она
превратилась. Я  находился  на  грани  безумия.  Потом  получил  возможность
прооперироваться. Мне сделали операцию,  и,  ожидая,  когда  с  меня  снимут
повязку, я понял, что если решусь убить Бланш, мне  обеспечено  превосходное
алиби. Это была лишь мимолетная мысль, но она  запала  в  голову.  Я  к  ней
возвращался все чаще и чаще. И решил, что если буду видеть, я ее убью.
     Хирург предупредил, что шансов на возвращение зрения  один  из  тысячи.
Когда с меня сняли повязку, я ничего не увидел. Операция, очевидно, не  дала
положительного результата,  так  к  ней  и  отнеслись.  Но  позже,  днем,  я
обнаружил, что немного вижу свет, а к  вечеру  стало  еще  лучше.  Я  никому
ничего не сказал и притворился, что по-прежнему слеп.
     Когда я вернулся домой, то с удивлением обнаружил  там  тебя  в  платье
Бланш и Глеба.  Я  догадался,  что  вы  оба  охотитесь  за  мехами,  и  стал
придумывать ситуацию, при которой вы оба обеспечили  бы  мне  алиби.  Причин
избавиться от Бланш было более чем достаточно. У меня не было к ней  никакой
жалости. Она стала угрозой  для  моей  деятельности.  И  должна  была  уйти,
выбора не было. Остальное  ты  знаешь.  План  сработал  куда  лучше,  чем  я
рассчитывал. Полиция, правда, немного озабочена, почему Бланш вернулась,  но
я не думаю, что это к чему-нибудь приведет. И теперь, Джуди, у меня есть  по
крайней мере три месяца, прежде чем мне  нужно  будет  вспомнить  о  причине
смерти Бланш. За эти три месяца работа будет закончена.
     - Ты... Ты хочешь сказать, что расскажешь им, ты  не  позволишь,  чтобы
Гарри повесили?
     - Конечно, нет. Когда я закончу то, над чем работаю, пойду в полицию  и
выдам себя. До того времени, пока Глебу станет грозить серьезная  опасность,
есть по крайней мере три месяца. Я не слишком забочусь о том, что  будет  со
мной потом. И не пойду на то, чтобы позволить Глебу умереть из-за  поступка,
который он  не  совершал.  Так  что  не  стоит  смотреть  на  вещи  с  таким
трагизмом, Джуди. Ему сейчас  плохо,  но  он  в  безопасности.  Это  я  тебе
обещаю. А то, что ему приходится не  слишком  сладко,  естественно,  он  это
заслужил.
     Джуди недоверчиво слушала его. Ее сердце колотилось, руки были сухи.
     - Я тебе не верю, - наконец заявила она. - Не верю  тому,  что  ты  мне
рассказал. Я все равно сообщу  полиции  обо  всем,  что  ты  мне  рассказал.
Почему Гарри должен за тебя отдуваться?
     - Я же рисковал, рассказывая тебе  все  это.  И  знал,  что  ты  можешь
передать мои слова,  как  ты  только  что  сказала.  Так  что  давай  теперь
поговорим немного о тебе. Ты отдаешь отчет в  том,  что  если  меня  выдашь,
тебе придется рассчитывать только на себя, на то, что сама  заработаешь.  Не
думаю, что это будет много. Ты сейчас вкусила от роскоши и знаешь,  что  это
такое. Ты не будешь вести себя безрассудно.  Я  не  могу  себе  представить,
чтобы ты отказалась от всего этого.  Конечно,  я  мог  тебя  недооценить.  В
таком случае можешь идти в полицию. Но если я стану все отрицать, то  у  них
не  будет  достаточно  улик,  чтобы  освободить  Глеба  и  арестовать  меня.
Возможно, это им и удастся, но все же вопрос спорный.  А  тем  временем  ты,
Джуди,  лишишься  квартиры,  вещей  и  драгоценностей,   которые,   кажется,
доставляют тебе столько радости. И  если  ты  терпеливо  подождешь,  пока  я
окончу задуманное, тогда, прежде  чем  пойти  с  повинной,  я  оставлю  тебе
крупную сумму и ты сможешь сохранить за собой квартиру и  все,  что  я  тебе
дал. - Он встал, потянулся и зевнул. - Я устал,  давай  отложим  решение  на
завтра. Ты все обдумаешь. Если захочешь все бросить и  вернуться  к  прежней
нищей жизни, задерживать не  стану.  Иди  на  здоровье.  А  будешь  молчать,
уверяю, с Гарри ничего не случится.
     Он улыбнулся ей и направился к двери.
     - Спокойной ночи, Джуди.


 * ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ *


Глава 1

     После ухода Уэсли Джуди осталась в смятении. Она ненавидела Бланш и  не
чувствовала к ней жалости. Женщина была ужасная  и  получила  лишь  то,  что
заслуживала. По мнению Джуди, винить Уэсли  в  том,  что  он  сделал,  будет
несправедливо. Но и сваливать вину на Гарри  тоже  нельзя.  Зато,  если  она
согласится молчать, пока Уэсли не подготовится, то сможет жить,  как  живет.
Ведь Гарри, в  конце  концов,  это  не  повредит.  Уэсли  обещал  рассказать
правду, когда придет время. Его работа, как он  говорил,  очень  важна,  так
почему бы не согласиться с тем, что его просьба об отсрочке весьма  разумна?
Конечно, Гарри сейчас приходится трудно, но почему она  должна  отказываться
от своего счастья ради того,  чтобы  избавить  этого  подонка  от  небольших
страданий. Достаточно только вспомнить,  что  он  позволил  Тео  избить  ее.
Разве она тогда не страдала? И, кроме того, будь она трижды честной и  выдай
Уэсли, какой у  нее  останется  шанс  получить  арктическую  лису?  Если  же
подождет,  Уэсли  может  дать  ее  в  знак  признательности...  А  если   не
догадается сам, она может и попросить. Ничего страшного. Но что  если  Уэсли
не станет о себе заявлять? Что если это просто трюк, чтобы  потянуть  время!
Стоит  ли  об  этом  думать?  Если  он  заупрямится,  то  все,  что  от  нее
требуется, - просто пойти в полицию. Речь идет лишь  о  том,  что  ей  нужно
будет что-то предпринять в последний момент,  чтобы  Уэсли  успел  закончить
работу, а Гарри избежал наказания. Так  она  спорила  с  собой  до  глубокой
ночи, пока ее совесть, усталая и побежденная, не отступила.
     На следующее утро Уэсли  спросил,  что  она  собирается  делать.  Джуди
обидели его спокойствие и невозмутимость, когда  она  сообщила,  что  готова
принять условия.
     - Ну что же, - сказал он, пожав плечами, - раз все  устроилось,  я  еду
на фабрику. Работы много, а времени мало.
     "Он мог бы по крайней мере поблагодарить  меня,  -  подумала  Джуди.  -
Ведь не многие сделали бы для него то, что сделала я".
     - Есть одна вещь, - робко  проговорила  она.  -  Я  чувствую,  что  мне
бы... - Она замолкла и начала снова:  -  Меха...  Я  бы  хотела  арктическую
лису. Не понимаю, почему мне ее нельзя взять. Я для тебя столько сделала.
     - А я для тебя ничего? - улыбаясь возразил Уэсли. - Когда  я  буду  под
судом, мне доставит удовольствие мысль, что ты носишь арктическую  лису.  Но
сейчас я ни за что ее тебе не отдам. Будем откровенны друг с другом,  Джуди.
Моя работа и жизнь в твоих руках. У меня нет причин доверять тебе, и я  буду
чувствовать себя в большей безопасности, если придержу нечто, что ты  хочешь
во что бы то  ни  стало.  Это  даст  мне  возможность  удерживать  тебя.  Ты
понимаешь, не так ли? Я тебе обещаю. Когда  все  кончится,  ты  получишь  не
только арктическую лису, но  и  все  остальные  меха.  Ждать  тебе  недолго,
немногим больше двух месяцев.
     Ей пришлось довольствоваться этим.
     Теперь, когда Уэсли нечего было от нее скрывать, его  отношения  к  ней
изменились. Он почти не разговаривал с Джуди. Он не отрицал,  что  для  него
было испытанием жить с нею под одной крышей. Но если бы  он  ушел,  как  ему
того хотелось, полиции это показалось бы странным. В  его  положении  он  не
должен делать ничего такого, что могло бы показаться  полиции  странным.  И,
кроме того, он  остается  здесь  потому,  что  хочет  быть  уверенным  в  ее
молчании.
     Она была вольна делать, что  хотела.  У  нее  были  деньги,  туалеты  и
квартира. Она могла пригласить туда своих друзей,  он  не  требовал  от  нее
ничего, кроме молчания.
     - Чем упорнее я буду работать, тем скорее твой друг  Глеб  окажется  на
свободе и ты получишь меха, так что не жди от меня, что я буду  возить  тебя
развлекаться так часто, как тебе этого хочется. У меня просто нет времени.
     Это было совсем не то, что ожидала Джуди, и когда он ушел  на  фабрику,
заскучала, почувствовала себя одинокой. У нее не было друзей. Люди,  которых
она когда-то знала, которые посещали "Бридж-кафе", исключались. Она  боялась
встречи с ними. И потому обрадовалась, когда вскоре  после  шести  раздались
шаги Уэсли.
     - Надеюсь, ты хорошо провела время, Джуди?
     - Не думаю, что тебе до этого есть дело, -  отрезала  она,  -  но  если
тебе хочется знать, день был отвратительный.
     Он прошел в гостиную, и она потащилась за ним.
     - Очень печально это слышать. У меня много работы. Но если  ты  хочешь,
мы  могли  бы  вместе  поужинать  около  девяти  часов.  Если  у  тебя   нет
чего-нибудь более интересного, я пошлю за ужином?
     - О, нет, нет, сегодня мне бы хотелось выйти. - Она наблюдала,  как  он
усаживается возле диктофона. - Что случилось с Бентоном? -  продолжала  она.
О нем она думала со злобой.
     Прежде  чем  ответить,  Уэсли  установил  диктофон  и  поставил   новый
цилиндр.
     - Я от него отделался, - в его голосе прозвучала жесткая нотка.  -  Это
было довольно просто. Он занял деньги, и мне  пришлось  лишь  отказаться  от
нескольких поручительств в финансовом мире, чтобы выбить  почву  из-под  его
ног. Больше он не будет меня беспокоить.
     - Ты жестокий, да? - но в глубине души она была восхищена.
     - Пожалуй. В наши дни надо быть жестоким, Джуди. Ты и сама не такая  уж
добрая.
     Она понимала, что ему не терпится  начать  работу,  но  ей  страшно  не
хотелось от него уходить. Она нуждалась в обществе.
     - Не могу ли я тебе чем-нибудь помочь? - спросила она, надеясь, что  он
позволит ей остаться.
     Он повернулся и посмотрел на нее.
     - Помочь,  мне?  Знаешь,  Джуди,  я  еще  никогда  не  встречал   такой
удивительной молодой женщины. Неужели ты меня  не  боишься?  Неужели  ты  не
ужасаешься от того, что я сделал?
     Джуди пожала плечами.
     - Почему я должна  об  этом  заботиться?  Она  получила  лишь  то,  что
заслужила. Она недостойна была жить. Почему я должна тебя бояться?
     - Я завидую твоей трезвости. Нет, Джуди, не думаю,  что  ты  смогла  бы
мне помочь. Тебе бы следовало развлекаться, не стоит  зря  терять  время.  Я
даже не ожидал застать тебя дома. Думал, ты где-нибудь веселишься.
     - Как я могу веселиться одна? Я весь день скучала.
     - Бланш вечно жаловалась на скуку и ты быстро начала.  Почему  бы  тебе
не повидать друзей?
     - Ты же знаешь, что теперь у меня их  нет.  И  все  из-за  тебя.  А  ты
только смеешься надо мной.
     - О, чепуха, - он начал выражать признаки нетерпения. -  Но  мне  нужно
работать. Твоими неприятностями мы  займемся  за  ужином.  Иди,  пожалуйста,
Джуди, и дай мне возможность заняться делом.
     - Если я не нужна, то уж, конечно, не  останусь!  -  крикнула  она.  Ее
глаза наполнились злыми слезами, и она вышла, громко хлопнув  дверью.  Через
некоторое время ее состояние жалости к себе было нарушено  звонком  у  входа
двери. Она с испугом обнаружила в коридоре инспектора Доусона.
     - Мистер Уэсли дома?
     Она постаралась скрыть свое состояние,  зная,  что  Доусон  внимательно
наблюдает за ней.
     - Да, но он работает.
     - Я хотел бы с ним поговорить. Вы не будете любезны сообщить  ему,  что
я здесь?
     Джуди неохотно впустила его в холл.
     Он огляделся и тихонько свистнул.
     - Вам здесь нравится?
     - Очень, - угрюмо проговорила Джуди.
     - Хорошенькое  на  вас  платье.  Он  неплохо  за  вами   присматривает,
интересно почему?
     Джуди сердито посмотрела на  него,  скрывая  испуг  и  гадая,  чего  он
хочет. К Уэсли она вошла дрожащая и взволнованная.
     Увидев смятение в ее глазах, Уэсли спросил:
     - Доусон?
     - Да, он хочет с тобой поговорить.
     - Отлично. Он что-нибудь сказал?
     - Только то, что ты хорошо за мной  присматриваешь,  и  ему  интересно,
почему.
     Уэсли улыбнулся.
     - А он не дурак.  Верно?  Хорошо,  Джуди,  приведи  его  сюда.  Бояться
совершенно нечего, но если он тебя беспокоит, ты можешь сказать ему правду.
     - Тебе будет несладко, если я это сделаю.
     - Но и тебе тоже.
     - Не стоит быть таким уверенным.
     - Не заставляй его больше ждать и  не  играй  мелодраму.  Тебе  это  не
идет.
     - Я начинаю тебя ненавидеть, - с яростью сказала Джуди. - Ты все  время
надо мной насмехаешься.
     - Не будь ребенком.
     Она вышла из комнаты с  пылающим  лицом,  и  Доусон  сразу  заметил  ее
возбужденность.
     - Он вас ждет, - сказала она, не  глядя  на  него.  -  Он  в  последней
комнате.
     Доусон, казалось, не торопился.
     - Вчера я видел вашего приятеля Гарри Глеба.  С  ним  совсем  плохо.  Я
рассказал ему, как вы с Уэсли спелись.  Когда  парень  сидит  в  тюрьме,  он
любит  слушать  последние  сплетни.  Но  Гарри,  кажется,  не   оценил   это
сообщение. Похоже, он думает, что его схватили из-за вас. - Доусон  печально
покачал головой. - Думаете ли вы когда-нибудь о Гарри? Я не  уверен,  что  у
вас есть время думать о старых друзьях. За развлечениями не до них. А вот  у
Гарри  нет.  Он  тревожится.  Между  нами  говоря,  на  его  месте  я   тоже
беспокоился бы за себя. Неофициально могу  сообщить,  что  парня  собираются
повесить.
     Джуди пристально посмотрела на него, но промолчала.
     - Может быть, вы так не думаете и у вас есть в запасе нечто, что  может
его спасти?
     - Нет!
     - Уверены? Всякий,  кто  скрывает  улику  в  деле  об  убийстве,  может
попасть в большую беду. Вы по-прежнему думаете, что Гарри этого не делал?
     - Я вам нужен, инспектор? - спросил Уэсли, появляясь в дверях.
     Доусон вздохнул и оглянулся.
     Уэсли, чьи глаза прятались за черными стеклами очков, стоял,  глядя  на
него. Его неестественное  спокойствие  скрывало  напряжение,  в  котором  он
находился.
     - Да, - Доусон медленно прошелся по комнате. - Я  немного  поговорил  с
мисс Холланд, но раз вы пришли...
     - Пройдемте в гостиную, там удобнее.  Джуди,  тебе  лучше  переодеться.
Если помнишь, после инспектора у нас назначена встреча.
     Едва лишь Доусон и Уэсли прошли в гостиную, Джуди бросилась в  спальню,
мысленно благодаря Уэсли за то, что он придумал предлог,  выручающий  ее  от
продолжения беседы с Доусоном.
     Оставшись одна, она снова запаниковала. Будут  ли  у  нее  неприятности
из-за того, что  она  не  сказала  полиции  про  Уэсли?  Говорил  ли  Доусон
неправду? Следует ли ей сказать правду?  Если  она  это  сделает,  будет  ли
против нее возбуждено дело? Ведь могут и возбудить. Доусон ее  не  любит.  И
может воспользоваться возможностью сделать ей плохое. Она подумала о  Гарри.
Как жестоко и подло со стороны Доусона было говорить ему, что  она  живет  с
Уэсли. Ведь это неправда. И теперь Гарри представляет себе невесть  что.  Но
с какой стати ей переживать за Гарри? Она ведь не любит его. Или любит?
     Думая о нем, она поняла, что предпочла бы рядом его, а  не  Уэсли.  Вот
уж было бы весело. Ее мысли целиком переключились на Гарри. Он  был  далеко,
и она начала его жалеть, и ей стало уже  казаться,  будто  она  снова  любит
его. Джуди принялась строить планы. Почему бы ей с  Гарри  не  объединиться,
когда Уэсли заявит о себе и деньги перейдут к ней? С  деньгами,  которые  ей
обещал Уэсли, она могла бы уехать в Америку. Она знала, что Гарри  наверняка
осудят за вторжение в чужую квартиру. Но это ведь  ненадолго,  и  она  будет
его ждать. Внезапно она поняла, что всегда любила его, и  он  любил  ее.  Он
говорил ей об этом. Разве не умолял ее уехать вместе? А она, дура,  отвергла
его ради Уэсли.
     Низкий голос уходящего Доусона прервал ее горькие мысли. А тут и  Уэсли
вошел к ней. Он остановился у двери. Его лицо было бледным и усталым.
     - Ушел, но он бродил рядом, совсем рядом, Джуди.
     Она вскочила.
     - Почему? Чего он хотел?
     - Задавал вопросы. Я действовал не так уж умно, как  думал.  Но  сейчас
он удовлетворен.
     - Какие вопросы?
     - Проверял мои показания. Я избежал очевидных ловушек, но  если  бы  он
не был так уверен в моей слепоте, мне пришлось бы трудно. - Он провел  рукой
по волосам. Джуди еще никогда не видела его таким взволнованным.
     - Я чувствую себя неспособным работать сегодня вечером, все это  вывело
меня из колеи. Поедем куда-нибудь, развлечемся...
     Но Джуди беспокоилась о себе.
     - Доусон сказал, что я могу попасть в беду, если буду  скрывать  улики.
Я хочу знать, что это означает. Не хочу из-за кого-то попасть в беду.
     - Боишься  за  себя,  да?  С  тобой  ничего  не  сделают,  пока  ты  не
заговоришь. Беспокоиться не о чем.
     - Все это очень хорошо, но если они узнают?
     - Как они могут узнать, если ты им не скажешь? И, ради Бога,  перестань
ныть. У меня и так достаточно неприятностей, чтобы выслушивать еще жалобы  о
твоих проблемах. Переодевайся и идем.
     Джуди вспыхнула.
     - Ты нисколечко не думаешь обо мне. Я  устала  от  того,  что  со  мной
обращаются, как с прислугой.
     - Ты должна винить только себя, - спокойно ответил он. - Ты  не  должна
была здесь оставаться.
     - И от всего отказаться? Я не такая дура.
     - Боюсь, Джуди, что ты безмерно прожорлива. Едва  получаешь  одно,  как
сразу хочешь другое. Ты никогда не бываешь удовлетворена, боюсь,  никогда  и
не будешь.
     - Что ты про меня говоришь? - со злостью крикнула она. - Это  неправда!
Неправда. Я никогда такой не была!
     Уэсли рассмеялся.
     - Ты безнадежна, Джуди. Не сердись, переодевайся и поедем.
     - Я никуда с тобой не поеду! Я тебя ненавижу! Убирайся и оставь меня  в
покое!
     Она бросилась на кровать и зарыдала.


Глава 2

     Счастье ушло  от  Джуди,  и  жизнь  с  Уэсли  превратилась  в  сплошной
конфликт, в столкновение  двух  враждующих  сторон,  в  котором  она  всегда
оставалась побежденной.
     Он все время был занят, допоздна работал на фабрике, а  иногда  и  ночи
напролет дома. Она же скучала,  чувствовала  себя  заброшенной  и  постоянно
думала о Гарри. Ей казалось, что к ней пришло  бы  счастье,  вернись  она  к
самостоятельности,  к  работе,  но  у  нее  не  хватало  силы  воли,   чтобы
отказаться от полученных благ. Сейчас она имела все, что можно  было  купить
за деньги, кроме счастья, и это не давало ей покоя.  Джуди  много  думала  о
Бланш, и до нее медленно доходил  ужас  содеянного.  Уэсли  -  убийца!  Хотя
прошло больше недели, тот факт, что Уэсли убил жену, начал доходить  до  нее
только сейчас. А начав думать о нем как об убийце, она стала бояться.  Уэсли
сказал,  что  она  держит  его  жизнь  в  своих  руках.  Стоит  ему  от  нее
избавиться, и никто никогда не сможет доказать, что  Бланш  убил  он.  Джуди
нервничала, просыпалась ночью, боялась оставаться с  ним  в  комнате.  Ночью
запирала  дверь  и  старалась  никогда  не  поворачиваться  к  нему  спиной,
следила, чтобы он не подсыпал ей яд.
     Джуди как-то подумала, что она могла бы продать драгоценности,  которые
он ей дал, и уйти от Уэсли. Но, подсчитав,  убедилась,  что  этих  денег  ей
хватило бы ненадолго... А потом опять стало бы худо.
     Когда  Гарри  после  своего  заключения  предстал  перед  судом,  Джуди
вызвали в качестве свидетеля обвинения. Она пришла в ужас от  того,  что  ее
связь с полицией  получила  широкую  огласку.  Уэсли,  обнадежив,  ничем  не
помог.
     - Нельзя совместить несовместимое, - сказал  он  ей.  -  Что  говорить,
решай сама. Если считаешь, для тебе будет лучше сказать им, что  это  сделал
я, то знай, я не собираюсь оказывать на тебя давление,  -  и  он  улыбнулся,
похоже, забавляясь выражением ярости, отразившемся на ее лице.
     Хотя Джуди и не хотела себе в этом признаться, мысль о том, что он  так
точно разгадал ее характер, ее бесила. Он совершенно не сомневался, что  она
не посмеет его выдать, и был уверен в  своей  безопасности.  Вновь  и  вновь
выведенная из себя этой уверенностью, она  решала  позвонить  в  полицию,  и
каждый раз вновь и вновь откладывала,  перед  телефонной  трубкой  бессильно
опускала руки.
     Стоя на свидетельском месте, под взглядом сотен глаз, Джуди  пылала  от
стыда. Когда она взглянула