вой.
   - Я заспался. А что мне еще остается делать? Когда я сплю, то надеюсь
больше не проснуться, но каждый раз просыпаюсь, снова и снова вижу  себя
в этой чертовой норе. Если бы у меня было больше решимости, я  бы  давно
должен был утопиться. Через неделю сюда придут и снесут эту коробку, эту
крысиную нору. А куда я денусь? Я дошел до точки, но еще существую.
   - Чак, мне нужно от тебя кое-что узнать, и за это ты получишь  двести
долларов. - Что вы хотите узнать? Вы не коп?
   - Нет Я ищу Терри Зайглера.
   Он сидел, не выпуская из рук копны своих черных, как смола,  волос  и
продолжал смотреть на меня - А зачем вам это?
   - Это тебя не касается, Чак Я предлагаю тебе двести  долларов,  а  ты
мне должен рассказать все, что тебе известно о Терри Зайглере и сказать,
где мне его найти.
   Лицо его сложилось в гримасу.
   - А не обманете? Предположим, я скажу вам, а вы плюнете мне в лицо  и
уйдете со своими деньгами. Я положил сто долларов в его руку.
   - Вот тебе для начала,  рассказывай!  Он  некоторое  время  любовался
купюрой и поглаживал ее, при этом приговаривая:
   - Бог ты мой! Как она мне нужна. Если бы вы только знали. Я  ведь  не
ел целых три дня.
   - Начинай рассказывать о Зайглере, кончай причитать, - рявкнул  я.  -
Запах в твоей берлоге сведет меня с ума.
   Он, наконец, начал свой рассказ,  а  я  сел  на  упаковочный  ящик  и
слушал.
   Он встретил Терри Зайглера в "Дэд энд  Клэб".  Они  подружились.  Оба
находились в сложных житейских ситуациях, и это укрепило  их  союз.  Чак
делал бизнес на продаже наркотиков и всячески старался расширить его.  У
Чака была возможность доставать их, но со сбытом у него  было  плохо.  В
этом Терри должен был дополнять Чака. Постепенно Терри начал втягиваться
в работу и распространять то, что доставал Чак. Делал он это обычно днем
и не без успеха У него было много связей среди мальчишек, которые  очень
ценили и любили его как пианиста. Дела пошли в гору. Чак  имел  связь  с
одним старым китайцем и через него доставал порошок, а  Терри  занимался
реализацией.
   - Все шло отлично, - продолжал  Чак,  при  этом  энергично  почесывая
голову. - Мы зашибали большие деньги, я обзавелся  хорошей  квартирой  и
жил в свое удовольствие. Женщины меня  никогда  не  интересовали.  Терри
тоже прекрасно устроился и завел подружку Лизи, с которой и жил.  Затем,
когда все  впереди  представлялось  нам  в  радужном  свете,  мы  начали
сталкиваться с проблемами. Как-то  в  понедельник,  когда,  как  обычно,
пришел к поставщику за порошком, я  увидел  за  письменным  столом  Хулу
Мински, которого до этого не встречал - Он замолчал, а потом продолжал:
   - Вы знаете Хулу Мински?
   - Знаю, - сказал я, - продолжай.
   - Вид этой обезьяны напугал меня до смерти Я бесхарактерен и труслив.
Он сказал, что с этим делом я должен завязать, так как  он  брал  его  в
свои руки, и что я должен предупредить об этом своего дружка-напарника.
   Я был так испуган, что готов был лизать ему ноги, если  бы  он  этого
пожелал. Терри в это время был у Лизи. Я позвонил ему и передал разговор
с Мински. Терри успокоил  меня  и  просил  не  паниковать,  сказав,  что
приедет и будет жить у меня, пока все не  образуется.  Он  действительно
приехал со своими чемоданами, и мы обо всем поговорили. Так как источник
поступления наркотиков переходил к Мински, мне  нечем  стало  оплачивать
квартиру. Мы всегда вели расточительный образ жизни и не откладывали  на
черный день, и вскоре мои средства иссякли.
   Терри считал, что нужно найти другой источник и  другого  поставщика.
Он и в грош не ставил угрозы Мински,  я  же  пытался  предостеречь  его.
Говорил, что никогда не знаешь, что может выкинуть такая обезьяна. Терри
сказал, что сам займется этим, а я наотрез отказался от  поисков  нового
поставщика. Но Терри был  упрям  и  продолжал  твердить,  что  плюет  на
Мински. Помню, как он убеждал меня продолжать дело. У  него  было  около
пятидесяти клиентов среди мальчишек, которые осаждали его просьбами.  Он
не собирался от них отказываться. Я умолял его послать все это к  черту,
но он и слышать не хотел об этом. Наконец, я уступил. Он исчез и  вскоре
нашел другого китайца, согласившегося  снабжать  его  этим  зельем.  Так
продолжалось некоторое время. Я был неспокоен, ожидал, что что-то должно
случиться,  и  совершенно  не  притрагивался  к  деньгам,   которые   он
зарабатывал. Я уже говорил вам, что от природы я трус, так вот и сидел в
квартире и дрожал от страха. Так продолжалось еще недели  две,  а  потом
грянул гром. Терри ничего не чувствовал и все  время  твердил  мне,  как
хорошо у него идут дела, как много он уже заработал. К концу  недели  он
ожидал поступления новой партии порошка.
   Вдруг дверь открылась, и вошел Мински с двумя парнями. Все  произошло
так быстро, что я даже  не  помню  подробностей.  Я  оказался  на  полу,
прикрывая голову руками. В памяти до  сих  пор  держится  страшный  шум:
звуки ломающихся костей, разбитой посуды, переворачиваемой  мебели.  Это
был конец Терри, я предупреждал его.
   Затем Мински подскочил ко мне и ударил ногой под  ребра.  Он  сказал,
что поскольку я этим больше не занимался - он, оказывается, все знал,  -
и поступил согласно его указанию, он оставляет меня в живых, но я должен
обо всем забыть. В противном случае со мной поступят так же.
   Потом  дверь  захлопнулась,  я  встал  и  осмотрелся.  Кругом   царил
беспорядок и следы разрушения. Терри в комнате не было, они увезли его с
собой. Вот и вся история.
   Вы хотите знать, где Терри? Я думаю, что его разбитое,  изуродованное
тело зацементировали и бросили в океан. Мне ничего  не  оставалось,  как
съехать с хорошей квартиры, и снять паршивую комнатенку. Денег не стало,
и мне пришлось перебраться в эту проклятую нору. Я хочу  умереть  и  жду
смерти.
   У меня не было никакого сочувствия  к  этому  ничтожному,  трусливому
существу. Кретин, который делал бизнес на  продаже  героина  мальчишкам,
ничего другого и не заслуживал. Я встал, бросил ему  на  кровать  другую
купюру в сто долларов и вышел к Биллу, ожидавшему меня  в  коридоре.  Мы
осторожно спустились по скрипучей лестнице и, наконец, выйдя  на  свежий
воздух, вздохнули полной грудью. По пути к автомобилю Билл сказал:
   - Я все слышал. Вот и конец истории с Терри. Нечего сказать, чудесную
парочку детей произвели на свет Торнсены.
   - Случается. Но старшие Торнсены стоят  не  больше  своих  отпрысков.
Яблоко от яблони недалеко падает.
   Мы забрались в машину и долго сидели молча. Затем Билл сказал:
   - Так что же мы имеем? Хенк - мертв, Анжи - в сумасшедшем доме, Терри
- нет в живых. Остается только Мински. Правильно?
   - Все верно, - ответил я. - Теперь нам  будет  легче.  Все-таки  один
человек, но какой! Такой типчик стоит всех  вместе  взятых.  Через  пару
часов я встречусь с Сандрой. Может ей удалось что-нибудь выяснить. Будем
действовать сегодня ночью.
   Я включил двигатель:
   - А теперь поехали домой.
   Уолли, метрдотель ресторана "Три краба", приветствовал  меня  широкой
улыбкой.
   - Мисс Уиллис ожидает вас, мистер Уоллес. Вас не надо провожать?
   Я кивнул головой, поднялся по лестнице, постучал в дверь и вошел.
   Сандра сидела за столом. Перед ней стоял шейкер и пустой стакан.
   - Хэлло, Дирк! - воскликнула  она.  -  Взбейте-ка  себе  коктейль,  -
движением руки она указала на шейкер. На этот раз она была в белом, а ее
густые черные волосы ниспадали на загорелые плечи. В зеленых глазах, как
всегда, таяли льдинки изумруда. Я опять отметил, что  никогда  не  видел
такой соблазнительной и зловещей женщины.
   - Не сейчас, - сказал я, присаживаясь и глядя на нее.
   - Итак, - сказала она, наливая  себе  из  шейкера  мартини.  -  Какие
новости?
   - Новости есть и немалые. Ваш  шеф  лишится  дохода  в  десять  тысяч
долларов ежемесячно. Она насторожилась.
   - Каким образом и почему?
   Я вкратце рассказал ей историю с Анжелой Торнсен.
   -  Нельзя  же  угрожать  женщине,  которая  лежит  в  психиатрической
клинике.
   Она откинулась на стуле и рассмеялась каким-то жестким, металлическим
смехом.
   - Да-а. Это серьезно осложнит положение Валински в  организации.  Они
могут заменить его.
   - Мне наплевать на судьбу Валински, - сказал я. - Единственное,  что,
или вернее, кто меня интересует, так это Мински.
   - Да, - состроила она гримасу. - Эта крыса знает, как  побеспокоиться
о себе. У меня даже возникло желание затащить его к себе и убить,  чтобы
отомстить за смерть отца, но теперь это невозможно. Он никуда  не  ходит
один, а только с телохранителями. Есть только один  способ  покончить  с
ним. У меня есть  автоматический  пистолет  с  восемью  зарядами.  Этого
вполне достаточно, чтобы вспороть его брюхо и выпустить из  него  кишки.
Другого способа я не вижу.
   Я отрицательно покачал головой.
   - Нет, это не подходит. Для вас это конец. Неужели  вы  думаете,  что
его  телохранители  отпустят  вас  целой  и  невредимой.  Допустим,   вы
застигнете его врасплох и всадите в него очередь,  но  вас-то  при  этом
тоже убьют. Не думаю, чтобы вы хотели этого.
   И опять зловещая улыбка поползла по ее губам.
   - Нет, Дирк. Они не посмеют меня  тронуть.  Каждой  член  организации
либо знает меня, либо знает, что я секретарь Валински и его правая рука.
Сейчас он в Нью-Йорке и вернется только завтра ночью. Когда он  услышит,
что убили Мински, и что убила его я, он захочет все  выяснить,  но  я  к
этому времени буду уже далеко, вне пределов его досягаемости. Я скроюсь,
и организация меня не найдет. Так что обо мне не беспокойтесь.
   Глядя на ее каменное лицо и зеленые безжалостные глаза,  я  кивнул  в
знак согласия. Если кто-нибудь и мог позаботиться о  себе,  так  это,  в
первую очередь, Сандра Уиллис.
   - Дирк, - продолжала она. - Вы говорили, что хотите  свести  счеты  с
Мински. Я хочу, чтобы вы только показали мне его. Вы  его  видели,  а  я
нет. Мне бы не хотелось ошибиться и убить невинного человека.
   Некоторое время я колебался. Если бы я  это  сделал,  то  зная  о  ее
планах, стал бы соучастником убийства. Затем  я  подумал  о  Сюзи.  Этот
сукин сын, который плеснул ей в лицо кислоту.
   - Хорошо, Сандра, - сказал я.
   - Новое место сбора налогов - ресторан Фу Чана. Мински  приедет  туда
около трех часов утра. Я тоже приеду в своей машине. Вы тоже должны быть
там. Приедем  раньше,  скажем  в  два  часа.  Подождем,  он  может  тоже
появиться раньше. Вы покажете мне его пальцем.  Это  все,  что  я  хочу.
Остальное я беру на себя, хорошо?
   - Я буду в два, хочу думать, что ваше решение продумано до мелочей.
   Она взяла шейкер и налила себе новую порцию мартини.
   - Я всегда все тщательно обдумываю, Дирк. Встретимся в два. Я буду на
"мерседесе" возле ресторана. Еще раз говорю: вы  должны  только  указать
мне пальцем на Мински.
   - Я понял, - сказал я и вышел из комнаты. В машине меня ждал Билл.
   - Ресторан Фу  Чана,  где  это?  -  спросил  я,  скользнув  на  место
пассажира.
   Билл самодовольно фыркнул:
   - Совсем в противоположном направлении.  На  углу  восточной  стороны
набережной. Когда-то это было бойкое местечко, но теперь  все  поблекло.
Этому Фу Чану за девяносто, и он потерял хватку. Что сделаешь - возраст.
А почему ты спросил?
   - В этой коробке Мински с компанией собирают свои жертвы и вытягивают
из них денежки.
   Я передал Биллу свой разговор с Сандрой.
   - В два часа ночи мы подъедем к этому ресторану.  Сандра  тоже  будет
там на "мерседесе". Я пересяду в ее машину. Когда в три появится Мински,
я покажу его Сандре - она его никогда не  видела,  и  она  намерена  его
убить. Ты тихонько  будешь  сидеть  в  машине.  Если  все  пройдет,  как
намечено, она сразу же уедет.  Если  что-то  не  сработает  и  завяжется
перестрелка, мы ее прикроем.
   - Если она прикончит Мински и исчезнет, как  ты  думаешь,  мы  сможем
вернуться на  работу  в  наше  агентство?  Будешь  ли  ты  считать,  что
полностью отомстил за Сюзи?
   Я долго думал, затем утвердительно кивнул:
   - Пожалуй. Если я буду уверен, что с Мински, с этим вонючим  хорьком,
покончено, обещаю тебе, что мы вернемся. А почему бы и нет?
   - Хорошо, тогда давай поедем.
   Он включил зажигание и поехал к ресторану Лючиано, предвкушая омара с
крабами в специальном соусе и сочный бифштекс.

***

   Ели мы молча. Каждый был занят своими мыслями.  Лишь  когда  принесли
кофе, Билл сказал:
   - Полностью ли ты уверен в успехе? Я закурил и передал ему пачку.
   -  Трудно  сказать.  Сандра  -   женщина   необыкновенная:   дерзкая,
отчаянная, хладнокровная и чертовски обольстительная. Такая  может  все.
Думаю, что все удастся, как она задумала. Но если сорвется  и  ее  убьют
раньше, чем она сумеет это сделать, тогда придется мне вступить в дело и
завершить работу. Она считает, что телохранители Мински не посмеют в нее
стрелять. Что же, посмотрим. Для тебя тоже есть выход - ты всегда можешь
отойти от дела, Билл. Это ведь мое личное дело.
   Он пристально посмотрел на меня, потом допил свой кофе. -  Не  болтай
чепухи, Дирк. Поехали лучше домой. У нас  еще  четыре  часа  до  начала.
Неплохо бы немного поспать.
   Когда мы проезжали через район порта, я  увидел  двух  новых  молодых
полицейских, подтянутых и внимательно озирающихся  по  сторонам.  Теперь
они патрулировали новый  район.  Я  понял,  что  Том  Лепски  предпринял
кое-какие меры.

***

   Вернувшись домой, Билл тотчас завалился спать. Я  же  еще  целый  час
занимался  револьверами:  чистил,  смазывал,  перезаряжал.  Затем   тоже
прикорнул в кресле.
   В 01.45 я разбудит Билла, дал ему  его  револьвер,  и  мы  поехали  к
ресторану Фу Чана.
   - Вон та коробка, направо  от  тебя,  и  есть  ресторан  Фу  Чана,  -
произнес, наконец, Билл,  после  непродолжительного  пути.  Конечно,  он
видел и лучшие времена. Сейчас у него был довольно-таки заброшенный вид.
Грязные окна были слабо освещены, никакого оживления снаружи. Только над
входной дверью горел яркий свет, далеко освещая подъездную  дорогу,  как
бы в надежде, что это соблазнит и привлечет кого-нибудь отведать кушанья
местной кухни. В этот час найти место для стоянки было совсем  нетрудно,
и я припарковался метрах в тридцати от ресторана.
   -  Возможно  придется  долго  ждать,  Билл,  -  сказал  я,   заглушая
двигатель.
   - Ничего, мы не торопимся, не так ли? -  он  повернулся  и  поудобнее
развалился на сиденьи.
   Мы сидели, затаившись, и наблюдали, как из темноты  стали  появляться
фигуры людей,  тихо  исчезавших  в  дверях  ресторана.  Это  были  самые
различные типы, главным образом кубинцы, меньше китайцев  и  еще  меньше
белых. Поглощаемые прожорливой дверью, они исчезали в чреве этой некогда
известной коробки и вскоре, выкинутые ею же, вновь растворялись в ночном
мраке. Все они были жертвами рэкета, называемого шантажом, и без  ропота
и шума платили ежемесячные взносы: поток их не иссякал.
   Сразу же после 02.15 появился маленький "мерседес".
   - А вот и она, - сказал  я.  -  Так  ты  понял,  Билл?  Мы  будем  ее
прикрывать огнем, если начнется  заварушка.  Ты  оставайся  здесь,  а  я
пересяду в ее машину.
   - Если начнется перестрелка, Дирк, - спросил Билл, когда я выходил из
машины, - мы что, будем убивать?
   - Если не мы, то тогда.., будут убивать нас.  С  этим  сукиным  сыном
нужно кончать сейчас. Другого случая может не  представиться  долго.  Он
может уйти на дно и его не найдешь!...
   Я прошел несколько шагов до "мерседеса". За рулем  сидела  Сандра.  В
темноте был виден только ее силуэт. Я открыл  дверцу  и  проскользнул  в
машину.
   - Хэлло, Дирк! - сказала она. - Жертвы уже собираются?!
   - Вы уверены, что все сойдет гладко, Сандра? Осечки не будет?
   - Все будет в порядке, так что давайте немного подождем. Сидя рядом с
ней, я вдыхал аромат ее экзотической косметики, в то время, как  людской
поток катился в одну и другую сторону. Мы с полчаса  сидели  молча.  Она
казалась высеченной из камня. Чувствовалось, что у нее не  было  желания
разговаривать.
   Время от  времени  я  ощупывал  рукоять  револьвера.  Раньше  мне  не
приходилось убивать людей, но сегодня я был готов на все. И  опять,  вот
уже в какой раз, во мне ожил образ Сюзи, остро возникли последние минуты
ее  жизни,  те  страшные  мгновения,  когда  ослепленная  кислотой,  она
рванулась под колеса проходящего  мимо  грузовика.  За  это  нужно  было
мстить, даже.., убить! И это укрепило во мне  уверенность  в  том,  что,
если Сандра будет убита раньше Мински, я завершу дело.
   Большой "кадиллак" выполз из темноты, подсвечивая себе только  огнями
ближнего света, и  остановился  у  ресторана.  Из  него  вышли  четверо:
плотные, высокие,  у  каждого  в  руке  револьвер.  Разминая  ноги,  они
внимательно оглядывались по сторонам. Все было, как в  одном  из  старых
гангстерских фильмов. Они разошлись  в  разные  стороны,  заняв  заранее
намеченные позиции, не переставая озираться направо и налево.
   Моя рука скользнула вниз и охватила рукоятку револьвера...
   Но вот появился и Мински. Он был настоящим карликом по  сравнению  со
своими гигантами-телохранителями.
   - Вот он, - шепнул я. - Тот невысокий, коренастый.
   - Спасибо, Дирк.
   Она вышла из машины, хлопнув дверцей. Звук моментально привлек к  ней
внимание четырех подручных. Они все, как один, посмотрели в ее  сторону.
Без малейшего колебания она двинулась к тому месту, где находился Мински
с компанией.
   - Мински? - Голос ее прозвучал ясно и резко. - Я - Сандра. У меня для
вас поручение от шефа.
   Она остановилась. Ее фигура четко выделялась в свете  фар  и  мощного
фонаря ресторана.
   Какой спектакль! Какая  артистка!  Ни  малейшей  неуверенности  ни  в
голосе, ни во взгляде. В нее нельзя было не влюбиться.  Нельзя  было  не
покориться ее чарам. Красное платье плотно облегало ее фигуру, блестящие
черные волосы ниспадали на  обнаженные  плечи.  Она  знала  цену  своему
гипнозу.  Она  словно  сошла  с  обложки  журнала  "Лайф".  Все   четыре
телохранителя, как по команде опустили револьверы. Их словно  заворожила
ее поза, голос, властный взгляд.
   Потихоньку выскользнув из машины, я притаился в  темноте  а  ожидании
дальнейших  событий.  Оглянувшись  направо,   я   увидел   Билла,   тоже
выбравшегося из машины.
   Подручные Мински отошли немного назад, чтобы не мешать их  разговору,
а он даже не сдвинулся с места и оставался  в  свете  передних  фар.  Он
некоторое время  тупо  смотрел  на  Сандру,  затем  его  обезьянье  лицо
оживилось.
   - Так вы - Сандра? Что же нужно Валински?
   - Он передал для вас специальный пакет.
   - Ясно, малышка Где он?
   В руках она держала дамскую вечернюю сумочку - Он здесь в сумочке,  -
с этими словами она двинулась  в  его  сторону.  Расстояние  между  ними
теперь сократилось до семи-восьми метров. Телохранители отодвинулись  от
них еще дальше Сандра медленно, как бы между прочим,  раскрывала  молнию
сумочки, и Мински ничего не успел понять. В то время,  как  он  стоял  и
скалился на нее, она почти в упор выстрелила четыре раза  ему  в  живот.
Пули отбросили его назад.
   Телохранители словно вросли в землю, окаменев от изумления.. Я поднял
свой  револьвер,  готовясь  прикрыть  ее  огнем,  но   она   изумительно
хладнокровно продолжала вести свою партию.
   - Все в порядке, парни. Таково было задание шефа Он велел его убрать,
и поручил это мне. Уберите его Один из четырех ответил:
   - Как скажете, мисс Сандра.
   Она не торопясь, направилась к машине. Спектакль, полный хладнокровия
и неподдельного артистизма, завершился.
   Я открыл дверцу "мерседеса", и она села на водительское место.
   - Ну что, Дирк. Мой расчет оказался правильны"? До появления копов не
останется никаких следов. -  Глядя  на  меня  испытующим  взглядом,  она
добавила: - Счеты сведены, не так ли?
   - Да, - ответил я.
   Она включила зажигание.
   - Это наша последняя встреча, Дирк.
   - Будьте осторожн