не  поработать  для
разнообразия?
     Я  уже  кричал  на  Рикса,  и  это ему не понравилось. Лицо снова стало
подлым и хитрым.
     - Не  говорите  так  со мной, молодой человек. Я больной. У меня плохое
сердце.
     Наступила пауза. Рикс наклонился и похлопал свою собаку. Потом сказал:
     - Предположим,  что-нибудь  случится. Лола заболеет или станция сгорит.
Вам нужно будет сообщить ему, а? Как же вы разыщете его?
     - Миссис  Джонсон  не  собирается  болеть,  а  станция  - загораться. А
теперь уходите, у меня есть дела.
     - Я пропаду без денег... - теперь в его голосе слышался жалобный вой.
     У  меня  было  сильное желание швырнуть ему пару долларов. Но я понимал
всю  опасность  такого шага. Стоит начать давать деньги этой крысе, и он уже
не отстанет.
     - Да убирайтесь вы к чертям! - завопил я. - Я занят!
     Повернулся  и стал закреплять болты на магнето. Я уже закручивал гайку,
когда Рикс сказал:
     - Думаю,  мне следует написать в аризонскую полицию. Они быстро его там
разыщут.
     Он  сказал  это  небрежно, но мне показалось, что в мое сердце воткнули
иголку.  Ключ выскользнул из рук, ободрав кожу на пальце. Я старался уверить
себя,  что  полиция  штата  не будет заниматься подобным розыском, но все же
риск  был...  Аризонская  полиция  может  войти  в  контакт  с  вентвортской
полицией,  и  какой-нибудь  ловкий  и  пронырливый  коп явится сюда и начнет
задавать вопросы... Он может оказаться настолько ловким, что узнает меня.
     - Мистеру  Джонсону  не  понравится, что полиция рыщет по его следам, -
сказал  я. - Будьте осторожны, он может так рассердиться, что никогда больше
не подпишет ваших документов.
     - Если  ты не можешь сказать, где он, то это скажут фараоны, - Рикс был
уже  агрессивен.  -  И  все-таки  я  не  удивлюсь,  если  окажется,  что  он
предупредил  жену, где будет находиться. Завтра я заеду. Если Лола не знает,
мне придется стукнуть в аризонскую полицию.
     - О'кей. Я поговорю с миссис Джонсон.
     Это  была  уступка,  а  для  такого  парня,  как  Рикс,  - признак моей
слабости.
     Он кивнул. Лукавая усмешка снова вернулась на свое место.
     - Скажи  ей, что я приеду завтра вечером. Я почти без бензина. Раз уж я
здесь, то мне лучше заправиться у вас. Карл бы не возражал.
     Моим  единственным  желанием  было  поскорее  избавиться от непрошеного
гостя.  Не  стоило  позволять  ему  брать  бензин, но я был уверен, что если
откажу, то Рикс будет болтаться где-нибудь поблизости и довольно долго.
     - Ладно, берите, только не мешайте мне.
     - Вот  это  правильно, - он широко улыбнулся. - Я приеду завтра вечером
перед ужином.
     Он  двинулся к машине в сопровождении собаки. Я следил, как он заправил
машину  и  две  запасные  канистры.  Рикс был одним из тех низких попрошаек,
которые оттяпывают вам руку, когда вы предлагаете им палец.
     Наконец,  он  уехал,  и  я  зашел в закусочную. Я почувствовал, что мне
срочно  необходимо выпить. Сделав добрый глоток скотча, я закурил и поставил
бутылку  на место. Ничего путного в голову не лезло - Рикс спутал все карты.
Я  только-только  закончил  убирать  кухню,  как  услышал шум приближающейся
машины.  Выглянув  в  окно,  я  увидел  Лолу,  подъезжающую  на "Меркурии" к
гаражу.
     Я вышел и перехватил ее на пути к бунгало.
     - Мне нужно поговорить.
     Она  ускорила  шаги,  не  обращая  на  меня внимания. Я пошел за ней по
тропинке  и  подождал,  пока  она  откроет дверь. Но Лола не собиралась меня
впускать.
     Она повернулась и со злобой глянула на меня:
     - Убирайся!
     - Твой родственник Джордж Рикс был здесь сегодня утром, - сказал я.
     Это   был   неплохой   удар.   Лола  окаменела.  Выражение  глаз  стало
растерянным.
     - Это меня не интересует.
     - Ну-ну...
     Я пересек холл и вошел в гостиную.
     Она сняла шляпу. Зеленое платье и зеленые глаза отливали ненавистью.
     - Рикс  хотел,  чтобы твой муж подписал ему пенсионные бумаги. Он может
наделать нам много неприятностей. Рикс ищет Джонсона.
     Женщина молчала, ее лицо было совершенно бесстрастным.
     - Я  сказал  ему,  что  Карл  где-то  в  Аризоне.  Рикс  настаивал: ему
необходима  подпись  на  бумагах,  иначе  он  не получит пенсии. Джонсон ему
совершенно  необходим.  Не  исключено, что этот проныра напишет в аризонскую
полицию, чтобы они помогли ему в поисках.
     Похоже,  я ее достал. Лола села. Ее юбка вздернулась выше колен, но она
даже  не  пыталась  ее  поправить.  На  сей  раз  и я не обращал внимания на
женские  прелести: у меня было слишком много других забот, чтобы волноваться
из-за пары хорошеньких коленок.
     - Ну  вот...  -  она глубоко вздохнула. - Вот она, твоя блестящая идея!
Нам нужно придумать что-нибудь получше.
     - Не  будем  ссориться.  Рикс  может  причинить  нам  двоим очень много
неприятностей.  Он  придет сюда завтра вечером поговорить с тобой. Мы вместе
сели  в  эту  лужу, вместе должны и выплывать. Если сюда явится полиция, и я
попаду в беду, то это беда на двоих. Ты понимаешь?
     Я надеялся, что женский ум окажется изворотливее.
     - Как нам удержать Рикса?
     Лола схватила сигарету и жадно закурила.
     - А  что  о нем беспокоиться! Открой сейф, возьми свою долю и убирайся.
Я  тоже  уеду.  Когда  он  завтра  придет  сюда, клетка будет пуста - птички
улетели.
     - И  это все, что ты можешь придумать? - нетерпеливо сказал я. - У тебя
в  голове  только  одни  деньги.  Как  мы  можем  уехать и оставить станцию?
Ерунда!  Машины  придут  на  заправку,  а станция пуста. Появляется Рикс. Он
сообщает  в  полицию о странном исчезновении сначала хозяина, потом его жены
и наемного работника... Тут такое начнется!..
     - Мы можем продать станцию.
     - Вот как? А она разве числится за тобой?
     Лола нахмурилась.
     - О чем это ты?
     - Единственная  возможность продать ее - это доказать, что Джонсон умер
и  оставил все, по завещанию, своей жене. А как ты собираешься доказать, что
он  умер,  без того, чтобы полиция не обнаружила его труп? Это, моя дорогая,
убийство.
     - Это не было убийством. Это был несчастный случай!
     - Скажи это полиции, и посмотрим, что будет дальше.
     Она  сцепила  пальцы,  и  по  выражению  ее  лица я понял, что девочка,
наконец, поняла, в чем сидит по самую шею.
     - Дай  мне мою долю и я уеду, - сказала она. - Ты можешь объявить всем,
что я уехала вслед за Карлом в Аризону и оставила тебя управлять станцией.
     - Неужели  ты  думаешь,  что  Рикс  в  это  поверит!  Вначале  исчезает
Джонсон,  потом ты, и станция остается в моем распоряжении... Да он заявит в
полицию,  что  я  убил  вас  обоих,  чтобы  завладеть  вашим добром. Поверят
фараоны  или  нет,  это  неважно.  Важно  то, что они начнут расследование и
обнаружат,  кто  я  такой.  Они  могут  даже  найти  место,  где я похоронил
Джонсона.
     Лола даже подпрыгнула.
     - Ты ненормальный! Ты похоронил его здесь?
     - А  где я мог его еще похоронить? Как я мог поднять его, если он весил
больше  200  фунтов?  Ты  не  помогла  мне,  даже  тележку  не  подержала. Я
похоронил  его  в  сарае. Если полицейские заподозрят, что я убил вас обоих,
они начнут поиски и найдут тело Карла.
     Она растерянно провела рукой по волосам. Ей было нехорошо.
     - Что  ты  пытаешься  мне  втолковать?  Что мы должны остаться здесь...
навсегда?..
     - Мы  вынуждены  здесь  оставаться. Как долго, я не знаю. Если мы уедем
сейчас,  то  накличем беду. Полиция проверит всю станцию, найдет мертвеца, а
потом  кинется  по  нашим следам. Единственная возможность выкрутиться - это
оставаться  здесь  и  подтвердить  историю,  что  Джонсон  сбежал  с  другой
женщиной.
     - Я  не  останусь  здесь!  -  она  вцепилась  пальцами в стул. - С меня
довольно!  Довольно  этой  станции! Я хочу получить деньги! И я их получу! -
глаза ее метались и горели.
     Я  знал,  как  обращаться  с  истеричными людьми: совершенно спокойно я
указал ей на сейф.
     - Действуй,  -  сказал  я,  вставая.  -  Деньги  там. Если ты, конечно,
сможешь  открыть  сейф.  Но  будет  лучше,  если  ты  поразмыслишь над моими
словами.
     Я  вышел  из  бунгало,  оставив ее одну. До полуночи я сидел у насосов,
сидеть  было  тяжело:  сухой горячий ветер забивал нос и глаза песком... Мой
мозг  лихорадочно  работал  и  не  находил выхода. Я изнемогал, но Лоле тоже
было  не  легче.  В  бунгало  горел свет, она не спала. В половине первого я
решил  пойти в хижину и попытаться уснуть. За два часа не проехало ни единой
машины, ни одного грузовика.
     Я  принял душ. Стало легче, хотя тяжелые мысли не давали уснуть. В окно
я  видел,  как потух свет в спальне у Лолы. Может, ей поутру придет в голову
что-нибудь дельное...
     Звук   открывающейся   двери   в   мою   спальню  отвлек  от  печальных
размышлений.  Я  приподнялся. В комнате царил полумрак, из окна лился лунный
свет. Он обрисовал чью-то фигуру.
     Это  была  Лола.  На  ней  был серый шелковый пеньюар, падающий мягкими
складками.  Мы смотрели друг на друга, потом она подошла к кровати и села на
край. Тихо сказала:
     - Если мы должны остаться здесь вместе, то зачем нам быть врагами?
     Лола наклонилась, и ее губы впились в мои...


ГЛАВА 9

     Луч  солнца, проникнув через щель в шторе, разбудил меня. Я повернулся,
зевая,  приподнял  голову  и  посмотрел  на  часы. Было 6.20. Лола ушла. Мне
понадобилось  несколько  секунд,  чтобы  осознать,  что  она провела со мной
ночь.
     "Зачем  нам  быть  врагами?"  Что стоит за этими словами? Я был уверен,
что  Лола думает только о том, чтобы заставить меня открыть сейф. Теперь она
пытается  поколебать  мою  волю  таким  вот путем... Наивная! Несмотря ни на
что, сделка не состоится. Сейф останется закрытым.
     Я  соскользнул  с  кровати,  побрился  и принял душ. Интересно, как она
будет теперь вести себя со мной?
     Я  пошел  в  закусочную.  Дверь  была  открыта,  и  из  кухни доносился
аппетитный  запах  жареной  ветчины.  Я  обошел прилавок и осторожно толкнул
дверь  кухни, ожидая найти ее запертой. Но дверь мягко поддалась, и я ступил
на порог.
     Лола  в  белом  халате  разбивала яйца на сковородку. Она оглянулась на
меня через плечо.
     - Привет!  Я  уже начала думать, что ты собираешься проспать весь день,
- в голосе преобладали теплые тона.
     Я подошел к ней, обнял, притянул к себе и поцеловал в шею.
     - Эй!  Эй!  Яичница  сгорит!  -  она,  смеясь,  отбивалась  от  меня  и
одновременно прижималась.
     - Это для меня?
     - А для кого же еще, как ты думаешь?
     Лола высвободилась из моих рук и повернулась ко мне.
     - Ну как, мой милый? Сожалений нет?
     - Никаких.
     - Удивлен?
     - Чертовски.
     Она  подошла  ко  мне  и  обняла.  Зеленые глаза излучали нежность. Она
прижалась  ко  мне всем телом, перебирая волосы пальцами, прядку за прядкой.
А потом был искуснейший поцелуй... Наконец, Лола выпустила меня...
     - Иди ешь.
     Я наблюдал, как она выкладывает ветчину и яйца на тарелку.
     - Еще будет кофе, - сказала она, ставя тарелку на стол.
     Мы  уселись  друг  против  друга,  и  Лола,  вытащив из пачки сигарету,
закурила.
     - Я  считаю,  что  вела  себя с тобой чертовски мерзко с самого первого
дня,  -  проговорила  она, глядя мне в глаза. - Но теперь все будет иначе. Я
решила,  что  мы  не можем продолжать жить так, как жили раньше. Кроме того,
ты  недурен,  я  бы  сказала  больше  - ты привлекательный мужчина... Хочешь
переселиться в бунгало?
     Минуту  я  поколебался,  ибо  в эту минуту передо мной возникла картина
распростертого  тела  Джонсона...  Однако  стоило мне взглянуть на Лолу, как
картина исчезла.
     - Да, - сказал я. - Ты тоже привлекательна, знаешь ли.
     Она улыбнулась.
     - Знаешь,  Чет,  я не такая уж плохая... Так ты согласен забыть про то,
как я мерзко с тобой обошлась?
     - Да. Я хотел тебя... с той самой минуты, как только увидел.
     К бензоколонке подъехал грузовик, и шофер дал сигнал.
     - Я займусь им, - сказала Лола. - Заканчивай завтрак.
     Проходя мимо, она как бы нечаянно задела мое плечо бедром... Да...
     Мне  было о чем подумать за завтраком. Я сказал себе, что должен быть с
Лолой  настороже.  Все это игра, говорил я себе, и нужно за женщиной следить
в  оба  глаза.  Но в душе, если уж быть честным до конца, в душе я надеялся,
что Лола искренна в своих чувствах...
     Я мыл тарелку, когда она вошла в кухню.
     - Я сама все сделаю.
     - Все уже в порядке.
     Я  поставил  тарелку  на  подставку. Затем повернулся к ней лицом. Лола
подошла  ко  мне  вплотную.  Я положил руки на ее бедра, чувствуя всей кожей
живую тугую плоть... Но говорить пришлось о другом.
     - Вечером здесь будет Рикс.
     - Он  меня не беспокоит. Я дам ему немного денег. Десяти долларов будет
достаточно. Если он получит деньги, то не станет поднимать шума.
     - Ты  как  самоуверенный  ребенок.  Дашь  Риксу денег - через неделю он
явится за новой подачкой.
     Она покачала головой.
     - Я с ним договорюсь. Я могу с ним договориться, предоставь это мне.
     - Будь осторожна. Рикс может доставить нам массу хлопот.
     - Я буду осторожна.
     Горячий  ветер  утих, стало прохладнее. Весь день мы были очень заняты.
Я  обнаружил,  что мне очень приятно работать с Лолой. Я забегал на кухню по
делу,  но  каждый  раз  мы  обнимались,  целовались  и  ласкались.  Мне  это
нравилось, и, может быть, ей тоже, хотя я по-прежнему был настороже.
     Около  семи  часов  наступила  передышка,  и  я  пошел  на  кухню: стал
смотреть, как Лола готовит телячьи котлеты.
     - Вместо  того,  чтобы  пялить  на  меня  глаза, не хочешь ли почистить
картошку?
     Я  обнял  ее.  Она  старалась  освободиться.  Мы  боролись, как опытные
любовники,   и   в  это  время  скрипнула  входная  дверь.  Я  отскочил,  но
недостаточно быстро...
     На  пороге  стоял Рикс. По его физиономии бродила ядовитая усмешка, и я
понял,  что  он  все видел. Я ругал себя последними словами - мы ведь знали,
что Рикс заявится со своими проклятыми расспросами про Джонсона.
     Я  посмотрел  на  Лолу.  Она  полностью взяла себя в руки. Ее лицо было
бесстрастным,  брови  слегка  приподняты.  Я  понимал,  что со мной все было
иначе: страх ясно читался на моем лице.
     - Я  не  собирался  вмешиваться, - сказал Рикс, показывая желтые зубы в
издевательской усмешке. - Но я предупреждал, что заеду, так?
     Я  испуганно  смотрел  на  него  и  не  мог выдавить из себя ни единого
слова.
     - Хэлло, Джордж, - безразлично сказала Лола. - Чего ты хочешь?
     Маленькие глазки так и сновали: с меня на нее, с нее на меня.
     - Разве  этот  парень  не  сказал  тебе, что мне нужно? О Карле все еще
ничего не слышно?
     Она невозмутимо покачала головой.
     - Я не ожидаю известий до его возвращения. Карл очень занят.
     - Этот парень говорил тебе о моих пенсионных бумагах?
     - А что с ними?
     - Мне нужна подпись Карла.
     - Любой юрист или управляющий банком подпишет их.
     - Кроме  Карла этого не сделает никто. И моя пенсия будет задержана. На
что я тогда буду жить?
     Лола безразлично пожала плечами.
     - Я  не  знаю,  где  муж.  Он  ездит  с  места  на место. Тебе придется
подождать.
     Рикс  переминался с ноги на ногу: с Лолой он вел себя совсем иначе, чем
со мной. Его, казалось, смущал ее твердый безразличный взгляд.
     - Может  быть,  мне  написать в аризонскую полицию? Мне очень важны мои
пенсионные бумаги.
     Он  пристально  посмотрел  на  Лолу,  но  не нашел никаких перемен в ее
лице.
     - Можешь  писать,  - безразличным тоном произнесла Лола. - Мне-то какое
дело,  кому  ты  пишешь.  Но,  насколько  я  знаю,  Карла  может и не быть в
Аризоне.  Он  говорил,  что  собирается  потом  в  Колорадо... Муж не привык
давать отчет о своих поступках и решениях.
     Она  прислонилась  к  столу и принялась играть своими локонами. Руки ее
были   подняты,   приподнялась   грудь,   так   что   выглядела   она  очень
соблазнительной.  Все  это  было проделано с великолепной непринужденностью.
Жаль только, что Лола начала свою игру с Риксом несколько запоздало.
     - Не  приставай  с  пустяками,  ради Бога, Джордж, - надула она губы. -
Отнеси-ка  бумаги  в  банк.  Если  это задержит твои дела, то я могу немного
одолжить тебе денег.
     - А сколько? - он впился в нее глазами. - Сколько ты мне одолжишь?
     - Не спеши так, - сказала она презрительно. - Всего десять долларов.
     Его лицо вытянулось.
     - Это погоды не сделает. У меня большие расходы...
     Он уже начал ныть.
     - Как насчет двадцати?
     - Ну и попрошайка ты, Джордж.
     Она  прошла  мимо  него  в  закусочную, и я услышал, как Лола открывает
ящик,  в  котором  мы хранили деньги. Услышав этот звук, Рикс принял собачью
стойку.
     Лола вернулась с тремя пятидолларовыми банкнотами.
     - Вот,  -  протянула  она  деньги.  -  Это  все, что я могу. Так что не
приезжай  ко  мне  больше  попрошайничать.  Карл  не  любит,  когда ты здесь
околачиваешься. А ты знаешь Карла.
     Рикс схватил деньги и торопливо сунул во внутренний карман.
     - Стерва  ты  все-таки,  -  сказал  он. - Благодарю Бога, что ты не моя
жена. Думаю, Карл вскоре пожалеет, что женился на тебе.
     - Плевала  я  на  тебя  и  то,  что  ты  думаешь,  -  Лола презрительно
рассмеялась. - Убирайся и не надоедай мне больше.
     - Двое  -  компания,  а трое - толпа, не так ли? Что ж, подождем. Карлу
не понравится то, что здесь происходит.
     Лола посмотрела на меня.
     - Выброси   отсюда   этого   проныру.   Я   и  так  потратила  на  него
непозволительно много времени.
     Я  повернулся  к  Риксу.  Он  поспешно  покинул  кухню.  Мы ждали звука
отъезжающей  машины. Лишь тогда Лола с гримасой отвращения вернулась к своим
занятиям.
     - Он видел нас, - сказал я.
     - Ну и что? Я же сказала, что успокою его.
     - Он вновь приедет за деньгами.
     Лола начала выкладывать котлеты на блюдо.
     - Не беспокойся, уж как-нибудь я справлюсь с этим мерзавцем.


     Прошло  две  недели,  и о Риксе ничего не было слышно. Все это время мы
были  очень  заняты.  Много  раз у нас спрашивали о Джонсоне, мы отвечали, и
все  поверили  в  историю  о  том,  что он уехал в Аризону покупать еще одну
автозаправочную  станцию.  Кое-кто бросал на нас с Лолой любопытные взгляды:
видимо,  гадали,  чем  мы  здесь  занимаемся  в  отсутствие  мужа. Лолу это,
похоже, не очень беспокоило, но я чувствовал себя не в своей тарелке.
     Теперь  у  нас  был  твердый  распорядок  рабочего  дня. Мы обслуживали
закусочную  и бензоколонки до часу, а остаток ночи проводили в бунгало. Меня
совсем  не  радовало,  что  приходится  делить  с ней постель Джонсона, но я
никак  не мог противиться своим чувствам. Иногда, когда мы лежали бок о бок,
измученные  жестокими  приступами  любовной  лихорадки,  я думал о Джонсоне,
который  покоился  в сарае, в наспех вырытой могиле, и холодный пот покрывал
мое  тело. Ничего подобного не происходило с Лолой. Джонсон умер. Для нее он
как бы перестал существовать.
     Все  эти  дни  у  меня  нарастала  уверенность,  что  я,  черт  побери,
влюбился.  Лола и раньше влекла меня. Теперь, когда я смог удовлетворить все
свои  желания,  я  обнаружил, что отношусь к ней, ну, совсем как муж к жене.
Наша  связь крепла день ото дня, а подозрения мои бледнели и меркли. Правда,
время  от  времени  мне  приходило в голову, что это ее игра и я в ней всего
лишь   фишка.  Я  настораживался,  но  Лола  не  вспоминала  о  деньгах,  не
предлагала  мне  открыть  сейф,  и  я снова успокаивался ее любовью. В конце
концов  я начал склоняться к тому, что моя любовь передалась и ей, и она так
же  любит  меня,  как  и  я  ее.  Я  даже начал мечтать о том, что мы сможем
остаться  здесь вместе, будем смотреть за станцией, как это делал Джонсон, и
забудем о прошлом.
     Бол