спросил  я, когда он поставил
поднос на стол.
     Его глаза округлились.
     - Конечно.
     - Поблизости есть магазин спортивных товаров?
     - Спортивных товаров? Да... в конце квартала.
     - Мне  нужен  охотничий нож фирмы "Левинсон". Два ножа. Они стоят около
тридцати  долларов  каждый.  Ты  получишь  пять  долларов,  если  сбегаешь в
магазин и принесешь ножи сюда.
     Он все смотрел на меня, еще не веря своей удаче.
     - Левинсоновский охотничий нож?
     - Именно. Они есть в каждом магазине. Идет?
     Он  кивнул, перевел взгляд с меня на Раймондо, затем вновь посмотрел на
меня.
     Я повернулся к Раймондо.
     - Дай ему деньги.
     Тот  достал  из  кармана  две  стодолларовые  купюры  и  протянул  одну
мальчику.
     - Ну,  это  ваши  деньги,  -  он, судя по всему, потратил бы шестьдесят
долларов иначе. - Я куплю ножи, если они вам нужны, - и вышел из номера.
     - Что ты задумал? - спросил Раймондо.
     Я разлил кофе по чашкам.
     - Ножи убивают бесшумно.


     Еще  два часа мы пролежали на кроватях. Раймондо, похоже, чувствовал, в
каком  я  настроении.  Он  лежал на спине, закрыв глаза. Возможно, дремал. Я
оплакал Люси и похоронил ее. В мыслях, но в то же время и наяву.
     Я  устроил ей похороны, которые, как мне казалось, ей бы понравились, с
морем  цветов, органной музыкой, высоким, величественным священником. Я даже
помолился  за нее: последний раз я молился в детстве. Я перебрал в памяти те
шесть  месяцев,  которые  мы  провели вместе, выделяя особо яркие события, а
затем  закрыл  книгу воспоминаний. Если бы я мог убрать ее в ларец, то запер
бы  на  замок и выбросил ключ. Мне было о чем подумать, помимо Люси. Я разом
вычеркнул  ее из памяти. Так же, как тех друзей, что терял на войне. Я ходил
на  их  похороны, но не на богослужение в память погибших. Я прощался с ними
только единожды.
     - Что  ты будешь делать, когда Саванто получит пулю в лоб? - неожиданно
спросил я.
     Раймондо поднял голову и посмотрел на меня.
     - Все это мечты, солдат. Как бы я хотел, чтобы ты наконец это понял.
     - Если не хочешь, не отвечай. Какое мне, собственно, дело.
     Раймондо лег на спину.
     - Если он получит пулю в лоб, я вернусь в Каракас, к жене и детям.
     - Значит, у тебя есть жена и дети?
     - Да... четверо... три мальчика и девочка.
     - Тимотео умер, старик умрет... что потом?
     - Наверное, Лопес станет боссом. Больше некому.
     - Что он за человек?
     - Он не слишком умен, но настроен мирно.
     - Он чем-нибудь поможет тебе?
     - Зачем  мне  его  помощь?  Он  оставит  меня в покое. Это все, что мне
нужно.  У  меня  есть  ферма. Сейчас за ней приглядывает жена. Если мы будем
работать вместе, она даст немалую прибыль.
     - Так что тебе будет чем заняться?
     - Полагаю, что да.
     В дверь постучали.
     Я  выхватил  из-под  подушки  пистолет  Раймондо  и  прикрыл его и руку
простыней.
     - Открой,  - прошептал я. - Встань спиной к стене и медленно тяни дверь
на себя.
     Раймондо  вскочил  с  кровати  и бесшумно метнулся к двери. Наблюдая за
ним,  я  видел,  что в стычке он может оказаться весьма и весьма полезен. Он
повернул ключ и потянул дверь на себя.
     Я  изготовился  к стрельбе, но на пороге появился мальчик-негр, поэтому
я оставил пистолет под простыней и вытащил руку.
     - Я принес ножи.
     - Заходи, - я поднялся с постели.
     Фирма  "Левинсон"  выпускает  прекрасные  охотничьи ножи. Лезвие длиной
шесть  дюймов  из  отличной  стали  и  такое  острое,  что им можно бриться.
Рукоять  покрыта  слоем  губчатой  резины, впитывающей влагу. Даже если рука
вспотеет,  можно  быть уверенным, что нож не провернется и не выскользнет. В
армии  я  не  уходил  в  джунгли  без левинсоновского ножа. Несколько раз он
спасал мне жизнь. В минуту опасности такой нож - лучший друг человека.
     Я проверил ножи, дал мальчику пять долларов из принесенной им сдачи.
     - Через час принеси нам сандвичи с жареным мясом и пива.
     Негритенок ушел, и я бросил один из ножей в кожаном чехле Раймондо.
     - Ты умеешь обращаться с ножом?
     Он сухо улыбнулся.
     - Гораздо лучше тебя, солдат. Я родился с ножом в руке.
     Я  задал  ему  вопрос,  который  не давал мне покоя с той минуты, как я
узнал о см